Главная › Прогулка › Веласкес портрет папы иннокентия 10. Рассказы о шедеврах живописи

Веласкес портрет папы иннокентия 10. Рассказы о шедеврах живописи

Поделиться с друзьями: Когда знаменитый испанский художник Диего Веласкес закончил работу над портретом римского папы Иннокентия X, тот, пораженный увиденным, смутился и несколько раз повторил: «Слишком правдоподобно! Слишком правдоподобно!» Именно этой фразой в первую очередь Иннокентий X и известен любителям истории. Ученые же знают папу еще и как коррупционера, назначавшего своих родственников на ответственные посты в Ватикане.
Все по-родственному
В миру будущего римского папу звали Джамбаттиста Памфили. Он получил столь высокий пост благодаря кризису, разразившемуся после смерти папы Урбана VIII. Конклав, который должен был избрать нового папу, разделился на две партии: испано-австрийскую, поддерживавшую кардинала Саккети, и французскую, интересы которой «лоббировал» из Парижа искусный интриган кардинал Джулио Мазарини. Испания открыто высказывалась за кандидатуру Саккети, но Мазарини был категорически против. По прошествии нескольких дней кардинал Франческо Барберини, двоюродный брат покойного папы, решил поддержать нейтральное лицо. Оптимальной в таком качестве сочли кандидатуру Памфили.
Став главой католического мира, 72-летний Памфили принял имя Иннокентия X и стал заполнять высшие церковные посты членами своей семьи. При этом самым пригодным человеком для подобных должностей оказалась его невестка Олимпия Майдалькини. Она была женой покойного старшего брата папы и сумела для всех своих сыновей добиться высокого социального положения. Зная способности Олимпии, Иннокентий X пожаловал ее старшему сыну, своему племяннику Камило Памфили, кардинальский пурпур - с тем, чтобы мать Камило могла через него управлять делами и давать советы понтифику. В скором времени Олимпия Майдалькини превратилась в одну из самых могущественных фигур в окружении папы. Однако Иннокентий X и Олимпия практически никогда не встречались, все контакты осуществлялись через Камило Памфили.
В первые три года понтификата Иннокентия X невестка только консультировала его по важным политическим вопросам, таким, как развитие инфраструктуры Рима, или какие знатные семьи надлежит приблизить к себе, а какие следует ввергнуть в немилость. Но в январе 1647 года Камило Памфили, тайный «почтальон» Иннокентия X и Олимпии Майдалькини, отказался от кардинальского сана, чтобы получить возможность сочетаться браком с Олимпией Альдобрандини, племянницей покойного папы Климента VIII. Нужно было срочно искать нового «почтальона», умеющего столь же ревностно хранить секреты переписки.
Иннокентий X вновь прибег к помощи родственников. Для выполнения столь ответственной миссии он произвел в кардиналы племянника Олимпии Франческо Майдалькини. Тогда же он поставил свою невестку во главе Священного Альянса - тайной разведки Ватикана, созданной в XVI веке папой Пием V. Олимпия предпочла управлять этой организацией при помощи кардинала Панчироли, исполнявшего функции государственного секретаря. Однако сама женщина не только тайно присутствовала на его встречах с папой, но и решала, какие именно действия им следует предпринимать.
«Черный Орден» и шпионы Мазарини
Основными противниками Священного Альянса в то время были кардинал Мазарини - человек, возглавлявший регентский совет при малолетнем короле Людовике XIV, и его разветвленная агентура. Мазарини удалось внедрить своих людей в близкие к Святому престолу круги. Шпионы сообщали кардиналу о направленных против Франции действиях папы. Именно тогда Олимпия Майдалькини создала в рамках Священного Альянса «Черный Орден» - своего рода контрразведку, задачей которой было раскрытие агентов Мазарини и их немедленное уничтожение. Для этого из состава Священного Альянса отобрали 11 агентов, которым вручили особые, выгравированные на серебре папские печати. На них была изображена облаченная в тогу женщина с крестом в одной руке и мечом в другой. Видимо, таким образом «Черный Орден» воздавал честь самой генеральше папской разведки.

На картине Гвидо Рени архангел Михаил попирает сатану. В лице сатаны угадываются черты папы Иннокентия X

