За крестьянскими усадьбами начинался спуск к реке. Мужики — Чехов А.П
Чижов Николай Алексеевич.
(1803 -- 1848 гг.).
Избранные стихотворения.
Нуча .
Ночь ненастна, темна, В чёрных тучах луна. Шумно бьются валы О крутые скалы. Торопися, мой конь! Близок в юртах огонь! Кто полночной порой Бродит там, над рекой, В непогоду один?.. Круто темя стремнин, Скользок путь по горам; Что же ищет он там? Он глядит с берегов На плесканье валов; Ворон вьётся над ним... Он стоит недвижим... Торопися, мой конь! Близок в юртах огонь! Здесь пустая страна, И дика и страшна, Здесь собранье духов; С вечно снежных гольцов Их слетается рой В час полночи глухой. Они бродят в хребтах, По лесам, на лугах, По речным берегам, По заглохшим жильям; Но им более мил Прах забытых могил. Но во мгле на брегу Распознать я могу, Будто в солнечный день Нучи скорбную тень Хищный вран на горах Расклевал его прах. Я бывал с ним знаком, Посещал он мой дом; Он пивал мой кумыс, Мы друзьями звались. Но весёлой порой Он бывал нам чужой Равнодушен и тих, Он смотрел на исых* Пляски стройные дев, Их весёлый напев, Их роскошный убор Не влекли его взор. * (исых - весенний праздник якутов) Вечно дик и суров, Полюбил он лесов Беспробудную тень; Там, бродя ночь и день Средь безжизненных скал, Он вольнее дышал. Говорили, что он Ведал тайный закон Призыванья духов, Что будил мертвецов, Что гроба вопрошал, Что шаманство он знал. Но правдив ли рассказ? Не видал я ни раз, Чтоб в дюгюрь он бивал, Чтоб власы распускал, Чтоб безумствовал он, Чародейством смущён. Нуча был не таков! Презирал он духов! Он бессташно бродил Вкруг шаманских могил, Где властительный прах Схоронён на древах. Раз, осенней порой, Дружен с жизнью простой, Шёл он вслед тунгусам По пустынным хребтам. Путь змеёй им лежал Меж разлогов и скал. Вот стоит на пути, Где им должно пройти, Вековая сосна; Почиталась она, Ото всех тунгусов Пребываньем духов. Все с оленей сошли И дары принесли Властелинам стремнин; Только Нуча один, Покачав головой, Не дал жертвы лесной. Путь их дале лежал Тихо день погасал; Поднял месяц рога. Вот в верху кабарга На висящих скалах Притаилась в кустах. Нуча страха не знал, Был легок и удал. Он, как горный орел, К кабарге полетел. Прочь она - он за ней, Всё быстрей и быстрей. Вот пропали из глаз! Знать пробил его час... Только с горных стремнин Пес к ночлегу один, Без стрелка прибежал Он назад не бывал. Как хозяин исчез, Не сказал про то пес Только выл он порой Над стремниной крутой, Где на каменном дне Бьёт поток в глубине. С того времени тень, Когда скроется день, Бродит в мраке ночей До рассветных лучей. Страшно мщенье духов! Жребий казни суров! Словом "нуча" якуты называют русских. Герой стихотворения "Нуча" - русский, похоже ссыльный. У Нучи много друзей среди якутов, но он любит уединение и бродит среди лесов и скал. Якуты говорят, что Нуча колдун, шаман. Но русский, напротив, презирает духов. Это и губит его. Однажды Нуча отказался принести жертву духам. В этот же день он не вернулся с охоты, и теперь только тень Нучи бродит по горам. Якуты считали, что духи отомстили русскому. Стихотворение "Нуча" - типичное романтическое произведение. В нём изображение дикой природы, и описание быта "экзотических" народов, и предание о духах. Есть и романтический герой, стоящий выше окружающих, одинокий и загадочный, погибающий в единоборстве с тёмными силами. Нет точных сведений, что именно Александр Бестужев передал "Нучу" издателю журнала "Московский телеграф" Николаю Алексеевичу Полевому - но больше некому. В эти как раз годы декабрист сдружился с Полевым, внимательно следил за его журналом, писал критические заметки о помещённых в нём произведениях, причём письма эти довольно часто отправлялись, минуя правительственную цензуру и перлюстрацию. Стихотворение Чижова было опубликовано с подписью Н.