Рассказы л мазоха. Мазохизм писателя Захер-Мазоха и «Исповедь» его жены
немецкий
Леопо́льд фон За́хер-Мазо́х (нем. Leopold Ritter von Sacher-Masoch ; 27 января , Лемберг (ныне Львов) - 9 марта , Франкфурт-на-Майне или Линдхайм (нем.) русск. ) - австрийский писатель .
Биография
Ранние годы
Леопольд фон Захер-Мазох родился 27 января 1836 года в Лемберге (современное описываемым событиям название Львова) в римско-католической семье начальника полиции Королевства Галиции и Лодомерии Леопольда фон Захера. Предками его отца были испанцы , которые в XVI веке поселились в Праге , и богемские немцы .
Творчество Захер-Мазоха принадлежит к эпохе, когда на фоне расцвета промышленности, пышности жизни новой буржуазии и упадку села, интеллигенция жила в мире, где совмещалась идеализация сельской жизни с материалистическими и эпикурейскими тенденциями, а чувственность и любовь стали центром и целью человеческой жизни. Переживания личной жизни Захер-Мазоха, который получал патологическое сексуальное наслаждение от подчинения физическому и эмоциональному насилию со стороны женщин, нашли своё отображение в его произведениях. Почти автобиографичный характер носят романы «Разведённая женщина» () и «Венера в мехах» () (в основу «Разведённой женщины» легло пережитое и выстраданное из романа с Анной фон Коттвиц, а на «Венеру в мехах» писателя вдохновила интрига с Фанни фон Пистор).
Тема издевательства деспотической женщины над слабым мужчиной постоянно возникает также в исторических произведениях Захер-Мазоха и с течением времени становится настолько выразительной, что в 1886 году венский психолог Рихард фон Крафт-Эбинг называет сексуальную патологию, которая характеризуется получением удовольствия от боли и подчинения, мазохизмом.
Произведения Захер-Мазоха переводились на многие европейские языки и издавались большими тиражами. Особенно популярен он был во Франции благодаря переводам и комментариям Терезы Бентсон . Его творчество высоко оценивали Эмиль Золя , Гюстав Флобер , Альфонс Доде , Александр Дюма-отец и Александр Дюма-сын . В 1886 году из рук президента Франции Захер-Мазох принял орден Почётного легиона .
Последние годы своей жизни Захер-Мазох провёл в немецком поселке Линдхайм в Гессене , где и умер 9 марта 1895 года . Необычайность его судьбы не закончилась и на этом - как утверждают, урну с его прахом уничтожил пожар 1929 года . Сын писателя, Роман, был мобилизован в 1914 г., в ноябре попал в русский плен и в марте 1915 г. умер в киевском военном госпитале от тифа .
Библиография
Память
Напишите отзыв о статье "Захер-Мазох, Леопольд фон"
Примечания
Литература
- = Ungarns Untergang und Maria von Oesterreich. - Leipzig: T.O. Weigel, 1862.
- Sacher-Masoch, Leopold Ritter von. = Galizische Geschichten. - Bern: Georg Frobeen, 1877.
- Леопольд Фон Захер-Мазох. Азбука-классика (pocket-book) // = Венера в мехах. - Азбука-классика, 2007. - 224 с. - ISBN 9785352021651 .
Ссылки
- // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
- в библиотеке Максима Мошкова
- в Энциклопедии секса
- // Захер-Мазох Л. фон. Мардона: Роман. - СПб.: Азбука-классика, 2005, с. 5-20
Отрывок, характеризующий Захер-Мазох, Леопольд фон
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г"ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег"тям, дьяволам, дать дог"огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг"ону пг"ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг"аны! точь в точь баг"аны! Пг"очь… дай дог"огу!… Стой там! ты повозка, чог"т! Саблей изг"ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг"емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг"аться – так дг"аться. А то чог"т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг"ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег" Миг"онов! Hexoг"oшo, на меня смотг"ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог"т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г"остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
Мазохизм (синонимы: альгомания, альгофилия, пассивизм, страдальчество) - половое извращение, при котором для достижения полового возбуждения и удовлетворения необходимо испытывать физическую боль или моральное унижение. Мазохист желает подчиняться чужой воле, испытывать чувство собственной беспомощности. Эта зависимость проявляется в том, что человек готов на любые жертвы, лишь бы не потерять сексуального партнера, который доставляет тем большее наслаждение, чем больше унижает мазохиста.
Леопольд фон Захер-Мазох родился 27 января 1836 года в столице Галиции городе Лемберге (ныне Львов). В семье начальника полицейского управления, он был старшим из пятерых детей. По отцовской линии его предки были по большей части высокопоставленными государственными чиновниками. Испанский род Захеров давно осел в Австрии и верой и правдой служил Дунайской монархии. В автобиографии Захер-Мазох неоднократно говорит о себе как об «украинце по матери». Однако серьезные исследования не подтвердили этого факта. Родители его матери Каролины Мазох переехали в Галицию уже взрослыми людьми. Профессор медицины Лембергского университета Франц Мазох родился на восточной окраине Габсбургской империи (в одном из городков в Румынии), бабушка происходила из онемеченных чехов. По просьбе тестя отец соглашается присоединить девичью фамилию жены к своей. Так появляется новое сочетание Захер-Мазох.
Первые двенадцать лет жизни Леопольда прошли в Лемберге и в небольшой деревушке Виники, недалеко от столицы. Городская жизнь Леопольда протекала в родительском доме, где царила атмосфера просвещения и сберегались традиции либеральной эпохи правления Франца-Иосифа. Глубокий след в его детской душе оставили смерть троих сестер и братьев, восстания национальных меньшинств и сцены из тюремной жизни. Спустя десять лет, он опубликует материал о польском восстании, который станет его первым литературным опытом. Кумирами будущего писателя были не только Пушкин и Лермонтов, но одна дальняя родственница его отца. Гордая и надменная графиня Зиновия, запомнилась Лео облаченной в соболиные меха.
Однажды она обняла 10-летнего мальчика за плечи и повела в спальню.
- Идем, Леопольд, ты поможешь мне снять шубку.
