Главная › Кормление › Предания русского народа короткие. Н

Предания русского народа короткие. Н

Воинская служба является одной из специфических разновидностей государственной службы. Специфика эта обусловлена характером несения воинской службы, готовность военнослужащего с оружием в руках выступить на защиту интересов государства и в этих же интересах жертвовать ради этого собственной жизнью.
Кроме воинской и тесно связанных с ней службой в других военизированных государственных структурах, в той или иной степени подчиняющихся уставам (МВД, ФСБ, МЧС и др.), такая обязанность не предусмотрена больше ни для одной категории государственных или муниципальных служащих.
Специфика такой постановки вопроса накладывает на военнослужащего ряд высоких моральных обязательств, которые воспитывают в нем чувство долга перед Отечеством и готовности в любой момент выполнить поставленную перед ним задачу по защите родины.
Другой отличительной чертой воинской службы является наличие многочисленных запретов и ограничений, которые накладываются на военнослужащего в период прохождения им воинской службы.
Условно все запреты и ограничения могут быть объединены в 4 неравнозначных по объему и характеру воздействия на права личности блока:

Политические запреты и ограничения;
Экономические запреты и ограничения;
Ограничения, вытекающие из специфики воинской службы (ее особого характера);
Запреты и ограничения в сфере средст массовой информации и свободы слова.

Именно в этом порядке мы и рассмотрим их правовую природу и степень воздействия на общегражданские права личности военнослужащего.

Запреты и ограничения на осуществление политической деятельности

Конституция РФ в ст. 55, ч. 3 декларирует, что личность в Российской федерации, ее права и свободы могут быть ограничены только в той мере, которая необходима и достаточна для защиты конституционного строя, безопасности страны, жизни и здоровья других граждан, их законных интересов и прав.
Развивающим и конкретизирующим это положение Конституции, но уже применительно к военнослужащим, является ФЗ «О статусе военнослужащих». В большинстве случаев, запреты и ограничения на осуществление военнослужащим политической деятельности в период прохождения воинской службы не выходит за рамки аналогичных запретов, распространяющихся на всех иных государственных служащих.

Целью этих запретов и ограничений являются:
Обеспечение высокой эффективности несения воинской службы, на которую не могли бы повлиять политические пристрастия отдельных военнослужащих;
Воспрепятствование возможным злоупотреблениям, связанным с характером военной службы в ходе политической борьбы;
Созданию внутри воинских коллективов аполитичной атмосферы, не связанной с ходом политической борьбы в обществе.

Основной задачей запретов и ограничений политического характера является создание в воинской среде нейтральной, аполитичной и подчиняющейся исключительно государственной власти среды, так как основной целью и задачей воинских формирований является защита государства от внешних врагов. ФЗ «Об обороне» прямо запрещает применение воинских формирований Министерства обороны на территории собственного государства для решения политических разногласий или проведения политических или полицейских мероприятий.
Несмотря на существование запрета на участие в политической деятельности, ведению политической агитации и пропаганды, участию в митингах и демонстрациях, состоянию в политических партиях, организациях или объединениях , военнослужащие не лишены права избирать и быть избранными .
Однако, избрание военнослужащего, проходящего воинскую службу, в любой из выборных органов государственной или муниципальной власти автоматически влечет за собой приостановку его воинской службы и прекращение контракта , который был заключен с военнослужащим.
Не лишает этот запрет военнослужащих и права на просмотр телевизионных программ и прослушивание радио передач с предвыборными материалами кандидатов, ознакомления лично во внеслужебной время с политической платформой партий, участвующих в политической борьбе.
Допускается даже участие военнослужащих во внеслужебное время в мирных шествиях и демонстрациях , но при этом строго запрещаются какие либо политические заявления в адрес руководства страны, критика существующего общественного строя или агитация, направленная в пользу конкретной политической партии.

Запреты и ограничения в сфере осуществления предпринимательской деятельности

Государство, заключая контракт с военнослужащим, или призывая гражданина на срочную военную службу, берет на себя обязательства полностью обеспечить ему достойный уровень материального и социального обеспечения, достаточный для удовлетворения его основных жизненных, физических и духовных потребностей.
В этих целях каждый военнослужащий обеспечивается денежным довольствием, льготами по оплате всевозможных коммунальных и иных услуг, пользуется правом на бесплатное лечение, образования, бесплатный проезд к месту службы или отдыха.
Запрет на занятие любыми видами предпринимательской или иной деятельности приносящей доход, и не связанной с непосредственным исполнением обязанностей по службе, является симметричным такому же запрету, распространяющемуся на гражданских государственных служащих.
Цели и задачи, стоящие перед военнослужащими требуют полной концентрации их внимания на задачах воинской службы, а их навыки и умения должны реализовываться исключительно для целей совершенствования своего служебного и боевого мастерства.

Статья 10 ФЗ «О статусе военнослужащего» прямо устанавливает запрет для военнослужащего заниматься, как в служебное, так и вне служебное время любой оплачиваемой деятельностью, как в порядке осуществления индивидуальной трудовой деятельности, так и работая по найму или гражданско-правовому договору.
Особым видом занятия деятельностью, влекущей возможность получения дополнительного дохода, и так же запрещенной для военнослужащего, является деятельность, связанная с участием в акционерных или иных обществах, право владения ценными бумагами, приносящими доход и участие в торгах на фондовых и иных биржах , на которых обращается иностранная валюта или другие ценные бумаги, подверженные колебаниям курса стоимости. К этому запрету относится и участие в электронных торгах посредством средств коммуникации.
Под запретом для военнослужащих и участие, в каком бы то ни было виде и форме, в азартных играх , независимо от того, в какой форме они проводятся и требуют ли для участия в них непосредственного присутствия военнослужащего. Единственным исключением является участие в государственных лотереях и возможность получения выигрыша по ним, в качестве источника дохода не предусмотренного ФЗ «О статусе военнослужащего».

Довольно спорным и неоднозначным, не нашедшим детального разрешения в действующем военном законодательстве, является вопрос о возможности ведения военнослужащими преподавательской, научной или общественной деятельности некоммерческого характера.
Закон не запрещает военнослужащим заниматься научной и преподавательской деятельностью. Вместе с тем он накладывает прямое ограничение на ведение какой-либо деятельности, приносящей дополнительный доход. В этом и состоит основное противоречие законодательства.
Осуществлять преподавательскую деятельность во время прохождения службы он может либо осуществляя её самостоятельно – (репетирование, оказание консультационных услуг), а это – индивидуальная трудовая деятельность, которой военнослужащему заниматься запрещено. Либо заключив трудовой договор с образовательным учреждением на прочтение лекций, проведение семинаров или занятий в иной форме. Но и заключение такого договора, так же противоречит указанному Федеральному закону. Таким образом, практическая реализация права военнослужащего на ведение научной и преподавательской деятельностью в жизни практически не может быть реализована, если военнослужащий – не работник военного научно-исследовательского или учебного заведения МО РФ.
Число запретов и ограничений в сфере экономической деятельности – наиболее существенный и объемный блок запретов для военнослужащих. Он же наиболее детально регламентирован за уровне законов и ведомственных нормативных актов МО.
Такое «трепетное» отношение государства к недопустимости получения военнослужащими дополнительных доходов связано с его заботой о чистоте рядов кадрового состава вооруженных сил, сантикоррупционной борьбой и исключением возможности коммерческого, служебного подкупа путем предоставления финансовых благ в какой бы то ни было форме.

Ограничения, вытекающие из специфики воинской службы (ее особого характера)

Самым существенным из запретов, нарушающих основные права гражданина, является прямой запрет на участие в забастовках и прекращение работы , как способа урегулирования возникшего конфликта между начальником и подчиненным.
В первом случае, запрещая военнослужащим участвовать в забастовках, законодательство РФ следует в русле общепринятых в мировой практике запретов на появление людей в военной форме в рядах гражданских лиц, выражающих протест против государственного строя или пытающихся решить таким способом свои политические или социальные проблемы.
Основным нормативным актом , в соответствии с которым военнослужащие обязаны сообразовывать все свои действия, и посредством которого должны решать все возникающие конфликтные ситуации является Дисциплинарный Устав ВС .
Именно в ДУ ВС содержится запрет на прекращение исполнения служебных обязанностей в знак несогласия с решением начальника или как средство давления при разрешении конфликтной ситуации.

Довольно редким и специфичным является запрет на принятие наград иностранных государств без разрешения Президента РФ . Как правило, военнослужащие, удостаивающиеся такой чести, либо принимали участие в вооруженных конфликтах на территории других государств, правительство которых приняло решение о награждении, либо оказали услуги иностранному государству при спасении жизни его граждан в экстремальной ситуации.
В большей степени этот запрет относится к высшим чинам МО, которые могут получать иностранные награды в качестве «подарка» во время визита в зарубежное государство, или в ознаменование «заслуг», при заключении выгодных военных контрактов.
Именно поэтому, любой случай награждения иностранной наградой является объектом пристального внимания за обоснованностью такого награждения. Некоторые иностранные награды по своему статусу могут повлечь получение дополнительного денежного вознаграждения или получения ряда пожизненных льгот, которые могут находится в противоречии с действующим военным законодательством РФ.

Еще один запрет – на совместную службу родственников в одном подразделении или в состоянии одного из родственников в подчинении у другого, преследует целью пресечение «кумовства», незаслуженного получения преимуществ и льгот, или ускоренного продвижения по служебной лестнице младшего за счет административного ресурса старшего.
Ничего плохого в создании династий, посвятивших жизнь служению родине нет. Но служба младших поколений должна проходить независимо от заслуг или должностного положения лиц старшего поколения. Так видится в идеале, но не реализуется на практике.
Внук генерала – никогда не станет маршалом, потому что у маршала – есть свои внуки.

Запреты и ограничения в сфере средств массовой информации и свободы слова

Данная группа запретов и ограничений носит весьма чувствительный для личности военнослужащего характер, поскольку не только ограничивает его гражданские права, но и мешает, в некоторых случаях, отстаивать свою позицию при решении личных проблем.
Это относится к прямому запрету на публичную критику действий вышестоящих командиров и начальников . Принимая такое положение вещей военнослужащие, заключающие контракт, изначально признают главенство принципа прямого, непосредственного и беспрекословного подчинения действиям вышестоящего начальника, какими бы абсурдными они не казались. Этот запрет не лишает военнослужащего на право обжаловать неправомерный, с его точки зрения, приказ вышестоящему начальству, но не отменяет обязанности в любом случае его исполнить.
Еще одним из ограничений является запрет на публичную пропаганду своего отношения к той или иной ситуации в стране или на публичную пропаганду религиозных воззрений военнослужащего.
Церковь, являющаяся по статусу общественной организацией, на протяжении всей истории человечества оказывала сильнейшее психологическое воздействие на своих приверженцев и последователей. Не секрет, что на протяжении столетий существовало жесткое, выливавшееся в кровопролитные войны противостояние между представителями различных религий и даже конфессий в рамках одной религии.
На территории РФ проживают и, соответственно служат в армии, представители всех известных мировых религий. И если даже в гражданском обществе признано недопустимым проводит пропаганду, каким либо образом оскорбляющую или умаляющую представителей любой из не православных религий, то в армии это недопустимо вдвойне.

Рассмотренные в статье ограничения и запреты на осуществление определенных видов деятельности во время прохождения воинской службы, в большинстве стран «западной» цивилизации, являются распространенными и опробированными на практике столетиями существования армейских подразделений.
Создавая вооруженные силы, государство ставит перед ними совершенно определенные цели – защиту от внешнего врага. Люди, идущие на службу во имя этой цели, делают это осознанно и по доброй воле. Поэтому они заранее готовы к тому, что их служебная деятельность будет отличаться от работы на «гражданке». Существующие ограничения существенным образом не сказываются на нормальной жизни и адаптации в обществе для большинства военнослужащих и являются неизбежным «злом», которое государство в последствии, по выслуге лет, компенсирует стабильными и довольно высокими пенсиями и другими социальными льготами.

Эта книга откроет впервые для многих из нас удивительный, почти неизведанный, воистину чудесный мир тех верований, обычаев, обрядов, которым всецело предавались на протяжении тысячелетий наши предки - славяне, или, как они себя называли в глубочайшей древности, русы.

Русы… Слово это вобрало в себя просторы от Балтийского моря - до Адриатики и от Эльбы - до Волги, - просторы, овеянные ветрами вечности. Именно поэтому в нашей энциклопедии встречаются упоминания о самых различных племенах, от южных до варяжских, хотя в основном речь в ней идет о преданиях русских, белорусов, украинцев.

История наших пращуров причудлива и полна загадок. Верно ли, что во времена великого переселения народов они явились в Европу из глубин Азии, из Индии, с Иранского нагорья? Каков был их единый праязык, из которого, как из семечка - яблоко, вырос и расцвел широкошумный сад наречий и говоров? Над этими вопросами ученые ломают головы уже не одно столетие. Их затруднения понятны: материальных свидетельств нашей глубочайшей древности почти не сохранилось, как, впрочем, и изображений богов. А. С. Кайсаров в 1804 году в «Славянской и российской мифологии» писал, что в России потому не осталось следов языческих, дохристианских верований, что «предки наши весьма ревностно принялись за новую свою веру; они разбили, уничтожили все и не хотели, чтобы потомству их остались признаки заблуждения, которому они дотоле предавались».