Ч., но адрес "Олёкминск" расшифровывал авторство и это обеспокоило начальника III отделения "Собственной его императорского величества канцелярии" генерал-адъютанта графа А.Х. Бенкендорфа. Началось дознание. В государственном архиве Иркутской области хранится "Дело о стихотворении государственного преступника Чижова, напечатанном в "Московском телеграфе" 1832 г., No 8". Начато 19.09.1832 г., завершено 23.03.1833 г. те дни отправлялся в Якутск коллежский регистратор Слежановский для исполнения должности губернатора, ему поручено было произвести самое обстоятельное расследование. Были допрошены все знакомые Чижова - их оказалось не так уж много: купцы Василий Подъяков и Василий Дудников, крестьянин Иван Яныгин, были сделаны запросы бывшему исправнику Фёдорову, лекарю Фоме Кривошапкину, губернскому секретарю Фёдору Попову. Все отвечали, что стихов декабриста не читали и о пересылке их ничего не знают. Якутский гражданский губернатор 5 ноября 1832 г. доносил генерал-губернатору Восточной Сибири А.С. Лавинскому: "Оказалось, что стихи те сочинил находящийся в Олёкме государственный преступник Николай Чижов, в чём он сам сознался и в приложенной тетради, как означенные стихи "Нуча", так и в другом виде самим Чижовым писанные это удостоверяют, но что касается до отсылки оных в Москву для перепечатывания, Чижов сознания не учинил"... "Стихи сии, - писал Чижов Иркутскому генерал-губернатору И.Б. Цейдлеру, - были известны моим товарищам, разделившим со мною ссылку, но давали ли они кому-нибудь списывать их, этого я не знаю. Сам я не давал никому постороннему, и даже не читал, сколько могу припомнить. Впрочем, в них не заключается ничего предосудительного..." Более всего грешили на купца Василия Подъякова, ибо он единственный в этом краю выписывал "Московский телеграф", да на проехавших через Олёкминск государственных преступников, назначенных на Кавказ. Но, вопрос, поставленный Бенкендорфом, так и остался без ответа. Впрочем, и сам Чижов просился на Кавказ. "Милосердие Вашего императорского величества, - писал он 28 апреля 1829 г. - подаёт мне смелость пасть к священным стопам Вашего величества и просить назначить меня в победоносные Вашего величества войска, действующие противу неприятеля. Благоволите, всемилостивейший государь! Внять голосу чистосердечного раскаяния, готовому смыть своею кровию заблуждения и поступки молодых лет своих, и горящему пламенным рвением служить отечеству и престолу"... Благоволения не последовало и Чижов остался прозябать в Олёкминске. "Имею в Олёкме собственный дом, никакого особенного занятия не имею, промышленности и торговли не произвожу..." - так он охарактеризовал свой быт в ссылке. Единственной отдушиной Чижову служит написание стихов. Мы уже упоминали, что при обыске у него в связи с публикацией "Нучи" в "Московском телеграфе" была отобрана тетрадь, в которой были записаны стихотворения: "Нуча", "Журавли", "Вздох", "Признание", "Сибирские цветы", "Эпитафия", "Эпиграмма", "Надпись к портрету учёного мужа", "Надпись к портрету красавицы", "Надпись к портрету скромницы" и "К П.П." Кроме того, известны ещё два стихотворения декабриста: "Воздушная дева" и "Русская песня". При жизни Чижова в печати появились только "Нуча", "Русская песня" и "Воздушная дева". "Русскую песню" напечатали в 1837 г. в "Литературных прибавлениях" к "Русскому инвалиду", "Воздушную деву" - в 1839 г. в альманахе "Утренняя заря". В 1861 г. уже после смерти Чижова, декабрист М.И. Муравьёв-Апостол поместил в журнале "Библиографические записки" стихотворение "Журавли". Прочие стихотворения Чижова долгое время оставались неизвестными. Лишь в 1947 г. литературовед Б.