Семен бабаевский - родимый край. Награды и премии

Добрый день, дорогие друзья! Мы продолжаем наш цикл «Сто лет ― сто книг» и переходим к 1949 году, когда Семен Бабаевский закончил первую книгу романа «Кавалер Золотой Звезды» и приступил ко второй, которая называлась «Свет над землей». Эта книга принесла ему в 1949 и 1950 годах две Сталинские премии подряд.

Вообще говорить об этом романе довольно странно, прежде всего потому что художественные его достоинства стремятся даже не к нулю, а к минус единице. Но, во-первых, это одна из любимых книг Сталина, во-вторых, это фильм, начиная с которого вошел в славу Сергей Бондарчук, ставший сразу же любимым актером Сталина. В-третьих, это знаковое произведение. Мы же рассматриваем не только то, что хорошо, мы рассматриваем, как говорил Святополк-Мирский, то, что типично. А типично не то, чего много, а то, что наиболее ярко выражает черты эпохи. «Кавалер Золотой Звезды» выражает их яснее некуда. На примере этой книги мы можем рассмотреть, чего начальство всех мастей во главе со Сталиным хотело от советской послевоенной литературы.

Теория бесконфликтности, то есть возможность конфликта только хорошего с лучшим, ― довольно распространенный литературоведческий и художественный принцип второй половины сороковых. Трудно сказать, кто это сформулировал впервые, тогда и критика был в основном безликая. Но считается, что исходил этот социальный заказ непосредственно от Жданова, в те поры министра культуры, действительно самого культурного человека в Политбюро, потому что он умел бренчать на рояле во время совместных попоек.

Жданов сформулировал достаточно четко: «Основные задачи социализма в России решены. Основные проблемы строительства социализма можно считать исчерпанными. Сегодня мы должны описывать общество победившей справедливости». В этом обществе классовые враги практически ничего уже не значат. Знаменитый тезис о том, что по мере построения социализма классовая борьба усиливается, был отброшен. Одержана главная победа, люди должны получать сказку.

Почему Сталин в этот момент одобряет такую странную идею? Почему вообще получается так, что после страшнейшей войны правду об этой войне рассказывать нельзя? В кратковременную опалу попадает даже сталинский любимец Симонов с повестью «Дым отечества», потому что в «Дыме отечества» он все-таки пробует рассказать, как оно было на самом деле. Даже стихи Симонова «Да, нам далась победа нелегко, да, враг был храбр, тем больше наша слава» уже не в мейнстриме, поэтому Симонов пишет чудовищную ― невозможно поверить, что это он ― книгу стихов «Друзья и враги» про то, как он едет в послевоенную Америку. С этого начинается новая волна ксенофобии, америкофобии, америкоборчества.

Нужно создать какое-то принципиально новое искусство, от которого уцелело не так много. «Кавалер Золотой Звезды» ― типичнейший представитель этого дела. Новое искусство больше всего напоминает именно сказку. Все проблемы загнаны глубоко в подсознание, единственные стычки и конфликты, которые могут возникать, ― это если герои, например, не совсем друг друга понимают. Он ее любит, а она слишком гордая, чтобы ему признаться. То есть она тоже, конечно, любит, испытывает взаимность, но она слишком горда и чиста, ей кажется, что он слишком торопится.

Кроме того, проблемы колхозного крестьянства в это время нельзя упоминать вообще. А проблемы колхозного крестьянства в это время такие, что на съемках фильма «Кубанские казаки» всей массовке во время дублей расставляют на столы бутафорию. Если там будет настоящий хлеб, его сметут мгновенно. Тем не менее снимаются «Кубанские казаки», которые стали максимальным выражением этой эстетики ― все ломится от еды. Такого пиршества, наверно, больше себе никто не позволял, а как в это время деревня подыхала с голоду, все помнят очень хорошо. Даже в удостоенном Сталинской премии романе Николаевой «Жатва», ее первом романе, кое-какая правда пробивается.

Не в то «Кавалере». Не случайно место действия «Кавалера Золотой Звезды» ― сравнительно сытая Кубань, юг России, райские земли, райский климат. И в кадре (фильм был снят практически мгновенно), и в поле зрения повествователя все время только сочная зелень, орехи, кукуруза, яблоки, арбузы. Все ломится. Это торжествующий рог изобилия. Вы знаете, в тогдашних санаториях везде изображался гипсовый рог изобилия, из которого выпадают виноград, яблоки. Какой-то каменный аппетит, каменный восторг.

Точно так же и в «Кавалере», там все гипсокартонное, там нет ни одной человеческой реплики, ни одного живого чувства. И в этом смысле это, наверно, идеальный роман, потому что это какая-то феноменальная стилистическая ценность. Я вам почитаю оттуда, почему же не почитать? Удивительный парадокс: эта книга читается с нескрываемым наслаждением. Я думаю, что это художественное наслаждение испытывал и Сталин.