Такой непримиримостью отличались новые христиане во всех странах, однако если в Греции или Италии время сберегло хотя бы малое количество дивных мраморных изваяний, то деревянная Русь стояла среди лесов, а как известно, Царь-огонь, разбушевавшись, не щадил ничего: ни людских жилищ ни храмов, ни деревянных изображений богов, ни сведений о них, писанных древнейшими рунами на деревянных дощечках. Вот так и случилось, что лишь негромкие отголоски донеслись до нас из далей языческих, когда жил, цвел, владычествовал причудливый мир.

Мифы и легенды в энциклопедии понимаются достаточно широко: не только имена богов и героев, но и все чудесное, магическое, с чем была связана жизнь нашего предка-славянина, - заговорное слово, волшебная сила трав и камней, понятия о небесных светилах, явлениях природы и прочем.

Древо жизни славян-русов тянется своими корнями в глубины первобытных эпох, палеолита и мезозоя. Тогда-то и зародились перворостки, первообразы нашего фольклора: богатырь Медвежье Ушко, получеловек-полумедведь, культ медвежьей лапы, культ Волоса-Велеса, заговоры сил природы, сказки о животных и стихийных явлениях природы (Морозко).

Первобытные охотники изначально поклонялись, как сказано в «Слове об идолах» (XII век), «упырям» и «берегиням», затем верховному владыке Роду и рожаницам Ладе и Леле - божествам живительных сил природы.

Переход к земледелию (IV–III тысячелетия до н. э.) отмечен возникновением земного божества Мать Сыра Земля (Мокошь). Землепашец уже обращает внимание на движение Солнца, Луны и звезд, ведет счет по аграрно-магическому календарю. Возникает культ бога солнца Сварога и его отпрыска Сварожича-огня, культ солнечноликого Дажьбога.

Первое тысячелетие до н. э. - время возникновения богатырского эпоса, мифов и сказаний, дошедших до нас в обличье волшебных сказок, поверий, преданий о Золотом царстве, о богатыре - победителе Змея.

В последующие столетия на передний план в пантеоне язычества выдвигается громоносный Перун, покровитель воинов и князей. С его именем связан расцвет языческих верований накануне образования Киевской державы и в период ее становления (IX–X вв.). Здесь язычество стало единственной государственной религией, а Перун - первобогом.

Принятие христианства почти не затронуло религиозные устои деревни.

Но и в городах языческие заговоры, обряды, поверья, выработанные на протяжении долгих веков, не могли исчезнуть бесследно. Даже князья, княгини и дружинники по-прежнему принимали участие в общенародных игрищах и празднествах, например в русалиях. Предводители дружин наведываются к волхвам, а их домочадцев врачуют вещие женки и чародейки. По свидетельству современников, церкви нередко пустовали, а гусляры, кощунники (сказители мифов и преданий) занимали толпы народа в любую погоду.

К началу XIII века на Руси окончательно сложилось двоеверие, дожившее и до наших дней, ибо в сознании нашего народа остатки древнейших языческих верований мирно уживаются с православной религией…

Древние боги были грозны, но справедливы, добры. Они как бы родственны людям, но в то же время призваны исполнять все их чаяния. Перун поражал молнией злодеев, Лель и Лада покровительствовали влюбленным, Чур оберегал границы владений, ну а лукавец Припекало приглядывал за гуляками… Мир языческих богов был величавым - и в то же время простым, естественно слитым с бытом и бытием. Именно поэтому никак, даже под угрозой самых суровых запретов и расправ, не могла душа народная отрешиться от древних поэтических верований. Верований, коими жили наши предки, обожествлявшие - наравне с человекоподобными властителями громов, ветров и солнца - и самые малые, самые слабые, самые невинные явления природы и натуры человеческой. Как писал в прошлом веке знаток русских пословиц и обрядов И. М. Снегирев, славянское язычество - это обожествление стихий. Ему вторил великий русский этнограф Ф. И. Буслаев:

«Язычники породнили душу со стихиями…»

И пусть ослабела в нашем славянском роде память о Радегасте, Белбоге, Полеле и Позвизде, но и по сю пору шутят с нами лешие, помогают домовые, озоруют водяные, соблазняют русалки - и в то же время умоляют не забывать тех, в кого истово верили наши предки. Кто знает, может быть, эти духи и боги и впрямь не исчезнут, будут живы в своем вышнем, заоблачном, божественном мире, если мы их не позабудем?..

Елена Грушко,

Юрий Медведев , лауреат Пушкинской премии

Легенды и предания, рожденные в недрах русской народной жизни, давно уже считаются отдельным литературным жанром. В связи с этим чаще всего называют известных этнографов и фольклористов А. Н. Афанасьева (1826–1871) и В. И. Даля (1801–1872). Пионером же собирательства старинных изустных рассказов о тайнах, кладах и чудесах и тому подобном можно считать М. Н. Макарова (1789–1847).

Одни повествования разделяются на древнейшие - языческие (сюда относятся предания: о русалках, леших, водяных, Яриле и прочих богах русского пантеона). Другие - принадлежат ко временам христианства, более глубоко исследуют народный быт, но и те все еще перемешаны с языческим мировоззрением.

Макаров писал: «Повести о провалах церквей, городов и проч. принадлежат к чему-то непамятному в наших земных переворотах; но предания о городцах и городищах, не указка ли на странствия по Русской земле руссов. Да и славянам ли только они принадлежали?» Происходил он из старинной дворянской семьи, владел поместьями в Рязанском уезде. Воспитанник Московского университета, Макаров некоторое время писал комедии, занимался издательской деятельностью. Эти опыты, однако, успеха ему не принесли. Истинное свое призвание он нашел в конце 1820-х годов, когда, состоя чиновником для особых поручений при рязанском губернаторе, стал записывать народные легенды и предания. В многочисленных его служебных поездках и странствиях по центральным губерниям России и сложились «Русские предания».

В те же годы другой «первопроходец» И. П. Сахаров (1807–1863), тогда еще семинарист, занимаясь разысканиями для тульской истории, открыл для себя прелесть «узнавания русской народности». Он вспоминал: «Ходя по селам и деревням, я вглядывался во все сословия, прислушивался к чудной русской речи, собирая предания давно забытой старины». Определился и род деятельности Сахарова. В 1830–1835 г. он побывал во многих губерниях России, где занимался фольклорными разысканиями. Итогом его исследований стал многолетний труд «Сказания русского народа».

Исключительное для своего времени (длиною в четверть века) «хождение в народ» с целью изучения его творчества, быта, совершил фольклорист П. И. Якушкин (1822–1872), что и отразилось в его неоднократно переизданных «Путевых письмах».

В нашей книге, несомненно, нельзя было обойтись без преданий из «Повести временных лет» (XI в.), некоторых заимствований из церковной литературы, «Абевеги русских суеверий» (1786). Но именно XIX век был ознаменован бурным всплеском интереса к фольклору, этнографии - не только русской и общеславянской, но и праславянской, которая, во многом приспособившись к христианству, продолжала существовать в различных формах народного творчества.

Древнейшая вера наших предков похожа на клочки старинных кружев, забытый узор которых можно установить по обрывкам. Полной картины не установил еще никто. До XIX века русские мифы никогда не служили материалом для литературных произведений, в отличие, например, от античной мифологии. Христианские писатели не считали нужным обращаться к языческой мифологии, поскольку их целью было обращение в христианскую веру язычников, тех, кого они считали своей «аудиторией».

Ключевыми для национального осознания славянской мифологии стали, безусловно, широко известные «Поэтические воззрения славян на природу» (1869) А. Н. Афанасьева.

Учеными XIX века исследовались и фольклор, и церковные летописи, и исторические хроники. Они восстановили не только целый ряд языческих божеств, мифологических и сказочных персонажей, которых великое множество, но и определили их место в национальном сознании. Русские мифы, сказки, легенды исследовались с глубоким пониманием их научной ценности и важности сохранения их для последующих поколений.

В предисловии к своему собранию «Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия» (1880) М. Забылин пишет: «В сказках, былинах, поверьях, песнях встречается очень много правды о родной старине, и в поэзии их передается веь народный характер века, с его обычаями и понятиями».

Легенды и мифы оказали воздействие и на развитие художественной литературы. Примером тому может служить творчество П. И. Мельникова-Печерского (1819–1883), в котором переливаются, как драгоценные жемчужины, легенды Поволжья и Приуралья. К высокому художественному творчеству несомненно относится и «Нечистая, неведомая и крестная сила» (1903) С. В. Максимова (1831–1901).

В последние десятилетия переизданы забытые в советский период, а ныне заслуженно пользующиеся широкой популярностью: «Быт русского народа» (1848) А. Терещенко, «Сказания русского народа» (1841–1849) И. Сахарова, «Старина Москвы и русского народа в историческом отношении с бытовою жизнью русских» (1872) и «Московские окрестности ближние и дальние…» (1877) С. Любецкого, «Сказки и предания Самарского края» (1884) Д. Садовникова, «Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа» (1901) Аполлона Коринфского.

Многие из приведенных в книге легенд и преданий взяты из редких изданий, доступных только в крупнейших библиотеках страны. К ним относятся: «Русские предания» (1838–1840) М. Макарова, «Заволоцкая чудь» (1868) П. Ефименко, «Полное собрание этнографических трудов» (1910–1911) А. Бурцева, публикации из старинных журналов.

Изменения, внесенные в тексты, большая часть которых относятся к XIX веку, незначительны, носят чисто стилистический характер.

О СОТВОРЕНИИ МИРА И ЗЕМЛИ

Бог и его помощник

До сотворения мира была одна вода. А сотворен мир Богом и помощником его, которого Бог нашел в водяном пузыре. Это было так. Господь шел по воде, и видит - большой пузырь, в котором виднеется некий человек. И взмолился тот человек к Богу, стал просить Бога прорвать этот пузырь и выпустить его на волю. Господь исполнил просьбу этого человека, выпустил его на волю, и спросил Господь человека: «Кто ты такой?» «Покуда никто. А буду тебе помощник, мы будем творить землю».

Господь спрашивает этого человека: «Как ты думаешь сделать землю?» Человек отвечает Богу: «Есть земля глубоко в воде, надо достать ее». Господь и посылает своего помощника в воду за землей. Помощник исполнил приказание: он нырнул в воду и добрался до земли, которой взял полную горсть, и возвратился назад, но когда он показался на поверхность, то в горсти земли не оказалось, потому что ее вымыло водой. Тогда Бог посылает его в другой раз. Но и в другой раз помощник не мог доставить землю в целости к Богу. Господь посылает его в третий раз. Но и в третий раз та же неудача. Господь нырнул сам, достал землю, которую вынес на поверхность, три раза он нырял и три раза возвращался.

Господь с помощником начали сеять добытую землю по воде. Когда всю рассеяли, сделалась земля. Где не попала земля, там осталась вода, и эту воду назвали реками, озерами и морями. После сотворения земли они сотворили себе жилище - небо и рай. Потом они сотворили, что мы видим и не видим, в шесть дней, а в седьмой день легли отдыхать.

В это время Господь крепко заснул, а его помощник не спал, а выдумал, как бы ему сделать, чтобы люди почаще его вспоминали на земле. Он знал, что Господь его сверзит с неба. Когда Господь спал, он взбудоражил всю землю горами, ручьями, пропастями. Бог скоро проснулся и удивился, что земля была такая ровная, а вдруг сделалась такая уродливая.

Господь спрашивает помощника: «Для чего ты это все сделал?» Помощник отвечает Господу: «Да вот, когда будет человек ехать и подъедет к горе или пропасти, то скажет: „Эх, чёрт тебя возьми, какая горища!“» А когда взъедет, то скажет: «Слава тебе, Господи!»

Господь разгневался за это на своего помощника и сказал ему: «Если ты чёрт, то будь им отныне и довеку и отправляйся в преисподнюю, а не на небо - и пусть будет тебе жилище не рай, а ад, где будут с тобой мучиться те люди, которые творят грех».

Принятие христианства почти не затронуло религиозные устои деревни.

«Язычники породнили душу со стихиями…»

Елена Грушко,

Юрий Медведев, лауреат Пушкинской премии

Всем камням отец

Поздним вечером вернулись охотники из Перуновой пади с богатой добычей: двух косуль подстрелили, дюжину уток, а главное - здоровенного вепря, пудов на десять. Одно худо: обороняясь от рогатин, разъяренный зверь распорол клыком бедро юному Ратибору. Отец отрока разодрал свою сорочку, перевязал, как мог, глубокую рану и донес сына, взвалив на могучую спину, до родного дома. Лежит Ратибор на лавке, стонет, а кровь-руда все не унимается, сочится-расплывается красным пятном.

Делать нечего - пришлось отцу Ратибора идти на поклон к знахарю, что жил одиноко в избушке на склоне Змеиной горы. Пришел седобородый старец, рану оглядел, зеленоватой мазью помазал, приложил листьев и травушек пахучих. И велел всем домочадцам выйти из избы. Оставшись вдвоем с Ратибором, знахарь склонился над раной и зашептал:

На море на Окияне, на острове Буяне

Лежит бел-горюч камень Алатырь.

На том камне стоит стол престольный,

На столе сидит красна девица,

Швея-мастерица, заря-заряница,

Держит иглу булатную,

Вдевает нитку рудо-желтую,

Зашивает рану кровавую.