Я. Бухштаб опубликовал их в "Омском альманахе". Стихотворения "Нуча", "Воздушная дева", "Русская песня", "Журавли" и "Сибирские цветы" неоднократно переиздавались: другие после первого появления в печати были почти забыты. Кроме того, изданные тексты несколько отличаются от автографов Чижова, сохранившихся в архивае III отделения. Стихотворения "К П.П.", "Эпиграмма" и три "Надписи к портретам" - образцы обычной "светской" поэзии 1820-х гг. Такие небольшие стихотворения на балах и в салонах сочиняли экспромтом и читали вслух или записывали в альбомы дам. Трудно сказать, когда они написаны. Может быть, Чижов сочинил их ещё в Петербурге и в Олёкминске только воспроизвёл по памяти, а может, создал в первые годы ссылки, когда его ещё тревожили мысли о прошлом, и он предавался воспоминаниям. Стихотворение "К П.П." обращено к даме, которая возбудила любовь в сердце поэта, но сама осталась холодна:К П.П .
Глаза прекрасные и полные огня! Что смотрите так быстро на меня? Ужель на облике моём вы прочитали Причину тайную моей печали? - И если всё ж наш острый взор поник, Что скрылося в душе моей глубоко, Об чём молчал коснеющий язык, Что смертного не достигало ока, - Ужель на прах надежд моих разбитых Бесчувственно падёт ваш хладный взор И не прочтёт в моих страданьях скрытых Самим себе начертанный укор! (Стихи цитируются по архивным автографам Н.А. Чижова) Предмет страданий поэта неизвестен. Неизвестно также, к кому относятся "Эпиграмма" и три "Надписи к портретам". Возможно, они не отображали конкретных лиц, а были задуманы, как сатирические характеристики различных типов "светских людей". Иначе дело обстоит с "Эпитафией". Чижов не пишет, кому она посвящена, но можно догадаться:Эпитафия .
Он пал на берегах Евфрата! Завидна смерть его для нас! На славной выси Арарата Последний взор его погас! Евфрат, действительно, начинается недалеко от Арарата. Но вряд ли указание на Евфрат и Арарат следует понимать буквально. Вероятно, это поэтический приём, показывающий, что герой "Эпитафии" погиб на Кавказе. Кто же этот человек? Видимо, его следует искать среди декабристов, сосланных на Кавказ и погибших там до 1832 г., когда у Чижова была отнята тетрадь с "Эпитафией". Такой декабрист известен. Это бывший лейтенант Гвардейского экипажа Борис Андреевич Бодиско, вместе с Чижовым вышедший на площадь 14 декабря. Его сначала разжаловали в матросы, а потом перевели рядовым на Кавказ. В апреле 1828 г. Бодиско за участие в боях был произведён в унтер-офицеры, а в мае погиб. Становится и понятной строка "Завидна смерть его для нас". Действительно, смерть в бою могла вызвать зависть у товарищей погибшего, осуждённых на многолетнюю каторгу или ссылку. В стихотворении "Признание" автор выразил разочарование в жизни, охлаждение чувств:Признание .
Тоска души, души усталость, Любви минутной краткий сон... Разочарованная младость И сердца полувнятный тон; О днях протекших сожаленье, Холодность светская друзей, И мыслей бурное волненье, И утомление страстей, - Певал и я вас в лета оны, Когда, восторгами дыша, Приличий строгие законы Блюла покорная душа. Теперь свидетель равнодушный И порицаний, и похвал, Не свету, разуму послушный, Молву следить я перестал. Пишу без всех предубеждений! Но стих мой холоден и вял, И прежних быстрых вдохновений Летучий след на нём пропал! Вопреки последнему утверждению автора, стихотворение "Признание" написано, несомненно, с большим вдохновением и мастерством, чем "Надписи к портретам", "Эпиграмма" и "Эпитафия", которые, видимо, следует считать первыми опытами поэта. Те же мотивы разочарования звучат и в стихотворении "Вздох":Вздох .
