Византийские фрески и мозаики. Византийские мозаики равенны

Вряд ли стоит говорить много о значении и силе Киево-Печерской Лавры – первого монастыря на Святой Руси. Это поистине гнездо святое – нигде на Руси не прославилось столько преподобных отцов, нигде нет стольких нетленных мощей, как в Лавре. Киев – Матерь городов Русских. В Киеве и в Лавре очень чувствуется, что здесь – наша духовная родина, Поэтому они занимают в сердцах наших единственное, только для них предназначенное место. И как важны любые свидетельства об этом святом и таком дорогом для каждого русского сердца месте.

В 1970-е годы мой духовник – иеромонах Троице-Сергиевой Лавры – благословил меня во время отпуска совершить паломничество по святыням земли Украины. Точный маршрут мы не обсуждали, батюшка сказал, что больших планов строить не следует: Господь укажет путь, где, когда и сколько пробыть при монастырях и храмах. Но нужно обязательно побывать и помолиться в двух местах: Киево-Печерской и Почаевской Лаврах. Он дал мне киевский адрес одной благочестивой женщины, которая живет в центре Киева и принимает паломников во славу Божию, не требуя никакой платы за проживание. На этот подвиг благословил Матрону Михайловну (так звали хозяйку квартиры) ее духовник и старец игумен Андрей (Мищенко).

Я взял билет на поезд до Киева, и утром следующего дня позвонил в дверь по указанному адресу. Матрона Михайловна встретила меня как родного сына. После расспросов и выяснений, надолго ли я прибыл и какие имею пожелания, Матрона Михайловна сначала составила подробнейший план посещений Киевских святынь, указав каким транспортом можно доехать до очередного храма или монастыря, где и когда совершаются службы. Киев и его святыни она знала великолепно, поэтому маршруты выбирались так, чтобы успеть посетить как можно больше храмов и самых красивых мест Киева.

Через неделю Матрона Михайловна сказала, что пора собираться в дальние края, и первым местом, куда она предложила мне отправиться, стал Золотоношский Красногорский Покровский монастырь. После моих походов по киевским святым местам мы с хозяйкой дома вели долгие беседы; Матрона Михайловна с полным доверием и подробно рассказывала о своей трудной жизни. И чаще всего в своих рассказах она вспоминала духовного отца и старца игумена Андрея (Мищенко) – последнего духовика Киево-Печерской Лавры перед ее закрытием в 1961 году. После этих бесед я записывал в блокноте то, что запомнилось из ее рассказов. Матушка Матрона попросила меня начать паломничество по монастырям Украины с Золотоношского монастыря потому, что на монастырском кладбище обители был погребен игумен Андрей. Она просила помолиться на могилке старца, попросить его благословения на путь по святым местам Украины, поле чего вернуться в Киев. А там меня будет ожидать новый маршрут – на этот раз в Почаев. Я с радостью согласился отправиться в Золотоношу. И здесь, благодаря Матроне Михайловне и ее совету, ранним утром я стоял первым у кассы, продающей билеты на автобусы до Золотоноши (если бы я прибыл позже, билета не получил бы, т. к после меня смогли купить билеты всего 3 или 4 человека). Перед отъездом она вручила письмо к игуменье монастыря матушке Иларии с просьбой разрешить мне пожить в монастыре. Дело в том, что в обители не было мест для ночлега мужчин, здесь принимали только женщин. Письмо помогло: игуменья благословила меня расположиться в келье для архиерея, так что я прожил в обители 4 дня на полном обеспечении: обед и ужин мне приносили прямо в келью. Кроме того, игуменья благословила меня потрудиться, и после каждой службы я переодевался в рабочую одежду и занимался «мужской» работой: возил на тачке песок и грунт, качал ручным насосом воду и носил ее на кухню и т.д.

Конечно, я первым делом отправился к могилке старца игумена Андрея, и потом каждый день подходил к ней. Пытался расспросить о старце у игуменьи и сестер обители, но они ничего не смогли добавить к рассказам Матроны Михайловны, объясняя это тем, что старец в последние годы жил в Золотоноше у духовных чад. Через 4 дня я вернулся в Киев, рассказал Матроне Михайловне о поездке, и на следующий день уехал в Почаев. К великому сожалению, я не запомнил фамилии старца игумена Андрея, нет у меня биографических сведений, послужного списка, нет его фотографии. Попросить фото старца у Матроны Михайловны я не решился,– его фотография находилась в иконном уголке.

Впоследствии мне трижды удалось побывать в Киево-Печерской Лавре, я привозил в подарок для библиотеки свои книги, обращался к Наместнику Лавры с просьбой разыскать сведения об игумене Андрее, но каждый раз получал отказ. Видимо, мое московское жительство не вызывало у лаврских отцов энтузиазма в поисках послужного списка старца Андрея. Позднее через своих друзей-благотворителей Лавры я снова пытался найти что-то в архивах обители, но и здесь ничего не получилось. Поэтому, выкладывая на сайте воспоминания киевской старожилки, Матроны Михайловны Скрыбченко, о старце игумене Андрее (Мищенко), прошу: православные с Украины, помогите узнать хотя бы имя и отчество старца до пострига, какие-то биографические сведения и, может быть, найти его фотографию.