Одним из лучших агентов Мазарини в Риме в то время считался некий Альберто Меркати - священник, генуэзец по происхождению. Люди Мазарини завербовали его, когда Меркати был членом папской нунциатуры во Франции. По возвращении в Рим он сумел войти в число приближенных кардинала Панчироли и был направлен в Государственную канцелярию в качестве эксперта по французским делам. С 1647 по 1650 год через руки Меркати прошло большое количество документов, имевших отношение к Франции. Джулио Мазарини немедленно знакомился с важными бумагами - с помощью хитроумной системы связных. Одной из раскрытых Альберто Меркати операций Священного Альянса была так называемая Фронда. В этом движении участвовали знатнейшие дворяне-католики, коих Мазарини обложил огромными налогами. Деньги же в конечном итоге оказывались в сундуках самого кардинала и преданных ему людей - всякий раз с личного благословения королевы-регентши Анны Австрийской. Многие примкнувшие к Фронде депутаты ассамблеи не желали признавать новые налоги без одобрения их парламентом. Кроме того, знать требовала, чтобы ни один подданный короля не мог задерживаться более чем на 24 часа - за это время арестованного должны были допросить и передать в руки судей.
Охота на «крота»
Из одного документа Альберто Меркати стало известно, что Ватикан и лично папа Иннокентий X принимают участие в заговоре против Мазарани.
Меркати - «крот», как ныне принято называть агентов подобного рода - решил с помощью некого швейцарского гвардейца из охраны понтифика переправить Мазарини экстренное сообщение. Но охваченного беспорядками Парижа оно так и не достигло. Шифрованное письмо было перехвачено монахами из «Черного Ордена». На следующий день тело папского гвардейца с отрубленными руками обнаружили свешивающимся с одного из римских мостов. К одежде убитого был прикреплен кусочек черной ткани с двумя красными полосками крест-накрест - символом «Черного Ордена».
Майдалькини очень хотелось изловить умело скрывающегося «крота». Наконец «Черный Орден» в начале сентября 1652 года вышел на Альберто Меркати. И вот этот блистательный шпион был найден повешенным в своем доме в Риме. В рот несчастному убийцы вложили такой же, как в случае с гвардейцем, кусочек черной ткани. Ходили слухи, что перед смертью Меркати обвинил кардинала Панчироли в том, что тот приказывал ему снабжать информацией кардинала Мазарини, но этот факт не удалось доказать.
Когда звезда закатилась
Панчироли к тому времени уже не было в живых. Он умер годом раньше. Его преемником стал кардинал Фабио Киджи, будущий папа Александр VII, который желал взять в свои руки бразды правления Ватиканом, в том числе и Священным Альянсом. Майдалькини стояла на его пути, но после вмешательства самого Иннокентия X властолюбивому Киджи удалось заключить с Олимпией некий договор, согласно которому ему на некоторое время запрещалось вмешательство в дела Священного Альянса, но разрешалось контролировать деятельность зловещего «Черного Ордена».
Столь добрый к своим родственникам папа Иннокентий X умер 7 января 1655 года в возрасте 81 года. Его тело в течение нескольких часов было выставлено в базилике Святого Петра, но так как никто не торопился устраивать понтифику пышное погребение, останки Иннокентия X перенесли в темное помещение, в котором рабочие хранили свои инструменты. Олимпия Майдалькини, одна из богатейших женщин Рима, явно не желала нести расходы по похоронам человека, которому она была обязана своим высоким положением,и объявила себя бедствующей. В конечном итоге Иннокентию X приготовили скромную могилу в церкви Святой Инессы, на шумной площади Навоны.

"Генеральша" Олимпия Майдалькини

После четырехмесячного конклава новым папой под именем Александр VII стал кардинал Фабио Киджи. Человек этот предпочитал все решения принимать самостоятельно - он задумал реформировать всю Римскую курию, включая секретные службы. Александр VII заставил Олимпию Майдалькини сначала вернуть руководство «Черным Орденом» Священному Альянсу, а затем и вовсе ликвидировал эту таинственную организацию. В обмен на весьма солидную сумму денег Олимпия отказалась также и от политической деятельности, удалившись в свою римскую резиденцию, где провела остаток жизни вплоть до своей смерти в 1657 году в 74-летнем возрасте.

(6 или 7.05.1574, Рим - 7.01.1655, там же; до избрания папой - Джованни Баттиста Памфили), папа Римский (с 15 сент. 1644). Происходил из рим. аристократического рода. Важную роль в судьбе Дж. Б. Памфили сыграл его дядя Джироламо Памфили (1544-1610), аудитор, затем декан Rota Romana . 9 июня 1604 г. папа Климент VIII возвел его в кардинальское достоинство, в 1605 г. он был назначен кардиналом-викарием Рима. Дж. Б. Памфили учился в рим. ун-те Сапиенца, в 1594 г. получил степень доктора гражданского и канонического права (in utroque iuro), в 1597 г. был рукоположен во пресвитера. Поступил на службу в Римскую курию: в 1601 г. был назначен консисториальным адвокатом, в 1604 г. унаследовал от дяди должность аудитора Rota Romana. Дж. Б. Памфили находился в дружеских отношениях со своим коллегой кард. Алессандро Лудовизи, аудитором от Болоньи, к-рый в февр. 1621 г. стал Римским папой Григорием XV .

26 марта 1621 г. Григорий XV назначил Дж. Б. Памфили нунцием в Неаполь, находившийся тогда под властью Испании. В 1625 г. новый папа Урбан VIII назначил его датарием и советником при племяннике кард. Франческо Барберини, к-рый был направлен легатом во Францию для переговоров с кард. А. Ж. Ришелье об урегулировании взаимоотношений между Францией и Испанией и о статусе обл. Вальтеллина. С 19 янв. 1626 г. латинский патриарх Антиохийский. Епископскую хиротонию нового патриарха 25 янв. 1627 г. в Сикстинской капелле возглавил кард. Лаудивио Цаккья.

