Какие произведения писал бах. Самое известное произведение баха

Михаил Сизов

В ПАРАЛЛЕЛЬНОМ МИРЕ

«Квантовый мир? Там скушное бессмертие, скушная, тоскливая реальность. Видимо, Эйнштейн не случайно питал к ней отвращение!» - услышать такое от физика, кандидата наук было неожиданно. Корреспондент христианской газеты "Вера-Эском", побывав на научной конференции, попытался разобраться, почему последние открытия в физике заставляют учёных обращаться к религии.

Табличка на двери

Уже много лет в Москве на физфаке МГУ проводится конференция «Христианство и наука». Первый раз я попал на неё в 2000 году. Помню, на шпиле знаменитой высотки МГУ по случаю «миллениума» пузырились какие-то странные шары, так что, засмотревшись, чуть не прошёл мимо физического факультета – такого же монументального, сталинской постройки. Когда-то сюда стремились многие и многие выпускники, считая этот факультет МГУ самым престижным в стране. Вплоть до 90-х физика оставалась у нас «передовым краем человеческого прогресса» и притягивала романтикой постижения вселенских тайн... Иду по длинным коридорам, читаю таблички на дверях с названиями кафедр: квантовой статистики и теории поля, физики атомного ядра и квантовой теории столкновений, фотоники и физики микроволн, физики плазмы и микроэлектроники, биофизики, медицинской физики... Сколько всяких «физик»! Интересно, понимают ли друг друга специалисты этих, разошедшихся в разные стороны, научных направлений? А ведь когда-то все науки о мироздании были едины и умещались на лабораторном столе одного мистика-алхимика. Вот бы и здесь такую кафедру открыть, чтобы магнетическим внушением выращивать «философский камень», – жалко, что ли, вон сколько кафедр... Улыбаясь пришедшей идее, иду дальше и вздрагиваю, увидев очередную табличку: «Кафедра магнетизма». Коротко и ясно. А дальше по коридору что-то вообще средневеково-астрологическое – «Кафедра небесной механики, астрометрии и гравиметрии». Звучит как музыка. Эх, утраченная романтика...

А искал я тогда дверь с самой простой табличкой – «Центральная физическая аудитория». В этом знаменитом лектории, где когда-то выступал отец квантовой физики Нильс Бор, и проводилась конференция «Христианство и наука». Было это 10 лет назад. С той поры приезжаю сюда ежегодно, спускаюсь по крутой скрипучей лестнице к давно облюбованному «насесту» и включаю диктофон. Огромный лекторий обычно заполнен едва ли на четверть, вот и ныне, в 2010 году, собралось не так много публики – кроме учёных, насчитываю пять студентов и несколько человек «интересующихся». Есть такая категория людей, которые любят умных людей послушать. Это как в телепередаче Гордона: сидят учёные, что-то своё толкуют, пересыпая заковыристыми терминами, – зрителю ничего не понятно, но... интересно же, что-то там пробрезживает в сознании.

Среди докладчиков, кстати, узнал я и одного из участников передачи Гордона, который однажды дискутировал там о квантовой телепортации, – М. Б. Менского, доктора ф.-м.н., профессора физического института РАН. В программе у него значился вроде бы не совсем «физический» доклад – «Кризис цивилизации и путь спасения». Но оказалось, что речь о квантовой механике. Плюс немного мистики. Хотя... чего уж стесняться – о мистике он, собственно, и говорил. Слушал я его и вспомнил, как десять лет назад придумывал новую кафедру для физфака. А ведь к тому всё идёт! «Кафедра квантового сознания и управления реальностью». Или проще: «Кафедра мистического квантования».

Живомёртвый кот

Свой доклад доктор физико-математических наук М. Б. Менский начал с такого вступления:

– Наука, в частности квантовая физика, нуждается в чём-то типа религии. Почему? То, что следует из анализа квантовой механики, приводит к тому, что можно назвать квантовой концепцией сознания. А раз речь идёт о сознании, то можно говорить и о религии.

– Итак, мы исходим из того, что должен быть некий мост между наукой, прежде всего квантовой механикой, и какими-то духовными учениями. Есть множество религиозных концепций, и совершенно очевидно, что их надо рассматривать только в совокупности. Наука не может быть связана, например, только с православием. Это бы выглядело очень странно. Наука – это всё-таки универсальное знание о мире. И если бы наука соотносилась только с православием, то мы бы тем самым считали, что только православие даёт правильную картину мира. Но ведь и другие религии содержат какую-то истину. Поэтому нам из религии нужно выделить что-то общее, единое для всех духовных учений, и вот это общее попытаться соотнести с наукой. По-моему, совершенно очевидно, что есть один аспект каждой религии, который, во-первых, является общим для всех них, а во-вторых, является, по-видимому, самым важным в религии. Что же это? Это – мистический аспект религии.

Вступление докладчика, признаться, меня огорошило. Точнее, вот эта «выжимка» из религий. Надо сказать, Менский – известный учёный-теоретик, ведущий сотрудник института РАН, он автор «расширенной Эвереттовской интерпретации квантовой механики», во всемирной энциклопедии полно ссылок на его научные работы. Вроде бы ума и ясности сознания ему не занимать. Но когда дело дошло до религии... Где же логика? Говоря научным языком, религиозные учения – это гипотезы о Боге. Одна гипотеза ближе к истине, другая дальше – ведь истина одна, а значит, только одна гипотеза и может быть наиболее верной. Если взять из них «среднее арифметическое», то мы не приблизимся к истине, а только удалимся, исказив верную гипотезу. «Общее» – не значит истинное.

Взять ту же квантовую механику. Там кванты (мельчайшие частицы материи) ведут себя совершенно «сверхъестественно» – у частицы можно определить или её скорость, или её координату, но одновременно они не наблюдаются. Грубо говоря, одна и та же движущаяся частица может находиться одновременно в разных точках пространства. Также она может мгновенно передавать (телепортировать) информацию другой частице на неопределённо большие расстояния и т.д. Этот мир настолько непонятен, что достоверность научных его интерпретаций немногим отличается от достоверности «гипотез Бога». С начала ХХ века, когда был открыт квантовый мир, физики придумали более десятка его интерпретаций, и ни одна полностью не объяснила загадку. Почему бы физику Менскому, используя свой патентованный метод «выжимки», не взять все эти гипотезы и не вывести нечто общее? Или хотя бы «скрестить» две самые известные интерпретации – Копенгагенскую и Эвереттовскую? Нет, он выбрал одну единственную гипотезу – американца Хью Эверетта, которая показалась ему более достоверной, – и в своих исследованиях опирался только на неё. Но вот когда встал вопрос о выборе религии, здравый смысл сразу испарился.

Чтобы понять, о какой «мистике» далее пойдёт речь, нужно представить, чем отличается Копенгагенская интерпретация от Эвереттовской. В Копенгагене Вернер Гейзенберг и Нильс Бор сформулировали принцип квантовой неопределённости, использовав для этого матричную математику. С помощью «матрицы рассеяния» Гейзенберг как бы заключил неуловимый квант в кокон его вероятностного нахождения. Но парадокс квантовой неопределённости тогда так и не был решён. Физик Шрёдингер образно описал этот парадокс на примере кота, которого поместили в коробку вместе со стеклянной капсулой с ядовитым газом. В качестве запала в капсулу вставлен прибор, в котором происходит радиоактивный распад атома плутония. Из-за квантовой неопределённости запал может сработать и расколоть ядовитую капсулу, а может и нет, вероятность того и другого – 50%. Наблюдатель не знает, жив кот или нет. До тех пор, пока коробка не открыта (т.е. пока не произведено измерение «квантовой системы»), кот пребывает в суперпозиции двух состояний: «живой» и «мёртвый». Согласно квантовой механике, как она реально действует в микромире, это состояние можно описать как «живомёртвый», то есть жив и мёртв одновременно. В нормальной голове этот абсурд никак не укладывается. Поэтому позже Хью Эверетт пришёл к неожиданно логичному выводу: а на самом-то деле «котов в коробке» было двое!

То есть, по мысли Эверетта, «кот» всё же был один, но там присутствовал и его двойник из параллельного мира, который соответствовал дополнительному состоянию «жив» или «мёртв». Проблему квантовой неопределённости американец решил изящно: нет никакой неопределённости. Да, мы имеем частицу, одновременно находящуюся в разных точках пространства. Да, это одна и та же частица. Но пребывает она в разных параллельных мирах: в одном мире у неё такая координата, а в другом – другая. На квантовом уровне все потенциальные миры соприкасаются, и мы, совершая измерение координаты частицы, тем самым выбираем один из миров, где она для нас локализуется.

Так и вспоминается библейское: «В доме Отца Моего обителей много» (Ин. 14:2) . Надо признать, красивая теория (хотя здесь она в весьма упрощённом пересказе). Как же физик Менский её развил?

Перевод стрелок

О «коте Шрёдингера» Михаил Борисович, кстати, не забыл упомянуть, предложив затем другой образ, в эвереттовском духе:

– Знаете, я с утра уверен был, что заседание наше состоится в Северной физической аудитории – так значится в программе конференции. Но кто-то в последний момент перенёс сюда, в Центральную аудиторию. Так вот, вариант мира, в котором мы сидим в Северной аудитории, не менее реален, чем этот наш. Вот что такое квантовая реальность...

Докладчик продолжал, а я представил: вот сейчас встану, пройду по коридору, загляну в Северную аудиторию, а там... мы сидим. Жуть! Неужели такое возможно?

