Л.Кэрролл "Алиса в стране чудес": описание, герои, анализ произведения. Итак, где же презумпция невиновности? В кроличьей норе

(42 стр.)
Книга адаптирована для смартфонов и планшетов!

Только текст:

Жила-была маленькая девочка по имени Алиса. Как-то днём она сидела под деревом со своей старшей сестрой. Та читала ей урок по истории.
- Алиса, ты меня совсем не слушаешь! - сделала ей замечание сестра.
- Но это так скучно! - зевнула Алиса.
- Книга должна быть с картинками.
- Что за бессмыслица! - ответила ей сестра.
- В моём мире все книги были бы с картинками, - мечтательно протянула Алиса, - и кругом царила бы сплошная бессмыслица!
Урок закончился, и Алиса прилегла на мягкую травку. Она всё думала и думала о том, каким был бы её бессмысленный мир и наконец стала засыпать.
Вдруг мимо неё пронёсся Белый кролик.
- Я опаздываю! Опаздываю! Опаздываю! - задыхаясь, бормотал он.
Да, да, представьте себе, кролик разговаривал.
К тому же на нём был жилет, из кармана которого торчали часы.
- Подождите! - крикнула ему вслед растерянная Алиса.
- Я опаздываю на очень важную встречу!
У меня совершенно нет времени! Я опаздываю, опаздываю! - отмахнулся кролик и юркнул в кроличью нору.
Алисе стало так любопытно, что она, не раздумывая, последовала за кроликом. В норе было очень темно, но девочка бесстрашно ползла вперёд. Вдруг земля ушла у неё из-под ног, и Алиса начала падать.
Она падала очень-очень медленно.
Мимо неё пролетали какие-то странные предметы: лампа, зеркало, кресло-качалка. А она всё падала и падала.
- Может быть, я пролечу Землю насквозь и окажусь на её обратной стороне? - подумала Алиса.
Наконец Алиса куда-то приземлилась. Перед ней была маленькая дверца.
- Прошу прощения, - сказала Алиса, - могу я войти?
- Ты слишком большая! - ответила ей Дверная Ручка.
- Выпей из той бутылочки.
Девочка обернулась и увидела бутылочку с надписью «Выпей меня». Так она и сделала. И вдруг Алиса начала уменьшаться. Она уменьшалась, пока не стала такой маленькой, что смогла бы пройти в дверь.
Вот только дверь оказалась заперта.
- Ты забыла про ключ! - проворчала Дверная Ручка. И только тут Алиса заметила ключ на столике у двери, но теперь она была слишком маленькой, чтобы достать его.
- Посмотри в коробочке! - буркнула Дверная Ручка. Алиса заглянула в коробочку под столом и увидела печенье, на котором было написано «Съешь меня». Алиса съела и начала расти. Она росла и росла, пока не стала просто огромной. Девочка очень испугалась.
- О нет! - вскрикнула Алиса и заплакала. Она долго рыдала, и её гигантские слёзы залили всю комнату.
- Бутылочка! - крикнула ей Дверная Ручка.
Алиса отпила из бутылочки и снова уменьшилась.
Но она стала такой маленькой, что провалилась в бутылочку. Её подхватило волной из слёз и понесло. Рядом с Алисой плыли какие-то зверьки и птицы. Увидев птицу Додо, Алиса закричала:
- Мистер Додо, помогите мне! Пожалуйста!
Но он не слышал её.
Через какое-то время Алису выбросило на берег, и она снова увидела Додо.
- Беги за всеми, - сказал ей Додо, - иначе никогда не высохнешь!
Но Алиса заметила Белого Кролика и бросилась за ним.
Преследуя кролика, она оказалась в лесу, где повстречала близнецов Труляля и Траляля.
- Я ищу Белого Кролика, - сказала им Алиса.
- Зачем? - спросил её Труляля.
- Ну, мне любопытно, - ответила Алиса.
Как-то раз Морж и его приятель Плотник прогуливались по берегу. И тут Плотник заметил что-то в воде.
- Морж, - позвал Плотник, - взгляни-ка сюда!
Из воды на Моржа и Плотника смотрели юные и безмерно любопытные устрицы.
- Пойдёмте со мной! - сказал им Морж.
- Будем болтать о кораблях и башмаках, о сургуче, капусте и королях!
И доверчивые устрицы выбрались на берег. Они пошли за коварным Моржом.
Морж отвёл их в ресторан, где в меню было только одно блюдо - устрицы!
Он съел их всех до единой, не поделившись даже со своим другом…
- Какая печальная история! - сказала Алиса.
- Да! - всхлипнул Труляля.
- И урок для каждого!
Близнецы разревелись, и Алиса сочла, что лучше ей удалиться.
Гуляя по лесу, она повстречала большую синюю гусеницу.
- Кто ты? - спросила её Гусеница.
- Сложно сказать, мэм, - ответила Алиса.
- Я за сегодняшний день столько раз менялась в размере.
Вдруг гусеница поднялась. Она вращалась и вращалась. Затем, остановившись, она превратилась в прекрасную бабочку.
- Вот тебе подсказка, - сказала она.
- Одна сторона сделает тебя больше, другая - меньше.
- Одна сторона чего? - спросила Алиса.
- Гриба, конечно! - крикнула ей гусеница, превратившаяся в бабочку, и улетела прочь.
Алиса устала быть маленькой. Отломив по кусочку от каждой стороны гриба, она попробовала один из них и… Бах!
Она вдруг стала выше деревьев!
- Боже мой! - вздохнула Алиса.
- Да кончится это когда-нибудь?!
Затем она осторожно лизнула второй кусочек и уменьшилась до нормального размера.
- Ну, так-то лучше! - довольная сказала она.
Продолжив поиски Белого Кролика, Алиса окончательно заблудилась.
Вдруг она услышала откуда-то с дерева голос:
- Тай-радам… пай-радам… пам-парам, - пропел голос.
Алиса посмотрела наверх, но ничего не увидела. Вдруг в воздухе появилась улыбка, а за ней кошачья физиономия.
- Простите, вы кто?
- Спросила Алиса.
- Чеширский Кот, — ответил тот, и в воздухе буквально из ниоткуда появилась его тело.
- Я ищу Белого Кролика, - сказала Алиса.
- Куда мне идти?
- А куда бы ты хотела пойти? - спросил Чеширский Кот.
- Я не знаю, - растерялась девочка.
- Ну, тогда это не имеет никакого значения.
- Если бы я искал кролика, я бы делал это, стоя на голове, - мурлыкнул кот.
- Можешь спросить у Мартовского Зайца, он живёт слева. Или у Шляпника, он живёт справа.
- Он, правда, совсем не в себе, но здесь все немного не в себе. Даже я, как видишь, в себе не до конца!
Произнеся эти слова. Чеширский Кот исчез.
Алиса отправилась к дому Шляпника. Подходя к нему, она услышала пение. Это пели Шляпник, Мартовский Заяц и мышь Соня. Они собрались на чаепитие.
Алиса вошла и села.
- Не садись! Это невежливо, - сказал ей Мартовский Заяц.
- Простите, - ответила Алиса.
- Но мне так понравилось ваше пение.
- Понравилось? Правда? - спросил Шляпник.
- Тогда ты обязана присоединиться к нам.
- Да, - добавил Мартовский Заяц, - к нашей вечеринке в честь дня нерождения.
- Дня нерождения? - удивлённо спросила Алиса.
- Да, - кивнул Шляпник и пояснил.
- В году всего триста шестьдесят пять дней. Один из них - день рождения, а оставшиеся триста шестьдесят четыре - дни нерождения.
- Понятно, - ответила Алиса.
- Вообще-то я ищу Я Белого Кролика. Кот сказал…
- КОТ! - завизжала Соня, дремавшая в чашке. Выскочив из неё, она стала быстро бегать по столу.
- Видишь, что ты наделала?! - закричал на Алису Шляпник.
- Мне очень жаль, - смущённо ответила ему Алиса, - но у меня совершенно нет времени на все эти глупости!
- Время? У меня нет времени! Я опаздываю! — выскочил откуда-то Белый Кролик.
- Неудивительно, - крикнул Шляпник, - твои часы опаздывают на два дня! Я починю их!
И Шляпник принялся намазывать часы маслом, поливать сливками,посыпать сахаром и капать на них чаем.
- Ах, мои часы! - воскликнул Кролик и бросился прочь.
Скоро её окружили странные животные.
- Нет, нет! - закричала Алиса.
- Перестаньте, я больше не хочу жить в мире бессмыслицы!
И тут Алиса услышала знакомое:
- Тай-радам… пай-радам… пам-парам.
- Чеширский Кот! - обрадовалась Алиса.
- Я устала! Я хочу домой, но не знаю дороги!
- Это потому, что все дороги здесь ведут к Королеве, - ответил он.
- К Королеве? Какой Королеве? - спросила Алиса.
- Вы ещё не встречались? - удивился Кот.
- Обязательно повидайся с ней! Она без ума от тебя!
И вдруг в дереве открылся проход.
Войдя в него, Алиса очутилась в саду. Неподалеку три игральные карты, напевая песню, красили розы в красный цвет.
- Зачем вы это делаете? - спросила Алиса.
- Мы посадили по ошибке белые розы, - ответила ей Двойка Треф.
- А Королеве Червей нравятся красные. Если она об этом узнает, то велит отрубить нам головы!
Алиса бросилась помогать картам.
И тут послышались барабанный бой и звуки фанфар.
- Королева! - закричали карты.
- Королева идёт! Алиса и карты опустились на колени.
- Её королевское величество Королева Червей! - торжественно объявил Белый Кролик. -
Ох, ну и Король, конечно! - добавил он.
- А это ещё что? - спросила Королева, глядя на Алису.
- Как ты здесь оказалась, девочка?
- Я хочу вернуться домой, - ответила ей Алиса, — но не знаю, какой дорогой идти.
- Дорогой?! - закричала Королева.
- Здесь все дороги мои! Не забывай об этом!
Затем Королева пригласила Алису сыграть в крокет. Но что это был за крокет! Вместо мяча Королева использовала ежа, по которому она ударяла головой фламинго! Ведь фламинго заменяли биты.
Королева сделала удар. Настал черёд Алисы. Девочка очень старалась, но фламинго совсем не слушался её.
- Ты что, хочешь, чтобы нам с тобой отрубили головы? - прошипела Алиса глупому животному.
Рассердившись, она схватила птицу и изо всех сил ударила по мячу. Удар получился лучше, чем у Королевы. Та пришла в бешенство.
- Отрубить ей голову! - вскричала она.
- Э-э-э… Может сначала судить её, дорогая? - спросил Король.
- Так тому и быть! - зло прошипела Королева.
Начался суд, которым руководила Королева.
- Внимание! Внимание! - прокричал Белый Кролик.
- Заседание суда считается открытым!
- Но что я сделала? - возмутилась Алиса.
-Тихо! - прикрикнула на неё Королева.
- Давайте покончим с этим побыстрее! Отрубить ей голову! И дело с концом.
Алиса засунула руки в карманы и нащупала кусочек гриба. Она съела его и снова начала расти. Девочка угрожающе нагнулась к остолбеневшей Королеве.
- Послушайте-ка, - строго сказала ей Алиса.
- Вы не имеете права так обращаться со мной.
И никакая вы не королева. Вы старая, вредная, противная сумасбродка!
Но тут действие гриба закончилось.
О, нет! Алиса снова уменьшилась.
Алиса бросилась бежать. Через какое-то время ей на глаза попалась та самая дверь, через которую она вошла в свой мир бессмыслицы.
Алиса схватилась за Дверную Ручку.
- Я должна выбраться отсюда! - крикнула она.
- Ты и так не здесь, - ответила ей Дверная Ручка.
- Посмотри сама.
Алиса поглядела в замочную скважину и… увидела себя, мирно спящую под деревом.
- Просыпайся, Алиса, просыпайся! - крикнула она.
- Алиса! Алиса!
Алиса проснулась и огляделась.
Она снова была в обычном мире.
- Алиса! - сказала ей сестра.
- Ты что, спала?! Какое бессмысленное времяпрепровождение!
- Бессмысленное! - согласилась Алиса.
- Забавное, конечно, но с меня, пожалуй, пока что хватит бессмыслицы. Ну что, пойдём домой?
И девочки, взявшись за руки, побежали домой, где их ждал вкусный обед…