Нитка оборвись - кровь запекись!

Водит знахарь над раною камушком самоцветным, в свете лучины гранями играющим, шепчет, закрыв глаза…

Две ночи и два дня проспал беспросыпно Ратибор. А когда очнулся - ни боли в ноге, ни знахаря в избе. И рана уже затянулась.

По преданиям, камень Алатырь существовал еще до начала мира. На остров Буян посреди моря-окияна он упал с неба, и на нем были начертаны письмена с законами бога Сварога.

Остров Буян - возможно, так в средние века называли современный остров Рюген в Балтийском (Алатырском море). Тут возлежал волшебный камень Алатырь, на который садится красная девица Заря, прежде чем расстелить по небу свою розовую фату и пробудить весь мир от ночного сна; тут росло мировое древо с райскими птицами. Позднее, в христианские времена, народное воображение поселило на том же острове и Богородицу вместе с Ильей-пророком, Егорием Храбрым и сонмом святых, а также самого Иисуса Христа, царя небесного.

По другим источникам, Бел-горюч камень Алатырь находится в Рипейских горах. О нахождении этих гор в летописях существуют разные мнения. Это может быть Урал (Ирийские горы), неведомые горы за скифскими степями (Аристотель), сарматские горы (Карпаты?) , в любом случае – это горы северные. Однако, существует мнение, что это Алтайские горы (гора Белуха).

Есть также мнение, что камнем Алатырь называли белую гору Эльбрус, с которого берет начало река Белая.

Там же растет великий вяз – дерево Сварога. Бел-горюч камень Алатырь имеет семь образов, которые, как его тени, разбросаны по всему белу свету.

Бел-горюч камень Алатырь мал и велик, студен и горяч. Камень одновременно и тяжел и легок. «И не мог тот камень никто познать, и не смог никто от земли поднять», говорится в древних былинах. На этом камне находится Мировое Дерево и Трон мирового царствования.

В русских былина этот камень упал с Неба (или был поднят со дна Моря), и на нем огнем высечены законы бога Сварога. Камень сотворил верховный бог славян Род. Если Сварог бил по камню огромным молотом, искры летели во все стороны и из этих искр рождались боги.

Алатырь – камень-жертвенник (алтарь). На нем был построен полуконем Китоврасом Храм Всевышнего. На этом камне-жертвеннике верховный Бог сам приносит себя в жертву, обращаясь в камень Алатырь. Бел-горюч камень Алатырь непознаваем человеческим умом, это сакральный центр Мира.

Камень связывает Правь, Явь и Навь, дольний и горний миры, то есть он триедин. Правь олицетворяет собой равновесие, срединный путь между Явью и Навью. Книга Вед, упавшая с неба, тоже связывает эти миры. Камень зорко охраняют огромная змея Гарафена и белая птица Гагана с железным клювом и медными когтями.

Под Бел-горюч камнем Алатырем скрыта могучая сила, он непреодолим. «Кто сей камень изгложет, тот заговор мой превозможет…» - говорилось в заговорах колдунов и волхвов.

На Бел-горюч камне Алатыре восседает Заря-заряница, красная девица и зашивает кровавые раны воинам.

Камень на перепутье в сказках никогда не называется «Бел-горюч камень Алатырь», хотя связь очевидна.

Переводчики со старославянского переводили «алатырь» как янтарь, и предполагали, что именно янтарный камень Алатырь находится на Балтийском море.

Светящиеся черепа

Жила-была девушка-сиротка. Мачеха ее невзлюбила и не знала, как со свету сжить. Как-то раз говорит она девушке:

Хватит тебе задаром хлеб есть! Ступай к моей лесной бабке, ей поденщица нужна. Сама себе на жизнь будешь зарабатывать. Иди прямо сейчас и никуда не сворачивай. Как увидишь огни - там и бабкина изба.

А на дворе ночь, темно - хоть глаз выколи. Близок час, когда выйдут на охоту дикие звери. Страшно стало девушке, а делать нечего. Побежала сама не зная куда. Вдруг видит - забрезжил впереди лучик света. Чем дальше идет, тем светлей становится, словно костры невдалеке разожгли. А через несколько шагов стало видно, что не костры это светятся, а черепа, на колья насаженные.

Глядит девушка: кольями поляна утыкана, а посреди поляны стоит избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается. Поняла она, что мачехина лесная бабка - не кто иная, как сама Баба-яга.

Повернулась бежать куда глаза глядят - слышит, плачет кто-то. Смотрит, у одного черепа из пустых глазниц капают крупные слезы.

О чем ты плачешь, кощь человеческая? - спрашивает она.

Как же мне не плакать? - отвечает череп. - Был я некогда храбрым воином, да попался в зубы Бабе-яге. Бог весть, где истлело тело мое, где валяются мои костыньки. Тоскую по могилке под березонькой, но, видно, не знать мне погребения, словно последнему злодею!

Тут и остальные черепа заплакали, кто был веселым пастухом, кто девицей-красавицей, кто бортником… Всех сожрала Баба-яга, а черепа на колья насадила.

Пожалела их девушка, взяла острый сучок и вырыла под березой глубокую ямину. Сложила туда черепа, сверху землей присыпала, дерном прикрыла.

Поклонилась девушка до земли могилке, взяла гнилушку - и ну бежать прочь!

Баба-яга вышла из избушки на курьих ножках - а на поляне темно, хоть глаз выколи. Не светятся глаза черепов, не знает она, куда идти, где беглянку искать.

А девушка бежала до тех пор, пока не погасла гнилушка, а над землей не взошло солнце. Тут она и встретилась на лесной тропе с молодым охотником. Приглянулась ему девица, взял он ее в жены. Жили они долго и счастливо.

Баба-яга (Яга-Ягинишна, Ягибиха, Ягишна) - древнейший персонаж славянской мифологии. Раньше верили, что Баба-яга может жить в любой деревне, маскируясь под обычную женщину: ухаживать за скотом, стряпать, воспитывать детей. В этом представления о ней сближаются с представлениями об обычных ведьмах. Но все-таки Баба-яга - существо более опасное, обладающее куда большей силою, чем какая-то ведьма. Чаще всего она обитает в дремучем лесу, который издавна вселял страх в людей, поскольку воспринимался как граница между миром мертвых и живых. Не зря же ее избушка обнесена частоколом из человеческих костей и черепов, и во многих сказках Баба-яга питается человечиной, да и сама зовется «костяная нога». Так же, как и Кощей Бессмертный (кощь - кость), она принадлежит сразу двум мирам: миру живых и миру мертвых. Отсюда ее почти безграничные возможности.

Попариться захотелось

Один мельник вернулся домой с ярмарки за-полночи и решил попариться. Разделся, снял, как водится, нательный крестик и повесил его на гвоздик, залез на полок - и вдруг явился в чаду и дыму страшный мужик с огромными глазами и в красной шапке.

А, попариться захотелось! - прорычал баенник. - Забыл, что после полуночи баня - наша! Нечистая!

И ну хлестать мельника двумя огромными раскаленными вениками, пока тот не упал в беспамятстве.

Когда уже к рассвету пришли в баню домочадцы, встревоженные долгим отсутствием хозяина, еле-еле привели его в чувство! Долго трясся он от страха, даже голос потерял, и с тех пор ходил мыться-париться не иначе как до захода солнца, каждый раз читая в предбаннике заговор:

Встал, благословясь, пошел, перекрестясь, из избы дверьми, со двора воротами, вышел в чистое поле. Есть в том поле сухая поляна, на той поляне трава не растет, цветы не цветут. И так же у меня, раба Божия, не было бы ни чирия, ни вереда, ни баенной нечисти!

Баня всегда имела огромное значение для славянина. В нелегком климате это было лучшее средство избавиться от усталости, а то и изгнать болезнь. Но в то же время это было таинственное место. Здесь человек смывал с себя грязь и хворь, а значит, оно само по себе становилось нечистым и принадлежало не только человеку, но потусторонним силам. Но ходить мыться в баню должен всякий: кто не ходит, тот не считается добрым человеком. Даже банище - место, где баня стояла, - почиталось опасным, и строить на нем жилое, избу либо амбар, не советовали. Ни один добрый хозяин не решится поставить на месте сгоревшей бани избу: либо одолеют клопы, либо мышь испортит весь скарб, а там жди и нового пожара! За много веков накопилось множество поверий и легенд, связанных именно с баней.

Как и во всяком месте, здесь обитает свой дух. Это банный, банник, байник, баинник, баенник - особая порода домовых, недобрый дух, злобный старикашка, облаченный в липкие листья, отвалившиеся от веников. Впрочем, он легко принимает облик вепря, собаки, лягушки и даже человека. Вместе с ним здесь обитают его жена и дети, но встретить в бане можно и овинников, и русалок, и домовых.

Банник со всеми своими гостями и челядью любит попариться после двух, трех, а то и шести смен людей, а моется он только грязной водой, стекшей с людских тел. Свою красную шапку-невидимку он кладет сушиться на каменку, ее даже можно украсть ровно в полночь - ежели кому повезет. Но тут уж нужно бежать как можно скорее в церковь. Успеешь добежать, прежде чем банник проснется, - будешь обладать шапкой-невидимкой, иначе же банник догонит и убьет.

Добиваются расположения баенника тем, что оставляют ему кусок ржаного хлеба, густо посыпанного крупной солью. Полезно также оставлять в кадушках немного воды и хоть маленький кусочек мыла, а в углу - веник: баенники любят внимание и заботу!

Хрустальная гора

Один человек заблудился в горах и уже решил, что настал ему конец. Обессилел он без пищи и воды и готов был кинуться в пропасть, чтобы прекратить свои мучения, как вдруг явилась ему красивая синяя птичка и начала порхать перед его лицом, удерживая от опрометчивого поступка. А когда увидела, что человек раскаялся, полетела вперед. Он побрел следом и вскоре увидел впереди хрустальную гору. Одна сторона горы была белая, как снег, а другая черная, как сажа. Хотел человек взобраться на гору, но она была такая скользкая, словно покрыта льдом. Пошел человек кругом горы. Что за чудо? С черной стороны дуют свирепые ветры, клубятся над горой черные тучи, воют злые звери. Страх такой, что жить неохота!

Из последних сил влез человек на другую сторону горы - и от сердца у него тотчас отлегло. Здесь стоит белый день, поют сладкоголосые птицы, на деревьях растут сладкие плоды, а под ними струятся чистые, прозрачные ручьи. Путник утолил голод и жажду и решил, что попал в самый Ирий-сад. Солнышко светит и греет так ласково, так приветливо… Рядом с солнцем порхают белые облака, а на вершине горы стоит седобородый старец в великолепных белых одеждах и отгоняет облака от лика солнечного. Рядом с ним увидел путник ту самую птичку, которая спасла его от смерти. Птица спорхнула к нему, а вслед за ней явился крылатый пес.

Садись на него, - сказала птица человеческим голосом. - Он донесет тебя домой. И больше никогда не дерзай лишить себя жизни. Помни, что удача всегда придет к смелому и терпеливому. Это так же верно, как то, что на смену ночи придет день, а Белбог одолеет Чернобога.

Белбог у славян - воплощение света, божество добра, удачи, счастья, блага.

Первоначально его отождествляли со Святовидом, но затем он сделался символом солнца.

Обитает Белбог на небесах и олицетворяет светлый день. Своим волшебным посохом сгоняет стада белых облаков, чтобы открыть путь светилу. Белбог непрестанно борется с Чернобогом, подобно тому, как день борется с ночью, а добро - со злом. Никто и никогда не одержит окончательной победы в этом споре.

Согласно некоторым сказаниям, Чернобог обитает на севере, а Белбог - на юге. Они дуют поочередно и порождают ветры. Чернобог - отец северного ледяного ветра, Белбог - теплого, южного. Ветры летят навстречу друг другу, то один одолевает, то другой - и так во все времена.

Святилище Белбога в дремучей древности находилось в Арконе, на балтийском острове Руген (Руян). Оно стояло на холме, открытом солнцу, а многочисленные золотые и серебряные украшения отражали игру лучей и даже ночью озаряли храм, где не было ни единой тени, ни единого мрачного уголка. Жертвы Белбогу приносили веселием, играми и радостным пированием.

На старинных фресках и картинах изображали его в виде солнца на колесе. Солнце - голова бога, ну а колесо - тоже солярный, солнечный символ - его тело. В песнопениях в его честь повторялось, что солнце - это око Белбога.

Однако это отнюдь не было божество безмятежного счастья. Именно Белбога призывали славяне на помощь, когда отдавали какое-то спорное дело на разрешение третейского суда. Именно поэтому его часто изображали с раскаленным железным посохом в руках. Ведь частенько на божьем суде правоту свою приходилось доказывать, беря в руки раскаленное железо. Не оставит оно на теле огненного следа - значит, человек невинен.

Служат Белбогу солнечный пес Хорс и птица Гамаюн. В образе синей птицы Гамаюн выслушивает божественные прорицания, а потом является людям в виде птицедевы и пророчит им судьбу. Поскольку Белбог - светлое божество, то и встреча с птицей Гамаюн сулит счастье.

Подобное божество известно не только славянам. У кельтов был такой же бог - Белениус, а сына Одина (германская мифология) звали Бальдр.

