История написания кавказского пленника. Л.Н

В большом ауле, под горою,
Близ саклей дымных и простых
Черкесы позднею порою
Сидят - о конях удалых
Заводят речь, о метких стрелах,
О разоренных ими селах,
И с ними как дрался казак,
И как на русских нападали,
Как их пленили, побеждали.
10 Куря́т беспечно свой табак,
И дым, виясь, летит над ними,
Иль, стукнув шашками своими,
Песнь горцев громко запоют.
Иные на коней садятся,
Но перед тем как расставаться,
Друг другу руку подают.

2

Меж тем черкешенки младые
Взбегают на́ горы крутые
И в темну даль глядят - но пыль
20 Лежит спокойно по дороге,
И не шело́хнется ковыль,
Не слышно шума, ни тревоги.
Там Терек издали кружит,
Меж скал пустынных протекает
И пеной зыбкой орошает
Высокий берег; лес молчит;
Лишь изредка олень пугливый
Через пустыню пробежит,
Или коней табун игривый
30 Молчанье дола возмутит.

3

Лежал ковёр цветов узорный
По той горе и по холмам,
Внизу сверкал поток нагорный
И тек струисто по кремням...
Черкешенки к нему сбежались,
Водою чистой умывались.
Со смехом младости простым
На дно прозрачное иные
Бросали кольца дорогие;
40 И к волосам своим густым
Цветы весенние вплетали;
Гляделися в зерцало вод,
И лица их в нём трепетали.
Сплетаясь в тихий хоровод,
Восточны песни напевали,
И близ аула под горой
Сидели резвою толпой,
И звуки песни произвольной
Ущелья вторили невольно.

4

50 Последний солнца луч златой
На льдах сребристых догорает,
И Эльборус своей главой
Его, как туча, закрывает.
..........
Уж раздалось мычанье стад
И ржанье табунов веселых;
Они с полей идут назад...
Но что за звук цепей тяжелых?
Зачем печаль сих пастухов?
Увы! то пленники младые,
60 Утратив годы золотые,
В пустыне гор, в глуши лесов,
Близ Терека пасут уныло
Черкесов тучные стада,
Воспоминая то, что было
И что не будет никогда!
Как счастье тщетно их ласкало,
Как оставляло наконец
И как оно мечтою стало!..
И нет к ним жалостных сердец!
70 Они в цепях, они рабами!
Сливалось всё как в мутном сне,
Души не чувствуя, оне
Уж видят гроб перед очами.
Несчастные! В чужом краю!
Исчезли сердца упованья;
В одних слезах, в одном страданье
Отраду зрят они свою.

5

Надежды нет им возвратиться,
Но сердце поневоле мчится
80 В родимый край. Они душой
Тонули в думе роковой.
..........
Но пыль взвивалась над холмами
От стад и борзых табунов;
Они усталыми шагами
Идут домой. Лай верных псов
Не раздавался вкруг аула;
Природа шумная уснула;
Лишь слышен дев издалека
Напев унылый. Вторят горы,
90 И нежен он, как птичек хоры,
Как шум приветный ручейка:

ПЕСНЯ

‎ Как сильной грозою
‎ Сосну вдруг согнет;
‎ Пронзенный стрелою,
‎ Как лев заревет, -
‎ Так русский средь бою
‎ Пред нашим падет,
‎ И смелой рукою
‎ Чеченец возьмет
‎ 100 Броню золотую
‎ И саблю стальную
‎ И в горы уйдет.

‎ Ни конь, оживленный
‎ Военной трубой,
‎ Ни варвар, смятенный
‎ Внезапной борьбой,
‎ Страшней не трепещет,
‎ Когда вдруг заблещет
‎ Кинжал роковой.

110 Внимали пленники уныло
Печальной песни сей для них,
И сердце в грусти страшно ныло...
Ведут черкесы к сакле их;
И, привязавши у забора,
Ушли. Меж них огонь трещит,
Но не смыкает сон их взора,
Не могут горесть дня забыть.

6

Льет месяц томное сиянье.
Черкесы храбрые не спят,
120 У них шумливое собранье:
На русских нападать хотят.
Вокруг оседланные кони,
Серебряные блещут брони,
На каждом лук, кинжал, колчан
И шашка на ремнях наборных,
Два пистолета и аркан,
Ружье; и в бурках, в шапках черных,
К набегу стар и млад готов,
И слышен топот табунов.
130 Вдруг пыль взвилася над горами,
И слышен стук издалека.
Черкесы смотрят: меж кустами
Гирея видно, ездока!

7

Он понуждал рукой могучей
Коня, приталкивал ногой,
И влек за ним аркан летучий
Младого пленника с собой.
Гирей приближился - веревкой
Был связан русский, чуть живой,
140 Черкес спрыгну́л, рукою ловкой
Разрезывал канат; но он
Лежал на камне - смертный сон
Летал над юной головою...
..........
Черкесы скачут уж - как раз
Сокрылись за горой крутою,
Уроком бьет полночный час.

8

От смерти лишь из сожаленья
Младого русского спасли,
Его к товарищам снесли.
150 Забывши про свои мученья,
Они, не отступая прочь,
Сидели близ него всю ночь...
..........
И бледный лик, в крови омытый,
Горел в щеках - он чуть дышал
И, смертным холодом облитый,
Протягшись, на траве лежал.

9

Уж полдень, прямо над аулом,
На светло-синей высоте,
Сиял в обычной красоте.
160 Сливалися с протяжным гулом
Стадов черкесских - по холмам
Дыханье ветерков проворных,
И ропот ручейков нагорных,
И пенье птичек по кустам.
Хребта Кавказского вершины
Пронзали синеву небес,
И оперял дремучий лес
Его зубчатые стремнины.
Обложен степенями гор,
170 Расцвел узорчатый ковер;
Там под столетними дубами,
В тени, окованный цепями,
Лежал наш пленник на траве.
В слезах склонясь к младой главе,
Товарищи его несчастья
Водой старались оживить.
(Но ах! утраченного счастья
Никто не мог уж возвратить.)
...........
Вот он, вздохнувши, приподнялся,
180 И взор его уж открывался!
Вот он взглянул!.. затрепетал.
...Он с незабытыми друзьями! -
Он, вспыхнув, загремел цепями.
Ужасный звук всё, всё сказал!!
Несчастный залился слезами,
На грудь к товарищам упал
И горько плакал и рыдал.