Совсем недавно мне позвонили из Русской службы BBC, чтобы взять небольшое интервью о Льюисе Кэрролле. А я-то и запамятовал, что этим летом британская (и особенно Оксфордская) общественность празднует круглую дату.

150 лет назад 4 июля 1862 года состоялась та самая лодочная прогулка, во время которой Кэрролл (тогда ещё Чарлз Лютвидж Доджсон) по требованию 10-летней Алисы Лидделл стал сочинять свою знаменитую сказку о Стране Чудес.

Казалось бы, полтораста лет прошло, а литераторы до сих пор решают – что же такое написал Кэрролл? Какой смысл вкладывал в свои сказки? И, наконец, самый «главный» вопрос, по непонятным причинам волнующий общественность – был ли «друг детей»… педофилом?

Герой сказки Кэрролла – Червонный Король – однажды сказал: «Чем меньше смысла, тем лучше. Нам, значит, не придется его искать». К сожалению, к мудрому совету Короля очень мало кто прислушался. Не успели сказки Кэрролла привлечь внимание взрослой части населения, как им тотчас устроили «рентген и промывание желудка вместе с уринотерапией». Сначала «Алису» присвоили себе занудные викторианские ученые мужи.

Г.К. Честертон «Льюис Кэрролл»:

«Любой образованный англичанин, в особенности англичанин, имеющий (что гораздо хуже) отношение к системе образования, торжественно заявит вам, что «Алиса в Стране чудес» – это классика. И, к нашему ужасу, это действительно так. Тот веселый задор, который во время каникул завладел душой математика, окруженного детьми, превратился в нечто застывшее и обязательное, словно домашнее задание на дето. …«Алиса» – классика; а это значит, что ее превозносят люди, которые и не думали ее читать. …Мне горько об этом говорить, но мыльный пузырь, выпущенный из соломинки поэзии в небо бедным Доджсоном в минуту просветленного безумия, стараниями педагогов лишился легкости, сохранив лишь полезные мыльные свойства».

Лингвисты увидели в кэрролловских каламбурах и парадоксах зачатки будущей семиотики и семантики. А физики XX века всерьез размышляли над вопросом «Можно ли пить зазеркальное молоко?». Английские богословы увидели в «Алисе» зашифрованные религиозные баталии (банка с апельсиновым соком, видите ли, символизирует ОРАНЖистов, а Бармаглот «может только выражать отношение британцев к папству»), а историки, соответственно, – исторические (младенец Герцогини, превратившийся в поросенка – это Ричард III Глостер, который имел на гербе кабана, а перекрашивание роз в саду – отзвуки войны Алой и Белой Розы).

А потом за дело взялись фрейдисты…

Тут уж несчастному математику досталось за все: и за любовь к детям, и за холостяцкую жизнь, и за буйную фантазию, и за «греховные ночные мысли», от которых он отвлекался сочинением головоломок. Вместо галантного щепетильного викторианского преподавателя перед нами предстал коварный потаенный педофил, отягощенный эдиповым комплексом, «заторможенностью развития», «бегством в детство» и еще кучей психических расстройств. Тут еще подсуетился и Набоков, в безуспешных попытках стяжать американскую славу, настрочивший свою «Лолиту», где любитель «нимфеток» Гумберт отзывается о Кэрролле как о своем «счастливом собрате».

Отныне дружба взрослого мужчины с маленькими девочками оценивалась только с позиций набоковского героя.

«Кэрролла обуревают темные страсти, которым он не может дать выхода в реальности, и именно это приводит к созданию столь странных сказок», считает американская писательница-феминистка Кэти Ройфи. Пол Шилдер в своих «Психоаналитических заметках об Алисе в стране чудес и Льюисе Кэрролле» сразу берет быка за… фаллос. Он считает, что именно… Алиса была символическим «мужским достоинством» оксфордского математика! Другой психоаналитик – Тони Голдсмит – считает стремление Алисы проникнуть в самую маленькую дверцу прямым указанием на тягу писателей к маленьким девочкам.

