Радищев в русской критике. Введение

Пушкин как историк, работавший в арихвах, стремился к глубокому осмыслению истории предыдущих царствований. Он восхищался элегией Радищева “Осьмнадцатое столетие” (1801- 1802), которая подводила итог прошедшему веку.

Пушкин внимательно читал радищевское “Путешествие из Петербурга в Москву” и первый пытался сделать эту книгу пред­метом публичного обсуждения: в тридцатых годах он подготовил большую статью о Радищеве для третьего тома “Современника”. В статье он называл Радищева человеком “с духом необыкновен­ным”, “с удивительным самоотвержением и с какой-то рыцар­ской совестливостью”. Статья была запрещена цензурой.

Современную Пушкину картину действительности поэт опи­сал в “Путешествии из Москвы в Петербург”, созданному по мо­тивам радищевского “Путешествия…”. Ода “Вольность”, вклю­чённая с текст книги Радищева, послужила рождению пушкинской оды “Вольность”.

Глоссарий:

• какими произведениями радищева восхищался пушкин и что ценил в них
• какими произведениями родищева восхищался пушкин и почему

(Пока оценок нет)

Другие работы по этой теме:

1. Великий русский писатель и поэт, создатель русского литературного языка Александр Сергеевич Пушкин после окончанию Царскосельского Лицея в 1817-ом году начал служить в Петербургской коллегии иностранных...
2. Какова творческая история пушкинского стихотворе­ния “Я памятник себе воздвиг…”? Стихотворение было создано 21 августа 1836 г. Оно явилось достойным продолжением темы памятника в мировой поэзии....
3. Ода “Вольность” (1817) написана на квартире братьев Тур­геневых, окна которой выходили на Михайловский замок, где был убит Павел I. Данное произведение не могло быть и...
4. Всем известно, что свобода в жизни Александра Сергеевича Пушкина играла одну из самых главных ролей. Она не заключалась в каком-то одном значении. Для Пушкина свобода...

Радищев, испытавший сильное влияние философии Просвещения, сделал из нее крайние и бескомпромиссные выводы. В его время почти все образованные люди читали произведения французских философов. Почему же именно Радищев отважился отрицать самодержавие и защищать свободу человека?

Очевидно, именно потому, что писатель обладал особенно ранимой, особенно возбудимой совестью. Его нравственные идеалы и культура чувств были столь высоки, что он воспринимал насилие, нарушение свободы как личную свою беду и переживал как незаслуженно нанесенную ему личную обиду, испытывая нестерпимо острую боль.

В этом духе он и начинает главное свое сочинение - «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790), подчеркивая, насколько лично, как человек, потрясен увиденным вокруг: «Я взглянул окрест меня - душа моя страданиями человечества уязвлена стала. Обратил взоры во внутренность мою и узрел, что бедствия человека происходят от человека, и часто от того только, что он взирает непрямо на окружающие его предметы... Я ощутил в себе довольно сил, чтобы противиться заблуждению; и - веселие неизреченное! Я почувствовал, что возможно всякому соучастником быть во благоденствии себе подобных» .

Это стремление к сочувствию, состраданию сделало Радищева философом, гражданином и писателем. Оно определило и жанр сочинения - «путешествие», широко распространенный в сентиментализме. «Путешественник» может естественно обозреть все места, которые встречаются ему на пути, и от первого лица эмоционально приподнято рассказать о том, что он увидел и что поразило его воображение. Однако чувствительность Радищева по сравнению с сентименталистами и их вождем Карамзиным носила резко радикальный и социально конкретный характер.

Все главы книги - от «Софии» до «Спасской полести» - пронизаны одной идеей: в России закон спит и царит беззаконие. Это беззаконие противоречит всем «естественным законам», от природы данным человеку. Закон в стране не соблюдает никто - ни ямщики и мелкие чиновники, ни наместники и сановники. У русского человека нет «личной сохранности», «личной вольности», «собственности». Может быть, иначе обстояло бы дело при просвещенном государе? В главе «Спасская полесть» нарисована картина (вторая часть «сна»), в которой беззаконие не исчезает. Но, может быть, помогут частные меры и реформы или стихийные бунты крестьян? Радищев и на этот вопрос отвечает отрицательно. Он приходит к выводу, что все дело в монархии, в самом принципе единодержавного правления, а избавление от самодержавия относит к отдаленному будущему.

Пока существует самодержавие, всегда есть угроза, что оно непременно станет деспотией или тиранией. Екатерина II мыслила себя просвещенной императрицей, но каково при ней живется крепостному крестьянству и другому простому люду («Любани»)? Под «страданиями человечества» Радищев понимал участь крепостного крестьянства. Он был убежденным противником «рабства в России». Многие главы «Путешествия...» («Хотилов», «Зайцево», «Едрово», «Любани») проникнуты, с одной стороны, сочувствием к крестьянам, с другой - беспощадной критикой екатерининского царствования, в котором «две трети граждан лишены гражданского звания и частию в законе мертвы», одна треть представляет собой «зверей алчных, пиявиц ненасытных». Ужасающие и вопиющие картины произвола и беззакония, нарисованные Радищевым, должны были воздействовать на «естественные» чувства дворян и пробудить в них сострадание к обездоленным. Радищев надеялся, что социальный инстинкт внушит дворянам мысль о неизбежном возмездии со стороны народа. Поэтому писатель призывал дворян отказаться от сословных привилегий, употребить все свое влияние на восстановление «природного всех равенства». Именно этими качествами - повышенной эмоциональностью в обрисовке русской жизни и горячим желанием ее изменить - объясняется высокий дидактико-патетический стиль, свойственный « Путешествию...».

Объявление о продаже крепостных в газете «Московские ведомости». 1797 г.

Дворяне игнорировали «уроки» Пугачева и Радищева. Им были непонятны мысли писателя-философа, побуждавшие к интеллектуальному напряжению. Радищев не изменил своим убеждениям, и его писательское перо все более крепло. Один из его лирических шедевров «Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду?..» (1791), согретый глубоким личным чувством, лишен и учительной интонации, и проповеднического тона, и архаической лексики.

Не менее глубокой была элегия «Осьмнадцатое столетие» (1801-1802), в которой Радищев подводил трагический итог прошедшему блестящему веку Просвещения, сыном которого он был. Пушкин назвал эту элегию лучшим поэтическим произведением Радищева и восхищался «стихами, столь замечательными под его пером». «Вослед Радищеву» он славил свободу в оде «Вольность», поспорил с ним в «Путешествии из Москвы в Петербург». Мысли Радищева волновали Пушкина в течение его жизни, и это лучшее доказательство того, что критический писательский пафос писателя-сентименталиста 1 с течением времени не угас. Слово Радищева о свободе и «естественных правах» человека, о сочувствии ближним и соучастии к людям никогда не умрет, потому что оно входит в состав непреходящих нравственных ценностей всего человечества.

Вопросы и задания

1. Где учился А. Н. Радищев? Какими науками и чьими сочинениями увлекался он в Лейпциге?
2. За что писатель был сослан в Илимский острог? Где служил писатель до и после ссылки? В чем состояла его неуступчивость в Комиссии составления законов?
3. В какой оде Радищева прозвучала идея возмездия тиранам?
4. Какими словами писатель выразил удивление и потрясение человека и гражданина увиденным во время путешествия («Путешествие из Петербурга в Москву»)?
5. Какими произведениями Радищева восхищался Пушкин и что ценил в них?
6. Познакомьтесь с текстом «Путешествия из Петербурга в Москву», проанализируйте одну из глав (на выбор) или подготовьте к инсценированному чтению один из диалогов.
7. Что в диалоге с крестьянином («Любани») поразило автора «Путешествия...» и какие мысли вызвало впоследствии? О чем говорят слова крестьянина: «Видишь ли, одна лошадь отдыхает, а как эта устанет, возьмусь за другую...»?
8. Литературовед В. А. Западов пишет: «Все главы от «Софии» до «Спасской полести» объединяет сквозная тема закона и всеобщего беззакония. Беззаконие царит на всех ступенях общества; вопреки законам поступают все - от ямщика и мелкого чиновника до наместника и ближайших помощников государя». Найдите примеры этому в «Путешествии...».
9. Какие произведения XVIII века Вы назвали бы великими и таланту какого писателя этого века можно «дивиться»?

1 Писатель-сентименталист главнейшей особенностью «человеческой природы» объявляет чувство. Определение сентиментализма см. во второй части учебника в «Кратком словаре литературоведческих терминов».

Более двухсот двадцати лет назад была напечатана книга А.Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», вызвавшая резкую оценку царицы Екатерины II и привилегированного класса, то есть дворян и помещиков. Екатерина II назвала Радищева «бунтовщиком похуже Пугачёва», обвинив его в том, что он «ищет… всё возможное к умалению почтения к власти… и приведению народа в негодование противу начальников и начальства». Произведение было запрещено, автор сослан в Сибирь, но Россия узнала, что и среди дворян есть люди, чьи сердца способны страдать при виде угнетения, унижения и бесправия простого человека, крестьянина.

«Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвлена стала», – сообщил соотечественникам Радищев. Он хотел сказать своим современникам, что каждый должен видеть не только личные проблемы и интересы, но и открывать глаза на реальную жизнь вокруг, чтобы «быть соучастником во благоденствии себе подобных».

Показать жизнь русского крестьянства без прикрас в эпоху крепостного права было делом опасным. Екатерина II уверяла Европу, что «лучше судьбы наших крестьян нет во всей вселенной». И вдруг путешественник из произведения Радищева, дворянин по происхождению, описывает преступления помещиков по отношению к тем, кто на них работает. Для лицемерного общества и правящих кругов это было подобно взрыву, бунту тех, кто веками не имел права голоса, кто должен был только благодарить господ за своё «благоденствие». И рисует этот ад на земле дворянин, один из тех, кто и сам должен бы держать крестьян в повиновении. Такое простить Радищеву не могли, поэтому он понёс суровое наказание.

А герой произведения «Путешествие из Петербурга в Москву» в дороге не дворцами и пейзажами любовался, его внимание приковано к людям, их быту и труду. Он отмечает в своих записях, что крестьянин лишён всех гражданских прав: его могут избить, продать или отправить на каторжные работы. И что удивительно: читателям нашего времени положение крестьянства в XVIII веке уже не кажется таким уж ужасающим. Неужели потому, что в жизнь народов России (и других бывших республик Советского Союза) неожиданно вернулись в XXI веке те самые понятия бесправия, произвола, унижения и угнетения личности? Странно и страшно сопоставлять столь отдалённые друг от друга эпохи, но примеров нынешнего ада на земле можно найти не меньше, чем видел путешествующий дворянин. В погоне за наживой некоторые граждане теряют человеческий облик и готовы лишать других не только имущества, денег, но и жизни. Бесконечный «передел» собственности, грабежи и насилия, убийства – это реалии современной жизни. Людей потрясают известия о сращивании криминала с властью, когда милиция, чиновники и даже судьи за большие деньги сотрудничают с теми, кого надо бы судить и сажать в тюрьмы. Примером могут служить не столь давние события в станице Кущёвской Краснодарского края, где группа преступников под прикрытием местных властей держала население в страхе несколько лет. И это не единичный случай из того, что стало хроникой нашей жизни, о чём ни слышать, ни говорить не хочется.

А.Н. Радищев не идеализировал крестьян и их детей, противопоставляя народ помещикам. Он рассказал и о развращённых нравах некоторых крестьянских девок, приученных господами к бесстыдству или же к позорному «ремеслу». В наши дни также есть девушки, добровольно избравшие проституцию как способ заработка и выживания в новых условиях. Но известно и то, что есть невольницы, которых обманным путём, через мошенничество и насилие принудили обслуживать сауны, прочие заведения и сделали рабынями.

Алчность, жадность, желание быстро разбогатеть за счёт рабского, низкооплачиваемого труда превращают людей, возомнивших себя господами, в чудовища. Поневоле вспоминаешь слова, являющиеся эпиграфом к произведению Радищева: «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй».

Возвращаясь в век XVIII, вспомним, что Радищева упрекали в подстрекательстве крестьян к бунту, но ведь он всего лишь показал, как нельзя относиться к людям, если действительно не хочешь гнева народного. В главе «Зайцово» есть эпизод убийства крестьянами помещика и его сыновей. А вызван этот бунт долгими издевательствами, надругательством и презрением к человеческому достоинству. Годами сдерживаемые гнев и ненависть к помещикам, желание защитить себя и близких вылились в жуткую месть. Молодой парень не смог покорно и молча смотреть, как будут до полусмерти забивать розгами его отца. И он же, спасая невесту, которую сыновья помещика тащили в сарай, чтобы изнасиловать, сумел отобрать девушку, но при этом не рассчитал удара и проломил голову барского сына деревянным колом. И вот в драке с нападавшими на него господами парень неожиданно получил поддержку. Крестьяне (соседи) пришли ему на помощь, все вместе они дружно добили своих палачей. Это можно считать невольным протестом против произвола хозяев, но бунтовщики по решению суда должны быть казнены.