С трудом, приподняв тяжелые меха, он помог ей надеть кофточку зеленого бархата, опушенную беличьим мехом, которую тетя носила дома. Затем опустился перед ней на колени, чтобы надеть туфли. «Почувствовав у себя под руками легкое движение ее маленьких ножек, я совсем забылся и наградил их жгучим поцелуем. Сначала тетя посмотрела на меня с удивлением, затем разразилась смехом и слегка толкнула меня ногой», - запишет позже в «Воспоминаниях детства» Захер-Мазох. Ребенком он прятался в спальне тети, и там, в гардеробе, вдыхая запах мехов и юбок, он наблюдал, как красивая молодая женщина отдавала свое роскошное тело усатым кавалерам. Как-то раз, когда мальчик чуть не выдал себя чихом, в комнату, сопровождаемый друзьями, ворвался разъяренный дядя. Пока он раздумывал, кого из двух любовников прибить первым, Зиновия, не произнося ни слова, подскочила к мужу и здорово ударила его кулаком. По физиономии рогоносца потекла кровь. Но тетю это только раззадорило еще больше. Женщина схватила хлыст и указала всей компании на дверь.
В этот момент злосчастная вешалка упала на пол, и ярость тети обрушилась на Леопольда. «Ухватив меня за волосы и придавив коленом к ковру, она принялась крепко хлестать меня. Слезы подступили к глазам, но все же следует признать, что, корчась под жестокими ударами прекрасной женщины, я испытывал своего рода наслаждение». Мазохистом оказался не один только Лео. Вскоре, похожий на прибитую собаку, в гостиную робко прошмыгнул тетин муж. Словно раб, он бросился к ногам красавицы и просил у нее прощение. Неверная супруга пнула его коленом. «Это событие запечатлелось в моей душе, словно выжженное каленым железом. В одно и тоже время я ненавидел и любил это создание в сладострастных мехах. Я открыл таинственную близость жестокости и страсти, естественную вражду полов».
После окончания пражской гимназии юноша начинает изучать философию и историю в университете Граца, второго по величине города Австрии, куда семья переезжает после выхода отца на пенсию. Первая интрига с Анной фон Коттовиц легла в основу романа «Разведенная». Другая любовная связь с Фанни фон Пистор вдохновила на создание знаменитой «Венеры в мехах». В договоре, который писатель заключил со своей возлюбленной 8 декабря 1869 года, написано: «При каждом его проступке, упущении или оскорблении величества госпожи (Фанни фон Пистор Багдановой), она может наказывать своего раба (Леопольда Кавалера фон Захер-Мазоха), как ей заблагорассудится. Со своей стороны, Фанни фон Пистор обещает по возможности чаще носить меха, особенно тогда, когда она выказывает жестокость».
Блестяще окончив университетский курс и защитив диссертацию, Захер-Мазох получает должность приват-доцента. Мемуары свидетельствуют об успехе, которым привлекательный доцент пользовался у скучающих светских дам и гарнизонных офицеров-вертопрахов. Захер-Мазох с детства мечтал о карьере лицедея и сумел превратить свои лекции по истории монархии Габсбургов в развлекательное шоу для студентов. Вскоре университетское начальство выражает все большее недовольство молодым ученым, который систематически прогуливает официальные заседания, и отказывает ему в продвижении по карьерной лестнице. Его стремительно начинают обходить коллеги. Одним из претендентов на занятие места экстраординарного профессора оказался дед знаменитого дирижера Макс фон Караян. Продолжая числиться приват-доцентом, Захер-Мазох почти прекращает преподавательскую деятельность, постоянно испрашивая отпуска «по болезни» или для поездок по Европе. В 1858 году он анонимно опубликовал роман «Галицийская история». С той поры у него выходит минимум по одной книге в год. Кроме того, Захер-Мазох публиковал в разных периодических изданиях, как тогда говорили, легкие вещицы. Сочинял он и театральные пьесы.
Ресторан-кафе «Мазох» г Львов
Пробовал себя в качестве учредителя нескольких, оказавшихся недолговечными журналов. Писал он метрические подражания псалмам, исследовал поэзию прусского короля Фридриха Великого. Однако эта писательская, литературно-критическая и издательская деятельность не привлекала внимания серьезной критики и не приносила ему материального благополучия. В эти годы он совмещал университетскую доцентуру и собственно литературное творчество. Читательский успех «Дон Жуана» тем временем укрепил решение фон Захер-Мазоха отказаться от дальнейшей академической карьеры историка и полностью посвятить себя литературе. Он продолжает плодотворно работать, и постепенно у него рождается замысел целого новеллистического цикла под общим названием «Завещание Каина».
Вскоре с ним завязывает двусмысленную переписку девушка по имени Аврора фон Рёмелин, которая выйдет за 37-летнего Леопольда замуж. Жена Захера-Мазоха, которая присвоила себе имя Ванды в честь персонажа книги «Венера в мехах», не только научилась обращаться с плетью, но и сама стала писать рассказы. В них она «пытается удовлетворить свои сексуальные желания и не позволяет мужчинам-мазохистам препятствовать ей в этом». Героиней одной из новелл является прекрасная вдова-аристократка, которая покупает мужчин-рабов и пользуется ими для удовлетворения своих сексуальных желаний, а когда они ей надоедают - убивает их. Договор, заключенный между Захер-Мазохом и Вандой фон Дунаевой, тоже сохранился и позже был предан огласке Краффт-Эбингом.
«Мой раб! Условия, на которых я принимаю вас и терплю рядом с собой таковы: Полный и безусловный отказ от собственного я. Мне дается право наказывать и карать вас, как мне заблагорассудится. Если я утопаю в роскоши, а вас заставляю терпеть лишения и попираю вас ногами, вы должны безропотно целовать ногу, попирающую вас. Мне позволена величайшая жестокость, и даже если я вас изувечу, вы должны снести это безо всяких жалоб. Вы признаете за мной власть и право замучить вас до смерти при помощи всех мыслимых пыток. Когда вы не сможете более выносить моего господства, тогда вы должны убить себя сами, свободу я вам не верну никогда. Своим честным словом я обязуюсь быть рабом г-жи Ванды фон Дунаевой и покорно покориться тому, что она мне присудит. Доктор Леопольд Кавалер фон Захер-Мазох.»