В этом кратком рассказе о Лавре и ее последнем духовнике и старце игумене Андрее использованы воспоминания жительницы Киева Матроны Михайловны Скрыбченко, а также бывшего келейника старца.

Закрыли Лавру в 1926 году. Монахи разъехались в разные места, а кто-то пострадал за веру. Мощи и мироточивые главы отвозили в Москву, чтобы исследовать их в лабораториях. В 1929 году в Лавре открылся музей атеизма.

Во время немецкой оккупации в сентябре 1941 года была возобновлена монашеская жизнь в стенах Лавры. Во главе лаврской братии стал схиархиепископ (бывший Херсонский и Таврический) Антоний (князь Давид Абашидзе), лаврский постриженник. Некоторые из бывших лаврских монахов возвратились в свои кельи – монастырь возродился. На территорию Ближних Пещер Лавры вернулись около 15 иноков. Служили в Крестовоздвиженской церкви, иногда – в церкви Всех Святых. После получения в ноябре 1942 года официального разрещения берлинских властей на открытие монастыря, братия избрала наместником старейшего насельника Лавры, архимандрита Валерия Устименко. 7 декабря 1942 года епископ Пантелеимон (Рудык) утвердил его в этой должности с правом ношения жезла.

ФАШИСТЫ ВХОДЯТ В ЛАВРУ. 1941 г.

ТРОИЦКАЯ НАДВРАТНАЯ ЦЕРКОВЬ КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. 1920-е гг.

ВХОД НА ТЕРРИТОРИЮ ЛАВРЫ, ОБРАЩЕННОЙ В МУЗЕЙ. 1940 г.

УСПЕНСКИЙ СОБОР КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ ПЕРЕД РАЗРУШЕНИЕМ. НОЯБРЬ 1941 г.

ПЕХОТА ВЕРМАХТА У КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. 1942 г.

ПАНОРАМА КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ ПОСЛЕ ВЗРЫВА УСПЕНСКОГО СОБОРА. 1941-1942 гг.

АЛЬФРЕД РОЗЕНБЕРГ ОСМАТРИВАЕТ РУИНЫ УСПЕНСКОГО СОБОРА КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. 1942 г

НЕМЕЦКИЕ СОЛДАТЫ НА РУИНАХ УСПЕНСКОГО СОБОРА. 1941 г.

ИНОКИ КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. ТРЕТИЙ СЛЕВА — НАМЕСТНИК АРХИМАНДРИТ ВАЛЕРИЙ (УСТИМЕНКО). 1940-е гг.

КЕЛИИ КИЕВО-ПЕЧЕРСКИХ СТАРЦЕВ. ФОТО 1945 г.

РУИНЫ УСПЕНКОГО СОБОРА КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. 1941 г.

Наконец, пришли наши войска. Перед приходом их весь Киев молился – и русские войска вошли в матерь городов Русских на праздник Казанской иконы Божией Матери – покровительницы русского воинства.

В 1943 году состоялось открытие и освящение Лавры*. Приехало много представителей от других православных церквей. Раздавали народу иконки, благословляли, целые ящики стояли с подарками. Все плакали – и священство, и пришедшие киевляне – это был плач радости.
* Монастырь был открыт 6 ноября 1943 г.

Архиерей (имя его рассказчице не запомнилось) в конце проповеди прочитал четверостишье,– как радостно было узнать в нем стихи А. А. Ахматовой:

Так молюсь за Твоей Литургией
После стольких томительных дней,
Чтобы туча над темной Россией
Стала облаком в славе лучей.

А теперь приведем записи рассказов Матроны Михайловны о старце игумене Андрее.

МИТРОПОЛИТ КИЕВСКИЙ И ГАЛИЦКИЙ НИКОЛАЙ И АРХИМАНДРИТ ВАЛЕРИЙ В ОДНОЙ ИЗ РАЗГРАБЛЕННЫХ НЕМЦАМИ ЦЕРКВЕЙ В КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЕ, НОЯБРЬ 1943 г.

«Шел 1943 год, наши войска вошли в город. Все радуются – после стольких мук пришло избавление. Прошел слух, что Лавру открывают. Сразу пошла туда. После Литургии подошла к наместнику, старенькому архимандриту (архимандрит Валерий (Устименко; † 1950) и говорю:
– Помогите, батюшка, хочу про себя узнать.
– А ты иди к игумену Андрею, я сам у него исповедуюсь,– это великий старец.

Нашла игумена Андрея, подхожу к нему:
– Здравствуйте, батюшка, благословите.
– Здравствуй, здравствуй, матушка.
– Какая я матушка, грешница я великая, с дочкой живу, муж на фронте.
– Ну, будешь матушка. Так чего же ты хочешь, матушка?
– Хочу про себя узнать. Муж, не знаю, жив ли. Сирота я, не знаю даже, кто мои родители, когда родилась.
– Родилась ты в марте на Матрону Солунскую, вот и зовешься Матроной, есть в тебе восточная кровь, грузинская и даже иудейская. А за мужа не волнуйся – вернется. Приходи завтра ко мне после службы.

Пришла на следующий день – все рассказала про свою жизнь, все выплакала. Рассказываю, а он вместе со мной плачет. Руку на голову положил и говорит: «Терпи, голубка моя». Прошу у него наставления, как спасаться: «Молись, ходи в храм, а перед тем, как идти в храм, никогда не ешь; подавай милостыню, принимай странников – тем и спасешься».