Наверное, современным господам (олигархам, бизнесменам, чиновникам и прочим богатым людям) стоило бы знакомиться с трудами великих классиков о подневольном труде и унижении человеческого достоинства. Тогда бы они помнили, что «зверский обычай порабощать себе подобного человека» ещё Радищев предлагал искоренить в русском обществе, так как «порабощение есть преступление». Труд человека может быть выгоден как работодателю, так и работнику. Радищев называл крестьянина кормильцем, спасителем Отечества и удивлялся, что земледельца и труженика те, кого он кормит, держат в неволе, морят голодом, избивают и убивают, как будто хотят от него избавиться, будто желают остаться без кормильца. По мнению писателя, землёй должен владеть тот, кто на ней работает: пашет, сеет, урожай собирает. Почему земля принадлежит барину, который трудиться не желает? И если «принуждённая работа» выполняется не так качественно, как работа для себя и семьи, то почему не сделать труд выгодным для работника?

Многие вопросы, поднятые Радищевым, остаются злободневными и сейчас. Писатель как будто смотрел далеко вперёд, говоря о разумном ведении сельского хозяйства, о поддержке крестьянского труда государством. Рисуя образы крестьян, которыми могла бы гордиться Россия, Радищев высказал мечту о просвещённом государстве, где гражданам будет обеспечена достойная жизнь, и законы подтвердят равенство всех людей, одинаковые права для всех. Писатель верил в «преславный» русский народ, в его способность к великим делам, в его трудовую энергию и творческие силы, в умение вырастить и воспитать молодое поколение. И нам, потомкам мудрых наших соотечественников, предстоит осуществить всё то, к чему стремились люди ещё двести лет тому назад.

Александр Николаевич Радищев (1749-1802) вырос в богатой помещичьей семье, в деревне, в Саратовской губернии. Его отец был человеком образованным и не лшишенным гуманных настроений, он не угнетал своих крестьян непомерно. Когда Р. было 8 лет, его повезли в Москву. Здесь он жил у родственника, М.Ф, АргамаковаЮ и учился вместе с его детьми. Учителями его были профессора Моск. университета.

С самых ранних лет русская передовая общественная мысль была той почвой, на которой росло самосознание и мировоззрение Радищева.

В 1762 году Радищев был пожалован в пажи. Пажеский корпус был в мекньшей степени общеобразовательным учебным заведением, чем школой будущих придворных.

Осенью 1766 г. Р. был отправлен в Лейпциг в составе группы молодых дворян для обучения в университете юридическим наукам. Помимо юридических наук Р. изучает философию, естественные науки. Он провел в Лейпциге 5 лет, там завязалась его дружба с Ушаковым (умер в Лейпциге) и А.М.Кутузовым. Екатерина послала студентов за границу под присмотром майора Бокума, который клал деньги себе в карман, морил студентов голодом, издевался над ними. Лейпцигский унив. дал Р. научную школу.

В России Р. должен был служить и его определили в сенат протоколистом. Он бросил службу, поступил в другое место; в кач-ве юриста он сделался обер-аудитором, т.е. военным прокурором в штабе генерала Брюса.

В 1775 г. он вышел в отставку и женился. Через два года он вновь стал служить; он поступил в коммерц-коллегию, ведавшую торговлей и промышленностью.

С 1780 г. Р. сделался помощником управляющего петербургской таможней, вскоре затем он начал фактически исполнять должность управлябщего ею, наконец в 1790 году он был официально назначен на эту должность. Он был довольно видным чиновником, человеком «со связями», человеком, известным в столице.

Через несколько месяцев после возвращения Р. на родину из Лейпцига в журнале Новикова «Живописец» был опубликован анонимный отрывок из «Путешествия в** И**Т***». Это было первое произведение в русской литературе 18 века, в котором была дана правдивая картина ужаса крепостничества. (Гуковский пишет, что «советская наука признает, что «Отрывок» был написан Радищевым).

К первой половине 1770-х годов относятся еще и другие дошедшие до нас литературные работы Р.: перевод специального военного сочинения «Офицерские упражнения» и написание художественного очерка «Дневник одной недели». В 1780-х годах Радищев работал над «Путешествием из Петербурга в Москву», писал и другие произведения в прозе и стихах.

В 1789 г. В Петербурге образовалось полумистическое, полулиберальное «Общество друзей словесных наук», объединившее молодых литераторов, офицеров (главным образом моряков), чиновников.

Р. вступил в это общество и повел в нем свою пропаганду. Он стал одним из центров об-ва. В журнале «Беседующий гражданин» (печатный орган об-ва) он напечатал совю статью «Беседа о том, что есть сын отечества». Журнал вступил в сношения с учрежденной за три года до этого городской думой. В мае 1790 г. морская война со Швецией приняла оборот, опасный для Петербурга. И вот в этот момент Радищев оказался инициатором организации ополчения из добровольцев разного рода людей, вооруженных для зациты города. Осуществила эту инициативу городская дума. При этом брали в ополчение и беглых от помещиков крестьян.

В 1789 г. Р. снова выступил в печати после более чем десятилетнего перерыва. В этом году появилась его анонимная брошюра «Житие Федора Васильевича Ушакова». Брошюра состояла из двух частей: в первой Р. дал художественно написанный очерк-характеристику друга своей молодости и рассказал о жизни русских студентов в Лейпциге; вторую составили переводы философских и юридических набросков Ушакова, сделанные Р. Первая часть – очень тонко и глубоко задуманная повесть о молодежи. «Житие Ушакова» - житие на новый лад. Его герой никак не святой. Он и не знаменитый вельможа или военачальник. Он незаметный юноша, чиновник, а потом студент. Но он человек будущего века, юноша, преданный науке и идеям свободы, и он ценнее для Р. всех генералов и сановников. Кроме того, он – друг Р.(тема экзальтированной дружбы).

Тот агитационный эффект, кот. произвела книжка Р., при наличии накаленной общественной атмосферы 1789 г., с одной стороны, стимулировал его к дальнейшей деятельности, с другой стороны, заставил реакцию насторожиться.

Между тем, в 1789 г. Р. закончил свой многолетний труд «Путешествие из Петербурга в Москву». Он отдал рукопись в цензуру, и петербургский обер-полицмейстер Рылеев пропустил ее не читая. Однако попытки издать ее ни к чему не привели. Тогда Р. устроил у себя на дому маленькую типографию. Сначала, для опыта, он напечатал в ней свою брошюру «Письмо к другу, жительствующему в Тобольске»; это была статья, написанная еще в 1782 г., посвященная описанию открытию памятника Петру Первому в Петербурге., заключала анализ реформаторской деятельности Петра. Кончалась статья опеределенным указанием на безнадежность надежд на улучшение положения сверху, с трона, и приветствием Французской революции.

В мае 1790г. появилось 25 экземпляров книги «Путешествие…». Имени автора на книге не было. В конце книги была помета о том, что полицейская цензура разрешила ее. Остальные экземпляры книги (всего было 600) Р. оставил пока у себя.

Немедленно начался розыск. Автора вскоре нашли. Узнав о том, что ему грозит опасность, Р, успел сжечь все все оставшиеся у него экземпляры книги, 30 июня его арестовали. Следствие тянулось меньше месяца. Р. сидел в Петропавловской крепости. Сидя в тюрьме, Р. начал писать повесть о святом Филарете Милостивом. По внешности это было именно «житие свтяого»; но смысл его был другой. Под видом Филарета он изображал самого себя, и житие должно было явиться наполовину зашифрованной автобиографией. Изображал себя в образе праведника.

В сер. июля 1790 г. дело Р. поступило на суд петербургской уголовной палаты. 24 июля палата вынесла ему смертный приговор. 4 сентября был подписан указ Екатерины о замене ему казни ссылкой в Сибирь, в Илимский острог, на десять лет.

Самое путешествие продолжалось более года. Радищеву жилось в Илимске неплохо благодаря материальной поддержке и связям Воронцова. Радищев провел в Сибири шесть лет. Здесь им было написано рассуждение на экономическую тему «Письмо о китайском торге», адресованное А.Р.Воронцову. Здесь же он напечатал обширный философский трактат «О человеке, его смертности и бессмертии». Трактат разделен на 4 книги:

1 – устанавливает общие положения и исходные пункты рассуждения, определяет место, занимаемое человеком в природе, разбирает его умственные способности в плане постановки проблемы теории познания.

2 – приводит док-ва в пользу смертности души, в пользу материализма

3 , 4 – док-ва в пользу учения о бессмертии души, идеализма.

Павел 1 позволил Радищеву вернуться в Европейскую Россию, с тем, однако, чтобы он жил в деревне под полицейским надзором и без права передвижения. Он написал здесь поэму «Бова», из которой до нас дошло только вступление и первая песнь; здесь же он начал писать «Описание моего владения», агрономический и экономический трактат, в котором он, как видно по дошедшему до нас началу, хотел научно доказать необходимотсь свободы для крестьян.

В 1801г. новый царь Александр 1 освободил Радищева совсем, вернул ему дворянство, чин и орден, отнятые приговором 1790г.

А.Р. Воронцов начал в это время играть роль в правительстве. Воронцов привлек Р. к работе в Комиссии составления законов. В Комиссии Р. мужественно проводил свою независимую линия.

По- видимому, к этому времени относятся его две замечательные поэмы (обе незаконченные) «Песни древние» и «Песнь историческая». В первой, построенной отчасти на основе изучения «Слова о полку Игореве», центральным эпизодом поэмы является изображение вторжения в пределы славянской земли варваров-кельтов, враги напали на Новгород врасплох, в отсутствие в нем войска, и убивают людей, хватают их в рабство, грабят. Но мужественные славянские воины поспешают на спасение своей родины. Они успели захватить врагов в Новгороде.

В «Песни исторической», обширном стихотворном рассказе о мировой истории, изложенной с позиции свободолюбия и тираноборчества, Р. писал о гибели Тиверия, явно вспоминая гибель Павла 1 и имея в виду его преемника.

В Комиссии твердость Р. и его совбодные взгляды привели к трениям с начальством, для которого Радищев был бунтарь, кот. и во второй раз может попасть в Сибирь. Жизнь не представляла для Р. ничего, во имя чего можно было бы бороться. 11 сентября 1802г. он покончил жизнь самоубийством. Незадолго перед смертью он сказал: «Потомство за меня отомстит».

«Путешествие из Петербурга в Москву».(далее – П)

