Я скорее соглашусь кажется лаять.  Романы Пушкин А.С

Площадь, на которой долженствовала производиться казнь, нетрудно было отыскать: народ валил туда со всех сторон. В тогдашний грубый век это составляло одно из занимательнейших зрелищ не только для черни, но и для высших классов. Множество старух, самых набожных, множество молодых девушек и женщин, самых трусливых, которым после всю ночь грезились окровавленные трупы, которые кричали спросонья так громко, как только может крикнуть пьяный гусар, не пропускали, однако же, случая полюбопытствовать. «Ах, какое мученье!» - кричали из них многие с истерическою лихорадкою, закрывая глаза и отворачиваясь; однако же простаивали иногда довольное время. Иной, и рот разинув, и руки вытянув вперед, желал бы вскочить всем на головы, чтобы оттуда посмотреть повиднее. Из толпы узких, небольших и обыкновенных голов высовывал свое толстое лицо мясник, наблюдал весь процесс с видом знатока и разговаривал односложными словами с оружейным мастером, которого называл кумом, потому что в праздничный день напивался с ним в одном шинке. Иные рассуждали с жаром, другие даже держали пари; но бо́льшая часть была таких, которые на весь мир и на все, что ни случается в свете, смотрят, ковыряя пальцем в своем носу. На переднем плане, возле самых усачей, составлявших городовую гвардию, стоял молодой шляхтич или казавшийся шляхтичем, в военном костюме, который надел на себя решительно все, что у него ни было, так что на его квартире оставалась только изодранная рубашка да старые сапоги. Две цепочки, одна сверх другой, висели у него на шее с каким-то дукатом. Он стоял с коханкою своею, Юзысею, и беспрестанно оглядывался, чтобы кто-нибудь не замарал ее шелкового платья. Он ей растолковал совершенно все, так что уже решительно не можно было ничего прибавить. «Вот это, душечка Юзыся, - говорил он, - весь народ, что вы видите, пришел затем, чтобы посмотреть, как будут казнить преступников. А вот тот, душечка, что, вы видите, держит в руках секиру и другие инструменты, - то палач, и он будет казнить. И как начнет колесовать и другие делать муки, то преступник еще будет жив; а как отрубят голову, то он, душечка, тотчас и умрет. Прежде будет кричать и двигаться, но как только отрубят голову, тогда ему не можно будет ни кричать, ни есть, ни пить, оттого что у него, душечка, уже больше не будет головы». И Юзыся все это слушала со страхом и любопытством. Крыши домов были усеяны народом. Из слуховых окон выглядывали престранные рожи в усах и в чем-то похожем на чепчики. На балконах, под балдахинами, сидело аристократство. Хорошенькая ручка смеющейся, блистающей, как белый сахар, панны держалась за перила. Ясновельможные паны, довольно плотные, глядели с важным видом. Холоп, в блестящем убранстве, с откидными назад рукавами, разносил тут же разные напитки и съестное. Часто шалунья с черными глазами, схвативши светлою ручкою своею пирожное и пледы, кидала в народ. Толпа голодных рыцарей подставляла наподхват свои шапки, и какой-нибудь высокий шляхтич, высунувшийся из толпы своею головою, в полинялом красном кунтуше с почерневшими золотыми шнурками, хватал первый с помощию длинных рук, целовал полученную добычу, прижимал ее к сердцу и потом клал в рот. Сокол, висевший в золотой клетке под балконом, был также зрителем: перегнувши набок нос и поднявши лапу, он с своей стороны рассматривал также внимательно народ. Но толпа вдруг зашумела, и со всех сторон раздались голоса: «Ведут… ведут!.. козаки!..»

Они шли с открытыми головами, с длинными чубами; бороды у них были отпущены. Они шли не боязливо, не угрюмо, но с какою-то тихою горделивостию; их платья из дорогого сукна износились и болтались на них ветхими лоскутьями; они не глядели и не кланялись народу. Впереди всех шел Остап.