10

Счастлив еще: его мученья
Друзья готовы разделять
190 И вместе плакать и страдать...
Но кто сего уж утешенья
Лишен в сей жизни слез и бед,
Кто в цвете юных пылких лет
Лишен того, чем сердце льстило,
Чем счастье издали манило...
И если годы унесли
Пору цветов искать, как прежде,
Минутной радости в надежде, -
Пусть не живет тот на земли.

11

200 Так пленник мой с родной страною
Почти навек «прости» сказал!
Терзался прошлою мечтою,
Ее места воспоминал:
Где он провел златую младость,
Где испытал и жизни сладость,
Где много милого любил,
Где знал веселье и страданья,
Где он, несчастный, погубил
Святые сердца упованья...
..........

12

210 Он слышал слово «навсегда!».
И, обреченный тяжкой долей,
Почти дружился он с неволей.
С товарищами иногда
Он пас черкесские стада.
Глядел он с ними, как лавины
Катя́тся с гор и как шумят;
Как лавой снежною блестят,
Как ими кроются долины;
Хотя цепями скован был,
220 Но часто к Тереку ходил.
И слушал он, как волны воют,
Подошвы скал угрюмых роют,
Текут средь дебрей и лесов...
Смотрел, как в высоте холмов
Блестят огни сторожевые
И как вокруг них казаки
Глядят на мутный ток реки,
Склонясь на копья боевые.
Ах! как желал бы там он быть,
230 Но цепь мешала переплыть.

13

Когда же полдень над главою
Горел в лучах, то пленник мой
Сидел в пещере, где от зною
Он мог сокрыться. Под горой
Ходили табуны. Лежали
В тени другие пастухи,
В кустах, в траве и близ реки,
В которой жажду утоляли...
И там-то пленник мой глядит:
240 Как иногда орел летит,
По ветру крылья простирает
И, видя жертвы меж кустов,
Когтьми хватает вдруг - и вновь
Их с криком кверху поднимает...
«Так! - думал он. - Я жертва та,
Котора в пищу им взята».

14

Смотрел он также, как кустами
Иль синей степью, по горам,
Сайгаки , с быстрыми ногами,
250 По камням острым, по кремням,
Летят, стремнины презирая...
Иль как олень и лань младая,
Услыша пенье птиц в кустах,
Со скал, не шевелясь, внимают -
И вдруг внезапно исчезают,
Взвивая вверх песок и прах.

15

Смотрел, как горцы мчатся к бою
Иль скачут смело над рекою;
Остановились - лошадей
1260 Толкают смелою ногою...
И вдруг, припав к луке своей,
Близ берегов они мелькают,
Стремят - и, снова поскакав,
С утеса падают стремглав
И...
...шумно в брызгах исчезают -
Потом плывут - и достигают
Уже противных берегов,
Они уж там и в тьме лесов
Себя от казаков скрывают...
270 Куда глядите, казаки?
Смотрите, волны у реки
Седою пеной забелели!
Смотрите, враны на дубах
Вострепенулись, улетели,
Сокрылись с криком на холмах!
Черкесы путника арканом
В свои ущелья завлекут...
И, скрытые ночным туманом,
Оковы, смерть вам нанесут.

16

280 И часто, отгоняя сон,
В глухую полночь смотрит он,
Как иногда черкес чрез Терек
Плывет на верном тулуке , -
Бушуют волны на реке,
В тумане виден дальний берег,
На пне пред ним висят кругом
Его оружия стальные:
Колчан, лук, стрелы боевые,
И шашка острая, ремнем
290 Привязана, звенит на нем.
Как точка в волнах он мелькает,
То виден вдруг, то исчезает...
Вот он причалил к берегам.
Беда беспечным казакам!
Не зреть уж им родного Дона,
Не слышать колоколов звона!
Уже чеченец под горой,
Железная кольчуга блещет,
Уж лук звенит, стрела трепещет,
300 Удар несется роковой!...
Казак! казак! увы, несчастный!
Зачем злодей тебя убил?
Зачем же твой свинец опасный
Его так быстро не сразил?..

17

Так пленник бедный мой уныло,
Хоть сам под бременем оков,
Смотрел на гибель казаков.
Когда ж полночное светило
Восходит, близ забора он
310 Лежит в ауле - тихий сон
Лишь редко очи закрывает.
С товарищами - вспоминает
О милой той родной стране,
Грустит, - но больше, чем оне...
Оставив там залог прелестный,
Свободу, счастье, что любил,
Пустился он в край неизвестный,
И... всё в краю том погубил.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

18

Однажды, погружась в мечтанье,
320 Сидел он позднею порой;
На темном своде без сиянья
Бесцветный месяц молодой
Стоял, и луч дрожащий, бледный
Лежал на зелени холмов,
И тени шаткие дерёв,
Как призраки, на крыше бедной
Черкесской сакли прилегли.
В ней огонек уже зажгли, -
Краснея, он, в лампаде медной,
330 Чуть освещал большой забор...
Всё спит: холмы, река и бор.

19

Но кто в ночной тени мелькает?
Кто легкой тенью меж кустов
Подходит ближе, чуть ступает,
Всё ближе... ближе... через ров
Идет бредучею стопою?..
Вдруг видит он перед собою:
С улыбкой жалости немой
Стоит черкешенка младая!
340 Дает заботливой рукой
Хлеб и кумыс прохладный свой,
Пред ним колена преклоняя.
И взор её изобразил
Души порыв, как бы смятенной.
Но пищу принял русский пленный
И знаком ей благодарил.

20

И долго, долго, как немая,
Стояла дева молодая.
И взгляд как будто говорил:
350 «Утешь себя, невольник милый;
Еще не всё ты погубил».
И вздох нетяжкий, но унылый
В груди раздался молодой.
Потом чрез вал она крутой
Домой пошла тропою мшистой
И скрылась вдруг в дали тенистой,
Как некий призрак гробовой.
И только девы покрывало
Еще очам вдали мелькало,
360 И долго, долго пленник мой
Смотрел ей вслед - она сокрылась.
Подумал он: но почему
Она к несчастью моему
С такою жалостью склонилась?
Он ночь всю не смыкал очей;
Уснул за час лишь пред зарёй.