Открывается повествование письмом другу Алексею Михайловичу Кутузову, в котором Радищев объясняет свои чувства, заставившие написать эту книгу. Это своего рода благословление на труд.
Выезд
Простившись с друзьями, автор-рассказчик уезжает, страдая от расставания. Ему снится, что он один, но, к счастью, случилась рытвина, он проснулся, и тут подъехали к станции.
София
Взяв подорожную, наш путешественник отправляется к комиссару за лошадьми, но лошадей не дают, говорят, что нет, хотя в конюшне стоит до двадцати кляч. Двадцать копеек возымели действие “на ямщиков”. За спиной комиссара они запрягли тройку, и путешественник отправился дальше. Извозчик тянет заунывную песню, а путешественник размышляет над характером русского человека. Если русский хочет разогнать тоску, то идет в кабак; что не по нем, лезет в драку. Путешественник спрашивает у Бога, почему он отвернулся от людей?
Тосна
Рассуждение об отвратительной дороге, которую невозможно преодолеть даже в летние дожди. В станционной избе путешественник встречает неудачника-литератора - дворянчика, который хочет ему всучить свой литературный труд “о потере привилегий дворянами”. Путешественник дает ему медные гроши, а “труд” предлагает отдать разносчикам на вес, чтобы те использовали бумагу для “обвертки”, т. к. для иного она не пригодна.
Любани
Путешественник видит пашущего в праздник крестьянина и интересуется, не раскольник ли тот? Крестьянин православный, а вынужден работать в воскресенье, т.к. шесть дней в неделю ходит на барщину. Крестьянин рассказывает, что у него трое сыновей, да три дочери, старшему только десятый годок. Чтобы семья не голодала, ему приходится работать и ночью. На себя он работает усердно, а на барина - кое-как. В семье он один работник, а у барина их много. Крестьянин завидует оброчным и государственным крестьянам, им легче жить, потом перепрягает лошадей, чтобы они могли отдохнуть, а сам работает без отдыха. Путешественник мысленно клянет всех помещиков-эксплуататоров и себя за то, что обижал своего Петрушку, когда тот был пьян.
Чудово
Путешественник встречается с приятелем по университету Челищевым, который рассказал о своем приключении в бушующей Балтике, где чуть было не погиб, потому что чиновник отказался послать помощь, сказав: “Не моя то должность”. Теперь Челищев покидает город - “сонмище львов”, чтобы не видеть этих злодеев.
Спасская полесть
Путешественник попал под дождь и попросился в хату обсохнуть. Там он слышит рассказ мужа о чиновнике, любящем “устерсы” (устрицы). За исполнение его прихоти - доставку устриц - он дает чины, награждает из государственной казны. Дождь кончился. Путешественник продолжил путь с напросившимся попутчиком. Попутчик рассказывает свою историю, как был он купцом, доверившись нечестным людям, попал под суд, жена умерла при родах, начавшихся из-за переживаний на месяц раньше. Друг помог этому несчастному бежать. Путешественник хочет помочь беглецу, во сне он представляет себя всесильным правителем, которым все восторгаются. Этот сон являет ему странницу Прямовзору, она снимает с его глаз бельма, мешающие видеть правду. Автор заявляет, что царь слыл в народе “обманщиком, ханжою, пагубным комедиантом”. Радищев показывает несоответствие между словами и делами Екатерины; показной блеск, пышный, декоративный фасад империи скрывает за собой ужасные картины угнетения. Прямовзора обращается к царю со словами презрения и гнева: “Ведай, что ты... первейший разбойник, первейший предатель общия тишины, враг лютейший, устремляющий злость свою на внутренность слабого”. Радищев показывает, что хороших царей нет, они изливают свои милости лишь на недостойных. Подберезье Путешественник встречается с юношей, идущим в Петербург к дяде учиться. Здесь даются рассуждения юноши о пагубном для страны отсутствии системы образования. Он надеется, что потомки будут счастливее в этом плане, т.к. смогут учиться. Новгород Путешественник любуется городом, вспоминая о его героическом прошлом и о том, как Иван Грозный вознамерился уничтожить Новгородскую республику. Автор возмущен: какое право имел царь “присвоять Новгород”? Путешественник далее отправляется к приятелю, Карпу Дементьичу, который женил сына. Все вместе сидят за столом (хозяин, молодые, гость). Путешественник рисует портреты хозяев. А купец рассказывает о своих делах. Как “пущен был по миру”, теперь сын торгует. Бронницы Путешественник отправляется на священный холм и слышит грозный голос Всевышнего: “Почто захотел познать тайну?” “Чего ищешь чадо безрассудное?” Где некогда был “град великий” путешественник видит лишь бедные лачуги. Зайцеве Путешественник встречает своего приятеля Крестьянкина, некогда служившего, а потом вышедшего в отставку. Крестьянкин, очень совестливый и сердечный человек, был председателем уголовной палаты, но оставил должность, видя тщету своих стараний. Крестьянкин рассказывает о некоем дворянине, начавшем свою карьеру придворным истопником, повествует о зверствах этого бессовестного человека. Крестьяне не выдержали издевательств помещичьей семьи и убили всех. Крестьянкин оправдал “виновных”, доведенных помещиком до смертоубийства. Как ни боролся за справедливое решение этого дела Крестьянкин, ничего не получилось. Их казнили. А он вышел в отставку, дабы не быть соучастником этого злодейства. Путешественник получает письмо, где рассказывается о странной свадьбе между “78-летним молодцом и 62-летней молодкой”, некоей вдовой, занимающейся сводничеством, а на старости лет решившей выйти замуж за барона. Он женится на деньгах, а она на старости лет хочет называться “Вашим высокородием”. Автор говорит, что без бурындиных свет не простоял бы и трех дней, он возмущен абсурдом происходящего.

Крестцы
Видя расставание отца с сыновьями, отправляющимися на службу, путешественник вспоминает, что из ста служащих дворянчиков девяносто восемь “становятся повесами”. Он горюет, что и ему скоро придется расстаться со своим старшим сыном. Рассуждения автора приводят его к выводу: “Скажи по истине, отец чадолюбивый, скажи, истинный гражданин! Не захочется тебе сынка твоего удавить, нежели отпустить в службу? Т.к. на службе все радеют о кармане своем, а не о благе родины”. Помещик, призывая в свидетели путешественника как тяжко ему расставаться со своими сыновьями, говорит им, что они ничем ему не обязаны, а должны трудиться на благо отечества, для этого он растил и нежил их, обучал наукам и заставлял думать. Он напутствует сыновей не сбиваться с пути истинного, не потерять души чистой и высокой.
Яжелбицы
Проезжая мимо кладбища, путешественник видит душераздирающую сцену, когда отец, кинувшись на гроб сына, не дает его похоронить, плача о том, что не хоронят его вместе с сыном, дабы прекратить его муки. Ибо он виновен, что сын родился немощным и больным и сколько жил, столько страдал. Путешественник мысленно рассуждает, что и он, вероятно, передал своим сыновьям болезни с пороками юности.
Валдай
Этот древний городок известен любовным расположением незамужних женщин. Путешественник говорит, что всем известны “валдайские баранки и бесстыжие девки”. Далее он рассказывает легенду о грешном монахе, утонувшем в бурю в озере, переплывая к своей возлюбленной.
Едрово
Путешественник видит много нарядных баб и девок. Он восхищается их здоровым видом, упрекая дворянок в том, что они уродуют свои фигуры, затягиваясь в корсеты, а потом умирают от родов, т. к. годами портили свое тело в угоду моде. Путешественник разговаривает с Аннушкой, которая вначале держит себя сурово, а потом, разговорившись, поведала, что отец умер, живет она с матерью да сестрой, хочет замуж. Но за жениха просят сто рублей. Ванюха хочет идти в Питер на заработки. Но путешественник говорит: “Не пускай его туда, там он научится пьянствовать, отвыкнет от крестьянского труда”. Он хочет дать деньги, но семья их не берет. Он поражен их благородством.
Хотилов
Проект в будущем
Написан от лица другого путешественника, еще более прогрессивного в своих взглядах, чем Радищев. Наш путешественник находит бумаги, оставленные его собратом. Читая их, он находит сходные своим мыслям рассуждения о пагубности рабства, злонравии помещиков, отсутствии просвещения.
Вышний Волочок
Путешественник любуется шлюзами и рукотворными каналами. Он рассказывает о помещике, который относился к крестьянам как к рабам. Они все дни работали на него, а он им давал только скудную еду. Своих наделов и скотины у крестьян не было. А “варвар” этот процветал. Автор призывает крестьян разорить имение и орудия труда этого нелюдя, относящегося к ним как к волам.
Выдропуск (опять написано по чужим запискам)
Проект будущего
Автор говорит, что цари возомнили себя богами, окружили себя сотней слуг и воображают, что они полезны отечеству. Но автор уверен, что этот порядок надо менять. Будущее за просвещением. Только тогда будет справедливость, когда люди станут равны.
Торжок
Путешественник встречается с человеком, который хочет открыть вольную типографию. Далее следует рассуждепие о пагубности цензуры. “Какой вред будет, если книги печататься будут без клейма полицейского?” Автор утверждает, что польза от этого очевидная: “Не вольны правители отлучать народ от правды”. Автор в “Кратком повествовании о происхождении цензуры” говорит, что цензура с инквизицией одни корни имеют. И рассказывает историю книгопечатания и цензуры на западе. А в России... в России что происходило с цензурой, обещает рассказать “в другой раз”.
Медное
Путешественник видит хоровод молодых баб и девок. А далее идет описание позорной публичной продажи крестьян. 75-летний старик ждет, кому его отдадут. Его 80-летняя жена была кормилицей матери молодого барина, безжалостно продающего своих крестьян. Тут же 40-летняя женщина, кормилица самого барина, и вся крестьянская семья, включая и младенца, идущая с молотка. Страшно путешественнику видеть это варварство.
Тверь
Путешественник слушает рассуждения трактирного собеседника “по обеду” о поэзии Ломоносова, Сумарокова и Тредиаковского. Собеседник читает отрывки из оды “Вольность” Радищева, якобы написанной им, которую он везет в Петербург, чтобы опубликовать. Путешественнику стихотворение понравилось, но он не успел об этом сказать автору, т.к. тот спешно уехал.
Городня
Здесь путешественник видит рекрутский набор, слышит крики и плач крестьян, узнает о многих нарушениях и несправедливостях, творящихся при этом. Путешественник слушает историю дворового Ваньки, которого воспитывали и учили вместе с молодым барином, называли Ванюшей, отправили за границу не рабом, а товарищем. Но жаловал его старый барин, а молодой ненавидел и завидовал успехам. Старик умер. Молодой хозяин женился, а жена возненавидела Ивана, всячески унижала, а потом решила женить на обесчещенной дворовой девке. Иван назвал помещицу “бесчеловечной женщиной”, тогда его отправили в солдаты. Иван рад такой участи. Потом путешественник увидел троих крестьян, которых помещик продал в рекруты, т.к. ему понадобилась новая карета. Автор поражен беззакониями, творящимися вокруг.

Завидово
Путешественник видит воина в гренадерской шапке, который, требуя лошадей, грозит старосте плетью. По распоряжению старосты у "путешественника отняли свежих коней и отдали гренадеру. Путешественник возмущен таким порядком вещей. А что сделаешь?
Клин
Путешественник слушает скорбную песню слепца, а потом дает ему рубль. Старик удивлен щедрым подаянием. Он рад больше праздничному пирогу, чем деньгам. Ибо рубль может ввести кого-нибудь в искушение, и его украдут. Тогда путешественник отдает старику свой платок с шеи.
Пешки
Путешественник угощает ребенка сахаром, а его мать говорит сыну: “Возьми барское кушанье”. Путешественник удивлен, почему это барская еда. Крестьянка отвечает, что ей не на что купить сахар, а баре употребляют, потому что не сами деньги достают. Крестьянка уверена, что это слезы рабов. Путешественник увидел, что хозяйский хлеб состоит из трех частей мякины и одной части несеяной муки. Он впервые огляделся и ужаснулся убогой обстановке. С гневом он восклицает: “Жестокосердный помещик! Посмотри на детей крестьян, тебе подвластных!”, призывает эксплуататоров одуматься.
Черная грязь
Путешественник встречает свадебный поезд, но очень грустный, т.к. под венец едут по принуждению господина.
Слово о Ломоносове
Автор, проходя мимо Александро-Невской лавры, зашел в нее, дабы почтить своим присутствием могилу великого Ломоносова. Он вспоминает жизненный путь великого ученого, стремящегося к знаниям. Ломоносов жадно учился всему, что можно было узнать в то время, занимался стихосложением. Автор приходит к выводу, что Ломоносов был велик во всех делах, к которым прикасался.
А вот уже и Москва! Москва!

Первая, основная задача П – борьба с крепостничеством, борьба с угнетением человека вообще. Р. доказывает, что крепостное право невыгодно с т очки зрения народного хозяйства, что оно уменьшает количество материальных благ, добываемых данным народом, в частности, в России. Он выдвигает тезис о том, что подневольный труд свободный, что человек работает на себя лучше, чем на угнетателя. Р. отрицает принципиально право одного человека угнетать другого.

Мысль о развращении помещиков именно потому, что они помещики, проведена во всем П. Изображая помещиков, Р. не дает фигуры исключительные; это не редкие особи, не случайные явления в классе «рабовладельцев», а имепнно нормальные случаи, типические явления. Нравственная порча отравила этот класс. Во всей книге, если не считать старого барина в главе «Гордыня», лишь упоминаемого коротко, и, конечно, идеального отцав «Крестцах», нужного для изложения радищевских принципов воспитания, есть только 2 дворянина, нарушающих общее правило: это сам путешественник и г-н Крестьянкин из главы «Зайцево». Помещичий класс в изабражении Р. состоит в основном из существ, утративших право на звание человека и гражданина.

Разложению класса помещиков Р. противопоставляет восторженную оценку достоинств народного характера. Крестьяне сильны духом, они здоровы и морально, и физически.

Р. показывает крепостничество как страшное зло с самых разных точек зренияы. Он показывает, что оно несправедливо, рисует жестокие картины дикого произвола помещиков, издевательств над крепостными, беспредельной эксплуатации их. Он доказывает, что крепостное право и незаконно.

Решение вопроса о крепостничестве определяет радищевское отношение к проблемам поэтического бытия России. Бюрократия, различные звенья правительственной машины и различные представители ее проходят целой вереницей образов и зарисовок. Р. подчеркивает бесчеловечность, тупость, жестокость всей системы власти в России.