Что почувствовал старый Тарас, когда увидел своего Остапа? Что было тогда в его сердце? Он глядел на него из толпы и не проронил ни одного движения его. Они приблизились уже к лобному месту. Остап остановился. Ему первому приходилось выпить эту тяжелую чашу. Он глянул на своих, поднял руку вверх и произнес громко:

Дай же, Боже, чтобы все, какие тут ни стоят еретики, не услышали, нечестивые, как мучится христианин! чтобы ни один из нас не промолвил ни одного слова!

После этого он приблизился к эшафоту.

Добре, сынку, добре! - сказал тихо Бульба и уставил в землю свою седую голову.

Палач сдернул с него ветхие лохмотья; ему увязали руки и ноги в нарочно сделанные станки, и… Не будем смущать читателей картиною адских мук, от которых дыбом поднялись бы их волоса. Они были порождение тогдашнего грубого, свирепого века, когда человек вел еще кровавую жизнь одних воинских подвигов и закалился в ней душою, не чуя человечества. Напрасно некоторые, немногие, бывшие исключениями из века, являлись противниками сих ужасных мер. Напрасно король и многие рыцари, просветленные умом и душой, представляли, что подобная жестокость наказаний может только разжечь мщение козацкой нации. Но власть короля и умных мнений была ничто перед беспорядком и дерзкой волею государственных магнатов, которые своею необдуманностью, непостижимым отсутствием всякой дальновидности, детским самолюбием и ничтожною гордостью превратили сейм в сатиру на правление. Остап выносил терзания и пытки, как исполин. Ни крика, ни стону не было слышно даже тогда, когда стали перебивать ему на руках и ногах кости, когда ужасный хряск их послышался среди мертвой толпы отдаленными зрителями, когда панянки отворотили глаза свои, - ничто, похожее на стон, не вырвалось из уст его, не дрогнулось лицо его. Тарас стоял в толпе, потупив голову и в то же время гордо приподняв очи, и одобрительно только говорил: «Добре, сынку, добре!»

Но когда подвели его к последним смертным мукам, - казалось, как будто стала подаваться его сила. И повел он очами вокруг себя: боже, всё неведомые, всё чужие лица! Хоть бы кто-нибудь из близких присутствовал при его смерти! Он не хотел бы слышать рыданий и сокрушения слабой матери или безумных воплей супруги, исторгающей волосы и биющей себя в белые груди; хотел бы он теперь увидеть твердого мужа, который бы разумным словом освежил его и утешил при кончине. И упал он силою и воскликнул в душевной немощи:

Батько! где ты! Слышишь ли ты?

Слышу! - раздалось среди всеобщей тишины, и весь миллион народа в одно время вздрогнул.

Часть военных всадников бросилась заботливо рассматривать толпы народа. Янкель побледнел как смерть, и когда всадники немного отдалились от него, он со страхом оборотился назад, чтобы взглянуть на Тараса; но Тараса уже возле него не было: его и след простыл.

«Эй, хлопьята! заманите мне только его к лесу, заманите мне только его!» - кричал Тарас. И вызвалось тот же час тридцать быстрейших козаков заманить его. И, поправив на себе высокие шапки, тут же пустились на конях прямо наперерез гусарам. Ударили сбоку на передних, сбили их, отделили от задних, дали по гостинцу тому и другому, а Голокопытенко хватил плашмя по спине Андрия, и в тот же час пустились бежать от них, сколько достало козацкой мочи. Как вскинулся Андрий! Как забунтовала по всем жилкам молодая кровь! Ударив острыми шпорами коня, во весь дух полетел он за козаками, не глядя назад, не видя, что позади всего только двадцать человек успело поспевать за ним. А козаки летели во всю прыть на конях и прямо поворотили к лесу. Разогнался на коне Андрий и чуть было уже не настигнул Голокопытенка, как вдруг чья-то сильная рука ухватила за повод его коня. Оглянулся Андрий: пред ним Тарас! Затрясся он всем телом и вдруг стал бледен…

Так школьник, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар линейкою по лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный выскакивает из лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Андрия. И видел он перед собою одного только страшного отца.