21

Четверту ночь к нему ходила
Она и пищу приносила,
Но пленник часто всё молчал,
370 Словам печальным не внимал.
Ах! сердце, полное волнений,
Чуждалось новых впечатлений, -
Он не хотел её любить.
И что за радости в чужбине,
В его плену, в его судьбине?
Не мог он прежнее забыть...
Хотел он благодарным быть,
Но сердце жаркое терялось
В его страдании немом
380 И, как в тумане зыбком, в нем
Без отголоска поглощалось!..
Оно и в шуме и в тиши
Тревожит сон его души.

22

Всегда он с думою унылой
В её блистающих очах
Встречает образ вечно милый.
В её приветливых речах
Знакомые он слышит звуки...
И к призраку стремятся руки.
390 Он вспомнил всё - её зовет...
Но вдруг очнулся. Ах! несчастный,
В какой он бездне здесь ужасной;
Уж жизнь его не расцветет.
Он гаснет, гаснет, увядает,
Как цвет прекрасный на заре;
Как пламень юный, потухает
На освещенном алтаре!!!

23

Не понял он её стремленья,
Её печали и волненья;
400 Не думал он, чтобы она
Из жалости одной пришла,
Взглянувши на его мученья;
Не думал также, чтоб любовь
Точила сердце в ней и кровь, -
И в страшном был недоуменье...
.........
Но в эту ночь её он ждал.
Настала ночь уж роковая;
И, сон от о́чей отгоняя,
В пещере пленник мой лежал.

24

410 Поднялся ветер той порою,
Качал во мраке дерева,
И свист его подобен вою -
Как воет полночью сова.
Сквозь листья дождик пробирался;
Вдали на тучах гром катался;
Блистая, молния струей
Пещеру темну озаряла,
Где пленник бедный мой лежал, -
Он весь промок и весь дрожал...
..........
420 Гроза помалу утихала,
Лишь капала вода с дерёв.
Кой-где потоки меж холмов
Струею мутною бежали
И в Терек с брызгами впадали.
Черкесов в темном поле нет...
И тучи врозь уж разбегают,
И кой-где звездочки мелькают, -
Проглянет скоро лунный свет.

25

И вот над ним луна златая
430 На легком облаке всплыла
И в верх небесного стекла,
По сводам голубым играя,
Блестящий шар свой провела.
Покрылись пеленой сребристой
Холмы, леса и луг с рекой.
Но кто печальною стопой
Идет один тропой гористой?
Она... с кинжалом и пилой.
Зачем же ей кинжал булатный?
440 Ужель идет на подвиг ратный!
Ужель идет на тайный бой!..
Ах, нет! наполнена волнений,
Печальных дум и размышлений,
К пещере подошла она,
И голос раздался известный, -
Очнулся пленник как от сна,
И в глубине пещеры тесной
Садятся... Долго они там
Не смели воли дать словам...
450 Вдруг дева шагом осторожным
К нему, вздохнувши, подошла,
И, руку взяв, с приветом нежным,
С горячим чувством, но мятежным,
Слова печальны начала:

26

«Ах русский! русский! что с тобою!
Почто ты с жалостью немою
Печален, хладен, молчалив
На мой отчаянный призыв?..
Ещё имеешь в свете друга -
460 Еще не всё ты потерял...
Готова я часы досуга
С тобой делить. Но ты сказал,
Что любишь, русский, ты другую.
Её бежит за мною тень,
И вот об чем, и ночь и день,
Я плачу, вот об чем тоскую!..
Забудь её, готова я
С тобой бежать на край вселенной!
Забудь её, люби меня,
470 Твоей подругой неизменной...»
Но пленник сердца своего
Не мог открыть в тоске глубокой,
И слезы девы черноокой
Души не трогали его...
«Так, русский, ты спасен! Но прежде
Скажи мне: жить иль умереть?!!
Скажи, забыть ли о надежде?..
Иль слёзы эти утереть?»

27

Тут вдруг поднялся он, блеснули
480 Его прелестные глаза,
И слезы крупные мелькнули
На них, как светлая роса:
«Ах нет! оставь восторг свой нежный,
Спасти меня не льстись надеждой, -
Мне будет гробом эта степь;
Не на остатках славных, бранных,
Но на костях моих изгна́нных
Заржавит тягостная цепь!»
Он замолчал, она рыдала,
490 Но ободри́лась, тихо встала,
Взяла пилу одной рукой,
Кинжал другою подавала.
И вот, под острою пилой
Скрыпит железо - распадает,
Блистая, цепь и чуть звенит.
Она его приподымает
И так, рыдая, говорит:

28

«Да!.. пленник... ты меня забудешь...
Прости!.. прости же... навсегда:
500 Прости! навек!.. Как счастлив будешь,
Ах!.. вспомни обо мне тогда...
Тогда!.. быть может, уж могилой
Желанной скрыта буду я;
Быть может... скажешь ты уныло:
„Она любила и меня!..“»
И девы бледные ланиты,
Почти потухшие глаза,
Смущенный лик, тоской убитый,
Не освежит одна слеза!..
510 И только рвутся вопли муки...
Она берет его за руки
И в поле темное спешит,
Где чрез утесы путь лежит.

29

Идут, идут; остановились;
Вздохнув, назад оборотились;
Но роковой ударил час...
Раздался выстрел - и как раз
Мой пленник падает. Не муку,
Но смерть изображает взор;
520 Кладет на сердце тихо руку...
Так медленно по скату гор,
На солнце искрами блистая,
Спадает глыба снеговая.
Как вместе с ним поражена,
Без чувства падает она, -
Как будто пуля роковая
Одним ударом, в один миг
Обоих вдруг сразила их.
..........

30

Но очи русского смыкает
530 Уж смерть холодною рукой,
Он вздох последний испускает,
И он уж там - и кровь рекой
Застыла в жилах охладевших;
В его руках оцепеневших
Еще кинжал, блестя, лежит;
В его всех чувствах онемевших
Навеки жизнь уж не горит,
Навеки радость не блестит.