Родился в 1769 в Москве. Учился молодой Крылов мало и бессистемно. Ему шел десятый год, когда умер отец, Андрей Прохорович, бывший в тот момент мелким чиновником в Твери. Андрей Крылов «наукам не учился», но очень любил читать и привил свою любовь сыну. Он сам выучил мальчика чтению и письму и оставил ему в наследство сундук книг. Дальнейшее образование Крылов получил благодаря покровительству Николая Александровича Львова, прочитавшего стихи юного поэта. В юности много жил в доме у Львова, учился вместе с его детьми, и просто слушал разговоры литераторов и художников, приходивших в гости. В четырнадцатилетнем возрасте попал в Петербург, куда мать отправилась хлопотать о пенсии. Затем устроился на службу в Петербургскую казенную палату. Однако дела служебные его не слишком интересовали. На первом месте среди увлечений Крылова были литературные занятия и посещение театра. Из-под его пера вышли либретто комических опер Кофейница и Бешеная семья , трагедии Клеопатра (не дошла до нас) и Филомела , комедия Сочинитель в прихожей . Эти произведения не принесли молодому автору ни денег, ни известности, но помогли попасть в круг петербургских литераторов. Ему покровительствовал известный драматург Я.Б.Княжнин, однако самолюбивый молодой человек, решив, что в доме «мэтра» над ним насмехаются, порвал со своим старшим другом.

С конца 80-х основная деятельность разворачивалась в сфере журналистики. В 1789 в течение восьми месяцев издавал журнал «Почта духов». Ему было 20 лет. ПД, по словам Гуковского, один из самых замечательных журналов 18в. Впрочем, на журнал она не очень похожа. Это сборник очерков в виде переписки гномов, сильфов итп с волшебником Маликулмульком. Весь журнал анонимен. Скорее всего, он целиком написан Крыловым или, по крайней мере, весь материал обработан им. Существовало мнение, что в ПД сотрудничал Радищев. Называют еще имена Рахманинова и Эмина. ПД была органом радикальной идеологии. Крылов обрушивается в своем журнале на всю систему власти и культуры. Он изобличает судей и чиновников, ханжей и лицемеров, не боится нападать на самую царскую власть. К ставит в ПД и экономические вопросы, причем борется против засилья иностранных товаров, и в связи с этим стоит его борьба с галломанией. Однако Крылов нападает и на русских купцов. Демократизм убеждений ПД проявляется достаточно отчетливо. Журнал нападает и на крепостное право. Кроме того – выступает против рационализма французских просветителей. ПД не отрывалась от злобы дня. Ее сатира бьет по совершенно конкретным фактам социальной жизни России конца царствования Екатерины2. Немало места в ПД уделено и литературной полемике, в первую очередь с Княжниным. Необычайная смелость журнала, его радикализм не могли не обратить на себя внимание правительства. Крылову приходилось заботиться о сохранении журнала путем литературных прикрытий. В конце издания он то пишет ура-патриотический фельетон о турецкой войне, то прославляет Екатерину в прозе и даже в стихах. В ПД – яркие и широкие зарисовки быта, стремление построить характер, местами даже элементы реалистического романа о бедном, неаметном человеке. Конечно, фантастика у Крылова дана не всерьез, а только как композиционный и сатирический мотив. ПД прекратилась на августовском номере 1789. журнал имел мало подписчиков, но основанием для его закрытия, видимо, был нажим правительства.

В 1790 вышел в отставку, решив полностью посвятить себя литературной деятельности. Он стал владельцем типографии и в январе 1792 вместе со своим другом литератором Клушиным начал издавать журнал «Зритель», пользовавшийся уже большей популярностью. Наибольший успех «Зрителю» принесли произведения самого Крылова Каиб, восточная повесть , сказка Ночи , Похвальная речь в память моему дедушке . В повести «Каиб» мы видим руссоистические мотивы, характерные для молодого Крылова: счастье и добродетель расцветают в удалении от мира, в глухом лесу, в уединении. Здесь подчеркивается, что удаление от мира – вовсе не дворянская идиллия. Эту самую дворянскую идиллию Крылов разоблачает во встрече Каиба с пастухом. Вместо счастливого аркадского пастуха он показывает реального и, конечно, русского крестьянина, голодного, нищего и вовсе не благодушного. в этой повести Крылов разоблачает также одическую ложь дворянства. Основная тема повести – русское самодержавие времен Крылова. Восточный колорит, перенесение действия на восток никого уже не могло обмануть. В Каибе на первый план выдвинут вопрос о монархии. В «Похвальной речи в память моему дедушке» - на первом плане вопрос о крепостном праве. Число подписчиков росло. В 1793 журнал был переименован в «Санкт-Петербургский Меркурий». К этому времени его издатели сосредоточились прежде всего на постоянных иронических нападках на Карамзина и его последователей. Издателю «Меркурия» было чуждо реформаторское творчество Карамзина, которое казалось ему искусственным и излишне подверженным западным влияниям. В конце 1793 издание «Санкт-Петербургского Меркурия» прекратилось, и Крылов на несколько лет уехал из Петербурга. Некоторые отрывочные сведения позволяют предположить, что он некоторое время жил в Москве, где много и азартно играл в карты. Очевидно, он странствовал по провинции, жил в поместьях своих друзей. В 1797 Крылов уехал в поместье князя С.Ф.Голицына, где, очевидно был его секретарем и учителем его детей. Именно для домашнего спектакля у Голицыных в 1799-1800 была написана пьеса Трумф или Подщипа . В злой карикатуре на тупого, заносчивого и злого вояку Трумфа легко угадывался Павел I, не нравившийся автору прежде всего своим преклонением перед прусской армией и королем Фридрихом II. Ирония была настолько язвительна, что в России пьесу впервые опубликовали только в 1871. Значение Трумфа не только в его политическом подтексте. Куда важнее, что сама форма «шутотрагедии» пародировала классическую трагедию с ее высоким стилем и во многом означала отказ автора от тех эстетических представлений, которым он был верен в течение предыдущих десятилетий. После смерти Павла I князь Голицын был назначен рижским генерал-губернатором, и Крылов два года служил его секретарем. В 1803 снова вышел в отставку и, очевидно, опять провел два следующих года в беспрерывных путешествиях по России и карточной игре. Именно в эти годы, о которых мало известно, драматург и журналист начал писать басни. Известно, что в 1805 Крылов в Москве показал известному поэту и баснописцу И.И.Дмитриеву свой перевод двух басен Лафонтена: Дуб и трость и Разборчивая невеста . Дмитриев высоко оценил перевод и первым отметил, что автор нашел свое истинное призвание. Сам поэт не сразу это понял. В 1806 он напечатал только три басни, после чего вновь вернулся к драматургии. Перестал писать для театра и с каждым годом все больше внимания уделял работе над баснями. В 1808 им было издано уже 17 басен, среди которых и знаменитая Слон и моська . В 1809 был опубликован первый сборник, сразу же сделавший его автора по-настоящему знаменитым. Всего до конца жизни он написал более 200 басен, которые были объединены в девять книг. Работал он до последних дней – последнее прижизненное издание басен друзья и знакомые писателя получили в 1844 вместе с извещением о смерти их автора. Сначала в творчестве Крылова преобладали переводы или переложения знаменитых французских басен Лафонтена, (Стрекоза и муравей , Волк и ягненок ), но постепенно он начал находить все больше самостоятельных сюжетов, многие из которых были связанны со злободневными событиями российской жизни. Так, реакцией на различные политические события стали басни Квартет , Лебедь , Щука и Рак , Волк на псарне . Более отвлеченные сюжеты легли в основу Любопытного , Пустынника и медведя и других. Однако басни, написанные «на злобу дня», очень скоро также стали восприниматься как более обобщенные произведения. События, послужившие поводом для их написания, быстро забывались, а сами басни превращались в любимое чтение во всех образованных семьях. Работа в новом жанре резко изменила литературную репутацию Крылова. Если первая половина его жизни прошла практически в безвестности, полна материальными проблемами и лишениями, то в зрелости он был окружен почестями и всеобщим уважением. Издания его книг расходились огромными для того времени тиражами. На национальный характер его языка, использование им персонажей русского фольклора обратили внимание все критики. Писатель оставался враждебен западничеству в течение всей своей жизни. Не случайно он примкнул к литературному обществу «Беседа любителей русской словесности», отстаивавшему старинный русский слог и не признававшему карамзинской реформы языка. Параллельно с народным признанием шло и признание официальное. С 1810 Крылов был сначала помощником библиотекаря, а затем библиотекарем в Императорской публичной библиотеке в Санкт-Петербурге. Одновременно с этим получал неоднократно увеличивавшуюся пенсию «во уважение отличных дарований в российской словесности». Был избран членом Российской Академии, награжден золотой медалью за литературные заслуги и получил много других наград и почестей. Одна из характерных черт популярности Крылова – многочисленные полулегендарные рассказы о его лени, неряшливости, обжорстве, остроумии. Уже празднование пятидесятилетнего юбилея творческой деятельности баснописца в 1838 превратилось в поистине всенародное торжество. Умер Крылов в 1844 в Санкт-Петербурге.

СЕНТИМЕНТАЛИЗМ

А. Н. Радищев (1749-1802)

Александр Николаевич Радищев - первый в России революционный писатель, провозгласивший право народа на насильственное свержение деспотической власти помещиков и царя. Радищев - предшественник декабристской и революционно-демократической мысли XIX в. Об этом писал Ленин в статье «О национальной гордости великороссов»: «Нам больнее всего видеть и чувствовать, каким насилиям, гнету и издевательствам подвергают нашу прекрасную родину царские палачи, дворяне и капиталисты. Мы гордимся тем, что эти насилия вызвали отпор из нашей среды, из среды великорусов, что эта среда выдвинула Радищева, декабристов, революционеров-разночинцев 70-х годов...»

Мировоззрение

Радищев принадлежал к наиболее радикальному крылу европейского просветительства. Еще в годы обучения в Лейпцигском университете, куда он был послан вместе с другими русскими студентами изучать юриспруденцию, Радищев познакомился с работами Монтескье, Мабли, Руссо. Особенно сильное впечатление произвела на него книга французского философа-материалиста Гельвеция «Об уме». Он проникся духом Просвещения и сам стал одним из его ярких представителей. Смелые обличители помещичьего злонравия и чиновничьего произвола были и до Радищева. Достаточно вспомнить Сумарокова, Новикова, Фонвизина. Своеобразие просветительства Радищева состояло в том, что он сумел связать эти явления с политическим строем России и ее социальной системой - с самодержавием и крепостным правом - и выступил с призывом к их ниспровержению. Свои взгляды Радищев изложил в замечательной по глубине и смелости книге «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790). Книга сразу же была замечена властями. Один из ее экземпляров попал в руки Екатерины II. Императрица пришла в ужас. «Сочинитель... - писала она, - наполнен и заражен французским заблуждением, ищет... все возможное к умалению почтения власти... к приведению народа в негодование противу начальников и начальства». Большую часть издания автору пришлось сжечь, вследствие чего «Путешествие» стало библиографической редкостью. 30 июня 1790 г. писатель был арестован. Началось следствие. В ответах на предлагаемые вопросы Радищев придерживался хорошо продуманной тактики. В объяснениях, касавшихся содержания «Путешествия», он стремился, насколько это было возможно, смягчить обличительный и революционный характер произведения. Несмотря на это, уголовная палата приговорила писателя к смертной казни «через отсечение головы». Более пяти недель Радищев находился на положении смертника, но затем Екатерина II заменила казнь десятилетней ссылкой в Сибирь, в Илимский острог. К вдовцу Радищеву вместе с его детьми приехала свояченица Е. В. Рубановская, которая стала его женой. В 1797 г., после смерти Екатерины II, Радищеву было разрешено оставить Сибирь и поселиться в имении Немцово Калужской губернии, под постоянным полицейским надзором. Ссылка продолжалась. В 1801 г. Александр I позволил Радищеву вернуться в Петербург и даже разрешил работать в комиссии по составлению нового законодательства. Радищев энергично взялся за дело. Среди новых постановлений им было предложено освобождение крестьян и запрещение продажи их в рекруты. Независимая позиция Радищева вызвала раздражение его непосредственного начальника - графа П. В. Завадовского, который намекнул писателю на возможность повторения сибирской ссылки. Эта угроза тяжело подействовала на писателя. Видя полное крушение своих надежд, он принял яд и скончался 11 сентября 1802 г. Радищев начинает в русской литературе славную плеяду писателей, отважившихся вступить в неравную борьбу с правительственным произволом. Его не смогли остановить ни превосходящая сила противника, ни тяжелые испытания, на которые он обрекал себя и близких ему людей. «Мелкий чиновник, - писал о нем Пушкин, - человек безо всякой власти, безо всякой опоры, дерзает вооружиться... противу Екатерины... У него нет ни товарищей, ни соумышленников. В случае неуспеха - а какого успеха может он ожидать? - он один отвечает за все, он один представляется жертвой закону».