Ну, что ж теперь мы будем делать? - сказал Тарас, смотря прямо ему в очи.

Но ничего не знал на то сказать Андрий и стоял, утупивши в землю очи.

Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?

Андрий был безответен.

Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, слезай с коня!

Покорно, как ребенок, слез он с коня и остановился ни жив ни мертв перед Тарасом.

Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье.

Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев - это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил.

Как хлебный колос, подрезанный серпом, как молодой барашек, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.

Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для жен очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты.

Чем бы не козак был? - сказал Тарас, - и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал, пропал бесславно, как подлая собака!

Батько, что ты сделал? Это ты убил его? - сказал подъехавший в это время Остап.

Тарас кивнул головою.

Пристально поглядел мертвому в очи Остап. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же:

Предадим же, батько, его честно земле, чтобы не поругались над ним враги и не растаскали бы его тела хищные птицы.

Погребут его и без нас! - сказал Тарас, - будут у него плакальщики и утешницы!..»

«Мы вспомним Тараса и песню споем…». Читаем отрывок из повести со слов «Тут же стояло нагое дерево…» до слов «…которая бы пересилила русскую силу!» и затем анализируем его. Например, пленение Тараса и приговор ему вызывают тяжелые переживания и автора, и читателя. Нам жаль Тараса, нам трудно примириться с мыслью, что он умрет в страшных муках. Одновременно мы испытываем чувство возмущения и гнева по отношению к врагам. Не о себе думает Тарас перед смертью. Тарас страстно хочет, чтобы его товарищи ушли от преследования, и нас наполняет чувство гордости за человека, любящего Отчизну и товарищей больше, чем себя. Когда в первый раз голос Тараса не был услышан казаками, его охватывает душевная боль. Но боль сменяется радостью, когда Тарасу бросились в глаза «выдвинувшиеся из-за кустарника четыре кормы», появилась надежда, что казаки могут спастись. Радость сменяется глубоким удовлетворением от того, что на этот раз его призыв услышан.

Страшный удар обухом по голове заставил Тараса потерять на какое-то время сознание. Но когда он очнулся и увидел, что его товарищи ушли от погони, радость вновь овладела им. А читатель в этот момент восхищается мужеством Тараса, его отвагой, чувством товарищества и презрением к смерти, проникается его ненавистью к врагам, презрением к ним и верой в торжество правого дела. Рассматривание и сопоставление иллюстраций П. П. Соколова, Е. А. Кибрика и Д. А. Щмаринова, изображающих гибель Тараса, дает учащимся возможность зримо представить себе эту, быть может, самую сильную сцепу повести, соотнести свои зрительные представления с видением художников-иллюстраторов, подумать над тем, кому из художников удалось ярче и вернее передать гоголевский текст, эмоционально убедительнее воссоздать последний подвиг Тараса.

Сопоставляя иллюстрации, все приходят к выводу, что более сильное впечатление производят те рисунки, где все внимание художника сосредоточено на самом Тарасе, его переживаниях, где Тарас дан крупным планом. Художник Соколов слишком многое включает в сферу изображения, тем самым рассеивая внимание зрителя. Он подробно выписывает развалившуюся крепость, поляков, привязывающих Тараса веревками к разбитому молнией дереву, другую группу поляков, замахивающихся на Тараса дубинами. Иллюстрация в целом производит впечатление стилизации, все в ней выписано слишком тщательно, даже несколько декоративно, она мало волнует.