В февр. 1626 г. Урбан VIII направил кард. Ф. Барберини легатом к испан. кор. Филиппу IV. Как и в предыдущей поездке, помогать ему должен был Дж. Б. Памфили, к-рого папа 30 мая 1626 г. назначил нунцием. После возвращения Ф. Барберини в окт. 1626 г. в Рим Дж. Б. Памфили остался единственным папским представителем при короле Испании. На тайной консистории 30 авг. 1627 г. Урбан VIII возвел Дж. Б. Памфили и Дж. Ф. Гвиди ди Баньо, нунция при франц. кор. Людовике XIII , в достоинство кардиналов in pectore. На тайной консистории 19 нояб. 1629 г. было офиц. объявлено о назначениях кардиналов in pectore. По возвращении Дж. Б. Памфили в Рим в 1630 г. ему была пожалована титулярная рим. ц. св. Евсевия. В Римской курии кардинал работал в Конгрегациях рим. инквизиции, церемониала, Собора и др. В 1639 г. Урбан VIII назначил его префектом Конгрегации Собора. С 12 янв. 1643 по 14 марта 1644 г. Дж. Б. Памфили был камерленго коллегии кардиналов.

На конклаве 9 авг. 1644 г., собравшемся после погребения папы Урбана VIII, кардиналы разделились на 2 группы: ориентировавшихся на испано-австр. политическую линию во главе с испан. кард. Хилем Каррильо де Альборносом и австр. кард. Эрнестом Адальбертом фон Харрахом и сторонников франц. политической линии во главе с кард. Антонио Барберини. На выдвинутую «французской» партией кандидатуру кард. Джулио Чезаре Саккетти кард. Х. Каррильо де Альборнос наложил вето от имени испан. кор. Филиппа IV; кандидатура «испано-австрийской» партии - кард. Франческо Ченнини де Саламандри - не получила и половины голосов участников конклава. Компромиссной кандидатурой, удовлетворившей обе группировки, стал кард. Дж. Б. Памфили. На голосовании 15 сент. 1644 г. он был избран папой, приняв имя Иннокентий Х. Франц. кард. Дж. Мазарини , к-рый мог наложить вето на кандидатуру Дж. Б. Памфили, прибыл в Рим через неск. дней после избрания папы. 4 окт. 1644 г. в соборе св. Петра состоялась коронация И.; 23 нояб.- интронизация папы в Латеранской базилике.

В соответствии со сложившейся традицией на 1-й консистории папе предстояло назначить кардинала-непота (обычно им становился ближайший родственник), облеченного полным доверием, главного помощника в управлении Римско-католической Церковью и Папским гос-вом. Однако среди родственников И. не нашлось подходящего кандидата, поэтому папа учредил должность гос. секретаря (существует до наст. времени). Первым гос. секретарем стал кард. Джованни Джакомо Панчироли (1587-1651), занимавший этот пост с сент. 1644 г. до своей смерти. Однако вместе с гос. секретарем И. назначил и кардинала-непота, племянника Камилло Франческо Памфили (1622-1666), при к-ром большое влияние на папу приобрела его мать Олимпия Майдалькини, вдова старшего брата И. В следующем году племянник папы вопреки воле не только матери, но и И. отказался от церковной карьеры и женился. 7 окт. 1645 г. И. назначил кардиналом-непотом Франческо Майдалькини (1621-1700), племянника Олимпии Майдалькини. В 1649 г. Олимпия Майдалькини впала в немилость. В следующем году все обязанности кардинала-непота были возложены на возведенного 19 сент. 1650 г. в кардинальское достоинство Камилло Асталли (1619-1663), дальнего родственника Олимпии Майдалькини.

После смерти гос. секретаря Дж. Панчироли на эту должность папа пригласил нунция в Кёльне еп. Фабио Киджи (впосл. папа Римский Александр VII), к-рого на консистории 19 февр. 1652 г. возвел в кардинальское достоинство. В 1653 г. И. лишил привилегий кард.-непота К. Асталли. В силу решительного характера и суровости (папа оказывал всяческое расположение тем, кому доверял, но мог резко изменить свое отношение, за чем следовала абсолютная немилость) И. не был любим в Риме, в т. ч. и среди простых римлян, хотя многократно делал значительные пожертвования в пользу малоимущих.

На понтификат И. пришелся 14-й юбилейный год католич. Церкви (см. «Annus sanctus»), о праздновании к-рого было объявлено буллой «Appropinquat dilectissimi filii» от 4 мая 1649 г. Церемонию открытия св. врат в соборе св. Петра И. совершил 24 дек. 1650 г. Буллой от 6 мая 1649 г. папа приостановил получение всех неюбилейных индульгенций , кроме т. н. порциункольской и индульгенций, даруемых in articulo mortis (в случае смерти).

И. провел реформу мон-рей в Папском и соседних с ним итал. гос-вах, где к сер. XVI в. действовало большое количество мон-рей с незначительным числом монахов. В дек. 1649 г. папа распорядился собрать информацию о всех итал. мон-рях: о количестве проживавших в них монахов и монахинь, об условиях существования каждого из мон-рей; принимать в итал. мон-ри новых монахов и монахинь запрещалось, пока не будет решения относительно существовавших обителей. 15 окт. 1652 г. конституцией «Instaurandae» были закрыты все мон-ри, где численность монахов составляла менее 6 чел. Монахи и монахини из таких мон-рей должны были переехать в др. обители своих орденов; закрытые мон-ри поступали в распоряжение епископов тех диоцезов, на территории к-рых они находились.