Прозаические произведения

Дневник одной недели

Время написания этого произведения до сих пор остается спорным, так как оно было напечатано после смерти автора, в 1811 г., без указания даты. Рукопись также не сохранилась. Наиболее убедительной из всех датировок представляется 1773 год, предложенный Г. А. Гуковским и позже Г. П. Макогоненко. «Дневник одной недели» по жанру и содержанию - один из ранних в России образцов сентиментальной литературы. Он представляет собой одиннадцать коротких лирических записей, наполненных горестными сетованиями автора по поводу отъезда из Петербурга его друзей. Читателям, привыкшим судить о творчестве Радищева по его «Путешествию», по его публицистике, «Дневник одной недели» может показаться чужеродным среди остро-политических произведений писателя. Но такое мнение ошибочно. Для правильного понимания «Дневника» следует вспомнить о том особом высоком значении, которое просветители XVIII в., в том числе и Радищев, придавали дружбе. Радищева, как и Руссо, Дидро, Гельвеция, Гольбаха, отличает глубокая вера в социальные возможности человека, заложенные в нем самой природой. Среди общественных связей важное место отводилось дружбе, способности людей объединяться не по принципу кровного родства, а на основе взаимной симпатии, сходных мыслей и чувств. По словам Руссо, дружба - «самый священный из всех договоров». Гольбах считал ее одним из важнейших общественных союзов. Друзья, писал он, «должны проявлять во взаимных отношениях любовь, верность и доверие... умение хранить тайны, утешать друг друга». Этими качествами наделен герой «Дневника одной недели». Он глубоко привязан к своим друзьям. Ему тяжело возвращаться в опустевший после их отъезда дом. Привычные занятия становятся неинтересными, пища теряет свой вкус. Но зато возвращение друзей, о котором сообщается в последней записи, дает незабываемое ощущение счастья и полноты бытия: «Карета остановилась, - выходят, - о радость! О блаженство! друзья мои возлюбленные!.. Они!.. Они!..» «Частные» добродетели, в том числе и дружба, в сознании просветителей не только не противостоят общественным, но считаются их опорой и даже школой. «Упражняйся всегда в частных добродетелях, - писал Радищев, - дабы могли удостоиться исполнения общественных» (Т. 1. С. 294). В «Дневнике одной недели» поведение человека в обществе еще не показано, но раскрыта его душа, способная к самоотверженной привязанности, а это - надежная гарантия будущих гражданских добродетелей. Такое понимание дружбы помогает понять связь «Дневника» с другими произведениями Радищева, в первую очередь с «Житием Федора Васильевича Ушакова».

Житие Федора Васильевича Ушакова

Это произведение вышло отдельной книжкой в 1789 г. за несколько месяцев до появления «Путешествия из Петербурга в Москву». Ф. В. Ушаков - товарищ Радищева по Лейпцигскому университету, умерший в 1770 г. на двадцать третьем году жизни. Он был на несколько лет старше своих друзей и заметно выделялся среди них силой характера и жизненным опытом. Слово «житие» употреблено Радищевым не в традиционном, агиографическом значении, а в смысле «биография». Жанр, предложенный Радищевым, следует рассматривать как одно из явлений просветительской литературы. Он подсказан традицией дидактических произведений, в которых выводился молодой человек, свободный от окружающих его «предрассудков», сам выработавший свое мировоззрение и выбирающий свой жизненный путь. Ушаков отличался огромной любознательностью. Перед поездкой за границу он уже имел чин коллежского асессора и мог сделать блестящую карьеру, но жажда знаний оказалась сильнее, и он чиновничьему креслу предпочел студенческую скамью. В университете особенной любовью Ушакова пользовались математика и философия. Отрывки из его научных работ по юриспруденции Радищев публикует в качестве приложения в конце «Жития». Ушаков отличался гражданским мужеством, ярко выраженными задатками вождя, руководителя. Об этом свидетельствует следующая любопытная история, рассказанная в «Житии». К русским студентам во время их обучения в Лейпциге был прикомандирован в качестве наставника майор Бокум, грубый и невежественный человек, который, по словам автора, «рачил более о своей прибыли, нежели о вверенных ему» (Т. 1. С. 161). Он присваивал большую часть денег, отпущенных на содержание студентов, вследствие чего они жили в нетопленых помещениях и голодали. Роль парламентера взял на себя Ушаков, но самодовольный Бокум не пожелал с ним разговаривать. Обстановка накалялась, назревало возмущение. «Единомыслие, - пишет Радищев, - протекло всех души, и отчаяние ждало на воспаление случая» (Т. 1. С. 168). Сигналом к выступлению послужила пощечина, которую Бокум нанес товарищу Радищева - Насакину. Студенты во главе с Ушаковым настояли на том, чтобы Насакин потребовал от Бокума «в обиде своей удовлетворения», а если тот от дуэли откажется, вернул бы ему пощечину. Насакин вместо одного нанес Бокуму два удара. Перепуганный наставник позорно бежал и обвинил студентов в посягновении на его жизнь, после чего все они оказались под стражей и были освобождены только благодаря вмешательству русского посла. События, описанные автором, дают ему возможность перевести разговор из бытового плана в план политический и уподобить поведение Бокума произволу монарха в деспотическом государстве, а возмущение студентов - восстанию народа против правителя-тирана. «Имея власть в руке своей... - указывает Радищев, - забыл гофмейстер наш умеренность и, подобно правителям народа, возомнил, что он не для нас с нами... Человек много может сносить неприятностей, удручений и оскорблений... Не доводи его токмо до крайности. Но сего-то притеснители частные и общие, по счастью человечества, не разумеют...» (Т. 1. С. 166-167). Политические аналогии Радищева были тогда же замечены княгиней Е. Р. Дашковой, которая указала своему брату А. Р. Воронцову на встречающиеся в книге Радищева «выражения и мысли, опасные по нашему времени». На последних страницах «Жития» описана преждевременная кончина Ушакова. В поведении человека перед смертью Радищев видит одно из мерил его личности. «Пиющий Сократ отраву перед друзьями своими, - пишет он, - наилучшее преподал им учение, какого во всем житии своем не возмог» (Т. 1. С. 155-156). Как известно, древнегреческий мудрец высоко ценил в человеке его смелость и доказал это своей смертью. Ушаков мужественно встретил свой последний час. Узнав от врача о близкой кончине, он поблагодарил его за «нелицемерный ответ». Затем трогательно простился с друзьями. Спустя некоторое время он позвал к себе Радищева и, передав ему свои бумаги, сказал: «Употреби их... как тебе захочется. Прости теперь в последний раз; помни, что я тебя любил, помни, что нужно в жизни иметь правила, дабы быть блаженным, и что должно быть тверду в мыслях, дабы умирать бестрепетно» (Т. 1. С. 184). Перед смертью Ушаков испытывал ужасные муки и попросил А. М. Кутузова дать ему яд. Кутузов, посоветовавшись с Радищевым, не посмел выполнить просьбу умирающего. Вспоминая об этом, Радищев размышляет о праве человека на самоубийство. В отличие от церковников, видевших в самоубийстве вызов божеству, просветители-материалисты считали, что человек вправе лишить себя жизни, если она приносит ему страдания. Радищев разделяет это мнение и просит Кутузова, которому он посвятил «Житие» Ушакова, оказать последнюю услугу другу, если существование станет для него невыносимым.

«Путешествие из Петербурга в Москву»

Лучшим произведением Радищева является его «Путешествие», Эта книга оказалась вершиной общественной мысли в России XVIII в. Ее с полным основанием можно поставить в один ряд с такими образцами русской литературы XIX в., как «Былое и думы» Герцена и «Что делать?» Чернышевского. Книга Радищева поступила в продажу в лавку купца Зотова в мае 1790 г. Имя автора не было указано. На титульном листе стоял эпиграф, взятый из «Тилемахиды» Тредиаковского: «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй». Стих Тредиаковского несколько изменен. В «Тилемахиде» чудище «стризевно»: автор имеет в виду трехглавого пса Цербера, стерегущего вход в царство мертвых, Аид. У Радищева чудище стозевно, поскольку подразумевается самодержавно-крепостническое государство с множеством охраняющих его учреждений. В главе «Хотилов» «стоглавным злом» названо крепостное право, в главе «Тверь» со стоглавой гидрой сравнивается церковь.

Проблема крепостничества

Крепостное право в России было утверждено законом и считалось нормальным и даже необходимым явлением. На предложение Вольтера и Дидро освободить крестьян Екатерина II лицемерно заявляла, что русский народ духовно не дорос еще до свободной жизни и нуждается в опеке помещиков и правительства. Радищев первым выступил против крепостного права, называя его «зверским обычаем», приличным только «диким народам». В связи с этим одной из главных задач его книги стала критика крепостничества. В своих рассуждениях Радищев исходит из просветительской теории естественного права, согласно которой все люди родятся свободными. Поэтому лишение человека свободы является тяжким преступлением. «Земледельцы, - пишет Радищев, - и доднесь между нами рабы, мы в них не познаем сограждан нам равных, забыли в них человека» (Т. 1. С. 313). «Может ли государство, - продолжает он, - где две трети граждан лишены гражданского звания и частию в законе мертвы, назваться блаженным? Можно ли назвать блаженным гражданское положение крестьянина в России?.. Мы постараемся опровергнуть теперь сии зверские властителей правила» (Т. 1. С. 315). Поэтому кроме юридических («крестьянин в законе мертв»), Радищев выдвигает и экономические доводы. Крепостное право, утверждает он, мешает процветанию страны. Свободный человек делает все «с прилежанием, рачением, хорошо». И наоборот, земледелец, вынужденный работать на своего поработителя, будет выполнять свой труд «оплошно, лениво, косо и криво» (Т. 1. С. 318-319). Яркой иллюстрацией к этой мысли служит глава «Любани». Крестьянин, старательно возделывающий свое поле, заявляет путешественнику, что он никогда не станет так же работать на пашне своего господина. Писатель считает, что крепостное право препятствует «размножению народа». «Нива рабства, неполный давая плод», ведет к «недостатку прокормления и одежд» (Т. 1. С. 319), а сокращение населения ослабляет могущество государства. И наконец, крепостничество наносит обществу тяжелый моральный ущерб, воспитывая в помещиках наглость и жестокость, а в зависимых от них людях - страх и покорность. «Нет ничего вреднее, - пишет Радищев, - как всегдашнее на предметы рабства воззрение. С одной стороны родится надменность, а с другой - робость» (Т. 1. С. 319). Все эти соображения приводят автора к мысли о необходимости немедленного уничтожения крепостнических порядков.

Проблема самодержавия

Радищев был убежденным республиканцем, сторонником такого государственного устройства, при котором верховная власть избирается и контролируется народом. «Самодержавство, - писал он в примечаниях к переведенной им книге французского просветителя Мабли «Размышления о греческой истории», - есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние. Мы... не можем дать над собою неограниченной власти» (Т. 2. С. 282). Популярная в XVIII в. идея просвещенной монархии, которую разделяли Вольтер и Дидро, не вызвала у Радищева ни малейшей симпатии. Ему было ясно, что правительство, наделенное бесконтрольной властью, неизбежно выродится в деспотию. Эволюция Екатерины II от либерализма к реакции была для него наглядным подтверждением правильности его мысли. В «Путешествии» Радищев поставил перед собой задачу развеять тот ложный ореол, которым на протяжении многих веков был окружен царский престол. В главе «Спасская полесть» описан аллегорический сон путешественника, построенный по принципу просветительского «прозрения», когда герой от заблуждения переходит к правильному взгляду на мир. «Мне представилось, - пишет путешественник, - что я царь, шах, хан, король, бей, набоб, султан или какое-то из сих названий нечто, сидящее во власти на престоле» (Т. 1. С 248). Преувеличенное представление о величии монарха усиливается великолепием его дворца. «Место моего восседания было из чистого злата и хитро искладенными драгими разного цвета каменьями блистало лучезарно. Ничто сравниться не могло со блеском моих одежд. Глава моя украшалася венцом лавровым» (Т. 1. С. 248). Монарха убеждает в его значительности красноречивая лесть придворных, которую вначале он принял за искреннее восхищение его умом, справедливостью и щедростью. Такова внешняя, показная сторона самодержавного правления. Далее просветитель Радищев переходит к главной своей задаче - показать монарха и его окружение в их истинном виде. К правителю подходит женщина по имени Прямовзора. Она снимает с глаз царя «бельма», после чего тот «прозревает». Его одежды, «столь блестящие, казалися замараны кровию и омочены слезами. На перстах... виделися... остатки мозга человеческого... Вокруг... стоящие являлися того скареднее... Они метали... искаженные взоры, в коих господствовали хищность, зависть, коварство и ненависть. Военачальник... посланный на завоевание, утопал в роскоши и веселии. В войсках подчиненности не было: воины... почиталися хуже скота. Не радели ни о их здравии, ни прокормлении (Т. 1. С. 254). «...Ведай, - заявляет царю Прямовзора, - что ты первейший в обществе можешь быть убийца, первейший разбойник, первейший предатель...» (Т 1. С. 254). Монархическое правление губительно для общества не только действиями, исходящими непосредственно от престола, но и тем, что оно уподобляет себе весь государственный аппарат сверху донизу. Деспотизм не терпит демократии ни в одном учреждении. Поэтому любой начальник, большой и маленький, - это некоронованный царек. Каждого отличает упоение властью и пренебрежение к народу. Таков чиновник, не пожелавший спасать утопающих в Финском заливе («Чудово»), таков наместник, посылающий за «устерсами» на казенный счет бесчисленных курьеров («Спасская полесть»), таков и еще один наместник («Зайцово»), защищающий на суде помещичий произвол. Рассказчик в главе «Чудово» называет бюрократическую систему в самодержавном государстве «жилищем тигров», единственное веселие которых «томить слабого до издыхания и раболепствовать власти» (Т. 1. С 241).