Захер-Мазох любил, чтобы женщина с пышными формами, одетая в меха и вооруженная хлыстом, унижала его, связывала, травила животными. Он любил переряжаться в прислугу, собирать одежду, маскарадные наряды, заключать с любимой женщиной «Договор», а при случае даже заставлял ее отдаваться другому мужчине. Все сюжеты «Разведенной» и «Венеры в мехах» основаны на реальных событиях жизни писателя. Вместе с Вандой и двумя детьми он переезжает в Лейпциг, где вместе с неким месье Арманом пробует издавать художественный альманах. Это занятие не принесло ему ни успеха у публики, ни материальной выгоды. Финансовый крах усугублялся личной катастрофой.
Ванда, в течение года изменявшая ему с Арманом (как потом выяснится, под этим именем скрывался мошенник европейского масштаба Розенталь), решила бежать, прихватив с собой младшего из двух сыновей. Завершила череду несчастий скоропостижная смерть оставшегося с Мазохом старшего сына. 12-летний Саша (так на русский манер называл писатель своего любимца) скончался от брюшного тифа. Семейная жизнь писателя в первом браке имеет полностью мазохистский сценарий, о котором европейская публика узнает лишь позже, благодаря вышедшим в 1906 году воспоминаниям Ванды фон Захер-Мазох «История моей жизни». За пять лет до смерти писателя, австрийский психопатолог Рихард фон Краффт-Эбинг (по иронии судьбы преподававший в том же Грацском университете, но Захер-Мазоха лично не знавший) введет в научный оборот слово «мазохизм». Никакого удовольствия оттого, что психиатр увековечил его имя для обозначения известного полового извращения, он не испытывал. В последние годы жизни интенсивность литературной деятельности Захера-Мазоха заметно идет на спад.
В 70-х годах происходит его знаменитая встреча с баварским королем Людвигом II, который известен своей романтической склонностью к великому композитору Рихарду Вагнеру, зигзагами причудливой судьбы и, наконец, вообще загадочным исчезновением. Супруг Ванды получил как-то письмо, подписанное таинственным именем Анатоль. Написано оно было, по-видимому, каким-то знатным лицом. Кто бы это мог быть? Женщина или мужчина? Дрожа от возбуждения, женатый мужчина откликнулся на призыв загадочного Анатоля «обрести того, кого ты так страстно ищешь». В ответном письме, еще не подозревая, с кем он имеет дело, Леопольд заклинает своего таинственного адресата: «Ангел ты или демон, но я – твой, как только ты этого захочешь!». Предтеча нынешних виртуальных знакомств и знакомств по чатам, призывает невидимого собеседника: «Если ты Анатоль, тогда я – твой. Возьми же меня! Всей душою Твой Леопольд».
Ожидая ответа, автор «Венеры в мехах» и «Любви Платона» весь извелся. Он верил, что инкогнито окажется женщиной, но, опасаясь супруги, делал вид, что в душе надеется на встречу с мужчиной. Переписка продолжалась. Письма никогда не приходили из одного места. На штемпелях мелькали названия: Зальцбург, Брюссель, Вена, Париж, Лондон. Анатоль не спешил снимать маску. Леопольд тосковал и писал пушкинские стихи, переведенные немецкими рифмами: «Вся жизнь моя была залогом Свиданья верного с тобой». И от себя добавлял: «Ты прекрасен одновременно, как сказка, как огонь Прометея, как музыка сфер, как сокрытое завесой изваяние». Анатоля это раздражало. При чем тут личные сношения, когда любовь-то платоническая? Он пытался уклониться от неизбежной встречи, но красноречивый Леопольд загнал «друга по переписке» в угол. Встречу назначили в гостинице «Бернауэр», в совершенно темном номере с занавешенными окнами. Прежде чем пустить гостя в апартаменты, Лео завязал повязкой из плотной материи свои глаза. В полночь трижды постучали. К его разочарованию, посыльный принес три убористо исписанных листка. Последние сомнения относительно пола ожидаемого лица рассеивались.
Так могла писать только дама из высшего света, которую малейшая неосторожность могла поставить в неловкое положение. Теперь австриец был убежден, что сегодняшнюю ночь ему предстоит провести в объятиях прелестницы. На залысинах выступили капельки пота и, горя от возбуждения, Захер подскочил к незнакомке. Звучный, но дрожащий от волнения мужской баритон проговорил:
- Леопольд, где ты? Веди меня, я ничего не вижу.
Родоначальник мазохизма вяло взял незнакомца за руку и подвел к дивану.
- Признайся, ведь ты ждал женщину?
Заранее прикинув в голове обе возможности, Лео не растерялся. Если бы она была женщиной, она была бы Венерой в мехах, если же мужчина – он будет Греком. В первые мгновения он сожалел, но вскоре быстро решил, а ведь мужчинка-то лучше! Он, наконец, обрел своего Грека, которого так долго искал.
- Стало быть, ты не разочарован?
Двое мужчин просидели до раннего утра. Анатоль признался, что в последний раз женскую грудь он видел у своей кормилицы. С той поры ни одна женщина, кроме матери, не целовала его лоб. Инженер человеческих душ принялся рассказывать физически более сильному и крупному, чем он сам, мужчине, что он женат вот уже пять лет. У него очаровательная жена и ангельского вида ребенок.
- Ты красив? – спросил его Леопольд.
- Я мужчина, кто мне скажет об этом?
- Ты красив. Я это чувствую. Кто обладает таким голосом, как твой, должен быть красив.
- Может быть, я тебе все-таки не понравился бы?
При расставании руку Мазоха обжег горячий поцелуй. Со временем интерес к переписке со стороны писателя начал пропадать. По его просьбе, Ванда написала Анатолю «или-или». В прощальном послании тот рыдал: «В этом телесном мире нет никакой духовной любви. Леопольд, ты моя собственность, целиком и полностью. Прощай на веки». Через месяц связь возобновилась снова. Однако Грек уже перестал существовать для писателя, и он сам порвал бессмысленную связь.