Важным событием понтификата И. стало офиц. осуждение янсенизма . Его распространение в испан. Фландрии и во Франции стало причиной многочисленных конфликтов, разделявших клир и паству. Вмешаться в ситуацию папе настоятельно советовали нунций Николо Гвиди ди Баньо и Венсан де Поль , основатель конгрегации лазаристов . Папа получил также послания от имени малолетнего франц. кор. Людовика XIV . 20 апр. 1651 г. И. учредил конгрегацию из богословов и специалистов по каноническому праву для рассмотрения проблемы янсенизма. С 13 марта по 7 июля 1652 г. конгрегация провела 11 рабочих заседаний, заслушав направленных в Рим сторонников учения еп. Корнелия Янсения . В изданной по результатам работы конгрегации булле «Cum occasione impressionis libri» от 31 мая 1653 г. И. осудил 5 его основных положений (Bullarium magnum romanum. T. 6/3. P. 248). Булла была опубликована 9 июня в Риме и получила юридически обязательный статус, согласно распоряжениям испан. кор. Филиппа IV и франц. кор. Людовика XIV, на подвластных им землях. Несмотря на формальное принятие папской буллы, янсенисты, имевшие во Франции сторонников среди представителей католич. епископата, пытались доказать, что представлены эти 5 положений Янсения не в том виде, в каком они были подвергнуты осуждению. Для окончания споров И. 25 апр. 1654 г. издал новую буллу, повторно осудившую как 5 положений янсенистского учения, так и сочинение Янсения «Augustinus, sive doctrina S. Augustini», их содержащее.

Во внешней политике Папского гос-ва И. ориентировался на Испанию. Он не признал отделения Португалии от Испании (1640), но тем не менее отклонил требование испан. короля наложить на Лиссабон интердикт , хотя и отказался утверждать португ. епископов, чьи кандидатуры были представлены португ. кор. Жуаном IV (эта политика привела к тому, что к концу понтификата И. в Португалии оставался только 1 епископ). Непросто складывались отношения Папского гос-ва при И. c Францией, где власть фактически находилась в руках кард. Дж. Мазарини, не желавшего видеть на Папском престоле сторонника Испании. В начале своего понтификата папа вступил в конфликт не только с Дж. Мазарини, но и с семейством Барберини, к к-рому принадлежал покойный папа Урбан VIII. В отношении его племянников, обвиненных в расточительстве во время войны Барберини с семейством Фарнезе за герц-ство Кастро (1641), было начато расследование. Однако 14 нояб. 1644 г. И. возвел Франческо Фарнезе в кардинальское достоинство. Осенью 1645 г. кардиналам Антонио и Франческо Барберини пришлось бежать из Рима во Францию, где они нашли покровительство кард. Дж. Мазарини и были с почестями приняты при королевском дворе. Не желая обострения конфликта с Дж. Мазарини, 7 окт. 1647 г. И. возвел в кардинальское достоинство его брата М. Мазарини, а также прекратил преследования Барберини, к-рые в 1648 г. смогли вернуться в Рим. Тем не менее папа продолжил поддерживать противников политики Мазарини. 19 февр. 1652 г. И. возвел в кардинальское достоинство коадъютора Парижского архиепископа Жана Франсуа Поля де Гонди (кард. де Рец ; 1613-1679), в 1654 г. с почестями принял его в Риме, когда тому пришлось бежать из Франции. В отношении герц-ства Кастро И. продолжил политику папы Урбана VIII. В 1649 г. в качестве повода для начала войны было использовано убийство по дороге в Кастро недавно назначенного туда епископом Кристофоро Гварду. Город был взят и уничтожен (на его месте установили колонну с надписью: «Qui Fu Casrto» (Здесь был Кастро)), а герц-ство присоединено к папским владениям.

В 1647 г. И. осудил начавшееся 7 июля в Неаполе восстание под рук. рыбака Томмазо Аньелло (Мазаньелло), направленное против власти испанцев над городом. Испания отвергла предложение папы о посредничестве в решении проблемы, а И. в свою очередь не одобрил чрезмерного применения силы в окт. 1647 г. доном Хуаном Хосе Австрийским Младшим. Буллой «Zelus domus Dei» от 26 нояб. 1648 г. папа осудил заключенный в окт. 1648 г. Вестфальский мир , к-рый положил конец Тридцатилетней войне , как нарушающий права католич. Церкви. И. оказал финансовую поддержку Венецианской республике в войне с турками, а также поддержал боровшихся за независимость от протестант. Англии ирл. католиков, отправив в Ирландию в качестве представителя Папского престола архиеп. Джованни Баттисту Ринуччини († 1653). Папа внес вклад в развитие просвещения в колониальных владениях европ. гос-в: в Венеции открылась коллегия для обучения священников Маронитской Католической Церкви , в нояб. 1645 г. И. повысил статус доминиканской коллегии в Маниле (Филиппины) до ун-та, руководство к-рым было поручено ордену доминиканцев.