Особая тема ― почему плохая литература вызывает такой восторг? Когда-то Владимир Сорокин, который гениально имитирует эту литературу, пародирует ее, бился над вопросом, почему это искусство так приятно потреблять? «Потому, ― говорит он, ― что оно уже мертвое. Так рассматриваешь опасное и мертвое насекомое, которое уже не ужалит». Но я думаю, что восторг в другом. При виде этого насекомого наслаждаешься прекрасным в гегелевском смысле. Если бы Бабаевскому кто-нибудь сказал, что он написал роман, прекрасный в гегелевском смысле, с ним бы, наверно, инсульт случился, но тем не менее это действительно гегелевская красота.

Что такое красота по Гегелю? Предельная последовательность, максимальная выразительность. Жаба, опасное насекомое или язва ― все это может быть прекрасно, если это действительно какой-то апофеоз мерзости, мерзость, доведенная до апогея. Точно так же и здесь. Я бы не назвал это мерзостью, но, скажем, фальшью, доведенной до апогея. С таким наслаждением смотришь на очень полноценный, зрелый прыщ, выдавливание которого в свое время Андрей Кнышев очень высоко поставил в рейтинге удовольствий.

Посмотрим, как это сделано, именно потому, что это в своем роде прекрасно. Герой романа Сергей Тутаринов, кавалер Золотой Звезды, демобилизован в 1947 году, возвращается из Берлина в родную станицу.

«В этой пестрой и разноликой толпе Сергей сразу отличил одну старушку, с седыми прядями волос, выбившимися из-под чепца. Да и как же можно было не отличить, не выделить из толпы эту маленькую старушку, как можно было не увидеть ее голову, — ведь это же была его мать, Василиса Ниловна. Какими счастливыми и тревожными глазами смотрела она на сына, как бы еще не веря тому, что вот он, веселый и улыбающийся, подходит к ней. Ее добрые, ласковые глаза в мелких морщинках ничего не видели от слез. „Мамо, мамо, как же вы постарели без меня“, — подумал Сергей, крепко обнимая ее. Ниловна приникла лицом к его широкой груди, плечи ее мелко вздрагивали, и трудно было понять, плакала она или смеялась.

— Мамаша! Зачем же слезы! — сказал Рубцов-Емницкий, ловко накручивая на палец кончик пояса. — Поздравляю, мамаша! Такой сын! Для ясности, настоящий кавалер Золотой Звезды! Папаша! А вы чего ж стоите?

Тимофей Ильич Тутаринов, мужчина высокий и сухой, похожий на старого пастуха, видавшего за свой век виды, стоял в кругу стариков, щурился и дрожащей рукой поглаживал седые, куцо подстриженные усы. Он ждал, чтобы сын сам к нему подошел, и поэтому сердился на жену: уж очень она долго, как ему казалось, держала возле себя Сергея.

— Ниловна! — крикнул он. — И чего ты к нему прилипла! Дай хоть на него людям посмотреть!

Сергей подошел к отцу.

— Ну здравствуй, сыну! — Тимофей Ильич строго и ласково обмерял сына взглядом. — А! Подрос на войне, слава богу, с отцом поравнялся… И со Звездой! Молодец, сыну, молодец… Кто ж вручал? Михайло Иванович? И про батьку небось распытывал?

Медаль „Золотая Звезда“ и орден Ленина Сергей получал под Сталинградом, в перерыве между боями, и он помнит хорошо, что во время торжественного вручения наград об отце его никто не спрашивал, но сказать сейчас об этом не решался, боясь обидеть старика».

Я не буду это все читать, потому что на самом деле весь этот художественный текст практически не отличается, как колбаса на всем своем протяжении. Вы, конечно, легко увидите, к какому классическому образцу все это восходит, кто из русских классиков был вдохновителем Бабаевского. Конечно, Гоголь! Гоголевская стилистическая избыточность, архетипы, восходящие к «Тарасу Бульбе», гоголевские гиперболы ― уж если толстяк, так в нем весу 10 пудов, а в коне его 20 пудов, если изобилие, то уж такое изобилие, что и за три дня не съешь.

Надо сказать, что именно в этот момент знаменитый Гоголь на Гоголевском бульваре заменяется. Знаменитый Андреев, сделавший мрачную скульптуру, Гоголя под шинелью, пригорюнившегося, этот великий скульптор совершенно посрамлен, его Гоголя убирают с бульвара и переносят во двор Аксаковского дома. На его место становится веселый, подбоченившийся, как бы даже ухмыляющийся Гоголь, словно говорящий: «Как хорошо-то все стало!». Он уже иначе смотрит на советскую действительность, и это очень символично.

Гоголь двулик. Как мы с вами знаем, он страдал от заболевания, которое сейчас называется циркулярным психозом. Он впадал то в необузданное веселье, то в патологическую меланхолию, ипохондрию. Ипохондрический Гоголь нам не нужен, тогда и появляется знаменитая эпиграмма: «Нам, товарищи, нужны подобрее Щедрины и такие Гоголи, чтобы нас не трогали». И действительно, им нужен Гоголь, но это Гоголь «Вечеров на хуторе близ Диканьки» (минус, конечно, «Страшная месть»). Новый советский Гоголь, который бы с ласковой усмешкой живописал дородных, прекрасных, самодовольных людей, уверенно строящих свое светлое будущее.