Стареющему писателю удается обрести душевный покой и относительную материальную стабильность с новой семьей. После развода с Вандой, он женился на гувернантке своих детей - Хульде Майстер. Захер-Мазох переезжает с семейством (в новом браке рождаются трое детей) в принадлежащее жене поместье неподалеку от Франкфурта-на-Майне. Здесь писатель разворачивает активную культурно-просветительскую деятельность. Устраивает несколько публичных библиотек и народных школ в толстовском духе. Особенно популярным Захер-Мазох был во Франции, где его сочинения публиковались ведущими издательствами. За год до смерти его принял президент Французской республики и наградил крестом Почетного легиона. 9 марта 1895 года умирает от сердечной недостаточности в деревушке Линдхайм. Урну с его прахом уничтожил пожар 1929 года.
Если садизм очень активно изучался литературными критиками и психоаналитиками, то мазохизм «страдал от несправедливого пренебрежения». Сейчас в мазохизме принято видеть две стороны: феминистскую и гомосексуальную. Это понятие стало также вопросом национальной гордости. По словам профессора славянских языков Колумбийского университета Виталия Чернецкого, сейчас россияне и украинцы спорят, чья страна является родиной мазохизма. На Украине появилось движение, выступающее за переименование улиц в честь знаменитого земляка. Россияне, смеется Чернецкий, «пытаются доказать, что именно они являются первыми в мире мазохистами». Заявления Украины представляются более весомыми, на взгляд Чернецкого. Захер-Мазох родился в восточной Галиции, которая в настоящее время принадлежит Украине.
«Он считал себя украинцем и вспоминал доброту свой кормилицы-украинки», - пишет профессор-славист. Несмотря на авторитет Зигмунда Фрейда, который связывал моральный мазохизм не с украинским, а с «русским типом характера», Леопольд не был ни тем, ни другим. Будущий автор знаменитой «Венеры в мехах» родился на Западной Украине, а недоразумение связано с тем, что австрийцы называли украинцев-малороссов русинами или просто русскими. Тем не менее Мазох написал ряд романов и новелл на сюжеты из русской жизни и русской истории. О «малороссийском Тургеневе» (как его называли европейские льстецы) русский Тургенев писал, что он «небольшой охотник до его романов».
В них слишком много «литературы» и «клубнички». В письме к одной начинающей писательнице, австрийский писатель настоятельно советует изучать «Капитанскую дочку» и «Мертвые души». Кстати, сюжет «Капитанской дочки» Мазох использовал в своей новелле «Только мертвые не возвращаются». В отличие от благополучного исхода повести Пушкина, где Гринев, по милости императрицы, женится на Маше Мироновой, Екатерина Великая в изображении Захер-Мазоха заставляет главного героя умереть в страшных муках на глазах у невесты (тезку «капитанской дочки» он назвал Машей Самсоновой), да еще с сознанием того, что именно она выдала его властям. Пока Россия и Украина конфликтуют по поводу происхождения мазохизма, американцы спорят о смысле произведения «Венера в мехах». Герой, которого неоднократно сравнивает мучительницу Ванду с русской императрицей. Примечательно, что Венера-Ванда покупает для своего возлюбленного именно русский хлыст. «Вроде таких, какие в России держали для непокорных рабов».
«Венера в мехах» начинается с того, что рассказчику снится статуя Венеры. Во сне рука Венеры превращается в руку казацкого слуги, который его будит. Он встает и идет к главному герою Северину, который дает ему почитать манускрипт, озаглавленный «Откровения сверхчувственного человека». Рукопись представляет собой рассказ Северина о его рабских взаимоотношениях с женщиной по имени Ванда, которая носит меха и бьет его плетью. Северин подписывает с ней контракт, по условиям которого он становится ее рабом. Жестокая и холодная, но неизменно желанная женщина-палач (олицетворение одновременно матери-природы и народной стихии) физически или морально истязает мужчину-интеллектуала. Повторяется и традиционный набор мазохистских атрибутов: отороченная мехом кацавейка (меховая шуба, звериная шкура) и плетка (хлыст, кнут).
Цитаты из произведений Захер-Мазоха:
«Разве есть для любящего большая жестокость, чем неверность возлюбленной?».
«Чем более уступчивой и праведной выказывает себя женщина, тем скорее мужчина отрезвляется и становится властелином; и чем более она окажется жестокой и неверной, чем грубее она с ним будет обращаться, чем дерзостнее она будет им играть, чем меньше жалости она будет высказывать, тем больше будет она разжигать сладострастие мужчины, тем больше будет она им любима и боготворима».
«Никогда не чувствуй себя в безопасности рядом с женщиной, которую любишь».
«Женщины не так хороши, как представляют их почитатели и защитники, и не так дурны, как их изображают их враги. Характер женщины есть бесхарактерность».
«Нет женщины ни столь хорошей, ни столь дурной, которая не была бы способна в любое мгновение и на самые грязные, и на самые чистые, на дьявольские, как и на божественные мысли, чувства и поступки».
«Истинно любить можно лишь то, что стоит выше нас - женщину, которая подчиняет нас красотой, темпераментом, умом, силой воли».
Перед мужчиной «только один выбор: быть или тираном, или же рабом женщины. Стоит ему хоть немного поддаться, - и голова его тотчас оказывается под ярмом, а сам он вскоре почувствует на себе хлыст».
«Меха придают женщине нечто властное».
«На всех нервных людей меха оказывают некое возбуждающее действие. В них есть какое-то физическое очарование, которому никто не в силах противиться».
«Женщина, носящая меха - не что иное, как большая кошка».
Художник Juarez Machado
Даже если вам незнакомо творчество Леопольда фон Захер-Мазоха, его фамилия всё равно покажется вам знакомой. Потому что именно от нее образован термин «мазохизм».
Несмотря на то, что среди произведений писателя и публициста фон Захер-Мазоха есть множество прекрасных рассказов о его родной Галиции, самым популярным и переведенным на множество языков мира стал роман «Венера в мехах», в основу которого легла история, произошедшая с самим Леопольдом фон Захер-Мазохом.
Каждый, кто хоть немного интересовался вопросом, знает, что термин «садизм» обязан своим названием маркизу де Саду. А вот о Леопольде фон Захер-Мазохе , чье имя легло в основу термина «мазохизм», известно куда меньше. Впрочем, такая несправедливость вскоре покажется вам закономерной. В то время, как де Сад, крепко держа в руке «Сто двадцать дней содома» направо и налево кричал о своей философии, которая подразумевала под собой абсолютную свободу, фон Захер-Мазох весьма скромно придавался своим мазохистским похождениям, описав самое яркое из них в романе «Венера в мехах».
Хотя когда венский психолог Рихард фон Крафт-Эбинг в 1886 году решил как-то классифицировать сексуальную патологию, которая характеризуется получением удовольствия от боли и подчинения, то вспомнил именно о Леопольде фон Захер-Мазохе , окрестив данный термин «мазохизм». Хотя, скорее всего, сам писатель немного «выпал бы в осадок» от того факта, что его имя попало в историю именно таким путем.
Итак, фон вошел в литературу как писатель, написавший роман о мужчине, единственным удовольствием которого было унижение от рук прекрасной женщины и, уж желательно, чтоб на ней ничего, кроме меховой шубы надето не было. И еще большей скандальности «Венере в мехах» предал тот факт, что роман был отчасти автобиографическим.
Леопольд Риттер фон Захер-Мазох родился 27 января 1836 года во Львове, хотя в те дни этот город назывался Лемберг и был столицей Королевства Галиции и Лодомерии. Отец Леопольда фон Захера был начальником полиции, что в то время было весьма небезопасной должностью, так как Галиция была настоящей пороховой бочкой, готовой взорваться в любой момент. Именно отец Леопольда играл одну из ключевых ролей в так называемой «Галицкой резне» .
Позже жена фон Захер-Мазоха в своих мемуарах опишет, что в детские годы муж «боготворил мать», но вспоминая об отце, всегда упоминал: «…его любовь к семье иссякла. Он никогда не был ни хорошим отцом, ни хорошим мужем». Мать будущего писателя, Шарлотта Мазох, была дочерью профессора и тогдашнего ректора Львовского университета Франца фон Мазоха.
На первый взгляд семья очень уважаемая, но профессор Фрейд явно нашел бы, в чем покопаться. На двойной фамилии внука, который родился лишь спустя 9 лет после заключения брака, категорически настаивал довольно деспотичный дед, так как наследников мужского пола у него не было. Но не это было самым интересным о Франце фон Мазохе. Профессор был известен изобретением в те годы революционного, а для нашего восприятия весьма странного, метода лечения холеры. Он заключался в бичевании. На первый взгляд казалось, что избивание человека плётками лишь приближает смерть пациента, но профессор Мазох пришел к выводу, что с мученическим потом зараза уйдёт из тела прежде, чем больной испустит дух. Считается, что именно таким способом удалось победить тяжёлую эпидемию холеры в Галиции.
И это было далеко не самым интересным приключением в детстве Леопольда. Однажды мальчик, спрятавшись за портьерой, наблюдал весьма интересное развлечение своей тётки со стороны отца, графини Ксенобии, которая была известна своей красотой и пикантными пристрастиями. Вот как описано это происшествие:
«Однажды, играя в прятки со своими сёстрами, Леопольд спрятался в спальне графини и стал свидетелем того, как сначала графиня привела туда любовника, а через несколько минут в спальню ворвался её муж с двумя друзьями. Графиня побила и выгнала трех непрошеных гостей, любовник убежал, а Леопольд неосмотрительно выдал свое присутствие, после чего графиня побила и его. От её ударов мальчик чувствовал непонятное удовольствие. Обиды, кнут и меха, которые любила носить графиня, стали постоянными мотивами в творчестве Захер-Мазоха, а женщин он с того времени воспринимал неоднозначно и мог одновременно их и любить и ненавидеть».
Но, несмотря на все эти детские происшествия, явно повлиявшие на подсознательном уровне на становление фон , во взрослой жизни он не проявлял никаких явных странностей. Семья переехала в Прагу, где Леопольд успешно окончил школу, после чего начал изучать математику в университете Праги, а в 1854 году он переехал в Грац (Австрия), где начал изучать юриспруденцию. Таким образом к 19 годам Леопольд фон Захер-Мазох уже был доктором права с местом приват-доцентом в Грацском университете. А, по некоторым источникам, в 1860 году его пригласили читать лекции во Львовском университете.
В этот же период Леопольд начинает писать свои первые рассказы. Уже в 1858 году выходит его первый роман «Одна галицийская история. Год 1846», опубликованный, правда, анонимно. Фон начинает экспериментировать со многими различными жанрами: от фельетонов и критических статей до исторических романов и пьес. Но Леопольд по-прежнему продолжает совмещать литературную деятельность с научной, так как публикации не приносят ему желаемого дохода. Первой работой, принесшей писателю славу, стала повесть «Дон Жуан из Коломыи», опубликованная в 1872 году в популярном французском журнале. Теперь его имя узнала вся Европа. Новеллы фон активно печатаются, в то время как писатель идет к вершине славы. Тогда он решает полностью посвятить себя литературе.
Сборник рассказов Леопольда фон Захер-Мазоха
Увы, но не суждено было Леопольду фон Захер-Мазоху попасть в ранг великих писателей. Его творчеству нанес неисправимый ущерб внезапный брак с дочерью мелких фабрикантов и своей страстной поклонницей Авророй фон Рюмслин. Тщеславная, жадная до денег, одежды и визитов в высшие общественные касты, она требовала от Леопольда всё больше денег. И вот писатель уже спустился до уровня вульгарных рассказиков, чтоб хоть как-то усмирить ненасытность жены. Аврора тоже решила начать писать, взял себе псевдоним «Ванда фон Дунаева» (имя героини «Венеры в мехах»). И вот они уже вместе подписываются под низкопробными новеллами фамилией , не указывая имени.
Выжав из писателя все творческие соки, Аврора развелась с ним. Позже она даже издала мемуары «Повесть моей жизни», в которой во всех подробностях описала свою жизнь с фон . Покинутый Леопольд совершил еще одну попытку жениться. На этот раз на молодой гувернантке своих детей, которая была на 20 лет его младше. Но и этот брак писателя не увенчался успехом.
Аврора фон Рюмслин
Так что же именно послужило причиной того, что его имя вдохновило термин «мазохизм»? Ведь не был ли фон интеллигентным, образованным человеком, написавшим множество романов и рассказов о своей родной и горячо любимой Галиции, которые совсем не относились к жанру кнута и хлыста?
Ответ прост — «Венера в мехах», а точнее история, произошедшая с писателем и вдохновившая его написать этот роман. Помимо двух жен у Леопольда фон Захер-Мазоха было несколько интриг. Хоть их отношения с первой женой Авророй тоже носили весьма скандальный характер, но не она вдохновила его на написание знаменитой «Венеры». Ею была Фанни фон Пистор. С этой женщиной он подписал довольно эксцентричное соглашение:
«Г-н Леопольд фон Захер-Мазох своим честным словом обязуется быть рабом г-жи Фанни фон Пистор, безоговорочно исполнять все ее желания и приказания в течение шести месяцев кряду. Г-жа Фанни фон Пистор со своей стороны не имеет права домогаться от него чего-либо бесчестного (лишающего его чести как человека и гражданина). Она, далее, должна предоставлять ему ежедневно 6 часов для его работы и никогда не просматривать его письма и записи. При каждом его проступке, упущении или оскорблении величества госпожи (Фанни фон Пистор), она может наказывать своего раба (Леопольда фон Захер-Мазоха), как ей заблагорассудится. Словом, ее подданный Григорий должен повиноваться своей госпоже с рабским покорством, принимать изъявления ее милости как восхитительный дар, не предъявлять никаких притязаний на ее любовь, никаких прав в качестве ее возлюбленного. Со своей стороны Фанни фон Пистор обещает по возможности чаще носить меха, особенно тогда, когда она выказывает жестокость.
[Позже - вычеркнуто] По истечении шести месяцев обе стороны должны рассматривать эту интермедию рабства как не имевшую места и не делать на нее никаких серьезных намеков, а все, что имело место,- забыть и вступить в прежние любовные отношения.
Эти шесть месяцев не обязательно должны следовать друг за другом, они могут на долгое время прерываться, кончаться и вновь начинаться по прихоти госпожи».
Леопольд фон Захер-Мазох и Фанни фон Пистор
Роман «Венера в мехах» рассказывает историю Галицкого дворянина по имени Северин фон Куземский и Ванды фон Дунаевой. Они заключают аналогичный договор и их история начинается. Что ж, не будем портить вам финал, лишь скажем, что данное произведение в разные времена вдохновило три экранизации, последняя из которых принадлежит режиссеру Роману Полански. А также несколько музыкальных композиций.
Кстати, «Венера в мехах» была не единственной пикантной историей в творчестве Леопольда фон Захер-Мазоха , основанной на личном опыте. В один год с ней вышло еще одно произведение, которое пользовалось значительно меньшей популярностью — «Разведённая женщина». Этот роман повествует об отношениях писателя с некой Анной фон Коттвиц.
Кадр из фильма «Венера в мехах»
Как бы ни обстояли дела с «Венерой в мехах», сам фон Захер-Мазо х после разводов много путешествовал по Европе на протяжении всей жизни и его никогда не воспринимали как ненормального или порнографа. Напротив, он был отмечен как чувственный человек, глубоко проникшийся несправедливостями жизни, испытывавший угрызения совести за многих обедневших и угнетенных людей. Особой популярностью произведения фон пользовались во Франции. О его творчестве положительно отзывались такие писатели как Эмиль Золя, Гюстав Флобер, Альфонс Доде, Александр Дюма-отец и Александр Дюма-сын. Более того, в 1886 году Леопольд фон Захер-Мазох из рук президента Франции принял орден Почётного легиона.
В последние годы жизни психическое здоровье писателя значительно ухудшилось, поэтому он находился под постоянным медицинским надзором. Леопольд фон Захер-Мазох умер 9 марта 1895 года в немецком поселке Линдхайм в Гессене.
Памятник фон Захер-Мазоху во Львове
На протяжении всей жизни Леопольд фон Захер-Мазох был известен как человек литературы, утопический мыслитель, поддерживавший социалистические и гуманистические идеалы в своей художественной и научной литературе. К сожалению, многие из его работ даже сейчас не доступны в русском и английском переводах, что сильно осложняет знакомство с творчество фон . В то время как «Венера в мехах» неизменно остается его главным и популярнейшим произведением по сей день.
«Венера в мехах» - знаменитый роман Леопольда Захер-Мазоха, который и по сей день будоражит воображение публики. К сюжету романа неоднократно обращались режиссеры театра и кино, а его последнюю нашумевшую экранизацию реализовал сам Роман Полански. Реальность или творческий вымысел - как отнестись к знаковому произведению Захер-Мазоха, в котором он описывает особый тип любви или любовной зависимости - мазохизм? Один из вариантов ответа на этот вопрос предлагает бывшая супруга писателя - Ванда фон Дунаева, которая в 1906 году опубликовала шокирующую книгу - «Исповедь моей жизни».
(Всего 10 фото)
1. «Венеру в мехах» впервые напечатали в 1870 году, а через 16 лет после выхода этой книги известный немецкий психиатр Рихард Крафт-Эбинг написал научный труд под названием «Половая психопатия», в котором каждому сексуальному извращению была посвящена отдельная глава. В этой работе Крафт-Эбинг описывает мазохизм - своеобразное извращение половой жизни, при котором человек испытывает сексуальное возбуждение, когда другое лицо обращается с ним как с рабом, всячески унижая и третируя. Поводом назвать эту аномалию мазохизмом послужило то обстоятельство, что писатель Захер-Мазох в своих романах часто изображал это извращение, тогда еще научно не исследованное.
2. Захер-Мазох был возмущен такому «клиническому» прочтению, при котором его творчество сводилось не более чем к психопатологической симптоматике.
3. А в 1906 году (уже после смерти Леопольда Захер-Мазоха) Ванда фон Дунаева публикует «Исповедь моей жизни». Книга взорвала общественность: кто-то восхищался изяществом слога и откровенностью бывшей супруги писателя, кто-то обвинял ее в клевете и осквернении его памяти. Если верить «Исповеди», Леопольд вынуждал Ванду жить по книге «Венера в мехах», требовал воплощать все его извращенные фантазии и желания в жизнь, а если супруга отказывалась - пугал ее неминуемым творческим кризисом и безденежьем, которое никак не устраивало падкую на деньги Ванду. Так как они жили?
4. В этой истории с самого первого дня не было ничего банального: подруга Ванды однажды принесла ей книгу Леопольда Захер-Мазоха, которую девушка прочитала взахлеб. Вскоре после этого по городу поползли слухи о том, что известный писатель Захер-Мазох разорвал помолвку со своей невестой. Эта новость взбудоражила общественность Граца, но совсем не удивила подругу Ванды, которая так прокомментировала произошедшее: «В том, что он бросил эту бедняжку, нет ничего удивительного, Захер-Мазоху нужна женщина, которая сможет полностью подчинить его себе, и чем хуже она будет относиться к нему, тем прочнее будет их союз».
5. Подруга предложила Ванде пари: она напишет письмо Захер-Мазоху, в котором предстанет перед ним той самой демонической женщиной, госпожой, которую он описывал в своих романах. Ванда была уверена, что Леопольд не ответит и спор выиграет она, но вышло по-другому. Ответ на провокационное письмо пришел на следующий день. Захер-Мазох уверял, что он был рад получить письмо и незнакомка не ошиблась, предположив, что слабая женщина - не его идеал. Переписка продолжилась в том же ключе, и чем жестче были письма незнакомки, тем покладистее и счастливее становился известный писатель, пока в один прекрасный день он не стал молить, чтобы она пришла и заковала его в цепи, а потом делала с ним все что пожелает.
6. По настоянию подруги на встречу с Захер-Мазохом пришла Ванда, которая представилась замужней дамой, что еще больше подстегнуло интерес писателя. С этого момента пара начала видеться все чаще, и в конечном итоге они стали жить вместе, а несуществующий муж Ванды был благополучно забыт. Желание Захер-Мазоха состояло в том, чтобы предоставить своей жене безграничную власть над собой: он требовал, чтобы она оскорбляла его, била, попирала ногами. Если верить «Исповеди» Ванды, то муж заставил ее подписать контракт, который предоставлял ей полную свободу действий.
7. Ситуация доходила до абсурда: Захер-Мазох просил Ванду вызывающе одеваться, закутываться в меха и путешествовать в одиночестве - по его мнению, дамы, которые путешествуют без сопровождения, «могут завязать интересные отношения». Леопольд хотел, чтобы в одном из таких путешествий супруга встретила «грека» - молодого, жестокого и красивого мужчину, с которым бы изменила ему. Если вспомнить роман «Венера в мехах», то «грек» - это персонаж, который становится любовником «Венеры», ради него она и оставляет своего преданного раба, тем самым закончив их садомазо-историю.
8. Кстати, супругу писателя на самом деле звали Аврора фон Рюмелин, Ванда фон Дунаева - это псевдоним, который девушка приняла сразу после свадьбы с Захер-Мазохом. Это имя изначально принадлежало главной героине романа «Венера в мехах», чью роль по настоянию мужа или ради собственного удовольствия на протяжении нескольких лет играла Аврора фон Рюмелин.
9. В своей «Исповеди» Ванда объясняет, что потакала странностям мужа, потому что он обещал, что, если она согласится воплотить все его фантазии в жизнь, персонаж «демонической женщины» навсегда исчезнет из его литературных произведений. Дело в том, что немецкая литературная критика тех лет скорее негативно оценивала «мазохистскую тенденцию», наметившуюся в творчестве Захер-Мазоха, читатели требовали перемен, надеялись увидеть в романах писателя романтичных, неискушенных жизнью барышень.
10. В конечном итоге Ванда и Леопольд расстались: она ушла к другому, более обеспеченному мужчине, он тоже не остался одинок. Однако их навсегда связала эта спорная книга - «Исповедь моей жизни». Кажется, что задача «Исповеди» в том, чтобы убедить читателя, что Ванда - несчастная жертва, а Захер-Мазох - злой гений. Но между строк читается, что Ванда была его сообщницей, которая сознательно и по своей воле согласилась на то, чтобы разыграть сценарий своей жизни по сюжету «Венеры в мехах». Вероятно, она получила от этого удовольствие.
Биография
Леопольд фон Захер-Мазох родился января 1836 года в г. Лемберг (тогдашнее название Львова) в семье начальника полиции Королевства Галичины и Володимирии Леопольда Захера. Предками его отца были испанцы, что в XVI веке поселились в Праге, и богемски немцы.
Его мать, Шарлотта, была дочерью профессора и тогдашнего ректора Львовского университета Франца фон Мазоха. Некоторые исследователи говорят о её русинском (украинском) происхождении.
На месте дома, где родился будущий писатель, теперь стоит известный во Львове «Гранд-Отель».
Леопольд, старший сын в семье, родился на 9-ом году брака родителей и сначала был такой хилый, что надежды на его выздоровление почти не было. Его здоровье начало улучшаться после того, как его отдали на выкармливание к украинской крестьянке в подльвовский городок Винники. С её молоком он впитал и любовь к земле своего рождения, которая не покидала его до конца жизни. Впоследствии, уже будучи писателем, Захер-Мазох много из услышанного из уст кормилицы вплетал в канву своих немецкоязычных новелл.
Когда Леопольду было 12 лет, семья переехала в Прагу, где мальчик выучил немецкий язык, на котором потом и писал свои произведения.
В родительском доме Леопольд воспитывался в атмосфере Просветительского либерализма, характерной для времени правления цесаря Франца-Иосифа. Уже в детстве в нём начали проявляться склонности, которые потом и сделали его знаменитым. Захер-Мазоха привлекали ситуации жестокости; ему нравилось смотреть на картины с изображением казней, а любимым чтением были жития мучеников. Важной личностью его детства стала родственница со стороны отца, графиня Ксенобия, которая была чрезвычайно красивой и в то же время жестокой женщиной. Однажды, играя в тайник со своими сестрами, он спрятался в спальне графини и стал свидетелем того, как сначала графиня привела туда любовника, а через несколько минут в спальню ворвался её муж с двумя друзьями. Графиня побила и выгнала трех непрошеных гостей, любовник убежал, а Леопольд неосмотрительно выдал свое присутствие, после чего графиня побила и его. Однако от её ударов мальчик чувствовал непонятное удовольствие. Мужчина вскоре вернулся, а Леопольд, спрятавшись за дверью, слышал удары кнута и стоны графа. Обиды, кнут и меха, которые любила носить графиня, стали постоянными мотивами в творчестве Захер-Мазоха, а женщин он с того времени воспринимал как существ, которых следует одновременно и любить, и ненавидеть.
Захер-Мазох был успешным учеником и студентом. В университетах Праги и Граца, куда он переезжает в 1854 году, Леопольд изучает юриспруденцию, математику и историю, и в возрасте 19 лет становится доктором права. Став приват-доцентом в Грацком университете, он в 1858 году анонимно опубликовывает роман "Одна галицийская история. Год 1846″. С того времени Захер-Мазох ежегодно создавал по книге, а то и больше, экспериментируя с самыми разнообразными литературными жанрами. Он писал исторические исследования (напр., «Восстание в Генте во времена правления Карла V»), пьесы, фельетоны, литературно-критические произведения. Был основателем и редактором нескольких журналов, которые, однако, выходили недолго.
Как утверждают литературные энциклопедии Германии и Австрии, в 1860 году Леопольда фон Захер-Мазоха пригласили читать лекции по истории во Львовском университете. Однозначного мнения, принял ли он это приглашение, среди научных работников нет, но на такую возможность указывают имеющиеся в его творчестве впечатления от Галичины именно взрослого мужчины, а не мальчика.
Определенное время Захер-Мазох совмещал академическую карьеру с литературным творчеством, потому что литературная и издательская деятельность не приносила ему достаточной прибыли. Но после успеха у читателей романа «Дон Жуан из Коломыи» () (написанного французским языком и опубликованного в одном из парижских журналов) решил полностью посвятить себя литературе.
В это время Леопольд фон Захер-Мазох вступил в брак со своей пылкой поклонницей Авророй Фон Рюмслин. Высокомерная, эгоистичная, жадная к деньгам, одежде и визитам в высший свет, Аврора также начала писать, взяв себе псевдоним «Ванда фон Дунаева» (имя героини «Венеры в мехах»). Впоследствии они уже вместе подписывались под низкопробными новеллами фамилией Захер-Мазох (без указания имени). Непомерные требования жены привели писателя к бедности и вынудили заняться обычным заработком. Он опустился до уровня порнографии и начал писать непритязательные новеллы, одевая своих героинь в колоритные гуцульски кацабайки и платки и сдабривая рассказ кнутами и канчуками, за что получил характеристику «отец одной перверсии». Доведя Леопольда фон Захер-Мазоха до такого состояния, Аврора покинула его (впоследствии она написала популярные у читателей мемуары «Повесть моей жизни»). А сам писатель вступил в брак с гувернанткой своих детей, которая была младше его на 20 лет и с которой он, однако, тоже не испытал счастья.
Захер-Мазох и Украина
Захер-Мазох вошёл в историю литературы не только как выразитель мазохизма. Для немецкой литературы он открыл народную жизнь Восточной Европы. Захер-Мазох обстоятельно изучал язык, обычаи и переводы народов Галичины. Наилучшие новеллы из народной жизни входят в сборник «Галицинские рассказы» (), «Еврейские рассказы» (), «Польские еврейские рассказы» (1886). Эти произведения полные симпатии к низшим слоям населения Галичины.
Известен тогдашний галицкий журналист и литератор Левко Сапогивский во львовском журнале «Заря» 1880 года так писал о писателе: «Захер-Мазох первый из чужестранцев возвеличил наш народ с такой любовью, которой тяжело даже между нашими авторами найти».
Произведения Захер-Мазоха много переводили и издавали в Галичине в XIX веке (по тогдашним библиографическим источникам, таких изданий было до ). Это роман «Новый Йов» («Родимий листок», ), отрывок повести «Бал русских питомцев» и рассказ (скорее исторический очерк) «Княгиня Любомирска» («Заря», , ), рассказ и новеллы «Привидение», «Еврейский Рафаэль», «Дикари», «Славянские женщины», «Возрождения», «Мышь», «Господин и господа Рысь», «Заския», «Три свадьбы» и тому подобное, которые в - гг. появлялись в таких изданиях, как «Слово», «Червоная Русь», «Беседа», «Галичанин» и др.
В наше время первые переводы произведений Захер-Мазоха на украинский язык появились в 1994 году . Журнал «Вселенная» тогда опубликовал повесть «Дон Жуан из Коломии» (перевод с немецкого Наталии Иваничук) и «Женские образки из Галичины» (перевод с немецкого Ивана Герасима).
Литература
Группа Пикник написала песню "Герр Захер Мозох".
Примечания
Wikimedia Foundation . 2010 .
Смотреть что такое "Захер Мазох" в других словарях:
Захер Мазох, Леопольд фон Леопольд фон Захер Мазох Leopold Ritter von Sacher Masoch Дата рождения: 27 января 1836(1836 01 27) Место рождения: Лемберг, Австро Венгрия Дата смерти … Википедия
Леопольд, фон (Sacher Masoch, 1836 1895) немецко австрийский писатель, по происхождению русин, сын галицийского полицейпрезидента. Будучи по образованию историком, З. М. рано оставил университетскую работу и быстро сделался одним из популярнейших … Литературная энциклопедия