– Квантовая реальность – это одновременное существование разных картин мира, или, точнее, их проекций. С классической точки зрения, они несовместимы, а с квантовой – совместимы. Это то, что называется квантовой суперпозицией. Как же с этим быть? Раз они не совместимы, почему же они всё-таки совмещаются? Да потому, что несовместимы они лишь в нашем «классическом» сознании, которое невольно расщепляет квантовую реальность, отделяя эти картины друг от друга.

Как мы знаем, в классической физике сознание человека, его выбор не играют никакой роли. В квантовой же физике наблюдатель, а значит и его сознание, является частью единой системы «наблюдатель – предмет наблюдения». Измеряя квант, мы неизбежно делаем выбор одного из «миров», а значит, подключаем к этому и своё сознание. Это обстоятельство отмечали многие физики с первых же лет существования квантовой механики. В работе Вигнера «Quantum Theory and Measurement» содержится даже гораздо более сильное утверждение: сознание не только необходимо включить в теорию измерения, но СОЗНАНИЕ МОЖЕТ ВЛИЯТЬ НА РЕАЛЬНОСТЬ.

Действительно, если обычное сознание выбирает один из эвереттовских миров наугад, вслепую, то почему не предположить, что может существовать такое сознание, специальным образом тренированное, которое может делать этот выбор целенаправленно? В таком случае выбор может быть предопределён или, по крайней мере, вероятность определённого выбора может быть повышена усилием воли. В терминологии Джона Уилера, одного из последних помощников Эйнштейна и соавтора Эверетта, наблюдатель, наделённый таким «активным» сознанием, может по своей воле переключать стрелку и направлять поезд по избранному им пути. То есть менять реальность.

Всё это проливает свет на то, что же такое, собственно говоря, есть сознание. Я предполагаю, что сознание, разделяющее альтернативы миров, по сути своей и есть само РАЗДЕЛЕНИЕ. Вот это моё предположение – оно единственное произвольное в моей концепции сознания, я не могу его доказать. Но оно мне кажется несомненным. Почему? Потому что оно сразу многое упрощает и приводит к огромному количеству следствий, в частности объясняет, почему сознание имеет мистические черты.

Я уже говорил, что обычное сознание не может охватить все альтернативы в совокупности, оно разделяет их. Но когда человек переходит в бессознательное состояние, он в какой-то особой форме воспринимает ВСЕ альтернативы. Ему открывается невидимый, истинный, квантовый мир, который содержит гораздо большее количество информации. Этот невидимый мир и есть на самом деле то, что является людям в духовных практиках, отождествляется с чем-то Потусторонним и так далее. Открывается он и во сне, когда сознание человека также отключается: он видит там все альтернативы, может выбирать, какая из них наиболее благоприятна для душевного состояния. Не случайно говорят, что сон лечит.

И тут мы переходим к вере. Человек нашего XXI века думает, что истина открывается ему только разумом. Но это не так. Разум опирается на сознание, которое, увидев одну альтернативу, мгновенно закрывает от нас все остальные. Истинное же познание, например откровение учёного, возможно лишь при соприкосновении с огромным множеством альтернативных реальностей. Это бывает, когда он отключается от решения научной проблемы, и решение её возникает бессознательно. Очень часто это возникает без всякой воли человека, просто автоматически. Но есть способ делать то же самое, но осознанно – это иметь веру. То есть вот человек, находясь в сознании, верит в то, что разум не может дать ему всего. Для того чтобы ему получить больше, он должен заглянуть в невидимый мир. И вера позволяет открыть дверь туда.

Апостол Павел сказал: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11:1) . Слова апостола соответствуют тому, что я говорю. Сознание скрывает от нас невидимый мир, а вера позволяет заглянуть в него.

На этой торжественной ноте Михаил Борисович под аплодисменты и закончил доклад. Сразу же посыпались вопросы. «А как быть с животными, которые имеют меньше сознания, чем люди, – они, значит, ближе к истинному познанию мира?» «Вот вы говорили: чтобы познать мир иной, надо отключить обычное “классическое” сознание. А что останется на его месте? Чем познавать? Пустым местом? Или само собой явится особое квантовое сознание? Откуда оно возьмётся? Из подсознания?»

Менский попытался ответить на последний вопрос:

– О том, как возникает квантовое сознание, сейчас думают многие наши коллеги. Кто-то ищет в человеческом мозге структуры, в которых возможны квантовые закономерности. Другие рассматривают мозг в целом как квантовый компьютер, ища схожие черты. На мой взгляд, такие попытки объяснить квантововое сознание – они не удачные. То, что я делаю, – это совсем другое. Я не говорю, что сознание возникает из закономерностей, как в каком-то компьютере. Нет. Сознание – это то, что невозможно вывести из обычной теоретической науки. Мы имеем его как феномен. Мы можем лишь признавать его существование. Точно так же мы признаём особый способ мистического познания – то, что я называю квантовым сознанием.

Ответ физика показался мне неубедительным. Одно дело признавать факт «мистического познания», а другое – искать способы им оперировать, «затачивать» под какие-то задачи. Вот даже апостола Павла к делу приспособил, нашёл цитату о «вере». Но вера апостола и вера Менского – это ж земля и небо! Менский видит в вере всего лишь отказ от «классического» сознания, то есть она строится на отрицании. Вера же христианская положительна и отчасти основана на знании: «Итак вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим. 10:17) . Уж если и цитировать Менскому «мистиков», то не христианских апостолов, а буддистские сутры – там есть и про «единое бытие», весьма напоминающее эвереттовскую квантовую реальность, и про отказ от сознания ради «просветления»-бодхисатвы. Почему бы Михаилу Борисовичу сразу не объявить себя буддистом?

Вне времени

Пока я эдак размышлял, знаменитую кафедру Центральной аудитории, с которой когда-то выступал Нильс Бор, занял следующий докладчик. Сначала мне показалось, что Валерий Дмитриевич Захаров, кандидат ф-м.н., доцент МГУП, поддерживает Менского. Он интересно говорил о проблематике «квантового сознания», чертил математические формулы. И только на середине его речи понял, что физик буквально «топит» теорию параллельных миров, Эверетта, Менского и его «квантовый буддизм».

– Теория параллельных миров была создана, чтобы снять парадоксальность квантовой неопределённости, приблизив квантовую механику к обычной, «классической», физике. При этом получается мешанина, когда к квантовым реалиям прилагаются «классические» понятия. Эверетт, а вслед за ним уважаемый Михаил Борисович утверждают, что «квантовый мир существует независимо от какого бы то ни было наблюдателя». Откуда мы можем это знать, если вся информация об этом «квантовом мире» поступает только через наблюдателя? И что это значит – «существует»? В каком это смысле? Ясно, что слово «существует» нельзя здесь употреблять в классическом понимании, а в новом, «квантовом», смысле оно не объяснено и никак не определено.

А теперь о возможности проникновения в квантовую реальность путём отключения сознания. Вот нам предлагается поверить, что отсутствие индивидуального сознания позволяет извлечь информацию из других миров, чтобы использовать её в целях лучшего проживания. Но позвольте в это не поверить. Квантовый мир находится вне времени (прошлое и будущее в нём обратимы вследствие линейности квантовых уравнений), вне причинности (в нём нет классической предсказуемости) и даже вне пространства (обычным, классическим образом понимаемого). Эта реальность находится не во времени, а в вечности. И вот эту вечность предлагается постигнуть? Борхес писал: «Если бы нам лишь однажды показали всё бытие, мы были бы раздавлены, сломлены, уничтожены. Мы бы погибли. Время – дар вечности. Оно позволяет нам жить в последовательности, потому что мы не вынесли бы безмерной тяжести совокупного бытия вселенной»!

И последнее. Для познания квантовой реальности Михаил Борисович предлагает использовать медитацию. Но что она даёт? Учитель Востока Шри Раджниш писал: «Медитация – это состояние незнания. Медитация – это чистое пространство, не омрачённое знанием. Прозрение – это состояние не-мысли». Пустота, ничто, молчание. Вот чему учит восточная медитация – не проникновению в бытие, а уход из него в ничто.

У нас есть другой способ постижения мироздания – это интуиция. Михаил Борисович относит её к «обычному» сознанию. Но с интуицией связан источник великих человеческих прозрений, делающий мир нашего «я» столь удивительно прекрасным. Красоту бытия мы несём в своём индивидуальном «я», и мы должны быть благодарны Тому, Кто дал нам этот наш антропный мир. Кто изолировал нас от квантовой реальности – видимо, скучной, бесцветной и нам совсем не нужной. Там нет прошлого и будущего, нет повода для надежд и ожиданий. Скушное бессмертие, скушная, тоскливая реальность. Видимо, Эйнштейн не случайно питал к ней отвращение!

Я и не-Я

После выступления Захарова лекторий оживился – ждали баталии между Менским и Захаровым. Но председательствующий сразу пригасил эмоции, предложив дискутировать в перерыве. Наступил перерыв. Михаил Борисович солидно, не торопясь собрал свой портфель и пошёл, не оглядываясь, к выходу, наверное в буфет. А Захаров направился в противоположную сторону – к неприметной дверке за кафедрой. Курение в стенах МГУ ректором запрещено, и за этой дверкой в служебное помещение, похоже, была устроена секретная профессорская курилка. Остановив физика, спрашиваю про «скушное бессмертие» – научно ли так называть квантовый мир? Валерий Дмитриевич поднял брови:

– А почему бы и нет? Кто нам запретит?

– Ну... как-то по-человечески это.

– А мы не человеки разве?