И. утвердил декрет Конгрегации церемониала, предписывавший всем кардиналам, к-рые имели дворянское достоинство (как приобретенное, так и наследуемое), ограничиваться лишь указанием на кардинальский титул, исключая любой светский. К кардиналам следовало обращаться только по церковному этикету; на их гербах можно было изображать лишь кардинальскую шляпу. За 10 лет понтификата И. возвел в кардинальское достоинство 32 чел., впосл. 3 из них стали папами: Фабио Киджи (папа Римский Александр VII), Бенедетто Одескальки (папа Римский Иннокентий XI) и Пьетро Оттобони (папа Римский Александр VIII). В 1646 г. И. возвел в достоинство кардинала польск. иезуита Иоанна Казимира Вазу, сына польск. кор. Сигизмунда III Вазы и брата польск. кор. Владислава IV Вазы . Однако 9 нояб. 1647 г. Иоанн обратился к папе с прошением об отказе от кардинальского достоинства: кончина 9 авг. 1647 г. сына Владислава IV Сигизмунда Казимира открывала Иоанну Казимиру путь на польск. трон, к-рый он и занял в 1648 г. как Ян II Казимир .

И. подтвердил почитание 4 блаженных Римско-католической Церкви: Филиппа Биници - в 1645 г., Николая из Флю - в 1649 г., Иоанна Капистрана - в 1650 г. и Бернардина Томитано де Фельтре - в 1654 г.

Стараниями И. были проведены работы по благоустройству Рима: реконструирована рим. ц. св. Агнессы (S. Agnetis in Agonia) на Пьяцца Навона, а также весь ансамбль этой площади, где располагался дворец семьи Памфили. В 1648-1651 гг. архит. Дж. Л. Бернини устроил на Пьяцца Навона один из самых знаменитых в Риме фонтанов - «Фонтан 4 рек», символизирующий великие реки 4 частей света - Ганг, Нил, Дунай и Ла-Плату. Ансамбль фонтана обрамлял установленный в центре егип. обелиск, привезенный в Рим при имп. Каракалле (211-217). Работами в ц. св. Агнессы занимался архит. Ф. Борромини . Церковь св. Агнессы была титулярным храмом кард. Баччо Альдобрандини, однако 5 окт. 1654 г. И. лишил эту церковь статуса титулярной (это было сделано с целью утвердить патронат семьи Памфили над рим. ц. св. Агнессы на Пьяцца Навона). Колокола в отреставрированную ц. св. Агнессы на Пьяцца Навона привезли из бывш. кафедрального собора г. Кастро.

При И. в соборе св. Петра были выложены мрамором полы нефов, после облицовки мрамором арок главного нефа базилики на них разместили изображения первых Римских епископов; появилось рельефное изображение папы св. Льва I Великого (создано в 1646-1653, скульптор А. Альгарди). И. распорядился установить в нише главного нефа Латеранской базилики скульптурные изображения 12 апостолов; Борромини реконструировал фасад храма.

И. похоронен в крипте собора св. Петра. В 1677 г. перезахоронен в рим. ц. св. Агнессы на Пьяцца Навона. Стараниями племянника кард. К. Памфили там было начато, а внучатым племянником Джованни Баттистой Памфили завершено сооружение усыпальницы.

Лит.: Ciampi I. Innocenzo X Pamfili e la sua corte: Storia di Roma dal 1644 al 1655. R., 1878; Montor A., de. The Lives and Times of the Popes. N. Y., 1911. Vol. 4. P. 50-71; Coville H. Étude sur Mazarin et ses démêlés avec le pape Innocent X. P., 1914; An. Pont. Cath. 1916. P. 99-108; Seppelt. Geschichte. 1957. Bd. 4. S. 302-324, 529-532; La Première Bulle contre Jansénius: Sources relatives à son histoire, 1644-1653 / Éd. L. Ceyssens, A. Legrand. Brux., 1961-1962. 2 t.; Boaga E. La soppressione innocenziana dei piccoli conventi in Italia. R., 1971; Mastroianni F. F. L"Inchiesta di Innocenzo X sui conventi cappuccini italiani. R., 1985; Innocenzo X Pamphilj: Arte e potere a Roma nell"età barocca / A cura di A. Zuccari e S. Macioce. R., ; Boutry Ph. Innocent X // Dictionnaire historique de la papauté. P., 1994. P. 892-895; Meleo M. La collezione dei «preziosi» di Maria di Savoia: Doni e dispersione dell"eredità sabauda Innocenzo X Pamphilj ad Alessandro VII Chigi // Ori nell"arte: Per una storia del potere segreto delle gemme. R., 2007. S. 185-193.

А. Г. Крысов

Униональная политика в Восточной Европе

В понтификат И. при активной поддержке польск. кор. Владислава IV Вазы возобновились попытки организации «новой унии» между католиками и православными в Речи Посполитой и объединения их в единую структуру с униат. Церковью. Одним из таких униональных планов стал проект, составленный в 1645 г. в окружении Киевского митр. свт. Петра (Могилы) . В сохранившихся 2 анонимных документах из архива Конгрегации пропаганды веры в Риме («Compendio del negotio dell"unione de Rutheni universale» и «Sententia cuiusdam nobilis poloni graecae religionis»), автором которых считается лидер правосл. шляхты черниговский каштелян А. Г. Кисель (нек-рые историки полагают, что автором обоих документов был Петр (Могила) - Великий. 1963), резко критиковались принципы, на основе которых была заключена Брестская уния , и выдвигались требования ограничить условия унии признанием папского примата, а также предоставить высокую степень самостоятельности правосл. Церкви в Речи Посполитой и равные с католиками лат. обряда права.