Тут есть конфликт, как ему не быть. Этот конфликт, кстати говоря, впервые придумал Бабель, который был в некотором смысле гоголевской инкарнацией. Когда Бабель писал свой рассказ «Нефть», один из первых рассказов о социалистическом строительстве, рассказ очень плохой, что для Бабеля редкость, там есть конфликт. Там старый специалист, еще царских времен, отказывается подписывать план с преувеличениями, а молодая специалистка, девушка из «красной» профессуры, воспитанная в двадцатые годы, говорит: «Мы добудем столько-то нефти». Он говорит: «Нет, это авантюризм». «Нет, мы добудем».

Конфликт старого недоверия с молодым азартом становится основой. Старый спец не враг, не плохой человек, он просто не верит, что мы можем взять сверхчеловеческие высоты. В результате вся эта история перекочевала и в «Кавалер Золотой Звезды», где главный герой Сергей Тутаринов считает, что обязательно надо в селе построить электростанцию, а все старики говорят: «Не надо, всю жизнь жили без электростанции. Да как мы ее потянем?». Нет, он ее построит! В результате, естественно, вторая книга романа называется «Свет над землей». Электрический свет везде пошел, электростанция работает.

На любовном фронте у Сергея, конечно, есть определенные проблемы, потому что он полюбил красавицу Ирину, которую увидел вернувшись. Она очень хорошенькая, неоднократно подчеркиваются ее «бронзовые колени». Вообще вся эротика умалчивается, но видно, что девушки истосковались в деревне по мужчинам, видно, что деревня послевоенная. Всякий раз, как появляются мужчины, Сергей и его радист Семен, девушки смотрят на них с огромным любопытством ― вот мужчина!

У них все потом слаживается. Только не надо наших кубанских девушек торопить, потому что если к ним вот так сразу подходишь и спрашиваешь, как зовут, это в некотором смысле наглость. Надо сначала долго и обстоятельно представиться. Пока они знакомятся, они долго рассказывают, как воевали, рассказывают об устройстве радио (потому что Семен ― радист). Только потом можно осторожно пожать руку.

Самое удивительное, что с Ириной у Сергея не складывается, потому что она уж больно горда. Какой главный атрибут казачки? Гордость. Поэтому она все время борется со своим чувством. Она и пытается ему показать, что он ей крайне любезен, и вместе с тем обдает его ледяным холодом, что мы наблюдаем и в фильме «Кубанские казаки»: «Каким ты был, таким ты и остался, орел степной, казак лихой». Любовная линия в конце концов увенчивается тем, что у Сергея и на этом фронте все становится прекрасно. Батя недопонимает, конечно, он все-таки еще человек старых времен, но и его удается убедить.

Короче, возникает какой-то мир, я бы сказал, несколько болезненной, истерически счастливой, приторной гоголианы, в котором все гоголевские гиперболы реализуются на практике. Я не думаю, что один Бабаевский в этой ситуации виноват. Конечно, тогда подобные абсолютно ирреальные сочинения писали все. Возьмем Катаева. Он очень хороший писатель, но в это время пишет «Поездку на юг», ужаснее которой трудно себе что-либо представить. Такое ощущение, что человек все время себя держит за тестикулы и накручивает их, поэтому его голос все время становится выше, пока он уже не поет совсем дискантом.

Там описана поездка из Москвы в Одессу на личном автомобиле, герои проезжают 1500 километров. На всем протяжении этой дороги они видят признаки счастья. Строятся каркасы новых высотных зданий, которые долго еще, как последний привет Москвы, кивают из-за лесов путникам. Вот молодая сельская учительница едет на велосипеде. При удобном случае Катаев вспоминает, как страдали сельские учителя у Чехова. Вот дом колхозника, где герои остановились переночевать, там свежайшее белье, а утром их поят простоквашей. Вот бредут поселяне, которые отвешивают ласковые шутки, полные народного юмора. Конечно, они ни на что не жалуются, вся их жизнь ― огромный печатный пряник, который достается нашим героям при проезде через Тулу. Это какое-то страшное, замедленное, как и положено, путешествие сквозь сахарный сироп.

Конечно, в минуту жизни трудную, во время глубокой депрессии нет большего наслаждения, чем перечитать «Кавалера Золотой Звезды», потому что сразу вспоминаются великие слова Маяковского: «Говорят, где-то ― кажется, в Бразилии ― есть один счастливый человек!». Да вот же он, ходит рядом с нами! Есть два утешительных чтения: либо Леонид Андреев, почитаешь и подумаешь: «Нет, у меня все-таки все не так плохо», либо Семен Бабаевский, когда понимаешь: «Счастье возможно, счастье есть».