– В физике, как понимаю, человека нет, а есть «наблюдатель», – поддерживаю шутку.

– Вот именно! И не только в физике. В философии Канта человек – «трансцендентальный субъект», у Гегеля – «мыслящий дух». Все 300 лет своего существования классическая западная философия рассматривала живого человека как «человека вообще», как некую идею. Какая уж тут научность. Сами себя познать не можем, а замахиваемся на вечность.

– Но наука же существует, познаёт всё больше и больше, – сомневаюсь.

– Да, количество информации прибавляется, – кивает учёный. – А как насчёт её достоверности? Ещё Блез Паскаль удивлялся парадоксу: не зная, что такое есть наше Я, мы не имеем никакого критерия для отличения Я от не-Я, а посему не можем объективно судить о внешнем мире, который находится вне-Я. Такой вот замкнутый круг. Паскаль, впрочем, был религиозным человеком и опору для своей достоверности находил в Боге.

– Михаил Борисович Менский тоже говорил о религии – что наука в ней нуждается.

– Не знаю, можно ли буддизм называть религией, – теперь уж засомневался сам Захаров. – Религия – это связь с чем-то. Какая может быть связь с ничто? Там можно только раствориться. А что касается религиозности Менского, вы его книги, научные публикации, популяризаторские статьи читали? Я вот выписал себе цитаты для доклада. Например, он пишет, что сознание, сиречь разделение альтернатив – это «способность, которую живые существа выработали в процессе эволюции». Микроорганизмы научились выбирать лучшую для себя среду – и так появилось сознание. Исходя из этого он утверждает, что «сознание есть не что иное, как определение того, что такое жизнь в самом общем понимании этого слова». То есть Менский как бы ставит знак равенства между сознанием и природой.

– А, теперь понимаю! – приходит мне мысль. – Поэтому Менский так легко отказывается от сознания ради квантовой реальности: ведь сознание – всего лишь пыльный кусочек природы.

– Здесь он, считаю, глубоко ошибается. Сознание – это необязательная часть эволюции. Почему-то лучше всего выживают как раз те существа, которые лишены разумного сознания. Для выживания вообще не нужно разума, это излишняя роскошь – достаточно бессознательных инстинктов, которые дадут сто очков форы неуверенному, замедленному сознанию. Вообще, если бы всё было подчинено естественному отбору, то вся органическая материя должна бы эволюционировать к неорганической, так как камень лучше приспособлен к окружающей среде, чем любой биологический организм. Поэтому ясно же: разум – инструмент не выживания, а познавания. И произошёл он не как продукт эволюции природы.

Физик уже несколько раз поглядывал в сторону дверки без таблички, и я спешу задать последний вопрос:

– Валерий Дмитриевич, вот вы сослались на Борхеса: «Если бы нам лишь однажды показали всё бытие, мы были бы раздавлены». Но, может быть, квантовый мир – это ещё не «всё бытие»? Католик Борхес, конечно, имел в виду вечность Бога, мир, который христиане называют «Седьмым Небом». Но, наверное, есть и шестое, и пятое «Небо»? В Библии говорится, что сначала Бог создал ангелов, которые, надо думать, существовали в особом мире со своими законами, и только потом создал нашу вселенную. Так, может, квантовый мир – это окошко в тот уровень мироздания, который достаточно близок, чтобы мы смогли его постигнуть?

– Знаете, я не такой оптимист, – сказал, прощаясь, Захаров. – Вот вам статистика. Копенгагенская интерпретация квантового мира появилась в 1927 году. Спустя тридцать лет, в 1957-м, появилась Эвереттовская. С той поры прошло полвека, за это время созданы другие интерпретации. Но большинство физиков считают более достоверной ту, первоначальную, что создали Бор и Гейзенберг в 27-м. Прогресса – никакого. Вообще, люди как таковые от века к веку не умнеют, и, боюсь, Платонов и Аристотелей у человечества уже не будет. А чтобы постичь квантовый мир, нужны люди такого масштаба.

* * *

Конференция продолжалась. Были интересные доклады. «Зацепило» выступление маститого учёного – автора теории линейной материи, профессора кафедры микро- и космофизики МИФИ Бориса Устиновича Родионова. Он был настроен также скептически, как и Захаров: «Я преподаю почти сорок пять лет в одном и том же заведении и веду статистику – анализ успехов моих студентов. Так вот, если раньше типовые задачи по ядерной физике, которую я преподаю, в 60-е годы решали 80 процентов студентов МИФИ, то за десять лет это число упало примерно до 20 процентов. А сейчас я вообще не даю контрольных задач, потому что только единицы из учебной группы способны их решить за сорок минут. А ведь эти задачи отцы-основатели нашей науки и нашего учебного заведения считали обычными для студентов-физиков... И ещё хочу ответить Валерию Дмитриевичу Захарову – почему философы не дают ответ, что есть сознание. Да потому не дают, что нет уже мыслителей – они давно были, более двух тысяч лет назад. Платонов и Аристотелей больше не будет».

И он о том же. Тупик какой-то.

А может, где-то там, в параллельном эвереттовском мире, уже появился новый Платон? Сидим мы, «параллельные», в этом же самом лектории физфака МГУ и внимаем разгадкам квантового мира? Фантазии... Бог дал нам один мир, а «запасного» не предвидится.

Христианская газета Севера России "Вера-Эском"

++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

НА ГОРЕ.ru - Свято-Ильинский храм, г. Выборг

Уважаемык братья и сёстры. Статья была также опубликована в социальной сети "мир тесен" на сайте "Православное христианство" в разделе "наука и религия".

Но при всем разнообразии методов и подходов «квантовой механики» все они обнаруживают одну характерную «родовую» черту, которая резко выделяет «кванты» из всех прочих физических теорий. Дело в том, что квантовая теория не позволяет предсказать, как именно поведёт себя рассматриваемая квантовая система. Теория даёт нам набор (или целый спектр) возможностей и позволяет вычислить их вероятности (или плотность вероятностей - для спектра).

Квантовая теория не говорит, какая именно из этих возможностей реализуется в действительности. «Квантовая механика» говорит на языке теории вероятностей, а не на привычном для физиков XIX века языке детерминизма. И причина этого не в каком-либо недостатке нашего знания о рассматриваемой системе. Пусть мы даже с абсолютной точностью знаем, в каком именно состоянии данная система находится в начальный момент времени! Пусть мы своими руками задали эти условия. Все равно, квантовая теория позволяет нам рассчитать лишь возможности и вероятности исхода, но никогда не укажет, чем же именно закончится данный эксперимент. Оказывается, даже неживая природа обладает какой-то странной «свободой выбора». И это обстоятельство ставит нас перед целым рядом недоуменных вопросов.

Кавантовая теория убивает имею Лапласа (1749-1827). Лаплас верил, что если бы какое-нибудь разумное существо смогло узнать положение и скорость всех частиц в мире, оно могло бы совершенно точно предсказать все события Вселенной. Он полагал, что недостаток наших знаний о будущем является лишь следствием недостатка наших знаний о прошлом (и настоящем).

Квантовая теория безжалостно разрушила эту красивую иллюзию эпохи Просвещения. Красивую - потому что эта иллюзия логически замыкала философию деизма. Последовательный деист полагает, что Бог после сотворения мира уже больше не вмешивается в течение событий «как некий великий часовщик, который сделал часы и больше не вмешивается в их ход». Конечно, в XXI веке быть чистым деистом уже, кажется, невозможно. Деизм - дитя эпохи Просвещения, состарившееся вместе с этой эпохой. После Великой Французской Революции (1792) он уже кряхтел и хромал на обе ноги. Однако такие глобальные тектонические сдвиги сознания происходят медленно; до людей доходит далеко не сразу. Квантовая механика, хотела она того или нет, стала реквиумом по деизму. Но деизм продолжает жить в сердцах церковных либералов.

Современные деисты считают, что Бог все же влияет на события, но не управляет ими полностью. В самом деле, управлять полностью - это ведь волюнтаризм, тирания. А как же свобода, а как же любовь? Нет, церковный либерал не может отречься от деизма, не пересмотрев всю систему своих убеждений до самого основания, не совершив покаяния в самом глубоком смысле этого слова. Все мы в той или иной степени заражены этим тлетворным духом, потому что это дух самой эпохи. Внутри деизма существует много течений. Рамки деизма невозможно точно определить, поскольку сам дух либерализма не предполагает жёстких канонов. Но общая, родовая черта всех ответвлений этой философской гидры - что разум, логика, наблюдение за природой - единственные средства для познания Бога и Его воли. Деизм высоко ценит человеческий разум и свободу. Деизм стремится привести к гармонии науку и идею о существовании Бога, а не противопоставлять науку и Бога.

Финал деизма сегодня предсказать нетрудно: Франция XVIII века прошла этот путь от начала и до конца. Финалом деизма является атеизм, и конечно же только атеизмом и оканчивалась бы мировоззренческая эволюция церковного либерала, если бы либерал жил здесь на земле вечно. Однако Бог есть любовь, и именно поэтому Бог сделал нас грешников смертными. Либерализм - это грех мягкого, постепенного отступничества от Творца и Царя твари, а всякий грех содержит сам в себе лекарство от самого себя - смерть, которая делает бессмысленными все рассуждения о свободе и любви, вынуждая либерала волей-неволей искать Свободы и Любви.

Кто действительно любит Бог, тот во всяком деле стремится поступать не так, как подсказывает нам наш немощный и ограниченный человеческий разум, но как велит Бог. А Бог не принуждает человека поступать по Его воле, даёт нам возможность поэкспериментировать со своей свободой. При этом результат экспериментирования заранее известен: человек либо на личном горьком опыте убедится в том, что надо действовать по воле Бога, либо так и не успеет понять это и погибнет. Всё очень просто.