31

Меж тем черкес, с улыбкой злобной,
540 Выходит из глуши дерёв.
И, волку хищному подобный,
Бросает взор... стоит... без слов,
Ногою гордой попирает
Убитого... Увидел он,
Что тщетно потерял патрон
И вновь чрез горы убегает.

32

Но вот она очнулась вдруг
И ищет пленника очами.
Черкешенка! где, где твой друг...
550 Его уж нет.
Она слезами
Не может ужас выражать,
Не может крови омывать.
И взор её как бы безумный
Порыв любви изобразил;
Она страдала. Ветер шумный.
Свистя, покров её клубил!..
Встает... и скорыми шагами
Пошла с потупленной главой,
Через поляну - за холмами
560 Сокрылась вдруг в тени ночной.

33

Она уж к Тереку подходит.
Увы, зачем, зачем она
Так робко взором вкруг обводит,
Ужасной грустию полна?..
И долго на бегущи волны
Она глядит. И взор безмолвный
Блестит звездой в полночной тьме.
Она на каменной скале:
«О, русский! русский!!!» - восклицает.
570 Плеснули волны при луне,
Об берег брызнули оне!..
И дева с шумом исчезает.
Покров лишь белый выплывает,
Несется по глухим волнам:
Остаток грустный и печальный
Плывет, как саван погребальный,
И скрылся к каменным скалам.

34

Но кто убийца их жестокой?
Он был с седою бородой.
580 Не видя девы черноокой,
Сокрылся он в глуши лесной.
Увы! то был отец несчастный!
Быть может, он ее сгубил
И тот свинец его опасный
Дочь вместе с пленником убил? -
Не знает он. Она сокрылась
И с ночи той уж не явилась.
Черкес! где дочь твоя? Глядишь,
Но уж её не возвратишь!!.

35

590 Поутру труп оледенелый
Нашли на пенистых брегах.
Он хладен был, окостенелый;
Казалось, на её устах
Остался голос прежней муки;
Казалось, жалостные звуки
Еще не смолкли на губах.
Узнали все. Но поздно было!
- Отец! убийца ты её.
Где упование твое?
600 Терзайся век! Живи уныло!..
Её уж нет. И за тобой
Повсюду призрак роковой.
Кто гроб её тебе укажет?
Беги! Ищи её везде!!!
«Где дочь моя?» - и отзыв скажет:
Где?..
1828

Пребывая в середине XIX века на Кавказе, Лев Николаевич Толстой стал участников опасного события, которое вдохновило его на написание «Кавказского пленника». Сопровождая обоз в крепость Грозную, они с товарищем попали в западню к чеченцам. Жизнь великого писателя спасло то, что горцы не хотели убивать его спутника, поэтому не стали стрелять. Толстому и его напарнику удалось доскакать до крепости, где их прикрыли казаки.

Ключевой идеей произведения является противопоставление оптимистичного и крепкого духом человека другому - вялому, безынициативному, ворчливому и жалостливому. Первый персонаж сохраняет мужество, честь, смелость и добивается освобождения из плена. Основной посыл: не стоит ни в коем случае сдаваться и опускать руки, безвыходные ситуации есть только для тех, кто не хочет действовать.

Анализ произведения

Сюжетная линия

События рассказа разворачиваются параллельно с Кавказской войной и повествуют об офицере Жилине, который в начале произведения по письменной просьбе матери выезжает с обозом, чтобы её навестить. В пути он встречается с другим офицером - Костылиным - и продолжает путь с ним. Встретив горцев, попутчик Жилина убегает, а главного героя пленят и продают богачу Абдул-Марату из горного села. Офицера-беглеца ловят позднее и пленников держат вместе в сарае.

Горцы стремятся получить выкуп за русских офицеров и заставляют их написать домой письма, однако Жилин пишет ложный адрес, чтобы мать, у которой не возможности собрать столько денег, ни о чем не узнала. Днем пленным позволяют гулять по аулу в колодках и главный герой делает для местных детей куклы, благодаря чему завоевывает расположение 13-летней Дины, дочери Абдул-Марата. Параллельно он планирует побег и готовит подкоп из сарая.

Узнав, что жители села тревожатся по поводу гибели одного из горцев в бою, офицеры решаются бежать. Они выходят через подкоп и идут в сторону русских позиций, однако горцы быстро обнаруживают и возвращают беглецов, бросив в яму. Теперь пленники вынуждены сидеть в колодках круглые сутки, однако Дина время от времени приносит Жилину баранину и лепешки. Костылин окончательно падает духом, начинает болеть.

В одну из ночей главный герой с помощью принесенной Диной длинной палки выбирается из ямы и прямо в колодках убегает через лес к русским. Костылин остается в плену до конца тех пор, пока горцы не получают за него выкуп.

Главные герои

Толстой обрисовал главного героя честным и авторитетным человеком, который с уважением и ответственностью относится к своим подчиненным, родным и даже тем, кто его пленил. Несмотря на строптивость и инициативность, он острожен, расчетлив и хладнокровен, обладает пытливым умом (ориентируется по звездам, учит язык горцев). Он обладает чувством собственного достоинства и требует у «татар» уважительного отношения к пленникам. Будучи мастером на все руки, он чинит ружья, часы и даже мастерит кукол.

Несмотря на подлость Костылина, из-за которого Иван попал в плен, он не держит зла и не винит соседа по заточению, планирует бежать вместе и не бросает того после первой почти удавшейся попытки. Жилин - герой, благородный по отношению к врагам и союзникам, который сохраняет человеческое лицо и честь даже в самых трудных и непреодолимых обстоятельствах.

Костылин - состоятельный, грузный и неуклюжий офицер, которого Толстой изображает слабым как в физическом, так и в моральном плане. Из-за его трусости и подлости герои попадают в плен и проваливают первую попытку бежать. Он смирно и беспрекословно принимает участь пленника, соглашается на любые условия содержания и даже не верит словам Жилина о том, что можно совершить побег. Целыми днями он жалуется на свое положение, сидит, бездействуя, и все сильнее «раскисает» от собственной жалости. В итоге Костылина настигает болезнь, и на момент второй попытки Жилина бежать он отказывается, говоря, что у него нет сил даже повернуться. Еле живым его привозят из плена спустя месяц после того, как приходит выкуп от родных.