Я сейчас даже думаю, что если убрать стилистический момент, если не рассматривать биографию Бабаевского в целом, если отказаться от мысли, что это все написано в голодное, расстрельное время, когда берут повторников, когда начинается новый вал репрессий, когда калек ссылают куда-то на северные острова, на Валаам… Если отрешиться от этого, то книга имеет своеобразную эстетическую ценность, как огромный пластмассовый кремовый торт. Есть его нельзя, но можно любоваться.

Когда я думаю о той идеальной литературе, которая могла бы быть востребована сегодня, которая могла бы завоевать славу, я думаю, что наша беда в том, что у нас нет своих Бабаевских. Он, конечно, был идейным человеком, такой политрук, глава комсомольской ячейки аж в 1929 году (сам он 1909 года рождения), но для того, чтобы написать счастливую прозу, необязательно быть глубоко идейным.

Другое дело, что для этого нужно уметь быть счастливым, а вот у наших нынешних идеологов этот дар отсутствует начисто. Но тем, кто меня сегодня слушает, кто надеется сделать хорошую современную карьеру, ― у вас не так много времени остается для этого, торопитесь. Если вы захотите, напишите роман про счастливую землю, про юношу, который вернулся из армии, полюбил хорошую простую чистую девушку безо всяких этих буги-вуги, и вместе они построили в российском сельском хозяйстве прекрасную жизнь. Опишите процветающий город, счастливых стариков, опишите накрытые столы так, чтобы есть захотелось.

И у вас есть шанс, потому что самый большой сегодняшний дефицит ― это счастье. Как ни странно и как ни ужасно это говорить, но некоторым читателям «Кавалер Золотой Звезды» это счастье дарил, разумеется, при том единственном условии, что они никогда не смотрели в окно.

Как складывалась жизнь Бабаевского после того, как умер Сталин?

Конечно, после двух Сталинских премий подряд и фактической канонизации такой славы, такого счастья он уже не испытывал. Он доживал объектом всеобщей сатиры, над ним насмехались, иногда поминали в насмешку.

Его спас фильм. Мало того, что в фильме «Кавалер Золотой Звезды» сыграл Бондарчук, эту картину снимал Юлий Райзман. Райзман был таким профессионалом, который, в принципе, умел хорошо делать все, что угодно, это был мастерюга с абсолютно железной рукой. Вы представить себе не можете, что это тот самый Райзман, который впоследствии снял «Коммуниста» и такие фильмы, как, например, «Время желаний», советскую позднюю экзистенциальную драму, а в 1934 году ― «Летчиков». Это совершенно разное кино, общее у всех этих фильмов только то, что стилистически они очень последовательны.

Он действительно был человеком, наделенным эстетическим чутьем. Поэтому все фильмы Райзмана ― последовательность, доведенная до абсурда. «Кавалер Золотой Звезды» ― идеальный соцреалистический фильм, «Время желаний» ― идеальный позднесоветский фильм, там все как надо. «А если это любовь?» ― тоже его картина. Он такой социальный реалист, поэтому в фильме «Кавалер Золотой Звезды» есть какая-то изобразительная мощь.

Это вам не «Кубанские казаки», Пырьев называл себя мейерхольдовцем, поэтому «Кубанские казаки» ― немного гротескное повествование. «Кавалер Золотой Звезды» ― как какой-нибудь фронтон на выставке народного хозяйства, расписанный соцреалистом. Это сделано с серьезным отношением к работе. Пересмотрите эту картину. Особенно, конечно, там круты наплывы струнных в лирических местах. Это жутко смешно, бесконечно трогательно и очень профессионально.

Поэтому Бабаевский еще долго шел по разряду «советская классика». Он был счастливым человеком, он удивительно умел быть счастливым и прожил девяносто лет. Если вы научитесь быть счастливыми, может быть, повезет и вам.

В 1950 году мы с вами обратимся к гораздо более многострадальной книге ― к роману Фадеева «Молодая гвардия». Услышимся через неделю».

БАБАЕВСКИЙ , СЕМЕН ПЕТРОВИЧ (1909-2000), русский писатель. Родился 24 мая (6 июня) 1909 в с.Кунье Харьковской губернии в бедной семье. Окончил начальную школу. Один из основателей и секретарь комсомольской ячейки хутора Маковского на Кубани (1925), активный участник движения ликвидации безграмотности, в период коллективизации заведовал избой-читальней. С 16 лет писал рассказы (Молотилка - о вредительстве кулаков), под влиянием творчества и биографии М.Горького твердо решив стать писателем. В мае 1929 в ростовской газете "Сельский пахарь" напечатал под псевдонимом "антиалкогольный" рассказ Водка довела. По окончании курсов пропагандистов (Армавир, 1930) работал в печати; экстерном сдал экзамены за среднюю школу. Первые крупные публикации - сб. рассказов "Гордость" (Пятигорск, 1936), цикл "Кубанские рассказы" (1937).
В 1939 заочно окончил Литературный институт им. А.М.Горького, был разъездным корреспондентом газет "Молодой ленинец" и "Ставропольская правда". Во время Великой Отечественной войны состоял в кубанском кавалерийском полку (кн. Казаки на фронте, совм. с Э.Капиевым, 1942), работал в дивизионной, позже фронтовой газете "Боец РККА", опубликовал рассказы и повести "По станицам" (1940), "Белая Мечеть" (1943), "Гусиный остров" (1944), "Сестры" (1945), обращенные к жизни современников и проникнутые мыслью о неизменной благотворности вмешательства партийных функционеров не только в деятельность, но и в личную жизнь колхозников (рассказ Яман Джалга, 1940, где удержать любимую жену колхознику помогает секретарь райкома, и др.).