О каких делах и подвигах своего атамана вспоминали казаки, плывя на челнах

по Днестру? И вот пальба ляхов прекратилась, казаки живо поплыли на узких челнах, дружно гребли веслами, осторожно минуя отмели, всполашивая подымавшихся птиц и говоря о подвигах своего атамана. Они вспоминали, как Бульбу выбрали кошевым под Дубно, когда все разделились на две группы, как славно говорил он о русском товариществе. А тем, кто не участвовал битве под Дубно, рассказывали некоторые эпизоды из нее. Один уже немолодой, понюхавший пороху казак, рассказывал двум молодым запорожцам о том, как Тарас, спасая товарища, один бросился на отряд всадников.

Несколько запорожцев вспомнили его речь под Дубно, они понимали тогда, что для многих это будет последний бой, но за святую Русь они готовы были отдать свои жизни. «Да,- говорили казаки,- хороший товарищ был Тарас. Не зря говорил слова о товариществе: он вдохновлял нас на подвиг и сам совершил много подвигов во славу товарищества и родной земли. Ведь как он рубился с ляхами, сколько их в капусту искрошил? И вот не уберегли мы его. Не хотел Тарас люльку оставлять на чужой земле, а пришлось оставаться самому. Но и в последние минуты свои не думал он о смерти, а думал о нас, о своих товарищах: «К берегу, хлопцы, к камышу, там челны, берите все и уходите!» - кричал Тарас. И вот мы на свободе, а он в сырой земле. А когда казнили Остапа,- говорили другие казаки,- хоть и сильно тосковал Тарас, но не пал духом, ие пошел отлеживаться в свой хутор, а стал страшно мстить врагам за Остапа и убитых товарищей».
И еще о многом говорили они. О том, откуда и когда пришел Тарас с сыновьями на Сечь, вспомнили, как ради Отчизны не пожалел Тарас жизни своего младшего сына-предателя. «Не пожалели бы и мы жизни за Тараса. Теперь наша очередь мстить за него врагам и оберегать любимую Отчизну». Жизнь Тараса Бульбы подвиг, а подвиги достойны песни. Кто же такой Тарас Бульба? Это представитель жизни целого парода, целого политического общества в известную эпоху жизни. Он любил свою родную Украину и ничего не знал выше и прекраснее удалого казачества, потому что чувствовал и то и другое в каждой капле крови своей.

Дружно гребут казаки. Они плывут на своих узких челнах, подымая в воздух огромные стаи птиц, и говорят про своего атамана. Живет народ, живет его подвиг. Живут в памяти народном, и песнях и сказаниях его лучшие сыны. Так «бессмертная душа» старого Тараса оживает в творчестве поэтов, писателей и художников, создавших свои произведения во время Великой Отечественной войны. Повесть живет и в сознании наших современников, духовно обогащая каждое новое поколение. Героическое прошлое, открывающееся пытливой и взыскательной юности, не может не окрылять своим примером, прекрасным и суровым, а удивительный талант Гоголя сделал идею служения Родине яркой, волнующей и вечно живой.

В. Г. Белинский называет «Тараса Бульбу» «дивной эпопеей, написанной кистью смелою и широкою», «огромной картиной в тесных рамках, достойною Гомера». Не нужно давать учащимся в связи с этим определение «эпопея», тем более что Белинский употребляет слово «эпопея» не в современном его смысле, а скорее подчеркивая внутреннюю близость повести Гоголя к народно-героическому эпосу.

Чем же напоминает «Тарас Бульба» народно-героический эпос? Выясняем, что герои повести - сильные, могучие люди, устремленные к высокому гражданскому идеалу, совершающие легендарные подвиги во славу Отчизны. Особенно сильно сказались народно-поэтические традиции в описании битвы под Дубно. Гиперболизированный портрет Тараса напоминает портреты былинных богатырей, а изображение Тараса в бою сходно с изображением Ильи Муромца, бившегося с несметной вражьей силой, Бросается в глаза также явное сходство других запорожцев с былинными богатырями.

В заключение еще раз надо подчеркнуть, что замечательная повесть Гоголя, явившаяся столь полным выражением народного духа, на все времена вошла в сокровищницу народной культуры как одно из ценнейших ее достояний.