« — Знаешь, милочка, мне надо достать карандаш потоньше. Этот вырывается у меня из пальцев — пишет всякую чепуху, какой у меня и в мыслях не было…», Юрий Ващенко, иллюстрация из книги

«Он любил девочек. Он раздавал им в письмах тысячи поцелуев. Он фотографировал детишек обнаженными», радостно хихикали психоаналитики. Да, любил. Да, раздавал. Да, фотографировал. Так что же теперь, обвинять в педофилии Сухомлинского, а в зоофилии – Джеральда Даррелла? Раздача поцелуев – вполне традиционная любезность (вы разве не целуете своих маленьких племянниц?), а раздача тысячи поцелуев – невинная шутка. Что до детских фото-«ню», так делались они исключительно с разрешения родителей и все негативы Доджсон либо этим родителям отдал, либо уничтожил. Дело в том, что в викторианскую эпоху дитя считалось невинным ангельским существом, и фото обнаженных детей были весьма распространены и не несли на себе отпечатка извращенности.

«- Разве это чепуха? — сказала Королева и затрясла головой. — Слыхала я такую чепуху, рядом с которой эта разумна, как толковый словарь!» , кадр из советского м/ф «Алиса в Зазеркалье», 1982 г.

Итак, где же презумпция невиновности?

Почему мне ПРИХОДИТСЯ писать о том, что Доджсон не оставил ни ОДНОГО фактического подтверждения для этих скользких подозрений? В какой бы ужас он пришёл, если бы узнал, как будут трактовать его любовь к детям! В своем дневнике Доджсон описал случай, когда он поцеловал девочку, но узнав, что ей целых 17 лет (в викторианской Англии девочки до 15 лет еще считались детьми), испугался, и со свойственной ему наивностью тотчас послал матери шутливое письмо, уверив, что подобный «казус» больше не повторится. Мать (подобно современным психоаналитикам) шутки не оценила.

«Интересно, кого они сейчас вызовут, — подумала Алиса. — Пока что улик у них нет никаких…». Представьте себе ее удивление, когда Белый Кролик пронзительно закричал своим тоненьким голоском: «Алиса!», Виктор Чижиков, журнал «Пионер»

Думаю, что наиболее близким к истине было утверждение М. Гарднера о том, что именно невинность и чистота подобной дружбы позволяла Доджсону чувствовать себя в компании детей свободно и раскованно. Гарднер писал в «Аннотированной Алисе»: «Кэрролла же потому и тянуло к девочкам, что в сексуальном отношении он чувствовал себя с ними в полной безопасности. От других писателей, в чьей жизни не было места сексу (Торо, Генри Джеймс), и от писателей, которых волновали девочки (По, Эрнест Даусон), Кэрролла отличает именно это странное сочетание полнейшей невинности и страстности. Сочетание уникальное в истории литературы».

«- Кому вы страшны? — сказала Алиса. — Вы ведь всего-навсего колода карт!», Peter Newell

Лучшим доказательством этого служит и то, что в преклонном возрасте Доджсон не чурался приглашать к себе в гости девушек, давно вышедших из возраста «нимфеток». В замечательной статье А. Борисенко и Н. Демуровой «Льюис Кэрролл: мифы и метаморфозы» («Иностранная литература» №7, 2003г.) проводится мысль, что именно ханжеская викторианская мораль попыталась скрыть от общественности столь «неподобающие» для холостяка встречи со зрелыми дамами (такие же дружеские и невинные) и чрезмерно преувеличила роль Кэрролла как «друга исключительно детей». Впоследствии это желание не бросать «тень» на образ национальной знаменитости сослужило писателю плохую службу.

Сам Доджсон был выше таких подозрений, поэтому никогда не скрывал своей дружбы, как с девочками, так и с женщинами. «Ты не должна пугаться, когда обо мне говорят дурно, – писал он младшей сестре, до которой дошла какая-то сплетня о его взаимоотношениях с женщиной (не девочкой!), – если о человеке говорят вообще, то кто-нибудь непременно скажет о нем дурно».

То, что в англоязычных странах Кэрролл – самый цитируемый автор, после Библии и Шекспира, не удивляет. А что может быть универсальнее и вариативнее для цитирования, чем забавные, ничего не значащие произведения нонсенса.

Но я не устану повторять, что прежде, чем лезть в ткань книги со скальпелем и пытаться ее анализировать (т.е. раскладывать на составляющие), необходимо сначала испытать удовольствие от НЕПОСРЕДСТВЕННОГО и ЦЕЛЬНОГО знакомства с произведением. Текст не должен рассматриваться ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО как препарируемый объект для своих личных нужд.

Последняя сказка Кэрролла «Сильви и Бруно» была построена на идее о трех физических состояниях человеческого сознания: первое – когда присутствие фей не осознается, второе – когда, осознавая реальность, человек одновременно ощущает и присутствие фей (состояние «жути») и третье – когда человек, не осознавая реальности, полностью находится в Волшебной стране. Так вот, лучше всего находиться целиком либо в первом, либо в третьем состоянии, а «жуть» пусть остается уделом психоаналитиков.

Сказки Кэрролла, прежде всего, – искрящаяся игра фантазии, их чтение подразумевает радость от самого факта игры. «На самом деле они не учат ничему», говорил он. Поэтому РАССЛАБЬТЕСЬ и – НА ПЕРЕМЕНУ!

09.04.2016 0 9584

Сегодня многим имя Алисы Лидделл ничего не скажет. Подсказкой может стать надпись, высеченная на могильном камне этой женщины: «Могила миссис Реджинальд Харгривс, Алисы из "Алисы в Стране чудес” Льюиса Кэрролла».

Алиса Лидделл

Девочка Алиса Лидделл, для которой Кэрролл написал сказку о ее путешествии по подземной стране, куда она попала через кроличью нору, прожила 82 года. И умерла через 36 лет после кончины человека, который ее увековечил.

До сих пор идут споры о том, какие отношения их связывали. Догадки строят самые разные - в том числе очень грязного свойства.

Встреча в саду

В апреле 1856 года дети Генри Лидделла, декана одного из колледжей в английском университетском городе Оксфорд, вышли на прогулку в сад. В тот весенний день там же оказался и молодой преподаватель математики Чарльз Лютвидж Доджсон, который иногда публиковал литературные произведения под псевдонимом Льюис Кэрролл.

Он собирался сфотографировать собор. Доджсона, математика и автора работ по этой науке, гораздо больше увлекала гуманитарная область жизни: фотография, писательство, поэзия. Забегая вперед, скажем, что он четверть века преподавал в колледже совсем не то, что представляло для него истинный интерес.

Итак, фотография - по тем временам, новшество, - в 1856 году была главным увлечением 24-летнего математика, лекции которого студенты считали самыми скучными в мире.

В 1856 году в семье мистера Лидделла было всего 5 детей, Алиса - четвертая по старшинству. (Позднее на свет появились еще пятеро малышей.)

Льюис Кэрролл

Кэрролл сразу загорелся идеей сфотографировать девочек Лидделлов. Именно девочек - он их обожал. И как-то записал в своем дневнике: «Я люблю детей (только не мальчиков)». Почему одних девочек? Над этим вопросом не одно десятилетие бьются биографы писателя.

Большинство приходит к простому выводу: у Доджсона было 7 сестер и только 3 брата! Он с детства привык иметь дело с девочками.

Молодой преподаватель испросил у четы Лидделл разрешения сфотографировать их детей. Родители согласились. Благодаря их согласию для истории сохранились изображения Лидделлов-младших.

Необычный ребенок?

В 1856 году Алисе исполнилось 4 года. Чем именно эта малютка привлекла внимание математика-фотографа? Ведь, в конце концов, если он так любил девочек, то почему не обратил внимание на ее младшую или старшую сестру?

Наверное, на него произвело впечатление упрямое выражение ее лица. А может, яркие карие глаза... Кто знает?

До нас дошли фото семилетней Алисы, сделанные Льюисом Кэрроллом. На одном из них девочка имеет вполне приличный вид: она в белом платье сидит рядом с цветочным горшком.

А на другом она босая, одета в лохмотья - судя по всему, изображает дикарку или нищенку. Именно эта фотография, датируемая 1859 годом, навела исследователей на мысли о неплатонических намерениях Кэрролла...

Но вернемся в 1856 год. Чарльз Лютвидж Доджсон быстро стал другом семьи Лидделл. Дочки от него млели - он готов был чуть ли не все свое свободное время проводить с девочками. Они резвились в парке, дурачились, катались на лодке. Об одной из таких лодочных прогулок Кэрролл написал акростих, первые буквы строчек которого составляют слова: Алиса Плезенс Лидделл (полное имя малышки). Вот начало этого стихотворения, которое вошло в книгу «Алиса в Зазеркалье»:

Ах, какой был яркий день!
Лодка, солнце, блеск и тень,
И везде цвела сирень.
Сестры слушают рассказ,
А река уносит нас.

