На жатве лето описание. Описание картины Алексея Венецианова «На жатве

Жизнь в деревне открыла для Венецианова совершенно новый мир. Прошли весенняя пахота и посев зерновых, прошел сенокос, и вот уже осень дает себя знать тонкими паутинками да жаркими цветами в саду. А художник берется за кисть. У него нет заготовленных этюдов или эскизов –– он пишет с натуры, пишет картину «Жатва».
Спокойное солнце над теплой землей, золотое хлебное поле. На переднем плане картины крестьянка, оставившая работу, чтобы покормить ребенка. В ее отстраненном взгляде –– колосья, колосья, колосья, которые она режет серпом… И сегодня, и завтра и долго еще они будут стоять перед ней как виденье однообразия и усталости. Поодаль –– женщины стягивают снопы; пожилая крестьянка что-то говорит мальчику. Небо замерло в тихом покое, воздух недвижим, не шелохнется густая рожь.
«Почему так трогает меня эта картина? –– думал художник, глядя на женщин и поле, на тихое небо… –– Словно какой-то неповторимой ноткой, пронесенной человечеством через века. Или, как сказал Гоголь: «Это может совершенно понимать только тот, чья душа носит в себе чисто русские элементы, кому Русь –– родина».
В картине «На жатве. Лето» Венецианов добился высшего мастерства овладения пространственных деталей. Его достижение в этой области были вершиной тогдашнего русского искусства. Картина отличается высокой гармонией художественных образов: любовь Алексея Гавриловича к трудовому крестьянству позволила изобразить его в подлинном величии. Венецианов не считал труд за насилие, труд в его представлении –– это нерасторжимое звено, связывающее человека с жизнью. Он и сам неустанно трудился –– как живописец, как рачительный сельский хозяин. Его руки тоже никогда не знали праздности.
Картина «На жатве. Лето», вместе с другими картинами и портретами, написанными Венециановым в Софонкове, была показана на академической выставке 1824 года.
В просторных залах, увешанных «шедеврами», по мнению столпов Академии, народ почти не задерживался. Изображенные на них архитектурные руины в окружении кипарисов, громоздящиеся скалы итальянских прибрежий, панорамы улиц и площадей иноземных городов вызывали досаду: одно и то же! Ну, сколько можно? Самое большое оживление царило в третьем зале. Здесь среди прочих картин висели шесть небольших полотен Венецианова в скромных рамах. И казались они… прорубленными окошками в мир! Добрый, родной мир, с его свежестью и понятностью!
Произведения Венецианова были встречены очень тепло. Критики подчеркивали, что в произведениях Венецианова - все русское, все невымышленно, все взято из самой природы. Собиратель картин, публицист П. П. Свиньин, сам неплохой живописец, назвал живопись Венецианова подвигом. Поэт, критик и журналист А. Ф. Воейков восклицал: «Благословение сему достойному уважения художнику невольно вырывается из сердца».
Однако признания в официальных кругах Венецианов не получил. Академия художеств не скрывала неприязненного отношения к художнику, тяготевшему ко всему «низменному». Он мечтал о месте преподавателя Академии, страстно желая передать свои знания и опыт молодежи, но это оказалось недостижимым.

Венецианов, Алексей Гаврилович. «На жатве. Лето»

Биография

Алексе?й Гаври?лович Венециа?нов (1780-1847) - русский живописец, мастер жанровых сцен из крестьянской жизни, педагог, член Петербургской академии художеств, основатель так называемой венециановской школы.

Род Венециановых происходил из Греции, где они звались Михапуло-Проко или Фармаки-Проко. Прадед художника Федор Проко с женой Анджелой и сыном Георгием приехали в Россию в 1730-1740 годах. Там и получили прозвище Венециано, позднее превратившееся в фамилию Венециановы.

Алексей Венецианов родился 7 (18) февраля 1780 в Москве. Отец Гаврила Юрьевич, мать Анна Лукинична (в девичестве Калашникова, дочь московского купца). Семья А. Г. Венецианова занималась торговлей, продавали кусты смородины, луковицы тюльпанов, а также картины. А. Г. Венецианов служил землемером при лесном департаменте.

Алексей учился живописи сначала самостоятельно, затем у В. Л. Боровиковского. В молодости писал лирические портреты - матери (1802), А. И. Бибикова (1805), М. А. Фонвизина (1812).

С 1807 года служил в Петербурге чиновником.