Старый козак, Тарас Бульба, потерял обоих своих сыновей. Смерть Остапа в повести «Тарас Бульба» стала переломным моментом: после того Тарас исчез, а через время появился вновь с козачьим войском. Грабил и жёг он города, чтобы отомстить за смерть любимого сына. Причиной смерти Остапа были бесчеловечные пытки польских палачей.

Остап был достойным сыном своего отца. Он проявил себя в бою, среди других запорожцев был на хорошем счету. В одной из битв под городом Дубно Остап жестоко отомстил польским воинам за то, что те убили куренного атамана. Козаки, впечатлённые таким поступком, выбирают Остапа своим новым атаманом. Остап отличался хладнокровием, но вместе с тем и рассудительностью. Он приказал запорожцам держаться подальше от стен города, что спасло многим жизни.

Но Остапа пленят: несколько сильнейших воинов набросились на него одновременно, силы покидали молодого козака, и он больше не мог сопротивляться. Пленных запорожцев ждала смерть. Казнь Остапа в «Тарасе Бульбе» проходила на площади, публично. Туда сходился весь народ. И черни, несмотря на голод, и знатным вельможам было любопытно смотреть на козаков. Некоторые возмущённо и с сожалением говорили о предстоящих муках, но всё равно стояли до окончания казни.

Козаки «шли небоязливо, не угрюмо, но с какою-то тихою горделивостию», впереди всех был Остап. Но почему люди, которых долгое время держали в темнице, которых ждёт мучительная смерть так смиренно принимают такое положение вещей, почему не пытаются бежать? Запорожцы не кланяются народу. Эта сцена чрезвычайно значима для понимания основной идеи произведения и выражения темы. Козаки идут на казнь с осознанием того, что они защищали свою свободу. Для запорожцев смерть в бою или же гибель за правое дело считалась честью.
За казнью Остапа Тарас Бульба наблюдал из толпы. Что чувствовал отец, зная, что сейчас совершится? Об этом можно только догадываться. Остапа должны были казнить первым. Он остановился, посмотрел на других козаков и, поднявши руку, громко сказал: «– Дай же, Боже, чтобы все, какие тут ни стоят еретики, не услышали, нечестивые, как мучится христианин! чтобы ни один из нас не промолвил ни одного слова!»

Тарас шёпотом одобрял поведение сына. Так бы поступил настоящий козак, мужественный и несломленный защитник свободы. Остап смело шагнул на эшафот. В тексте произведения не описываются сами пытки. Сказано только, что они были бесчеловечно жестоки. Остап держится до последнего: ни звука, ни крика не было слышно. Не дрогнуло его лицо и когда палач начал ломать кости в руках и ногах. Жуткий хруст был слышен на площади, дамы отворачивались и закрывали глаза, но ни слова не произнёс запорожец.

Когда муки почти закончились, сила и выдержка начали покидать Остапа. Он обвёл глазами толпу, но не видел ни одного родного лица. Вдруг он начал жалеть о том, что умрёт вот так вот, в чужом краю, безвестно. Не хотелось ему видеть плачущую и причитающую жену, или мать, для которой видеть смерть сына было равносильно собственной смерти. Нет, Остап лишь хотел видеть рядом с собой такого же крепкого и сильного козака, чтобы тот подбодрил его.

«И упал он силою и воскликнул в душевной немощи:
– Батько! где ты! Слышишь ли ты?
– Слышу!»

Этим заканчивается эпизод казни. Анализ смерти Остапа в «Тарасе Бульбе» позволяет сказать, что эта сцена чрезвычайно важна для понимания сути всего произведения. Не стоит забывать, что Гоголь отразил идеализированное представление о прошлом. Некий исторический миф. В повести «Тарас Бульба» смерть Остапа понимается как погибель свободной, чистой и храброй души всего козачества, всего украинского народа.

Тест по произведению