На этой же прогулке Кэрролл начал рассказывать Алисе и ее сестрам о приключениях девочки в волшебной стране. Пассажиры той лодки - тринадцатилетняя Лорина, десятилетняя Алиса и восьмилетняя Эдит - просили старшего друга не умолкать. Его любимица Алиса требовала выдумать историю, в которой было бы «побольше глупостей и выдумок». Главной героиней стала, конечно же, Алиса.

Но и для ее сестер нашлось место. Лорина превратилась в попугайчика Лори, который убеждал всех в своем старшинстве и уме. Эдит досталась роль орленка Эда. Себя Кэрролл вывел в виде птицы Додо - он поиздевался над собственным заиканием, которое мешало ему правильно произносить фамилию Доджсон.

Почему Кэрролл сделал именно Алису героиней своей книги? Чем его привлекла именно эта девочка? В конце концов, у Лидделлов были еще две дочери, близкие к ней по возрасту. По всей видимости, как раз Алиса особенно не хотела становиться взрослой. И писатель безошибочно это в ней почувствовал. Он ведь и сам не имел ни малейшего желания превращаться из мальчика во взрослого мужчину.

Главная героиня книги -очень необычная для того времени девочка. Она, с одной стороны, отлично воспитана (все-таки дочь ученого), с другой стороны, Алиса очень непосредственна - задает любые вопросы без стеснения. Нет в ней никакой английской чопорности!

В тот солнечный день 1862 года Алиса стала умолять друга оформить рассказ о приключениях в Подземной стране (так поначалу была названа Страна чудес) в виде книжки.

Что и сделал Льюис Кэрролл...

В 1926 году этот рукописный экземпляр произведения для детей, ставшего к тому времени классическим, миссис Алиса Харгривс продала на аукционе Sotheby"s за 15 400 фунтов стерлингов. Женщине после смерти мужа было нечем оплачивать счета за дом...

В 1865 году Кэрролл издал книгу за свой счет. И ее заметили! Почему? Дело в том, что рассказ о приключениях младшей школьницы в несуществующем мире, полный белиберды и игры слов, был чем-то абсолютно невиданным в английской детской литературе викторианской эпохи. В те времена все произведения для детей носили христианско-назидательный характер. В них шла речь главным образом о борьбе хорошего с еще лучшим. А тут - такая фантасмагория...

Что их связывало?

Чем больше времени проходило со дня смерти Кэрролла в 1898 году, тем больше грязных домыслов высказывалось именно в отношении его дружбы с маленькой Алисой Лидделл. Некоторые исследователи напрямую говорили о педофилии писателя. Новый всплеск дискуссий на эту тему вызвала вышедшая в 1955 году книга Владимира Набокова «Лолита» о сексуальных отношениях взрослого мужчины и девочки-малолетки.

Практически вся жизнь Льюиса Кэрролла прошла в викторианскую эпоху. В то время малолетних девочек принято было считать асексуальными. Неужели писатель придерживался другой точки зрения? Да, он обожал фотографировать еще не оформившихся малолеток обнаженными. Любил переписываться с невзрослыми девочками.

Но никаких сведений о том, что его отношения с детьми - и с Алисой Лидделл в особенности - заходили дальше разговоров. Возможно, в другую эпоху все складывалось бы иначе. Но викторианская эпоха на то и викторианская, что нравы стояли пуританские. И грязные мысли мало кому в голову приходили. Слава богу, никакая грязь к Кэрроллу и Алисе не смогла прилипнуть.

Чем закончились отношения писателя и очень юной мисс Лидделл? Тем, чем и должны были закончиться: девочка выросла. И Кэрролл потерял к ней всяческий интерес. Да и с многодетным семейством Лидделл он постепенно расстался. Сначала Льюис чем-то не угодил миссис Лидделл.

Некоторые исследователи говорят о том, что чуткая мать заподозрила молодого человека в грязных намерениях. Но никаких доказательств тому нет: дневники Кэрролла за те годы не сохранились. Алиса же слова плохого не сказала о своем друге.

Что с ней случилось во взрослой жизни? Известно, что Алиса немного занималась живописью. В возрасте 28 лет вышла замуж за землевладельца и крикетиста Реджинальда Харгривса. Стала домохозяйкой. Родила от него трех сыновей. Двое старших ее детей погибли на Первой мировой войне. Жила Алиса в сельской местности...

Со взрослых фотографий на нас смотрит молодая миловидная женщина с жестковатым выражением лица. Ничего особенного: в ней трудно угадать девочку из Страны чудес.

В последний раз сестры, носившие в девичестве фамилию Лидделл, встречались с Льюисом Кэрроллом в 1891 году - за 7 лет до его смерти. То было общение старых друзей.

Алиса Харгривс умерла в 1934 году. За 2 года до смерти она получила почетную грамоту Колумбийского университета за то, что вдохновила писателя на создание бессмертной книги.

Мария КОНЮКОВА

Сказки про Алису — одни из самых известных книг, написанных на английском языке: по цитируемости они уступают только Библии и пьесам Шекспира. Вре-мя идет, эпоха, описанная Кэрроллом, все глубже уходит в прошлое, но инте-рес к «Алисе» не уменьшается, а, напротив, растет. Что же такое «Алиса в Стране чудес»? Сказка для детей, сборник логических парадоксов для взрос-лых, алле-гория английской истории или богословских споров? Чем больше проходит вре-мени, тем большим количеством самых невероятных интерпре-таций обра-стают эти тексты.

Кто такой Льюис Кэрролл

Автопортрет Чарльза Доджсона. Около 1872 года

Писательская судьба Кэрролла — это история человека, попавшего в литерату-ру по случайности. Чарльз Доджсон (а именно так на самом деле звали автора «Алисы») рос среди многочисленных сестер и братьев: он был третьим из 11 де-тей. Младших надо было уметь занять, а у Чарльза был приро-жденный дар изобретать самые разнообразные игры. Сохранился сделан-ный им в 11-летнем возрасте кукольный театр, а в семейных бумагах можно найти рассказы, сказки и стихотворные пародии, сочиненные им в 12 и 13 лет. В юности Доджсон лю-бил изобретать слова и словесные игры — спустя годы он будет вести еже-недельную колонку, посвященную играм, в Vanity Fair. Слова galumph  Согласно определению Оксфордского сло-варя английского языка, глагол to galumph ранее трактовался как «двигаться беспоря-дочными скач-ками», а в современном языке стал означать шумное и неуклюжее дви-жение. и chortle  To chortle — «громко и радостно смеяться». , придуманные им для стихотворения «Бармаглот», вошли в словари английского языка.

Доджсон был личностью парадоксальной и загадочной. С одной стороны, за-стен-чивый, педантичный, страдающий заиканием преподаватель математики в оксфордском колледже Крайст-Чёрч и исследователь евклидовой геометрии и символической логики, чопорный джентльмен и священнослужитель Доджсон принял сан дьякона, но стать свя-щенником, как было положено членам кол-леджа, так и не решился. ; с другой — человек, водивший компанию со всеми знаменитыми писателями, поэтами и художниками своего времени, автор романтических стихов, люби-тель театра и общества — в том числе детского. Он умел рассказывать детям истории; его многочисленные child-friends  Кэрролловское определение детей, с кото-рыми он дружил и переписывался. вспоминали, что он всегда готов был развернуть перед ними какой-нибудь сюжет, хранившийся в его па-мяти, снабдив его новыми деталями и изменив действие. То, что одна из этих исто-рий (сказка-импровизация, рассказанная 4 июля 1862 года), в отличие от мно-гих других, была записана, а потом отдана в печать, — удивительное стечение обстоятельств.