Золото берегинь

Пошел пригожий молодец в лес - и видит: на ветвях большой березы качается красавица. Волосы у нее зеленые, будто березовые листья, а на теле и нитки нет. Увидала красавица парня и засмеялась так, что у него мурашки по коже побежали. Понял он, что это не простая девушка, а берегиня.

«Плохо дело, - думает. - Надо бежать!»

Только поднял руку, надеясь, что перекрестится - и сгинет сила нечистая, но дева запричитала:

Не гони меня, жених ненаглядный. Слюбись со мною - и я тебя озолочу!

Начала она трясти березовые ветки - посыпались на голову парня круглые листочки, которые превращались в золотые и серебряные монетки и падали на землю со звоном. Батюшки-светы! Простак отродясь столько богатства не видал. Прикинул, что теперь непременно избу новую срубит, корову купит, коня ретивого, а то и целую тройку, сам с ног до головы в новье обрядится и присватается к дочке самого богатого мужика.

Не устоял парень перед искушением - заключил красавицу в объятия и ну с ней целоваться-миловаться. Время до вечера пролетело незаметно, а потом берегиня сказала:

Приходи завтра - еще больше золота получишь!

Пришел парень и завтра, и послезавтра, и потом приходил не раз. Знал, что грешит, зато в одну неделю доверху набил золотыми монетами большой сундук.

Но вот однажды зеленовласая красавица пропала, будто и не было ее. Вспомнил парень - да ведь Иван Купала миновал, а после этого праздника в лесу из нечистой силы только лешего встретишь. Ну что ж, былого не воротишь.

Поразмыслив, решил он со сватовством погодить, а пустить богатства в оборот и сделаться купцом. Открыл сундук… а он доверху набит золотыми листьями берез.

С той поры сделался парень не в себе. До самой старости бродил от весны до осени по лесу в надежде встретить коварную берегиню, но больше она не появлялась. И все слышался, слышался ему переливчатый смех да звон золотых монет, падающих с березовых ветвей…

И поныне кое-где на Руси опавшую листву так и зовут - «золото берегинь».

Древние славяне полагали, что Берегиня - это великая богиня, породившая все сущее.

Некоторые ученые считают, что название «берегиня» сходно с именем громовержца Перуна и со старославянским словом «пръ(здесь ять)гыня» - «холм, поросший лесом». Но вероятно и происхождение от слова «берег». Ведь ритуалы по вызыванию, заклинанию берегинь свершались обычно на возвышенных, холмистых берегах рек.

Согласно народным поверьям, в берегинь обращались просватанные невесты, умершие до свадьбы. Например, те девушки, которые покончили с собой из-за измены коварного жениха. Этим они отличались от русалок-водяниц, которые всегда живут в воде, там и рождаются. На Русальной, или Троицкой, неделе, в пору цветения ржи, берегини появлялись с того света: выходили из-под земли, спускались с небес по березовым ветвям, выныривали из рек и озер. Они расчесывали свои длинные зеленые косы, сидя на бережку и глядясь в темные воды, качались на березках, плели венки, кувыркались в зеленой ржи, водили хороводы и заманивали к себе молодых красавцев.

Но вот заканчивалась неделя плясок, хороводов - и берегини покидали землю, чтобы опять вернуться на тот свет.

Откуда взялись бесы?

Когда Бог сотворил небо и землю, он жил один. И стало ему скучно.

Однажды увидел он в воде свое отражение и оживил его. Но двойник - его имя было Бес - оказался упрямцем и гордецом: немедленно вышел из-под власти своего создателя и стал приносить только вред, препятствуя всем добрым намерениям и начинаниям.

Бог сотворил Беса, а Бес - бесенят, чертят и прочую нечисть.

Долго сражались они с ангельским воинством, но наконец Богу удалось справиться с нечистой силой и свергнуть ее с небес. Одни - зачинщики всей смуты - угодили прямиком в пекло, другие - шкодливые, но менее опасные - были сброшены на землю.

Бес - старинное наименование злобного божества. Происходит оно от слова «беда», «бедствовать». «Бес» - приносящий беду.

Бесы - общее название всех нечистых духов и чертей (старославянское «черт» означает - проклятый, заклятый, перешедший черту).

Народное воображение издревле рисует бесов черными или темно-синими, с хвостами, рогами, крыльями, а обыкновенные черти обычно бескрылы. На руках и ногах у них когти или копытца. Бесы востроголовы, как птицы сычи, а также хромы. Они сломали себе ноги еще до сотворения человека, во время сокрушительного падения с неба.

Живут бесы повсюду: в домах, омутах, заброшенных мельницах, в лесных чащобах и болотах.

Все бесы обыкновенно невидимы, но они легко обращаются в любых зверей или животных, а также в людей, но непременно хвостатых, которым приходится тщательно прятать эти хвосты от проницательного взора.

Какой бы образ ни принимал на себя бес, его всегда выдает сильный, очень громкий голос с примесью устрашающих и зловещих звуков. Иногда он каркает черным вороном или стрекочет проклятой сорокой.

Время от времени бесы, бесихи (или бесовки) и бесенята собираются на шумные празднества, поют и пляшут. Именно бесы изобрели на погибель роду человеческому и вино, и табачное зелье.

БОЛОТНИКИ и БОЛОТНИЦЫ

Земля со дна океана

Давным-давно, когда Белбог боролся с Чернобогом за власть над миром, Земли еще не было: всю ее сплошь покрывала вода.

Однажды ходил Белбог по воде, смотрит - навстречу ему плывет Чернобог. И решили два врага на время примириться, чтобы создать в этом безбрежном океане хоть островок суши.

Белбог мечтал основать царство добра, ну а Чернобог надеялся, что здесь будет царить только зло.

Стали они по очереди нырять и наконец-то отыскали на глубине немного земли. Белбог нырял усердно, он поднял на поверхность много земли, а Чернобог скоро оставил эту затею и только сердито смотрел, как обрадованный Белбог начал разбрасывать землю, и всюду, куда она ни падала, возникали материки и острова.

Но Чернобог часть земли затаил за щекой: он по-прежнему хотел создать свой мир, где будет царить зло, и только и ждал, чтобы Белбог отвернулся.

В это мгновение Белбог начал творить заклинания - и на всей земле стали появляться деревья, проклюнулись трава и цветы.

Однако, повинуясь воле Белбога, начали прорастать растения и во рту Чернобога! Крепился он, крепился, надувал, надувал щеки, но наконец не выдержал - и начал выплевывать спрятанную землю.

Так и появились болота: земля пополам с водой, корявые деревца и кусты, жесткая трава.

А со временем здесь поселились болотники и болотницы, так же, как в воде - водяные и водяницы, а в лесу - лешие и лесовунки.

Болотник (болотяник, болотный) - злой дух болота, где он живет с женой и детьми. Женой его становится дева, утопшая в болоте. Болотник - родич водяного и лешего. Он выглядит как седой старик с широким, желтоватым лицом. Обернувшись монахом, обходит и заводит путника, завлекает его в трясину. Любит гулять по берегу, пугать идущих через болото то резкими звуками, вздохами; выдувая воздух водяными пузырями, громко причмокивает.

Болотник ловко подстраивает ловушки для несведущих: кинет лоскут зеленой травы или корягу, или бревно, - так и манит ступить, а под ним - трясина, глубокая топь! Ну а по ночам выпускает он души детей, утонувших некрещеными, и тогда на болоте перебегают-перемигиваются блудячие синие огоньки.

Болотница - родная сестра русалкам, тоже водяница, только живет она на болоте, в белоснежном цветке кувшинки с котел величиной. Она неописуемо прекрасна, бесстыдна и прельстительна, а в цветке сидит, чтобы спрятать от человека гусиные свои ноги, вдобавок - с черными перепонками. Завидев человека, болотница начинает горько плакать, так что всякому хочется ее утешить, но стоит сделать к ней хоть шаг по болотине, как злодейка набросится, задушит в объятиях и утащит в топь, в пучину.

ПРЕДАНИЯ О ПРЕБЫВАНИИ ИСТОРИЧЕСКОГО ЛИЦА В КОНКРЕТНОЙ МЕСТНОСТИ

327. Марфа Романова в Карелии

<.. .> Инокиня Марфа бывала не только в ближайших к Толвуйскому погосту деревнях, но езжала и к Спасу в Кижи, и в Сенную Губу, и за Онего в Чёлмужу, где угощали и дарили ее сигами.
Эти сиги за свой превосходный вкус доставлялись впоследствии ко двору...
Зап. Н. С. Шайжин // П. кн. 1912. С. 11.

328. Лось-камень, или Петр Первый в Тотьме

Петр Первый проезжал, путешествовал на парусной лодке, ну, там со свитой своей. И они ехали с Архангельска и поднимались всё по этой по Двине. Потом (Сухона в Двину впадает) они по Сухоне поехали <...>.
Ну вот, они доезжают... Тотьмы не было такого города, как сейчас существует, а была ниже она, Тотьма, километров примерно семь-восемь ниже, на старом месте. Ну вот они ехали, а там дремучий лес кругом этой реки всё (тогда пароходы еще не ходили, эти купеческие небольшие ходили, маленькие).
Вот ехали. Ну, пообедать надо где. А там на средине реки большущий камень стоит, примерно как порядочный дом. Весной река эта поднимается метров на шесть - на восемь, и этот камень еще видно весной даже, частью видно. Ну, а они ехали летом - река сбыла, дак большущий камень. Там и обедали со своей всей свитой.
Пообедали, Петр посмотрел:
- Какая, - говорит, - тут тьма!..
Ну, после этого и создалось, что Тотьма, присвоили. И перенесли (селение. - Н.К.) вверх на семь километров, разрослась эта Тотьма. Ну, там много монастырей, всего, в этой Тотьме.
И дальше он поехал путешествовать, всё на своей лодочке, из Архангельска и в Вологоду, от Вологоды поехал дальше, по каналу и туда всё до места, до Ленинграда, всё на лодке на парусной.
Это я слышал от старых людей и от многих. Только в книгах вот я это не видал нигде.

Зап. от Бурлова А. М. в дер. Андома Вытегорского р-на Вологодской обл 10 июля 1971 г. Н. Криничная, В. Пулькин // АКФ. 134. № 25; Фонотека, 1621/4

ПРЕДАНИЯ ОБ ИЗБРАНИИ ЦАРЯ

329. Борис Годунов

Собрались все российские бояра в каменной Москве и советуют о том, как, господне, будем царя выбирать. И удумали бояра выбирать его таким положением: есть у Троицы у Сергия над воротами Спаситель и пред ним лампада; будем все проезжать чрез эти ворота, и от кого загорится свеча пред лампадой, тому и быть царем на Москве над всей землей. Так и утвердили это слово. По первый день с самых высоких рук пущать людей в ворота, по другой - середнего сорту людей, а по третий и самого низкого звания. Пред кем загорится лампада против Спасителя, тому и царить на Москве.
И вот назначен день для вышних людей ехать к Троице: едет один барин с кучером своим Борисом.
- Если я, - говорит, - буду царем, тебя сделаю правою рукою - первеющим человеком, а ты, Борис, если будешь царем, куда ты меня положишь?
- Что попусту колякать, - отвечал ему конюх Борис, - буду царем, так и скажу...
Въехали они в ворота в святую обитель к Троице - и загорелась от них свеча на лампаде - сама, без огня. Увидели вышние люди и закричали: «Господне, бог нам царя дал!» Но раздробили, кому из двух царем быть... И решили, что по единому пущать надо.
На другой день пускали людей середнего сорта, а по третий и самого низкого сорта. Как зашел конюх Борис в святые ворота, глаза перекрестил по рамам и загорелась свеча на лампаде. Все закричали: «Господне, дал нам бог царя из самого низкого сорта людей!»
Стали все разъезжаться по своим местам. Приехал Борис-царь ъ каменну Москву и велел срубить голову тому боярину, у которого служил он в конюхах.

Опубл. Е. В. Барсов // Др. и нов. Россия. 1879. Т. 2. № 9. С. 409; Легенды, предания, бывальщины. С. 101-102.

ПРЕДАНИЯ О ЦАРСКОЙ НАГРАДЕ

330. Царица Марфа Ивановна

Эта царица сослана была на Выг-озеро, в пределы Беломорские, в Чёлмужу, в Георгиевский погост <...>. Для житья ее велено было устроить бочку трех-покойную, чтобы в одном конце держать овес, а в другом - вода, а в середине - покой для самой царицы.
А в этом Чёлмужском погосте был поп Ермолай - и сделал он турик с двумя днами, поверх наливал в него молоко, а в средине между днами передавал письма и гостинцы, посланные из Москвы.
Тын и остатки ее жилья видны были до последнего времени. Поп Ермолай с восшествием на престол Михаила Федоровича вызван был в Москву и определен к одному из Московских соборов, а роду его дана обельная грамота, которая и поныне цела и в этой грамоте пишется о радении попа Ермолая.

Опубл. Е. В. Барсов//Др. и нов. Россия. 1879. Т. 2. № 9. С. 411; Легенды, предания, бывальщины. С. 102.

331. Обелыщша

<.. .> Марфа Иоанновна не забыла услуг толвуйских доброхотов и вызвала их в Москву. Там она предложила им выбрать одно из двух: или единовременно получить по сто рублей каждому, или пользоваться вечно льготами и преимуществами, какие им будут даны.
Толвуяне, посоветовавшись со сведущими людьми, избрали последнее и получили жалованные грамоты на угодья и льготы.