С того дня до ныне стараюсь исполнять всё по словам моего дорогого старца. Самой голодно было, а всегда подкармливала голодающих и принимала всех, кто просил ночлега.

Жил батюшка в лаврской келье. Была там маленькая прихожая. Налево – дверь в келью батюшки, направо – к келейнику*.
* О лаврском старце игумене Андрее есть упоминание в жизнеописании блаженной старицы Алипии (Великие русские старцы XX века. – Сост. Светлана Девятова): «По промыслу Божиему блаженную старицу Алипию приняли в Киево-Печерскую Лавру, где она прожила до самого ее закрытия… Однажды схимонах Дамиан (Корнейчук; † 1953) увидел ее сидящей под ступеньками келейного корпуса Лавры и сказал:
– Ну что ты тут сидишь под ступеньками, тебе же холодно, иди спи под дверью отца Андрея.
Оба старца жили в одном коридоре и двери их келий никогда не закрывались от посетителей… Отец Андрей принимал всех: отчитывал бесноватых, исцелял больных, помогал нищим, всех кормил с Лаврской трапезы… Вот к этому-то порогу и послал отец Дамиан осиротевшее чадо отца Кронида…»

После службы к батюшке шло много народа, не давали и покушать, а он пока со всеми не побеседует, не ответит на вопросы, не садится за трапезу. Сколько раз бывало, что на вечернюю службу идет, так и не пообедав.

Бывало, после службы приглашал собравшихся женщин к себе на трапезу, а они отказывались: мы, мол, недостойны, а сами просто спешили по своим делам. Тогда батюшка говорил:
– Вот отнимет Господь у вас старцев и Лавру – тогда локти кусать будете, а пойти некуда – тогда поплачете.
Говорил мне:
– Ты почаще в Лавру ходи, а особенно и обязательно в праздники.
– Я же работаю.
– Ничего, Матерь Божия поможет.

И действительно, по его молитвам за всю жизнь не пропустила ни одного большого праздника – всегда удавалось договориться на работе т. к. работа в смену. Начальница всегда отпускала меня и пересменки устраивала. Другие начинали возмущаться, а начальница им в ответ:
– Она же в Лавру пойдет, да за нас всех помолится, пусть идет.

После службы прихожая его кельи была полна народа. Множество людей к нему шли за советом, молитвой. Бывало, трапезы общие устраивал – столько народа собиралось.

Лечил батюшка многих больных. Братию отчитывал у мощей святого Агапита, врача. Клал больному Евангелие на голову и читал молитвы, тем и вылечивал. А других лекарств братия не использовала.

Особенно много исцелял он бесноватых. Часами их отчитывал. Он видел тех, кого изгонял – они грозили ему. Но не всех соглашался отчитывать и говорил:
– Как же я буду их отчитывать, если они сами позвали. Каких только страшных дел не делали. Одна на кладбище ночью ходила за землей, а потом подсыпала ее, чтобы привораживать. Ворожат, призывают черную силу – вот они и приходят, вселяются в них и начинают бить, тогда, прибегают и плачут: «Помоги, исцели, изгони!» – «Вот сама ты и изгоняй. Сама позвала, сама и изгони».

«Один иеромонах в Лавре без благословения взялся отчитывать двух монахинь. Читал-читал – никакой пользы. Так и ушел спать. Ночью услышал он стук в дверь кельи. Вместо того чтобы перекреститься и промолчать, он спрашивает:
– Кто там? – и при этом страх на него напал жуткий. Только спросил он, а возле него уже стоит бес – страшный, огромный, под потолок.
– Я тебе покажу кто я. Ты что на моих рабов ополчился? Кто тебе позволил? Одна из них давно моя, а другая – совсем недавно.
Монаха будто какая сила, сковала, нет сил даже крестное знамение сотворить,– так и упал без сознания. Очнулся только после усиленной молитвы старцев через два месяца. Вот так-то, матушки, отчитывать».

Однажды батюшка отчитывал бесноватую, а сидящий в ней бес сказал: «Если бы Бог не запрещал, я бы все твои книги порвал».

Батюшка видел тех, кого изгонял. Говорил нам:
– Какие они страшные и вонючие,– невозможно описать. Ангелы своими крыльями заслоняют их от нас, а то никакая душа не выдержала бы, можно с ума сойти и даже умереть от страха, если бы не благодать Божия. Зловоние, чернота, ужас, злоба, ненависть.

Прохожу однажды мимо раки преподобного Феодосия. Батюшка отчитывает трех женщин. Две явно больные, а третья – хорошо одетая интеллигентная женщина,– непонятно, зачем стоит. И вдруг как заревет она грубым и страшным голосом:
– Если бы я не был связан, все кресты твои переломал бы и все побил и книги изорвал!

На туристов никакого внимания не обращал. Старенький был уже за 70 лет, а стоял часами и не мог отойти. От этого у него и болезнь появилась, от которой он ушел – рак мочевого пузыря.