Настоящая слава пришла к Бабаевскому с дилогией "Кавалер Золотой Звезды" (кн. 1-2, 1947-1948, Государственная премия, 1949) и "Свет над землей" (кн. 1-2, 1949-1950, Государственные премии за обе книги, 1950, 1951), официально признанной лучшим произведением о фронтовике, организующем подъем в послевоенном селе. Романы дилогии переведены на множество языков страны и мира; "Кавалер Золотой Звезды" экранизирован и инсценирован, по его мотивам создана опера.

Тем не менее уже в 1950-е годы романы Бабаевского рассматривались в качестве образцового воплощения "лакировки действительности" и теории бесконфликтности в литературе (несмотря на неоднократные заявления Бабаевского о реальной основе и прототипах). Слабости особенно отчетливо проявились в романе "Свет над землей", и с этих пор постоянная политическая ангажированность уже никогда не помогала Бабаевскому добиться признания критики и читательской популярности (повесть "Друзья", 1955; кн. очерков "Ветви Старого Вяза: Из китайских дневников", 1957; "оттепельные" романы "Сыновний бунт", 1961, и "Родимый край", 1964; "антиволюнтаристский", с учетом критики Н.С.Хрущева, роман "Белый свет", 1967-1968; посвященный работникам советского и партийного аппарата роман "Современники", 1973; рассказывающий о реформах на селе роман "Станица", 1971-1976; романы о симптомах социальных перемен "Приволье", 1980, и "Как жить?", 1983; сб. рассказов и повестей "Доброта", 1989, отстаивающий тезис об особой гуманности людей утраченного социалистического общества).

(ныне в Харьковской области Украины) в бедной крестьянской семье. В 1910 году семья переехала на Кубань, где и прошли детство и юность будущего писателя. Стал одним из основателей и руководителей комсомольской ячейки хутора Маковского (1925). Во время коллективизации заведовал избой-читальней (1929-1931).

Образование ограничивалось начальной школой. Экзамены за среднюю школу сдал экстерном. Заочно окончил Литературный институт им. М. Горького в 1939 году. В 1931-1940 годах был ответственным секретарём редакции газеты «Красная Черкессия», литературным работником и спецкорром газет «Армавирская коммуна», «Молодой ленинец» и «Ставропольская правда», зав литературным отделом газеты «Пятигорская правла».

В 1941-1946 годах С. П. Бабаевский служил в РККА, сначала в действующих казачьих частях, затем работал редактором дивизионной газеты и корреспондентом фронтовой газеты «Боец РККА».

Депутат Верховного Совета СССР 4-го созыва (1950-1958).

С. П. Бабаевский умер 28 марта 2000 года. Похоронен в Москве в колумбариии Николо-Архангельского кладбища.

Творчество

После первых публикаций конца 1920-х - начала 1930-х годов последовали сборник рассказов «Гордость» (Пятигорск , 1936) и цикл «Кубанские рассказы» (1937). В рассказах и повестях «По станицам» (1940), «Белая Мечеть» (1943), «Гусиный остров» (1944), «Сестры» (1945) изображал жизнь колхозной Кубани.

В романе «Кавалер Золотой Звезды» (книги 1-2, (1947-1948); и в его продолжении - романе «Свет над землёй» (кн. 1; (1949); и (кн.2; (1950); изобразил восстановление разрушенного войной колхоза. Главным героем дилогии, организующим подъём в послевоенном селе, выступает фронтовик Сергей Тутаринов.

Составившие дилогию произведения переведены на многие языки; по романам созданы фильм «Кавалер Золотой Звезды» режиссёра Ю. Я. Райзмана (1951), пьеса, опера Ю. С. Бирюкова (1956).

Автор сборников повестей и рассказов «Сухая буйвола» (1958), «По путям-дорогам» (1958), «Сестры» (1958), «Четыре Раисы» (1959), «Доброта» (1989) и других, книги очерков «Ветви Старого Вяза: Из китайских дневников» (1957), романов «Сыновний бунт» (1961), «Родимый край» (1964), «Белый свет» (кн. 1 - 2; 1967-1968), «Современники» (1973), «Станица» (1971-1976), «Приволье» (1980), «Как жить?» (1983).