Но для либерала необходимость постоянно подчинять себя чьей бы то ни было воле - пусть даже воле Иисуса Христа - это невыносимо тяжкое бремя. Потому для него приятнее думать о Боге как о часовщике, который мало и редко вмешивается в ход человеческой истории. Задал нам самые общие правила игры - а дальше уж мы сами справимся. Это иллюзия льстит самолюбию человека и делает каждого из нас внутренне склонным к либерализму. Всякий грешник - немножечко деист.

Непредсказуемость поведения природы разрушает уютный мирок классической физики. Мысль о том, что сам физический мир является на самом фундаментальном уровне вероятностным, вызвала сопротивление величайшего из физиков после Ньютона. «Бог не играет в кости» - сказал Эйнштейн и постоянно оппонировал квантовой механике.

Конечно, говоря так, Эйнштейн оспаривал не правильность этой теории, а лишь её законченность.

Квантовая теория подтверждена таким количеством экспериментов, что на сегодня её просто невозможно оспаривать. Каждая микросхема в компьютере, которым пользуется уважаемый читатель, является материальным доказательством этой теории. Но Эйнштейн верил, что рано или поздно физикам удастся создать теорию более глубокую, которая всё-таки изгонит из физики вероятность и даст возможность точно предсказывать исход эксперимента. Эйнштейну казалось, что квантовая механика в её современном виде - это просто недостаточно точная, незавершенная теория.

Но Эйнштейн ошибся. Уходят годы и десятилетия, прошло уже больше века с тех пор, как в физических уравнениях впервые всплыла постоянная Планка, появление которой означало начало конца классического детерминизма. Но чем дальше, тем глубже физика утверждается в вероятностном подходе. Альтернативы нет и не предвидится. И что же, получается, что Бог все-таки играет в кости? Для православного консерватора само по себе сочетание в одном предложении имени Бога с игральными костями звучит кощунственно. А к интуициям православных консерваторов имеет смысл прислушиваться гораздо внимательнее, чем к их рассуждениям. Рассуждения консерватора порой безумны, он не знает меры, потому что не понимает сам себя. Консерватор порой рассуждает о близком конце света, в то время как интуиция кричит ему всего лишь о приближающейся войне.

Для того, кто будет убит на войне или умрёт от болезней и голода, война и означает, в сущности, конец света. Потому смутные пророчества церковных консерваторов, в сущности, всегда полны смысла. Им не хватает света разума, света Истины. Им не хватает подлинного Просвещения. Подлинное Просвещение раскрывает Божественное Откровение, а не затуманивает его мутными терминами лжеименного разума. Консерватор ведь - он как собака: чувствует, но сказать не может. Хуже того, не только вслух сказать, но даже просто осознать своим умом. Не об этом ли плачевном бессловесном состоянии сказано: «Приложился скотам несмысленным и уподобился им». Но все-таки если выбирать из двух зол меньшее, я бы предпочёл остаться консерватором. На мой вкус, консерватор всё-таки чуть ближе к Истине, чем либерал, который подменил подлинное духовное Просвещение фальшивым «Просвещением» века Французской революции. Ибо Апостол учит нас: «Духа не угашайте, пророчества не уничижайте». А фальшивое просвещение если и не отменило пророчества окончательно, то по мере возможности свело его до минимума: «Хватит с нас Символа Веры».

Наша задача на сегодня - осознать, осмыслить смутные пророческие интуиции консерваторов, выразить их словами и сделать частью православного дискурса. Хватит уже вам, консерваторам, печально помахивать хвостом, грустно глядя в глаза Святейшего Патриарха. Хватит бессмысленно и яростно лаять на проходящие колонны педерастов и лесбиянок. Уже не осталось времени на такие глупости. Восток - дело тонкое. Собака лает, а караван идёт. На Бога надейся, а верблюда привязывай. Мы должны осознать волю Божию, чтобы исполнить её. Недостаточно правильно чувствовать, надо правильно мыслить. Потому что тот, кто не умеет правильно мыслить, обязательно впадёт в многочисленные заблуждения. Человек - существо разумное, и любые, самые правильные интуиции бесполезны, если ты не умеешь выразить их словами. Бутерброд всегда падает маслом вниз. А человек, не умеющий мыслить, обязательно оказывается добычей дьявола.

Эйнтшейн был прав, когда говорил, что Бог не играет в кости. У православного христианина не должно быть ни малейшего сомнения, что Господь и Царь наш, Иисус Христос, совершенно точно и безо всяких там лукавых «вероятностей» знает не только всё, что было, но и всё, что будет. В том числе и исход всякого физического эксперимента. Что физики не могут предсказать этот исход, а указывают лишь варианты и вероятности этих вариантов - это личная проблема физиков. В будущем для нашего Царя так же точно нет загадок, как и в прошлом.

Квантовая механика не может предсказать будущее не потому, что само по себе будущее не определёно или неизвестно Богу - да не помыслит кто-либо подобной хулы! - но потому, что таков предел человеческого знания. В начале XX века наука в своём развитии дошла до одного из своих естественных пределов, вот и всё. Опыт показал, что деист Лаплас ошибся. Оказалось, что даже если бы мы с абсолютной точностью знали состояние всех частиц в мире, мы не могли бы предсказать будущее Вселенной. Потому что оно - в руке Божией. Кажущаяся «свобода» квантовой системы в действительности является проявлением свободы Бога, который не только сотворил мир, но и постоянно промышляет о судьбах этого мира, Сам определяет исход каждого события. Никакого детерминизма нет; детерминизм вместе с деизмом навеки похоронены - мертворождённые дети эпохи заблуждений и соблазнов, ошибочно называемой «Просвещением».

Квантовая механика убивает деизм с детерминизмом и открывает нам глаза на непрестанное Промышление Бога о мире. Оказывается, судьба каждой, самой ничтожной микрочастицы во Вселенной, предположим, в составе молекулы белка в губах Иуды-предателя, определяется не какими-то раз и навсегда установленными Богом законами природы, но Самим Богом. Сам Бог лично предрешает исход всякого квантового эксперимента. Сам Бог лично определяет судьбу знаменитого кота Шредингера. Потому нам не уйти от ответственности перед Богом за то, что мы не молимся Ему о всяком деле в нашей жизни. Это раньше тайный деист мог благодушествовать в церковном либерализме, сам определяя свою судьбу и оправдывая себя тем, что мол неудобно же Бога беспокоить по всякому поводу. Квантовая механика разрушает это благодушие. Хочешь ты или нет, а Бог всё-таки промышляет не только о тебе и о каждом волосе на твоей голове! Нет, Бог промышляет о каждой микрочастице в твоих губах - потому серьёзно подумай, прежде чем дать Ему своё либеральное целование.

Но и консерватор пусть не думает, будто великий Эйнштейн кинул нам эту либеральную кость лишь для того, что нам было кого погрызть на досуге. Суть дела не в соблюдении традиции, а том, чтобы творить волю живого Бога, который знает каждый наш шаг и постоянно промышляет о нас. Что перед Ним наши традиции и предрассудки? Он всегда молод, всегда нов и постоянно ждёт от нас, чтобы мы молились и непрестанно вопрошали его: что нам делать, Господи? Богу угодно, чтобы мы действовали по Его указанию, а не по заранее выученным схемам. Молитва - это творчество, и горе тому, что бежит от общения с Богом потому, что боится прелести. Потому что бояться надо Бога, а не прелести. А боязнь прелести сама является прелестью, банальным бесовским разводом для лохов. Не ошибается тот, кто ничего не делает. И Бог не оставит без вразумления того, кто искренне ищет вразумления.

Научно-исследовательский подход, используемый в естественных науках, состоит в том, что ученые рассматривают каждое явление с натуралистической точки зрения, не беря во внимание сверхъестественные факторы. Иначе говоря, в этих случаях исследования ведутся так, как будто Бога не существует. Естественные науки смогли по-настоящему развиться лишь тогда, когда отказались от рассмотрения вопросов, на которые не могли найти ответа.

Хотелось бы только задуматься над тем, на самом ли деле христианская вера стоит в противоречии с наукой. В средние века никто не думал об атеизме, никому не приходило в голову подвергать сомнению само существование Бога. Достаточно вспомнить, что великий физик Исаак Ньютон еще в XVII веке говорил: «атеизм – это настолько нелепое мировоззрение, что в принципе никто его не принимает». И так действительно было. Но сегодня атеизм является одной из наиболее значительных религий мира с большим числом последователей.

В конце XIX века благодаря развитию оптики (например, усовершенствованию телескопов), ученые убедились, что Солнце – это звезда, и что таких звезд во вселенной миллиарды. Наше Солнце входит в огромное скопление звезд, которое называется Млечный Путь или Галактика, в котором насчитывается – как мы теперь знаем – примерно 300 млрд. звезд. Мы видим, что Солнце и вся Солнечная Система вместе с Землей – это всего лишь маленький элемент этого скопления. Чтобы постичь размеры нашей дискообразной Галактики, достаточно вообразить, что если бы мы смогли уменьшить расстояние Земля – Солнце (примерно 150 млн. км) до одного миллиметра, то диаметр Галактики пропорционально уменьшился бы до 6 тыс. км. Об этом знали уже к концу XIX века, и считали, что это скопление звезд «висит» в пустом, бесконечном пространстве. Тогда предполагали, что время тоже длится без начала и без конца, и поэтому звезды постоянно изменяются: одни возникают, другие распадаются, а сама вселенная вечна.