ГРОБНИЦА ПРЕПОДОБНОГО АГАПИТА, ВРАЧА ПЕЧЕРСКОГО В БЛИЖНИХ ПЕЩЕРАХ — ЗДЕСЬ ИГУМЕН АНДРЕЙ ОТЧТИТЫВЛ БОЛЬНЫХ

Стоит как-то батюшка, молится, отчитывает больную. Час отчитывает, другой, спрашивает:
– Ну как, чувствуешь что-нибудь? – Нет батюшка.
– А сейчас, чувствуешь? – Нет?
– Тогда еще почитаем.
Наконец женщина говорит:
– В ногах тяжело стало, тяжесть давит.
Батюшка говорит:
– Наконец-то показался,– ну мы его оттуда выгоним – и продолжает молиться.
А сам еще не обедал, а уже скоро на вечернюю службу пора. По 4-5-6 часов стоял так и отчитывал!

ВИД НА КИЕВО-ПЕЧЕРСКУЮ ЛАВРУ С ВЫСОТЫ ПТИЧЬЕГО ПОЛЕТА — НАЧАЛО 1940-Х ГОДОВ

Батюшка говорил, что когда нечистый войдет в человека, то держится за область сердца,– как это страшно! Начинаешь отчитывать: он иногда быстро уходит, а иногда прячется, так что и не знаешь, где. Но, в конце концов проявится как-нибудь,– в ногах или еще где-нибудь. Конечно, если на то есть произволение Божие.

Еще батюшка говорил:
– Вы просите молиться об исцелении, исповедуетесь нам, вот мы ваши грехи на себя и берем. Вы ночью спите, а бесы нас за это бьют, и болезни несем и все терпим. Молитесь за нас!

У дочки маленькой глазки болели, почти перестала видеть. Пришла, рассказала батюшке о беде. Он помолился, дал водички и наказал промывать глазки – и зрение восстановилось. Вот уже 30 лет прошло – и все благополучно с глазами, хотя врачи ставили угрожающие диагнозы и требовали немедленной операции.

У мужа, на работе упал ящик с грузом на руку. Рана долго не заживала и начала гнить. Врачи давали разные мази, но ничего не помогало, чернота стала распространяться по руке. Пришел муж в больницу, а ему говорят, что надо ампутировать кисть, иначе всю руку потеряет. Вернулся домой, рассказал все, а я ему ответила:
– Никакой ампутации, поехали скорее к батюшке».
Пришли, поведали о несчастье. Батюшка дал пузырек со спиртом и сказал:
– Протри больное место ваткой, смоченной в спирте, положи подорожник и завяжи.
Так и сделали. Через неделю от раны почти не осталось и следа – все кожицей затянулось. Врачи никак не могли поверить в исцеление.

Дочку мою старец не благословил замуж выходить. Она не послушала – и сколько мук и страданий приняла. Через несколько месяцев после свадьбы муж избил ее,– чудом выжила, после этого нервная болезнь началась, и сердце стало никуда не годным.

У одной женщины была киста. Врачи требовали немедленной операции – иначе смерть. Батюшка не благословил и сказал:
– Так проживешь! И она жива по сей день и ездит к старцу на могилку.

Одной женщине дали апельсин. Та съела его не перекрестившись и не прочитав молитвы – и в животе у нее начало что-то бегать и изводить ее. Прибежала к батюшке, ничего сказать не может, только плачет. Он, ни о чем не спрашивая, сказал:
– Сейчас же поезжай в Почаев и молись Божией Матери – Она исцелит». Так и случилось.

Однажды я спросила у него:
– Батюшка, а почему Вы газеты читаете?
– А из них видно, как исполняется то, что предсказано пророками и Писанием,– читающий да разумеет, как сбывается. А телевизор не смотри́те – это их идол.

Пришла к батюшке и спросила:
Пост сейчас, а родня на свадьбу зовет. Что делать? – идти или отказаться?
Батюшка ответил:
«Однажды преподобного Антония Великого пригласил ко двору император Констанций. Тот долго размышлял: для пользы обители – вроде надо пойти, а с другой стороны – пост. Тогда он спросил у Павла Препростого, идти к императору или нет? Павел ответил:
Если пойдешь будешь Антоний, а если останешься здесь, будешь авва Антоний». Антоний послушался простеца Павла и не пошел к императору».

Молодой келейник спросил у батюшки:
– Батюшка, я новоначальный. Дайте мне наставление, как жить и спасаться.
– Нужно совсем немного знать. Запомни три фразы и других никаких не произноси: «Благословите», «Простите», «Спаси Господи». Дали послушание: «Благословите», обидели, оскорбили, сделали что неприятное или замечание какое: «Простите». Сделали что для тебя доброе, или какой другой дар получил: «Спаси Господи».

Батюшка говорил, что очень хотел узнать, какая участь ждет монахов, имевших неисповеданные грехи и живших нерадиво, и однажды увидел сон: лежат эти монахи на спине,– руки за голову, на узкой стене. Справа от них огонь, пламя пожирающее, слева – пропасть адова. И двинуться им никак нельзя, ибо сразу свалишься либо в огонь, либо в пропасть. И хотя муки адовой они сами не испытывают, но всё видят, а сделать ничего не могут – и так будет до Страшного Суда.

Очень любил батюшка Богородичные праздники. Если он был служащим на седмице, то заранее предупреждал своих духовных чад, чтобы принесли: кто цветочки (если есть участок), кто – материи, и так икону празднично украсит, что все удивлялись и даже завидовали.
Однажды задержался батюшка после службы в алтаре. Я его спросила:
– Батюшка, Вы почему так долго не выходили?
– А я Евангелие водичкой помыл.
– А водичку куда дели?
– Выпил.