16 марта 1645 г. проект обсуждался на заседании Конгрегации пропаганды веры, где было принято решение продолжать переговоры с правосл. стороной на основе изложенных в проекте принципов. Тем не менее в ряд пунктов были внесены изменения: согласившись на избрание Киевского митрополита епископами, Конгрегация настаивала на его последующем утверждении папой Римским; обязательным оставалось признание правосл. стороной всех условий, выработанных на Ферраро-Флорентийском Соборе (1438-1445); предложенный в проекте созыв Собора правосл. и католич. представителей, в т. ч. светских лиц, предполагалось заменить совместным синодом представителей духовенства обеих Церквей (Acta Sacrae Congregationis... 1953. Vol. 1. P. 213-214). Назначенному папским нунцием в Речи Посполитой Дж. ди Торресу поручалось следить за развитием переговоров между православными и униатами, не предпринимая без ведома Рима к.-л. серьезных шагов (Litterae nuntiorum... 1961. Vol. 6. P. 223-224, 246-251).

После кончины митр. Петра (Могилы) (1646) новый правосл. Киевский митр. Сильвестр (Коссов) продолжал поддерживать направленные в Рим предложения и собирался провести в Вильно Собор для обсуждения перспектив церковной унии. Однако в 1648 г. на Украине началось казацкое восстание под рук. Б. Хмельницкого . В том же году скончался польск. кор. Владислав IV и все переговоры между православными и униатами были прекращены. Хмельницкий ставил вопрос не о примирении православных и униатов, а о полной ликвидации унии с Римом (об этом гетман заявлял в письме новому польск. кор. Яну II Казимиру - Документи Богдана Хмельницького (1648-1657) / Упор.: I. Крип"якевич, I. Бутич; ред.: Ф. Шевченко. К., 1961. С. 81). Пункты об упразднении унии содержались в Зборовском договоре, к-рый Ян II Казимир был вынужден заключить 8(18) авг. 1649 г. с казаками и их союзником крымским ханом (ратифицирован сеймом Речи Посполитой в янв. 1650). Также, согласно этому договору, все должности и чины в Киевском, Черниговском и Брацлавском воеводствах король обещал давать только дворянам правосл. веры, а иезуиты должны были покинуть Киев и др. города, где имелись рус. школы (Макарий. История РЦ. Кн. 7. С. 29-30).

Нунций Торрес не только подробно информировал И. о казацких волнениях и антикатолич. требованиях Хмельницкого, но и сумел настроить против упразднения унии ряд влиятельных сенаторов Речи Посполитой. Он обратился к папе с просьбой оказать влияние на королевское правительство с целью не допустить уничтожения унии. Об этом же в 2 посланиях от 5 янв. 1650 г. просил И. униат. митр. Антоний (Селява) . Папа, поздравляя Яна II Казимира с заключением мира с казаками, убеждал его не утверждать документов, содержащих уступки, к-рые он вынужден был сделать в вопросах веры (Theiner. 1863. P. 460, N 435), и настоятельно просил польск. короля защитить униат. Церковь в Речи Посполитой. В итоге польск. сторона фактически отказалась от выполнения статей Зборовского договора, касавшихся упразднения унии. Король и сенаторы ссылались на то, что они не властны над униат. Церковью, к-рая полностью подчиняется Римскому папе. Военные неудачи казаков позволили на время снять вопрос о ликвидации унии в Речи Посполитой, но в результате воссоединения Украины с Московским гос-вом по итогам Переяславской рады 1654 г. уния была упразднена на подконтрольной казакам Хмельницкого территории. Униат. церковные структуры были полностью ликвидированы и в Смоленском крае, возвращенном рус. царю Алексею Михайловичу . Но в оставшихся под властью польск. короля укр. и белорус. областях униат. церковные структуры сохранялись.

В понтификат И. удалось привлечь к унии с Римом часть православных Закарпатья . Правосл. Мукачевский еп. Василий (Тарасович) с 1633 г. вел переговоры с представителями Римско-католической Церкви о возможности заключения унии. К этому епископа побуждало сложное положение Мукачевской епархии, после того как фактическим хозяином Закарпатской Руси стал Трансильванский кн. Дьёрдь Ракоци, приверженец протестантизма. Причинами конфликта князя и епископа стали как распространение в Закарпатье протестантизма, так и притязания князя на земельные владения Мукачевской кафедры. В 1642 г. Ракоци изгнал еп. Василия (Тарасовича) и поставил на кафедру Иоанна (Юсько), решительного противника унии с Римом (управлял епархией в 1643-1645).

В изгнании Василий (Тарасович) в 1642 г. в Вене в присутствии имп. Фердинанда III, его семьи и папского нунция произнес исповедание католич. веры. В следующем году Ракоци, поднявший восстание против императора, захватил бывш. Мукачевского епископа в плен. В 1645 г. Василий (Тарасович) вернулся в Православие и был освобожден из плена, после чего управлял Мукачевской епархией до кончины в 1651 г. Он продолжил деятельность по подготовке унии, ему помогали монахи-василиане Парфений Петрович и Гавриил Косовицкий из Галиции.