Как возникла сказка про Алису

Алиса Лидделл. Фотография Льюиса Кэрролла. Лето 1858 года National Media Museum

Алиса Лидделл. Фотография Льюиса Кэрролла. Май-июнь 1860 года The Morgan Library & Museum

Летом 1862 года Чарльз Доджсон рассказал дочерям ректора Лидделла Генри Лидделл известен не только как отец Алисы: вместе с Робертом Скоттом он со-ставил знаменитый словарь древнегрече-ского языка — так называемый «Лидделл — Скотт». Филологи-классики по всему миру пользуются им и сегодня. сказку-импровизацию. Девочки настойчиво просили ее записать. Зимой сле-дую-щего года Доджсон закончил рукопись под названием «Приключения Алисы под землей» и подарил ее одной из сестер Лидделл, Алисе. Среди других читате-лей «Приключений» были дети писателя Джорджа Макдональда, с кото-рым Додж-сон познакомился, когда лечился от заикания. Макдональд убедил его задуматься о публикации, Доджсон серьезно переработал текст, и вдекабре 1865 года Издательство датировало тираж 1866 годом. вышли «Приключения Алисы в Стране чудес», подписанные псев-до-нимом Льюис Кэрролл. «Алиса» неожиданно получила невероятный успех, и в 1867 году ее автор начал работу над продолжением. В декабре 1871 года вышла книга «Сквозь зеркало и что там увидела Алиса».

The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

Страница рукописной книги Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы под землей». 1862–1864 годы The British Library

В 1928 году Алиса Харгривз, урожденная Лидделл, оказавшись после смерти мужа стесненной в средствах, выставила рукопись на аукционе Sotheby’s и продала ее за невероятные для того времени 15 400 фунтов. Через 20 лет ру-копись снова попала на аукцион, где уже за 100 тысяч долларов ее по инициа-ти-ве главы Библиотеки Конгресса США купила группа американских благотво-ри-те-лей, чтобы подарить Британскому музею — в знак благодарности британ-скому народу, который удерживал Гитлера, пока США готовились к войне. Позже рукопись была передана в Британскую библиотеку, на сайте которой ее теперь может полистать любой желающий.

Алиса Харгривз (Лидделл). Нью-Йорк, 1932 год The Granger Collection / Libertad Digital

На сегодняшний день вышло более ста английских изданий «Алисы», она пере-ведена на 174 языка, на основе сказок созданы десятки экранизаций и тысячи театральных постановок.---

Что такое «Алиса в Стране чудес»

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

Library of Congress

Льюис Кэрролл с семьей писателя Джорджа Макдональда. 1863 год George MacDonald Society

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

Чтобы верно понимать «Алису в Стране чудес», важно иметь в виду, что эта книга появилась на свет случайно. Автор двигался туда, куда его вела фантазия, ничего не желая этим сказать читателю и не подразумевая никаких разгадок. Возможно, именно поэтому текст стал идеальным полем для поиска смыс-лов. Вот далеко не полный список истолкований книг об Алисе, предложенных читателями и исследователями.

История Англии

Младенец-герцог, превращающийся в поросенка, — это Ричард III, на гербе которого был изображен белый кабан, а требование Королевы перекрасить белые розы в красный цвет, конечно же, отсылка к противостоянию Алой и Белой розы — Ланкастеров и Йорков. По другой версии, в книге изображен двор королевы Виктории: по легенде, королева сама написала «Алису», а потом попросила неизвестного оксфордского профессора подписать сказки своим именем.

История Оксфордского движения Оксфордское движение — движение за при-ближение англиканского богослу-жения и дог-матики к католической традиции, раз-вивавшееся в Оксфорде в 1830-40-х годах.

Высокие и низкие двери, в которые пытается войти Алиса, меняющая рост, — это Высокая и Низкая церкви (тяготеющие, соот-ветственно, к католической и протестантской традиции) и колеблющийся между этими течениями верую-щий. Кошка Дина и скотчтерьер, упоминания которых так боится Мышь (про-стой прихожанин), — это католичество и пресвитерианство, Белая и Чер-ная королевы — кардиналы Ньюмен и Мэннинг, а Бармаглот — папство.

Шахматная задача

Чтобы ее решить, нужно использо-вать, в отличие от обычных задач, не только шахматную технику, но и «шахматную мораль», выводящую чита-теля на широ-кие морально-этические обобщения.

Энциклопедия психозов и сексуальности

В 1920-50-х годах стали особенно популярны психоаналитические толкования «Алисы», а дружбу Кэрролла с детьми стали пытаться представить как свиде-тельство его противоестественных наклонностей.

Энциклопедия употребления «веществ»

В 1960-х, на волне интереса к различным способам «расширения сознания», в сказках об Алисе, которая все время меняется, отпивая из склянок и откусы-вая от гриба, и ведет философские беседы с Гусеницей, курящей огромную трубку, стали видеть энциклопедию употребления «веществ». Манифест этой традиции — написанная в 1967 году песня «White Rabbit » группы Jefferson Airplane:

One pill makes you larger
And one pill makes you small
And the ones that mother gives you
Don’t do anything at all «Одна таблетка — и ты вырастаешь, // Другая — и ты уменьшаешься. // А от тех, что дает тебе мама, // Нет никакого толку». .

Откуда что взялось

Кэрролловская фантазия удивительна тем, что в «Стране чудес» и «Зазеркалье» нет ничего выдуманного. Метод Кэрролла напоминает аппликацию: элементы реальной жизни причудливо перемешаны между собой, поэтому в героях сказ-ки ее первые слушатели легко угадывали себя, рассказчика, общих знакомых, привычные места и ситуации.

4 июля 1862 года

«Июльский полдень золотой» из стихотворного посвящения, предваряющего текст книги, — это вполне конкретная пятница, 4 июля 1862 года. По словам Уистена Хью Одена, день «столь же памятный в истории литературы, сколь в истории американского государства». Именно 4 июля Чарльз Доджсон, а так-же его друг, преподаватель Тринити-колледжа А позже — воспитатель принца Леопольда и каноник Вестминстерского аббатства. Робинсон Дакворт, и три доче--ри ректора — 13-летняя Лорина Шарлотта, 10-летняя Алиса Плезенс и Эдит Мэри восьми -- лет — отправились на лодочную прогулку по Айсису (так называется проте-каю-щая по Оксфорду Темза).

Страница из дневника Льюиса Кэрролла от 4 июля 1862 года (справа) с дополнением от 10 февра-ля 1863 года (слева) «Аткинсон привел ко мне своих друзей, миссис и мисс Питерс. Я их фотографировал, а потом они посмотрели мой альбом и остались завтракать. Затем они отправились в музей, а мы с Даквортом, взяв с собой трех девочек Лидделл, отправились на прогулку вверх по реке в Годстоу; пили чай на берегу и вернулись в Крайст-Чёрч только в четверть девятого. Зашли ко мне, чтобы показать девочкам мое собрание фотографий, и доставили их домой около девяти часов» (пер. Нины Демуро-вой). Дополнение: «По этому случаю я рассказал им волшебную сказку „Приключения Алисы под зем-лей“, которую я принялся записывать для Алисы и которая теперь завершена (в том, что касается текста), хотя рисунки еще не готовы даже час-тично». The British Library

Строго говоря, это была уже вторая попытка отправиться на летнюю речную прогулку. Семнадцатого июня та же компания, а также две сестры и тетушка Доджсона сели в лодку, но вскоре пошел дождь, и гуляющим пришлось изме-нить свои планы Этот эпизод лег в основу глав «Море слез» и «Бег по кругу». . Но 4 июля погода была прекрасная, и компания устроила пикник в Годстоу, у развалин древнего аббатства. Именно там Доджсон расска-зал девочкам Лидделл первую версию сказки про Алису. Это был экспромт: на недоуменные вопросы друга о том, где он услышал эту сказку, автор отве-чал, что «сочиняет на ходу». Прогулки продолжались до середины августа, и девочки просили рассказывать дальше и дальше.

Алиса, Додо, Орленок Эд, Черная Королева и другие

Сестры Лидделл. Фотография Льюиса Кэрролла. Лето 1858 года The Metropolitan Museum of Art

Прототипом главной героини была средняя сестра, Алиса, любимица Додж-сона. Лорина стала прототипом попугайчика Лори, а Эдит — Орленка Эда. Отсылка к сестрам Лидделл есть также в главе «Безумное чаепитие»: «кисель-ных барышень» из рассказа Сони зовут Элси, Лэси и Тилли. «Элси» — воспро-изведение инициалов Лорины Шарлотты (L. C., то есть Lorina Charlotte); «Тил-ли» — сокращение от Матильды, домашнего имени Эдит, а «Лэси» (Lacie) — анаграмма имени Алисы (Alice). Сам Доджсон — это Додо. Представляясь, он выговаривал свою фамилию с характерным заиканием: «До-до-доджсон». Дакворт был изображен в виде Селезня (Робин Гусь в переводе Нины Дему-ровой), а мисс Прикетт, гувернантка сестер Лидделл (они звали ее Колючкой — Pricks), стала прообразом Мыши и Черной Королевы.