Какой ласковый был с чадами своими духовными, прямо светился, такая любовь от него идет – всем становилось радостно с ним, все беды куда-то уходят, как будто сам в каком-то свете находишься.
Пришла к нему женщина и начала жаловаться на жизнь, что зять плохой, дочь не слушает, все плохо. Батюшка ответил:
– А ты не жалуйся, себя вини. Вон смотри, другие стоят, думаешь, у них легче, чем у тебя? А они говорят: «За всё слава Богу». Сами воспитали своих чад, а теперь плачете. Кайтесь в грехах!»
Пришла к нему женщина и спросила:
– Батюшка, можно мне пожить у Вас, а то дома совсем невмоготу: родные заели, нечестивцы. Батюшка ответил:
– А где я тебя положу? В келье своей на кровать? А сам под кровать? А как за тобой приедут родные, да скажут, что я тебя держу, так я за тебя в тюрьму пойду? Не за Господа, а за тебя? Нет, иди-ка ты домой, голубушка, да терпи.

Когда в десятом веке Русь стала христианской, монашеская жизнь Византийской империи уже достигла своего апогея; борьба между иноками и императорами увенчалась победой Церкви: словом и кровью монахи отстояли ее независимость. Иноков, ливших свою кровь в этой борьбе, окружало всеобщее почитание. Большие цареградские обители, как, например, Студийский монастырь, своими школами, библиотеками, приютами для сирот и престарелых глубоко влияли на умственную и общественную жизнь Цареградской империи: люди, отрешившиеся от мира, но проникнутые к нему сильной, сострадательной любовью, безбоязненно произносили над человеческой неправдой свой суд. Эти черты определили тип и киевского монашества.

Правда, первые монастыри, созданные князьями по образцу византийских, бывали часто бледными копиями живой, полнокровной иноческой действительности Византии. Но вскоре Русь начала создавать свою самобытную монашескую традицию. Без помощи со стороны, трудами и подвигом святых преподобных Антония и Феодосия выросла подлинно русская Киево-Печерская обитель, пережившая все трагедии истории, давшая древней Русской Церкви сонмы святых, вождей церковных (как, например, Стефана, епископа Владимирского, Ефрема Переяславского, Исаию Ростовского); благовестников, миссионеров-мучеников Кукшу и Пимена; людей глубокого и терпеливого милосердия, таких как святые Феодосий и Дамиан-целебник; наконец, первого летописца русского - Нестора, первого иконописца - Алипия.

Историк Сипягин назвал Киево-Печерскую лавру «первым из русских монастырей и по времени его возникновения, и по богатству сокровищ, вложенных им в сокровищницу русского Православия». Уничтожаемый несколько раз татарами (в 1240, 1299, 1316 гг.), он был каждый раз восстанавливаем и стал ядром, вокруг которого сплачивался русский народ в своем усилии отстоять свою политическую и религиозную независимость против Польши.

Из всех подвижников Киево-Печерской лавры выделяются два ее основателя - преподобные Антоний и Феодосий.

Из скудных сведений, дошедших до нас о святом Антонии, встает перед нами образ мощного и сурового подвижника. Рожденный в Любече, в Черниговской области, он два раза ходил на Афон, на далекий тогда полуостров Южной Македонии, отделенный от Руси лесами, стремнинами, высокими горами, холодом, голодом, бесчисленными опасностями и трудностями одинокого пути, о которых мы в наш век и понятия не имеем. Вернулся он на родную Русь монахом и носителем благословения святой Горы Афонской и стал жить в совершенном одиночестве, в пещере на Киевских горах. Трудился, молился, высвобождал свою душу от зависимости от тела, от страха, от страстей; становился подлинно человеком: твердым, бесстрашным, свободным, бесстрастным.

Многим в наше время кажется непонятным, изуверским этот духовный труд ранних подвижников - в пустыне, в молчании, в затворе. Сущность его в том, чтобы оторваться - если нужно, насильственно - от всего внешнего и войти в себя, чтобы позже жить полной, свободной внутренней жизнью, независимой от каких бы то ни было случайностей и превратностей. Для этого подвижник должен отрешиться от всех впечатлений, рассеивающих мысль и раздвояющих душу, уйти в себя, преодолеть даже внутренний диалог - тот непрестанный разговор, который мы, того не замечая, все время ведем с собой или с невидимым собеседником, стать подлинно «безмолвным», глубинно тихим. Должен он преодолеть и страстное, хищнически собственническое отношение к окружающему миру и к себе. И только тогда, при полном внутреннем равновесии сил душевных, став, как духовные писатели древности говорят, «самовластным», может он жить и действовать в Истине и в Правде.

Подвиг Антония Печерского был не только суров, но, видимо, и мрачен; но он оправдывается тем просвещением души, которое сделало святого Антония учителем Феодосия.