Костылин в рассказе Льва Николаевича Толстого - отражение трусости, подлости и слабости воли. Это человек, не способный под гнетом обстоятельств проявить уважение к себе и, тем более, к окружающим. Он боится только за самого себя, не помышляя о риске и храбрых действия, из-за чего становится обузой для действующего и энергичного Жилина, продлевая совместное заточение.

Общий анализ

Один из самых известных рассказов Льва Николаевича Толстого «Кавказский пленник» основан на сравнении двух крайне противоположных персонажей. Автор делает их антагонистами не только по характерам, но и даже по внешности:

1. Жилин не высок, однако обладает большой силой и ловкостью, а Костылин - толстый, неуклюжий, грузный.
2. Костылин богат, а Жилин, хоть и живет в достатке, не может (и не хочет) платить горцам выкуп.
3. О строптивости Жилина и смирности его напарника в разговоре с главным героем говорит сам Абдул-Марат. Первый оптимист, с самого начала рассчитывает бежать, а второй говорит, что побег - это безрассудно, потому что им неизвестна местность.
4. Костылин целями днями спит и ждет ответного письма, а Жилин рукодельничает, занимается починкой.
5. Костылин бросает Жилина при их первой встрече и убегает к крепости, однако тот во время первой попытки побега тащит товарища с израненными ногами на себе.

Толстой выступает в своем рассказе носителем справедливости, рассказывая притчу о том, как судьба награждает инициативного и храброго человека спасением.

Важная мысль заложена и в названии произведения. Костылин является кавказским пленником в прямом смысле слова даже после выкупа, потому что не сделал ничего, чтобы заслужить свободу. Однако над Жилиным Толстой будто иронизирует - он проявил волю и вырвался из заточения, однако не покидает регион, потому что считает свою службу судьбой и долгом. Кавказ пленит не только русских офицеров, вынужденных воевать за родину, но и горцев, у которых тоже нет морального права отдать эту землю. В определенном смысле кавказскими пленниками здесь остаются все действующие лица, даже великодушная Дина, которой суждено и дальше жить в своем родном обществе.

Страница 1 из 4

Кавказский пленник (повесть)

1
Служил на Кавказе офицером один барин. Звали его Жилин.
Пришло раз ему письмо из дома. Пишет ему старуха-мать: «Стара я уж стала, и хочется перед смертью повидать любимого сынка. Приезжай со мной проститься, похорони, а там и с Богом, поезжай опять на службу. А я тебе и невесту приискала: и умная, и хорошая, и именье есть. Полюбится тебе, может, и женишься и совсем останешься».
Жилин и раздумался: «Ив самом деле: плоха уж старуха стала; может, и не придётся увидать. Поехать; а если невеста хороша - и жениться можно».
Пошёл он к полковнику, выправил отпуск, простился с товарищами, поставил своим солдатам четыре ведра водки на прощанье и собрался ехать.
На Кавказе тогда война была. По дорогам ни днём, ни ночью не было проезда. Чуть кто из русских отъедет или отойдёт от крепости, татары или убьют, или уведут в горы. И было заведено, что два раза в неделю из крепости в крепость ходили провожатые солдаты. Спереди и сзади идут солдаты, а в средине едет народ.
Дело было летом. Собрались на зорьке обозы за крепость, вышли провожатые солдаты и тронулись по дороге. Жилин ехал верхом, а телега с его вещами шла в обозе.
Ехать было двадцать пять вёрст. Обоз шёл тихо; то солдаты остановятся, то в обозе колесо у кого соскочит или лошадь станет, и все стоят - дожидаются.
Солнце уже и за полдни перешло, а обоз только половину дороги прошёл. Пыль, жара, солнце так и печёт, а укрыться негде. Голая степь, ни деревца, ни кустика по дороге.
Выехал Жилин вперёд, остановился и ждёт, пока подойдёт обоз. Слышит, сзади на рожке заиграли, - опять стоять. Жилин и подумал: «А не уехать ли одному, без солдат? Лошадь подо мной добрая, если и нападусь на татар - ускачу. Или не ездить?..»
Остановился, раздумывает. И подъезжает к нему на лошади другой офицер, Костылин, с ружьём, и говорит:
- Поедем, Жилин, одни. Мочи нет, есть хочется, да и жара. На мне рубаху хоть выжми. - А Костылин - мужчина грузный, толстый, весь красный, а пот с него так и льёт.
Подумал Жилин и говорит:
- А ружьё заряжено?
- Заряжено.
- Ну, так поедем. Только уговор - не разъезжаться.
И поехали они вперёд по дороге. Едут степью, разговаривают да поглядывают по сторонам. Кругом далеко видно.
Только кончилась степь, пошла дорога промеж двух гор в ущелье, Жилин и говорит:
- Надо выехать на гору, поглядеть, а то тут, пожалуй, выскочат из-за горы, и не увидишь.
А Костылин говорит:
- Что смотреть? Поедем вперёд.
Жилин не послушал его.
- Нет, - говорит, - ты подожди внизу, а я только взгляну.
И пустил лошадь налево, на гору. Лошадь под Жилиным была охотницкая (он за неё сто рублей заплатил в табуне жеребёнком и сам выездил); как на крыльях взнесла его на кручь. Только выскакал, глядь - а перед самым им, на десятину места, стоят татары верхами - человек тридцать.
Он увидал, стал назад поворачивать; и татары его увидали, пустились к нему, сами на скаку выхватывают ружья из чехлов. Припустил Жилин под кручь во все лошадиные ноги, кричит Костылину:
- Вынимай ружьё! - а сам думает на лошадь свою: «Матушка, вынеси, не зацепись ногой, спотыкнёшься - пропал. Доберусь до ружья, я им не дамся».
А Костылин, заместо того чтобы подождать, только увидал татар, - закатился, что есть духу, к крепости. Плетью ожаривает лошадь то с того бока, то с другого. Только в пыли видно, как лошадь хвостом вертит.
Жилин видит - дело плохо. Ружьё уехало, с одной шашкой ничего не сделаешь. Пустил он лошадь назад к солдатам - думал уйти. Видит, ему наперерез катят шестеро.
Под ним лошадь добрая, а под теми ещё добрее, да и наперерез скачут. Стал он окорачивать, хотел назад поворотить, да уж разнеслась лошадь, не удержит, прямо на них летит.
Видит - близится к нему с красной бородой татарин на сером коне. Визжит, зубы оскалил, ружьё наготове.
«Ну, - думает Жилин, - знаю вас, чертей, если живого возьмут, посадят в яму, будут плетью пороть. Не дамся же живой».
А Жилин хоть невелик ростом, а удал был. Выхватил шашку, пустил лошадь прямо на красного татарина, думает: «Либо лошадью сомну, либо срублю шашкой».
На лошадь места не доскакал Жилин, выстрелили по нём сзади из ружей и попали в лошадь. Ударилась лошадь оземь со всего маху, - навалилась Жилину на ногу.
Хотел он подняться, а уж на нём два татарина вонючие сидят, крутят ему назад руки. Рванулся он, скинул с себя татар, - да ещё соскакали с коней трое на него, начали бить прикладами по голове. Помутилось у него в глазах и зашатался. Схватили его татары, сняли с сёдел подпруги запасные, закрутили ему руки за спину, завязали татарским узлом, поволокли к седлу. Шапку с него сбили, сапоги стащили, всё обшарили, деньги, часы вынули, платье всё изорвали.
Оглянулся Жилин на свою лошадь. Она, сердечная, как упала на бок, так и лежит, только бьётся ногами, - до земли не достаёт; в голове дыра, и из дыры так и свищет кровь чёрная - на аршин кругом пыль смочила.
Один татарин подошёл к лошади, стал седло снимать. Она всё бьётся, - он вынул кинжал, прорезал ей глотку. Засвистело из горла, трепенулась - и пар вон.
Сняли татары седло, сбрую. Сел татарин с красной бородой на лошадь, а другие подсадили Жилина к нему на седло; а чтобы не упал, притянули его ремнём за пояс к татарину и повезли в горы.
Сидит Жилин за татарином, покачивается, тычется лицом в вонючую татарскую спину. Только и видит перед собой здоровенную татарскую спину, да шею жилистую, да бритый затылок из-под шапки синеется. Голова у Жилина разбита, кровь запеклась над глазами. И нельзя ему ни поправиться на лошади, ни кровь обтереть. Руки так закручены, что в ключице ломит.
Ехали они долго с горы на гору, переехали вброд реку, выехали на дорогу и поехали лощиной.
Хотел Жилин примечать дорогу, куда его везут, - да глаза замазаны кровью, а повернуться нельзя.
Стало смеркаться. Переехали ещё речку, стали подниматься по каменной горе, запахло дымом, забрехали собаки.
Приехали в аул. Послезали с лошадей татары, собрались ребята татарские, окружили Жилина, пищат, радуются, стали каменьями пулять в него.
Татарин отогнал ребят, снял Жилина с лошади и кликнул работника. Пришёл ногаец скуластый, в одной рубахе. Рубаха оборванная, вся грудь голая. Приказал что-то ему татарин.
Принёс работник колодку: два чурбака дубовых на железные кольца насажены, и в одном кольце пробойчик и замок.
Развязали Жилину руки, надели колодку и повели в сарай; толкнули его туда и заперли дверь. Жилин упал на навоз. Полежал, ощупал в темноте, где помягче, и лёг.