Именно стремительный прогресс естественных наук и тесно связанное с ним развитие техники привели к выработке определенного подхода к исследованию природных явлений. Ученые поняли, что можно исследовать лишь те величины, которые можно измерить и описать математически. И поэтому было принято негласное правило, что нас интересует только материальная природа. Это правило иногда называют «методологическим натурализмом». Натурализм означает, что нас интересует исключительно природа, и ничто кроме природы как бы не существует. Иначе говоря, науки функционируют так, как будто Бога нет. Такова их методологическая предпосылка.

Научно-техническому прогрессу XIX века сопутствовала эйфория, под влиянием которой эта методологическая обусловленность была перенесена на всё, что существует. Ученые стали вести себя так, как будто речь идет не о какой-то условной методологии, которая привела к головокружительному успеху, а о реальности, и начали создавать иллюзию, будто природа существует сама по себе, и кроме природы ничто не существует. Так возник «метафизический натурализм», в котором принято считать, что кроме природы ничего нет. Но такое утверждение – это уже не наука, а вполне конкретная идеология. И именно эта идеология стала фундаментом безбожия, атеизма, т.е. отрицания какой бы то ни было действительности, кроме природы.

Стремительное развитие науки и техники в ХХ веке привело к тому, что во многих кругах, особенно научных, распространялось убеждение, что природа на самом деле сама себя объясняет, и поэтому нет необходимости ссылаться на трансцендентную действительность вне природы. Эта идеология воцарилась в умах образованных людей различных направлений и укрепилась благодаря дарвинизму, который считал, что человек появился в результате биологического процесса эволюции, составляющего элемент эволюции всей вселенной. С точки зрения натуралистической идеологии такой вывод просто неизбежен, потому что если принять, что вне природы ничто не существует, то и человек должен быть произведением природы, а человеческое сознание должно быть продуктом организованной материи (тогда наше мышление сводится лишь к работе мозга). Именно отсюда непосредственно возникло философское течение, которое называется научным материализмом или прямо научным атеизмом.

Но в ХХ веке эта ситуация стала изменяться. Дело в том, что, исследуя космос, ученые открыли несколько удивительных фактов: например, оказалось, что вселенная постоянно расширяется. Отсюда следует, что в прошлом галактики находились гораздо ближе друг к другу. И можно предположить, что приблизительно 14 млрд. лет назад вся вселенная занимала гораздо меньше места. Из этого следует, что мы не в состоянии воспринимать свет, источник которого находится дальше, чем 14 млрд. световых лет. Оказывается, мы не можем наблюдать бесконечно далеких расстояний во вселенной и не можем всё глубже проникать в нее, как это представлялось ученым IX века. Чтобы лучше понять это, давайте вернемся к масштабу нашей Галактики: если мы уменьшим ее диаметр до одного миллиметра, тогда вся доступная нашему обозрению вселенная будет иметь радиус примерно 140 м. Получается, что мы находимся как бы в середине шара, и не можем наблюдать ничего, что находится вне его. Появляется первая проблема: возможность наблюдений и связанных с ними научных исследований серьезно ограничена. И эти ограничения касаются как пространства, так и времени. Поэтому, если мы вернемся на 14 млрд. лет назад, то окажемся в пункте, когда вселенная была очень горячей, раскаленной до температуры больше 3 тысяч градусов. И даже если до этого у вселенной было какое-либо прошлое, исследовать его совершенно невозможно.

Далее, из факта постоянного расширения вселенной следует, что в будущем материя рассеется (в космическом измерении времени это наступит очень быстро), и в будущем жизнь станет невозможной во всех точках вселенной. Таким образом, человечество не может существовать бесконечно, неизбежно наступит его конец. Даже космические путешествия не изменят ситуации, потому что вся вселенная станет непригодной для жизни. В 1917 году А.Эйнштейн на основании общей теории относительности пришел к выводу, что в принципе не имеет смысла описание вселенной иначе, как в виде замкнутой системы, объем которой ограничен.

Отсюда видно, что материалистический энтузиазм XIX века дал трещину в результате новейших исследований макрокосмоса. Но и исследования микрокосмоса привели к растерянности физиков, которые не ожидали, какой результат будет получен. Изучение материи приводит к наблюдению, что она состоит из очень маленьких частичек: атомов и субатомных частиц. Оказалось, что законы физики, управляющие этими маленькими частицами (эту область науки называют квантовой физикой), сильно отличаются от законов физики, управляющих большими объектами. Прежде всего, ученые обнаружили, что невозможно предвидеть, какие явления появятся в среде этих частиц. Можно лишь рассчитать вероятность, что данное явление будет иметь место или нет, но полной уверенности никогда не будет. То есть, в квантовой физике нет такой возможности, как в макрокосмосе, где можно рассчитать движение планет на тысячи и миллионы лет вперед или назад. Здесь можно лишь определить вероятность, что данное явление произойдет, если мы его будем наблюдать. Иначе говоря, квантовая физика не описывает перемещение объектов в пространстве и времени; она описывает перемещение вероятности. Законы квантовой физики касаются шансов, а не объектов. Пока мы не наблюдаем объекта типа атома или субатомной частицы, он представляет собой всего лишь множество шансов, и ему нельзя приписать никаких физических параметров. Физические параметры относятся лишь к процессу измерения. И это удивительно, потому что это подвергает сомнению саму реальность существования материи.

Таким образом, оказалось, что каждый физический объект можно приравнять к конечному множеству информации. Т.е. объект вообще может не существовать, а вместо него существует лишь информация. Появляется вопрос: как можно это объяснить, какую метафизику принять, чтобы описать все эти удивительные явления квантовой физики? Научный материализм, который так гордится своими достижениями и считает сам себя единственной настоящей наукой, бессилен в квантовой физике. Бессилен потому, что материю можно свести к информации, а когда ее не наблюдают, то вообще ничего нельзя ей приписать. Именно поэтому необходима какая-то новая метафизика, которая объясняла бы действительность, стоящую за пределами законов квантовой физики.

Каждый ученый, изучающий природу, неизбежно открывает очевидную истину, что исследуемая действительность рациональна, ее можно понять и описать, будь то атом или массивный предмет, или живой организм. Даже неверующий ученый верит, что в разуме мы имеем частичные, преходящие знания, но благодаря развитию науки сможем всё глубже познавать действительность. Но в действительности процесс познания не может длиться бесконечно, потому что имеются непреодолимые ограничения. Разница между верующим и неверующим ученым именно в том, что верующий ученый верит в существование такого общего Разума и понимания, который объемлет всю существующую действительность. Верит в существование Кого-то, кто понимает и знает всё. Такой всеобъемлющий акт познания мы можем отождествлять с Богом. Именно Бог знает всё. Можно сказать, что объем знаний Бога настолько велик, что невозможно придумать бóльших знаний. Иногда мы говорим, что это и есть «всезнание». Принято считать, что характерная черта Бога состоит в том, что Он знает всё. Традиция монотеизма именно такое всезнание считает фундаментальным атрибутом Бога.

Далее логика нас убеждает, что каждая идея, объемлющая самое себя, непознаваема для рационального мышления; мы не в состоянии этого познать. Это означает, что Бог, который есть всезнание, является тайной, которую мы не сможем никогда познать путем рациональных рассуждений. Бог может явить нам Себя, но без Его помощи мы не в состоянии Его понять путем анализа и логического мышления.

Кроме того, если Бог есть любовь (1Ин. 4,16), то наше существование свидетельствует о том, что Он создал нас из любви. Мы представляем собой всего лишь часть всезнания, часть, которую Бог наделил двумя важными свойствами: каждый из нас индивидуален и каждый имеет свободную волю. Бог создал нас затем, чтобы мы могли построить взаимоотношения любви с Любовью. Именно Триединый Бог и есть Любовь.

Если мы откажемся от мнения, что Бог един в трех личностях, само существование человека становится бессмысленным, и нельзя объяснить, зачем ему нужна вольная воля. Но если Бог создал нас из любви, нам необходима возможность выбора – т.е. должна существовать область деятельности человека, в рамках которой он может выбрать любовь или воспротивиться любви. И именно эту область нашей деятельности мы воспринимаем как наше тело, находящееся во вселенной.

Я хочу подчеркнуть факт, что вселенная может состоять исключительно из всезнания, потому что по определению ничто не существует вне пределов всезнания. Таким образом, наш мир, который мы воспринимаем как очень сложную действительность, можно объяснить в определенном смысле как поток информации, который Бог генерирует в виде соответствующих порций (квантов) знаний.

Возможно, это покажется кому-то обычным измышлением. Но обратите внимание на то, что именно такая, странная на первый взгляд, метафизика (онтология), такая странная структура окружающей действительности в точности соответствует тому, что говорит квантовая физика. Почему? Потому что если на самом деле вселенная представляет собой определенное количество информации, то пока я не спрашиваю, какое явление произошло, то оно остается всего лишь множеством возможностей. Лишь тогда, когда я спрошу, что произошло, получаю от Бога ответ. Конечно же, этот ответ уже давно известен Богу, потому что Он есть всезнание, и Он всегда знал, всегда знает, какой ответ будет мне дан. Мало того: если я имею вольную волю, то я должен иметь возможность действовать – т.е. имею возможность выбрать одну из нескольких возможностей. Но квантовая физика говорит, что я могу лишь определить вероятность того, что произойдет. И действительно, пока Бог не примет решение, любой вопрос остается без ответа, и существует несколько возможностей. Именно такое состояние вещей соответствует математическому формализму, лежащему в основах квантовой физики.