Трудно себе представить большее несходство, чем то, которое мы видим в святых Антонии и Феодосии: святой Феодосии - образ евангельской «легкости», окрыленности, живого, отзывчивого милосердия, святой, братской, ласковой общительности. И вот в этом-то и сказывается гениальность духовной одаренности и внутренней отрешенности святого Антония - что он сумел увидеть своего ученика, каким тот был, в его самобытности, со всеми его способностями и возможностями, в его бесподобности, - и употребил весь свой духовный опыт для того, чтобы ему помочь стать самим собой, а не подобием своего учителя. В этом отношении святой Антоний проявил свойства, позже так ярко выразившиеся в старчестве: дар воспитать человека не по трафарету, а согласно его собственным свойствам и дарованиям.

Святой Антоний стал образцом одиночного подвига зрелого духовного борца. Святой Феодосий - основоположником общежительного русского монашества и светлым образом, столетиями вдохновлявшим русских подвижников, предшественником и духовным родичем преподобного Сергия Радонежского. В преподобном Феодосии святость Киевской Руси нашла почти всестороннее выражение; умеренность, живость, отзывчивость, кротость, простота, целомудрие и целомудренность - и любовь; над всем и превыше всего - любовь: ласковая, человечная, не гнушающаяся ничем, но трезвенная, подлинно евангельская, строгая, смелая в обличении, но тем не менее сострадательная.

Эта любовь и есть опора и сущность святости; любовь ко всем в Боге. Она-то и подвигла одних - отцов Ближних, Антониевских пещер, - уйти от всего, чтобы вкорениться в Бога и возродиться в Нем; а других - отцов Дальних, Феодосиевских пещер, - служить Киевской Руси делами милосердия и сострадания, обличения и правды, бесстрашия и смирения, созидания видимой красоты Лавры, отображающей мировоззрение и духовную красоту ее насельников и тружеников духа.

Явлением Неба на земле, свидетельством сострадательной Божией любви, радости Креста и Воскресения, образом истинной человечности - вот чем были подвижники Киева, Антониевы и Феодосиевы ученики, чей пример и теперь воодушевляет нас и не перестанет привлекать к иноческому подвигу творческие, смелые, благородные души, пока на земле не иссякнут любовь и благородство.

16:04, 12 липня 2014

1064 0

WebRep currentVote noRating noWeight

Для братии Киево-Печерской лавры день Петра и Павла праздник особенный. В день святых первоверховных апостолов именины у наместника обители. В день небесных покровителей митрополита Павла насельники лавры вспомнили яркие моменты из жизни обители, рассказали истории, связанные с наместником и поздравили владыку с днем тезоименитства. "УНИАН-Религии" присоединяется к поздравлениям и желает наместнику Киево-Печерской лавры митрополиту Павлу многая и благая лета!

Архимандрит Антоний, благочинный Киево-Печерской лавры

"НА СВОИ ИМЕНИНЫ ВЛАДЫКА ОБЫЧНО НИКОГО НЕ ПРИГЛАШАЕТ"

С владыкой Павлом я познакомился на Волыни в 1991 году, когда он служил на приходе. Я тогда еще не был монахом – играл в духовом оркестре и ездил на похороны. Старшие друзья-музыканты отправляли меня вперед, посмотреть кто будет совершать таинство отпевания. Если Монах, как мы звали тогда владыку Павла, то оставались в автобусе. Потому что его строгости боялись все. Он мог накричать, рассказать нам, как правильно. В тот раз я посмотрел, вернулся и говорю: «Будет отпевать Монах…» Все: «Эх! Ну значит все, сидим в автобусе…» Это было мое первое знакомство с будущим наместником лавры.

Еще одно знакомство было, когда мы впервые ставили в городе вертеп, и Монах пригласил нас к себе в храм. На приходе его любили и уважали. Люди ценили его советы, труд, проповеди. Он все доступно рассказывал и умел создать хорошую атмосферу. Я увидел это, стал приходить в храм. И он меня заприметил. У владыки Павла есть дар видеть способности людей и умение дать им толчок для развития. Он пригласил помогать ему на богослужениях. Так мы пошли по жизни вместе.

Будущий наместник вставал тогда в полчетвертого утра, замешивал тесто на хлеб, смотрел за хозяйством, вычитывал молитвенные правила и уже в полседьмого был на службе в храме.

Владыка очень любит животных, дает им интересные прозвища. Помню на Волыни была у него любимая корова – Марисабель. Назвал он ее в честь героини популярного тогда сериала "Богатые тоже плачут". Настолько у нее была удивительная натура: умела рогом открывать калитку, нюхала розы… Она была очень умной, но могла и учудить. Как-то нам привезли целый воз дынь. Она увидела, оценила, и… взяла самую нижнюю. Дыни собирали по всей дороге. А она одарила взглядом, взмахнула хвостом и ушла. Когда владыку забрали в лавру и он уже уезжал, Марисабель это поняла и заплакала, из ее глаз катились большие слезы…

Перед тем, как владыка узнал, что его переводят в лавру, он сказал, что хочет меня рекомендовать в священники, чтобы я ему помогал. Я тогда очень не хотел идти в монахи. Но мне запомнились его слова: «Этим Великим постом, на Лазареву субботу, я тебя постригу». И вот прошли месяц-полтора, нас переводят в Киев, в лавру, и в Великий Понедельник я принимаю постриг. Лазарева Суббота была накануне. Владыка говорит: «Ну вот… На один день ошибся». Да, тогда он сказал пророческие для меня слова: я никогда не думал, что это когда-нибудь будет в моей жизни.