Награды и премии

• Сталинская премия первой степени (1949) - за роман «Кавалер Золотой Звезды» (1948)
• Сталинская премия первой степени (1950) - за 1-ю книгу романа «Свет над землёй» (1949)
• Сталинская премия второй степени (1951) - за 2-ю книгу романа «Свет над землёй» (1950)
• орден Трудового Красного Знамени
• орден Трудового Красного Знамени
• медаль «За оборону Кавказа»

Сочинения

• Последнее сказание: мемуарная повесть // Наш современник. - 1997. - №5. - С. 182-205. - (Проза). - Окончание: №6. - С. 101-132

ПИСАТЕЛЬ И ВРЕМЯ НЕРАЗДЕЛИМЫ

Кубань и Ставрополье, край ты мой, родимый край! Сколько вместе с тобой пережито и горя и радости. Вся моя жизнь неотделима от тебя, от твоих просторов, от станиц и сел, ты стал для меня второй родиной.

С. П. Бабаевский

Семен Петрович Бабаевский родился 24 мая (6 июня) 1909 года в деревне Кунье Харьковской губернии в бедной украинской семье, в 1910 году переселившейся в верховья Кубани. В 1914 году она нашла приют в «захолустном» хуторе Маковском на Ставрополье. Потом Семен Бабаевский никогда не прерывал с этим хутором связи, не забывал его единственную улицу на низком размытом берегу Кубани, уходящую в поля благодатного края. Здесь он познавал жизнь в детские годы, здесь родился как писатель, здесь находил героев для многих своих произведений – рассказов, повестей, романов. Он всегда гордился родным сердцу хутором, вскормившим его и благословившим на большую литературную дорогу.

Семен Петрович Бабаевский в Маковском пошел в хуторскую трехклассную школу и окончил ее. А потом отец Петр Спиридонович сказал ему: «Не горюй, сын, что дальше не будешь учиться. Передам тебе свое печное мастерство – научу делать печи. Всегда в кармане будет живая копейка».

И пошел Семка Бабаевский с отцом по казачьим хуторам и станицам, пытаясь освоить отцовскую специальность печника.

Вернувшись повзрослевшим после странствий по верховине Кубани основал и возглавил в Маковском комсомольскую ячейку. Здесь же он встретил свою любовь – звонкоголосую красавицу и плясунью Таисию, с которой разделил все, что после встречалось в семейной жизни – и боли, и радости.

Еще мальчишкой С. П. Бабаевский написал свой первый рассказ «Молотилка» о вредительстве кулаков. В мае 1929 года в ростовской газете «Сельский пахарь» под псевдонимом молодой автор напечатал антиалкогольный рассказ «Водка подвела».

Семен Бабаевский самостоятельно обучался грамоте и экстерном сдал экзамены за десятилетку. Он вспоминал: «Я учился сам. Изучал русский язык на ощупь, руками. Запоем читал классиков, подражал Горькому…»

Первый свой сборник рассказов «Гордость» С. П. Бабаевский издал в 1936 году в Пятигорске. Все то, что было написано в книге, посвящалось жизни колхозников Ставрополья и Кубани.

Уже через год в столичном журнале «Молодая гвардия» и в «Московском альманахе» печатаются его «Кубанские рассказы», получившие хорошую оценку известных писателей М. А. Шолохова и А. А. Фадеева.

1939 год для С. П. Бабаевского был знаковым – он заочно окончил московский литературный институт, а в скором времени стал разъездным корреспондентом «Ставропольской правды».

Все, о чем писал С. П. Бабаевский, было связано со Ставропольем или Кубанью – «со своей родимой сторонушкой». Они распахнули перед ним свои дороги и тропки, свои широченные просторы. Он побывал во всех уголках южных хлеборобных краев России. О том времени в статье «О себе» он рассказывал: «Почти каждый день я находился в дороге. Я любил эти поездки. Благодаря им я так изучил «на местности» карту Северного Кавказа, что от Дербента до Темрюка не отыскать, пожалуй, места, где бы не доводилось побывать, и это был, я сказал бы, мой второй литературный институт…»

В начале Великой Отечественной войны почти все писатели Ставрополья оказались на фронте. Семен Бабаевский и Эффенди Капиев состояли в Кубанском кавалерийском полку. С. П. Бабаевский, надев военную форму, стал военным корреспондентом – работал в дивизионной фронтовой газете «Боец РККА». По его словам, вместе с ним были Виталий Закруткин и Ираклий Андроников.

В январе 1942 года он принимал участие в боях за освобождение Ростова-на-Дону.

С. Бабаевский и Э. Капиев все время были вместе. Они посетили 64-ю Лабинскую кавалерийскую дивизию, участвовали в марше ее 4-го полка, побывали в 182-м и 186-м кавполках. В результате молодые мастера слова в 1942 году в Пятигорске издали в соавторстве книгу очерков «Казаки на фронте».

Семен Бабаевский и Эффенди Капиев с творческими отчетами побывали во многих станицах и селах Моздокского, Арзгирского, Левокумского, Кизлярского, Александрийско-Обильненского, Солдато-Александровского и Георгиевского районов Ставропольского края, в Черкесской автономной области, где выступали перед тружениками полей и ферм, рассказывая о боевой жизни фронтовиков.