Зачем, во глубине души таимой, Ты рвёшься вон, как узник из тюрьмы? Покорен будь судьбе непримиримой: Умри среди молчания и тьмы! Ты выскажешь скрываемые тайны, Жилец души безмолвный и печальный! Тебя стрегут, моих страданий вестник, Безумие и ненависть людей, И смех врагов, и разума наместник - Холодный иль пустой совет друзей. К чему ж, раскрыв заветные скрижали, В них начертать мне новые печали! Стихотворения "Вздох" и "Признание" могли быть написаны и в Петербурге, и в первые годы ссылки. Все последующие стихотворения относятся к сибирскому периоду. В "Журавлях" ссыльный декабрист выразил тоску узника, его мечты о свободе:Журавли .
Чуть-чуть видны на высоте воздушной, Заслыша осени приход, Несётесь с криком вы станицей дружной Назад в полуденный отлёт -- Туда, где светлого Амура воды Ласкают зелень берегов, Не ведая осенней непогоды, Ни хлада зимнего оков. Свободны вы, как ветр непостоянный, Как лоно зыбкое морей, Как мысль, летящая к стране желанной, - Вы чужды участи моей. Земного раб, окованный страстями, Подъяв слезящие глаза, Напрасно я хочу вспорхнуть крылами И унестись под небеса. 27 июня 1828 г. Но наряду с мотивами тоски и разочарования в стихах якутского периода появляется и иное. Перечисляя "Сибирские цветы", декабрист в одноименном стихотворении выражает примирение с тихой и скромной жизнью в Сибирской глуши, проявляет интерес к природе края, который он уже считает своим:Сибирские цветы .
В глуши лесов уединенный, Устрою домик я и сад, И будет мой приют смиренный Милей мне каменных палат! Не стану из краёв далёких Сбирать растенья в садик мой, С полей отчизны, с гор высоких Сберу цветы страны родной. С долин Даурии гористой, Возьму роскошный анемон, Статис блестящий и душистый И нежной белизны пион. Сберу фиалки полевые Эмблему скромной красоты, И колокольчики простые, И гордой лилии цветы. С вершин высокого Алтая Переселятся в садик мой Спирей и астра голубая, Нарцисс с завистливой красой. Возьму душистых роз махровых С Саянских каменистых гор, И сараны цветов багровых - Камчатки сумрачный убор. Пуская приют мой небогатый, В замену счастия даров, Рукою флоры тароватой Украсит роскошью цветов! 1828 г. Стихотворение "Воздушная дева" представляет собою поэтическую переработку якутской легенды о лунной деве. Оно построено как монолог девушки, которая жалуется на свою участь. Житель звёзд явился на землю и предстал пред девушкой "в красе земной", а затем увлёк полюбившую его "в страну воздушных сил". Но "могучий дух" не смог или не захотел донести её до страны звёзд. Чем выше они поднимались, тем "легче, тоней, реже" был дух, а вскоре и совсем растаял. Девушка осталась одна между небом и землёй, и с тех пор носит ветер её взад и вперёд по "обширному воздушному дому". Тучи закрывают землю. Лишь иногда облака, на которых сидит девушка, несутся низко над землёй, и она видит родину, по которой тоскует и до которой никогда не сможет добраться:Воздушная дева
.
(Якутский рассказ
, якутская фантазия
).