Владыка Павел очень почитает своих небесных покровителей Петра и Павла. На свои именины обычно никого не приглашает. Говорит: «Друзей не зовут - сами придут». На праздник Петра и Павла в лавре всегда очень много гостей. Приезжают епископы, с которыми владыка учился в семинарии. Дарят иконы, цветы. Подарки он передает в храмы.

Владыку радует, когда у близких все хорошо, когда рождаются дети или кто-то собирается жениться. Он до сих пор помнит имена своих прихожан с Волыни. Молится за живых и умерших.

Митрополит Павел любит шутить, ценит добродушие. Он не бывает за столом один, у него всегда гости. Владыка одинаково относится к людям разных кругов. Для него нет разницы, кто перед ним – мы все одинаковы перед Богом. Главное, чтобы человек был хороший.

Владыка любит и умеет готовить. В командировках он варит борщ. Сам составляет меню в лавре. Очень любит домашний хлеб. Родные об этом знают и когда едут в лавру, всегда привозят.

Наместник человек искренний, ничего в себе не таит, выскажет - и забыл. Те, кто его не знает, могут и обидеться.

Братия владыку знает хорошо и уважает, он прекрасно сумел нас всех объединить. Для нас большой болью были его последние болезни – мы все усердно молились, чтобы он поскорее выздоровел. На нем лежит большая ответственность. От лица всей братии пожелаю митрополиту Павлу здоровья, чтобы он еще много лет был наместником лавры.

Архимардрит Иеремия, блюститель Ближних пещер Киево-Печерской лавры

"БРАТИЯ ВЕРНУЛА СВОИ КОРПУСА, ТОЛЬКО БЛАГОДАРЯ СМЕЛОСТИ НАМЕСТНИКА"

В Киево-Печерской лавре я 26 лет. Как-то меня очень звали перейти в один из монастырей и я уж чуть было не согласился. Но в то время к нам как раз пришел владыка Павел. Он узнал об этом и говорит мне: “Куда ты пойдешь? Здесь же лавра!” И я остался. За эти вовремя сказанные простые слова, я ему благодарен на всю жизнь. Дай ему Бог много лет и еще два раза по стольку!

Укаждого из нас свои недостатки, они есть даже у святых. Но о владыке Павле скажу только хорошее: знаю его как молитвенника и простого труженика. До его прихода за один только год у нас поменялось три наместника. Лавру нужно было восстанавливать. Мы вместе делали любую работу. Владыка Павел – трудяга. Погрузочные работы, покраска... Он закатывал рукава и становился рядом.

Братия вернула территорию Нижней лавры, только благодаря смелости наместника. До этого у нас ничего не получалось, а он не побоялся никого. “Откуда пришли – туда и идите”, - говорил он арендаторам, когда мы возвращали свои корпуса. И сегодня скажу: без владыки Павла такого рассвета лавра бы не достигла.

Архимандрит Дамиан, руководитель орготдела Киево-Печерской лавры

"ДЛЯ МЕНЯ ПАМЯТНО, КАК ВЛАДЫКА ВЫБРАЛ ДЛЯ МЕНЯ МОНАШЕСКОЕ ИМЯ"

Десять лет я был на послушании у Блаженнейшего митрополита Владимира, нес обязанности иподьякона и референта, поэтому владыку Павла знаю давно. Он личность яркая и многогранная. За время его наместничества был собран лаврский костяк. Всех нас ему удалость соединить в одну дружную семью - а все мы со своим характером. Живем мирно и не ссоримся.

Когда владыку Павла перевели в лавру, ныне покойный епископ Волынский и Ровенский Варлаам, который его постригал, написал ему в письме: “Отец Павел, если бы мне здесь хотя бы пять человек таких, как вы, я бы такой порядок навел!”

Для меня очень памятен момент, как владыка Павел выбрал для меня монашеское имя - преподобного Дамиана Целебника. По традиции, до пострига я об этом не знал. Как потом мне рассказали, его отговаривали, мол не подходит мне это имя. Тогда владыка предложил, чтобы перед постригом я сам вытянул жребий – свое имя в монашестве. Он написал на трех листках имена преподобных: Никона, Даниила и Даминана Печерских. Согласно лаврской традиции, братию постригают, нарекая именами преподобных отцов.

Мы пришли в Ближние пещеры, положили имена на гроб преподобного Антония, отслужили молебен. И владыка сказал: “Вытягивай!” Я вынул одно из имен и владыка показал его отцу Иеремие, блюстителю Ближних Пещер. Когда во время пострига объявили мое имя - меня назвали в честь преподобного Дамиана! Это было имя, которое вытянул я сам, и которое изначально выбрал для меня владыка.

Подобных примеров могу привести много. Все они говорят о том, что наместник водим Духом Святым. В его жизни бывают ситуации, когда все складывается против него, но владыка молится, полагается на промысел Божий – и все происходит так, как угодно Богу, а не так, как хочется людям.

Владыка очень много помогает нуждающимся, никому об этом не объявляя. Из тех, кто нему обращается за помощью, многих он видит впервые, но никому не отказывает.

Совет, который он дает многим - и братии, и прихожанам: не забывать молиться Божией Матери, ведь Киево-Печерская лавра - Ее дом. “Какие бы у вас ни были проблемы – молитесь Божией Матери, Она никогда не оставит”, - говорит владыка.