Семен Петрович Бабаевский с гордостью говорил: «Годы войны были моим третьим литературным институтом». В 1943 году была издана книга «Белая мечеть», в 1944 – «Гусиный остров», в 1945 – «Сестры». В них С. П. Бабаевский писал о войне и восстановлении мирной сельской жизни. Еще шла война, когда С. П. Бабаевский начал работать над романом «Кавалер Золотой Звезды». Послевоенное лето писатель провел в станице Зеленчукской, потом основательно работал над книгой в Пятигорске. Он оставался во власти увиденного и пережитого, рядом были герои и фронта и тыла. Отношение народа к войне, его стремление к мирной жизни не могли не властвовать над писателем. Это и определило сюжетное построение его самого звездного романа «Кавалер Золотой Звезды», изданного в 1947 году, а потом и «Света над землей». Созданная, а вернее сказать сотворенная дилогия из этих романов долгие годы выполняла свою историческую роль. Надо признать, что романы имели невиданный для того времени успех. По признанию автора дилогии его «почти носили на руках».

Завистники же и недоброжелатели выискивали слабые стороны в созданных романах, хотели видеть побольше мрачного, приуменьшали художественную ценность и достоинства произведений, допускали необъективность, обвиняли автора во фразеологии и «лакировке действительности», называли его «выдумщиком», зарабатывая гонорары на своих «откровениях». Люди, окружавшие С. П. Бабаевского в станицах и хуторах Ставрополья и Кубани, были героями его времени. Были духовно богаты или бедны, счастливыми или нет, а в общем–то реальными людьми, образы которых обобщило писательское воображение.

С. П. Бабаевский создавал свою литературную эпоху, в которой сам же обретал крылья. Как писатель он показывал то, что окружало его, чем жили его земляки, о чем они думали и мечтали. Он хотел видеть их одухотворенными, освобожденными от житейской ржавчины, строящими счастливую сельскую жизнь.

Надо согласиться с тем, что действительно писатель мало говорил о разрухе, нанесенной войной, трудностях того времени. Над ним витал дух Победы, и С. П. Бабаевский поднимался выше действительности, называл созданные дилогии «Кавалер Золотой Звезды» [кн. 1–2, 1947–1948 гг., Сталинская (государственная) премия, 1949 г.] и «Свет над землей» [кн. 1–2, 1949–1950 гг., Сталинская премия, 1950 г. и 1951 г.] началом своей литературной биографии. Это был расцвет и взлет нашего земляка, выдающегося писателя советского периода.

Эти романы были переведены на все языки народов СССР и 29 иностранных языков, изданы не только во всех социалистических странах, но и в Латинской Америке, Японии, Китае, Индии, Индонезии. Они неоднократно переиздавались, а «Кавалер Золотой Звезды» был экранизирован и инсценирован, по нему была написана опера.

События, описанные в романах, относятся к 1945–1948 годам и происходят на народной стройке – Зеленчукской ГЭС, где послевоенная жизнь людей рождала неслыханные трудовые подвиги.

В романе «Кавалер Золотой Звезды» ярко проявилась творческая индивидуальность С. П. Бабаевского как художника слова. Он создает героев, наделенных целеустремленностью, жизнеутверждающими чертами, смотрящими вперед, духовно возвышенных, способных мыслить с прицелом на будущее.

Сергей Тутаринов – собирательный образ в романе. Его прототипами стали вернувшиеся с фронта земляки С. Бабаевского – Василий Черников из Усть-Джегуты и Герой Советского Союза Константин Лаптев из Маковского, которого писатель знал с детских лет. В трудностях вырабатывался характер Сергея Тутаринова, и это определило его жизненные позиции. Он, бывший танкист, Герой Советского Союза с первых дней своего возвращения с фронта обеспокоен состоянием разоренной войной станицы и всего сельского района. Поэтому Сергей становится проводником и инициатором многих дел. Он говорил: «Сама жизнь этого требует».

Многие эпизоды и сцены книги показывают хлопоты и трудности сельчан при восстановлении народного хозяйства.

Писатель своим индивидуальным воображением создает героев романа. Их прототипами становились рабочие, колхозники и руководители хозяйств, окружавшие писателя люди.

В станице Зеленчукской (в романе Усть-Невинской), в хуторе Маковском (в романе Прискорбном) он познакомился с возницей Ириной Любашевой и Прохором Ненашевым, самостоятельно освоившем специальность электрика. В Пятигорске писатель хорошо знал Льва Ильича Семенова-Метницкого, своей внешностью и характером похожего на задуманного в романе Рубцова-Еленицкого. Из станиц Отрадной и Попутной пришли в роман руководители колхозов Артамашов, дочиста разоривший колхоз, и Рагулин – молчаливый, на редкость жадный, но с завидной хозяйской стрункой руководитель.

Свое отношение к роману выражали читатели всей страны, о чем свидетельствуют многочисленные письма. В Литературный музей С. П. Бабаевский передал 20 тыс. читательских откликов-писем, адресованных не только ему, но и полюбившимся героям романа.