2
Почти всю эту ночь не спал Жилин. Ночи короткие были. Видит - в щёлке светиться стало. Встал Жилин, раскопал щёлку побольше, стал смотреть.
Видна ему из щёлки дорога - под гору идёт, направо сакля татарская, два дерева подле неё. Собака чёрная лежит на пороге, коза с козлятами ходит, хвостиками подёргивают. Видит - из-под горы идёт татарка молоденькая, в рубахе цветной, распояской, в штанах и сапогах, голова кафтаном покрыта, а на голове большой кувшин жестяной с водой. Идёт, в спине подрагивает, перегибается, а за руку татарчонка ведёт бритого, в одной рубашке. Прошла татарка в саклю с водой, вышел татарин вчерашний с красной бородой, в бешмете шёлковом, на ремне кинжал серебряный, в башмаках на босу ногу. На голове шапка высокая, баранья, чёрная, назад заломлена. Вышел, потягивается, бороду красную сам поглаживает. Постоял, велел что-то работнику и пошёл куда-то.
Проехали потом на лошадях двое ребят к водопою. У лошадей храп мокрый. Выбежали ещё мальчишки бритые, в одних рубашках, без порток, собрались кучкой, подошли к сараю, взяли хворостину и суют в щёлку. Жилин как ухнет на них: завизжали ребята, закатились бежать прочь, только коленки голые блестят.
А Жилину пить хочется, в горле пересохло; думает: «Хоть бы пришли проведать». Слышит - отпирают сарай. Пришёл красный татарин, а с ним другой, поменьше ростом, черноватенький. Глаза чёрные, светлые, румяный, бородка маленькая, подстрижена; лицо весёлое, всё смеётся. Одет черноватый ещё лучше: бешмет шёлковый синий, галунчиком обшит. Кинжал на поясе большой, серебряный; башмачки красные, сафьянные, тоже серебром обшиты. А на тонких башмачках другие, толстые башмаки. Шапка высокая, белого барашка.
Красный татарин вошёл, проговорил что-то, точно ругается, и стал, облокотился на притолку, кинжалом пошевеливает, как волк исподлобья косится на Жилина. А черноватый - быстрый, живой, так весь на пружинах и ходит - подошёл прямо к Жилину, сел на корточки, оскаливается, потрепал его по плечу, что-то начал часто-часто по-своему лопотать, глазами подмигивает, языком прищёлкивает, всё приговаривает:
- Корошо урус! Корошо урус!
Ничего не понял Жилин и говорит:
- Пить, воды пить дайте!
Чёрный смеётся.
- Корош урус, - всё по-своему лопочет.
Жилин губами и руками показал, чтоб пить ему дали.

Повествующий о русском офицере в плену у горцев. Написан для «Азбуки », впервые опубликован в 1872 году в журнале «Заря ». Одно из наиболее популярных произведений писателя, многократно переиздававшееся и входящее в школьную программу.