Опубл. И. Машезерский // ОЕВ. 1899. № 2. С. 28; П. кн. 1912. С. 20-21.

332. Обельщина

Императрица Елизавета в нашу сторону спасалась, когда у ней смута была. И в которых деревнях остановилась и в которых чай кушала или там калиточку, про тых вспомнала. А потом, как стала на царстви, так прислала им грамоту:
- Чего, мужички, хочете, все вам будет, приезжайте в Питер, скажите только.
Выбрали они это которых поумнее и послали. Идут это они по городу и не знают, чего им просить-то. Вот увидели они человека важного и рассказывают ему. А он говорит:
- Не просите вы денег - казну стратите; не просите вы чинов - скоро вас оттуда выпрут по темному вашему делу; а просите вы обельная грамоты, чтобы вы и дети и внуки ваши в солдаты во веки веков не шли.
Так дело и сделали, и стали мы «обельщина», и до сюй поры в солдаты не хаживали. Только при большевике взяли нас.

Зап. от Митрофанова И. В. в дер. Яндомозере Медвежьегорского р-на Карельской АССР И. В. Карнаухова // Сказки и предания Северн, края. Я» 50 С. 101-102.

333. Обельные

Мать Михаила Федоровича жила в Царево (Толвуя) под надзором. Ходила на колодец мыться (в пяти километрах от Толвуи).
Когда ее сын стал царем, то те, где она жила, податей не платили. Было таких несколько деревень. Их называли обельные. Они и при Николае не платили налогов.

Зап. от Крохина П. И. в дер. Падмозеро Медвежьегорского р-на Карельской АССР в 1957 г. Н. С. Полищук // АКФ. 80. № 72.

334. На овес и воду, или дьяк Третьяк

<.. .> Будто Марфа Федоровна Романова, она была здесь в заключении. Вот на этом острове тут острог есть спрятан (не этот, а тот повыше маленько островок), вот на этом острове она жила. И там значит, ходил, за ней ухаживал, ну, кормил ее (она была сослана сюда на овес и воду) дьякон или поп, бог его знает кто. И вот будто бы он ухаживал за ней.
Когда, значит, Михаила Федоровича на царство-то поставили, тогда он стал разыскивать семью, матерь. И вот он нашел матерь.
Ну и будто бы эта мать, значит (туда увезли ее), ну и она наградила этого дьякона. Вот сыну-то стала говорить, что вот наградить надоть этого ключника...
И вот это переплодье пошло Ключарёвых от этого ключника. Быдто бы... Так отец рассказывал. Но не знаю, так оно было это точно все?
Значит, вот здесь нас, Ключарёвых, нашу деревню; потом вот там, в Заонежье, тарутинцев, Тарутинску деревню, вот это они будто бы наградили: там - обельные, а здесь исаковские - бояра.
Так отец рассказывал, а точно это или не точно, откуда я могу знать, поскоку я девятьсот третьего года рождения, а это произошло в шестнадцатом веке, дак разве можно понять это дело - трудно...
От ключника этого мы и пошли, это переплодье пошло. Первое время нас шесть было домохозяев, ну, а теперича стало уже больше двадцати домохозяев.

Зап. от Ключарева А. А. в с. Чёлмужи Медвежьегорского р-на Карельской АССР 12 августа 1971 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 135. № 33; Фонотека, 1628/9.

335. Марфа Романова и Ключаревский род

<...> Там некто есть Ключаревы, жители, семей восемь тогда было. И вот Михаила Федоровича, первого Романова (Михаил Федорович - первый был избранный из дома Романовых), его мать была Борисом Годуновым сюда сослана. Она сослана была собственно не в Чёлмужи, а здесь, в Толвую. Там Царево-деревня есть. Ц вот она иногда ездила в Чёлмужи, к священнику. А священник ее принимал.
И вот когда Михаил-то Федорович был избран царем первым из рода Романовых, вот он наградил этого священника, землей наградил, вместе, кажется, и с населением. Большую площадь дал земельную и лесную. При мне разрабатывал некто Беляев, нет, Белов, этот участок. Ну, дак вот поэтому-то Чёлмужи и связаны с домом Романовых.
(Этих чёлмужских крестьян), кажется, называли «бояре», их семей восемь было.
Ну, в тысяча девятьсот девятом году они не боярами назывались, а вотчинниками: грамота от царя Михаила Романова у них была (я этой грамоты не читал, но мне говорили, что мера в ней «выть» называлась).

Зап. от Соколина А. Т. в с. Шуньга Медвежьегорского р-на Карельской АССР 9 августа 1971 г. Н. Криничная, В. Пулькин // АКФ. 135. № 2; Фонотека, 1627/2.

336. На Москве - царь Михаил

Мне говорил Царёв с Песчаного: шел к нам старик большой, в руках - крест, что дерево:
- Хозяин, разрешишь ли бога прославить?
Он выстал перед богом, занялся.
- Отныне и до века не будут здесь люди налогов платить - пришел на Москву царь Михаил.
И земля была своя... Землю считали на бабки (десять снопов - в бабке); намолачивали маленку - пуд десять фунтов. Земли на покос дали сорок заколин (по двадцать кучек заколина, по-нонешнему - полторы тонны).

Зап. от Буркова Г. И. в дер. Волкостров Медвежьегорского р-на Карельской АССР в сентябре 1968 г. Н. Криничная, В. Пулькин // АКФ. 135. № 61.

337. Петровская награда

Чем вас наградить? - спросил у наших стариков Петр.
- Нам никакой награды не надо, дай нам на себя работать. (Раньше-то, видишь, три дня на Соловецкий монастырь работали... Руководствовала Марфа-посадница).
Петр Первый нюхоцких от монастыря освободил. Марфа-посадница все эти угодья и оставила. Старики пахали, сеяли себе! Места здесь хорошие: на Уккозере был скит, так оттуда кошелями рыбу носили, возили лодками!..

Зап. от Кармановой А. А. в с. Нюхча Беломорского р-на Карельской АССР 14 июля 1969 г. Н. Криничная, В. Пулькин // АКФ. 135. № 109.

338. Петр Первый на пути к Архангельску

Путешествуя к Архангельску, Петр посетил Топецкое село Архангельской губернии и <...> выходя из карбаса на илистый берег села, он с трудом мог идти по нем, сказавши при этом: «Какой же здесь ил!» И с той поры место это и поныне не называется иначе, как Ил.
Придя в село, государь вошел в дом крестьянина Юринского ж у него обедал, хотя обеденный стол был приготовлен для Петра в другом доме. Сей крестьянин, когда Петр выходил из карбаса на берег, случайно рубил на берегу дрова и, таким образом, первый поздравил государя с благополучным прибытием. По сему-то Юринский и был отличен перед прочими односельчанами.
На память посещения своего государь пожаловал ему две чарки серебряные и таковой же именной перстень да несколько тарелок. Сверх того, Петр дарил Степану Юринскому столько земли, сколько он видит, но благоразумный Юринский довольствовался пятьюдесятью десятинами.

Опубл. С. Огородников//АГВ. 1872. № 38. С. 2-3; Легенды, предания, бывальщины. С. 110.

339. Петр Первый и Баженин

На эту колокольню (на Вавчужской горе. - Н.K.) всходил с Бажениным Петр Великий <...>. На этой колокольне <. ..> он звонил в колокола, тешил свою государеву милость. И с этой-то колокольни раз, указывая Баженину на дальные виды, на все огромное пространство, расстилающееся по соседству и теряющееся в бесконечной дали, Великий Петр говорил:
- Вот все, что, Осип Баженин, видишь ты здесь: все эти деревни, все эти села, все земли и воды - все это твое, все это я жалую тебе моею царскою милостью!
- Много мне этого, - отвечал старик Баженин. - Много мне твоего, государь, подарку. Я этого не стою.
И поклонился царю в ноги.
- Не много, - отвечал ему Петр, - не много за твою верную службу, за великий твой ум, за твою честную душу.
Но опять поклонился Баженин царю в ноги и опять благодарил его за милость, примолвив:
- Подаришь мне все это - всех соседних мужичков обидишь. Я сам мужик и не след мне быть господином себе подобных, таких же, как я, мужичков. А я твоими щедрыми милостями, великий государь, и так до скончания века моего взыскан и доволен.

Максимов. Т. 2. С. 477-478; неточн. перепечатка: АГВ. 1872. № 38. С. 3i

340. Петр Первый и горшечник

Как он (Петр. - Н.К.) однажды находился в Архангельске при реке Двине и увидел довольное число барок и прочих сему подобных простых судов, на месте стоящих, то спросил он, какие бы то были суда и откуда они? На сие было донесено царю, что это мужики и простолюдины из Холмогор, везущие в город разной товар для продажи. Сим не был он доволен, но хотел сам с ними разговаривать.
И так пошел он к ним и усмотрел, что большая часть помянутых повозок были нагружены горшками и прочею глиняною посудою. Между тем, как он старался все пересмотреть и для того ходил по судам, то нечаянно под сим государем переломилась доска, так что он упал в нагруженное горшками судно; и хотя себе никакого не причинил вреда, но горшечнику довольно сделал убытку.
Горшечник, которому сие судно с грузом принадлежало, посмотрев на разбитой свой товар, почесал голову, и с простоты сказал царю:
- Батюшка, теперь я не много денег с рынка домой привезу.
- Сколько ж думал ты домой привезти? - спросил царь.
- Да ежели б все было благополучно, - продолжал мужик, - то бы алтын с сорок шесть или бы и больше выручил.
Потом сей монарх вынял из кармана червонец, подал его мужику и сказал:
- Вот тебе те деньги, которые ты выручить надеялся. Сколько тебе сие приятно, столько и с моей стороны приятно мне, что ты после не можешь назвать меня причиною твоего несчастия.

Зап. от Ломоносова М. В. Я. Штелин // Подлинные анекдоты..., изданные Я. Штелиным. № 43. С. 177-179; неточн. перепечатка: Деяния Петра Великого. Ч. 2. С. 77-78.

341. Петр Первый и горшечник

Петр Великий во время более полуторамесячного пребывания в Архангельске посещал в одежде голландского шкипера иностранные корабли, с любопытством обозревал устройство их и беседовал запросто о мореплавании и торговле не только со шкиперами, но и простыми матросами. Сверх того осматривал достопримечательности Архангельска.
Монаршее внимание обращено было не только на морские, но и на мелкие речные суда. Переходя однажды по доске чрез какую-то лодку, царь оступился, упал и переломал множество хрупкого товара, за что щедро вознаградил хозяина оного.

Зап. от многих архангельских старожилов // АГВ. 1846. № 51. С. 772; неточн. перепечатка: АГВ. 1852. № 40. С. 360.

342. Петр Первый и горшечник

Рассказывают, что государь целые дни проводил на городской бирже, ходил по городу в платье голландского корабельщика, часто гулял по реке Двине, входил во все подробности жизни приходивших к городу торговцев, расспрашивал их о будущих видах, о планах, все замечал и на все обращал внимание даже в малейших подробностях.
Раз <...> он осматривал все русские купеческие суда; наконец, по лодкам и баркам взошел на холмогорский карбас, на котором тамошний крестьянин привез для продажи горшки. Долго осматривал он товар и толковал с крестьянином; нечаянно подломилась, доска - Петр упал с кладки и разбил много горшков. Хозяин их всплеснул руками, почесался и вымолвил:
- Вот-те и выручка! Царь усмехнулся.
- А много ли было выручки?
- Да теперь немного, а было бы алтын на сорок. Царь пожаловал ему червонец, примолвив:
- Торгуй и разживайся, а меня лихом не поминай!

Максимов. Т. 2. С. 411-412; неточн. перепечатка: ОГВ. 1872. № 13. С. 15^

343. Петр Первый на Кегострове

<...> Петр, во время пребывания своего на Кегострове, потешался над деревенскими бабами. Подплывет, бывало, невидимо для них, опрокинет карбас, да и давай вытаскивать их потом из воды. Разумеется, что молока, с которыми бабы ездили в город на торг, пропадали, но царь щедро вознаграждал их за понесенные ими в таких случаях убытки.

Зап. в дер. Гневашеве Онежского у. Архангельской губ. в 50-е гг. XIX в. А. Михайлов // Михайлов. С. 14; Легенды, предания, бывальщины. С. 113.

344. Петр Первый в Архангельске

<...> Соорудив крепость, он (Петр Первый. - Н.K.) приказал выстроить в ней церковь и, желая увековечить хотя чем-нибудь свое пребывание в Архангельске, пожертвовал в ризницу новой церкви свой походный плащ, из которого, по преданию, был сделан впоследствии архиерейский саккос.
Этот саккос, ценный по воспоминаниям, но с виду совсем неказистый, и до сих пор сохраняется в Архангельском кафедральном соборе.

Опубл. А. Н. Сергеев//Север. 1894. № 8. Стб. 422.

345. Петр Первый и нюхчане

Там за успешную проводку кораблей Петр Первый подарил нюхоцкому капитану Поташову свой кафтан. Он вел корабли чуть ли яе из Архангельска.
А того, который взялся провести корабли, Петр Первый отстранил от руководства.

Зап. от Игнатьева К. Я. в г. Беломорске Карельской АССР 7 июля 1969 г. Я. Криничная, В. Пулькин // АКФ. 135. № 96.