Никита Кирсанов.
https://www.proza.ru/2015/10/09/1691 В феврале 1837 г. П. П. Ершов вместе с письмом присылает своему другу В. В. Григорьеву несколько стихотворений Н. А. Чижова. Порядок их несколько иной: 1. "Воздушная дева". 2. "Русские песни". Что мне делать, сердце бедное, Как мне быть с твоей тоской? Ты сгораешь, безответное, Воска ярого свечой. Дума есть в тебе глубокая, Дума тяжкая, как гнёт: За рекою чёрноокая Светик-девица живёт. Злые люди весть напрасную Ей про молодца твердят; Всё её, девицу красную, Разлучить со мной хотят. В мыслях девица мешается, От лукавых тужит слов: Он по Волге-де шатается, Не к добру его любовь! С ней вчера мы повстречалися На заполье у ключей, И как будто век не зналися - Ни привета, ни речей. Как же быть мне, сердце бедное? Чем кручине пособить? Иль угаснешь, безответное? Иль разучишься любить? Злые люди! Я понравлюсь вам! Я от вас укроюсь вдаль! И на Волге по седым волнам Разгоню свою печаль! У подгорья студены ключи шумят, Льются, бьются и на миг не замолчат. Такова у красной девицы печаль: Друга милого покинуть сердцу жаль. Злые люди отравили счастья дни, О любви моей доведались они. Разлучили с милым другом, развели, Но забыть его заставить не могли. В лютом горе утешенье мне одно - Сесть, задумавшись, под красное окно. Может, милый друг по улице пройдёт, Грусть от сердца на минуту отведёт. Может, милый на окошко поглядит, Красну девицу поклоном подарит. Может, скажет, оглядевшись, он вокруг: "Я по-прежнему люблю тебя, мой друг"! 3. "Последняя роза". Уж лето минуло, Повяли цветы, В саду опустелом Осталась лишь ты. Нет розы-подруги На ближних кустах, Нет запаха в бледных Опавших листах. К кому же с любовью Ты взор обратишь? С кем в час непогоды Печаль разделишь? Ах! Жалок, кто мычет Свой век сиротой! Поди ж, успокойся С увядшей семьёй! Со вздохом срываю Цветок красоты И вкруг рассыпаю Младые листы. Увянь, коль увяли Всё розы-друзья! Ах! В мире не долго Останусь и я! Кто пережил дружбу, Любовь схоронил, - Желать ли, что б бедный Томился и жил?! 4. "Гробница". В долине безмолвной, где говор людской Порою лишь слышен с дороги большой, Печальна, как память умчавшихся дней, Маячит гробница под сенью ветвей. Дни днями сменялись и годы текли... Расселись уж камни и мхом поросли, И, плющом одетые, тлеют окрест Разбитая урна, свалившийся крест. Старинную надпись на ржавой меди Изгладило время и смыли дожди; Преданья погибли, а камни молчат. Чьи ж хладные кости под ними лежат? Вечерней порою в таинственный час, Когда призывает задумчивость нас, Вкруг тихой гробницы люблю я блуждать, И память о прошлом в душе пробуждать. И мнится, под сенью плакучих ветвей, Чуть видная в блике вечерних лучей, Сидит у гробницы безвестная тень И смотрит, как гаснет на западе день. 5. "А. П. Жилиной". На ваш призыв поэт бывалый Дерзнул с нахмуренным челом, Прикрыв свой сплин улыбкой вялой, Явиться смело в ваш альбом. Беспечно юность исписала Среди забав его листы; Здесь дружба дружбе поверяла Свои надежды и мечты. А я?.. Мои мечты увяли! Мои надежды пали в прах! И мрачным облаком печали Оделась жизнь в моих глазах! Простите ж, коль поэт смирённый Не впишет строк, достойных вас, В его душе опустошённой Огонь поэзии угас! Источник текста : Савченкова Т. П. " Ершов П. П. Летопись жизни и творчества", Ишим, " Русский мир", 2014 г. С. 94 - 100, 133 .Чижов, Николай Алексеевич
(р., по собственным показаниям, 23.3.1803, ум. 1848). - Лейтенант 2 флотского экипажа.