Помещики

Купечество

В западноевропейской литературе XVIII в. представители третьего сословия окружены сочувствием и даже героическим ореолом. Достаточно вспомнить знаменитого Робинзона Крузо из одноименной книги Дефо или добродетельных мещан из романов Ричардсона и Руссо. В «Путешествии» Радищева третье сословие - горожане - занимает очень скромное место. Ему отведена всего одна глава - «Новгород». На это были свои причины, связанные с своеобразием русского общества XVIII в. В Англии и особенно во Франции третье сословие стало носителем антифеодального движения. Русская буржуазия XVIII в. была экономически и политически еще очень слаба. Она зависела от правительственных заказов и субсидий, пользовалась трудом крепостных крестьян, мечтала о дворянских титулах и привилегиях. Глава «Новгорода состоит у Радищева из двух частей. Первая посвящена славному прошлому Новгородской земли, когда она управлялась вечем, входила в Ганзейский союз и простиралась на севере за Волгу. От тех времен сохранилась гордая пословица: «Кто может стать против бога и великого Новагорода» (Т. 1. С. 263). Современный Радищеву Новгород полностью утратил героический облик. Его олицетворение - купец третьей гильдии Карп Дементьич, плут и обманщик, мнимый банкрот, отказавший вернуть долги доверчивым кредиторам и таким образом наживший крупное состояние. Яркими сатирическими красками обрисована семья этого «именитого гражданина». На первом месте стоит «любезная супруга» Аксинья Парфентьевна. С помощью белил и румян она и в шестьдесят лет «бела как снег и красна как маков цвет, губки всегда сжимает кольцом; ренского не пьет, перед обедом полчарочки при гостях, да в чулане стаканчик водки» (Т. 1. С. 265). Сын, Алексей Карпыч, «в кружок острижен, кланяется гусем». Служил в Петербурге сидельцем, «на аршин когда меряет, то спускает на вершок; за то его отец любит». Новобрачная жена Алексея Карпыча - Парасковья Денисовна - «в компании сидит потупя глаза, но весь день от окошка не отходит и пялит глаза на всякого мужчину» (Т. 1. С. 265). Купцы в главе «Новгород» будничны, пошлы и не подходят для роли борцов с крепостническими порядками.

Крестьяне

В отличие от дворян и купцов крестьяне выведены как главная опора русского общества, как «источник государственного избытка, силы, могущества» («Пешки») (Т. 1. С. 378). Радищев преклоняется перед гражданскими и семейными добродетелями крестьян и в этом смысле может считаться предшественником революционных разночинцев XIX в., в первую очередь Некрасова. Конечно, Радищев замечает и разврат («Валдай»), раболепие («Медное») некоторых крестьян, но эти пороки не распространяются на все сословие в целом и мыслятся как порча, привнесенная в народ крепостническими порядками. Поэтому в подавляющей своей массе крестьянство показано в «Путешествии» как лучшая, здоровая часть общества. Образ крестьянина-пахаря, кормильца и созидателя, появляется уже в начале книги, в главе «Любани». От него веет спокойной уверенностью в своих силах. «Крестьянин пашет с великим тщанием... Соху поворачивает с удивительной легкостию» (Т. 1. С. 232). Эта тема будет продолжена и в главе «Вышний Волочок», и в «Пешках», и в ряде других глав. Крестьянин выступает в «Путешествии» и как защитник родины, ее главная военная сила («Городня»). Труд, близость к природе сохраняют здоровье и красоту сельских жителей. В главе «Едрово» путешественник с восторгом описывает «толпу» «баб и девок», стиравших свое «платье». «...Шеи голые, ноги босые, локти наруже... взоры веселые, здоровье на щеках начертанное. Приятности, загрубевшие хотя от зноя и холода, но прелестны без покрова хитрости; красота юности в полном блеске, в устах улыбка, или смех сердечный... зубы, которые бы щеголих с ума свели» (Т. 1. С. 302). Автор любуется высокими нравственными достоинствами крестьян, в чем снова видит их превосходство над дворянами. Крестьянская девушка Анюта решительно отказывается от денег, предложенных путешественником, считая, что это может бросить тень на ее репутацию. Мать Анюты полностью одобряет решение дочери. «Я не мог надивиться, - пишет путешественник, - нашед толико благородства в образе мыслей у сельских жителей» («Едрово») (Т. 1. С. 307). Анюта трогательно делится с рассказчиком своими думами о будущей супружеской жизни, о муже, о ребенке. Простому народу, по словам автора, присуще правильное понимание искусства, в котором он ценит простоту и задушевность. Об этом свидетельствует исполнение слепым певцом духовного стиха об Алексее человеке божием («Клин»). Его пение производит глубокое впечатление на слушателей. Опираясь на просветительскую идею внесословной ценности человеческой личности, Радищев приходит к выводу, что крестьяне могут дать обществу свою интеллигенцию, В главе «Городня» выводится крепостной крестьянин, которому «добросердечный» помещик разрешил учиться вместе со своим сыном и который оказался в науках гораздо способнее молодого барина. Самым веским доказательством одаренности простого народа является для Радищева судьба М. В. Ломоносова. Ему посвящена последняя глава, как бы венчающая всю книгу. Правда, республиканец Радищев не разделяет монархических взглядов Ломоносова, оды которого кажутся ему «лестью» Елизавете Петровне, но огромный талант этого ученого и писателя служит неоспоримым подтверждением могучих духовных сил, таящихся в крестьянских массах: «Человек, рожденный с нежными чувствами, одаренный сильным воображением, побуждаемый любочестием, исторгается из среды народныя» (Т. 1. С. 387). Восхищаясь красотой крестьянства, Радищев с возмущением и болью говорит о его бедственном положении. Поэтому главной задачей, стоящей перед русским обществом, Радищев считает полное уничтожение крепостнических порядков.

Проблема крестьянской революции

Мысль о революции, как единственном средстве освобождения крестьян, раскрывается в «Путешествии» не сразу. Радищеву нужна не декларация. Ему важно убедить читателя в неизбежности такого решения, подвести его к этому выводу. Поэтому вначале, в главе «Хотилов», в рукописи, написанной «неизвестным» автором, предлагается мирный путь освобождения крестьян «сверху», действиями самодержавного правительства. Намечается ряд постепенных мер, ведущих к этой цели: освобождение от «рабства» домашних слуг, разрешение вступать в брак без согласия господина, предоставление права выкупа на свободу. Последней ступенью должно быть «совершенное уничтожение рабства». В той же главе «Хотилов» показывается и полная несостоятельность только что предложенного решения, поскольку действия монарха определяются не его волей, а корыстными соображениями дворянства. «Известно нам из деяний отцов наших... - пишет автор «проэкта», - что мудрые правители нашего народа... старалися положить предел стоглавому сему злу. Но державные их подвиги утщетилися известным тогда гордыми своими преимуществами в государстве нашем чиносостоянием, но ныне обветшалыми и в презрение впавшим Дворянством наследственным» (Т. 1. С. 312-313). Убедившись в несостоятельности своих надежд на монарха, автор проекта обращается к самим дворянам, к их гуманности, к их здравому смыслу. Но и этот путь также оказывается иллюзорным. Автор прекрасно понимает, что, будучи крупными землевладельцами «отчинниками», помещики заинтересованы в бесплатном крестьянском труде и никогда не согласятся добровольно лишиться его. «А все те, - пишет он в главе «Медное», - кто бы мог свободе поборствовать, все великие отчинники, и свободы не от их советов ожидать должно, но от самой тяжести порабощения» (Т. 1. С. 352). Смысл последних слов этой фразы предельно точно прокомментировала Екатерина II: «Надежду полагает на бунт от мужиков». Но в полной мере революционная мысль Радищева находит свое воплощение в следующей главе «Тверь», где была помещена, с некоторыми сокращениями, ода «Вольность». «Ода, - писала Екатерина II, - совершенно и ясно бунтовская, где царям грозится плахою... Кромвелев пример приведен с похвалою. Сии страницы суть криминального намерения, совершенно бунтовские». Вопрос о крестьянской революции включает у Радищева две проблемы: справедливость народного возмущения и его неизбежность. К мысли о справедливости революции Радищев подводит читателя также постепенно. Он опирается на просветительскую теорию «естественного» права человека на самозащиту, без которой не может обойтись ни одно живое существо. В нормально устроенном обществе всех его членов должен охранять закон, но если закон бездействует, тогда неизбежно вступает в силу право самообороны. Об этом праве, но пока еще бегло, говорится в одной из первых глав («Любани»): «Ведаешь ли, что в первенственном уложении, в сердце каждого написано? Если я кого ударю, тот и меня ударить может» (Т. 1. С. 234). В главе «Зайцово» доводы естественного права приводятся уже в защиту целой деревни, жители которой убили деспота-помещика и его сыновей. «Убиенный крестьянами асессор, - твердо заявляет один из членов суда, господин Крестьянкин, - нарушил в них право гражданина своим зверством... закон, стерегущий гражданина, был в отдаленности... Тогда возрождался закон природы... и крестьяне, убившие зверского асессора, в законе обвинения не имеют» (Т. 1. С. 278). И наконец, в оде «Вольность» теми же доводами естественного права доказывается справедливость народной революции, сметающей самодержавие и возвращающей народу узурпированную у него свободу. К мысли о неотвратимости революционного возмездия приводит писателя изучение национального характера русского человека. Если Екатерина II видела особенность русского характера в «образцовом послушании», то Радищев придерживается прямо противоположного мнения. Русский человек, по его словам, «порывист, отважен, сварлив. Если что-либо случится не по нем, то скоро начинает спор или битву» (Т. 1. С. 230). «Я приметил из многочисленных примеров, - указывает господин Крестьянкин в главе «Зайцово», - что русский народ очень терпелив и терпит до самой крайности, но когда конец положил своему терпению, то ничто не может его удержать, чтобы не преклонился на жестокость» (Т. 1. С. 272-273). Насилие, тирания закономерно вызывают в душах притесняемых гнев, желание наказать ненавистных поработителей. Чем сильнее гнет, тем неотвратимее возмездие: «Поток, загражденный в стремлении своем, тем сильнее становится, чем тверже находит противостояние... Таковы суть братия наши, во узах нами содержимые... Чем медлительнее и упорнее мы были в разрешении их уз, тем стремительнее они будут во мнении своем» (Т. I. С. 320). Так становится понятной фраза писателя «...свободы... ожидать должно... от самой тяжести порабощения» (Т. 1. С. 352).