Название рассказа является отсылкой к названию поэмы Пушкина «Кавказский пленник ».

История

Завязка рассказа отчасти основана на реальном событии, произошедшем с Толстым во время его службы на Кавказе в 1850-е гг. 23 июня 1853 года он записал в своем дневнике: «Едва не попался в плен, но в этом случае вёл себя хорошо, хотя и слишком чувствительно» . По воспоминаниям С. А. Берса, шурина писателя ,

Мирный чеченец Садо, с которым ехал Л. Н-ч, был его большим другом. И незадолго перед тем они поменялись лошадьми. Садо купил молодую лошадь. Испытав её, он предоставил её своему другу Л. Н-чу, а сам пересел на его иноходца, который, как известно, не умеет скакать. В таком виде их и настигли чеченцы. Л. Н-ч, имея возможность ускакать на резвой лошади своего друга, не покинул его. Садо, подобно всем горцам, никогда не расставался с ружьём, но, как на беду, оно не было у него заряжено. Тем не менее он нацелил им на преследователей и, угрожая, покрикивал на них. Судя по дальнейшим действиям преследовавших, они намеревались взять в плен обоих, особенно Садо для мести, а потому не стреляли. Обстоятельство это спасло их. Они успели приблизиться к Грозной , где зоркий часовой издали заметил погоню и сделал тревогу. Выехавшие навстречу казаки принудили чеченцев прекратить преследование.

Дочь Толстого рассказывает о данном случае следующим образом :

Толстой с другом своим Садо провожал обоз в крепость Грозную. Обоз шел медленно, останавливался, Толстому было скучно. Он и еще четверо верховых, сопровождавших обоз, решили его обогнать и уехать вперёд. Дорога шла ущельем , горцы ежеминутно могли напасть сверху, с горы, или неожиданно из-за утесов и уступов скал. Трое поехали по низу ущелья, а двое - Толстой и Садо - по верху хребта. Не успели они выехать на гребень горы, как увидали несущихся навстречу им чеченцев. Толстой крикнул товарищам об опасности, а сам, вместе с Садо, во весь дух помчался вперед к крепости. К счастью, чеченцы не стреляли, они хотели взять Садо в плен живым. Лошади были резвые, и им удалось ускакать. Пострадал молодой офицер, убитая под ним лошадь придавила его и он никак не мог из-под неё высвободиться. Скакавшие мимо чеченцы до полусмерти изрубили его шашками, и, когда русские подобрали его, уже было поздно, он умер в страшных мучениях.

Во время активного составления «Азбуки» Толстой написал рассказ о кавказском пленнике. Посылая рассказ Н. Н. Страхову в марте 1872 года, Толстой отметил :

Рассказ «Кавказский пленник» был напечатан в журнале «Заря» (1872, № 2). Он вошёл в «Четвёртую русскую книгу для чтения », вышедшую 1 ноября 1872 года .

Сам Толстой высоко оценивал свой рассказ и упоминал его в трактате «Что такое искусство? » в следующем контексте :

При этом «второй род» хорошего искусства определяется им там же как «искусство, передающее самые простые житейские чувства, такие, которые доступны всем людям всего мира,- искусство всемирное».

Комментируя данный трактат, философ Лев Шестов замечает, что «…он на самом деле превосходно понимает, что никогда его „Кавказский пленник“ или „Бог правду знает, да не скоро скажет“ (только эти два рассказа из всего, что им написано, относит он к хорошему искусству) - не будут иметь для читателей того значения, которое имеют не только его большие романы - но даже „Смерть Ивана Ильича “.»

Сюжет

Действие происходит во время Кавказской войны .

На Кавказе служит офицер Жилин. Его мать присылает письмо, в котором просит навестить её, и Жилин выезжает из крепости вместе с обозом. По дороге он обгоняет обоз и встречает Костылина. Потом они натыкаются на нескольких конных «татар» (горцев-мусульман), когда Костылин видит татар, он уезжает, бросая Жилина одного. А те подстреливают его лошадь и берут в плен. Жилина привозят в горное село, где продают Абдул-Мурату. У того же хозяина оказывается сослуживец Жилина Костылин, которого также поймали татары. Абдул заставляет офицеров написать письма домой, чтобы за них дали выкуп. Жилин указывает на письме неверный адрес, понимая, что его матери всё равно не собрать требуемой суммы.

Жилин и Костылин живут в сарае, днём на ноги им надевают колодки . Жилин мастерит кукол, привлекая местных ребят и прежде всего - 13-летнюю дочь Абдула - Дину. Во время прогулок по аулу и окрестностям Жилин прикидывает, в какую сторону можно бежать обратно в русскую крепость. По ночам он делает подкоп в сарае. Дина иногда приносит ему лепешки или куски баранины.

Когда Жилин замечает, что жители аула встревожены из-за смерти одного из односельчан в бою с русскими, он решается на побег. Они с Костылиным ночью пролезают в подкоп и пытаются пробраться к лесу, а оттуда к крепости. Однако из-за неповоротливости тучного Костылина они не успевают дойти, их замечают татары и привозят обратно. Теперь их сажают в яму и не снимают на ночь колодок. Дина продолжает иногда носить Жилину еду.

Понимая, что горцы боятся прихода русских и могут убить пленных, Жилин однажды с наступлением ночи просит Дину принести ему длинную палку, с помощью которой он вылезает из ямы (разболевшийся и раскисший Костылин остаётся там). Он пытается сбить замок с колодок, но не может этого сделать, в том числе и с помощью Дины. Пробравшись через лес, на рассвете Жилин выходит к расположению русских войск. Впоследствии Костылина с крайне подорванным здоровьем выкупают из плена.

Отзывы

«Кавказский пленник» написан совершенно особым, новым языком. Простота изложения поставлена в нем на первом плане. Нет ни одного лишнего слова, ни одной стилистической прикрасы... Невольно изумляешься этой невероятной, небывалой сдержанности, этому аскетически строгому исполнению взятой на себя задачи рассказать народу интересные для него события «не мудрствуя лукаво». Это подвиг, который, пожалуй, окажется не под силу ни одному из прочих корифеев нашей современной литературы. Художественная простота рассказа в «Кавказском пленнике» доведена до апогея. Дальше идти некуда, и перед этой величественной простотой совершенно исчезают и стушёвываются самые талантливые попытки в том же роде западных писателей.