Дверь, сад удивительной красоты и безумное чаепитие

Сад ректора. Фотография Льюиса Кэрролла. 1856–1857 годы Harry Ransom Center, The University of Texas at Austin

Калитка в саду ректора в наши дни Фотография Николая Эппле

«Кошачье дерево» в саду ректора в наши дни Фотография Николая Эппле

Вид на сад ректора из кабинета Доджсона в библиотеке в наши дни Фотография Николая Эппле

Колодец Фридесвиды в наши дни Фотография Николая Эппле

Заглядывая в дверцу, Алиса видит «сад удивительной красоты» — это дверь, ве-ду-щая из сада дома ректора в сад при соборе (детям было запрещено заходить в церковный сад, и они могли видеть его только через калитку). Здесь Доджсон и девочки играли в крокет, а на раскидистом дереве, растущем в саду, сидели кошки. Нынешние жильцы ректорского дома считают, что среди них был и Чеширский Кот.

Даже безумное чаепитие, для участников которого всегда шесть часов и время пить чай, имеет реальный прообраз: когда бы сестры Лидделл ни пришли к Додж-сону, у него всегда был готов для них чай. «Патоковый колодец» из сказ------ки, которую во время чаепития рассказывает Соня, превращается в «ки--сель», а живущие на дне сестрицы — в «кисельных барышень». Это це-леб-ный источник в местечке Бинзи, которое находилось по дороге из Оксфорда в Годстоу.

Первая версия «Алисы в Стране чудес» представляла собой именно собрание таких отсылок, тогда как нонсенсы и словесные игры всем известной «Алисы» появи-лись лишь при переработке сказки для публикации.

Шахматы, говорящие цветы и Зазеркалье

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Зазеркалье». Чикаго, 1900 год Library of Congress

В «Алисе в Зазеркалье» тоже содержится огромное количество отсылок к реаль---ным людям и ситуациям. Доджсон любил играть с сестрами Лидделл в шахматы — отсюда шахматная основа сказки. Снежинкой звали котенка Мэри Макдональд, дочери Джорджа Макдональда, а в образе белой пешки Доджсон вывел его старшую дочь Лили. Роза и фиалка из главы «Сад, где цветы гово-рили» — младшие сестры Лидделл Рода и Вайолет Violet (англ.) — фиалка. . Сам сад и последующий бег на месте были, очевидно, навеяны прогулкой автора с Алисой и мисс При-кетт 4 апреля 1863 года. Кэрролл приехал навестить детей, гостивших у бабуш-ки с дедушкой в Чарлтон-Кингс (в их доме находилось то самое зеркало, через которое проходит Алиса). Эпизод с путешествием на поезде (глава «Зазеркаль-ные насекомые») — отзвук путешествия обратно в Оксфорд 16 апреля 1863 го-да. Возможно, именно во время этой поездки Доджсон придумал топогра-фию Зазеркалья: железнодорожная линия между Глостером и Дидкотом пере-секает шесть ручьев — это очень похоже на шесть ручейков-горизонталей, которые в «Зазеркалье» преодолевает Алиса-пешка, чтобы стать королевой.

Из чего состоит книга

Слова, пословицы, народные стихи и песни

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

Элементы реальности, из которых сконструирован ирреальный мир Страны чудес и Зазеркалья, не ограничиваются людьми, местами и ситуациями. В го-раз-до большей степени этот мир создан из элементов языка. Впрочем, эти пла-сты тесно переплетаются. Например, на роль прототипа Шляпника В переводе Демуровой — Болванщик. претен-дуют как минимум два реальных человека: оксфордский изобретатель и ком-мерсант Теофил Картер Считается, что Джон Тенниел, иллюстриро-вавший «Алису», специально приезжал в Оксфорд, чтобы делать с него наброски. и Роджер Крэб, шляпник, живший в XVII веке. Но в пер-вую очередь своим происхождением этот персонаж обязан языку. Шляпник — это визуализация английской пословицы «Mad as a hatter» — «Бе-зу-мен как шляпник». В Англии XIX века при производстве фетра, из которого делали шляпы, использовалась ртуть. Шляпники вдыхали ее пары, а симпто-мами ртутного отравления являются спутанная речь, потеря памяти, тики и искажение зрения.

Персонаж, созданный из языкового образа, — очень характерный прием для Кэрролла. Мартовский Заяц — тоже из поговорки: «Mad as a March hare» в переводе означает «Безумен как мартовский заяц»: в Англии считается, что зайцы в период размножения, то есть с февраля по сентябрь, сходят с ума.

Чеширский Кот появился из выражения «To grin like a Cheshire cat» «Ухмыляться как Чеширский Кот». . Проис-хождение этой фразы не вполне очевидно. Возможно, оно возникло потому, что в графстве Чешир было много молочных ферм и коты чувствовали себя там особенно вольготно, или потому, что на этих фермах изготавливали сыр в форме котов с улыбающимися мордами (причем есть их полагалось с хвоста, так что последнее, что от них оставалось, — это морда без туловища). Или потому, что местный художник рисовал над входами в пабы львов с рази-нутой пастью, но получались у него улыбающиеся коты. Реплика Алисы «Ко-там на ко-ролей смотреть не возбраняется» в ответ на недовольство Короля при-стальным взглядом Чеширского Кота тоже отсылка к старой пословице «A cat may look at a king», означающей, что даже у стоящих в самом низу иерархиче-ской лестницы есть права.

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

Но лучше всего этот прием виден на примере Черепахи Квази, с которой Алиса встречается в девятой главе. В оригинале ее зовут Mock Turtle. И на недоумен-ный вопрос Алисы, что же она такое, Королева сообщает ей: «It’s the thing Mock Turtle Soup is made from» — то есть то, из чего делают «как бы черепаший суп». Mock turtle soup — имитация традиционного деликатесного супа из зеленой черепахи, готовившаяся из телятины Именно поэтому на иллюстрации Тенниела Mock Turtle — это существо с головой телен-ка, задними копытами и телячьим хвостом. . Такое создание персонажей из игры слов очень типично для Кэрролла В первоначальной редакции перевода Нины Демуровой Mock Turtle называется Под-Котиком, то есть существом, из шкуры кото-рого изготавливаются шубы «под котика». .

Язык у Кэрролла управляет и развитием сюжета. Так, Бубновый Валет похи-щает крендели, за что его судят в 11-й и 12-й главах «Страны чудес». Это «дра-ма-тизация» английской народной песенки «The Queen of Hearts, she made some tarts…» («Король Червей, пожелав кренделей…»). Из народных песен выросли также эпизоды о Шалтае-Болтае, Льве и Единороге.

Теннисон, Шекспир и английская народная поэзия

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

В книгах Кэрролла можно найти множество отсылок к литературным произ-ве-де-ниям. Самое очевидное — это откровенные пародии, прежде всего пере-ина-ченные известные стихотворения, главным образом нравоучительные («Папа Вильям», «Малютка крокодил», «Еда вечерняя» и так далее). Пародии не огра-ничиваются стихами: Кэрролл иронически обыгрывает пассажи из учеб-ников (в главе «Бег по кругу») и даже стихи поэтов, к которым отно-сился с большим уважением (эпизод в начале главы «Сад, где цветы говорили» обыгрывает стро-ки из поэмы Теннисона «Мод»). Сказки об Алисе настолько наполнены литера-турными реминисценциями, цитатами и полуцитатами, что одно их перечис-ле-ние составляет увесистые тома. Среди цитируемых Кэррол-лом авторов — Вергилий, Данте, Мильтон, Грей, Кольридж, Скотт, Китс, Дик-кенс, Макдональд и многие другие. Особенно часто в «Алисе» цитируется Шекспир: так, реплика «Голову ему (ей) долой», которую постоянно повторяет Королева, — прямая цитата из «Ричарда III».

Как логика и математика повлияли на «Алису»

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

Специальностью Чарльза Доджсона были евклидова геометрия, математиче-ский анализ и математическая логика. Кроме того, он увлекался фотографией, изобретением логических и математических игр и головоломок. Этот логик и математик становится одним из создателей литературы нонсенса, в которой абсурд представляет собой строгую систему.