346. Петр Первый и нюхчане

Да нюхчане у Петра Великого (у царя!) кафтан украли.
И за это Петр Первый дал старичку пять рублей поощрения. У него душа нараспашку была. Узнал, кто украл, - еще и похвалил за сметку.
Вот это дело: украсть у царя кафтан, да еще и пять рублей получить.

Зап. от Никитина А. Ф. в с. Сумпосаде Беломорского р-на Карельской АССР 12 июля 1969 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 135. № 101.

347. Царский камзол

Была стоянка в Вытегорском погосте: лошадей меняли. Петр Первый ходил на Вянгинскую пристань; оборотя, пришел в избу, начал собираться в дорогу и хотел надевать свой камзол. Вдруг выступил вперед Гриша-простец, тамошний житель; за святого его почитали; рубил он правду и злых людей краснеть заставлял. Пал этот Гриша в ноги Петру Первому и говорит:
- Надежа-царь государь! Не прикажи казнить, прикажи слово вымолвить.
- Говори, что те надо, - изрек царь.
- Дай-ка ты нам, надежа-государь, этот камзол, что по плечам откидывать, - сказал Гриша.
- А куда ты кладешь мой камзол? - спросил Петр Первый.
Тут Гриша-простец возответствовал:
- Себе, надежа-государь, и тем, кто умнее и добрее, на шапки, а шапки мы не токмо детям, а и правнукам запасем на память твоей к нам, царя-батюшки, милости.
Прилюбилось Петру Первому это Гришине слово, и он подал ему свой камзол.
- Добро, - скаже. - Вот тебе, Гриша, камзол; да смотри, не поминай меня лихом.
Взяли вытегоры этот камзол и пошили себе на шапки. Завидно стало жителям суседным, и стали они говорить, что вы-де камзол украли, и пронеслось это слово в Москву, а из Москвы во все города. И с тых пор стали звать вытегор «камзольниками». - Вытегоры-де воры, у Петра Великого камзол украли.

Зап. Е. В. Барсов//Беседа. 1872. Кн. 5. С. 303-304; Петр Вел в народных преданиях Северн. края. С. 11-12; О. сб. Вып. III. Отд. 1. С. 193; Базанов. 1947. С. 143-144; Сказки, песни, частушки Вологодск. края. № 11. С. 287-287.

348. Царский камзол

По возвращении с Вянгинской пристани государь останавливал на Вытегорском погосте для перемены лошадей и отдохновения. Здесь один юродный - Гриша упал к ногам государя со словами" «Надежа-царь, не прикажи казнить, прикажи слово вымолвить»
Получив позволение говорить, юродный встал и, к удивлению всех, начал просить у государя подарить ему красный камзол, который денщик приготовлял для подачи.
Государь спросил, для чего ему надобен камзол. Гриша отвечал:
- Себе и тем, кто умнее и добрее, на шапки, а шапки мы не только детям, но и правнукам запасем на память твоей, царь-батюшка, милости.
Государь подарил камзол; но этот подарок прибавил к имени вытегоров присловье - «камзольники».

Зап. от священнослужителя, 1733 г. р., отец которого встречал Петра Первого. Извлек из рукописи Ф. И. Дьякова, хранившейся в копии в библиотеке Олонецкой гимназии, К. М. Петров // ОГВ. 1880. № 32. С. 424; сокращ. перепечатка: Березин. С. 8.

349. Архангелогородцы-шанежники

В то время, когда уже основан был Петербург и к тамошнему порту начали ходить иностранные корабли, великий государь, встретив раз одного голландского матроса, спросил его:
Не правда ли, сюда лучше приходить вам, чем в Архангельск?
- Нет, ваше величество! - отвечал матрос.
- Как так?
- Да в Архангельске про нас всегда были готовы оладьи.
- Если так, - отвечал Петр, - приходи завтра во дворец: попотчую!
И он исполнил слово, угостивши и одаривши голландских матросов.
Максимов. Т. 2. С. 557; АГВ. 1868. № 67. С. 1; Легенды, предания, бывальщины. С. 111-112.

ПРЕДАНИЯ О ПРИЗНАНИИ ЦАРЕМ ПРЕВОСХОДСТВА НАД НИМ ПОДДАННОГО

350. Петр Первый и Антип Панов

Когда царь в тысяча шестьсот девяносто четвертом году от пристани Архангельской выехал в океан, то такая страшная поднялась буря, что все с ним бывшие пришли в чрезвычайный ужас и стали молиться приуготовляяся к смерти; один только младый государь казался нечувствительным к ярости свирепствующего моря. Он, равнодушно возложа на себя обещание, ежели благовременный податся случай и не воспрепятствуют государственные нужды, побывать в Риме и отдать поклонение мощам святого апостола Петра, своего патрона, пошел к кормщику и веселым видом ободрял к должности всех унынием и отчаянием пораженные сердца.
Помянутый кормщик был тамошний нюхонский крестьянин Антип Панов; он только один с монархом в общем том страхе нетеряли резолюции; и как сей крестьянин был презнающий на тамошнем море кормщик, то когда государь, пришед к нему, стал ему деле его указывать и куда должно направлять судно, то сей с грубостию отвечал ему:
– Поди, пожалуй, прочь; я больше твоего знаю и ведаю, куда правлю.
Итак, когда управил он в губу, называемую Унские Рога, и между подводных каменьев, коими она была наполнена, счастливо проведя судно, пристал к берегу у монастыря, называемого Перто-минским, тогда монарх, подошед к сему Антипу, сказал:
- Помнишь ли, брат, какими ты словами на судне меня отпотчивал?
Крестьянин сей, в страхе падши к ногам монарха, признавался в грубости своей и просил помилования. Великий государь поднял его сам и, три раза поцеловав в голову, сказал:
- Ты не виноват ни в чем, друг мой; и я обязан еще благодарностию тебе за твой ответ и за искусство твое.
И тогда же, переодевшись в другое платье, все бывшее на нем измоченное даже до рубашки, пожаловал ему в знак памяти и, сверх того, определил ему же годовую до смерти его пенсию.

Доп. к «Деяниям Петра Великого». Т. 17. II. С. 8-10; Анекдоты, собранные И. Голиковым. С. 9-10.

351. (Петр Первый и Антип Панов)

Походы сии сопровождались иногда и опасностями. Однажды постигла его (Петра Первого. - Н. К.) буря, приведшая в ужас всех его спутников. Все они прибегнули к молитве; каждый из них ждал последней минуты своей в морских пучинах. Один Петр, безбоязненно смотря на штурмана, не только поощрял его исполнять свой долг, но и показывал ему, как править судном. - Прочь от меня! - вскрикнул нетерпеливый моряк. - Я сам знаю, как надо править, и знаю это лучше тебя!
И подлинно, он с удивительным присутствием духа переправил корабль через все опасные места и провел его к берегу сквозь гряды Именных рифов.
Тогда бросясь к ногам царя, он умолял простить его грубость. Петр поднял штурмана, поцеловал его в чело и сказал:
- Прощать тут нечего, а я должен еще тебе благодарностию, не только за спасение наше, но и за самый ответ.
Он подарил штурману в знак памяти свое насквозь промокшее платье и назначил ему пенсию.

Из записок голландца Схельтемы, переведенных П. А. Корсаковым//Сын отечества. 1838. Т. 5. Ч. 2. Отд. 6. С. 45.

352. Петр Первый и Антип Панов

Петр Великий <...> отправился с архиепископом Афанасием и с большою свитой на архиерейской яхте в Соловецкий монастырь. Жестокая буря застигла плавателей. Все приобщились святых тайн и прощались друг с другом.
Царь был бодр, утешал всех и, узнав, что на корабле находится опытный лоцман, архиерейский перевозчик Антип Тимофеев, отдал ему команду, приказав вести судно в безопасную пристань.
Антип направился к губе Унские Рога. Боясь опасного прохода, царь вмешался в его распоряжения.
- Коли ты отдал команду мне, так поди прочь! Здесь мое место, а не твое, и я знаю, что делаю! - закричал на него сердито Антип.
Царь смиренно удалился, и только когда Антип счастливо пристал к берегу, проведя яхту среди подводных камней, смеясь, напомнил лоцману:
- А помнишь, брат, как ты отделал меня.
Кормщик упал на колени, но царь поднял его, обнял и сказал:
- Ты был прав, а я виноват; в самом деле вмешался не в свое дело!
Он подарил Антипу бывшее на нем мокрое платье на память и шапку, выдал пять рублей на одежду, двадцать пять в награду и навсегда освободил его от монастырских работ.
В память спасения царь срубил собственными руками огромный деревянный крест, снес его, с другими, к берегу и водрузил на месте, где судно причалило. Крест этот с 1806 года находится в Архангельском кафедральном соборе.

АГВ. 1846. № 51. С. 773; АГВ. 1861. № 6. С. 46; ГААО. Фонд 6. Опись 17. Ед. хр. 47. 2 л.

353. Петр Первый и Антип Панов

<...> Миновав Унскую губу, лежащую от Архангельска в ста двадцати верстах, яхте государевой пришлось бороться с бурею, поднявшеюся на море и грозящею погубить смелых пловцов. Волны перекатывались чрез яхту, и страх смерти виден был на всех лицах. Погибель была неизбежна. Буря усиливалась. Паруса на яхте убрали. Опытные мореходцы, управлявшие яхтою, не скрывали более, что спасения нет. Все громко молились и призывали на помощь бога и соловецких угодников. Вопли отчаяния сливались с ревом ветра и с священными песнопениями. Одно лишь лицо Петра, смотревшего молча на яростное море, казалось спокойно. Вручая себя промыслу божию, Петр приобщился святых тайн из рук архиепископа и затем смело приступил к рулю. Такое хладнокровие и пример благочестия Петра ободрили спутников.
В это время подошел к нему монастырский кормщик Антип Тимофеев, сумский уроженец, взятый в Архангельске лоцманом на яхту, и доложил государю, что одно имеется средство избегнуть погибели - войти в Унскую губу.
- Только бы, - прибавил Антип, - улучить путь в Унские Рога; иначе суетно будет наше спасение: там о подводные камни разбиваются суда и не при такой буре.
Петр отдал ему руль и приказал идти в Унскую губу. Но государь, подходя к опасному месту, не выдержал, чтобы не вмешаться в распоряжение Антип"а.
- Коли ты, государь, отдал мне руль, так не мешай и поди прочь; здесь мое место, а не твое, и я знаю, что делаю! - крикнул Антип, отстраняя государя рукою, и смело направил яхту в узкий, извилистый проход, между двумя рядами подводных камней, где бушевали пеною буруны. Под управлением искусного лоцмана яхта счастливо избегла опасности и второго июня, в полдень, бросила якорь поблизости Пертоминского монастыря.
Тогда государь, желая наградить Антипа, шутливо заметил ему:
- А помнишь, брат, как ты отделал меня?
Лоцман в испуге упал в ноги государю, прося прощения, и государь поднял его, трижды поцеловал в голову и сказал:
- Ты был прав, а я виноват, и в самом деле вмешивался не в свое дело.
Обязанный спасением своей жизни лоцману, Петр отдал ему с себя свое измокшее платье и шапку на память, выдал ему пять рублей на одежду, двадцать пять рублей в награду и навсегда освободил его от монастырских работ. Но царская шапка не пошла впрок Антипу. Шапка подарена была ему с приказом: поить его водкой всякому, кому только покажет ее. И поили его все, знакомый и незнакомый, так что он сделался беспросыпным пьяницей и умер от запоя.

Опубл. С. Огородников // АГВ. 1872. № 36. С. 2-3.

354. Петр Первый и Антип Панов

Один из польских панов, явившись в Нюхчу для грабежа и разорения, остановился у Святой горы с западной стороны для ночлега со своими приверженцами. Но в ту же ночь ему было видение, будто на его людей напал страх, так что они стали бросаться в озеро, находящееся при горе, а сам пан ослеп. Проснувшись, он рассказал об этом видении своим сподвижникам и, заявив, что с этого времени он оставляет свое преступное ремесло, отправился к местному приходскому священнику и принял от него святое крещение с именем Антипы, по фамилии Панова.
Впоследствии, живя в Нюхче, он вполне усвоил искусство мореплавания и, как опытный моряк, управлял судном Петра Великого я спас царя и всех его спутников от верной смерти в Унских Рогах.
Получив от царя в подарок фуражку, по предъявлении которой любому виноторговцу он мог пить вина бесплатно сколько угодно, Антипа Панов слишком неумеренно пользовался этим правом и умер от пьянства.

Краткое ист. опис. приходов и церквей Арх. епархии. Вып. III. С. 149.

355. Петр Первый и мастер Лайкач

Здесь фамилия - Лайкачёв. Был мастер. Лайкач. Приходит ж нему Петр.
- Бог помочь, мастер.
А мастер не отвечает, тешет одним разом, ничего не сказывает. Потом дотесал брус, оправился:
- Просим милости, - говорит, - ваше императорское величество!
- А почему же ты мне сразу не сказал?
- А посему, что я тесал, - говорит, - если глаз отведу, то не дотесать. Надо окончить дело.
Царь положил персты:
- Можешь ли ты мне меж персты попасть и перстов не рассечь? Ну вот, положил руку, а он топором и шмакнул между перста.
Царь руку оттянул, а мел остался, от перста след остался. А он вокурат посредине и попал меж перста.
- Ну, - говорит, - молодец, проводником будешь на город Повенец.
Пошли на Повенец. Лайкач говорит:
- Три раза торкнет, а пройдет.
И, как он сказал, корабль дном три раза торкнул камень, но дошел до самого берега.