Тема «русский среди чеченцев» - это тема «Кавказского пленника» Пушкина. Толстой взял то же название, но рассказал всё по-другому. Пленник у него русский офицер из бедных дворян, такой человек, который всё умеет делать своими руками. Он почти что не барин. Попадает он в плен потому, что другой, знатный офицер, ускакал с ружьем, не помог ему, а сам тоже попался. Жилин - так зовут пленника - понимает, за что горцы не любят русских. Чеченцы люди чужие, но не враждебные ему, и они уважают его храбрость и умение починить часы. Пленника освобождает не женщина, которая в него влюблена, а девочка, которая его жалеет. Он пытается спасти и своего товарища, взял его с собой, но тот несмел, неэнергичен. Жилин тащил Костылина на плечах, но попался с ним, а потом убежал один. Этим рассказом Толстой гордится. Это прекрасная проза - спокойная, никаких украшений в ней нет и даже нет того, что называется психологическим анализом. Сталкиваются людские интересы, и мы сочувствуем Жилину - хорошему человеку, и того, что мы про него знаем, нам достаточно, да он и сам не хочет знать про себя многого.

Экранизации

• «Кавказский пленник » - классическая экранизация 1975 года ; режиссёр Георгий Калатозишвили , в роли Жилина Юрий Назаров
• «Кавказский пленник » - фильм 1996 года , в котором использованы мотивы рассказа, однако действие перенесено во время Чеченской войны 1990-х годов; режиссёр Сергей Бодров-ст. , в роли Жилина Сергей Бодров-мл.

Аудиопостановки

Существует несколько аудиоверсий рассказа:

Рассказ Владимира Маканина «Кавказский пленный » (1994) в своём названии содержит отсылку к нескольким произведениям русских классиков, называемым «Кавказский пленник », включая рассказ Толстого. Также в романе Маканина «Асан » (2008), посвящённом событиям Чеченской войны 1990-х годов, главного героя зовут Александр Сергеевич Жилин...

Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…
Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.

Искусство и развлечения

"Кавказский пленник" - кто написал? Художественная литература

29 марта 2016

Кавказу посвящено немало стихов, поэм и рассказов, однако многих совершенно не зря интересует произведение «Кавказский пленник». Кто написал его, попробуем дальше разобраться. Когда-то литературный критик Белинский написал, что Кавказ для русских сделался заветной страной «раздольной воли и неисчерпаемой поэзии, кипучей жизни и смелых мечтаний». Сегодня совершенно не зря считают тремя кавказскими пленниками Александра Сергеевича Пушкина, Михаила Юрьевича Лермонтова и Льва Николаевича Толстого. Кавказ оставил в их душе неизгладимый след, ведь с XVIII века этот чудный сам по себе край стал вызывать огромный интерес у писателей, историков, исследователей, в результате чего стали появляться многочисленные исторические, научные и литературные труды.

«Кавказский пленник»: кто написал?

Пушкина считают первооткрывателем Кавказа в русской поэзии. Именно здесь он черпал своё вдохновение, общаясь через стихи с романтическими пейзажами величавых гор, зелёных долин и быстрых рек. А острые и опасные события Кавказской войны (1816-1964) и жизнь горцев стали служить источниками разных литературных сюжетов. Вот тут-то и окунулся поэт в атмосферу разных драматических рассказов и преданий о военном противостоянии и героизме русских офицеров в плену и непримиримых горцах.

Свою поэму «Кавказский пленник» Пушкин начал писать уже в августе 1820 года в Крыму в Гурзуфе. Она стала первым произведением, посвящённым Кавказу, что получило огромный успех у читателей. По мнению самого автора, характер героя-пленника у него вышел не очень, зато горы благодатного края он описал с необыкновенным восхищением, да и любовь черкешенки тоже до глубины тронула его душу.

«Кавказский пленник». Лермонтов

Всю свою, к большому сожалению, недолгую жизнь испытывал трепетную любовь к Кавказу и М. Ю. Лермонтов. В 1825 году он посетил этот сказочно красивый край. Он сильно взволновал его воображение и впоследствии занял центральное место в его творчестве. Всю информацию о Кавказе он получал от своих родственников, живущих в Минеральных Водах. К тому же Пушкинский «пленник» произвёл на него неизгладимое впечатление. Поэтому уже в 14 лет (1818) Михаил Юрьевич начинает писать своего «Кавказского пленника». Сюжеты имеют сильное сходство и рассказывают о том, как в плен к черкесам попадает русский служивый. Его сильно полюбила черкешенка, которая потом помогла ему бежать. Только Лермонтов дал этому сюжету свою уникальную и неповторимую огранку.

Видео по теме

Толстой

И у других авторов было произведение «Кавказский пленник». Кто написал рассказ на эту тематику? Конечно, «третий пленник» - Лев Николаевич Толстой. Он приехал на Кавказ, когда ему было 23 года. И влюбился в эти земли. Он не знал, чем бы себя занять, поэтому начал писать рассказ о местных красотах, жизни людей, традициях. Через три с лишним года (1851-1854), прожитых тут, он покинул этот край известным писателем. Через много лет в своих воспоминаниях он делал акцент на том, что Кавказ стал для него школой жизни. Тут он впервые узнал, что такое боевые действия, опасность и смерть.

В детстве Толстой читал увлекательные кавказские сочинения Лермонтова, которыми он наслаждался. Потом среди его знакомых появились горцы-чеченцы, он записывал их рассказы и песни, особенно о войне. Так в его голове родился рассказ «Кавказский пленник». Автор описывает в нём жизнь двух русских пленных - Жилина и Костылина, которые оказались на Кавказе. У Толстого молодые годы, проведённые на Кавказской войне, будут вызывать самые лучшие воспоминания. Здесь он был одинок и несчастлив, поэтому это было самое мучительное, но хорошее время для размышлений, начала писательского труда и достижения высокой мысли.

Теперь, думается, путаница в вопросе о том, что представляет собой «Кавказский пленник», кто написал его и о чём он повествует, отпадёт сама собой. Как оказалось, существует аж три подобных произведений, а не одно.