Пример нонсенса — часы Шляпника, которые показывают не час, а число. Алисе это кажется странным — ведь в часах, не показывающих время, нет смысла. Но в них нет смысла в ее системе координат, тогда как в мире Шляп-ни-ка, в котором всегда шесть часов и время пить чай, смысл часов именно в указании дня. Внутри каждого из миров логика не нарушена — она сбивается при их встрече. Точно так же идея смазывать часы сливочным маслом — не бред, а понятный сбой логики: и механизм, и хлеб полагается чем-то сма-зывать, главное — не перепутать, чем именно.

Инверсия — еще одна черта писательского метода Кэрролла. В изобретенном им графическом методе умножения множитель записывался задом наперед и над множимым. По воспоминаниям Доджсона, задом наперед была сочинена «Охота на Снарка»: сначала последняя строчка, потом последняя строфа, а по-том все остальное. Изобретенная им игра «Дуплеты» состояла в перестановке местами букв в слове. Его псевдоним Lewis Carroll — тоже инверсия: сначала он перевел свое полное имя — Чарльз Латвидж — на латынь, получилось Carolus Ludovicus. А потом обратно на английский — имена при этом поменя-лись местами.

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Зазеркалье». Чикаго, 1900 год Library of Congress

Инверсия в «Алисе» встречается на самых разных уровнях — от сюжетного (на суде над Валетом Королева требует сначала вынести приговор, а потом установить виновность подсудимого) до структурного (встречая Алису, Едино-рог говорит, что всегда считал детей сказочными существами). Принцип зер-кального отражения, которому подчинена логика существования Зазеркалья, — тоже разновидность инверсии (и «отраженное» расположение фигур на шах-мат-ной доске делает шахматную игру идеальным продолжением темы игры карточной из первой книги). Чтобы утолить жажду, здесь нужно отведать сухого печенья; чтобы стоять на месте, нужно бежать; из пальца сначала идет кровь, а уже потом его колют булавкой.

Кто создал первые иллюстрации к «Алисе»

Сэр Джон Тенниел. 1860-е годы National Portrait Gallery

Одна из важнейших составляющих сказок об Алисе — иллюстрации, с которы-ми ее увидели первые читатели и которых нет в большинстве переизданий. Речь об иллюстрациях Джона Тенниела (1820-1914), которые важны не меньше реальных прообразов героев и ситуаций, описанных в книге.

Сначала Кэрролл собирался опубликовать книгу с собственными иллюстра-ция-ми и даже перенес некоторые из рисунков на самшитовые дощечки, испо-льзо-вав-шиеся типографами для изготовления гравюр. Но друзья из круга прерафа-эли-тов убедили его пригласить профессионального иллюстратора. Кэрролл остановил свой выбор на самом известном и востребованном: Тен-ниел тогда был главным иллюстратором влиятельного сатирического журнала «Панч» и одним из самых занятых художников.

Работа над иллюстрациями под дотошным и часто навязчивым контролем Кэрролла (70 % иллюстраций отталкиваются от авторских рисунков) надолго затормозила выпуск книги. Тенниел был недоволен качеством- тиража, поэтому Кэрролл потребовал у издателей изъять его из продажи Интересно, что сейчас именно он дороже всего ценится у коллекционеров. и напечатать новый. И все же, готовясь к публикации «Алисы в Зазеркалье», Кэрролл вновь пригла-сил Тенниела. Сначала тот наотрез отказался (работа с Кэрроллом требовала слишком много сил и времени), но автор был настойчив и в конце концов уговорил художника взяться за работу.

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Зазеркалье». Чикаго, 1900 год Library of Congress

Иллюстрации Тенниела — не дополнение к тексту, но его полноправный парт-нер, и именно поэтому Кэрролл так требовательно к ним относился. Даже на уров-не сюжета многое можно понять только благодаря иллюстрациям — например, что Королевский Гонец из пятой и седьмой глав «Зазеркалья» — это Шляп-ник из «Страны чудес». Некоторые оксфордские реалии стали связыва-ть-ся с «Алисой» из-за того, что послужили прообразами не для Кэрролла, а для Тен--ниела: например, на рисунке из главы «Вода и вязание» изображен «ове-чий» магазин на Сент-Олдейтc, 83. Сегодня это магазин сувениров, посвя-щен--ный книгам Льюиса Кэрролла.

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Зазеркалье». Чикаго, 1900 год Library of Congress

Где мораль

Одна из причин успеха «Алисы» — отсутствие привычной для детских книжек того времени нравоучительности. Назидательные детские истории были мейн-стримом тогдашней детской литературы (их публиковали в огромных количе-ствах в изданиях вроде «Журнал тетушки Джуди»). Сказки про Алису выбива-ются из этого ряда: их героиня ведет себя естественно, как живой ребенок, а не образец добродетели. Она путается в датах и словах, плохо помнит хресто-матийные стихи и исторические примеры. Да и сам пародийный подход Кэр-ролла, делающий хрестоматийные стихотворения предметом легкомысленной игры, не слишком способствует морализаторству. Более того, морализаторство и назидательность в «Алисе» — прямой объект насмешек: достаточно вспом-нить абсурдные замечания Герцогини («А мораль отсюда такова…») и крово-жад-ность Черной Королевы, образ которой сам Кэрролл называл «квинтэссен-цией всех гувернанток». Успех «Алисы» показал, что именно такой детской литературы больше всего не хватало как детям, так и взрослым.

Иллюстрация Джона Тенниела к «Алисе в Стране чудес». Лондон, 1867 год Thomas Fisher Rare Book Library

Дальнейшая литературная судьба Кэрролла подтвердила уникальность «Али-сы» как результата невероятного стечения обстоятельств. Мало кто знает, что, помимо «Алисы в Стране чудес», он написал «Сильвию и Бруно» — назидате-льный роман о волшебной стране, сознательно (но совершенно безрезультатно) разрабатывающий темы, присутствующие в «Алисе». В общей сложности Кэр-ролл работал над этим романом 20 лет и считал его делом своей жизни.

Как переводить «Алису»

Главный герой «Приключений Алисы в Стране чудес» и «Алисы в Зазерка-лье» — язык, что делает перевод этих книг невероятно сложным, а подчас невозможным. Вот только один из многочисленных примеров непереводимос-ти «Алисы»: варенье, которое по «твердому правилу» Королевы горничная получает только «на завтра», в русском переводе не более чем очередной слу-чай странной зазеркальной логики «Тебя я взяла бы [в горничные] с удоволь-ствием, — откликнулась Королева. — Два
пен-са в неделю и варенье на завтра!
Алиса рассмеялась.
— Нет, я в горничные не пойду, — сказала она. — К тому же варенье я не люблю!
— Варенье отличное, — настаивала Коро-лева.
— Спасибо, но сегодня мне, право, не хо-чется!
— Сегодня ты бы его все равно не получи-ла, даже если б очень захотела, — ответила Коро-лева. — Правило у меня твер-дое: ва-ренье на завтра! И только на завтра!
— Но ведь завтра когда-нибудь будет сегодня!
— Нет, никогда! Завтра никогда не бывает сегодня! Разве можно проснуться поутру и сказать: „Ну, вот, сейчас, наконец, завтра?“» (пер. Нины Демуровой). . Но в оригинале фраза «The rule is, jam to-morrow and jam yesterday — but never jam to-day» не просто странная. Как обыч-но это бывает у Кэрролла, у этой странности есть система, которая строится из элементов реальности. Слово jam, по-английски означающее «варенье», в латыни используется для передачи значения «сейчас», «теперь», но только в прошлом и будущем временах. В настоящем же времени для этого использу-ется слово nunc. Вложенная Кэрроллом в уста Королевы фраза -использова-лась на уроках латыни в качестве мнемонического правила. Таким образом, «варе-нье на завтра» — не только зазеркальная странность, но и изящная языко-вая игра и еще один пример обыгрывания Кэрроллом школьной рутины.-

«Алису в Стране чудес» невозможно перевести, но можно пересоздать на мате-риале другого языка. Именно такие переводы Кэрролла оказываются удачны-ми. Так произошло с русским переводом, сделанным Ниной Михайловной Демуровой. Подготовленное Демуровой издание «Алисы» в серии «Литератур-ные памятники» (1979) — образец книгоиздания, соединяющий талант и глубо-чайшую компетентность редактора-переводчика с лучшими традициями совет-ской академической науки. Помимо перевода, издание включает класси-ческий комментарий Мартина Гарднера из его «Аннотированной Алисы» (в свою очередь, откомментированный для русского читателя), статьи о Кэр-ролле Гилберта Честертона, Вирджинии Вулф, Уолтера де ла Мара и другие материалы — и, конечно, воспроизводит иллюстрации Тенниела.