Род. в Петербурге. Отец - военный советник (1812) Алексей Петр. Чижов (ум. до 1822), мать - Прасковья Матв., владела в Чернском уезде Тульской губ. 551 душой и небольшим конным заводом, двоюродный дядя - заслуженный профессор Петербургского ун-та Дм. Сем. Чижов. Воспитывался в Николаеве в пансионе учителя Черноморского штурманского училища Голубева, записан в Черноморский флот гардемарином - 30.8.1813, изучал морские науки под руководством учителя штурманского училища Дружинина, в 1814, 1816 и 1817 плавал от Николаева до Очакова и Одессы, мичман - 9.2.1818, в 1818 переведен в Петербург во 2 фл. экипаж и находился "при береге", в 1821 плавал под командой Ф. П. Литке к Новой Земле (его именем назван мыс на Кольском полуострове), лейтенант - 21.4.1824, с сент. 1825 служил в Кронштадте.
Член Северного общества (1825), участник восстания на Сенатской площади.
Арестован - 17.12.1825 на квартире проф. Чижова и помещен "особо на караул у Петровских ворот" ("присылаемого при сем Чижова посадить особо на гауптвахту").
Осужден по VIII разряду и по конфирмации 10.7.1826 приговорен к ссылке в Сибирь на поселение вечно, срок сокращен до 20 лет - 22.8.1826. Отправлен в Олекминск Якутской обл. - 29.7.1826 (приметы: рост 2 арш. 8½ верш., "лицом бел, глаза голубые, нос большой, прямой, брови, волосы и бакенбарды светло-русые, бороду бреет, на руках имеет пятна от прививания коровьей оспы"), прибыл туда в сентябре, на ходатайство его в 1832 о переводе в Якутск последовала Высоч. резолюция: "Перевести в другое место, но не в Якутск", после чего по распоряжению ген.-губ. А. С. Лавинского переведен в Александровский винокуренный завод Иркутской губ., доставлен туда - 25.1.1833, в том же году переведен в с. Моты Жилкинской волости Иркутского округа. По ходатайству матери ему разрешено поступить в рядовые в один из Сибирских линейных бат., зачислен в 14 бат. 4 бригады 29 пех. див. (Иркутск) - 16.9.1833, переведен в 1 бат. в Тобольск - 25.11.1833,унтер-офицер - 15.6.1837,прапорщик - 15.2.1840, назначен пом. нач. продовольственного отряда при штабе Сибирского корп. - 6.9.1840, уволен в четырехмесячный отпуск в Тульскую губ. - 12.6.1842, уволен от службы - 26.2.1843 с разрешением жить в с. Покровском Чернского уезда Тульской губ., разрешено жить в с. Троицком Орловской губ. и в других губерниях, где есть имения кн. Горчаковой, коими он управлял, с сохранением секретного надзора.
Умер холостым. Писал и публиковал стихи.
Братья (1826): Петр, офицер 6 карабинерного полка; Павел, прапорщик в свите по квартирмейстерской части; Дмитрий, Михаил - в 1826 учились в Тульском Александровском дворянском военном училище.
ВД, XV, 257-263; ЦГАОР, ф. 109, 1 эксп., 1826 г., д. 61, ч. 109.
Большая биографическая энциклопедия . 2009 .