24 апр. 1646 г. в замке в Унгваре (ныне Ужгород) при поддержке владелицы замка и ее брата Эгерского католич. еп. Дьёрдя Якушича была заключена уния (см. Ужгородская уния), в соответствии с к-рой Мукачевская правосл. епархия перешла в греко-католичество (в 1780 униат. Мукачевская кафедра перенесена в Унгвар с сохранением прежнего названия). С правосл. стороны унию заключили 63 священника (при общем числе священнослужителей епархии ок. 600 чел.). Еп. Василий (Тарасович) к унии не присоединился, но перед смертью призвал клириков Мукачевской епархии избрать на кафедру униата Парфения Петровича. Епархиальный Собор, в к-ром приняли участие 370 священников, как униатов, так и православных, избрал Петровича на Мукачевскую кафедру. Однако для епископской хиротонии новый епископ направился не к униат. или католич., а к правосл. иерархам Трансильвании. Из Рима подтверждение епископского сана и назначение на кафедру Петрович получил после кончины И. от нового папы Александра VII.

Ист.: Theiner A. Vetera monumenta Poloniae et Lithuaniae gentiumque finitimarum historiam illustrantia. R., 1863. T. 3. P. 460, N 435; Smurlo E. Le Saint-Siège et l"Orient orthodoxe russe: 1609-1654. Prague, 1928. P. 157-169; Acta Sacrae Congregationis de Propaganda Fide Ecclesiam Ucrainae et Bielarusiae spectantia / Coll. A. G. Welykyj. R., 1953. Vol. 1; Litterae nuntiorum apostolicorum historiam Ucrainae illustrantes: 1550-1850 / Ed. A. G. Welykyj. R., 1961. Vol. 6. P. 223-251.

В. И. Петрушко

Эпохой расцвета как литературного портрета, так и портрета скульптурного и живописного был XVII век. Художники, каждый на свой лад, создавали замечательные портретные образы - величественные и великолепные (как того требовала эстетика барокко) или простые и естественные (как то диктовал заказчик или как этого хотел сам художник).

Диего Веласкес. Портрет Папы Иннокентия X

Портреты кисти Веласкеса стоят несколько в стороне от основной барочной линии портретной живописи. В них воплощен идеал, который своими корнями уходит в национальное испанское искусство. Поэтому, наверное, нигде с такой яркостью не раскрывается чисто испанское понятие "дворянская честь", как в портретах Диего Веласкеса.

Современники и потомки называли Веласкеса "главой и князем всех испанских живописцев". Получив образование в разных художественных школах, он создал свое направление, изучая натуру во всех ее проявлениях и всевозможных подробностях: oт червя и растения до человека во всех его положениях, со всеми его наклонностями и страстями. И достиг в этом той поражающей истины, которая присутствует во всех его картинах, особенно в портретах, в них он превзошел всех живописцев своей родины.

Веласкес избегал сюжетов священных, которые были не по его характеру, ему нужны были только люди, которых он изображал с чистотой непогрешительной, как будто играл трудностями формы и света. То, например, сочинит картину темную, без малейшего признака света, то ослепит одним освещением. И то, и другое выходило у него одинаково прекрасно.

Почти вся жизнь художника прошла при мадридском дворе: он был придворным живописцем короля Филиппа IV, чью семью рисовал изо дня в день. Веласкес жил его интересами, подчинялся размеренному ритму и чопорному ритуалу жизни, со всей тщательностью исполнял придворный этикет, участвовал в бесконечных церемониях, охотах и празднествах. Но он не поддался (как этого можно было бы ожидать, будь на его месте другой человек) давлению среды, в условиях которой гибли многие таланты, Веласкес заставил королевский двор считаться со своим взглядом на жизнь.

В 1650 году Веласкес по поручению короля поехал в Рим, чтобы закупить в "вечном городе", а также в Венеции статуи и картины и снять слепки с антиков для создания в Мадриде живописной и скульптурной академии. И здесь Веласкес впервые увидел римского папу Иннокентия X. Как пишет искусствовед М. Дмитриенко, "...острый взгляд художника сразу охватил все. В глубине комнаты, стены которой были обтянуты красной материей, стоял золоченый трон, над которым возвышался красный балдахин. На троне восседал 76-летний наместник бога на земле. Это его грозное имя заставляло трепетать, это он отправлял на костры инквизиции сотни непокорных, осмелившихся протестовать против засилья церкви или восставать против заповедей, запрещающих человеку мыслить. Его папским именем покрывались страшные злодеяния, но сам он считался непогрешимым".

И все же невозможно было оторвать взгляда от Иннокентия X. Белоснежная ряса, обшитая тончайшими кружевами, способными вызвать зависть любой модницы, спадала с его колен. Поверх нее была накинута малиновая атласная сутана, мягкие складки которой охватывали старческие плечи и руки. На голове красовалась красная скуфья.

Но особенно поражало лицо. Рыхлое, оно теперь казалось бледно-серым от обилия окружавших его красных тонов. Реденькие бородка и усы, широко растянутый рот с тонкими губами, мясистый крупный нос, немного загнутый книзу... И совсем не старческие, глубоко сидящие, небольшие ярко-голубые глаза с пронзительным, устремленным на вошедшего художника взглядом. Его выхоленные руки, унизанные перстнями, покоились на поручнях кресла.