Зап. от Федорова К. А. в дер. Пулозеро Беломорского р-на Карельской АССР в июле 1956 г. В. М. Гацак, Л. Гаврилова (экспедиция МГУ) // АКФ. 79. № 1071; Северные предания. № 231. С. 162-163 (перепечатывается ввиду уточнения паспортизации текста).

356. Лапоть Петра Первого

А как вот ни хитер был, а лаптя-то все-таки не мог сплести: заплести-то заплел, а свершить-то и не мог. Носка не сумел заворотить. И топерь еще лапоть-от этот где-то там в Питере во дворце али в музее висится.

Зап. на Кокшеньге в Тотемском у. Вологодской губ. М. Б. Едемский // ЖС. 1908. Вып. 2. С. 217; Сказки, песни, частушки Вологодск. края. № 12. С. 288.

357. Лапоть Петра Первого

<...> Хотел, подешевле чтоб обувь была на армию, лаптей наплести. Ну, а нанять там некого было, что народ не плел. А Петр, значит:
- Давай сам наплету!
И он попробовал плести, плел-плел, не мог ничего сделать. Как завеял лапоть плести, так и остался недоплетен.

Зап. от Хлебосолова А. С. в дер. Самина Вытегорского р-на Вологодской обл. 14 июля 1971 г. Н. Кринитаая, В. Пулькин//АКФ. 134. № 51; Фонотека,
1622/9.

358. Лапоть Петра Первого

<...> Только лаптей не мог сплести. Сколько пробовал Петр Первый - не мог сплести:
- Хитры карелы: лапти плетет да поигрывает.
В Петрозаводске есть те лапти - Петр Первый их плел.

Зап. от Егорова Ф. А. в дер. Колежма Беломорского р-на Карельской АССР 11 июля 1969 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 135. № 114

359. Петр Первый и кузнец

Петр Первый однажды заехал в кузницу на своей лошади к кузнецу подковать лошадь. Кузнец сковал подкову. Петр Первый взял подкову и сломал ее пополам в руках. И говорит:
- Что ж ты куешь, когда они ломаются?
Кузнец сковал вторую подкову. И Петр Первый ее переломить не мог.
Подковав лошадь, Петр Первый дает кузнецу серебряный рубль. Кузнец взял в руки и сломал его пополам. И говорит:
- А что же ты мне за рубль даешь?
Ну, тогда Петр Первый поблагодарил кузнеца и дал ему за это двадцать пять рублей. Вышло то, что сила на силу попала...
Петр Первый вторую подкову не переломал, а кузнец рублей без счету наломал бы.

Зап. от Черноголова В. П. в г. Петрозаводске Карельской АССР А. Д. Соймонов // АКФ. 61. № 81; Песни и сказки на Онежск. заводе. С. 288.

360. Петр Первый и кузнец

Однажды Петр подъехал в кузницу к кузнецу и говорит:
- Подкуй-ка мне, кузнец, лошадь. Кузнец сказал:
- Можно.
И начинает ковать подкова.
Сковал подкову и начинает подкуивать ногу коня. А Петр говорит:
- Покажи-ка подкову твою?
Кузнец подает подкову Петру. Петр взял подкову, разогнул ее рукам и говорит:
- Нет, брат, фальшивы твои подковы, не годятся моему коню. Тогда кузнец сковал вторую. Он и вторую разогнул. Потом кузнец сковал третью, стальную, и закалил ее и подает Петру.
Петр взял подкову, осмотрел ее - эта годится подкова. И таких сковал четыре подковы и подковал лошадь. Тогда Петр Первый спросил:
- Сколько заработал?
А кузнец говорит:
- А ну-ка выкладывайте деньги, я буду проверять.
Петр достает серебряные рубли. Кузнец берет рубель между пальцы и ломает пальцам рубель. И говорит Петру:
- Нет, мне таких денег не надо. Ваши рубли фальшивы.
Тогда Петр достает золотые монеты и сыплет на стол. И говорит кузнецу:
- Ну как, эти годятся?
Кузнец отвечает:
- Вот эти не фальшивы деньги, могу принять.
Отсчитал, сколько ему нужно за работу, и поблагодарил Петра.

Зап. от Ефимова Д. М. в дер. Ранина Гора Пудожского р-на Карельской АССР в 1940 г. Ф. С. Титков//АКФ. 4. № 59; Перстенек - двенадцать ставешков. С. 223-224.

361. Петр Первый и кузнец

О Петре Первом еще ходит такая легенда, что якобы он проезжал по неизвестно какой дороге и потребовалось ему подковать лошадь. Зашел к кузнецу. Кузнец изготовил подков, а Петр захватил этот подков - разогнул.
Кузнец был вынужден изготовить второй, которого Петр уже разогнуть не мог.
Когда подковал лошадь, Петр Первый ему дал рубель. Рубель подал, а кузнец взял захватил его между пальцев, вот между указательным и средним, и большим пальцем нажал - этот рубель выгнулся. Говорит:
- У вас-то, видишь, качество денег какое!..
Вот после этого только Петр поверил, что у кузнеца силы еще больше, чем у него.

Зап. от Прохорова А. Ф. в дер. Анненский Мост Вытегорского р-на Вологодской обл. 22 июля 1971 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 134 № 122^ Фонотека, 1625/8.

362. Петр и Меншиков

Вот поехал раз Петр Первый на охоту. Едет на лошади и как-то потерял подковку. А лошадь у него была богатырская. Без подков нельзя ездить.
Подъезжает он к одной кузнице и видит - там куют отец с сыном. Паренек у кузнеца что надо.
- Вот что, - говорит, - подкуй мне лошадь. Сковал парень подкову, царь за шипаки и разогнул.
- Стой, - говорит, - это не подкова. Она мне не годится. Начинает он ковать другую. Взял Петр и вторую разломил.
- И эта подкова не ладна.
Сковал он третью. Петр схватил раз, другой - ничего не мог сделать.
Подковали лошадь. Петр подает ему рубль серебряный за подкову. Берет он рубль, на два пальца нажал, рубль только зазвенел. Подает ему другой, - и другой тем же манером.
Царь изумился.
- Вот нашла коса на камень.
Смекнул, достает ему пять рублей золотом. Поломал, поломал парень - не мог сломать. Царь записал его имя и фамилию. А это был Меншиков. И царь как приехал домой, так сразу его к себе и призвал. И стал он у него главный управитель.

Зап. от Ширшвева в с. Крохино Кирилловского р-на Вологодской обл. в 1937 г. С. И. Минц, Н. И. Савушкина // Сказки и песни Вологодск. обл. № 19. С. 74; Легенды, предания, бывальщины. С. 135.

363. Петр Первый на лесопильном заводе при Вавчугской верфи

Раз Петр, за веселою пирушкою, в доме Баженина, похвалился, что остановит рукою вододействующее колесо на бывшем тогда при верфи лесопильном заводе. Сказал, и тотчас же отправился на лесопильню. Перепуганные приближенные тщетно старались отклонить его от задуманного им намерения.
Вот наложил он могучую руку свою на спицу колеса, но в то же мгновение был поднят на воздух. Колесо, действительно, остановилось. Сметливый хозяин, зная хорошо характер Петра, успел распорядиться, чтоб оно вовремя было остановлено.
Петр спустился на землю и, чрезвычайно довольный этим распоряжением, поцеловал Баженина, находчивость которого дала ему возможность сдержать свое слово и вместе с тем избавила его от предстоявшей ему неминуемой гибели.

Зап. от архангелогородского старожила в 50-е гг. XIX в. А. Михайлов// Михайлов. С. 13; Легенды, предания, бывальщины. С. 112-113.

364. Старше всех

Когда он (Петр Первый) поднял суда в районе Нюхчи (в Вардегоре), тянул по направлению к Онежскому озеру, затем, чтобы выйти к шведам в тыл и разбить их, и вот когда он был в селе Нюхча, то попросил, чтобы его привели на такую квартиру, где нет старше его.
Ну, а кто старше царя? Привели его в такой дом богатый, а в доме-то оказался ребенок. Вот когда он зашел туда, а ребенок-то
плачет.
- Ну, что вон! Я говорил, что вы (туда, где есть. - Я. К.) старше меня, не ведите. А вон привели в дом, где старше меня есть.
Ребенка-то наказать он не может.

Зап. от Игнатьева К. Я. в г. Беломорске Карельской АССР в декабре 1967 г. А. П. Равумова, А. А. Митрофанова П АКФ. 125. № 104

365. Старше всех

Ну вот, когда Петр Первый пришел со своим отрядом, - там сколько у него считалось? около десяти тысяч солдат тянули эти суда по суше, - он пришел в Петровский Ям. А одна хозяйка, значит (ну, ребенок маленький был, и ребенок обмарался - ну, понимаете), она не знает, куда этого ребенка деть, хоть выбрось его.
А Петр Первый приходит и говорит:
- Вы не бойтесь этого. Он старше нас. Ему, - говорит, - ни один генерал, даже я, государь, не могу приказать. А он мне прикажет, что сделать...

Зап. от Бабкина Г. П. в с. Чёлмужи Медвежьегорского р-на Карельской АССР 12 августа 1971 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 135. № 18; Фонотека, 1627/18.

ПРЕДАНИЯ О КУМОВСТВЕ ЦАРЯ С ПОДДАННЫМИ

366. Петр Первый - кум

Дед или прадед этого семейства был крестьянин и содержал лошадей на станции Святозере. Петр в один из проездов своих из Петербурга на тогдашние Петровские заводы, переменяя лошадей в Святозере, вошел в избу крестьянина и, узнав, что жене хозяина дома бог дал дочь, изъявил желание быть крестным отцом. Хотели послать за кумою, но царственный гость выбрал старшую дочь хозяина (лично передавшую этот рассказ даме, от которой его и ныне можно слышать) и с нею окрестил новорожденную. Подали водку; государь вынул чарку, налил себе, выпил и налил куме, заставляя ее выпить. Молодая кума, стыдясь пить, отказывалась, но государь настаивал, и уже после (говоря точными словами кумы) отцовского приказания она выпила. Государь был в веселом расположении духа, продолжая приводить, в застенчивость девушку, снял с себя кожаный галстух и повязал ей на шею, снял также большие по локоть перчатки и надел ей на руки, потом чарку пожаловал куме.
- А чем же подарю я крестницу? - проговорил он. - Ничего нет у меня. Экая она несчастная! Но когда в другой раз буду сюда, то пришлю ей, если не позабуду.
После, когда он приезжал с государынею Екатериною Алексеевною, вдруг вспомнил, что крестил у кого-то, сказал Екатерине об этом и об обещании подарить, и просил ее исполнить вместо него это обещание.
Отыскали, у кого он крестил, и прислали бархату, парчей и материй разных много, - и все опять куме же, а крестнице опять ничего.
<.. .> Вот не мимо идет царское слово; назвал ее несчастною, так и было: она выросла, жила, а всю жизнь свою была несчастлива.

Опубл. С. Раевский // ОГВ. 1838. № 24. С. 22-23; П. кн. 1860. С. 147-148;; неточная перепечатка: Дашков. С. 389-391.

367. Петр Первый - кум

<.. .> вызвался однажды государь на заводах своих быть восприемником сына у одного чиновника. Трудно было поставить с ним рядом куму из тамошних боярынь: все боялись. Чтобы успокоить, эту госпожу, которая наконец стала с ним кумою, Петр по окончании крещения вынул из кармана серебряную чарочку и, налив ее чем-то, подал куме. Та сперва отказывалась пить, но напоследок должна была исполнить волю августейшего своего кума. А он и самую чарочку подарил ей на память.
Недавно чарочка сия пожертвована в Петрозаводский собор и употребляется для подавания теплоты архиерею.

Воспом. Игнатия-архиеп. С. 71-72; ОГВ. 1850. № 8-9. С. 4

368. Петр Первый - кум

Привелось осударю и в наших местах побывать... О ту пору он у моего падеда дитя крестил. Был мой падед человек куда бедный: ни мучицы - поесть, ни винца - выпить нету.
Родился у него сын, и стал падед обивать пороги да кланяться, чтобы кума разыскать - никто к нему в кумовья идти не зарится.
О ту пору и пришел осударь в наше село.
- Ты что, старик, бродишь? Или что потерял?
- Так и так, - говорит дед.
- Возьми меня, старик, кумом! Люб ли я тебе? - спрашивает. - Только вот что: не бери ты куму богатую, зачем они к тебе добром не шли, а найди ты мне так ледащую бабенку, и я с нею у тебя крестить буду.
И та и другая богачки просят деда их в кумы взять, а дед разыскал самую что ни есть ледащую бабенку и привел ее к осударю.. Справили крестины истово.
- Ну, чем же ты, старик, угощать нас будешь? Сунулся было падед - да нет в доме ничего ровно.
- Видно, - говорит осударь, - моя анисовка ныне отдуваться будет. Взял свою фляжечку, что у него на ремне на боку всегда висела, налил себе, выкушал, а там попотчевал и куму, и падеда, и роженицу, и новокрещеному младенцу в рот капельку влил.
197
- Пусть приучается, - молвил, - от людей много горше ему будет.
Стаканчик отдал падеду - ишь под божницей-то стоит.

Зап. в дер. Вожмосалме Петровско-Ямской вол. Повенецкого у. Олонецкой губ. В. Майнов // Майнов. С. 237-238; Др. и нов. Россия. 1876. Т. 1. № 2. С. 185; ОГВ. 1878. № 71. С. 849; Мирск. вестник. 1879. Кн. 4. С. 49; О. сб. Вып. И. Отд. 2. С. 31; неточн. перепечатка: ОГВ. 1903. № 23. С. 2; П. кн. 1906. С. 335.

ПРЕДАНИЯ О ПОХИЩЕНИИ У ЦАРЯ КАФТАНА (КАМЗОЛА, ПЛАЩА)

369. Петр Первый и вытегоры

В Петровы великие дни на том месте, где стоит теперь город Вытегра, была небольшая деревушка; имя ей - Вяньги.
Преобразователь наш, тогда еще только замышлявший системы водных торговых путей, не миновал, конечно, и той местности, где ныне пролегает водный путь так называемой Мариинской системы, в которую входит река Вытегра, придавшая название и местности, и самому городу.
Случайно посетил Петр деревушку Вяньги, и в одной из ее избенок или клетей расположился после обеда отдохнуть от трудов, продолжавшихся по его обыкновению с раннего летнего утра. Государь почивал. Простая его одежда висела в простенке, на вбитом в стенку колышке.
Один из игравших близ жилья крестьянских мальчиков снял с колышка государев камзол, надел его на себя и, конечно, не без шлейфа, вышел пощеголять в нем перед товарищами. Между тем государь проснулся. Камзола нет как нет. Кинулись искать. Нашли щеголя, сопровождаемого толпою товарищей, привели в чужом камзоле пред лицо великого, который, усмехаясь наивности предстоявших ребятишек и поласкав их, шутливо сказал: «Ах, вы воры-вытегоры». Предание добавило остальное: «у Петра Великого камзол украли».

ОГВ. 1864. № 52. С. 611; Базанов. 1947. С. 144-145.

370. Петр Первый и вытегоры

Как-то раз приехал в Вытегру царь Петр. Осматривая окрестности городка, он зашел отдохнуть на так называемую Беседную гору (близ города). Так как время было очень жаркое, летнее, то царь скинул свой камзол и положил его тут же, на траве.
Пришло время снова приниматься за работу и идти в город; смотрит царь, а камзола его нет как нет. Камзол был не плохой, а вытегоры - не промах: пользуясь тем, что царь задремал от устатка, они стянули у него одежду: камзол царский как в воду канул.
После того все соседние жители прозвали вытегоров ворами: «Вытегоры-воры, камзол Петра украли!»
Царь, не найдя камзола, усмехнулся и сказал:
- Сам виноват! Надо было не камзол, а азям надеть.
Вытегоры уверяли, однако, что никакого камзола у царя Петра не воровали, а достался тот камзол от царя какому-то Гришке, который выпросил его у самого государя себе на шапки.

Опубл. А. Н. Сергеев // Север. 1894 № 7. Стб. 373.

371. Петр Первый и вытегоры

Петр Первый канал строил здесь, дак... Ну что ж? Петра Первого я видел, короче, медаль, которую отлил он вытегорам за то, что они украли у него камзол. Ну вот. Это с большущей сковороды такая чугунная штука была отлита. Уже надпись вся слиняла, когда я ее видел. А она была на таком на крупном гвозде забита, снять ее было невозможно никак, нет.
Часовенка здесь была на Петровском. И вот эту я медаль видал. Но говорят, на ней надпись была, что «Вытегоры-воры, камзольники». Вот они камзол украли...
Вот Петр Первый, значит, отдыхал, уснул на воле, отдыхал и разделся, понимаешь, - у него этот камзол тиснули, украли. Украли, а он не стал ни разыскивать, ни наказывать никого; он вот, значит, дал команду, что отлить чугунную медаль. Медаль отлил и написал на этой медали, что «Вытегоры-воры, камзольники». И медаль эту недалеко от этого происшествия тут повесил, в этой часовенке...

Зап. от Прохорова А. Ф. в дер. Анненский Мост Вытегорского р-на Вологодской обл. 22 июля 1971 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 134. № 118; Фонотека, 1625/4.

372. Петр Первый и вытегоры

Так Петр Первый здеся проходил, сидел на Бесёдной горке (ее теперь залило), посидел; потом, говорили, у него какой-то комбинезон унесли. Он пешой шел на Никольскую гору и прямо в город туда, в Вытегру, и прошел. Пешой надо было этакую дорогу пройти, так через нашу деревню он и проходил.
Всё говорили мужики, было так: шел Петр один, говорят, один шел, без свиты, дак и украли...

Зап. от Паршукова И. Г. в дер. Анхимово Вытегорского р-на Вологодской обл. 17 июля 1971 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 134. № 153.

ПРЕДАНИЯ О МУДРОМ СУДЕ

373. Олонецкий воевода

Великий государь посещал часто и нечаянно города, когда граждане отнюдь его и не ожидали; и для сего употреблял на поездки свои самые простые экипажи и малую свиту. В один из таковых приездов прибыв монарх в Олонец, прямо пошел в воеводскую канцелярию и застал в оной воеводу, украшенного сединами, простосердечием и непорочностию, как из следующего то явно.
Его величество спросил его:
- Какие есть в канцелярии челобитчичьи дела?
Воевода в страхе повергается в ноги государю и дрожащим голосом говорит:
- Виноват, всемилостивейший государь, никаких нет.
- Как никаких? - вопрошает паки монарх.
- Никаких, надёжа-государь, - со слезами повторяет воевода, - виноват, государь, я никаких челобитен таких не принимаю и до канцелярии не допускаю, а всех таковых соглашаю на мир и следов ссорных не оставляю в канцелярии.
Удивился монарх таковой вине; он поднял стоящего воеводу на коленях, поцеловал его в голову и сказал:
- Я бы желал и всех воевод видеть столь же виноватых, как ты; продолжай, друг мой, таковое служение; бог и я тебя не оставлю.
Чрез некое же время приметив в Адмиралтейской коллегии между членами, а паче между господами Чернышевым и Крейцом несогласие, послал указ к воеводе оному, чтоб был к нему в Петербург, и по прибытии определил его прокурором в коллегию, сказав:
- Старик! Я желаю, чтоб ты и здесь был столь же виноват, как и в Олонце, и, не принимая никаких ссорных объяснений от членов, мирил их. Ты ничем столько не услужишь мне, ежели поселишь между ими мир и согласие.

Зап. от Барсукова И. Голиков//Доп. к «Деяниям Петра Великого». Т. 17. LXXIX. С. 299-301; Анекдоты, собранные И. Голиковым. № 90. С. 362-364; неточн. перепечатка: ОГВ. 1859. № 18. С. 81; П. кн. 1860. С. 149-150; ОГВ. 1905. № 16. С. 4; в литерат. обработке: На рубеже. 1948. № 5. С. 46-47; сокращ. перепечатка: ОГВ. 1887. № 85. С. 765.

374. Олонецкий воевода

Проезжал однажды государь чрез Олонец, остановился тут на короткое время и видит: у соседнего дома стоит много народу.
- Что это такое, - спросил он, - у соседнего дома много народу толчется?
- Тут, - сказали ему, - живет воевода Синявин.
- Пойду и посмотрю, - сказал государь. Приходит и спрашивает:
- Покажи мне, воевода Синявин, дела твои по судебной части. Воевода Синявин упал к ногам государя:
- Виноват, - говорит, - надёжа-государь, никаких таких судебных дел не имеется.
- Как никаких не имеется? - грозно спросил его государь.
- Никаких, - со слезами повторял воевода. - Я, государь, никаких таких челобитень не принимаю и до разбора в канцелярию не допускаю, а всех соглашаю к миру, и следов ссор в канцелярии никогда не бывает.
По сердцу пришелся государю этот ответ, он поднял его, поцеловал в голову и сказал:
- Я беру тебя в Петербург, где ты будешь мирить у меня не простых мужиков, а повыше их, тузов - моих сенаторов и других высоких вельмож.
Воевода этот сделан был затем прокурором Адмиралтейской коллегии и продолжал водворять мир и согласие между знатью и вельможами, между коими всегда были ссоры и вражда.

Зап. Е. В. Барсов//ТЭООЛЕАЭ. 1877. Кн. IV. С. 35; сокращ. текст: ОГВ. 1873. № 86. С. 979; Смирнов. С. 43-45.

ПРЕДАНИЯ О ВЗИМАНИИ ДАНЕЙ, ПОДАТЕЙ, ОБРОКОВ, НАЛОГОВ

375. Юрик-новосел, или дани и подати

Был Юрик в давности. С северной стороны пришел он и присвоил себе этот Новгород: владелец он этому граду.
- Пусть крестьяне-заонежане, - порешил он, - ополномочены мною данью, не тяжелым оброком. Под Новгород подберу их и положу на их - половину беличья хвоста в дар с их брать; потом чрез малое время положу полшкуры беличьей, а тут и шкуру целую, и далее и более.
И продолжалась эта подать и руб, и два, и три, и в трех рублях она была до Петра Первого. Петр Первый, когда короновался, положил дань на крестьян пять рублей, и в той тяготы много лет жили до Суворова, до главного воина.
С того часу оброк на крестьян выше и выше, и впредь написано есть двенадцать рублев, а что прибудет дальше, не знаем.

ПРЕДАНИЯ О ЦАРСКОЙ РАСПРАВЕ

376. Казнь колокола

Услышал Грозный царь во своем царении в Москве, что в Великом Новгороде бунт. И поехал он с каменной Москвы великой и ехал путем-дорогой все больше верхом. Говорится скоро, деется тихо. Въехал он на Волховской мост; ударили в колокол у святой Софии - и пал конь его на колени от колокольного звону. И тут Грозный царь воспроговорил коню своему:
- Аи же ты мой конь пеловой мешок (мякина), волчья ты сыть; не мошь ты царя держать - Грозного царя Ивана Васильевича.
Доехал он до Софийского храма и в гневе велел он отрубить снасти у этого колокола, и чтобы пал на земь, и казнить его уши.
- Не могут, - говорит, - скоты звону его слышать.
И казнили этот колокол в Новгороде - нонь этот колокол перелитой.

Опубл. Е. В. Барсов//Др. и нов. Россия. 1879. Т. 2. № 9. С. 409; Легенды, предания, бывальщины. С. 100.

377. Гибель Ивана Болотникова

<...> Привезли с Москвы этого Болотникова в Каргополь. И он там не так долго сидел.
Привезли его на конях, железной-то дороги не было.
Его взяли из тюрьмы ночью.
Его утопили в Онеге ночью.
Главный велел прорубь прорубить, да его взяли и толкнули в прорубь ночью. Зимой дело было...
Я это от горожан слыхал. Утопили его в Онеге...

Зап. от Соколова В. Т. в дер. Гарь Ошевенского сельсовета Каргополь-ского р-на Архангельской обл. 12 августа 1970 г. Н. Криничная, В. Пулькин// АКФ. 128. № 90.

378. Сожжение протопопа Аввакума

А вон туда, влеве-то! <.. .> За леском площадочка есть такая, крест стоит, народ ходит молиться: Аввакумов-де.
А самого его сожгли в Городке, на площади. Сделали сруб такой из дров, протопопа поставили в сруб и троих еще с ним товарищей. А протопоп-то предсказал это раньше, что быть-де мне во огни, и распорядок такой сделал: свои книги роздал. Народ собрался, стал молитвы творить, шапки снял... дрова подожгли - замолчали все: протопоп говорить начал, и крест сложил старинный - истинный значит:
- Вот-де будете этим крестом молиться - вовек не погибнете, а оставите его - городок ваш погибнет, песком занесет, а погибнет городок - настанет и свету кончина.
Один тут - как огонь хватил уж их - крикнул, так Аввакум-от наклонился да и сказал ему что-то такое, хорошее же, надо быть; старики, вишь, наши не помнят. Так и сгорели.
Стали пепел собирать, чтоб в реку бросить, так только и нашли от одного кости, и, надо быть, того, который крикнул. Старухи видели, что как-де сруб-от рухнул, три голубя, снега белее, взвились оттуда и улетели в небо... душеньки-то это, стало быть, ихние.
И на том теперь месте, по летам, песочек такой знать, как стоял сруб, белой-пребелой песочек знать и все год от году больше да больше. Запрежь на этом месте крест стоял, в мезенских скитах делан и решеточкой, сказывают, был огорожен. Так начальство сожгло решетку, а крест велели за город вынести, вон туда, влево-то!..

Максимов. Т. 2. С. 60-62; Легенды, предания, бывальщины. С. 87. 379.

379. Щепотева гора

Прошел Петр Первый от Конопотья два километра просеком, зимником пошел к Оштомозеру. Еще семь километров протянул - ведь с судами шли! А там - Маслицкая гора (теперь - Щепотева). Пал дождик большой, они обсиротали, обмокли, и денщик царский обсиротал. Петр и дал ему свой мундир - согреться. Тут Щепотев и посмеялся:
- Ты теперь как Петр Первый!
Царю и не полюбилось - застрелил Щепотева.,.
Оттого гора Щепотевой прозвана.

Зап. от Кармановой А. А. в с. Нюхча Беломорского р-на Карельской АССР 14 июля 1969 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 135. № 91.