Известность Семена Петровича Бабаевского перешагнула границы края и нашей великой страны. А писатель работал над новыми книгами. В одной из обзорных статей альманаха «Ставрополье» Е. Кабаченко писал, что С. П. Бабаевский издал новую интересную повесть «Сухая Буйвола», отражающую жизнь и упорный труд чабанов, где счастье в труде и мечты – неотделимы. Повесть была опубликована в третьем и четвертом номерах журнала «Юность». В издательстве «Советский писатель» в это же время была напечатана книга повестей и рассказов «Белая мечеть», порадовала читателей еще одна книга «Родниковая вода», опубликованная в журнале «Молодая гвардия». Его детская повесть «Митино счастье» вышла в свет в Бухаресте, Шанхае и Будапеште, повесть «Гусиный остров» напечатана в Праге.

Это было триумфальное шествие славы нашего земляка-писателя по странам всего мира.

И. В. Сталин следил за творчеством С. П. Бабаевского и лично поддерживал его. Однажды перед выборами в Верховный Совет СССР бывший руководитель Союза писателей страны Фадеев принес список писателей Сталину. Тот посмотрел и сказал ему: «Список хороший, но одного писателя нет». Фадеев растерялся: «Кого же? Вроде всех предусмотрели: Эренбург, Корнейчук, Симонов, Шолохов». Сталин сказал: «Бабаевского нет!»

Писательская активность С. П. Бабаевского того времени не дает повода говорить о нем, как о торопящемся, «лихом писаке», стремящемся скорее и больше «состряпать» книг. Конечно же, это не так. Семен Петрович работал не жалея себя, добровольно становился рабом писательского стола, нередко переписывал и выбрасывал, казалось бы, готовое к печати произведение.

Известный российский прозаик, наш земляк из станицы Баклановской, Тимофей Шелухин удивлялся работоспособности С. П. Бабаевского, находясь с ним в поездке по родным местам писателя, который приехал на Кубань еще раз посмотреть на Маковский, родные станицы и свериться – все ли он написал верно в новой книге «Верховина» (с 1962 г. С. П. Бабаевский жил в Москве).

«Целую неделю, – вспоминал Тимофей Шелухин, – мы путешествовали по верховьям Кубани. Встречались с колхозниками, рабочими, школьниками, партийными и советскими работниками. Как правило, каждая встреча выливалась в непринужденную, задушевную беседу писателя с земляками…» Уезжая в Москву Семен Петрович сказал: «Я уже написал «Верховину» – книгу о сегодняшнем Прикубанье. И теперь, после поездки на родину, после странствий по верховьям, по столь памятным местам, после встреч с прекрасными людьми моей верховины я буду все переделывать. Короче, все писать заново. Все теперь не так…»

С. П. Бабаевский принадлежал к числу тех писателей, на долю которых выпало пережить лихие годы войны, увидеть строительство послевоенной колхозной жизни. Писал он об этом не понаслышке, а с чувством привязанности к тому, «что прильнуло к сердцу, вошло в жизнь…» Он утверждал: «Писатель и время неразделимы от ударов и ран времени».

По моему убеждению произведения С. П. Бабаевского будут нужны и в новые времена. Примером тому может служить повесть «Последняя», опубликованная в 1982 г. в «Библиотеке «Огонька» и переизданная в 1999 г. в Ставрополе. Она вышла в замечательной серии книг «Библиотека писателей Ставрополья – для школьников». Когда было решено издать эту повесть, то я, как председатель краевого отделения Союза писателей России, позвонил Семену Петровичу в Москву и согласовал с ним вопрос о ее публикации. Он с благодарностью дал на это согласие.

Много добрых слов я услышал от преподавателей литературы и учащихся школ Ставропольского края об этой повести. Она воспринимается и взрослыми и детьми, как поэма в прозе, наполненная воистину песенными строчками, любовью к природе, людям. Особая роль в повести отведена основной героине – Марусе, последней лошади в колхозе, ее спасению.

Выезжая на съезд писателей России в Москву, я взял с собой для С. П. Бабаевского несколько десятков книг с опубликованной повестью «Маруся». Встреча со знаменитым писателем состоялась в его однокомнатной квартире. На эту встречу мной был приглашен и Владимир Гнеушев – наш земляк, известный и популярный в России поэт и прозаик.

При встрече с С. П. Бабаевским я передал писателю-долгожителю привезенные книги, а еще от имени краевого отделения Союза писателей России вручил грамоту о присвоении ему звания «Почетный член Ставропольского краевого отделения Союза писателей России» и сообщил, что на земле Ставрополья писательской организацией и администрацией Кочубеевского района учреждена литературная премия имени С. Бабаевского. Своего волнения Семен Петрович сдержать не смог – это выдали сверкнувшие в глазах слезы. Семену Петровичу Бабаевскому тогда было 90 лет, а через семь месяцев его не стало.

В. В. Ходарев

// Ставропольский хронограф на 2004 год. – Ставрополь, 2004. – С. 121–127.