Смотреть что такое "Чижов, Николай Алексеевич" в других словарях:
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Касаткин. Касаткин, Николай Алексеевич … Википедия
- (1821 1877), поэт. В Петербург приехал в 1838 поступать в университет (в 1839 40 числился вольнослушателем) вопреки желанию отца, лишившего его материальной поддержки. Начальный период жизни в Петербурге отмечен скитаниями по петербургским… … Санкт-Петербург (энциклопедия)
Некрасов Николай Алексеевич - Дом на Литейном проспекте, где жил и умер Н. А. Некрасов (ныне Мемориальный музей квартира Н. А. Некрасова). Дом на Литейном проспекте, где жил и умер Н. А. Некрасов (ныне Мемориальный музей квартира Н. А. Некрасова). Санкт Петербург. Некрасов… … Энциклопедический справочник «Санкт-Петербург»
Список известных носителей женщин см. Чижова. Чижов русская фамилия. Происходит от названия птицы чиж. Известные носители Чижов, Александр Александрович (р. 1986) украинский футболист. Чижов, Алексей Рудольфович (р. 1964) … … Википедия
Министр иностранных дел России в 1896 1897. Предшественник: Влангали, Александр Георгиевич ген. консул 1860 1863 Генеральный консул России в Сербии 1863 1875 c 1868 также дипломатический агент Преемник: Нарцов, Андрей Николаевич дип. агент и ген … Википедия
Николай Шишкин. Николай Павлович Шишкин (11 августа 1830(18300811), Ярославль, Ярославская губерния 1 … Википедия
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Соловьёв. В Википедии есть статьи о других людях с именем Соловьёв, Николай. В Википедии есть статьи о других людях с именем Соловьёв, Николай Николаевич. Николай Николаевич Соловьёв … Википедия
Николай Павлович Шишкин министр иностранных дел России в 1896 1897. Предшественник: Влангали, Александр Георгиевич ген. консул 1860 1863 Генеральный консул России в Сербии 1863 1875 c 1868 также дипломатический агент Преемник: Нарцов, Андрей… … Википедия
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Андреев. В Википедии есть статьи о других людях с именем Андреев, Андрей. Андрей Николаевич Андреев (1803 28.9.1831) подпоручик лейб гвардии Измайловского полка. Декабрист.… … Википедия
Версия для печати
14 декабря 1825 года , когда Московский полк уже вышел на Сенатскую площадь, в казармах Гвардейского флотского экипажа, подготовленного к выступлению его офицерами и уже отказавшегося от присяги, появились лейтенант Н.А. Чижов и мичман П.А. Бестужев. Их сообщение о выступлении Московского полка положило конец колебаниям моряков. Гвардейский флотский экипаж почти в полном составе двинулся на площадь...
Николай Алексеевич Чижов родился в 1800 году в Петербурге. "В малолетстве" он отправился с родителями в Николаев и воспитывался в Благородном пансионе, который содержал тогда учитель Черноморского штурманского училища Голубев. В 1813 году Николай Чижов был записан в Черноморский флот гардемарином, и с этого времени "обучался... нужным морскому офицеру наукам у учителя... штурманского училища... Дружинина", а летом совершил плавания по Черному морю. В 1818 году Чижова, произвели в мичманы и перевели на Балтику во 2-й флотский экипаж.
В начале 1821 года Николай Чижов получил назначение в экспедицию для исследования Новой Земли, и позднее (в 1823 году) в журнале "Сын Отечества" появилась его статья "О Новой Земле". Это было первое в литературе физико-географическое описание островов.
По возвращении из плавания к Новой Земле Чижов служил в Петербурге и Кронштадте во 2-м флотском экипаже и в апреле 1824 года был произведен в лейтенанты. Через год его назначили в команду 36-пушечного фрегата "Елена", построенного в Архангельске. На нем он совершил плавание из Архангельска в Кронштадт.
В конце октября — начале ноября 1825 года Николай Чижов вступил в Северное общество.
"В тайное общество вступил я единственно из любви ко благу моих соотечественников", — писал Николай Алексеевич во время следствия. "Общество могло надеяться, — пояснял он, — что народ и войска поймут собственные свои пользы и будут его подпорою, и что все благомыслящие люди примут в сем деле участие, хотя бы к обществу не принадлежали".
За несколько дней до восстания Чижов узнал от Петра Бестужева, что "великий князь Константин Павлович отрекся от принятия престола, и что общество решилось начать действовать открыто при долженствующей произойти от сего перемене". Утром 14 декабря Бестужев сообщил Чижову о сборе восставших на Сенатской площади. Явившись на площадь, Николай Чижов стал там только Московский полк и поспешил к измайловцам, а затем в Гвардейский флотский экипаж. Вместе с Гвардейским экипажем Чижов вышел на площадь.
