Что делать особенный человек читать. Рахметов - «особенный человек» своего времени

«Особенный человек» Рахметов в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?»

Сидя в одиночной камере Алексеевского равелина Петропавловской крепости, в промежутках между допросами и голодовками Н. Г. Чернышевский написал свое программное произведение «Что делать?». Этот роман произвел эффект разорвавшейся бомбы в политической жизни России и одновременно стал новым словом в русской литературе по форме и содержанию.

Н. Г. Чернышевский первым в русской литературе создал образ революционера-практика, подготовившего себя к жесткой борьбе против самодержавно-крепостнического строя. На первый взгляд, Рахметов (так зовут этого героя) занимает в романе совсем мало места. Всего-навсего в драматический момент передает главной героине письмо от якобы умершего мужа и прочитывает ей лекцию на тему воспитания чувств. Тут же в нескольких чертах автор обрисовывает биографию героя, загадочно добавляя: «Я знаю о Рахметове больше, чем говорю». Мы понимаем - цензура. По поводу того, кто был прототипом этого героя, единого мнения нет, но, на мой взгляд, это образ, в котором Чернышевский собрал все восхищавшие его черты разных людей, с которыми встречался по своей «антиобщественной» деятельности. Фигура получилась значительная.

Фамилия Рахметовых была известна на Руси очень давно. К девятнадцатому веку она накопила солидные состояния. Следовательно, Рахметов рос в богатстве, но мог близко наблюдать в своем поместье все несправедливости, чинимые отцом-крепостником. В Петербург приехал «обыкновенным добрым и честным юношею» шестнадцати лет и поступил на"факультет естественных наук. После знакомства с Кирсановым начинается превращение Рахметова в «особенного человека». Бог, конечно, не обидел этого юношу талантами. Но и характер его был неуемен. Если читать умные и справедливые книги, - то, не отрываясь в течение трех суток, пока не упадешь замертво. Если развивать физическую силу,- то стать Никитой Ломовым, тянуть баржу за четверых. Если тренировать волю,- то спать на гвоздях и голодать. Если узнать о горе народном,- то уж и не забывать о нем ни на минуту, быть «мрачным чудовищем». Если полюбить,- то все униженное и оскорбленное человечество, не оставив места для личной жизни. «Так нужно»,- говорил он своим товарищам. По моему, такая черта характера называется «максимализм». Но знакомые называли Рахметова «ригористом». В переводе с латинского «ригоризм» означает чрезмерно мелочную строгость в соблюдении каких-либо принципов. Сам Н. Г. Чернышевский считал, что строгость в соблюдении принципов не может быть чрезмерной. Он восхищался своим героем, говорил, что среди множества знакомых только восемь человек такого типа: «Мало их, но ими расцветает жизнь всех; без них она заглохла бы, прокисла бы; мало их, но они дают всем людям дышать, без них люди задохнулись бы. Велика масса честных и добрых людей, а таких людей мало; но они в ней - теин в чаю, букет в благородном вине; от них ее сила и аромат; это цвет лучших людей, это двигатель двигателей, это соль соли земли».

Я очень уважаю Н. Г. Чернышевского, но не могу на все сто процентов согласиться с его мнением о Рахметове. То есть сам по себе Рахметов, возможно, и был так хорош, как говорит автор. Но его образ несет в себе очень опасные зерна. Во-первых, я не могу доверять человеку, который говорит о себе: «Я не должен любить»,- потому что считаю - любить абстрактное человечество проще, чем против-" ную соседку из второго подъезда. И если ее вредный и несознательный характер станет помехой на пути к новому обществу, как с ней поступит последователь Рахметова? Если Кирсанов говорит: «Я принимаю правило: против воли человека не следует делать ничего для него»,- то Рахметов безо всякой деликатности говорит Вере Павловне: «Вы ведь знаете, что разговора со мной нельзя избежать, если мне покажется, что нужен разговор». Он уже присвоил себе роль судьи, который лучше других знает, что кому нужно. Беспощадность к себе часто дает ложное основание для беспощадности к другим.

На образе Рахметова воспитывали себя многие люди. Среди них, конечно, были и подвижники, и настоящие герои. Но рядом с «особенным человеком» вырастает «сверхчеловек». А от ригоризма один шаг до терроризма. Поэтому я заканчиваю свою работу строками Владимира Маяковского, над которыми стоит задуматься:

В курганах книг,
похоронивших стих,
железки строк случайно обнаруживая,
Вы
с уважением
ощупывайте их,
как старое,
но грозное оружие.

Действие романа начинается 11 июля 1856 года. В номере одной из гостиниц Петербурга обнаруживают послание, в котором пишется о том, что автор скоро станет причиной разговоров на Литейном мосту и что искать виновных в этом событии не надо. Вскоре действительно становится известно, что ночью на Литейном мосту застрелился человек. Из воды выловили его головной убор со следом пули.

В это время в доме на Каменном острове занимается шитьем Вера Павловна. Входит служанка и подает ей письмо, прочитав которое Вера Павловна начинает рыдать, отталкивая от себя вошедшего к ней в комнату молодого человека со словами, что это он виноват во всем.

Далее в романе рассказывается та история, которая привела к такому исходу. Вера Павловна выросла в Петербурге. Отец ее управлял многоэтажным домом, а мать давала деньги под проценты. Главной заботой матери было выдать Веру выгодно замуж, и ради этого Марья Алексеевна не жалела никаких средств. Вскоре на Веру обратил внимание сын хозяев дома Сторешников. Мать, узнав об этом, велела Вере быть с ним поласковей, но Вера понимает, что истинной целью Сторешникова является вовсе не женитьба на ней. Помогает Вере выйти из этой ситуации Дмитрий Сергеевич Лопухов студент-медик, приглашенный в качестве учителя для брата Веры Феди. Сначала он пытается найти для Веры место гувернантки, а когда это ему не удается, бросает учебу, берется за частные уроки и перевод учебников и женится на Вере. Вере снится первый из серии снов. В этом сне она разговаривает с красавицей, которая является никем иным, как любовью к людям. Вера словно выпущена из темного подвала, и она обещает, что теперь и сама будет делать все, чтобы выпускать из подвалов других девушек.

Лопухов и Вера поселяются в съемной квартире, хозяйка которой, глядя на их отношения, очень удивлена - молодые спят в разных комнатах, обязательно стучатся и ждут ответа перед тем, как войти к супругу, и никогда не выходят в общую комнату раздетыми. Вера объясняет ей, что это и есть настоящая семейная жизнь супругов, которые хотят как можно дольше испытывать любовь друг к другу.