В 1811 году - признан «Назначенным», то есть кандидатом в академики. В этом же году Венецианов получил звание академика.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ СОВЕТА АКАДЕМИИ ХУДОЖЕСТВ

февраля 25 дня 1811

Пункт II: служащий при Лесном департаменте замлемером Алексей Гаврилов Венецианов, по представленному им живописному собственному портрету, определяется в Назначенные; программою же ему на звание Академика задается написать портрет с г. инспектора Кириллы Ивановича Головачевского.

Протоколист: Скворцов. На обороте: Избран в Академики 1811 года сентября 1 дня.

Во время Отечественной войны 1812 г. совместно с И.Теребеневым создавал карикатуры на французов и дворян-галломанов. Занимался также жанровыми сценами из дворянской и мещанской жизни. Был членом Общества поощрения художников.

А. Г. Венецианов. Портрет жены художника Марфы Афанасьевны Венециановой

В 1819 г. оставил службу и поселился с семьей: женой Марфой Афанасьевной и двумя дочерьми, Александрой и Фелицатой, - в деревне Сафонково Тверской губернии, посвятив свои усилия разработке «крестьянского» жанра. Там же организовал собственную художественную школу, в которой прошли обучение свыше 70 человек. В их судьбе деятельное участие принимал В. А. Жуковский. Работы своих учеников Венецианов выставлял вместе со своими на академических выставках.

Среди учеников А. Г. Венецианова был и талантливый живописец Григорий Сорока, крепостной помещика Н. П. Милюкова, готовящего Сороке участь садовника. Сорока покончил с собой.

В 1829 году получил звание придворного живописца.

Венецианов погиб в результате несчастного случая по дороге в Тверь 4 (16) декабря 1847 г. в селе Поддубье Тверской губернии. Венецианов не успел выпить чашку чая, когда в дверь вошли кучер Григорий Лаврентьев и крестьянин Агап Богданов. «Лошади готовы, Алексей Гаврилыч. Что прикажете грузить?» «Возьми чемодан с образцами, а больше вещей у меня нет». Он обернулся к дочери, благословил; целуя, сказал: «Не провожай меня, Сашурушка!». Григорий вскочил на облучок, рядом с ним сел Агап. Венецианов помахал дочери, и колокольчик зазвенел… Кучер отпустил вожжи, и на ухабе его выбросило в сугроб. Обезумевшие лошади летели все быстрее. Кибитку завалило набок и нещадно мотало во все стороны. Венецианов из последних сил сумел ухватить вожжи, но это только ухудшило дело - его поволокло по земле, ударяя о деревья. После особенно сильного удара перчатка соскочила с руки, и тело отбросило в сторону… Венецианов был мертв.

Венецианов похоронен на сельском кладбище деревни Дубровское (ныне Венецианово) в Удомельском районе Тверской области.

Творчество

Кисти Венецианова принадлежит портретная галерея его современников: художник писал Н. В. Гоголя (1834), В. П. Кочубея (1830-е), Н. М. Карамзина (1828). На звание академика Венецианову было предложено написать портрет инспектора Воспитательного училища Академии К. И. Головачевского. А. Г. Венецианов изобразил его в окружении трёх мальчиков, символизировавших союз «трех знатнейших художеств»: живописи, скульптуры и архитектуры. Портрет также олицетворял единство старой Академии (К. Головачевский, будучи соучеником А. И. Лосенко, считался патриархом Академии)с новой. Однако наибольшую известность А. Г. Венецианову принесли написанные им образы крестьян. «Жнецы», «Спящий пастушок», «Захарка» уже почти два столетия своей свежестью и искренностью привлекают внимание зрителя.

В 1808 году А. Венецианов издаёт «Журнал карикатур», который вскоре был запрещен. Журнал представлял собой гравированные листы: «Аллегорическое изображение двенадцати месяцев», «Катание на санях», «Вельможа». Сатирическое изображение влиятельного сановника, как полагают, и вызвало гнев Александра I.

Кисти Венецианова принадлежали также образа для собора всех учебных заведений (Смольного собора), для церкви Обуховской градской больнице. В последний год жизни художник работал над образами для церкви пансиона дворянского юношества в Твери.

Работал также в технике пастели по бумаге и пергаменту.

В 1955 году была выпущена почтовая марка СССР, посвященная Венецианову.

В настоящее время работы Венецианова А.Г. представлены в Государственной Третьяковской галерее. В Лаврушинском переулке Замоскворечья, в доме, который семья Третьяковых купила в 1851 году, находится основное здание Третьяковской галереи. