Главная › Документы на ребенка › Сергей ильин переводы. Интервью с сергеем ильиным

Сергей ильин переводы. Интервью с сергеем ильиным

Перечень работ

Бледное пламя: [Роман, рассказы] / Владимир Набоков ; [Перевод с англ., примечания и пер. иностр. терминов С. Ильина; Худож. А. Казанцев]. - Свердловск.: Независимое издательское предприятие «91», 1991. - 352, с.: ил.; 17 см. (В пер.): Б. ц.
Меч в камне: Романы / Теренс Х. Уайт ; пер. с англ. Сергея Ильина; Меч в камне; Царица воздуха и тьмы - СПб.: Северо-Запад, 1992. - 416, с.: ил. ISBN 5-8352-0093-5 (В пер.): Б. ц.
Свеча на ветру: Романы / Теренс Х. Уайт ; пер. с англ. Сергея Ильина; Рыцарь, совершивший проступок; Свеча на ветру - СПб.: Северо-Запад, 1993. - 480, с.: ил. ISBN 5-8352-0095-1 (В пер.): Б. ц.
Bend Sinister: [Романы] / Владимир Набоков ; [Перевод с англ., коммент. и пер. иностр. терминов С. Ильина; Худож. М. Занько]. - СПб.: Северо-Запад, 1993. - 525, с.: ил.; 21 см. - (Ex libris). ISBN 5-8352-0019-6 (В пер.): Б. ц. Содерж.: Подлинная жизнь Себастьяна Найта; Пнин; Bend Sinister
/ Владимир Набоков ; [Пер. с англ. и замечания С. Ильина; Худож. В. Н. Белоусов]. - М.: ДИ-ДИК, Б. г. (1996). - 572, с.: ил.; 22 см. - (Альманах «Модерн классики», ISSN 0206-2178). ISBN 5-87583-024-7 (В пер.): Б. ц.
/ Vladimir Nabokov ; [Составление С. Б. Ильина, А. К. Кононова; Предисл. и коммент. А. М. Люксембурга]; Фонд поддержки книгоиздания «Петерб. кн.». - СПб.: Симпозиум, 1997-. - 21 см. [Т. 1.]: Подлинная жизнь Себастьяна Найта; Под знаком незаконнорожденных - СПб.: Симпозиум, 1997. - 605, с.: ил. ISBN 5-89091-016-7 (В пер.): Б. ц.
Собрание сочинений американского периода: [Пер. с англ.] / Vladimir Nabokov [Составление С. Б. Ильина, А. К. Кононова; Коммент. А. М. Люксембурга]; Фонд поддержки книгоиздания «Петерб. кн.». - СПб.: Симпозиум, 1997-. - 22 см. [Т. 2]: Лолита; Смех в темноте: [Романы]. - СПб.: Симпозиум, 1997. - 670, с.: ил. ISBN 5-89091-017-5 (В пер.): Б. ц.
Собрание сочинений американского периода: [Пер. с англ.] / Vladimir Nabokov ; [Составление С. Б. Ильина, А. К. Кононова]; Фонд поддержки книгоиздания «Петерб. кн.». - СПб.: Симпозиум, 1997-. - 21 см. [Т. 3]: Пнин; Бледное пламя; Рассказы / [Коммент. А. М. Люксембурга, С. Б. Ильина; Худож. М. Г. Занько]. - СПб.: Симпозиум, 1997. - 700, с.: ил. ISBN 5-89091-023-X (В пер.): Б. ц.
Собрание сочинений американского периода: [Пер. с англ.] / Vladimir Nabokov ; [Составление С. Б. Ильина, А. К. Кононова]; Фонд поддержки книгоиздания «Петерб. кн.». - СПб.: Симпозиум, 1997-. - 21 см. [Т. 4]: Ада, или Радости страсти / [Перевод С. Ильина; Авт. примеч. В. Дамор-Блок; Коммент. С. Б. Ильина, А. М. Люксембурга; Худож. М. Г. Занько]. - СПб.: Симпозиум, 1997. - 666, с.: ил. ISBN 5-89091-036-1 (В пер.): Б. ц.
Собрание сочинений американского периода: [Пер. с англ.] / Vladimir Nabokov ; [Составление С. Б. Ильина, А. К. Кононова]; Фонд поддержки книгоиздания «Петерб. кн.». - СПб.: Симпозиум, 1999-. - 21 см. [Т. 5]: Смотри на арлекинов!; Память, говори / [Перевод С. Ильина; Коммент. С. Б. Ильина, А. М. Люксембурга; Худож. М. Г. Занько]. - СПб.: Симпозиум, 1999. - 698, с.: ил. ISBN 5-89091-014-0 (В пер.): Б. ц.
Мир живой природы / [Пер. с англ. Сергея Ильина]. - М.: АСТ-Пресс, 2000. - 216, с.: цв. ил.; 21х20 см. - (Моя первая иллюстрированная энциклопедия). ISBN 5-7805-0552-7 (рус.)
Ложь, которая не хочет умирать = Lie That Wouldn’t Die: «Протоколы сионских мудрецов»: столетняя история / Хадасса Бен-Итто; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Рудомино, 2001. - 477, с.; 22 см. ISBN 5-7380-0149-4
Каббала: [Роман]: [Пер. с англ. Сергея Ильина] / Торнтон Уайлдер . - СПб.: Симпозиум, 2001. - 233, с.; 21 см. - (Symposium). ISBN 5-89091-158-9
Бесчестье: Роман / Дж. М. Кутзее ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Иностранка : Б. С. Г.-Пресс, 2001. - 292 с.; 17 см. ISBN 5-94145-026-5 («Иностранка»)
Осень в Петербурге: Роман / Дж. М. Кутзее ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Иностранка: Б. С. Г.-Пресс, 2001. - 289, с.; 17 см. ISBN 5-94145-010-9 (Иностранка)
Здесь курят: Роман / Кристофер Т. Бакли ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Иностранка: Б. С. Г.-Пресс, 2001. - 439, с.; 17 см. ISBN 5-94145-014-1 (Иностранка)
Видит Бог: Роман / Джозеф Хеллер ; пер. с англ. Сергея Ильина; - М.: Иностранка: Б. С. Г.-Пресс, 2002. - 575, 17 см.
Пластилин колец: Роман / Генри Берд, Дуглас Кенни; пер. с англ. Сергея Ильина; [стихи в пер. Александры Глебовской;]. - СПб.: Symposium, 2002. - 272, с.: 17 см. ISBN 5-89091-193-7
Титус Гроан: Роман / Мервин Пик ; пер. с англ. Сергея Ильина; [Ил. Мервина Пика]. - СПб.: Symposium, 2003. - 588, с.: ил.; 21 см. ISBN 5-89091-228-3 : 4000
Лжец = The Liar: [Роман] / Стивен Фрай ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2003 (Тип. АО Мол. гвардия). - 446 с.; 17 см. - (Серия «Зебра»). ISBN 5-86471-341-4 (в пер.)
Гиппопотам: [Роман] / Стивен Фрай ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2003 (Тип. АО Мол. гвардия). - 444 с.; 17 см. - (Серия «Зебра»). ISBN 5-86471-328-7 (в пер.)
Белые мыши: Роман / Николас Блинкоу; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Иностранка, 2003 (Екатеринбург: Уральский рабочий). - 245 с.; 20 см. - (За иллюминатором: лит. нового века; 043). ISBN 5-94145-098-2 (В пер.)
До чего ж оно все запоздало: [Роман] / Джеймс Келман ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: ЭКСМО, 2003-336 с.; 21 см. - ISBN 5-699-02668-1 (в пер.)
Перевод показаний: [Роман] / Джеймс Келман ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: ЭКСМО, 2003-320 с.; 21 см. - ISBN 5-699-03676-8 (в пер.)
Горменгаст: Роман / Мервин Пик ; пер. с англ. Сергея Ильина; [Стихи в пер. Александры Глебовской]. - СПб.: Symposium, 2004. - 604, с.; 21 см. ISBN 5-89091-263-1 : 4000
Одиночество Титуса: Роман / Мервин Пик ; пер. с англ. Сергея Ильина; [стихи в пер. Александры Глебовской; ил. Мервина Пика]. - СПб.: Symposium, 2004. - 394, с.: ил.; 21 см. ISBN 5-89091-277-1 : 4000
Нутро любого человека: [Роман] / Уильям Бойд; пер. с англ. С. Ильина. - М.: РОСМЭН, 2005. - 800, с.; 21 см. ISBN 5-353-01531-2 (В пер.)
Южный ветер: Роман / Норман Дуглас , [пер. Сергея Ильина]. - М.: Б. С. Г.-ПРЕСС, 2004. - 525, с., л. ил., портр.; 21 см. - (Post Factum). ISBN 5-93381-147-5 (в пер.)
Гарри Поттер и Принц-полукровка: [Роман] / Дж. К. Роулинг ; пер. с англ. М. Лахути и С. Ильина. - М.: РОСМЭН, 2005 (Ярославль: Ярославский полиграфкомбинат). - 668, с.; 21 см. ISBN 5-353-02187-8 (В пер.)
Волшебная сказка Нью-Йорка: Роман / Джеймс Патрик Данливи ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: НЛО, 2005. - 544, с.; 221 см. ISBN 5-89091-118-X : 4000
Эра Меркурия. Евреи в современном мире / Юрий Слезкин ; пер. с англ. Сергея Ильина. - СПб.: Symposium, 2005. - 478, с.; 21 см. ISBN 5-86793-355-5 : 4000
Как творить историю = Making History: [Роман] / Стивен Фрай ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2005. - 639 с.; 17 см. - (Серия «Зебра»). ISBN 5-86471-370-8 : 10000
Дориан = Dorian: Роман / Уилл Селф ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Иностранка, 2005 (Екатеринбург: Уральский рабочий). - 399 с.; 20 см. - (За иллюминатором: лит. нового века; 043). ISBN 5-94145-349-3 (В пер.)
/ Теренс Х. Уайт ; пер. с англ. Сергея Ильина [ил. Наталья Доброхотова-Майкова] М.: Дом надежды, 2006. - 288, с.: ил. ISBN 5-902430-04-6 (В пер.): Б. ц.
Спи, милый принц: Роман / Д. Дикинсон; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Слово, 2006. - 384, с.: ил.; 21 см. - ISBN 5-85050-873-2 (В пер.)
Неполная, но окончательная история классической музыки / Стивен Фрай ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2006. - 544, с.: ил.; 21 см. - (The Best of Phantom). ISBN 5-86471-402-X (В пер.)
Гарри Поттер и Дары Смерти: [Роман] / Дж. К. Роулинг ; пер. с англ. С. Ильина и др. - М.: РОСМЭН, 2007. - 637, с.; 21 см. ISBN 978-5-353-02907-6 (В пер.)
Маэстро миф / Норман Лебрехт ; пер. с англ. С. Ильина. - М.: Классика-XXI, 2007. - 448, с.; 21 см. ISBN 978-5-89817-192-6 (В пер.)
Близнецы Фаренгейт: [рассказы] / Мишель Фейбер; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Машины творения, 2007. - 272, с.: 21 см. ISBN 978-5-902918-12-7 (в пер.)
Автобиография: Моав - умывальная чаша моя / Стивен Фрай ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2007. - 604, с.: ил.; 21 см. - (The Best of Phantom). ISBN 978-5-86471-426-3 (В пер.)
Теннисные мячики небес = The Stars Tennis Balls / Стивен Фрай ; [пер. с англ. Сергея Ильина]. - М.: Фантом Пресс, 2007. - 509, с.; 20 см. - (The Best of Phantom). ISBN 5-86471-408-9 (В пер.)
Пророчество и политика / Йонатан Френкель; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Мосты культуры, 2008. - 24 см. - 2008. - 847, с., (ошибоч.) (в пер.)
Шоу Фрая и Лори / Стивен Фрай и Хью Лори ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2008. - 20 см. - (The Best of Phantom). 1. - 2008. - 343, с., л. цв. ил. ISBN 978-5-86471-461-4 (в пер.)
Леди, которая любила чистые туалеты: Роман / Джеймс Патрик Данливи ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Гелеос, 2008. - 171, с.; 21 см. ISBN 978-5-8189-1184-7 : 4000
Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман! = Surely You’re Joking, Mr. Feynman: похождения удивительного человека, поведанные им Ральфу Лейтону / Ричард Фейнман ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: КоЛибри, 2008. - 479 с.; 21 см. - (Жизнеописания). ISBN 978-5-389-00122-0 (В пер.)
Клуб Ракалий / Джонатан Коу; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2008. - 636, с.: ил.; 20 см. - (The Best of Phantom). ISBN 5-86471-407-0 (В пер.)
E=mc². Биография самого знаменитого уравнения в мире / Дэвид Боданис; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Колибри, 2009. - 448, с.: ил.; 21 см. ISBN 978-5-389-00499-3 (в пер.)
Электрическая вселенная / Дэвид Боданис; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Колибри, 2009. - 384, с.: ил.; 21 см. ISBN 978-5-389-00506-8 (в пер.)
Пресс-папье = Paperweight / Стивен Фрай ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2009. - 638, с.: ил.; 20 см. - (The Best of Phantom). ISBN 978-5-86471-483-6 (в пер.)
Маэстро, шедевры и безумие / Норман Лебрехт ; пер. с англ. С. Ильина. - М.: Классика-XXI, 2009. - 328, с.; 21 см. ISBN 978-5-89817-289-3 (В пер.)
Пять опер и симфония / Б. М. Гаспаров; пер. с англ. С. Ильина. - М.: Классика-XXI, 2009. - 320, с.; 21 см. ISBN 978-5-89817-291-6 (В пер.)
Взятие Вудстока / Элиот Тайбер; пер. с англ. С. Ильина. - М.: Издательство Астрель, 2009. - 320, с.; см. ISBN 978-5-271-24546-6 (В пер.)
Багровый лепесток и белый: Роман / Мишель Фейбер; пер. с англ. Сергея Ильина; Мариам Салганик. - М.: Машины творения, 2009. - 872, с.: 24 см. ISBN 978-5-902918-15-8 (в пер.)
Яблоко: [Рассказы о людях из «Багорового лепестка»] / Мишель Фейбер; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Машины творения, 2010. - 208, с.: 14 см. ISBN 978-5-902918-16-5 (в пер.)
Верховные судороги = Supreme Courtship: Роман / Кристофер Бакли ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Иностранка, 2010. - 526, с.; 17 см. - (The Best of Иностранка). ISBN 978-5-389-00649-2 (в пер.)
Смотри на арлекинов!: [Текст]: [Роман] / Владимир Набоков ; [пер. с англ. Сергей Ильин]. - СПб.: Азбука-классика, 2010. - 314, с.; 17 см. ISBN 978-5-9985-0850-9
Вообрази себе картину: [Роман] / Джозеф Хеллер ; [Пер. с англ. С. Ильина;]. - М.: АСТ Астрель, 2010. - 319, с.: 21 см. ISBN 978-5-271-28749-7 (В пер.): Б. ц.
Плоть и кровь: Роман / Майкл Каннингем ; пер. с англ. С. Ильина. - М.: Издательство Астрель, 2010. - 704, с.; см. ISBN 978-5-271-28984-2 (В пер.)
Стивен Фрай в Америке / Стивен Фрай ; [пер. с англ. Сергея Ильина]. - М.: Фантом Пресс, 2010. - 312, с.; 29 см. ISBN 978-5-86471-503-1 (В пер.)
От убийства до убийства: Роман / Аравинд Адига ; [пер. с англ. Сергея Ильина]. - М.: Фантом Пресс, 2010. - 448, с.; 17 см. ISBN 978-5-86471-524-6 (в пер.)
Чернее некуда: Роман / Найо Марш ; пер. с англ. С. Ильина. - М.: Издательство Астрель, 2010. - 507, с.; см. ISBN 978-5-271-31771-2 (В пер.)
Разрыв: Роман / Лелич, Саймон; [пер. с англ. Сергея Ильина]. - М.: Фантом Пресс, 2011. - 384, с.; см. ISBN 978-5-86471-543-7 (В пер.)
Знакомьтесь - Орсон Уэллс / Орсон Уэллс и Питер Богданович ; пер. с англ. С. Ильина. - М.: Rosebud Publishing. Пост Модерн Текнолоджи, 2011. - 496, с.; см. ISBN 978-5-904175-08-5 (В пер.)
Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна / Марк Твен ; пер. с англ. С. Ильина. - М.: Ридерз Дайджест, 2011. - 477, с.; см. ISBN 978-5-89355-627-8 (В пер.)
Хроники Фрая. Автобиография / Стивен Фрай ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2011. - 544, с.: ил.; 21 см. - (The Best of Phantom). ISBN 978-5-86471-600-7 (В пер.)
Философ / Джесси Келлерман ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2012. - 383, ; 21 см. ISBN 978-5-86471-618-2 (В пер.)
Всяко третье размышленье / Джон Барт ; пер. с англ. Сергея Ильина. - СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2012. - 224 с. ISBN 978-5-389-02988-0 (В пер.)
Под знаком незаконнорожденных: [Роман] / Владимир Набоков ; [пер. с англ. Сергей Ильин]. - СПб.: Азбука, 2012. - 286 с.; 17 см. ISBN 978-5-389-04369-5
Подснежники: [Роман] / Миллер Э. Д. ; [пер. с англ. Сергей Ильин]. - М.: Фантом Пресс, 2012. - 319 с.; 17 см. ISBN 978-5-86471-628-1
Неделя в декабре: [Роман] / Себастьян Фолкс ; [пер. с англ. Сергей Ильин]. - М.: Астрель, Corpus, 2012. - 606 с.; 20 см. ISBN 978-5-271-42655-1
Зной / Джесси Келлерман ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2012. - 416, ; 21 см. ISBN 978-5-86471-647-2 (В пер.)
Недоподлинная жизнь Сергея Набокова / Пол Рассел; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2013. - 416, ; 21 см. ISBN 978-5-86471-661-8 (В пер.)
Поправка за поправкой / Джозеф Хеллер ; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: АСТ, 2013. - 412, ; 21 см. ISBN 978-5-17-078138-6 (В пер.)
Канада: Роман / Ричард Форд; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2013. - 480, ; 21 см. ISBN 978-5-86471-676-2 (В пер.)
Король былого и грядущего : Романы / Теренс Х. Уайт; пер. с англ. Сергея Ильина; Меч в камне; Царица воздуха и тьмы - М.: РИПОЛ классик, 2014. - 590, с.: ил. ISBN 978-5-386-06559-1 (В пер.)
Король былого и грядущего : Романы / Теренс Х. Уайт; пер. с англ. Сергея Ильина; Рыцарь, совершивший проступок; Свеча на ветру - М.: РИПОЛ классик, 2014. - 592, с.: ил. ISBN 978-5-386-05839-5 (В пер.)
Король былого и грядущего : Романы / Теренс Х. Уайт; пер. с англ. Сергея Ильина; Книга Мерлина - М.: РИПОЛ классик, 2014. - 176, с.: ил. ISBN 978-5-386-06414-3 (В пер.)
Горменгаст : Титус Гроан : Роман / Мервин Пик; пер. с англ. Сергея Ильина; [Стихи в пер. Александры Глебовской]. - М.: LiveBook, 2014. - 733, с.: ил.; см. ISBN 978-5-904584-79-5 (В пер.)
Горменгаст : Горменгаст : Роман / Мервин Пик; пер. с англ. Сергея Ильина; [Стихи в пер. Александры Глебовской]. - М.: LiveBook, 2014. - 765, с.: ил.; см. ISBN 978-5-904584-80-1 (В пер.)
Горменгаст : Титус один : Роман / Мервин Пик; пер. с англ. Сергея Ильина; [Стихи в пер. Александры Глебовской]. - М.: LiveBook, 2014. - 413, с.: ил.; см. ISBN 978-5-904584-81-8 (В пер.)
Сводя счеты : Рассказы / Вуди Аллен; пер. с англ. Сергея Ильина и других. - М.: АСТ, 2014. - 224, ; см. ISBN 978-5-17-084391-6 (В пер.)
Танцовщик /Колум Маккэнн; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2014. - 416, ; 21 см. ISBN 978-5-86471-665-6 (В пер.)
Под кожей : Роман / Мишель Фейбер; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Машины творения, 2014. - 319, с.: 24 см. ISBN 978-5-902918-43-1 (в пер.)
И пели птицы…: [Роман] / Себастьян Фолкс; [пер. с англ. Сергей Ильин]. - М.: Синдбад, 2014. - 600 с.; 20 см. ISBN 978-5-905891-38-0
50 идей, о которых нужно знасть. Физика / Джоанн Бейкер; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2014. - 208, ; 21 см. ISBN 978-5-86471-688-5
Неведомые поля: Роман, рассказы / Питер Бигл ; (В пер.). - Львов-Харьков, 2014. - 446, Подарочное издание, не для продажи.
Спортивный журналист: Роман / Ричард Форд; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2014. - 448, ; 21 см. (В пер.)
Джинкс: Роман / Сэйдж Блэквуд; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Абрикобукс, 2015. - 302, ; 21 см. ISBN 978-5-9905904-1-0 ] (В пер.)
Ада, или Радости страсти: [Семейная хроника: Роман] / Владимир Набоков; gер. с англ. С. Ильина. - СПб.: Азбука, 2015. - 702, ; 22 см. ISBN 978-5-389-09541-0 (В пер.)
Дури ещё хватает: Воспоминания / Стивен Фрай; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2015. - 383, ; 21 см. ISBN 978-5-86471-705-9 (В пер.)
Возможная жизнь: [Роман] / Себастьян Фолкс; пер. с англ. Сергей Ильин. - М.: Синдбад, 2015. - 350 с.; 20 см. ISBN 978-5-905891-78-6
Великий Гэтсби: [Роман] / Скотт Фицджеральд; пер. с англ. Сергей Ильин. - М.: ЭКСМО, 2015. - 224 с.; 20 см. ISBN 978-5-699-84232-2
Мальчик во мгле и другие рассказы / Мервин Пик ; пер. с англ. Сергея Ильина, Макса Немцова; [Ил. Мервина Пика]. - М.: Livebook, 2016. - 248, с.: ил.; ISBN 978-5-9907254-6-1
Магия Джинкса: Роман / Сэйдж Блэквуд; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Абрикобукс, 2016. - 376, ; 21 см. ISBN 978-5-9905904-4-1 (В пер.)
Ночь нежна: [Роман] / Скотт Фицджеральд; пер. с англ. Сергей Ильин. - М.: ЭКСМО, 2016. - 480 с.; 20 см. ISBN 978-5-699-84952-9
Зона интересов:[Роман] / Мартин Эмис; пер. с англ. Сергея Ильина. - М.: Фантом Пресс, 2016. - 416, ; 21 см. ISBN 978-5-86471-724-0 (В пер.)
Отдохновение миссис Мэшем: Роман / Теренс Х. Уайт ; пер. с англ. Сергея Ильина [ил. Татьяна Кормер] М.: ALBUS CORVUS, 2016. - 288, с.: ил. ISBN 978-5-906640-68-0 (В пер.)

Последняя из единорогов: Роман. "Два сердца: Повесть. / Питер Бигл ; (В пер.)
Бунт на Баунти: Роман / Джон Бойн;
День независимости: Роман / Ричард Форд;
Хозяин: Роман / Теренс Х. Уайт ; (В пер.)
Меч в камне: Главы из первого варианта романа / Теренс Х. Уайт ; (В пер.)
Архаические развлечения; Лила, оборотень; Приходите, леди Смерть: Роман, рассказы / Питер Бигл ; (В пер.)
Соната единорога: Роман / Питер Бигл ; (В пер.)
Евангелие огня: Роман / Michel Faber ; (В пер.)
Король среди ветвей. Месть: Повести / Стивен Миллхаузер ; (В пер.)
Наша банда: Роман / Филип Рот ; (В пер.)
Отрочество. Молодость. Лето: 3 романа / Дж. Кутзее ; (В пер.)
Пламя Джинкса / Блэквуд, Сэйдж; (В пер.)
Слон и кенгуру / Уайт, Теренс Х.; (В пер.)

Напишите отзыв о статье "Ильин, Сергей Борисович"

Ссылки

в «Журнальном зале »
: Интервью Денису Корсакову // «Комсомольская правда», 28 августа 2007.
: Интервью Ольге Копшевой // Газета Недели в Саратове, 26 октября 2010.

Отрывок, характеризующий Ильин, Сергей Борисович

– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г"ишка, т"убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport"a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня. Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.

Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать, это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.

Бытует мнение, что Джоан Ролинг поначалу не очень повезло с русскими переводчиками. Иные фанаты Гарри Поттера до сих пор негодуют в Интернете по поводу Игоря Оранского и Марины Литвиновой, работавших над первыми четырьмя книгами. Пятый роман - «Гарри Поттер и Орден Феникса» - издательство поручило опытным Виктору Голышеву, Владимиру Бобкову и Леониду Мотылеву. Ну а шестую - «Гарри Поттер и Принц-полукровка» - Сергею Ильину и Майе Лахути. Вот эта шестая книга и оказалась, наверное, переведена лучше всего.

Финальный роман - «Гарри Поттер и Дары Смерти» - выйдет в переводе все тех же Ильина и Лахути 13 октября. А пока мы решили расспросить Сергея Ильина о том, как шла работа.

Вольдеморта надо было переименовать!

- Как вы стали переводчиком «Поттера»?

Мне позвонили из издательства «Росмэн» за пару месяцев до того, как на английском должен был выйти «Принц-полукровка», и предложили заняться его переводом. До того я не читал ни одной книги о Гарри Поттере. Ну, а когда мы с издательством договорились, быстро все прочел по-русски и по-английски.

- Ваша предшественница Марина Литвинова перекрестила Вольдеморта в Волан-де-Морта, сову Хедвига - в Буклю да и прочие имена по мере сил русифицировала. Вы это одобряете?

Да, потому что у Ролинг почти все имена несут смысловую нагрузку. Vol de Mort, например, буквально переводится с французского «полет смерти». И в русском нужно сооружать что-то, похожее по смыслу. Но это удается не всегда.

- Перевод «Поттера» приносит больше денег, чем перевод небестселлера?

Гораздо больше. Издательство в этом отношении весьма щедро, но оно платит еще и за то, чтобы перевод был сделан в крайне сжатые сроки: книжку нужно выпустить как можно быстрее, пока ее не все успели прочесть в Интернете.

- Сколько времени вам дал издатель на седьмого «Гарри Поттера»?

Точные сроки называть не буду, но... я работал над книгой по двенадцать часов в день и сейчас уже сдал перевод.

Книгу мне доставили утром того дня, когда начались продажи. Мы поделили роман пополам с моим соавтором, Майей Лахути. Она переводила вторую часть, а я первую. Кстати, на «Принце-полукровке» мы работали так же, только я, наоборот, переводил вторую часть.

Дары Смерти для юного мага

Название романа Ролинг огласила в конце прошлого года. В русском Интернете его переводили как «Гарри Поттер и Роковые мощи». Но, когда книга вышла на английском, выяснилось, что никаких роковых мощей там нет и в помине.

- Название Harry Potter and the Deathly Hallows окончательно решили переводить как «Гарри Поттер и Дары Смерти»?

Видимо, этот вариант сохранится.

- Может, лучше, как у французов, «...и реликвии Смерти»?

Слово «реликвии» в русском имеет некий сакральный смысловой оттенок... Вообще-то The Deathly Hallows - это три конкретные вещи. Внутри романа есть сказка о трех братьях, которые однажды повстречались со Смертью. Она подарила каждому по волшебному предмету. Двоих братьев ее подарки быстро свели в могилу, а третий использовал свой с умом и дожил до старости. Согласно легенде, человек, который соберет вместе все три подарка Смерти, абсолютно защищен от гибели. Так что... Нет, это не реликвии.

- Вы читали «народный» перевод этой книги в Интернете?

Я его просмотрел, когда сам начинал переводить. На тот момент уже было выложено глав пять или шесть. У меня, честно говоря, даже мелькнула мысль, а не воспользоваться ли какими-то отдельными находками... Но особых находок я там не нашел: мне очень не понравился этот перевод именно из-за качества русского языка. Его сделали непрофессионалы, и сделали торопливо, буквально за неделю.

- Вам самому понравился последний роман о Гарри Поттере?

Мне все семь книг нравятся в целом. Примерно по двум причинам. Во-первых, они не злые, а фэнтези в недавние времена стало уходить в сторону зла и жестокости, вспомните Роджера Желязны или Майкла Муркока. В «Дарах Смерти» страшилок тоже хватает, но ведь на то она и финальная книга - последняя схватка со злом; а злобности все равно там нет. Ну, а во-вторых, Ролинг сделала очень важное дело для человечества: она приспособила огромное количество людей к чтению, оторвав их от телевизора и компьютерных игр.

- В вашей работе над «Дарами Смерти» было что-то сложное?

Да нет, не было там никаких особых трудностей. После Набокова и Фрая иметь дело с Ролинг все-таки легче.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Сергей ИЛЬИН родился в 1948 году в Саратове. По образованию физик-теоретик. Переводами начал заниматься, как сам говорит, по случаю. В итоге перевел на русский язык все романы, которые Владимир Набоков написал по-английски (кроме «Лолиты» - ее Набоков перевел лично), а еще книги Торнтона Уайлдера, Джозефа Хеллера, Кристофера Бакли, Стивена Фрая.

(1999) - ЪБ РЕТЕЧПДЩ оБВПЛПЧБ.

тц: мЕЗЛП МЙ ЧУФТБЙЧБЕФЕУШ Ч УФЙМШ БЧФПТБ?

у.й.: мЕЗЛП МЙ С ЧУФТБЙЧБАУШ Й Ф.Д. - НОЕ УХДЙФШ ФТХДОП. лБЦЕФУС, ЮФП ВЕЪ ПУПВЩИ ФТХДПЧ. иПФС ЮФП ЬФП ФБЛПЕ ЪОБЮЙФ: "ЧУФТБЙЧБФШУС Ч УФЙМШ"?

тц: рТЙУМХЫЙЧБЕФЕУШ МЙ Л НОЕОЙА ЛПММЕЗ, ЙМЙ ПОЙ ВПМШЫЕК ЮБУФША ОЕПВЯЕЛФЙЧОЩ, РПФПНХ ЮФП ЛПОЛХТЕОФЩ?

у.й.: фБЛ УМПЦЙМПУШ, ЮФП У ЛПММЕЗБНЙ С ЧЙЦХУШ ЛТБКОЕ ТЕДЛП Й ТЕНЕУМЕООЩИ ЧПРТПУПЧ ОЕ ПВУХЦДБА. дБ С Й ЪОБА-ФП НБМП ЛПЗП. б ПФЪЩЧПЧ ЛПММЕЗ ОБ НПЙ ПРХУЩ НОЕ ЮЙФБФШ, РП УЮБУФША, ОЕ РТЙИПДЙМПУШ.

тц: чУЕНЙ МЙ УПВУФЧЕООЩНЙ РЕТЕЧПДБНЙ ДПЧПМШОЩ?

у.й.: оЕФ, ОЕ ЧУЕНЙ. й Ч ПУПВЕООПУФЙ ТБЪОПЗП ТПДБ ТБУУЛБЪБНЙ, ЛПФПТЩЕ НОЕ РМПИП ДБАФУС.

тц: б ЪБЮЕН ФПЗДБ ВЕТЕФЕУШ ЪБ ОЙИ?

у.й.: ъБ ТБУУЛБЪЩ С ЧЪСМУС, ЛПЗДБ РЕТЕЧПДЙМ оБВПЛПЧБ. ьФП ВЩМ ЧФПТПК-ФТЕФЙК ПРЩФ РЕТЕЧПДБ - У ФЕИ РПТ С ЙИ ОЕУЛПМШЛП ТБЪ РЕТЕДЕМЩЧБМ, ОП, РП-НПЕНХ, ФБЛ Й ОЕ ДПДЕМБМ. рПФПН РТПВПЧБМ РЕТЕЧПДЙФШ ДТХЗЙИ БЧФПТПЧ, НПЦЕФ, ДЧБ РПМХЮЙМЙУШ.

тц: лБЛЙЕ?

тц: вЩМЙ РТПЙЪЧЕДЕОЙС, ЛПФПТЩЕ ЧЩ ИПФЕМЙ РЕТЕЧЕУФЙ, ОП РПЮЕНХ-ФП ОЕ РПМХЮЙМПУШ - ТБЪПЮБТПЧБМЙУШ ЙМЙ ЕЭЕ ЮФП-ФП?..

у.й.: рЕТЧЩК ТПНБО вЙЗМС "фЙИПЕ, УРПЛПКОПЕ НЕУФП". пО ОБРЙУБМ ЕЗП Ч ОБЮБМЕ 60-И, Ч 18 МЕФ, РПД ПДЕСМПН, Ч УФХДЕОЮЕУЛПН ПВЭЕЦЙФЙЙ. оБ ЛБФПМЙЮЕУЛПН ЛМБДВЙЭЕ ТБЪЧПТБЮЙЧБЕФУС ЙУФПТЙС МАВЧЙ ДЧХИ РПЛПКОЙЛПЧ, ПДЙО ЙЪ ОЙИ УБНПХВЙКГБ, Й ЙИ ТБЪМХЮБАФ, ЙН РЩФБЕФУС РПНПЮШ ЮЕМПЧЕЛ, ЛПФПТЩК ЦЙЧЕФ ОБ ЛМБДВЙЭЕ МЕФ 20, - ПО ВПЙФУС ЧЩКФЙ ЪБ ЧПТПФБ, ПДЙО ТБЪ РПРТПВПЧБМ, ОП ЧЕТОХМУС. оЕДБЧОП ЧЩСУОЙМПУШ, ЮФП РЕТЕЧПД ЬФПЗП ТПНБО ЗДЕ-ФП РХВМЙЛХЕФУС ЙМЙ ХЦЕ ПРХВМЙЛПЧБО - Б ЬФП УНЕТФШ: ЧФПТПК РЕТЕЧПД ЧЩИПДЙФ ТЕДЛП ЙМЙ ЮЕТЕЪ НОПЗП МЕФ. оЕЛПФПТЩЕ ЛОЙЦЛЙ С РЕТЕЧПЦХ РПФПНХ, ЮФП ЬФП ОХЦОП НОЕ, УЛБЦЕН, оБВПЛПЧБ, рЙЛБ, Б ФХФ ФБЛПЗП ПЭХЭЕОЙС ОЕ ВЩМП. с, ЧППВЭЕ-ФП ЗПЧПТС, ОЙЛБЛПК ОЕ РЕТЕЧПДЮЙЛ. рП ПВТБЪПЧБОЙА С ЖЙЪЙЛ-ФЕПТЕФЙЛ, ФЕПТЙС ПФОПУЙФЕМШОПУФЙ Й РТПЮЕЕ.

тц: ъОБЮЙФ, РЕТЕЧПД РТЙЫЕМ Ч ЧБЫХ ЦЙЪОШ ВМБЗПДБТС оБВПЛПЧХ?

у.й.: ьФП ФБЛПК ЙУФПТЙЮЕУЛЙК БОЕЛДПФ: вЩМ 1982 ЗПД. (ч нПУЛЧХ С РПРБМ Ч 1975-Н, С ЙЪ уБТБФПЧБ, ЛБЛ чБДЙЛ нЙИБКМЙО . хЮЙМУС Ч дХВОЕ, Ч БУРЙТБОФХТЕ, Й ФПЦЕ ЧУЕ ВПМШЫЕ ЛОЙЦЛЙ ЮЙФБМ, ФБН ВЩМБ ТПУЛПЫОБС ВЙВМЙПФЕЛБ.)

тц: чЩ ФПЗДБ ХЦЕ ВЩМЙ ЪОБЛПНЩ У лТХЦЛПЧЩН? пО ХЮЙМУС Ч йОУФЙФХФЕ ЖЙЪЙЛЙ ЧЩУПЛЙИ ЬОЕТЗЙК Ч рТПФЧЙОП.

у.й.: оЕФ. зТЙЫБ ЖЙЪЙЛ-ЬЛУРЕТЙНЕОФБФПТ, ЛБЦЕФУС, Б С ФЕПТЕФЙЛ, ЬФП ТБЪОЩЕ ЖХФВПМШОЩЕ ЛПНБОДЩ, Л ФПНХ ЦЕ ПО РПУФБТЫЕ НЕОС, Й ЛПЗДБ НЩ РПЪОБЛПНЙМЙУШ Ч нПУЛЧЕ, С ВЩМ ЙОЦЕОЕТПН-РТПЗТБННЙУФПН, Б ПО ХЦЕ лЙФУБ РЕТЕЧПДЙМ ДМС "мЙФРБНСФОЙЛПЧ".

рП УТБЧОЕОЙА У уБТБФПЧПН Ч нПУЛЧЕ ЛОЙЗ ВЩМП ОЕУТБЧОЙНП ВПМШЫЕ. й ЧПФ ЛПЗДБ С РТПЮЙФБМ "ТХУУЛПЗП" оБВПЛПЧБ, УТБЪХ РП ХЫЙ Ч ОЕЗП ЧМАВЙМУС.

тц: б ЮФП РЕТЧПЕ РТПЮЙФБМЙ?

у.й.: "рТЙЗМБЫЕОЙЕ ОБ ЛБЪОШ", "нБЫЕОШЛХ", "дБТ". фБЛ ЧПФ: Х НПЕЗП ДТХЗБ мСМШЛЙ, ХЮЕОЙГЩ зБМШРЕТЙОБ, ЛПФПТБС ЧУА ЦЙЪОШ РТЕРПДБЕФ Ч йОУФЙФХФЕ ЙОПУФТБООЩИ СЪЩЛПЧ, ФЕРЕТШ мЙОЗЧЙУФЙЮЕУЛПН хОЙЧЕТУЙФЕФЕ ЙН. нПТЙУБ фПТЕЪБ , ИПТПЫБС БОЗМЙКУЛБС ВЙВМЙПФЕЛБ, С РПЮФЙ ЧУА ЕЕ РЕТЕЮЙФБМ - Й ЧЩТБВПФБМ РТЙЧЩЮЛХ Л БОЗМЙКУЛПНХ ЮФЕОЙА. ч ФП ЧТЕНС ЕК РТЕДМПЦЙМЙ ИБМФХТХ: ПВХЮЙФШ ТХУУЛПНХ СЪЩЛХ ЗТХРРХ БНЕТЙЛБОУЛЙИ УФХДЕОФПЧ, ХЕЪЦБС, ПОЙ ПУФБЧЙМЙ ЕК ЛОЙЗЙ, ЛПФПТЩЕ ОБЛХРЙМЙ - ЕЭЕ Ч ДПТПЗХ, ДБВЩ ВЩУФТЕОШЛП ЮФП-ОЙВХДШ ХЪОБФШ П тПУУЙЙ, - Х ПДОПЗП ЙЪ ОЙИ ПЛБЪБМУС "рОЙО" оБВПЛПЧБ. нОЕ ЧУЕЗДБ ЛБЪБМПУШ, ЮФП оБВПЛПЧ ИПМПДЕО УП УЧПЙН ЗЕТПСНЙ, ЪБ ЙУЛМАЮЕОЙЕН УЕВС УБНПЗП Ч ТПМЙ зПДХОПЧБ-юЕТДЩОГЕЧБ, Б Ч "рОЙОЕ" ЧУЕ ОЕПВЩЮБКОП ФЕРМП - Й С ЕЗП ХУЕМУС РЕТЕЧПДЙФШ, ДМС ЦЕОЩ. фПЗДБ С ОЕ РПДПЪТЕЧБМ ДБЦЕ П УХЭЕУФЧПЧБОЙЙ БОЗМЙКУЛПЗП ЖТБЪЕПМПЗЙЮЕУЛПЗП УМПЧБТС - Б оБВПЛПЧ, ИПФШ Й ТЕДЛП, ОП ЙДЙПНЩ Й ЛБЛЙЕ-ФП СЪЩЛПЧЩЕ ЫФБНРЩ ЙУРПМШЪХЕФ - ПУПВЕООП РЕТЕДБЧБС ТЕЮШ ЮЕМПЧЕЛБ РПЫМПЗП... мСМШЛБ РПРТБЧЙМБ ЮФП-ФП Ч НПЕН РЕТЕЧПДЕ Й ЧЕТОХМБ ЕЗП НОЕ РПД оПЧЩК ЗПД - С ЛБЛ ТБЪ Ч ОПЧПЗПДОАА ОПЮШ ПФТБЧЙМУС Й ОБЮБМ ЕЗП РЕТЕТБВБФЩЧБФШ, ОЕ ЧЩМЕЪБС ЙЪ ЛТПЧБФЙ. рПЪЦЕ С ЧЩНЕОСМ ЮЕТЕЪ ЪОБЛПНПЗП - Х ПДОПЗП ЙТБОГБ ЙМЙ БМЦЙТГБ, УПВЙТБЧЫЕЗП ОБЫХ ОБХЮОХА МЙФЕТБФХТХ, ЛПФПТБС УФПЙМБ ЪДЕУШ ЛПРЕКЛЙ, - "Bend Sinister" Й УВПТОЙЛ ОБВПЛПЧУЛЙИ ТБУУЛБЪПЧ; Х ЪОБЛПНЩИ ЧЪСМ "рПДМЙООХА ЦЙЪОШ уЕВБУФШСОБ оБКФБ". й РПЫМП-РПЕИБМП - МЕФ ЪБ 15 ЧУЕ РЕТЕЧЕМ. уП ЧТЕНЕОЕН ОБТБВБФЩЧБЕФУС ЧЩХЮЛБ, С УФБМ ПВТБУФБФШ УМПЧБТСНЙ, ЙУЛБМ РП ВХЛЙОЙУФБН БОЗМЙКУЛЙЕ ЛОЙЦЛЙ, ВЩМП ФТЙ ФБЛЙИ НБЗБЪЙОБ - ОБ ХМЙГБИ лБЮБМПЧБ Й БЛБДЕНЙЛБ чЕУОЙОБ Й ЕЭЕ "бЛБДЕНЛОЙЗБ" ОБ рХЫЛЙОУЛПК РМПЭБДЙ.

тц: оБЧЕТОПЕ, ЬФП ЧПРТПУ ВПМШЫЕ ФЕПТЕФЙЮЕУЛЙК, ОП ЧУЕ ЦЕ ... ЧБЫБ РЕТЕЧПДЮЕУЛБС НБОЕТБ ХЦЕ УЖПТНЙТПЧБМБУШ?

у.й.: еУМЙ ТЕЮШ П ФЕИОЙЮЕУЛПН ОБЧЩЛЕ - ОБЧЕТОПЕ, ДБ. оП УНХФОПЕ ПЭХЭЕОЙЕ, ЮФП С ОЕ ХНЕА РЕТЕЧПДЙФШ, ПУФБМПУШ ДП УЙИ РПТ, Й С ЧУЕ ЦДХ, ЛПЗДБ РТЙДЕФ ЧОЙНБФЕМШОЩК ЮЙФБФЕМШ Й УРТПУЙФ: "б ЮЕЗП ЬФП ЧЩ ФХФ ДЕМБЕФЕ, ДПВТЩК ЮЕМПЧЕЛ?"

тц: оХ, ФБЛПЕ ПЭХЭЕОЙЕ, ОБЧЕТОПЕ, ВЩЧБЕФ Х ЧУЕИ.

у.й.: нПЙ РПДПЪТЕОЙС ОБ ЬФПФ УЮЕФ ВПМЕЕ ПВПУОПЧБОЩ, ЮЕН Х РТПЮЙИ. бОЗМЙКУЛЙК Х НЕОС ЧТПДЕ ХМЙГЩ У ПДОПУФПТПООЙН ДЧЙЦЕОЙЕН - У БОЗМЙКУЛПЗП ОБ ТХУУЛЙК Й ФПМШЛП РЙУШНЕООЩК, ОБ УМХИ С ЕЗП РПЮФЙ ОЕ ЧПУРТЙОЙНБА. фПФ ЦЕ чБДЙЛ нЙИБКМЙО ЪБЛПОЮЙМ ЧУЕ ЦЕ ЖЙМЖБЛ ОБЫЕЗП У ОЙН ХОЙЧЕТУЙФЕФБ, Б ОЕ ЖЙЪЙЮЕУЛЙК ЖБЛХМШФЕФ, ЛБЛ С. рТБЧДБ, зПМЩЫЕЧ , ДБ Й лТХЦЛПЧ ФПЦЕ ФЕИОБТЙ...

тц: рП-ЧБЫЕНХ, УХДШВБ ЧФПТПЗП, ФТЕФШЕЗП РЕТЕЧПДБ ПВЩЮОП ОЕ УЛМБДЩЧБЕФУС?

у.й.: пВЩЮОП УЛМБДЩЧБЕФУС УМПЦОП. уЛБЦЕН, Х ЦХТОБМПЧ ЦЕУФЛПЕ РТБЧЙМП: ЕУМЙ РЕТЕЧПД ЙМЙ ЖТБЗНЕОФ ЗДЕ-ФП РЕЮБФБМУС, ЕЗП ВПМШЫЕ ОЕ РХВМЙЛХАФ. ъБНЕЮБФЕМШОЩК ЦХТОБМ "оПЧБС АОПУФШ" ПУНЕМЙМУС ПРХВМЙЛПЧБФШ "рТПЪТБЮОЩЕ ЧЕЭЙ", ЛПФПТЩЕ Л ФПНХ ЧТЕНЕОЙ ХЦЕ ЧЩЫМЙ Ч "иХДПЦЕУФЧЕООПК МЙФЕТБФХТЕ" - "рТПУЧЕЮЙЧБАЭЙЕ РТЕДНЕФЩ". ч "уЙНРПЪЙХНЕ" ЧЩЫЕМ УЕКЮБУ ФПН чХДЙ бММЕОБ , Ч ЛПФПТПН Й С ХЮБУФЧХА, - ОЕЛПФПТЩЕ ЙЪ ТБУУЛБЪПЧ ФБН РЕТЕЧЕДЕОЩ, ОБЧЕТОПЕ, РП ОЕУЛПМШЛП ТБЪ, ЙЪДБФЕМШУФЧП РТПУФП ПФПВТБМП ФП, ЮФП РПМХЮЙМПУШ РПМХЮЫЕ.

тц: чБН ВМЙЪПЛ чХДЙ бММЕО?

у.й.: пЮЕОШ. пО Й ЧУЕЗП-ФП ОБРЙУБМ ФТЙ УВПТОЙЮЛБ, Х НЕОС Ч ТХЛБИ ВЩМ ПДЙО ЙЪ ОЙИ - ФБН РБТПДЙЙ ОБ ЦБОТЩ: НЕНХБТЩ МЙЮОПЗП РБТЙЛНБИЕТБ зЙФМЕТБ, ДЕФЕЛФЙЧ, РШЕУБ, ЧПУРПНЙОБОЙС П ЧЩДХНБООЩИ "ЧЕМЙЛЙИ ЖЙМПУПЖБИ" - ОХ Й ФБЛ ДБМЕЕ...

тц: юЙФБЕФЕ ФТХДЩ УЧПЙИ ЛПММЕЗ?

у.й.: уФБТБАУШ ОЕ ЮЙФБФШ ДТХЗЙИ РЕТЕЧПДПЧ оБВПЛПЧБ Й ЧППВЭЕ ЛОЙЗ, ЛПФПТЩЕ ЮЙФБМ РП-БОЗМЙКУЛЙ. пУЛПНЙОБ, РТЕЧТБФЙЧЫБСУС Ч ЪХВОПК ЛБНЕОШ, - ЬФП ФЧПЕ, Б ФХФ ФЕВЕ РЩФБАФУС ЙНРМБОФЙТПЧБФШ ЮХЦПК ЪХВОПК ЛБНЕОШ. оП ВЩЧБАФ ЙУЛМАЮЕОЙС: У ВПМШЫЙН ХДПЧПМШУФЧЙЕН РТПЮЙФБМ РЕТЕЧПДЩ зПМЩЫЕЧБ ЙЪ дЬЫЕМБ иЬННЕФБ.

тц: б ФБЛ НПЦОП РПРБУФШ РПД ЧМЙСОЙЕ?...

у.й.: фХФ, УЛПТЕЕ, ОЕ ЧМЙСОЙЕ - ЪБИПЮЕФУС РПУНПФТЕФШ, ЛБЛ ДТХЗПК РЕТЕЧЕМ ЛБЛПЕ-ФП УМПЦОПЕ НЕУФП, Б РПФПН ЕЗП ФЙЫЛПН РЕТЕЖТБЪЙТПЧБФШ.

тц: фБЛ ДЕМБМЙ ЙМЙ РТПУФП РТЕДРПМБЗБЕФЕ?..

у.й.: дХНБА, ДЕМБМ ВЩ. чПФ нЕТЧЙО рЙЛ - УМПЦОЩК БЧФПТ, ЧЪСЧЫЙУШ ЪБ ЕЗП ЧФПТПК ТПНБО "зПТНЕОЗБУФ", С ЧУРПНОЙМ, ЮФП ЧЙДЕМ ОБ МПФЛБИ ТХУУЛЙК РЕТЕЧПД , РТБЧДБ, ЙЪДБФЕМШУФЧП ОЕ ХРПНЙОБМП, ЮФП УХЭЕУФЧХАФ ЕЭЕ РЕТЧЩК Й ФТЕФЙК ТПНБОЩ... ч ТПНБОЕ Х РЕТУПОБЦЕК ЪОБЮБЭЙЕ ЖБНЙМЙЙ, ЛБЛЙЕ, РП НОЕОЙА вЕТДЦЕУУБ, ДПРХУФЙНЩ ФПМШЛП Ч НХМШФЖЙМШНБИ. еУФШ ФБН ОЕИПТПЫЙК НПМПДПК ЮЕМПЧЕЛ, нБЛЙБЧЕММЙ ФБЛПК, Steerpike, Ч ФПН РЕТЕЧПДЕ РПМХЮЙМУС эХЛПЧПМ, ИПФС ФПЗДБ ХЦ - РПЮЕНХ ОЕ чПМПЭХЛ, ЧУЕ-ФБЛЙ РЕТЕЧПД ЧЩЫЕМ ОБ хЛТБЙОЕ. жБНЙМЙЙ РЕТЕЧПДЮЙЛБ С ОЕ РПНОА, ПО, РП-НПЕНХ, ОЕУЛПМШЛП ОБРПТФБЮЙМ, ОП ЪБФП УМЕДХАЭЙН ЕУФШ ОБ ЮФП ПРЕТЕФШУС. пДОБЛП, РП УЮБУФША, С ОЕ ОБЫЕМ ЬФПК ЛОЙЗЙ, РТЙЫМПУШ ПВИПДЙФШУС УЧПЙНЙ УЙМБНЙ.

тц: й ЛБЛ ЧЩ РЕТЕЧЕМЙ Steerpik"Б?

у.й.: рПЛБ ОЙЛБЛ, ФБЛ ПО уФЙТРБКЛПН Й ПУФБМУС - НПЦЕФ, чПМБЛХМ - ВМЙЪЛП Й ОЕ ЧЩЪЩЧБЕФ ФБЛЙИ ЛПООПФБГЙК, ЛБЛ чПМПЭХЛ. иПФС, УЛБЦЕН, ОБЪЧБОЙЕ ЪБНЛБ зПТНЕОЗБУФ ФПЦЕ ЙУФПМЛПЧЩЧБЕФУС. нПЦОП ЧЕДШ Й "зТБЖБ нПОФЕ-лТЙУФП" РЕТЕЧЕУФЙ "ЗТБЖ иТЙУФПЧБ зПТБ" ЙМЙ РЕТЕДБФШ ОЕЮФП РПДПВОПЕ У ЖТБОГХЪУЛЙН РТПОПОУПН... оП ЧП НОПЗЙИ УФТБОБИ ЙЪЧЕУФОБ ЛОЙЦЛБ "зПТНЕОЗБУФ", Й ОЕМШЪС ЕЕ УПЧУЕН РЕТЕЙНЕОПЧЩЧБФШ, ИПФС Ч ХРПНСОХФПН РЕТЕЧПДЕ ЕЕ ОБЪЧБМЙ"ъБНПЛ зПТНЕОЗБУФ", РПМБЗБА, ДМС РХЭЕК РТЙЧМЕЛБФЕМШОПУФЙ.

тц: лБЛ ЦЕ РЕТЕЧПДЙФШ НОПЗПЪОБЮОЩЕ УМПЧБ ЙМЙ ЖБНЙМЙЙ - ДБЧБФШ "ДПРПМОЙФЕМШОХА" ЙОЖПТНБГЙА Ч ЛПННЕОФБТЙЙ, УОПУЛЙ?

у.й.: лХУПЮЕЛ ЙЪ ЬФПЗП ТПНБОБ Ч ОБЮБМЕ ЗПДБ РЕЮБФБМБ "йОПУФТБООБС МЙФЕТБФХТБ" , ФБН ФПЦЕ ЧПЪОЙЛ РПДПВОЩК ЧПРТПУ. ч ОБЮБМЕ РХВМЙЛБГЙЙ НЩ ДБМЙ УОПУПЮЛХ, ЗДЕ ЧУЕ ЪОБЮБЭЙЕ ЖБНЙМЙЙ ТБЪМПЦЙМЙ ОБ ЧПЪНПЦОЩЕ БОЗМЙКУЛЙЕ УМПЧБ. у ДТХЗПК УФПТПОЩ, УНЕЫОЩЕ ЖБНЙМЙЙ ЛПНЙЮЕУЛЙИ РЕТУПОБЦЕК, ПТДЩ РТПЖЕУУПТПЧ, ЛПФПТБС ХЮЙФ ДЕФЕК ЪБНЛБ, С РПРЩФБМУС РЕТЕДБФШ.

тц: оБЧЕТОСЛБ, ЧЩ УФБМЛЙЧБМЙУШ У ФТХДОПУФША РЕТЕЧПДБ ОБЪЧБОЙК. тБУУЛБЦЙФЕ ПВ ЬФПК УФПТПОЕ РЕТЕЧПДБ.

у.й.: рПОБЮБМХ С ВЩМ ВПДТ Й ЧЕУЕМ Й ДБЧБМ ОБЪЧБОЙС, ЛБЛ ИПФЕМ, ФЕН ВПМЕЕ ЮФП РЕТЕЧПДЙМ "Ч УФПМ". тПНБО оБВПЛПЧБ "рПД ЪОБЛПН ОЕЪБЛПООПТПЦДЕООЩИ" РПМХЮЙМ Х НЕОС ОБЪЧБОЙЕ "юЕТОБС ЮЕТФБ" ЮФП МЙ, ОЕ РПНОА ФПЮОП, ОП РПФПН С УРПИЧБФЙМУС.

дМС ФПЗП ЦЕ "уЕЧЕТП-ъБРБДБ" С РЕТЕЧПДЙМ ТПНБО вЙЗМС "The Folk of the Air" - ЮФП-ФП ЧТПДЕ "чПЪДХЫОПЗП РМЕНЕОЙ", "чПЪДХЫОПЗП ОБТПДГБ" - РЕТЧПОБЮБМШОПЕ ЕЗП БЧФПТУЛПЕ ОБЪЧБОЙЕ "тЩГБТШ РТЙЪТБЛПЧ Й ФЕОЕК". фП, ЮФП ЬФП ЖЬОФЕЪЙ, УФБОПЧЙФУС РПОСФОП ФПМШЛП Л УЕТЕДЙОЕ, Б ФБЛ МАДЙ ОБЪЧБМЙ УЕВС "пВЭЕУФЧПН БТИБЙЮЕУЛЙИ ТБЪЧМЕЮЕОЙК" Й ЙЗТБАФ Ч УТЕДОЕЧЕЛПЧШЕ: ЗЙМШДЙЙ, ТЩГБТУЛЙЕ ФХТОЙТЩ, ЛПТПМШ, ЧЕДШНБ, У ЛПФПТПК ЧУЕ Й ОБЮЙОБЕФУС... с ОБЪЧБМ ТПНБО "бТИБЙЮЕУЛЙЕ ТБЪЧМЕЮЕОЙС" , ОП ФХФ ПВЩЮОП ТЕЫБЕФ ЙЪДБФЕМШ, ЮФП ДМС ОЕЗП МХЮЫЕ. чРТПЮЕН, ЬФП ЛПЗДБ ЕЭЕ ВХДЕФ. тПНБО ФБЛ Й ЧБМСЕФУС ВЕЪ ДЧЙЦЕОЙС.

ч ТПНБОЕ иЕММЕТБ "God knows" ЮБУФП РПЧФПТСЕФУС ЬФБ ЖТБЪБ, С РЕТЕЧЕМ "чЙДЙФ вПЗ" - РП-ТХУУЛЙ ЬФП ФБЛБС ЦЕ ИПДПЧБС ЖТБЪБ, ЛБЛ ФБ РП-БОЗМЙКУЛЙ. тПНБО лХФЪЕЕ - "The Master of Petersburg", ОП ЪОБЮЕОЙС УМПЧБ "master" - "НБУФЕТ" Й "ИПЪСЙО". нЩ ПУФБОПЧЙМЙУШ ОБ ОЕКФТБМШОПН ЧБТЙБОФЕ "пУЕОШ Ч рЕФЕТВХТЗЕ", ВМБЗП ДЕКУФЧЙЕ РТПЙУИПДЙФ ПУЕОША.

тц: рПНПЗБМ МЙ ЧБН ЛФП-ФП (ТЕДБЛФПТЩ, РЕТЕЧПДЮЙЛЙ, ЪОБЛПНЩЕ, ТПДЙФЕМЙ), ЛПЗДБ ЧЩ ФПМШЛП ОБЮЙОБМЙ РЕТЕЧПДЙФШ?

у.й.: лПЗДБ С ОБЮЙОБМ, Б ОБЮЙОБМ С, ЮФП ОБЪЩЧБЕФУС, "ДМС УЕВС", ЧПЧУЕ ОЕ РТЕДРПМБЗБС, ЮФП ЬФП УФБОЕФ НПЙН ПУОПЧОЩН ЪБОСФЙЕН, РПНПЗБФШ НОЕ ВЩМП ОЕЛПНХ. дБ Й ОБЮБМ-ФП С РТСНП У оБВПЛПЧБ Ч ФЕ ЕЭЕ ЧТЕНЕОБ, ЛПЗДБ ЪБ ОЕЗП НПЦОП ВЩМП РП ЫБРЛЕ РПМХЮЙФШ, ФБЛ ЮФП С ПУПВЕООП ОЕ ЧЩУПЧЩЧБМУС.

тц: чБЫЙ МАВЙНЩЕ РЕТЕЧПДОЩЕ ЛОЙЗЙ?

у.й.: юЙФБФШ С ЧЩХЮЙМУС МЕФ Ч РСФШ, РЕТЕЧПДЙФШ ОБЮБМ Ч 34, Б ДП ЬФПЗП ЧУЕ ЮЙФБМ, ЮЙФБМ. рЕТЕЧПДОЩЕ ЛОЙЗЙ ЮЙФБМЙУШ РТПУФП ЛБЛ ЛОЙЗЙ. рПЦБМХК, РЕТЧЩЕ, ЛБЛЙЕ РТЙИПДСФ Ч ЗПМПЧХ, - ЧЙДЙНП, ПОЙ МАВЙНЩЕ Й ЕУФШ, - ЬФП "зМБЪБНЙ ЛМПХОБ" ЧПФ ЮФП ПФЧЕФЙМБ: "еУМЙ ЮЙФБФЕМА ЛОЙЗБ ОЕРПОСФОБ, ЪОБЮЙФ ПОБ ОЕРЕТЕЧПДЙНБ. чПФ, ОБРТЙНЕТ, У РЕТЕЧПДПН "хМЙУУБ" ОЙЮЕЗП ИПТПЫЕЗП ОЕ РПМХЮЙМПУШ. чППВЭЕ РЕТЕЧПД ЬФПК ЛОЙЗЙ ПФЮБУФЙ УЧСЪБО У РПМЙФЙЮЕУЛПК УЙФХБГЙЕК, РП БНЕТЙЛБОУЛПНХ ТБДЙП ЗПЧПТЙМЙ: "ч уПЧЕФУЛПН уПАЪЕ ДП УЙИ РПТ ОЕ РЕТЕЧЕДЕО "хМЙУУ"!" рП-НПЕНХ, ЬФП ЛОЙЗБ ДМС РЙУБФЕМЕК. оЕЙЪЧЕУФОП ЦЕ, ЮФП мЕПРПМШД вМХН ХЧЙДЕМ 16 ЙАОС 1904 ЗПДБ Ч дХВМЙОЕ, ЛПЗДБ ЧЩЫЕМ ЛХРЙФШ РПЮЛХ. оБДП ПВСЪБФЕМШОП ЕИБФШ Ч дХВМЙО. мХЮЫЕ РХУФШ РЙУБФЕМШ РПКДЕФ РП РХФЙ, ХЛБЪБООПНХ дЦПКУПН. чПФ Х жПМЛОЕТБ, Х ЖТБОГХЪПЧ РПФПЛ ЧРЕЮБФМЕОЙК РПМХЮБМУС ЧЕМЙЛПМЕРОП". б РП-ЧБЫЕНХ, ВЩЧБАФ ОЕРЕТЕЧПДЙНЩЕ ЛОЙЗЙ ЙМЙ РТПУФП ЛБЦДБС ЛОЙЗБ ДПМЦОБ ДПЦДБФШУС УЧПЕЗП РЕТЕЧПДЮЙЛБ?

у.й.: вЩЧБАФ, РТЙЮЕН ЙИ РПДБЧМСАЭЕЕ ВПМШЫЙОУФЧП. еУМЙ, ЛПОЕЮОП, ЗПЧПТЙФШ П лОЙЗБИ. "хМЙУУ", "бДБ", "рПНЙОЛЙ РП жЙООЕЗБОХ" - ЬФП, ЛПОЕЮОП, СЧМЕОЙС ЛТБКОЙЕ, РПФПНХ ЮФП ФБН ХЦЕ ОБЮЙОБАФУС ЬЛУРЕТЙНЕОФЩ У СЪЩЛПН - ДБ ЕЭЕ Й У ОЕУЛПМШЛЙНЙ. оП ЧПФ ыЕЛУРЙТ - ПО ТБЪЧЕ РЕТЕЧПДЙН?

тц: уХЭЕУФЧХЕФ МЙ, РП-ЧБЫЕНХ, "ЪПМПФПК" ЧПЪТБУФ ДМС РЕТЕЧПДБ?

у.й.: еУМЙ ТЕЮШ ЙДЕФ П ЧПЪТБУФЕ РЕТЕЧПДЮЙЛБ - ДБ, ОБЧЕТОПЕ. чУЕ-ФБЛЙ, ПФ ОЕЗП ФТЕВХЕФУС ОЕЛПФПТБС ОБЮЙФБООПУФШ. дХНБА, ЮФП "ЪПМПФП" РТЙИПДЙФУС ОБ РТПНЕЦХФПЛ ПФ 30 ДП 50, ЛПЗДБ ХЦЕ Й ВБЗБЦ Х ЮЕМПЧЕЛБ ЕУФШ, Й УЙМЩ ЕЭЕ ПУФБМЙУШ.

— Почему к вам не попала «Лаура и ее оригинал»?

— По одной-единственной причине. Издательство «Азбука» выиграло тендер, а там есть одна оговорочка — имя переводчика называется Дмитрием Набоковым. А я то попадал у него в фавор, то превращался в ничтожество. Одно время я был «лучший современный переводчик Набокова», теперь я — «бывший переводчик Набокова пиратского периода».

— И что это значит?

— К этому было добавлено: наверное, Ильин сказал чушь по поводу «Лауры», потому что он знает, что никогда больше не будет переводчиком Набокова. Конечно, никогда не буду — я его всего уже перевел. В общем, в фаворе остался только один человек — Барабтарло. Вообще-то, знаток Набокова, у него ученая карьера на нем построена. Вот издали они «Истинную жизнь Севастьяна Найта» — СеВастьяна! — в переводе Барабтарло. Как объяснял мне один человек, они очень долго отбивались от Барабтарло, который требовал, чтобы все было в старой русской орфографии — с ятями, с ижицами, как положено.

— А про что роман, вы знаете?

— Я слышал от президента набоковского общества — он видел текст и сказал, что это писал больной человек, уже сдавший. Бойд, великий биограф, рассказывает историю, как, выйдя из больницы, Набоков сел с сестрой играть в скребл — они всю жизнь в эту игру играли, и она у него впервые выиграла, три раза подряд.

— Если б вы были на месте набоковского сына, сожгли бы?

— Нет, наверное, не сжег бы.

— А печатать?

— Стал бы, наверное, если бы было какое-то академическое издание, в приложении. Как вторую часть «Мертвых душ». Первая лучше — но вторая существует, и ее нужно печатать. Массовым тиражом не нужно — позорить автора. Но ежели рукопись не сгорела, то рано или поздно она должна стать книжкой. Я думаю так.

— Как так получается, что все книжки, в которых -ука-зано «перевод С.Ильина», оказываются хорошими? Даже не в смысле качества перевода — именно сами книжки?

— Мне, наверное, просто издатели не предлагают трэша. В набоковском «Даре» Федор рассказывает о том, как он начал работать в русской газете, издававшейся в Берлине, и редактор довольно быстро выяснял, ниже какого уровня спуститься его сотрудник не может, — и дальше уже за ним не следил. Вот издатели, с которыми я работаю, понимают, что ниже какого-то уровня я не опущусь, — ну и не -пред-лагают.

— А не странно, что Коу и Бакли у вас такими «ильин-скими» выходят? Это вы их случайно или нарочно?

— Просто получаются. Тут такой момент — я работаю все--таки довольно быстро, а это не то что лишает возможности что-то придумывать, но мне кажется, что так можно: это грамотно, это по-русски, в рамках моего словаря. Хотя я читал, что у Коу язык гораздо проще, чем оказался в переводе. Но не думаю, что я сильно насилую автора.

— Какие слова из современного языка вас раздражают?

— Меня раздражает только один оборот — «по жизни». Ну и раньше, конечно, еще слово «духовность», которое звучало каждые полторы минуты из телевизора. Почему в 60-70-е интеллигенция перешла на мат? Потому что все остальные слова уже торчали из официальных источников, было неприлично ими пользоваться. А матом тогда по телевизору и радио никто не говорил. Однажды у меня была редактором одна дама, и она мне позвонила и сказала: «У меня такой вопрос — у вас тут встречается выражение «мать-перемать», а я не понимаю, что это значит». Я говорю, это «е… твою мать», но помягче. «Ой, я в этой лексике ничего не соображаю». А она при этом начинала переводить книжку Фейбера, где действие происходит в публичном доме и выражаются все соответствующе.

Сегодня ночью в возрасте 68 лет скончался переводчик Сергей Борисович Ильин. Он родился в Саратове 18 декабря 1948 года. Окончил физический факультет Саратовского университета по специальности «теоретическая физика». Работал учителем физики и астрономии, программистом в закрытом НИИ. Кандидат физико-математических наук. Переводить художественную литературу (Набокова) начал в 1983 году для жены Елены, не читавшей по-английски. Известен прежде всего по переводам англоязычной прозы всё того же Владимира Набокова, вышедшим в собрании сочинений издательства «Симпозиум». Первый перевод — роман Набокова «Пнин». Потом переводил Уайта, Уайлдера, Хеллера, Бакли, Данливи, Келмана, Каннингема, Мервина Пика, Стивена Фрая, Марка Твена и др. Публиковался в журналах «Урал», «Знамя», «Иностранная литература», «Новая Юность». Премии фонда «Знамя» (1999), «Иллюминатор» (1999).

Ниже размещен текст интервью, которое Сергей Ильин дал Елене Калашниковой в 2002 году. Оно было опубликовано в "Русском журнале".

С.И.: Легко ли я встраиваюсь и т.д. - мне судить трудно. Кажется, что без особых трудов. Хотя что это такое значит: "встраиваться в стиль"?

РЖ: Прислушиваетесь ли к мнению коллег, или они большей частью необъективны, потому что конкуренты?

С.И.: Так сложилось, что с коллегами я вижусь крайне редко и ремесленных вопросов не обсуждаю. Да я и знаю-то мало кого. А отзывов коллег на мои опусы мне читать, по счастью, не приходилось.

РЖ: Всеми ли собственными переводами довольны?

С.И.: Нет, не всеми. И в особенности разного рода рассказами, которые мне плохо даются.

РЖ: А зачем тогда беретесь за них?

С.И.: За рассказы я взялся, когда переводил Набокова. Это был второй-третий опыт перевода - с тех пор я их несколько раз переделывал, но, по-моему, так и не доделал. Потом пробовал переводить других авторов, может, два получились.

РЖ: Какие?

С.И.: "Лила, оборотень" и еще "Приходите, леди Смерть" Питера Бигля.

РЖ: По мнению Макса Немцова, который читал своим родным "Лилу, оборотня" в вашем переводе, рассказ идеально ложится на голос, он естественный, как дыхание, ничего лишнего. "Он показался мне тогда близким к идеалу"... Но получается, короткий жанр не ваш конек?

С.И.: Не мой. Длинный жанр - это машина, которая с какого-то момента тянет за собой, начало подстраиваешь к тому, что получится дальше, все несколько раз переделаешь. А в коротком жанре только раздышался - дистанция уже кончилась.

РЖ: Может, поэтому, чтобы попасть в ритм автора, надо брать его несколько произведений? Или ритм от произведения к произведению меняется?

С.И.: По-разному. Я не переводил одного автора помногу. Был уникальный опыт с Набоковым, но он легок для перевода в том смысле, что можно заглянуть в его русские тексты, попытаться соорудить нечто похожее. Что касается моих переводов одного автора, это три романа Уайта (строго говоря, семь, но пять объединены в одну книгу), два романа Кутзее, два Хеллера; роман и два рассказа Бигля - хотел перевести еще кое-что из него, но, по-моему, это уже есть по-русски.

РЖ: А какими своими переводами вы особенно довольны?

С.И.: Сдается мне, получилась "Осень в Петербурге" Кутзее, "Бледное пламя", "Подлинная жизнь Себастьяна Найта" Набокова. Не скажу, что другие переводы Набокова из рук вон плохи, но эти два - любимые. Доволен я и двумя романами Хеллера, один еще не вышел. Замечательный романище о царе Давиде - рассказчик при смерти, кроет последними словами Микеланджело, Шекспира, который украл у него все сюжеты, и своего сына, полного дурака, будущего царя Соломона. Книга пропитана цитатами из Писания, не говоря уж о Шекспире, Кольридже, Мильтоне - и все они раскавычены.

РЖ: Вы искали переводы цитируемых фрагментов?

С.И.: С Библией проще - у меня в компьютере русская и английская Библия. В других случаях помогают английские цитатники. Хорошо, если есть ссылка...

РЖ: А если нет?

С.И.: Как правило, цитаты все-таки торчат из текста, хотя, наверное, отыскиваются не все, тут уж как повезет.

РЖ: Макс Немцов: "Я подхожу к тексту с точки зрения звука..." В.С.Муравьев: "Подход к переводу именно со стороны ритмики представляется мне наиболее плодотворным". А что для вас важно в тексте?

С.И.: Не могу сказать. В хорошем тексте все важно - звук, ритмика, словарь. Пожалуй, все же ритмика.

РЖ: Вадим Михайлин: "...сначала читаю текст целиком, причем несколько раз, чтобы сбить оскомину первого восприятия, когда в основном смотришь на сюжет, динамику персонажей, - чтобы добраться до языка. Иногда переводишь фрагменты из разных мест". А как делаете вы?

С.И.: Читаю текст целиком и затем стараюсь сохранить "оскомину", о которой говорит Вадим. Сюжет и прочее меня, вообще говоря, не так уж и интересуют.

РЖ: Что для вас "оскомина"?

С.И.: Я писал об этом. В 1998 мне исполнилось 50, и я сочинил нечто под названием "Моя жизнь с Набоковым", а в 1999, к столетнему юбилею со дня рождения Набокова она и еще кое-что пригодилась. "Кое-что" - это письмо моему тогдашнему близкому знакомому Олегу Дарку, он работал в "Независимой" и просил меня написать что-нибудь о переводе. Вскоре он оттуда ушел, текст не напечатали, а в 1999 про него вспомнили. Первое впечатление, правильное оно или неправильное, самое сильное, и перевод, как я его понимаю, попытка, главным образом для себя, воспроизвести его на другом языке. Если спустя полгода, заглядывая в текст, вспоминаешь, как оно у вас было в первый раз, значит - перевод удался.

РЖ: Н.М.Демурова, например, перевела много вещей, но ее имя ассоциируется с "Алисой" Кэрролла. Считаете ли вы себя - по большому счету - "переводчиком Набокова"?

С.И.: Еще времени прошло немного, трудно судить, но сама формула "переводчик Набокова" начинает заедать. Недавно я выступал в РГГУ - Гриша Кружков, мой старинный знакомый, пригласил меня на свой переводческий семинар и представил как "переводчика Набокова" - я осерчал и попросил впредь именовать меня просто "переводчик". А чей - там видно будет. Сейчас у меня в работе новый "проект".

С.И.: Мервин Пик известен более всего как автор трех романов, хотя их у него, кажется, пять, а еще есть стихи, зал графических работ в галерее Тейт.

РЖ: А чем он вам интересен?

С.И.: Этой самой "оскоминой", о которой говорил Вадим.

РЖ: Сами захотели его перевести или кто-то предложил?

С.И.: Было такое издательство "Северо-Запад", я получил там первые мои заказы, - пока готовился к изданию Шекспира... какой к черту Шекспир? - Набоков. Как раз первым заказом была - тетралогия Уайта о короле Артуре, четыре романа - четыре возраста, впрочем, позже выяснилось, что в этой тетралогии пять книг... Уайт - один из китов, на которых стоит литература фэнтези, кроме него по этой линии числятся Толкиен и Мервин Пик, который никакой фэнтези не писал и попал в эту компанию дуриком. Когда в США начал спадать толкиенской бум, американские издатели стали искать нового автора, Пик в это время умирал в сумасшедшим доме... Про него я ничего не знал: "Что за Пик?" - спрашиваю. А Саша Кононов: "Да такой "Замок" Кафки, только не без входа, а без выхода".

РЖ: Кафку любите?

С.И.: Давно и прочно. В то время я как раз собирался в Коктебель, взял в библиотеке на Ульяновской том Пика, и с полным упоением прочитал на пляже первый роман. На Кафку совсем не похоже, по стилистике скорее Диккенс, Гоголь, Эдгар По; много деталей, какой-нибудь незначительный эпизод - "Ваня прошел" - занимает страницы две.

РЖ: Как у Пруста.

С.И.: Может быть. Я кинулся к Саше: "Хочу переводить Пика". А они уже заказали перевод питерскому китаисту, это была Сашина идея - Пик родился в Китае, вся жизнь замка Горменгаст построена на каждодневном исполнении сложных бессмысленных ритуалов, на этаких китайских церемониях... Потом издательство распалось, и я сел переводить Пика для себя, два романа перевел, вот взялся за третий. Надеюсь, они выйдут в "Симпозиуме".

РЖ: Были произведения, которые вы хотели перевести, но почему-то не получилось - разочаровались или еще что-то?..

С.И.: Первый роман Бигля "Тихое, спокойное место". Он написал его в начале 60-х, в 18 лет, под одеялом, в студенческом общежитии. На католическом кладбище разворачивается история любви двух покойников, один из них самоубийца, и их разлучают, им пытается помочь человек, который живет на кладбище лет 20, - он боится выйти за ворота, один раз попробовал, но вернулся. Недавно выяснилось, что перевод этого роман где-то публикуется или уже опубликован - а это смерть: второй перевод выходит редко или через много лет. Некоторые книжки я перевожу потому, что это нужно мне, скажем, Набокова, Пика, а тут такого ощущения не было. Я, вообще-то говоря, никакой не переводчик. По образованию я физик-теоретик, теория относительности и прочее.

РЖ: Значит, перевод пришел в вашу жизнь благодаря Набокову?

С.И.: Это такой исторический анекдот: Был 1982 год. (В Москву я попал в 1975-м, я из Саратова, как Вадик Михайлин. Учился в Дубне, в аспирантуре, и тоже все больше книжки читал, там была роскошная библиотека.)

РЖ: Вы тогда уже были знакомы с Кружковым? Он учился в Институте физики высоких энергий в Протвино.

С.И.: Нет. Гриша физик-экспериментатор, кажется, а я теоретик, это разные футбольные команды, к тому же он постарше меня, и когда мы познакомились в Москве, я был инженером-программистом, а он уже Китса переводил для "Литпамятников". По сравнению с Саратовом в Москве книг было несравнимо больше. И вот когда я прочитал "русского" Набокова, сразу по уши в него влюбился.

РЖ: А что первое прочитали?

С.И.: "Приглашение на казнь", "Машеньку", "Дар". Так вот: у моего друга Ляльки, ученицы Гальперина, которая всю жизнь преподает в Институте иностранных языков, теперь Лингвистическом Университете им. Мориса Тореза, хорошая английская библиотека, я почти всю ее перечитал - и выработал привычку к английскому чтению. В то время ей предложили халтуру: обучить русскому языку группу американских студентов, уезжая, они оставили ей книги, которые накупили - еще в дорогу, дабы быстренько что-нибудь узнать о России, - у одного из них оказался "Пнин" Набокова. Мне всегда казалось, что Набоков холоден со своим героями, за исключением себя самого в роли Годунова-Чердынцева, а в "Пнине" все необычайно тепло - и я его уселся переводить, для жены. Тогда я не подозревал даже о существовании английского фразеологического словаря - а Набоков, хоть и редко, но идиомы и какие-то языковые штампы использует - особенно передавая речь человека пошлого... Лялька поправила что-то в моем переводе и вернула его мне под Новый год - я как раз в новогоднюю ночь отравился и начал его перерабатывать, не вылезая из кровати. Позже я выменял через знакомого - у одного иранца или алжирца, собиравшего нашу научную литературу, которая стоила здесь копейки, - "Bend Sinister" и сборник набоковских рассказов; у знакомых взял "Подлинную жизнь Себастьяна Найта". И пошло-поехало - лет за 15 все перевел. Со временем нарабатывается выучка, я стал обрастать словарями, искал по букинистам английские книжки, было три таких магазина - на улицах Качалова и академика Веснина и еще "Академкнига" на Пушкинской площади.

РЖ: Наверное, это вопрос больше теоретический, но все же... ваша переводческая манера уже сформировалась?

С.И.: Если речь о техническом навыке - наверное, да. Но смутное ощущение, что я не умею переводить, осталось до сих пор, и я все жду, когда придет внимательный читатель и спросит: "А чего это вы тут делаете, добрый человек?"

РЖ: Ну, такое ощущение, наверное, бывает у всех.

С.И.: Мои подозрения на этот счет более обоснованы, чем у прочих. Английский у меня вроде улицы с односторонним движением - с английского на русский и только письменный, на слух я его почти не воспринимаю. Тот же Вадик Михайлин закончил все же филфак нашего с ним университета, а не физический факультет, как я. Правда, Голышев, да и Кружков тоже технари...

РЖ: Еще Мотылев, Бабков... Не приходилось вам как-то менять авторскую стилистику или писать в переводе "под такого-то"?..

С.И.: Один раз я проделал такую штуку с "Осенью в Петербурге" Кутзее. В журнале "Иностранная литература" попросили причесать разговоры в романе "под Достоевского". Я, что называется, освежил в памяти то, что было написано Достоевским по "Бесы" включительно - роман кончается тем, что Достоевский начинает "Бесов". Как он - не напишешь, но чтобы похоже было, я попробовал. А потом в Интернете прочитал рецензию: "Поражает проникновение автора в стилистику Достоевского..." Уверяю вас, никакого проникновения у Кутзее нет: рубленые фразы, все в настоящем времени.

РЖ: Часто переводчики говорят, что ищут аналог стилистики переводимого произведения в отечественной литературе, - вы тоже?

С.И.: Пожалуй, нет. А зачем? Авторы XIX века должны выглядеть как авторы своего времени, и если искать аналоги, то не среди ярчайших наших именно того времени, потому что слишком уж яркие, - ну, может, Писемского почитать. Вообще же тут все зависит от автора.

РЖ: Вы сразу понимаете, что хотите перевести тот или иной текст?

С.И.: К концу первой трети, примерно. Бывает - начало интересно, но пока доберешься до конца, текст уже два раза как ноги протянет. Вот сейчас, может быть, соберусь переводить книжку Келлмана, букеровского лауреата, даром что она чуть ли не на шотландском диалекте написана и по стилистике похожа на Веничку Ерофеева. Вот с ним все понятно сразу.

РЖ: Значит, переводя, будете ориентироватья на "Москву-Петушки"?

С.И.: Может, придется найти. В доме было штук 10 "Петушков", но все разлетелись.

РЖ: Влиял на вас переводимый текст?

С.И.: Какие-нибудь мистические явления? Когда я переводил "Себастьяна Найта", была такая же солнечная погода, как сегодня, 8 этаж, балкон открыт, обычно в комнате кружили 2-3 бабочки, - а тут как полетели... Я не склонен к мистике, но этот эпизод запомнился.

С.И.: Скорее, за определенных авторов - за Джойса. Есть и жанры, с которыми лучше не связываться. Я один раз взялся за дамский роман, больше не буду, как и за откровенно массовую литературу, - просто тогда меня вычистили с работы, и я побежал во все стороны сразу.

РЖ: А женщин?

С.И.: Для себя я переводил рассказы Патриции Хайсмит - и дальше хотел бы, но смотрю: тут в магазине стоит мой любимый "Мистер Рипли" Да, есть еще такая серьезная дама, писавшая под псевдонимом, Исаак Дайнесен.

РЖ: По-вашему, судьба второго, третьего перевода обычно не складывается?

С.И.: Обычно складывается сложно. Скажем, у журналов жесткое правило: если перевод или фрагмент где-то печатался, его больше не публикуют. Замечательный журнал "Новая юность" осмелился опубликовать "Прозрачные вещи", которые к тому времени уже вышли в "Художественной литературе" - "Просвечивающие предметы". В "Симпозиуме" вышел сейчас том Вуди Аллена, в котором и я участвую, - некоторые из рассказов там переведены, наверное, по несколько раз, издательство просто отобрало то, что получилось получше.

РЖ: Вам близок Вуди Аллен?

С.И.: Очень. Он и всего-то написал три сборничка, у меня в руках был один из них - там пародии на жанры: мемуары личного парикмахера Гитлера, детектив, пьеса, воспоминания о выдуманных "великих философах" - ну и так далее...

РЖ: Читаете труды своих коллег?

С.И.: Стараюсь не читать других переводов Набокова и вообще книг, которые читал по-английски. Оскомина, превратившаяся в зубной камень, - это твое, а тут тебе пытаются имплантировать чужой зубной камень. Но бывают исключения: с большим удовольствием прочитал переводы Голышева из Дэшела Хэммета.

РЖ: А так можно попасть под влияние?...

С.И.: Тут, скорее, не влияние - захочется посмотреть, как другой перевел какое-то сложное место, а потом его тишком перефразировать.

РЖ: Так делали или просто предполагаете?..

С.И.: Думаю, делал бы. Вот Мервин Пик - сложный автор, взявшись за его второй роман "Горменгаст", я вспомнил, что видел на лотках русский перевод, правда, издательство не упоминало, что существуют еще первый и третий романы... В романе у персонажей значащие фамилии, какие, по мнению Берджесса, допустимы только в мультфильмах. Есть там нехороший молодой человек, Макиавелли такой, Steerpike, в том переводе получился Щуковол, хотя тогда уж - почему не Волощук, все-таки перевод вышел на Украине. Фамилии переводчика я не помню, он, по-моему, несколько напортачил, но зато следующим есть на что опереться. Однако, по счастью, я не нашел этой книги, пришлось обходиться своими силами.

РЖ: И как вы перевели Steerpik"а?

С.И.: Пока никак, так он Стирпайком и остался - может, Волакул - близко и не вызывает таких коннотаций, как Волощук. Хотя, скажем, название замка Горменгаст тоже истолковывается. Можно ведь и "Графа Монте-Кристо" перевести "граф Христова Гора" или передать нечто подобное с французским прононсом... Но во многих странах известна книжка "Горменгаст", и нельзя ее совсем переименовывать, хотя в упомянутом переводе ее назвали"Замок Горменгаст", полагаю, для пущей привлекательности.

РЖ: Как же переводить многозначные слова или фамилии - давать "дополнительную" информацию в комментарии, сноски?

С.И.: Кусочек из этого романа в начале года печатала "Иностранная литература", там тоже возник подобный вопрос. В начале публикации мы дали сносочку, где все значащие фамилии разложили на возможные английские слова. С другой стороны, смешные фамилии комических персонажей, орды профессоров, которая учит детей замка, я попытался передать.

РЖ: Наверняка, вы сталкивались с трудностью перевода названий. Расскажите об этой стороне перевода.

С.И.: Поначалу я был бодр и весел и давал названия, как хотел, тем более что переводил "в стол". Роман Набокова "Под знаком незаконнорожденных" получил у меня название "Черная черта" что ли, не помню точно, но потом я спохватился.

Для того же "Северо-Запада" я переводил роман Бигля "The Folk of the Air" - что-то вроде "Воздушного племени", "Воздушного народца" - первоначальное его авторское название "Рыцарь призраков и теней". То, что это фэнтези, становится понятно только к середине, а так люди назвали себя "Обществом архаических развлечений" и играют в средневековье: гильдии, рыцарские турниры, король, ведьма, с которой все и начинается... Я назвал роман "Архаические развлечения", но тут обычно решает издатель, что для него лучше. Впрочем, это когда еще будет. Роман так и валяется без движения.

В романе Хеллера "God knows" часто повторяется эта фраза, я перевел "Видит Бог" - по-русски это такая же ходовая фраза, как та по-английски. Роман Кутзее - "The Master of Petersburg", но значения слова "master" - "мастер" и "хозяин". Мы остановились на нейтральном варианте "Осень в Петербурге", благо действие происходит осенью.

РЖ: Помогал ли вам кто-то (редакторы, переводчики, знакомые, родители), когда вы только начинали переводить?

С.И.: Когда я начинал, а начинал я, что называется, "для себя", вовсе не предполагая, что это станет моим основным занятием, помогать мне было некому. Да и начал-то я прямо с Набокова в те еще времена, когда за него можно было по шапке получить, так что я особенно не высовывался.

РЖ: Ваши любимые переводные книги?

С.И.: Читать я выучился лет в пять, переводить начал в 34, а до этого все читал, читал. Переводные книги читались просто как книги. Пожалуй, первые, какие приходят в голову, - видимо, они любимые и есть, - это "Глазами клоуна", "Над пропастью во ржи", "Тристрам Шенди", "Кола Брюньон", "Остров сокровищ" (конечно!), пастернаковский "Гамлет" - тогда, не теперь - "Гаргантюа и Пантагрюэль", "Теофил Норт", "Имя розы" - ну и "Лолита", разумеется. Порядок здесь совершенно произвольный.

РЖ: Если бы вы составляли хрестоматию лучших отечественных переводов ХХ века, чьи работы бы туда включили?

С.И.: Навскидку: Любимова, Райт-Ковалевой, Лозинского, Голышева - порядок, опять-таки, произвольный. Ну и себя бы не забыл.

РЖ: На вопрос: "Как вы считаете, бывают ли непереводимые книги?" И.М.Бернштейн вот что ответила: "Если читателю книга непонятна, значит она непереводима. Вот, например, с переводом "Улисса" ничего хорошего не получилось. Вообще перевод этой книги отчасти связан с политической ситуацией, по американскому радио говорили: "В Советском Союзе до сих пор не переведен "Улисс"!" По-моему, это книга для писателей. Неизвестно же, что Леопольд Блум увидел 16 июня 1904 года в Дублине, когда вышел купить почку. Надо обязательно ехать в Дублин. Лучше пусть писатель пойдет по пути, указанному Джойсом. Вот у Фолкнера, у французов поток впечатлений получался великолепно". А по-вашему, бывают непереводимые книги или просто каждая книга должна дождаться своего переводчика?

С.И.: Бывают, причем их подавляющее большинство. Если, конечно, говорить о Книгах. "Улисс", "Ада", "Поминки по Финнегану" - это, конечно, явления крайние, потому что там уже начинаются эксперименты с языком - да еще и с несколькими. Но вот Шекспир - он разве переводим?

РЖ: Существует ли, по-вашему, "золотой" возраст для перевода?

С.И.: Если речь идет о возрасте переводчика - да, наверное. Все-таки, от него требуется некоторая начитанность. Думаю, что "золото" приходится на промежуток от 30 до 50, когда уже и багаж у человека есть, и силы еще остались.