Вера Павловна не только ведет хозяйство и дает частные уроки - она еще и решает заняться собственным делом. Вера организует швейную мастерскую, взяв к себе в помощники девушек, которые получают, как и она, процент от доходов мастерской. А спустя короткое время она видит другой сон - поле, на котором растут колосья. На поле есть грязь реальная это забота о том, что нужно человеку, из этой грязи и растут колосья, и грязь фантастическая - забота о пустом, ненужном деле, и из этой грязи ничего не растет.

В дом к Лопуховым часто приходит Александр Матвеевич Кирсанов - друг Дмитрия. Он много времени проводит с Верой, а потом вдруг неожиданно исчезает и вновь возвращается лишь тогда, когда Дмитрий заболевает. Причина такого исчезновения - любовь к Вере. Вера тоже чувствует, что любит Кирсанова. Это подтверждает и ее следующий сон, в котором она читает дневник, где говорится, что она не любит мужа, и испытывает к нему лишь чувство благодарности. Из сложившейся ситуации находит выход Дмитрий - он идет на Литейный мост, и там раздается выстрел.

К Вере приходит Рахметов - один из друзей Кирсанова, «особенный человек». Когда-то Рахметов был богат, но продал имение и все деньги раздал. Теперь он ведет крайне аскетичный образ жизни. Рахметов отдает Вере письмо от Лопухова. Она читает письмо и успокаивается, на ее лице появляется улыбка. После этого она становится женой Кирсанова. В полученном письме говорится о том, что Вера и Дмитрий - очень разные люди. Письмо написал студент-медик, представившийся другом Лопухова и сообщающий, что после расставания с Верой Лопухов отлично себя чувствует.

Уклад жизни семейства Кирсановых ничем не отличается от того уклада, к которому Вера привыкла, живя с Лопуховым. Но она чувствует, что Кирсанов не только любит ее, но и готов всегда выслушать и помочь. Ей снится очередной сон, в котором она видит картины из жизни женщин в разные времена. В этом сне вновь появляется красавица из первого сна, объясняющая Вере, что такое равноправие полов и свобода женщин.

Вскоре среди людей, посещающих дом Кирсановых, появляется семья Бьюмонт. Встретившись с Чарльзом Бьюмонтом, Кирсанов понимает, что это Лопухов. Вскоре Бьюмонты и Кирсановы решают поселиться в одном доме и вместе вести хозяйство.

Глава третья
ЗАМУЖЕСТВО И ВТОРАЯ ЛЮБОВЬ

Часа через три после того, как ушел Кирсанов, Вера Павловна опомнилась, и одною из первых ее мыслей было: нельзя же так оставить мастерскую. Да, хоть Вера Павловна и любила доказывать, что мастерская идет сама собою, но, в сущности, ведь знала, что только обольщает себя этою мыслью, а на самом деле мастерской необходима руководительница, иначе все развалится. Впрочем, теперь дело уж очень установилось, и можно было иметь мало хлопот по руководству им. У Мерцаловой было двое детей; надо час-полтора в день, да и те не каждый день, она может уделять. Она наверное не откажется, ведь она и теперь много занимается в мастерской. Вера Павловна начала разбирать свои вещи для продажи, а сама послала Машу сначала к Мерцаловой просить ее приехать, потом к торговке старым платьем и всякими вещами под стать Рахели, одной из самых оборотливых евреек, но доброй знакомой Веры Павловны, с которой Рахель была безусловно честна, как почти все еврейские мелкие торговцы и торговки со всеми порядочными людьми. Рахель и Маша должны заехать на городскую квартиру, собрать оставшиеся там платья и вещи, по дороге заехать к меховщику, которому отданы были на лето шубы Веры Павловны, потом со всем этим ворохом приехать на дачу, чтобы Рахель хорошенько оценила и купила все гуртом.

Когда Маша выходила из ворот, ее встретил Рахметов, уже с полчаса бродивший около дачи.

Вы уходите, Маша? Надолго?

Да, должно быть, ворочусь уж поздно вечером. Много дела.

Вера Павловна остается одна?

Так я зайду, посижу вместо вас, может быть, случится какая-нибудь надобность.

Пожалуйста; а то я боялась за нее. И я забыла, г. Рахметов: позовите кого-нибудь из соседей, там есть кухарка и нянька, мои приятельницы, подать обедать, ведь она еще не обедала.

Ничего; и я не обедал, пообедаем одни. Да вы-то обедали ли?

Да, Вера Павловна так не отпустила.

Хоть это хорошо. Я думал, уж и это забудут из-за себя.

Кроме Маши и равнявшихся ей или превосходивших ее простотою души и платья, все немного побаивались Рахметова: и Лопухов, и Кирсанов, и все, не боявшиеся никого и ничего, чувствовали перед ним, по временам, некоторую трусоватость. С Верою Павловною он был очень далек: она находила его очень скучным, он никогда не присоединялся к ее обществу. Но он был любимцем Маши, хотя меньше всех других гостей был приветлив и разговорчив с нею.

Я пришел без зову, Вера Павловна, - начал он: - но я видел Александра Матвеича и знаю все. Поэтому рассудил, что, может быть, пригожусь вам для каких-нибудь услуг и просижу у вас вечер.

Услуги его могли бы пригодиться, пожалуй, хоть сейчас же: помогать Вере Павловне в разборке вещей. Всякий другой на месте Рахметова в одну и ту же секунду и был бы приглашен, и сам вызвался бы заняться этим. Но он не вызвался и не был приглашен; Вера Павловна только пожала ему руку и с искренним чувством сказала, что очень благодарна ему за внимательность.

Я буду сидеть в кабинете, - отвечал он: если что понадобится, вы позовете; и если кто придет, я отворю дверь, вы не беспокойтесь сама.

С этими словами он преспокойно ушел в кабинет, вынул из кармана большой кусок ветчины, ломоть черного хлеба, - в сумме это составляло фунта четыре, уселся, съел все, стараясь хорошо пережевывать, выпил полграфина воды, потом подошел к полкам с книгами и начал пересматривать, что выбрать для чтения: "известно...", "несамобытно...", "несамобытно...", "несамобытно...", "несамобытно..." это "несамобытно" относилось к таким книгам, как Маколей, Гизо, Тьер, Ранке, Гервинус. "А, вот это хорошо, что попалось; - это сказал он, прочитав на корешке несколько дюжих томов "Полное собрание сочинений Ньютона"; - торопливо стал он перебирать темы, наконец, нашел и то, чего искал, и с любовною улыбкою произнес: - "вот оно, вот оно", - "Observations on the Prophethies of Daniel and the Apocalypse of St. John", то есть "Замечания о пророчествах Даниила и Апокалипсиса св. Иоанна". "Да, эта сторона знания до сих пор оставалась у меня без капитального основания. Ньютон писал этот комментарий в старости, когда был наполовину в здравом уме, наполовину помешан. Классический источник по вопросу о смешении безумия с умом. Ведь вопрос всемирноисторический: это смешение во всех без исключения событиях, почти во всех книгах, почти во всех головах. Но здесь оно должно быть в образцовой форме: во-первых, гениальнейший и нормальнейший ум из всех известных нам умов; во-вторых, и примешавшееся к нему безумие - признанное, бесспорное безумие. Итак, книга капитальная по своей части. Тончайшие черты общего явления должны выказываться здесь осязательнее, чем где бы то ни было, и никто не может подвергнуть сомнению, что это именно черты того явления, которому принадлежат черты смешения безумия с умом. Книга, достойная изучения". Он с усердным наслаждением принялся читать книгу, которую в последние сто лет едва ли кто читал, кроме корректоров ее: читать ее для кого бы то ни было, кроме Рахметова, то же самое, что есть песок или опилки. Но ему было вкусно.

Таких людей, как Рахметов, мало: я встретил до сих пор только восемь образцов этой породы (в том числе двух женщин); они не имели сходства ни в чем, кроме одной черты. Между ними были люди мягкие и люди суровые, люди мрачные и люди веселые, люди хлопотливые и люди флегматические, люди слезливые (один с суровым лицом, насмешливый до наглости; другой с деревянным лицом, молчаливый и равнодушный ко всему; оба они при мне рыдали несколько раз, как истерические женщины, и не от своих дел, а среди разговоров о разной разности; наедине, я уверен, плакали часто), и люди, ни от чего не перестававшие быть спокойными. Сходства не было ни в чем, кроме одной черты, но она одна уже соединяла их в одну породу и отделяла от всех остальных людей. Над теми из них, с которыми я был близок, я смеялся, когда бывал с ними наедине; они сердились или не сердились, но тоже смеялись над собою. И действительно, в них было много забавного, все главное в них и было забавно, все то, почему они были людьми особой породы. Я люблю смеяться над такими людьми.

Тот из них, которого я встретил в кругу Лопухова и Кирсанова и о котором расскажу здесь, служит живым доказательством, что нужна оговорка к рассуждениям Лопухова и Алексея Петровича о свойствах почвы, во втором сне Веры Павловны[см. 2-ой сон Веры Павловны ], оговорка нужна та, что какова бы ни была почва, а все-таки в ней могут попадаться хоть крошечные клочочки, на которых могут вырастать здоровые колосья. Генеалогия главных лиц моего рассказа: Веры Павловны Кирсанова и Лопухова не восходит, по правде говоря, дальше дедушек с бабушками, и разве с большими натяжками можно приставить сверху еще какую-нибудь прабабушку (прадедушка уже неизбежно покрыт мраком забвения, известно только, что он был муж прабабушки и что его звали Кирилом, потому что дедушка был Герасим Кирилыч). Рахметов был из фамилии, известной с XIII века, то есть одной из древнейших не только у нас, а и в целой Европе. В числе татарских темников, корпусных начальников, перерезанных в Твери вместе с их войском, по словам летописей, будто бы за намерение обратить народ в магометанство (намерение, которого они, наверное, и не имели), а по самому делу, просто за угнетение, находился Рахмет. Маленький сын этого Рахмета от жены русской, племянницы тверского дворского, то есть обер-гофмаршала и фельдмаршала, насильно взятой Рахметом, был пощажен для матери и перекрещен из Латыфа в Михаила. От этого Латыфа-Михаила Рахметовича пошли Рахметовы. Они в Твери были боярами, в Москве стали только окольничими, в Петербурге в прошлом веке бывали генерал-аншефами, - конечно, далеко не все: фамилия разветвилась очень многочисленная, так что генерал-аншефских чинов не достало бы на всех. Прапрадед нашего Рахметова был приятелем Ивана Ивановича Шувалова, который и восстановил его из опалы, постигнувшей было его за дружбу с Минихом. Прадед был сослуживцем Румянцева, дослужился до генерал-аншефства и убит был при Нови. Дед сопровождал Александра в Тильзит и пошел бы дальше всех, но рано потерял карьеру за дружбу с Сперанским. Отец служил без удачи и без падений, в 40 лет вышел в отставку генерал-лейтенантом и поселился в одном из своих поместий, разбросанных по верховью Медведицы. Поместья были, однако ж, не очень велики, всего душ тысячи две с половиною, а детей на деревенском досуге явилось много, человек 8; наш Рахметов был предпоследний, моложе его была одна сестра; потому наш Рахметов был уже человек не с богатым наследством: он получил около 400 душ да 7 000 десятин земли. Как он распорядился с душами и с 5 500 десятин земли, это не было известно никому, не было известно и то, что за собою оставил он 1 500 десятин, да не было известно и вообще то, что он помещик и что, отдавая в аренду оставленную за собою долю земли, он имеет все-таки еще до 3 000 р. дохода, этого никто не знал, пока он жил между нами. Это мы узнали после, а тогда полагали, конечно, что он одной фамилии с теми Рахметовыми, между которыми много богатых помещиков, у которых, у всех однофамильцев вместе, до 75 000 душ по верховьям Медведицы, Хопра, Суры и Цны, которые бессменно бывают уездными предводителями тех мест, и не тот так другой постоянно бывают губернскими предводителями то в той, то в другой из трех губерний, по которым текут их крепостные верховья рек. И знали мы, что наш знакомый Рахметов проживает в год рублей 400; для студента это было тогда очень немало, но для помещика из Рахметовых уже слишком мало; потому каждый из нас, мало заботившихся о подобных справках, положил про себя без справок, что наш Рахметов из какой-нибудь захиревшей и обеспоместившейся ветви Рахметовых, сын какого-нибудь советника казенной палаты, оставившего детям небольшой капиталец. Не интересоваться же в самом деле было нам этими вещами.

Теперь ему было 22 года, а студентом он был с 16 лет; но почти на З года он покидал университет. Вышел из 2-го курса, поехал в поместье, распорядился, победив сопротивление опекуна, заслужив анафему от братьев и достигнув того, что мужья запретили его сестрам произносить его имя; потом скитался по России разными манерами: и сухим путем, и водою, и тем и другою по обыкновенному и по необыкновенному, - например, и пешком, и на расшивах, и на косных лодках, имел много приключений, которые все сам устраивал себе; между прочим, отвез двух человек в казанский, пятерых - в московский университет, - это были его стипендиаты, а в Петербург, где сам хотел жить, не привез никого, и потому никто из нас не знал, что у него не 400, а 3 000 р. дохода. Это стало известно только уже после, а тогда мы видели, что он долго пропадал, а за два года до той поры, как сидел он в кабинете Кирсанова за толкованием Ньютона на "Апокалипсис", возвратился в Петербург, поступил на филологический факультет, - прежде был на естественном, и только.

Но если никому из петербургских знакомых Рахметова не были известны его родственные и денежные отношения, зато все, кто его знал, знали его под двумя прозвищами; одно из них уже попадалось в этом рассказе - "ригорист"; его он принимал с обыкновенною своею легкою улыбкою мрачноватого удовольствия. Но когда его называли Никитушкою или Ломовым, или по полному прозвищу Никитушкою Ломовым, он улыбался широко и сладко и имел на то справедливое основание, потому что не получил от природы, а приобрел твердостью воли право носить это славное между миллионами людей имя. Но оно гремит славою только на полосе в 100 верст шириною, идущей по восьми губерниям; читателям остальной России надобно объяснить, что это за имя, Никитушка Ломов, бурлак, ходивший по Волге лет 20-15 тому назад, был гигант геркулесовской силы; 15 вершков ростом, он был так широк в груди и в плечах, что весил 15 пудов, хотя был человек только плотный, а не толстый. Какой он был силы, об этом довольно сказать одно: он получал плату за 4 человек. Когда судно приставало к городу и он шел на рынок, по-волжскому на базар, по дальним переулкам раздавались крики парней; "Никитушка Ломов идет, Никитушка Ломов идет!" и все бежали да улицу, ведущую с пристани к базару, и толпа народа валила вслед за своим богатырем.

Рахметов в 16 лет, когда приехал в Петербург, был с этой стороны обыкновенным юношею довольно высокого роста, довольно крепким, но далеко не замечательным по силе: из десяти встречных его сверстников, наверное, двое сладили бы с ним. Но на половине 17-го года он вздумал, что нужно приобрести физическое богатство, и начал работать над собою. Стал очень усердно заниматься гимнастикою; это хорошо, но ведь гимнастика только совершенствует материал, надо запасаться материалом, и вот на время, вдвое большее занятий гимнастикою, на несколько часов в день, он становится чернорабочим по работам, требующим силы: возил воду, таскал дрова, рубил дрова, пилил лес, тесал камни, копал землю, ковал железо; много работ он проходил и часто менял их, потому что от каждой новой работы, с каждой переменой получают новое развитие какие-нибудь мускулы. Он принял боксерскую диету: стал кормить себя - именно кормить себя - исключительно вещами, имеющими репутацию укреплять физическую силу, больше всего бифштексом, почти сырым, и с тех пор всегда жил так. Через год после начала этих занятий он отправился в свое странствование и тут имел еще больше удобства заниматься развитием физической силы: был пахарем, плотником, перевозчиком и работником всяких здоровых промыслов; раз даже прошел бурлаком всю Волгу, от Дубовки до Рыбинска. Сказать, что он хочет быть бурлаком, показалось бы хозяину судна и бурлакам верхом нелепости, и его не приняли бы; но он сел просто пассажиром, подружившись с артелью, стал помогать тянуть лямку и через неделю запрягся в нее как следует настоящему рабочему; скоро заметили, как он тянет, начали пробовать силу, - он перетягивал троих, даже четверых самых здоровых из своих товарищей; тогда ему было 20 лет, и товарищи его по лямке окрестили его Никитушкою Ломовым, по памяти героя, уже сошедшего тогда со сцены. На следующее лето он ехал на пароходе; один из простонародия, толпившегося на палубе, оказался его прошлогодним сослуживцем до лямке, а таким-то образом его спутники-студенты узнали, что его следует звать Никитушкою Ломовым. Действительно, он приобрел и не щадя времени поддерживал в себе непомерную силу. "Так нужно, - говорил он: - это дает уважение и любовь простых людей. Это полезно, может пригодиться".

Это ему засело в голову с половины 17-го года, потому что с этого времени и вообще начала развиваться его особенность. 16 лет он приехал в Петербург обыкновенным, хорошим, кончившим курс гимназистом, обыкновенным добрым и честным юношею, и провел месяца три-четыре по-обыкновенному, как проводят начинающие студенты. Но стал он слышать, что есть между студентами особенно умные головы, которые думают не так, как другие, и узнал с пяток имен таких людей, - тогда их было еще мало. Они заинтересовали его, он стал искать знакомства с кем-нибудь из них; ему случилось сойтись с Кирсановым, и началось его перерождение в особенного человека, в будущего Никитушку Ломова и ригориста. Жадно слушал он Кирсанова в первый вечер, плакал, прерывал его слова восклицаниями проклятий тому, что должно погибнуть, благословений тому, что должно жить. - "С каких же книг мне начать читать?"

Все это очень похоже на Рахметова, даже эти "нужно", запавшие в памяти рассказчика. Летами, голосом, чертами лица, насколько запомнил их рассказчик, проезжий тоже подходил к Рахметову; но рассказчик тогда не обратил особого внимания на своего спутника, который к тому же недолго и был его спутником, всего часа два: сел в вагон в каком-то городишке, вышел в какой-то деревне; потому рассказчик мог описывать его наружность лишь слишком общими выражениями, и полной достоверности тут нет: по всей вероятности, это был Рахметов, а впрочем, кто ж его знает? Может быть, и не он.