Давайте посмотрим еще, какие выводы следуют из такой метафизики. Если не было человека, то не было и вселенной. Но с другой стороны мы наблюдаем, что вселенная существовала 14 млрд. лет. Но и здесь действует закон квантовой физики, который говорит, что если над объектом не ведут наблюдения, то он остается всего лишь множеством шансов, и никаких свойств ему нельзя приписать. Иначе говоря, вселенная начала существовать тогда, когда начал существовать первый человек – из целого множества возможностей был выделен один, в котором может существовать такой человек, каким Бог решил его создать. И в космологических исследованиях удалось установить, что вселенная построена настолько точно, что даже мельчайшие изменения в его структуре сделали бы жизнь человека невозможной. А когда мы углубляемся в прошлое вселенной, то это лишь проекция нашего воображения, основанного на законах физики, таких, которые в настоящее время действуют во вселенной.

С этой точки зрения открывается совершенно иная перспектива теории эволюции. Конечно, при исследовании окаменелостей у нас создается впечатление, что мы познаем далекое прошлое, но на самом деле существование вселенной может быть только таким, как существование человека. Отсюда следует очевидный вывод, что идеология и концепция Дарвина в корне неверна: человек – это не продукт развития вселенной, генетически модифицированное животное, у которого в результате труда возникло самосознание. С точки зрения квантовой физики всё как раз наоборот: натуралистический подход здесь маловероятен. Сегодняшние знания о мире показывают, что метафизика, базирующая на Триедином Личностном Всезнании, гораздо ближе к действительности и объясняет гораздо больше наблюдаемых явлений. А, кроме того, она в точности соответствует учению Католической Церкви. Поэтому нелепо обвинять христиан в том, что их убеждения противоречат науке и основанны на суевериях. Христофобия, которая состоит в вытеснении христианства из общественной и научной жизни, с точки зрения современных знаний, касающихся микро- и макромира, выглядит в этом контексте как несправедливая и ничем не оправданная дискриминация.

Збигнев Яцина-Онышкевич

Профессор квантовой физики Познаньского университета

источник http://www.liubite.org/nr/nauka_i_vera/kvantovaja_fizika_i_vera.html

Владислав Ольховский – один из наиболее известных в Украине научных апологетов христианства, посвятивший жизнь двум, по его мнению, неразрывно связанным дисциплинам: науке и богословию. Получив всевозможные научные степени – и доктора физико-математических наук, и профессора в области ядерной физики – господин Ольховский является самым титулованным украинским физиком, который открыто доказывает существование Бога. О том, насколько сложно сегодня быть верующим и ученым одновременно, и как наука свидетельствует нам о Боге - Владислав Ольховский рассказал в интервью «Православию в Украине».

«Наука и богословие дополняют друг друга»

– Владислав Сергеевич, наука и вера в Бога совместимы или они идут параллельно друг другу ?

Я задумывался над этим вопросом. Некоторые ученые считают, что совершенно разные предметы, разделенные друг с другом и существующие параллельно. Но я сторонник той точки зрения, что наука и богословие дополняют друг друга. И это разные грани истины. Коротко говоря, Бог сотворил естественные законы, а наука их изучает. В частности, наука оперативная избегает вводить понятие о Боге, а лишь изучать законы природы. А вот наука о сотворении подразумевает дебаты: как произошла жизнь и Вселенная. Я не говорю о креационизме и эволюции – это лишь вершина айсберга.

Главный вопрос – материю сотворил Дух, то есть Бог, или она самоорганизовалась из вакуума. Вроде барона Мюнхаузена, который за волосы вытащил себя из пустоты. Эти две точки зрения сейчас ожесточенно борются между собой. Я не сторонник марксистско-ленинской философии и коммунистов. Но надо отдать должное коммунистам: они правильно поставили вопрос, что первично – дух или материя. Вот только ответили на него неправильно, признав, что первична материя. Я уверен, что Дух рождает и материю, и жизнь. И конечной целью Духа было создание человечества, из которого была создана Церковь – невеста Христа.

– Как складываются ваши отношения как верующего человека с другими учеными в Украине?

– По-разному. Например, в 2007 году один из вице-президентов Академии наук написал письмо академику-секретарю по ядерной физике, где указал, что негоже доктору наук заниматься пропагандой христианства. И потребовал, чтобы меня «привели в порядок». Академик-секретарь отдал это письмо в свою очередь директору Института, в котором я работаю. Тот дал почитать письмо мне.

Поводом для письма послужило мое интервью газете, где я сказал о семи чудесах природы, необъяснимых современной наукой, как о семи загадках творения Божьего. Я попросил снять копию с этого письма, сказав о том, что вице-президент Академии наук Украины нарушает Конституцию. Он задумался и пошел к моим оппонентам – заведующим отделов моего института, которые являются атеистами и с которыми у нас идут споры как о научных вопросах, так и вере в Бога.

Но эти люди оказались на высоте. Они сказали, что моё христианство – это моё личное дело, из-за этого они против меня выступать не будут. Тогда он пошел к доктору наук баптисту, который пообещал наоборот поддержать меня и выступить с заявлением о том, что он верит в Бога. Я в свою очередь решил выйти прямо на Президиум Академии наук Украины и написал статью в Вестник НАНУ о научной этике. И написал там, что научная этика – это отражение общей христианской этики, и что учёные в своей этике должны руководствоваться ответственностью перед Богом и перед будущими поколениями. Описал также о том, что такое наука и лженаука. Через месяц мне сказали, что рецензии не будет, ибо в редакции, руководителем которой является Б.Е.Патон, решили публиковать без рецензии.

Материал опубликовали, и в результате мне предложили в Институте 18 мая 2007 года на День науки сделать доклад на эту тему на ученом совете. Доклад был назван «Некоторые проблемы науки и христианское мировоззрение». И я рассказал о проблемах зарождения Вселенной, жизни и других проблемах и о мировоззренческих дебатах по этим проблемам. Вопросы мне никто не задавал, но после заседания четверо членов ученого совета подошли ко мне и задали вопросы относительно доклада и попросили текст доклада для чтения. Итак, самое важное сегодня – это выступать открыто. Встать и принять атаку со стороны атеистов лоб в лоб.

Меня беспокоят не атеисты, а профанация христианской апологетики со стороны некоторых несостоявшихся ученых. Например, те, кто не смог защитить степень доктора или даже кандидата наук, начинают иногда говорить, что их не поняли из-за того, что они христиане. Или пытаются протолкнуть антинаучные идеи, представляя их, как апологетику христианства. Вот это профанация настоящей апологетики и прямая ложь. С этим надо открыто бороться, потому что популяризатором христианства может быть только профессиональный и настоящий ученый. Если он «неудачный» профессионал, то это будет лишь профанация.

– Ситуация в странах Европы отличается от нашей?

– Я могу говорить о Польше и об Италии, где я часто бываю. Там простые люди, очень любят приходить на лекции ученых-креационистов и задавать вопросы. Вообще интерес к ученым, верующим в Бога, в Европе выше, чем у нас. И намного меньше предвзятого отношения и враждебности к креационизму.

«Бог – великий математик и великий физик»

– Сейчас популярна тема квантовой физики. Некоторые говорят, что квантовая физика учит вещам, в принципе, противоречащим христианскому учению, другие -напротив утверждают, что квантовая физика вполне объяснима Священным Писанием. Ваше мнение?

– В этой науке всегда шла очень интересная дискуссия между двумя учеными – Нильсом Бором и Альбертом Эйнштейном. Например, Эйнштейн не верил в Копенгагенскую вероятностную интерпретацию, что волновая функция описывает вероятности, потому что «Бог не играет в игры». Гайзенберг, Бор и некоторые другие в отличие от Эйнштейна, Макса Планка и Шрёдингера все же правильней объясняли соотношение неопределенностей и вероятностный характер микромира. Это мир парадоксов. 90% физиков принимают интерпретацию Нильса Бора. Это такой неопозитивизм в науке. Но христианину сложно понять, как Бог мог создать вероятностный мир.

– Почему трудно?

– Потому что Бог детерминирует все. Тогда как возможно, чтобы все зависело от измерения? Как такое может быть, что частица могла быть частицей, а могла быть волной – все зависит от эксперимента… И что, то что в действительности происходит, мы не знаем: человек управляет экспериментом. Это постулаты квантовой физики, которые могут быть поняты как то, что все относительно и нет ничего определенного.

Такого рода наука, скорее, подходит для позитивистов либо агностиков, но как будто не для христиан, которые привыкли строить свое учение на твердом основании. Как-то в Польше я встретился с профессором ядерной физики господином Яныком, большим другом бывшего папы Римского Иоанна Павла II. Так вот он подарил мне книгу, в которой есть богословская интерпретация квантовой механики. Она называется «Мои, физика, вопросы о квантовой механике к другим физикам и философам. Наука, религия, действие». О чем пишет польский профессор?

Соотношение неопределенностей подтверждает то, что всё вероятностно. А вероятность описывается волновыми процессами. Чтобы получилась локализация, нужна постановка особых экспериментов. И получается, что человек реализует тот аспект действительности, который достигается путем постановки соответствующего эксперимента. Если квантовую механику создал Бог, то Бог является высшим наблюдателем и высшим Творцом всех наблюдаемых процессов. Человеку же позволено наблюдать и изучать эти процессы. Фактически Бог реализует реальность. А человек реализует ее лишь в отдельных экспериментах.

Поэтому не надо придумывать, что существуют многие миры, и мы переходим из одного мира в другой, чтобы придумывать постулаты квантовой теории измерений такие, как редукция волновой функции. Всё реализуется тем, что Бог-Творец всего является высшим наблюдателем. В том числе помогает человеку познавать. В общем, это описывает все законы квантовой механики и квантовой теории измерений. А насчет реализации – Бог взаимодействует с человеком и помогает нам, в том числе создавать науку.

Чем еще квантовая физика полезна христианам? В квантовой механике немало парадоксов – в одних случаях происходит одно, в других – другое. Но, в принципе, парадоксы отражают многогранность истины. Потому что парадокс и антиномия – это разные грани одной и той же истины. Например, «волна – частица» – это кажется несовместимым, но это же один объект в квантовой физике! Это даже антиномия. Так же и в Библии немало антиномий: Христос Господь и человек. Кто хочет руководить, тот да будет сначала слугой. Сила проявляется в немощи.

– Кто больше склонен к христианской вере? Есть ли такие науки, среди представителей которых больше ученых – верующих людей?

– Среди каждой группы ученых есть христиане. Если говорить о физиках, то они изучают творение. А творение показывает Творца. Кто изучает гармонию законов природы, тот понимает, что за ними стоит Творец, создавший эту гармонию. Кроме того, ведь все ученые верят, что природа познаваема разумом человека. Все верят, что Господь знает Вселенную. Но почему она познаваема человеком? Казалось бы, ее невозможно познать, а человек ее познает. Откуда вообще такая вера? А без нее невозможно между тем заниматься наукой.

Как это объясняют креационисты? Бог – великий математик и великий физик, и вообще великий ученый. Он создал и математику, и физику. И заложил в человеке возможность познать эти науки, поскольку создал их по своему образу и подобию. Вот смотрите: математика – это абстрактная наука. Но все законы природы формулируются при помощи математики. Значит, они математичны сами по себе. Еще Галилей сказал: «Книга природы написана математическим языком». И человек познает математику, чтобы формулировать законы природы. Это же единство. Здесь же невооруженным взглядом виден разумный замысел.

О теории вероятности,
или О том, что в обезьяне нет духа

– Как вы относитесь к теории эволюции?

– Есть две эволюции. Первая – микроэволюция, которой по-сути занимался Чарльз Дарвин, кстати, который совершенно неправильно назвал свою книгу «Происхождение видов». По-хорошему, она должна была называться «Развитие видов». Ведь естественный отбор и адаптация занимаются изменением видов, но происхождением видов они не занимаются. Макроэволюция, происхождение всех таксонометрических единиц, в том числе и видов – это дело Бога. Дарвин не поднимал вопрос о создании биосферы. Ему было бы крайне сложно ставить этот вопрос, тем более, что на всю биосферу мы имеем несколько разновидностей одного и того же генетического кода. Вьюрки, которых он изучал, представляют собой микроэволюцию, произошедшую за счет мутаций и деградаций.

А макроэволюцию, т.е. переход простейших видов в более сложные, объяснить невозможно, потому что не существует в природе переходных видов. И это понимают и умные атеисты. Есть и другие гипотезы, которые не были подтверждены даже спустя 150 лет после выхода книги Дарвина. Кроме того, человек согласно книге Бытие был создан из праха земного двумя актами, то есть химическими процессами и дуновением, а єто говорит о том, что у человека есть духовная составляющая.

Как может быть у человека обезьяноподобный предок, если в обезьяне нет духа? Биология не дает никакого объяснения духовной жизни. Выражение «труд создал из обезьяны человека» – это бред чистой воды. Потому что труд не создает духовное существо, например, из дельфинов, у которых объем мозга больше, чем у человека и которые интеллектуально очень сильны. Духовная жизнь была создана Богом. Обратите внимание, что родители учат детей языку и духовным вещам, как учил Господь Адама и Еву. И дети воспринимают это. Звереныши не будут говорить, даже если их учить с самого рождения. А дети будут. Это не физиология, потому что духовных генов нет. Но дух есть в человеке, и вдохнул его в человека сам Господь.

– Может ли быть физическое объяснение чудесам, о которых мы читаем в Библии? Например, воскресению Христа?

– Надо понимать, что Вселенную создавал Христос. Поэтому Он стоял над законами природы. Поэтому и воскрес Он выйдя за пределы законов природы. Естественно-научным способом этого объяснить нельзя. Воскресение Христа – это удивительный акт, который надо принимать как факт. Причем, этот факт исторически доказан. Мало того, тому было около 500 свидетелей. Так ко всему прочему об этом написано столько исторических книг, сколько не было написано ни об одном другом историческом событие. Атеисты просто боятся об этом задуматься. Потому что это может просто перевернуть всю их жизнь. Это потребует духовной революции в жизни человека. Но некоторые идут на это. И те счастливы.

– Есть ли научные подтверждения существования Бога?

– Одно из самых главных косвенных доказательств бытия Бога – это антропный принцип. Вся Вселенная создана под человека. Потому что если на несколько десятых долей процентов изменить константы – все будет разрушено, и во Вселенной не будет человека.

Недавно мне заказали написать статью: почему в Библии написано то, что растения были раньше солнца? Да потому, что для Бога главным был человек. Земля освещалась Его светом, как она будет освящаться в Раю. Он сам формирует фотоны и что угодно своим всемогуществом. Поэтому солнце для Бога было второстепенным фактором. Оно, скорее, было создано для календаря. А если поменять одну константу, то не будет биосферы.

Например, чуть-чуть поменять заряд электрона, и у воды уже не будет максимальной плотности при 4 градусах, и она будет вымерзать. Другие константы поменять: вообще не зародится углерод – он будет быстро сгорать. Это самое лучшее доказательство бытия Бога. Между прочим, все другие варианты создания Вселенной приводят либо к мистике, любо к цепочке нелепых случайностей. И в это можно верить только слепо. Вера в Творца, в конце-концов, логически более оправдана, чем вера в бесконечное число случайностей, включая стихийную самоорганизацию.

– Расскажите о своей апологетической деятельности?

– Это мое основное дело, наряду с профессиональной наукой. Я его уже давно выбрал и регулярно выступаю с докладами на христианских симпозиумах, регулярно публикую статьи, иногда буклеты, на разных языках – в первую очередь в Украине, во вторую – в Италии и России. Сейчас необходимость апологетики резко возросла, особенно в Украине. Потому что сейчас многие люди в недоумении по многим вопросам науки и мировоззрения.

Задают много вопросов, исходя из старого атеистического прошлого. Некоторые украинцы в поисках ответов на эти вопросы увлеклись New Age, некоторыми другими нехристианскими мировозрениями, иногда даже мусульманством. Цель апологетов – внимательно выслушать возникающий вопрос, постараться ответить на языке, понятном ему, а потом уже излагать Благую весть. Это требует подготовки. Но это путь, который был предписан нам самим Иисусом Христом, которому следовал Апостол Павел и Апостолы в разных странах по-разному. В Греции был один апологетический стиль, в Иудее совсем другой. Иисус Христос с Никодимом говорил на одном языке («Должно вам родиться свыше»), с самарянкой совсем на другом. Никодим думал долго и, в конце концов, пришел к Иисусу. Самарянка пришла быстро. Но каждому Иисус Христос отвечал на своем языке и слушал вначале их вопросы. Иногда он выступал – общее выступления (как наши лекции) – Нагорная проповедь, например. Но очень часто общался индивидуально. В этом цель апологетики – помочь неверующему прийти к истине, отходя от их степени незнания, их культуры. С верующими другая задача – это борьба с ересями.

– Верите ли Вы в теорию создания вселенной из-за большого взрыва?

– Теория big bang – большого взрыва – она даже не теория, а гипотеза. Там много противоречий. Уже начали появляться альтернативные теории. Но одно могу сказать четко, что уравнение Эйнштейна, теория относительности, – это не квантовая теория. А кванты и линейные, гравитационные поля никому еще до конца не удалось прояснить. Поэтому одной этой причины достаточно, чтобы про теорию большого взрыва сказать, что она не завершена.

Вселенная: о возрасте, вместимости и вечности

– Каков, по Вашему, возраст Вселенной?

– Очевидно одно, что совсем не тот, который ей приписывали до сих пор. Дело в том, что считалось наиболее точным методом ядерной хронометрии. Это было верно, но только для основных состояний ядер. Но физики были загипнотизированы и забыли, что существуют возбужденные состояния.

Для альфа-активных ядер существует закон, что на каждый один мегаэлектронвольт возбуждения время распада может уменьшаться в сотни тысяч раз. А для бета-распада был открыт еще один закон, что если частица лишит оболочки, время распада может уменьшиться от десятков миллиардов лет до нескольких десятков лет. Поэтому наука окончательного ответа на этот вопрос не дает.

На сегодня определен верхний предел возраста Вселенной, который явно нереальный. Богословие также такого ответа не дает. Анализ особенно первых трех стихов Писания показывает: Земля была пуста. Здесь речь, видимо, о формировании праматерии, энергии и времени. Известно, что шесть дней формировался мир в системе Земли. Но сколько времени создавалась праматерия, энергия и время? Неизвестно. Более того, Библия не дает четкого ответа, даже если ограничиться временем по генеалогии Христа. Согласно одним расчетам, до Христа Земля просуществовала четыре тысячи лет, согласно другим – все восемь (потому что число поколений в разных текстах учитывалось не хронологическим методом, а разными причинами в заивисимости от контекста).