Архимандрит Поликарп, уставщик Киево-Печерской лавры

"Я СЕЙЧАС, НАВЕРНОЕ, УДИВЛЮ, ЗНАЮ ВЛАДЫКУ КАК ЧЕЛОВЕКА МЯГКОГО И ДАЖЕ КРОТКОГО"

Здесь я один из немногих монахов, который может сказать: владыка Павел при мне в лавру пришел. Скажу, что меня в нем удивляет.

Митрополит Владимир был священноархимандритом Киево-Печерской лавры с 1992 года. Владыку Павла поставили наместником в 1994 году. Напрямую с Блаженнейшим братия общалась редко. Но душевный и духовный настрой митрополита Владимира передавался братии монастыря.

Владыка Павел был преданным послушником почившего Предстоятеля. При Блаженнейшем владыка Павел, можно сказать, был за келейника - он очень много ездил с ним в командировки. Бывало, если три месяца за год мы его видели в лавре – это было даже хорошо. При этом во всем был полный порядок и велись работы по восстановлению обители. Мы все выполняли наставления наместника по совести.

Одно время у владыки Павла были поездка за поездкой, некогда было и отдохнуть. И вот как-то он вернулся с очередной командировки прямо на богослужение, заходит в алтарь садится, и, видно, сил хватает только спросить: «Как тут?» Говорю: «Все хорошо, владыка». Он услышал – успокоился, но был очень уставший, и чуть не уснул. И сейчас, я смотрю как проходит его день, получается, что наибольший послушник из нас – владыка Павел.

За эти годы в лавре мы с братией так сжились, что я желаю, чтобы не только в монастырях, но и в семьях, в обществе, в государстве - везде были такие теплые и добрые взаимоотношения. У нас все живут и выполняют послушания по совести, нас никто не контролирует.

За эти годы было, временами, между нами и непонимание. Потом вечером думаю: ну кто я такой, что высказываю что-то самому наместнику. И иду извиняться. А у него – ни тучки злопамятства. «Бог простит», - говорит, и будто ничего и не было. Многие думают, что он гневливый, гордый, со всеми ссорится. Я сейчас, наверное, удивлю, такое скажу - знаю владыку давно как человека мягкого и даже кроткого.

Когда его обвиняют, что у него много денег и имущества, я представляю себе те финансы, которые нужны на содержание лавры. И сколько лавра помогает другим монастырям – в Украине и за границей. А сколько владыка Павел помогает людям…

Ну и в конце, расскажу о его хобби. Под Киевом он завел «небольшое» хозяйство, для души… где-то тысячу голов. И какой бы уставший он не был, какой бы высокий у него не был сахар – а вы знаете, у него диабет – быстро меняется подрясник и он едет на ферму. В этом деле он тоже большой специалист.

Иеромонах Иларион, руководитель информационного отдела лавры

"ВЛАДЫКА ПОРАЖАЕТ СВОЕЙ ГЛУБОКОЙ ВЕРОЙ И СИЛЬНОЙ МОЛИТВОЙ"

До того, как я стал насельником лавры, четыре года был иподьяконом у владыки Павла. Еще во времена моей учебы в Почаевской духовной семинарии, наместник приезжал к нам в лавру с Блаженнейшим. Владыка Павел попросил меня прочесть молитвы и спросил, что я планирую. Я сказал, что собираюсь поступать в Киевскую академию. Он говорит: «Как поступишь, заходи ко мне». Я к нему пришел 1 сентября и он взял меня иподьяконом. До этого мы виделись всего один раз.

Чем меня поражает владыка – своей глубокой верой и сильной молитвой. Мне не раз приходилось видеть то, как он совершает Божественную литургию, его внутренние переживания и сокровенное отношение к Богу. В наиболее отчетливые моменты осознания того, что Господь с тобой, это происходило в слезах.

Что удивительно, когда во время Херувимской песни владыка поминает живых и усопших, он не читает записок. Всех, за кого молится, он помнит по именам. У него очень хорошая память. Мне не один раз приходилось видеть, как владыка вынимает частички из просфоры и называет имена. Усопших больше, он поминает многих земляков с Волыни. Молиться за них уже давно стало неотъемлемой частью его души.

У владыки хорошее чувство юмора, он человек доброй души. За советом к нему приходят разные люди. Бывало, скажет: «У тебя точно все будет хорошо» – так потом и происходит. Будто перед ним открывается человеческая судьба. Потом люди вспоминают: «Вот вы, владыка так сказали, вы знаете, так все и было». Но всегда и всем он не говорит – только если точно знает. Я всегда удивлялся этому его дару.

Каждый священнослужитель – продолжатель дел апостолов. Владыка Павел носит имена великих апостолов Петра – это его имя до монашества, и Павла – в монашеском постриге. Ему присущи ревность и горячность духа апостола Петра, который первым исповедовал Христа как сына Божьего. Апостол Павел изначально не был учеником Спасителя. Но он потрудился больше всех апостолов. Если посмотреть на 20 лет служения владыки как наместника лавры, обитель преобразилась до неузнаваемости именно при нем.

Якщо ви знайшли помилку, видiлiть її мишкою та натисніть Ctrl+Enter