Был еще слух, что молодой русский, бывший помещик, явился к величайшему из европейских мыслителей XIХ века, отцу новой философии , немцу, и сказал ему так: "у меня 30 000 талеров; мне нужно только 5 000; остальные я прошу взять у меня" (философ живет очень бедно). - "Зачем же?" - "На издание ваших сочинений". - Философ, натурально, не взял; но русский будто бы все-таки положил у банкира деньги на его имя и написал ему так: "Деньгами распоряжайтесь, как хотите, хоть, бросьте в воду, а мне их уже не можете возвратить, меня вы не отыщете", - и будто б эти деньги так и теперь лежат у банкира. Если этот слух справедлив, то нет никакого сомнения, что к философу являлся именно Рахметов.

Так вот каков был господин, сидевший теперь в кабинете у Кирсанова.

Да, особенный человек был этот господин, экземпляр очень редкой породы. И не за тем описывается много так подробно один экземпляр этой редкой породы, чтобы научить тебя, проницательный читатель, приличному (неизвестному тебе) обращению с людьми этой породы: тебе ни одного такого человека не видать; твои глаза, проницательный читатель, не так устроены, чтобы видеть таких людей; для тебя они невидимы; их видят только честные и смелые глаза; а для того тебе служит описание такого человека, чтобы ты хоть понаслышке знал какие люди есть на свете. К чему оно служит для читательниц и простых читателей, это они сами знают.

Да, смешные это люди, как Рахметов, очень забавны. Это я для них самих говорю, что они смешны, говорю потому, что мне жалко их; это я для тех благородных людей говорю, которые очаровываются ими: не следуйте за ними, благородные люди, говорю я, потому что скуден личными радостями путь, на который они зовут вас: но благородные люди не слушают меня и говорят: нет, не скуден, очень богат, а хоть бы и был скуден в ином месте, так не длинно же оно, у нас достанет силы пройти это место, выйти на богатые радостью, бесконечные места. Так видишь ли, проницательный читатель, это я не для тебя, а для другой части публики говорю, что такие люди, как Рахметов, смешны. А тебе, проницательный читатель, я скажу, что это недурные люди; а то ведь ты, пожалуй, и не поймешь сам-то; да, недурные люди. Мало их, но ими расцветает жизнь всех; без них она заглохла бы, прокисла бы; мало их, но они дают всем людям дышать, без них люди задохнулись бы. Велика масса честных и добрых людей, а таких людей мало; но они в ней - теин в чаю, букет в благородном вине; от них ее сила и аромат; это цвет лучших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли.

Чернышевский создавал свой роман "Что делать?" в эпоху подъема революционного движения в РФ. Герой романа Рахметов, как никто другой, подходил для революционной деятельности. Рахметов отличается жесткостью, аскетизмом, железной волей, ненавистью к народным угнетателям. Недаром предводитель большевиков В. И. Ленин ставил этого литературного героя в пример своим соратникам, говоря, что только с такими людьми возможен революционный переворот в РФ.

Что же это за особенный человек, привлекающий и в наши дни чуткость тех, кто жаждет социальных потрясений ради общего блага? По происхождению Рахметов - дворянин. Его отец был очень богатым человеком. Но привольная жизнь не удержала Рахметова в имении отца. Он уехал из провинции и поступил на натуральный факультет в Петербурге.
Без труда Рахметов сблизился в столице с прогрессивно мыслящими людьми. Случай свел его с Кирсановым, от которого он узнал много нового и передового в политическом отношении. Он стал запоем читать книги. Создается ощущение, что он отмерил себе временной отрезок и точно в него уложился. Уже через полгода Рахметов отложил книги и сказал: "Теперь чтение стало для меня делом второстепенным; я с этой стороны готов для жизни" . В этих словах героя можно разглядеть нечто выходящее за рамки нормально развивающегося человека.

Рахметов начал приучать свою физическую сущность подчиняться духовной, то есть стал приказывать сам себе и эти приказы осуществлять точно и в срок. Далее он стал закалять организм. Брался за самую тяжелую работу. Был более того бурлаком.

Все это он проделывал, готовясь к великим революционным делам. Ему блестяще удалось создать себя мощным физически и твердым духовно человеком. Рахметов фанатично следовал выбранным раз и навсегда путем. Он ел только то, что ели простые люди, хотя имел вероятность питаться лучше. Объяснял он это просто: "Так надобно - это дает уважение и любовь простых людей. Это полезно, может пригодиться". Видимо, чтобы подчеркнуть его крайнюю революционность, Чернышевский принудил своего героя отказаться и от личного человеческого счастья ради идеалов революционной борьбы. Рахметов отказался от женитьбы на богатой молодой вдове. Объяснил он это так: "Я должен подавить в себе любовь; любовь к вам связала бы мне руки, они и так не скоро развяжутся у меня - уже связаны".

Писатель-демократ, Чернышевский в образе Рахметова изобразил революционного вождя, особенного человека. О таких людях автор писал: "Это цвет лучших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли".

Но пора показало несостоятельность большевистских идей. И теперь мне ясно, почему вожди Октябрьского переворота избрали Рахметова своим идеалом. Они развивали те рахметовские качества, с которыми им было удобно совершать жестокие дела: не жалели себя, а тем более других, исполняли приказы с леденящей бездумной четкостью железного двигателя, относились к инакомыслящим, как сверхчеловеки к недочеловекам. В результате Россия была залита кровью, а мир был потрясен жестокостью революционных действий.

Наше общество ещё на пути к цивилизованному будущему. И лично я мечтаю о том, чтобы в этом нашем будущем было поменьше "особенных" людей, а побольше обычных: добрых, улыбчивых, живущих своей жизнью. Я хочу, чтобы такое будущее стало действительностью.

Роман «Что делать?» Чернышевский написал в 1862 – 1863 годах. Произведение создано в рамках литературного направления «социологический реализм». Историки литературы относят роман к жанру утопии.

Центральной сюжетной линией книги является любовная история с положительным концом. Параллельно в произведении затрагиваются социальные, экономические и философские идеи того времени, темы любви, отношений отцов и детей, просвещения, важности человеческой силы воли. Кроме того, в романе есть множество намеков на грядущую революцию.

Главные герои

Вера Павловна Розальская – целеустремленная, свободолюбивая девушка, «с южным типом лица» . Мыслила по-новому, не хотела быть просто женой, а заниматься своим делом; открыла швейные мастерские.

Дмитрий Сергеич Лопухов – медик, первый муж Веры Павловны. После инсценированного самоубийства взял себе имя Чарльз Бьюмонт.

Александр Матвеич Кирсанов – друг Лопухова, талантливый медик, второй муж Веры Павловны.

Другие персонажи

Марья Алексевна Розальская – мать Веры Павловны, очень предприимчивая женщина, которая во всем и всегда искала выгоду.

Павел Константиныч Розальский – управляющий домом Сторешниковых, отец Веры Павловны.

Михаил Иванович Сторешников – «видный и красивый офицер» , ловелас, сватался к Вере Павловне.

Жюли – француженка, женщина со сложным прошлым, нашла себе русского возлюбленного, помогала и симпатизировала Вере.

Мерцалов Алексей Петрович – хороший знакомый Лопухова, священник, обвенчавший Лопухова и Веру.

Мерцалова Наталья Андреевна – жена Мерцалова, а затем подруга Веры.

Рахметов – приятель Лопухова, Кирсанова, был прямолинеен, со смелыми взглядами.

Катерина Васильевна Полозова – жена Бьюмонта (Лопухова).

Василий Полозов – отец Катерины Васильевны.

I. Дурак

«Поутру 11 июля 1856 года прислуга одной из больших петербургских гостиниц у станции московской железной дороги была в недоумении». Накануне, в 9 часов вечера у них остановился некий господин. Утром он не отозвался. Выломав двери, нашли записку: «Ухожу в 11 часов вечера и не возвращусь. Меня услышат на Литейном мосту, между 2 и 3 часами ночи. Подозрений ни на кого не иметь».

Полицейский рассказал, что ночью на мосту послышался пистолетный выстрел и нашли простреленную фуражку пропавшего господина. Сплетники решили, что он это сделал, так как «просто дурак» .

II. Первое следствие дурацкого дела

В то же утро в 12-м часу молодая дама шила и вполголоса напевала французскую песенку. Ей принесли письмо, которое довело ее до слез. Вошедший в комнату молодой человек прочел письмо: «Я смущал ваше спокойствие. Я схожу со сцены. Не жалейте; я так люблю вас обоих, что очень счастлив своею решимостью. Прощайте». У него затряслись руки. Женщина воскликнула: «На тебе его кровь!» , «И на мне его кровь!» .

III. Предисловие

Автор рассуждает о том, что «употребил обыкновенную хитрость романистов: начал повесть эффектными сценами, вырванными из средины или конца ее» . Он размышляет о том, что среди его публики есть доля людей, которых он уважает – «добрые и сильные, честные и умеющие» , поэтому ему «еще нужно» и «уже можно» писать.

Глава 1. Жизнь Веры Павловны в родительском семействе

I

Вера Павловна выросла в многоэтажном доме на Гороховой, который принадлежал Сторешниковым. Розальские – управляющий домом Павел Константиныч, его жена Марья Алексевна, дочь Вера и «9-летний сын Федя» жили на 4-м этаже. Павел Константиныч также служил в департаменте.

С 12 лет Верочка ходила в пансион, занималась с фортепьянным учителем. Она хорошо шила, поэтому вскоре обшивала всю семью. Из-за смуглой, «как у цыганки» кожи, мать называла ее «чучелой» , поэтому Вера привыкла считать себя дурнушкой. Но через какое-то время мать перестала водить ее чуть не в лохмотьях, а начала наряжать, надеясь найти дочери богатого мужа. В 16 лет Верочка принялась сама давать уроки.

К девушке решил свататься начальник Павла Константиныча, однако слишком долго собирался. Вскоре к Розальским начал ходить хозяйский сын Сторешников, много внимания стал уделять Верочке. Чтобы устроить их брак, Марья Алексевна даже взяла дорогие билеты в оперу в ту же ложу, где был и сын хозяйки с друзьями, они что-то бурно обсуждали на французском. Верочке было неловко и она, сославшись на головную боль, ушла раньше.

II

Михаил Иваныч ужинал с другими кавалерами в модном ресторане. Среди них была одна дама – мадмуазель Жюли. Сторешников сказал, что Вера его любовница. Жюли, видевшая Веру в опере, отметила, что она «великолепна» , но явно не любовница Михаила – «он хочет купить ее» .

III

Когда на следующий день к Розальским пришел Сторешников, Вера намеренно говорила с ним по-французски, чтобы мать ничего не поняла. Она сказала, что знает – вчера он решил «выставить» ее своим приятелям как любовницу. Вера попросила не бывать у них и поскорее уйти.

IV

Жюли вместе со Сторешниковым приехали к Вере, так как даме нужна была учительница фортепьяно для ее племянницы (но это был лишь выдуманный повод). Жюли рассказала Марье Алексевне, что Михаил заключал с друзьями на Веру пари.

V – IX

Жюли считала Веру хорошей пассией для Сторешникова: «женитьба на ней несмотря на низкость ее происхождения и, сравнительно с вами, бедность, очень много двинула бы вперед вашу карьеру» . Жюли советовала и Вере стать женой Сторешникова, чтобы избавиться от преследований матери. Но Сторешников был Вере неприятен.

После некоторых раздумий Сторешников действительно посватался. Родители Веры обрадовались, но сама девушка сказала, что не хочет замуж за Михаила. Однако Сторешников все же выпросил, чтобы вместо отказа ему дали отсрочку ответа. Приходя к девушке в гости, Михаил «был с нею послушен, как ребенок» . «Так прошло три-четыре месяца».

Глава 2. Первая любовь и законный брак

I

Чтобы подготовить младшего брата Веры к поступлению в гимназию, отец нанял медицинского студента Лопухова. Во время уроков 9-летний Федя рассказал учителю все о Вере и ее потенциальном женихе.

II

Лопухов не жил на казенном содержании, а потому не голодал и не холодал. С 15 лет он давал уроки. Лопухов снимал со своим другом Кирсановым квартиру. В ближайшем будущем он должен был стать ординатором (врачом) в одном из «петербургских военных гошпиталей» , скоро получить кафедру в Академии.

III – VI

Марья Алексевна пригласила Лопухова на «вечерок» – на день рождения дочери. На вечере во время танцев Лопухов разговорился с Верой. Он пообещал помочь ей «вырваться из этого унизительного положения», связанного с грядущей свадьбой.

По окончании вечера Верочка думала о том, как странно, что они говорили впервые «и стали так близки» . Она влюбилась в Лопухова, еще не догадываясь, что ее чувства взаимны.

VII – IX

Как-то, чтобы окончательно проверить Лопухова, нет ли у него видов на Веру, Марья Алексевна подслушала разговор Веры и Дмитрия. Она услышала, как Лопухов рассказывал Вере, что холодные практические люди правы: «человеком управляет только расчет выгоды» . Девушка же ответила, что вполне с ним согласна. Лопухов советовал ей выходить замуж за Михаила Иваныча. Услышанное полностью убедило Марью Алексевну, что беседы с Дмитрием Сергеичем полезны для Верочки.

X – XI

Лопухов и Вера знали, что за ними следят. По просьбе Веры Лопухов подыскивал ей место гувернантки. Кирсанов помог найти нужный вариант.

XII. Первый сон Верочки

Вере приснилось, что она заперта в сыром темном подвале. Вдруг дверь растворилась, и она оказалась в поле. Ей начало сниться, будто она разбита параличом. К ней кто-то прикоснулся, и ее болезнь прошла. Вера увидела, что по полю шла красивая девушка с меняющейся внешностью – англичанки, француженки, немки, полячки, русской и настроение ее постоянно менялось. Девушка представилась невестой ее женихов и попросила называть ее «любовью к людям» . Затем Вере приснилось, что она идет по городу и освобождает запертых в подвале девушек и лечит девушек, разбитых параличом.

XIII – XVI

Женщина, к которой Верочка должна была пойти в гувернантки, отказала, так как не хотела идти против воли родителей девушки. Расстроенная Вера думала о том, что если будет совсем тяжело, то она выбросится в окно.

XVII – XVIII

Вера и Дмитрий решают пожениться, обсуждают дальнейшую жизнь. Девушка хочет зарабатывать собственные деньги, чтобы не быть рабой мужа. Она хочет, чтобы они жили как друзья, у них были отдельные комнаты и общая гостиная.

XIX – XIX

Пока у Лопухова были дела, Вера жила дома. Как-то она вышла с матерью до Гостиного двора. Неожиданно девушка сказала матери, что повенчалась с Дмитрием Сергеичем, села к первому попавшемуся извозчику и сбежала.

XX- XIV

За три дня до этого они действительно повенчались. Лопухов договорился, чтобы их повенчал его знакомый Мерцалов. Он вспомнил, что в церкви целуются и, чтобы там не было слишком стыдно, они поцеловались заранее.

Сбежав от матери, Вера поехала в найденную Лопуховым для них квартиру. Лопухов сам съездил к Розальским и успокоил их относительно случившегося.

Глава 3. Замужество и вторая любовь

I

«Дела Лопуховых шли хорошо». Вера давала уроки, Лопухов работал. Хозяева же, у которых жили супруги, были удивлены их укладом – как будто они не семья, а брат и сестра. Лопуховы входили друг к другу только стучась. Вера же считала, что это только способствует крепкому браку и любви.

II

Вера Павловна открыла швейную мастерскую. Жюли помогла найти ей клиенток. Съездив к родителям, она, возвращаясь домой, не понимала, как могла жить в «таких гадких стеснениях» и «вырасти с любовью к добру» .

III. Второй сон Веры Павловны

Вере приснилось, что по полю ходили ее муж и Алексей Петрович. Лопухов говорил другу, что есть «чистая грязь» , «реальная грязь» , из которой вырастает колос. А есть «гнилая грязь» – «фантастическая грязь» , из которой нет развития.

Затем приснилась ей мать. Марья Алексевна со злобой в голосе говорила, что заботилась о куске хлеба для дочери и, если бы она не была злой, дочь не была бы доброй.

IV

«Мастерская Веры Павловны устроилась». У нее сначала было три швеи, которые затем нашли еще четырех. За три года их мастерская только развивалась и расширялась. «Года через полтора почти все девушки уже жили на одной большой квартире, имели общий стол, запасались провизиею тем порядком, как делается в больших хозяйствах».

V – XVIII

Как-то после прогулки Дмитрий Сергеич сильно заболел воспалением легких. Кирсанов с Верой дежурили у постели больного, пока тот не выздоровел. Кирсанов был уже давно влюблен в Веру, поэтому до болезни друга очень редко бывал у них.

И Кирсанов, и Лопухов «грудью, без связей, без знакомств пролагали себе дорогу» . Кирсанов был медик, «уже имел кафедру» и был известен как «мастер» своего дела.

Находясь у Лопуховых во время болезни друга, Кирсанов понимал, что «ступает на опасную для себя дорогу» . Несмотря на то, что привязанность к Вере возобновилась с большей силой, ему удавалось с ней справляться.

XIX. Третий cон Веры Павловны

Вере приснилось что она читает собственный дневник. Из него она понимает, что любит Лопухова за то, что он «вывел ее из подвала» . Что прежде она не знала потребности тихого, нежного чувства, которого нет в муже.

ХХ – XXI

У Веры появилось предчувствие, что она не любит мужа. Лопухов начал думать о том, что не «удержит за собою ее любви» . Проанализировав последние события, Лопухов понял, что между Кирсановым и Верой зародились чувства.

XXII – XXVIII

Лопухов попросил Кирсанова бывать у них чаще. Вера осознала свою страсть к Кирсанову и написала записку мужу с извинениями о том, что любит Александра. На следующий день Лопухов уехал к родственникам в Рязань.Через полтора месяца вернулся, пожил три недели в Петербурге, а затем уехал в Москву. Он уехал 9 июля, а 11 июля «поутру произошло недоумение в гостинице у станции московской железной дороги» .

XXIX – XXX

Знакомый Лопуховых Рахметов вызвался помочь Вере. Он знал о планах Лопухова и передал записку, где тот писал, что собирается «сойти со сцены» .

У Рахметова было прозвище Никитушка Ломов по имени бурлака, ходившего по Волге, «гиганта геркулесовой силы» . Рахметов много работал над собой и приобрел «непомерную силу» . Он был достаточно резок и прямолинеен в общении. Как-то даже спал на гвоздях, чтобы проверить свою силу воли. Автор считает, что такими людьми, как Рахметов, «расцветает жизнь всех; без них она заглохла бы» .

XXXI

Глава 4. Второе замужество

I – III

Берлин, 20 июля 1856. Письмо Вере Павловне от «отставного медицинского студента» в котором он передает слова Дмитрия Сергеича. Лопухов понимал, что их отношения с Верой уже не будут, такими, как прежде, размышлял над своими ошибками и говорил, что его место должен занять Кирсанов.

IV – XIII

Вера счастлива с Кирсановым. Они вместе читают и обсуждают книги. Как-то во время беседы Вера высказалась, что «организация женщины едва ли не выше, чем мужчины» , что женщины сильнее и выносливее мужчин.

Вера предположила, что «нужно иметь такое дело, от которого нельзя отказаться, которого нельзя отложить, – тогда человек несравненно тверже» . Вера привела в пример Рахметова, для которого общее дело заменяло личное, тогда как им, Александру и Вере, нужна только личная жизнь.

Чтобы быть равной мужу во всем, Вера занялась медициной. На тот момент еще не было женщин-медиков и для женщины это было делом компрометирующим.

XIV

Вера и Александр отмечают, что со временем их чувства только становятся сильнее. Кирсанов считает, что без жены он бы давно перестал расти в профессиональной сфере.

XVI. Четвертый сон Веры Павловны

Вере приснилось покрытое цветами поле, цветущие кустарники, лес, роскошный дворец. Вере показывают трех цариц, богинь которым преклонялись. Первую – Астарту, которая была рабыней мужа. Вторую – Афродиту, которую возносили только как источник наслаждения. Третью – «Непорочность» , показав рыцарский турнир и рыцаря, который любил недоступную даму сердца. Рыцари любили своих дам только до тех пор, пока они не становились их женами и подданными.

Проводница Веры сказала, что царства тех цариц падают, и теперь пришло ее время. Вера понимает, что проводницей и новой царицей является она сама. Проводница говорит, что ее можно выразить одним словом – равноправность. Вера видит во сне Новую Россию, где люди счастливо живут и трудятся.

XVII

Новая мастерская Веры через год «уж совершенно устроилась» . Первой мастерской управляет Мерцалова. Вскоре они открыли магазин на Невском.

XVIII

Письмо Катерины Васильевны Полозовой. Она пишет, что познакомилась с Верой Павловной и в восторге от ее мастерской.

Глава 5. Новые лица и развязка

I

Полозова была многим обязана Кирсанову. Ее отец был «отставной ротмистр или штаб-ротмистр» . После отставки он начал заниматься предпринимательством и вскоре создал «изрядный капитал» . Его жена умерла, оставив ему дочь Катю. Со временем капитал его достигал уже нескольких миллионов. Но в какой-то момент он поссорился с «нужным человеком» и в 60 лет остался нищий (по сравнению с недавним, в остальном он жил хорошо).

II – V

Когда Кате было 17 лет, она неожиданно начала худеть и слегла. Как раз за год до венчания с Верой Кирсанов был среди врачей, которые занимались здоровьем Кати. Александр догадался, что причина нездоровья девушки – несчастная любовь.

«Женихи сотнями увивались за наследницею громадного состояния». Полозов сразу заметил, что Соловцов понравился дочери. Но это был «очень дурной человек» . Полозов как-то сказал Соловцову колкость, тот стал у них редко бывать, но начал слать Кате безнадежные письма. Перечитывая их, она нафантазировала любовь и занемогла.

VI – VIII

На очередном врачебном консилиуме Кирсанов сказал, что болезнь Полозовой неизлечима, поэтому ее страдания нужно прекратить приемом смертельной дозы морфия. Узнав об этом, Полозов разрешил девушке делать то, что она хочет. Через три месяца была назначена свадьба. Вскоре девушка сама поняла свою ошибку и разорвала помолвку. Ее взгляды изменились, теперь она даже радовалась, что отец лишился богатства и «пошлая, скучная, гадкая толпа покинула их» .

IX

Полозов решил продать стеариновый завод и после длительных поисков нашел покупщика – Чарльза Бьюмонта, который был агентом лондонской фирмы Ходчсона, Лотера и К.

X

Бьюмон рассказал, что его отец приехал из Америки, был тут «винокуром на заводе в тамбовской губернии» , но после смерти жены вернулся в Америку. Когда отец умер, Чарльз устроился в лондонскую контору, которая имеет дела с Петербургом и попросился на место в России.

XI – XII

Полозов пригласил Бьюмонта на обед. Во время беседы Катя высказалась, что хочет заниматься каким-то полезным делом. Бьюмонт посоветовал ей познакомиться с госпожой Кирсановой, но после рассказать о том, как обстоят ее дела.

XIII – XVIII

Бьюмонт стал очень часто бывать у Полозовых. Полозов считал его неплохой партией для Катерины. Катерина и Чарльз полюбили друг друга, однако не проявляли своей страсти, были очень сдержаны.

Чарльз сделал Катерине предложение, предупредив, что уже был в браке. Девушка поняла, что это была Вера. Катерина дала ему согласие.

XIX – XXI

На следующий день Катерина поехала к Вере и сказала, что познакомит ее со своим женихом. Кирсановы, узнав, что это Лопухов, очень обрадовались (Дмитрий инсценировал самоубийство, изменил имя, уехал в Америку, но вот вернулся). «В тот же вечер условились: обоим семействам искать квартир, которые были бы рядом».

XXII

«Каждое из двух семейств живет по-своему, как больше нравится которому. Видятся как родные». «Швейные, продолжая сживаться, продолжают существовать; их теперь уж три; Катерина Васильевна давно устроила свою». В этом году Вера Павловна уже будет «держать экзамен на медика» .

XXIII

Прошло несколько лет, они жили так же дружно. Автор изображает сцену гуляний. Среди молодежи некая дама в трауре, которая говорит, что «влюбляться можно, и жениться можно, только с разбором, и без обмана» .

Глава 6. Перемена декораций

«- В Пассаж! – сказала дама в трауре, только теперь она была уже не в трауре: яркое розовое платье, розовая шляпа, белая мантилья, в руке букет». Она ждала этого дня более двух лет. Но, автор, не желая продолжать, заканчивает свое повествование.

Заключение

Роман Чернышевского «Что делать?» интересен галереей сильных, волевых персонажей – «новых» людей. Это Вера Павловна, Кирсанов, Лопухов, над которыми словно возвышается, находясь особняком, образ Рахметова. Все эти люди сделали себя сами и не переставали трудиться над саморазвитием, при этом стараясь как можно больше вложиться в «общее дело» . Фактически они являются революционерами.

Главная героиня книги, Вера Павловна, предстает не обычной для того времени женщиной. Она решается пойти против воли родителей, не боится осуждения общества, открывая свои мастерские, а затем и становясь медиком. Она вдохновляет других женщин и окружающих людей на саморазвитие, служение общему делу.

Тест по роману

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4.7 . Всего получено оценок: 331.