– Как можно понять выражение о том, что Бог вне времени?

– Если взять Симфонию и посмотреть на слова «вечность», «вечный», «от века», то не меньше, чем в 40 книгах Библии появляется слово о вечной жизни и вечном существовании Бога. Как трактовать эту вечность? Прежде всего, следует сказать, что Бог сотворил пространство и время, Он творец пространства и времени. Что было до этого? Бог существовал в духовном измерении вне пространства и времени. Бог – это Дух, написано в Библии. Бог в этом смысле не доступен обычному материальному миру. Что значит вечный – это либо вне времени, либо без конца? Духовное измерение, в котором находится Бог, вне времени. Время, которое будет в будущем, вечная жизнь – это будет время без конца.

Кстати, такого рода временной промежуток вечный, без конца уже существовал на Земле, до того, как Адам и Ева впали в грех. После грехопадения началось разрушение Земли по второму закону термодинамики. Однозначно, что вся Вселенная будет умирать по второму закону термодинамики. Позже началась работа Бога по искуплению, прославлению самого Бога, чтобы все восстановить, и эта работа до сих пор продолжается. Это, конечно, благодать Божья, что восстановление Его творения идет. Так восстановление это закончится вечным временем. В этой вечности будет место и материальному миру спасенного человечества.

– Так, все-таки, жизнь после смерти – это состояние вечного времени или вообще вне времени?

– Наука не изучает жизнь после смерти, поэтому здесь мы можем основываться только на Библии. Библия говорит о том, что в момент смерти – душа отделяется от человека. Тело умирает – душа ждет второго пришествия Христа, воскресения и суда. Душа после смерти находится в духовном состоянии, ждет возвращения в новое воскресшее и прославленное тело и идет к Богу. В какой мере мы не знаем. Но мы знаем, что когда произойдет пришествие Христово, воскреснут все: и верующие и неверующие.

Верующие приобретают прославленные тела и попадают в новый Иерусалим – то, что называют рай, в Царство Божье. Это царство одновременно и духовное, и материальное, Царь в нем – Иисус Христос, и время там будет материальное и вечное. Душа воссоединяется с телом, но в таком состоянии, что нас будут узнавать наши прошлые друзья. И Бог, естественно, нас будет узнавать. Что касается неверующих – для них наступает вечная смерть в аду. Верующие с ними общаться не будут, так как эти люди сами себя отделили от Бога и от Божьего Царства.

– Атеисты часто спрашивают, найдется ли во Вселенной место, которое сможет уместить всех умерших и верующих и неверующих. Что Вы можете сказать по этому поводу?

– Утверждение о том, что нет столько пространства во Вселенной, чтобы дать место для всех умерших, действительно можно слышать довольно часто. Прежде всего, со стороны атеистов. Но ведь Бог по Своей благодати и по Своему могуществу создал землю не в пустоте. Для того, чтобы земля была устойчива материально, вращалась вокруг солнца, солнце занимало положенное место в галактике, а галактика в метагалактике, Бог создал сложнейшую систему, которая называется Вселенная. И конечно, когда будет воскресение, сколько бы триллионов людей не воскресло, во всей Галактике веществ, элементов хватит, для того, чтобы создать новый мир, новую землю, новое небо.

Что же касается размеров этого нового мира, мы их не знаем. Более того, мы не знаем законов, по которым он будет жить, поскольку эти законы получат новое развитие в сторону благодати, вечной жизни человека. Но если даже наша павшая Вселенная имеет размеры, которые хватит на сотни триллионов людей, то тем более все умершие найдут себе место в новом мире. Что же касается дальнейшего количественного возрастания – оно будет прекращено. В раю, как мы знаем, не будет брачного сожительства. Как следствие, люди рождаться больше не будут.

– Почему, по Вашему мнению, Господь ограничился в творении лишь определенным числом людей? Ведь благодать Божья безмерна и предполагает постоянный рост.

– Есть две богословские гипотезы на эту тему, не противоречащие Библии. Первая – человек под водительством Бога в раю будет бесконечно возрастать духовно. И это те глубины, которые на протяжении будущей жизни мы будем бесконечно постигать. Вторая гипотеза связана с иными цивилизациями во Вселенной, которые могли быть созданы или могут быть созданы и спасены Богом. Некоторые фантазии на эту тему развивал известный апологет и богослов Клайв Льюис. Впрочем, эта гипотеза, хоть и не противоречит, но и не подтверждается Писанием.

СПРАВКА

Владислав Ольховский – родился 5 февраля 1938 года в Приморском крае, в 1960 окончил радиофизический факультет Киевского госуниверситета. С 1989 года доктор физико-математических наук, с 1992 профессор в области ядерной физики. Преподавал в КГУ, Киевском институте ядерных исследований, Университете Мессины, вел курсовые проекты в Университете Катании. Является членом Американского математического общества, Украинского Физического Общества, членом-корреспондентом Академии Наук Мессины, Катании, Нью-Йорской Академии Наук. Среди круга его научных интересов: аналитическая теория S матриц, явление суперлуминации, проблемы времени в квантовой физике, необходимость времени, фундаментальные проблемы квантовой физики живых организмов, временной анализ ядерного синтеза во Вселенной и ядерной хронометрии.

Алексей Паевский

Для начала стоит развенчать один миф. Эйнштейн никогда не говорил слов «Бог не играет в кости». На самом деле он писал Максу Борну по поводу принципа неопределенности Гейзенберга следующее: «Квантовая механика действительно впечатляет. Но внутренний голос говорит мне, что это еще не идеал. Эта теория говорит о многом, но все же не приближает нас к разгадке тайны Всевышнего. По крайней мере, я уверен, что Он не бросает кости».

Впрочем, Бору он тоже писал: «Ты веришь в играющего в кости Бога, а я – в полную закономерность в мире объективно сущего». То есть в этом смысле Эйнштейн говорил про детерминизм, что в любой момент можно вычислить положение любой частицы во Вселенной. Как нам показал Гейзенберг, это не так.

Но тем не менее, этот элемент очень важен. Действительно, как ни парадоксально, но величайший физик XX века Альберт Эйнштейн, сломавший физику прошлого своими статьями начала столетия, потом оказался рьяным соперником еще более нового, квантовой механики. Вся его научная интуиция протестовала против того, чтобы описывать явления микромира в терминах теории вероятности и волновых функций. Но против фактов сложно идти – а получалось, что любое измерение системы квантовых объектов изменяет ее.

Эйнштейн попытался «выкрутиться» и предположил, что в квантовой механике есть некие скрытые параметры. Например – существуют некие субинструменты, которыми можно измерить состояние квантового объекта и не изменить его. В итоге таких размышлений в 1935 году вместе с Борисом Подольским и Натаном Розеном Эйнштейн сформулировал принцип локальности.

Альберт Эйнштейн

Этот принцип утверждает, что на результаты любого эксперимента могут повлиять только близко расположенные к месту его проведения объекты. При этом движение всех частиц можно описать без привлечения методов теории вероятности и волновых функций, вводя в теорию те самые «скрытые параметры», которые невозможно измерить с помощью обычных инструментов.

Теория Белла

Джон Белл

Прошло почти 30 лет, и Джон Белл теоретически показал, что на самом деле можно провести эксперимент, результаты которого позволят определить, действительно ли квантово-механические объекты описываются волновыми функциями распределения вероятностей, как они есть, или же имеется скрытый параметр, позволяющий точно описать их положение и импульс, как у бильярдного шара в теории Ньютона.

Тогда технических средств провести такой эксперимент не было: для начала нужно было научиться получать квантово запутанные пары частиц. Это частицы, находящиеся в едином квантовом состоянии, и, если их разнести на любое расстояние, они все равно мгновенно чувствуют, что происходит друг с другом. Мы немножко писали про практическое использование эффекта запутанности в про квантовую телепортацию.

Кроме этого, нужно быстро и точно измерять состояния этих частиц. Тут тоже все хорошо, это мы умеем.

Однако есть третье условие для того, чтобы проверить теорию Белла: нужно набрать большую статистику на случайных изменениях настроек экспериментальной установки. То есть нужно было провести большое число экспериментов, параметры которых задавались бы совершенно случайно.

И вот тут есть проблема: у нас все генераторы случайных чисел используют квантовые методы – и тут в эксперимент мы можем сами внести те самые скрытые параметры.

Как геймеры выбирают числа

И здесь исследователей спас принцип, описанный в анекдоте:

«Подходит один программист к другому и говорит:

– Вася, мне нужен генератор случайных чисел.

– Сто шестьдесят четыре!»

Генерацию случайных чисел доверили геймерам. Правда, человек на самом деле не случайно выбирает числа, однако именно на этом сыграли исследователи.

Они создали браузерную игру, в которой задача игрока была получить как можно более длинную последовательность нолей и единиц – при этом своими действиями игрок обучал нейронную сеть, которая пыталась угадать, какое число выберет человек.

Это сильно увеличило «чистоту» случайности, а если учесть широту освещения игры в прессе и репосты в соцсетях, то одновременно в игру играло до сотни тысяч человек, поток чисел достигал тысячи бит в секунду и уже создано более сотни миллионов случайных выборов.

Этих по-настоящему случайных данных, которые использовали на 13 экспериментальных установках, в которых были запутаны разные квантовые объекты (на одной – кубиты, на двух – атомы, на десяти – фотоны), хватило, чтобы показать: Эйнштейн все-таки был не прав.

Скрытых параметров в квантовой механике не существует. Статистика это показала. А значит, квантовый мир остается истинно квантовым.