Потеряв надежду на успех восстания, Н. Чижов ушел на Васильевский остров к своему дяде, профессору математики Петербургского университета Д.С. Чижову, где 17 декабря был арестован. "Присылаемого при сем Чижова посадить особо на гауптвахту", - написал Николай Первый коменданту Петропавловской крепости. Начались допросы. Н.А. Чижов был отнесен к государственным преступникам 8 разряда и присужден к лишению чинов, дворянства и ссылке на поселение. Позднее, в день коронации, 22 августа 1826 года, вечная ссылка была заменена 20-летней.
11 августа 1826 года Н. А.Чижов был доставлен фельдъегерем Ефимовым в Омск, а в сентябре прибыл в Олекминск.
Через пять лет в журнале "Московский телеграф" появилось стихотворение Н. А. Чижова "Нуча" — поэтическая переработка якутской легенды. Началась переписка генерал-губернатора Восточной Сибири
А.С. Лавинского с Третьим отделением "Собственной его императорского величества канцелярии", допросы Чижова и других жителей Олекминска, обыски, во время которых у Чижова отобрали тетрадь со стихами, сочиненными в якутской ссылке. Мастное начальство пыталось дознаться, кто помог ссыльному издать стихотворение, но это так и осталось тайной.
В сентябре 1833 года декабриста по просьбе его матери "определили" рядовым в 14-й Сибирский линейный батальон в Иркутск, а в ноябре того же года перевели в 1-й Сибирский батальон, расквартированный в Тобольске.
Чижов надеялся, что его скоро произведут в офицеры, и он сможет выйти в отставку. Но шли годы, а он по-прежнему оставался рядовым. 6 апреля 1836 года Прасковья Чижова вновь обратилась к Николая Первому с просьбой об облегчении участи сына. Однако на этот раз Чижову помогли не просьбы матери, а заступничество наследника престола.
В 1837 году, путешествуя по России в сопровождении В.А. Жуковского и других наставников, в Тобольск прибыл наследник Александр Николаевич. Он осматривал город, а затем "произвел смотр линейному № 1 батальону". Рядовой 1-го Сибирского батальона Николай Чижов и сибирский поэт Петр Ершов, учитель местной гимназии, обратились к наследнику с приветственными стихами. Эти стихи и заступничество командира Сибирского корпуса князя Горчакова сделали свое дело. 15 июня 1837 года Николай Первый повелел "произвести Чижова в унтер-офицеры".
На военной службе Чижов продолжал заниматься литературным трудом. Его произведения печатались в "Литературном прибавлении к "Русскому инвалиду", в альманахе "Утренняя заря" и других изданиях.
Николай Алексеевич участвовал в организации любительских спектаклей в Тобольской гимназии, писал пьесы. Об одном из таких спектаклей, состоявшемся в 1836 году, вспоминал сосланный в Тобольск участник польского восстания Констанций Волицкий: "Чернявский и Чижов написали пьеску…вроде оперетки, перемешанной с диалогической прозой, под названием "Удачный выстрел, или гусар-учитель".
Только в 1840 году Чижова произвели в прапорщики, а в 1843 году ему удалось, наконец, выйти в отставку. Однако, декабристу запретили проживать в столицах, за ним был учрежден секретный полицейский надзор. Побывав в имении матери в Чернском уезде Тульской губернии, Чижов с 1844 года поселился в селе Троицком Орловской губернии и уезда и управлял поместьями княгини Горчаковой.
26 августа 1856 года, в день коронации, Александр Второй "облагодетельствовал" Н. Чижова: его детям были дарованы "все права потомственного дворянства", а самому декабристу дозволено "жить, где пожелает, в пределах империи, не исключая столиц, и с освобождением от надзора".
Однако, выяснилось, что воспользоваться "монаршей милостью" прапорщик Николай Чижов не может – он умер еще в 1848 году.