Творческий метод

«Путешествие из Петербурга в Москву» - одно из ярких произведений русского сентиментализма. Это в высшей степени эмоциональная книга. «Чувствительность», по глубокому убеждению Радищева, - самое ценное качество человека. Люди, наделенные ею, быстро и остро откликаются на все явления окружающего мира и прежде всего на чужие страдания. На первой странице автор указывает на причину, побудившую его написать книгу: «Я взглянул окрест меня, - душа моя страданиями человеческими уязвлена стала» (Т. 1. С. 227). Жалость рождает желание помочь угнетенным: «...я почувствовал, что возможно всякому соучастником быть во благоденствии себе подобных» (Т. 1. С. 227). К кругу «чувствительных» героев относится и путешественник. Он эмоционален, впечатлителен, отзывчив к чужой радости и к чужому горю. Одним из выражений чувствительности в «Путешествии» служат слезы, которых герои сентиментальных произведений никогда не стыдятся, видя в них проявление тонкой духовной организации человека. В слезах прощается путешественник с друзьями. «Слезы потекли из глаз моих» (Т. 1. С. 234), - сообщает он в главе «Любани», размышляя о нелегкой судьбе своего лакея Петрушки. «Я рыдал вслед за ямским собранием, - пишет он в главе «Клин», - и слезы мои были... для меня сладостны» (Т, 1. С. 374). Повышенная чувствительность путешественника выражается не только в слезах, но и в жестах, поступках. Так, на станции Городня он «прижимает к сердцу» молодого рекрута, хотя видит его впервые. В Едрове он обнимает и целует крестьянскую девушку Анюту, что привело ее в немалое смущение. Но вопрос о чувствительности как основной черте, определяющей отношение писателя-сентименталиста к своим персонажам, относится не только к путешественнику. Под этим углом зрения осмыслены все герои книги, причем глубокий демократизм Радищева проявляется в том, что чувствительностью, отзывчивостью наделены в «Путешествии» не помещики, а крестьяне. Утопающих в Финском заливе спасают простые солдаты, а не самодовольный «начальник» («Чудово»). На помощь крестьянину, отстаивавшему честь своей невесты, приходит вся деревня. В главе «Медное» описано множество неоценимых услуг, которые оказали своим господам крестьяне, продаваемые теперь с публичного торга. Старший из них спас на поле боя своего барина. Он же, рискуя жизнью, вытащил из реки его сына. Жена старика была нянькой молодого барина, другая крестьянка - его кормилицей. В противоположность крестьянам помещики изображены в «Путешествии» как люди, утратившие не только чувствительность, но и элементарные человеческие качества. Праздность и привычка повелевать глубоко развратила их и развила высокомерие и черствость. Эпитет «жестокосердый» часто употребляется Радищевым в характеристиках крепостников. Асессор из главы «Зайцово» «зрел себя повелителем нескольких сотен себе подобных. Сие вскружило ему голову. Он себя почел высшего чина, крестьян почитал скотами... Был корыстолюбив... жесток... вспыльчив, подл... над слабейшими его надменен» (Т. 1. С. 271-272). Дворянка из главы «Городня» «с красотою телесною соединяла скареднейшую душу и сердце жестокое и суровое» (Т. 1. С. 365). Придворные в царском дворце «метали» взоры, в коих господствовали хищность, зависть, коварство и ненависть» (Т. 1. С. 254). Жанр «путешествия», выбранный Радищевым, чрезвычайно характерен для сентиментализма. Он берет свое начало от «Сентиментального путешествия» Стерна. Сам Радищев указывал на эту книгу как на один из источников своего произведения. «Первая мысль написать книгу в сей форме пришла мне, читая путешествие Йорика...» Форма, созданная Стерном, могла наполняться самым разнообразным содержанием. По словам Г. А. Гуковского, «от Стерна и традиции, связанной с ним, Радищев взял ряд технических приемов связывания кусков произведения; мы встретим у него и найденную рукопись, и рассказ встреченного в путешествии человека, и экскурсы в воспоминания самого путешественника... Но механизм использован Радищевым вовсе не постерновски и с другими целями. Стиль книги Радищева сложен, но в этой сложности есть своя логика и свое единство. Он связан с материалистическим сенсуализмом философских взглядов писателя. В этой теории познания следует выделить три начала: явления самой действительности, ощущения, как орудие познания, и разум, приводящий в систему многообразные впечатления внешнего мира. Соответственно этому порядку - факт, чувство, мысль - в стиле «Путешествия из Петербурга в Москву» легко прослеживается три пласта, три составляющих его компонента. Первый из них - реально-бытовой - связан с описанием многочисленных явлений, наблюдаемых путешественником. Лексика этого стилистического пласта отличается конкретностью, предметностью, предложения - краткостью, интонации - повествовательным характером: «Карп Дементьич - седая борода, в восемь вершков от нижней губы. Нос кляпом, глаза ввалились, брови как смоль, кланяется об руку, бороду гладит, всех величает: благодетель мой» (Т. 1. С. 265). Или «Я обозрел в первый раз внимательно всю утварь крестьянския избы... Четыре стены, до половины покрытыя так, как и весь потолок, сажею, пол в щелях, на вершок, по крайней мере, поросший грязью; печь без трубы...» (Т. 1. С. 377). Второй стилистический плаcт - эмоциональный. Он связан с психологической реакцией путешественника или других рассказчиков на те или иные факты и события.
Здесь представлены самые разнообразные чувства: умиление, радость, восхищение, сострадание, скорбь, негодование, Часто употребляются формы обращения, повторы, восклицательные и вопросительные предложения. «Жестокосердый помещик! посмотри на детей крестьян, тебе подвластных. Они почти наги. Отчего? не ты ли родших их в болезни и горести обложил сверх всех полевых работ оброком? Не ты ли несотканное еще полотно определяешь себе в пользу?» (Т. 1. С. 378), Внешним выражением эмоций служат слезы, жесты, мимика: «...прижал его к сердцу» (Т. 1. С. 368), «...поцеловал ее от всего... сердца» (Т. 1. С. 306). В ряде случаев описываются физиологические ощущения, сопутствующие тем или иным переживаниям: «Нечаянный хлад разлиялся в моих жилах» (Т. 1. С. 298); «Почувствовал я быстрый мраз, протекающий кровь мою» (Т. 1. С. 234). Третий пласт - идеологический - содержит размышления автора, в ряде случаев выраженные в пространных «проэктах». В основе этих рассуждений - просветительские идеи: право на самозащиту («Зайцово»), воспитание человека и гражданина («Крестьцы»), законы природы и законы общества («Едрово»), проблема общественного договора и революция («Тверь»). Для этого пласта характерно употребление церковнославянской лексики, длинные периоды, высокая гражданская, патетическая речь. Принципы типизации в «Путешествии из Петербурга в Москву» также обнаруживают живую связь с сентиментализмом, с его сенсуалистской основой. Радищев сосредоточил внимание не на моральных, а на социальных и политических проблемах крепостнического государства. Мыслитель-сенсуалист, он дорожит фактами самой действительности. Этим объясняется и выбор жанра «Путешествия» - описание дорожных, путевых впечатлений, дающих наилучшие возможности для осуществления выбранной задачи. Как добросовестный следователь, Радищев собирает улики против самодержавного государства. Чем больше обличающих фактов, тем убедительнее приговор. Весь обширный материал, все обилие персонажей выступает не только как свидетельство достоверности художественного материала, но и как одна из форм типизации. Здесь типичное представлено множеством персонажей, в массе своей дающих представление о сущности, о социальной природе двух главных сословий тогдашнего русского общества - помещиков и крестьян.