Веласкес осознавал вставшие перед ним трудности. Как, например, отказаться в портрете папы от традиционных канонов и условной парадности? Десятки книг были написаны об условностях при изображении главы католической церкви. Великие мастера кисти не раз писали пап, но и они не сочли возможным отклониться от установленных правил. Владыка должен быть изображен сидящим на троне - он ни перед кем не встает. Наряд его составляет обязательная белая ряса, красная сутана и красная скуфья. От художников требовали, чтобы портрет был величественным, чтобы каждый видел в папе главу церкви - святейшего из живущих на земле.

Но должен ли и смеет ли художник показывать внутренний мир папы? Веласкесу казалось, что обязан. Он видел портреты многих пап кисти Рафаэля, Караваджо и других великих мастеров. Но в них он чувствовал явную недосказанность, а порой и полнейшую идеализацию образов. И только Тициан, его любимый маэстро, смог показать папу Павла III хищным стариком, достойным обитателем Ватикана.

Вторично Веласкес увидел папу Иннокентия X случайно. Художнику разрешили посещать Ватикан для ознакомления с картинами, которые хранились в его дворцах, и он проводил там целые дни. В один из дней он увидел, как в нескольких шагах от окна по аллее шел папа. Его сутана из белого сукна развевалась, белая пелерина за спиной поднялась и была похожей на крылья. Белый пояс с вышитыми на концах золотыми ключами хлопал по коленям, на туфлях из красного бархата поблескивали такие же ключи.

Но как изменились лицо и фигура старика! Он был наедине с собой, и никакую роль ему не нужно было играть. Куда девались жесткость и холодность, подозрительность и пронзительность взгляда! Папа был угнетен и чем-то подавлен, видно, и его волновали мирские дела.

Два совершенно разных впечатления были теперь у Веласкеса, а через несколько дней уже весь Рим говорил о новом произведении испанца. На портрете Иннокентий X был изображен таким, каким художник увидел его в первое посещение. Сильное энергичное лицо папы, отличавшегося большой подозрительностью, художник подчеркивает лишь изображением основных линий. При написании портрета Веласкес сознательно сузил колористическую гамму, она построена на сочетании лишь двух тонов - красного и белого. На полотне преобладали красно-малиновые краски, но красный цвет был так глубок и ярок, что трудно было себе представить существование такого бесконечного богатства и разнообразия его оттенков. Недаром на работу Веласкеса стекались смотреть художники со всех концов Рима. Знатоки и ценители искусства заявляли: "Все созданное в прошлом и настоящем было лишь рисованием, и только это сама правда".

Портрет изумил всех видевших его. От работ такого класса уже отвыкли, хотя в то время в Риме подвизалось немало мастеров. Но портрет испанца Веласкеса не только выдержал сравнение с самыми выдающимися произведениями прославленных мастеров, но (по мнению некоторых) превосходил их силой характеристики, мощью живописи и той высшей правдой искусства, когда оно оставляет позади силу самой жизни.

Жутко выделялось некрасивое, с грубыми чертами лицо блюстителя престола святого Петра. Страшные багровые блики играли на нем, просвечивая реденькую бородку. Четко выделялись наряду с красными тонами белые краски сутаны, воротника, манжет. А в левой руке папы белело письмо с надписью: "Наисвятейшему папе Иннокентию X Диего де Сильва Веласкес, придворный живописец его величества, короля католического".

Веласкес завоевал итальянские сердца, Рим был покорен испанцем. По словам Антонио Паломино, "произведение кисти Веласкеса вызывало удивление в Риме, многие его копировали, чтобы учиться и любоваться им как чудом".

Когда Иннокентий X увидел свой портрет, он долго молча смотрел на него, а затем произнес всего два слова: "Troppo vero!", которые впоследствии стали классическими - "Слишком правдиво!". Что было в этих словах? Горечь и сожаление? Или восхищение мастерством художника, сумевшего увидеть невидимое и понять сокровенное?

На следующий день, когда портрет был поднесен папе в дар, Веласкес получил необычно щедрую награду - массивную золотую нагрудную цепь с миниатюрным портретом Иннокентия X в медальоне, осыпанном самоцветами.

"Сто великих картин" Н. A. Иoнина, издательство "Вече", 2002 г.

Дие́го Родри́гес де Си́льва-и-Вела́скес (6 июня 1599, Севилья — 6 августа 1660, Мадрид) — испанский художник, величайший представитель золотого века испанской живописи.

Современники и потомки называли Веласкеса "главой и князем всех испанских живописцев". Получив образование в разных художественных школах, он создал свое направление, изучая натуру во всех ее проявлениях и всевозможных подробностях: oi червя и растения до человека во всех его положениях, со всеми его наклонностями и страстями. И достиг в этом той поражающей истины, которая присутствует во всех его картинах, особенно в портретах, в них он превзошел всех живописцев своей родины.

Жутко выделялось блюстителя престола святого Петра. Страшные багровые блики играли на нем, просвечивая реденькую бородку. Четко выделялись наряду с красными тонами белые краски сутаны, воротника, манжет. А в левой руке папы белело письмо с надписью: "Наисвятейшему папе Иннокентию X Диего де Сильва Веласкес, придворный живописец его величества, короля католического".