Льюис Кэрролл. «Алиса в Стране чудес. Алиса в Зазеркалье». Москва, 1978 год litpamyatniki.ru

Демурова не просто перевела Алису, а совершила чудо, сделав эту книгу до-стоя-нием русскоязычной культуры. Свидетельств тому довольно много; одно из самых красноречивых — сделанный Олегом Герасимовым на основе этого перевода музыкальный спектакль , который вышел на пластинках студии «Ме-ло-дия» в 1976 году. Песни к спектаклю написал Владимир Высоцкий — и вы-ход пластинок стал первой его официальной публикацией в СССР в качестве поэта и композитора. Спектакль оказался настолько живым, что слушатели находили в нем политические подтексты («Много неясного в странной стране», «Нет-нет, у народа не трудная роль: // Упасть на колени — какая проблема?»), а худ-совет даже пытался запретить выход пластинок. Но пластинки все же вышли и пере-издавались вплоть до 1990-х годов миллионными тиражами.

Конверт грампластинки «Алиса в Стране чудес». Фирма звукозаписи «Мелодия», 1976 год izbrannoe.com

Героиня книги, девочка по имени Алиса, начинает своё путешествие в Страну Чудес неожиданно для себя самой: разомлевшая от жары и безделья Алиса вдруг заметила кролика, что само по себе не удивительно; но кролик этот оказался не только говорящим (чему в ту минуту Алиса тоже не удивилась), но ещё и владельцем карманных часов, а вдобавок он куда-то очень торопился. Сгорая от любопытства, Алиса бросилась за ним в нору и оказалась... в вертикальном тоннеле, по которому стремительно (или не очень? ведь она успевала замечать, что стоит на полках по стенам, и даже схватила банку с наклейкой «Апельсиновый мармелад», к сожалению пустую) провалилась сквозь землю. Но все кончается на этом свете, кончилось и Алисино падение, причём довольно благополучно: она оказалась в большом зале, Кролик исчез, зато Алиса увидела много дверей, а на столике - маленький золотой ключик, которым ей удалось открыть дверь в чудесный сад, но пройти туда было невозможно: Алиса была слишком велика. Но ей тут же подвернулся флакончик с надписью «Выпей меня»; несмотря на свойственную Алисе осторожность, она все же выпила из флакончика и стала уменьшаться, да так, что испугалась, как бы с ней не случилось того, что бывает с пламенем свечи, когда свечу задувают. Хорошо, что поблизости лежал пирожок с надписью «Съешь меня»; съев его, Алиса вымахала до таких размеров, что стала прощаться со своими ногами, оставшимися где-то далеко внизу. Очень все здесь было странно и непредсказуемо. Даже таблица умножения и давно выученные стихи выходили у Алисы сикось-накось; девочка сама себя не узнавала и даже решила, что это и не она вовсе, а совсем другая девочка; от огорчения и бесконечных странностей она заплакала. И наплакала целое озеро, даже сама там чуть не утонула. Но оказалось, что она бултыхается в слёзном озере не одна, рядом фыркала мышь. Вежливая Алиса завела с нею разговор (молчать было бы неловко), но, к сожалению, заговорила про кошек, ведь у Алисы осталась дома любимая кошечка. Однако Мышь, оскорблённая Алисиной чёрствостью, удалилась, а вновь появившийся Кролик отправил Алису, как какую-нибудь служанку, к себе домой за веером и перчатками, так как он направлялся к Герцогине. Алиса спорить не стала, вошла в дом Кролика, но из любопытства выпила и там из очередного флакончика какой-то жидкости - и выросла до таких размеров, что чуть не разнесла дом. Хорошо, что её забросали камешками, превращавшимися в пирожки, она снова стала крошечной и сбежала прочь.

Долго она скиталась в травяных джунглях, чуть не попала на зуб юному щенку и наконец очутилась возле большого гриба, на шляпке которого восседала Гусеница и важно курила кальян. Алиса пожаловалась, что она все время меняется в росте и не узнает сама себя, но Гусеница не нашла в подобных изменениях ничего особенного и отнеслась к растерянной Алисе без всякого сочувствия, особенно услышав, что ту, видите ли, не устраивает рост в три дюйма - Гусеницу же такой рост очень устраивал! Обиженная Алиса удалилась, прихватив с собой кусочек гриба.

Гриб пригодился, когда Алиса увидела дом: она пожевала немножко гриба, подросла до девяти дюймов и приблизилась к дому, на пороге которого один лакей, похожий на рыбу, вручал другому, похожему на жабу, приглашение Герцогине пожаловать к Королеве на партию в крокет. Алиса долго выясняла у Лакея-Жабы, можно ли ей войти, ничего не поняла из его ответов (не лишённых своей странной логики) и вступила в дом. Она оказалась в кухне, где было не продохнуть от дыма и перца; там кашеварила кухарка, а неподалёку сидела Герцогиня с вопящим младенцем на руках; между делом кухарка швыряла в обоих посудой; за всем этим с ухмылкой наблюдал большой кот. Удивлённой Алисе Герцогиня кратко объяснила, что кот улыбается, потому что он Чеширский Кот, добавив, что вообще-то все коты умеют улыбаться. После чего Герцогиня стала напевать визгливому младенцу вроде бы знакомую колыбельную, но от этой песенки Алисе стало жутко. В конце концов Герцогиня швырнула свёрток с младенцем Алисе, та вынесла странно непоседливого похрюкивающего крошку из дома и вдруг с изумлением увидела, что это вовсе не ребёнок, а поросёнок! Алиса невольно вспомнила и других детишек, из которых, возможно, тоже вышли бы очень миленькие свинки.

Тут перед Алисой вновь появился Чеширский Кот, и она спросила его, куда ей идти дальше. Кот, улыбаясь, объяснил, что если, как она говорит, ей все равно, куда она придёт, то идти можно в любом направлении. Он спокойно заявил девочке, что в этой стране все ненормальные, и даже умненькая Алиса не сумела оспорить его доказательства. После чего Кот исчез - весь, кроме широкой улыбки, долго висевшей в воздухе. Это свойство Кота особенно ему пригодилось, когда свирепая Червонная Королева приказала отрубить ему голову: Кот сразу исчез, в воздухе виднелась одна лишь его голова, но как прикажете отрубить голову, если у неё и тела-то нет? А Кот только широко усмехался.

Алиса же тем временем отправилась к безумному Мартовскому Зайцу и попала на столь любимое и привычное у англичан, но совершенно необыкновенное чаепитие. Заяц и безумный Шляпник были вынуждены пить чай не раз и не два в день (что было бы естественно и разумно), а непрерывно - таково было им наказание за то, что они убивали Время. Поскольку они отнеслись к ней весьма негостеприимно, запутывали её и поднимали на смех, Алиса ушла и от них и после новых приключений попала наконец в королевский сад, где садовники красили белые розы в красный цвет. И тут появилась королевская чета, Червонные Король и Королева, окружённые придворными - бубновыми и червонными картами помельче. И хотя Король и Королева проявляли необыкновенную суровость к окружающим, а Королева требовала рубить головы чуть ли не всем подряд, Алиса не испугалась: ведь они всего лишь карты, рассудила она.

Почти всех своих знакомых по Стране Чудес Алиса увидела в зале, где судили Червонного Валета, который, как говорилось в старинной песенке, украл пироги, испечённые Королевой. До чего же странные показания давали в суде перепуганные свидетели! Как старались все записать недотёпы-присяжные и как они все путали! И вдруг вызвали Алису, которая успела вырасти до своих обычных размеров. Король с Королевой пытались её запугать, но их попытки разбивались о её здравую логику, и на угрозу смертной казни она спокойно ответила: «Вы ведь всего лишь колода карт» - и волшебство рассеялось. Алиса очнулась на той же луговине возле сестры. Вокруг был привычный пейзаж, слышались привычные звуки. Значит, это был только сон!..