Поэзия

Радищев был не только прозаиком, но и поэтом. Ему принадлежат двенадцать лирических стихотворений и четыре неоконченные поэмы: «Творение мира», «Бова», «Песни, петые на состязаниях в честь древним славянским божествам», «Песнь историческая». В поэзии, как и в прозе, он стремился проложить новые пути. «Радищев, - писал Пушкин, - будучи нововводителем в душе, силился переменить и русское стихосложение». Пушкин склонен был даже считать стихи Радищева «лучше его прозы». Новаторские устремления Радищева связаны с пересмотром им поэзии классицизма, в котором к концу XVIII в. наблюдается окостенение поэтических форм, в том числе стихотворных размеров, закрепленных за определенными жанрами. Так, похвальные оды писались четырехстопным ямбом и десятистишными строфами. Поэмы и трагедии - шестистопным ямбом с парной рифмовкой (александрийскими стихами). «Парнас окружен ямбами, и рифмы стоят везде на карауле» (Т. 1 С. 353), - жалуется один из героев «Путешествия» в главе «Тверь». Желая расширить ритмические возможности русской поэзии, он предлагает обратиться к стихам с трехсложными стопами, в частности к гекзаметру: «Но желал бы я, чтобы Омир (т. е. Гомер. - П. О.) между нами не в ямбах явился, но в стихах, подобных его, ексаметрах» (Т. 1. С. 352). Интересом к гекзаметру объясняется и историко-литературная статья Радищева о «Тилемахиде» Тредиаковского - «Памятник дактилохореическому витязю». Радищев предлагал также отказаться от рифмы и обратиться к белому стиху. «Долго благой перемене в стихосложении, - сетовал он, - препятствовать будет привыкшее ухо ко краесловию» (Т. 1. С. 353). Введение безрифменного стиха ощущалось им как освобождение русской поэзии от чуждых ей иноземных форм, как возвращение к народным, национальным истокам. Эти теоретические положения Радищев стремился воплотить в собственных поэтических опытах. В своих поэмах он пользовался безрифменным стихом, в лирике обращался к античной метрике, перенося из нее так называемые элегические дистихи, т. е. двустишия, состоящие из гекзаметра и пентаметра («Осьмнадцатое столетие»), дал один из первых образцов в русской литературе сафических строф. Лучшими из его лирических стихотворений являются ода «Вольность» и «Осьмнадцатое столетие», в которых поэт стремится осмыслить движение истории, уловить ее закономерности. Ода «Вольность» написана в период с 1781 по 1783 г., но работа над ней продолжалась до 1790 г., когда она была напечатана с сокращениями в «Путешествии из Петербурга в Москву», в главе «Тверь». Полный ее текст появился лишь в 1906 г. Ода создавалась в то время, когда только что завершилась Американская и начиналась Французская революция. Ее гражданский пафос отражает непреклонное стремление народов сбросить с себя феодально-абсолютистский гнет. Начинает свою оду Радищев с прославления вольности, которую он считает бесценным даром природы, «источником» «всех великих дел». В стране, где подавляющая масса населения находилась в крепостной зависимости, уже сама эта мысль была вызовом существовавшим порядкам. Вольность дается каждому человеку самой природой, считает автор, и поэтому в «естественном состоянии» люди не знали никакого стеснения и были абсолютно свободны: «Я в свет исшел, и ты со мною; // На мышцах нет моих заклеп...» (Т. 1. С. 1). Но во имя общего блага люди объединились в общество, ограничили свою «волю» законами, выгодными для всех, и избрали власть, которая должна следить за строгим их исполнением. Радищев рисует благие последствия такого устройства: равенство, изобилие, правосудие, Религия окружила власть правителя божественным ореолом и тем самым освободила его от ответственности перед народом: «Власть царска веру охраняет,// Власть царску вера утверждает, // Союзно общество гнетут» (Т. 1. С. 4). Монарх превращается в деспота: Чело надменное вознесши, Схватив железный скипетр, царь, На грозном троне властно севши, В народе зрит лишь подлу тварь (Т. 1. С. 4). Утрата свободы пагубно отражается во всех областях жизни общества: пустеют нивы, меркнет воинская доблесть, нарушается правосудие, Но история не стоит на месте, и деспотизм не вечен. В народе растет недовольство. Появляется глашатай свободы. Вспыхивает возмущение. Здесь Радищев резко отличается от европейских просветителей. Руссо в книге «Общественный договор» ограничивается лишь кратким замечанием, что, если монарх, избранный обществом, нарушит законы, народ вправе расторгнуть ранее заключенный с ним общественный договор. В какой форме это произойдет, Руссо не раскрывает. Радищев все договаривает до конца. В его оде народ свергает монарха, судит его и казнит: Возникнет рать повсюду бранна, Надежда всех вооружит; В крови мучителя венчанна Омыть свой стыд уж всяк спешит. Ликуйте, склепанны народы; Се право мщенное природы На плаху возвело царя (Т. 1. С. 5). Не довольствуясь умозрительными доказательствами неизбежности революции, Радищев стремится опереться на опыт истории. Он напоминает об Английской революции 1649 г., о казни английского короля. Отношение к Кромвелю противоречиво. Радищев прославляет его за то, что он «Карла на суде казнил» и вместе с тем сурово порицает за узурпацию власти. Идеалом поэта служит Американская революция и ее вождь Вашингтон. Человечество, по словам Радищева, проходит в своем развитии циклический путь. Свобода переходит в тиранию, тирания - в свободу. Сам Радищев, пересказывая в главе «Тверь» содержание 38-й и 39-й строф, следующим образом поясняет свою мысль: «Таков есть закон природы; из мучительства рождается вольность, из вольности рабство...» (Т. 1. С. 361). Обращаясь к народам, сбросившим с себя иго деспота, Радищев призывает их как зеницу ока беречь завоеванную свободу: О, вы! счастливые народы, Где случай вольность даровал! Блюдите дар благой природы, В сердцах что вечный начертал (Т. 1. С. 14). В России пока еще торжествует деспотизм. Поэт и его современники «влачат» «оков несносно бремя». Сам Радищев не надеется дожить до дня свободы [«Не приспе еще година, //Не совершилися судьбы» (Т. 1. С. 16)], но твердо верит в ее грядущую победу, и ему хотелось бы, чтобы соотечественник, придя на его могилу, сказал: Под игом власти, сей рожденный, Кося оковы позлащенны, Нам вольность первый прорицал (Т. 1. С. 17). По своему стилю ода «Вольность» - прямая наследница похвальных од Ломоносова. Она написана четырехстопным ямбом, десятистишными строфами с той же рифмовкой. Но ее содержание разительно отличается от од Ломоносова. Радищев не верит просвещенным монархам и поэтому объектами его восхваления становятся свобода и возмущение народа против царя. Перед нами разновидность одического жанра XVIII в. - революционно-просветительская ода как одно из явлений просветительского классицизма. С одой «Вольность» тематически связано стихотворение «Осьмнадцатое столетие» (1801). Здесь та же задача - осмысление уроков истории, но пафос произведения иной. Ода «Вольность» создавалась в период подъема революционного движения в Америке и во Франции. Она исполнена твердой веры в торжество освободительных идей. Стихотворение «Осьмнадцатое столетие» написано через шесть лет после окончания Французской революции, не оправдавшей надежд просветителей, после узурпации власти Наполеоном, после тяжелых испытаний, выпавших на долю поэта. Патетические интонации оды «Вольность» сменяются скорбными размышлениями. Оглядываясь на истекшее столетие, Радищев стремится осмыслить в целом эту бурную, сложную, противоречивую эпоху: Нет, ты не будешь забвенно, столетье безумно и мудро. Будешь проклято вовек, ввек удивлением всех (Т. 1. С. 127). Обращает на себя внимание та огромная роль, которую автор отводит в этом стихотворении завоеваниям человеческого разума. Перед нами ярко выраженный поэт-просветитель, у которого все исторические явления оказываются следствием или успехов, или заблуждений человеческой мысли. Ложные взгляды творят реакционные режимы, правильные - ведут к свободе и благоденствию. Окидывая взором минувший век, поэт с гордостью указывает на огромные достижения астрономии, физики, создание звездной карты, разложение солнечного луча (спектр), изобретение паровой машины, громоотвода, полеты на воздушном шаре. Человечеству удалось развеять множество «призраков» и ниспровергнуть «идолов», «что мир на земле почитал». Но эти успехи оказались весьма относительными. Победить зло, царящее в мире, не удалось и «осьмнадцатому столетию». Надежды на близкое торжество справедливости и свободы не оправдались. «Счастие и добродетель, и вольность пожрал омут ярый» (Т. 1. С. 127). В этих словах отразился тот кризис, который пережила просветительская мысль после Французской революции. Однако неудачи не приводят поэта в отчаяние. Он не теряет надежды на новые успехи бессмертной человеческой мысли: «Вечна едина премудрость, // Победа ее увенчает...» (Т. 1. С. 128). В конце стихотворения с похвалой упоминаются Петр I, Екатерина II и их преемник Александр. I. Обращение к просвещенному монарху, по всей видимости, объясняется либеральным курсом нового царя, внушившего русскому обществу некоторые надежды после мрачного правления его предшественника - Павла I. Своеобразной разновидностью политической лирики Радищева является его автобиографическое стихотворение, написанное в Сибири по пути к месту заключения: Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду? Я тот же, что и был, и буду весь мой век: Не скот, не дерево, не раб, но человек! Дорогу проложить, где не бывало следу, Для борзых смельчаков и в прозе и в стихах, Чувствительным сердцам и истине я в страх В острог Илимский еду (Т. 1, С. 123). Стихотворение свидетельствует о том, что ссылка не сломила дух поэта. Он по-прежнему уверен в правоте своего дела и смело защищает свое человеческое достоинство («Не скот, не дерево, не раб, но человек!»). Слова Радищева оказались пророческими. Он действительно прокладывал дорогу революционерам XIX-XX вв., многие из которых разделили его печальную судьбу. В литературе это маленькое произведение прокладывало «след» тюремной, каторжной поэзии декабристов, народовольцев, марксистов. Поэмы Радищева связаны с его интересом к народному творчеству, к национальной и европейской истории. Среди них наиболее примечательна поэма «Бова» (1799-1801). Она должна была состоять из двенадцати песен; из них одиннадцать уже были написаны, но незадолго до смерти Радищев сжег почти завершенное произведение, от которого сохранилась лишь первая песня и обширный план. Содержание поэмы почерпнуто из сказки о Бове королевиче, очень популярной среди народа. Сам Радищев услышал ее, как сообщается в поэме, от своего дядьки Петра Сумы. В классицистической литературе сказка о Бове считалась низкопробным чтивом. Державин с иронией писал о ней в оде «Фелица». Сюжет «Бовы», судя по первой песне, изложен Радищевым в шутливо-эротической манере, идущей, по словам Пушкина, от «Орлеанской девственницы» Вольтера, на которую ссылается и сам автор: «Если б можно Бове // быть похожу... На Жанету, девку храбру» (Т. 1. С. 29). Авторское, субъективное начало выражается не только в свободном обращении с сюжетом народной сказки, но и в многочисленных лирических отступлениях, касающихся разнообразных вопросов, начиная с фактов из жизни самого поэта и кончая политическими событиями конца XVIII в. Радищев написал свою поэму четырехстопным безрифменным хореем. Поэма Радищева была отмечена А. С. Пушкиным. «Характер Бовы, - писал он, - обрисован оригинально, и разговор его с Каргою забавен». Однако в поэме в целом, по мнению Пушкина, недостает еще «народности, необходимой в творениях такого рода». Сам Пушкин в лицейские годы начал писать своего «Бову», в котором следовал Радищеву. Поэма «Песни, петые на состязаниях в честь древним славянским божествам» написана под непосредственным влиянием только что открытого в 1800 г. «Слова о полку Игореве», из которого взят эпиграф к этому произведению. В ней, судя по прозаическому вступлению, должны были выступить на празднике, посвященном Перуну, Велесу, Даждьбогу и другим языческим богам, десять певцов. В своих песнопениях им надлежало прославить богов и доблестных воинов. Радищев успел написать лишь песню первого, новгородского певца - Всегласа, посвященную Перуну и борьбе новгородцев с кельтскими племенами. Славянская мифология в поэме Радищева испытала сильное влияние «баснословных» сборников М. И. Попова и М. Д. Чулкова. По своему типу это произведение входит б круг «богатырских» поэм конца XVIII-начала XIX в. «Песнь историческая» - одно из последних неоконченных произведений Радищева. В ней дан широкий обзор древнего мира - Востока, Греции, Рима. Особенно подробно рассмотрены события римской истории. Содержание поэмы перекликается с ведущей темой оды «Вольность»: борьба вольности с деспотизмом. Много места отведено описанию жестоких и развратных римских императоров - Тиберия, Калигулы, Нерона, Домициана, при которых «одно слово, знак иль мысли - Всё могло быть преступленьем» (Т. 1. С. 105). Появление на троне немногих «добродетельных» монархов не меняло, по мнению Радищева, общего положения, так как не давало гарантии от повторения деспотизма, поэтому наследником великодушного правителя легко становился коронованный злодей.

Публицистические и философские работы

Публицистика Радищева обнаруживает органическое единство с «Путешествием» и направлена против самодержавно-крепостнического государства. В 1782 г. было написано «Письмо к другу, жительствующему в Тобольске» по поводу торжественного открытия в Петербурге памятника Петру I, выполненного Фальконе. Это событие дает Радищеву возможность высказать свое мнение о деятельности и возможностях «просвещенного» монарха. Оценка Радищева интересна тем, что речь идет не о вымышленном, а о реальном и всем известном лице. Мнение писателя далеко от официального безоговорочного восхищения. Воздавая Петру должное за его преобразовательную деятельность и признавая в нем «мужа необыкновенного... названия великого заслуживающего...» (Т. 1. С. 150), Радищев вместе с тем резко осуждает его за окончательное закрепощение крестьян: «Истребил последние признаки дикой вольности» (Т. 1. С. 150-151). На этой основе Радищев устанавливает своеобразный общий закон, очерчивающий границы возможностей просвещенного монарха: «...нет и до окончания мира примера, может быть, не будет, чтобы царь упустил добровольно что-либо из своея власти, седяй на престоле...» (Т. 1. С. 151). Другим образцом публицистики Радищева была «Беседа о том, что есть сын отечества». Речь в ней идет о праве носить «величественное наименование» «патриота», человека, деятельностью своей подтверждающего свою любовь к родине. Высоко ставя это право, Радищев приходит к печальному выводу: подавляющая масса граждан, населяющая Россию, недостойна великого звания сына отечества. Дворяне не могут претендовать на это имя потому, что давно уже превратились в бездельников, способных думать только о своих удовольствиях. Автор рисует портрет щеголя Вертопраха, который «ест, спит, валяется в пьянстве... переодевается, мелет всякий вздор» (Т. 1. С. 216). Рядом с ним изображен вельможа, «попирающий ногами своими всех, кои находятся перед ним» (Т. 1. С 217). С горечью говорит Радищев о крестьянах, которые также не могут пока называться сынами отечества: «Под игом рабства находящиеся недостойны украшаться сим именем»; «Они не суть члены государства, они не человеки», а «движимые мучителем машины, мертвые трупы, тяглый скот» (Т. 1. С. 216). Радищев подводит своего читателя к мысли, которую по вполне понятным причинам он не мог высказать на страницах своей «Беседы»: для того чтобы в обществе появились истинные сыны отечества, необходимо уничтожить крепостничество. В этом вопросе «Беседа» снова перекликается с ведущей идеей «Путешествия из Петербурга в Москву». Философский трактат «О человеке, о его смертности и бессмертии» написан в илимской ссылке. Радищев использовал в нем работы ряда европейских ученых, в первую очередь французских просветителей - Гельвеция, Гольбаха, Вольтера, Монтескье, Дидро, Руссо. Кроме того, он опирался на сочинения Гердера, Адама Смита и других видных мыслителей. При всем том он сохранял полную самостоятельность по отношению к их трудам, вступая подчас с ними в полемику. В книге Радищева ставится один из кардинальных вопросов, разделяющий философов на два лагеря - материалистов и идеалистов: есть или нет у человека бессмертная душа, независимая от его тела? Среди просветителей XVIII в. единого мнения по этой проблеме не было. Радищев стремится быть максимально объективным в решении поставленной задачи. В двух первых частях своей работы он приводит доводы в пользу материалистов, отрицающих бессмертную душу человека, в двух последних - мнение идеалистов. И все-таки, несмотря на стремление к полному беспристрастию, Радищев указывает на то, что доводы материалистов подтверждаются фактами и в силу этого отличаются доказательностью. «...Если мозг и глава нужны для мысления, нервы для чувствования, - пишет он, - то как столь безрассудно мечтать, что без них душа действовать может» (Т. 2. С. 95). Что касается мнения идеалистов, то оно, с точки зрения автора, носит чисто проблематический характер: «...чувствую, что несуся в область догадок, и, увы, догадка не есть действительность» (Т. 2. С. 140 - 141). По словам А. С. Пушкина, Радищев «охотнее излагает, нежели опровергает доводы чистого афеизма». Книга Радищева свидетельствует о его принадлежности к лагерю сенсуалистов-материалистов. «Сила понятия, - пишет он, - познает вещи чувствованием... Рассуждение есть не что иное, как прибавление к опытам, и в бытии вещей иначе нельзя удостовериться, как чрез опыт» (Т. 2. С. 60). Важное место отводится Радищевым «чувствительности», украшающей жизнь человека, благоприятельствующей семейным и общественным его связям: «О чувствительность, о сладкое и колющее души свойство! тобою я блажен, тобою стражду» (Т. 2. С. 55). Память о Радищеве бережно хранили его ближайшие потомки - члены «Общества любителей словесности, наук и художеств», в числе которых были два сына писателя - Николай и Василий Радищевы. Пушкин в черновом варианте стихотворения «Памятник» ставил себе в заслугу, что он «восславил... свободу» «вслед Радищеву». В обстановке заговора молчания вокруг имени Радищева Пушкин написал две статьи: «Александр Радищев», о жизни и творчестве писателя, и «Мысли по дороге», посвященную разбору его «Путешествия». Цензура запретила обе эти статьи. В 1858 г. Герцен издал в Лондоне «Путешествие из Петербурга в Москву». В предисловии к книге Радищева он писал: «Это наши мечты, мечты декабристов». Дашкова Е. Р. Записки 1743-1810. Л., 1985. С. 171
См. об этом: Макогоненко Г. П. Радищев и его время. М., 1956. С. 438-439.
Цит. по: Бабкин Д. С. Процесс А. Н. Радищева М.; Л., 1952. С. 163.
Там же.
Цит: по: Бабкин Д. С. Процесс А. Н. Радищева... С. 167.
См.: Гуковский Г. А. Русская литература XVIII века. С. 460.
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 7. С. 298.
Там же.
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 7. С. 359.
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 7. С. 358.
Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. М.; Л., 1958. Т. 13. С. 273.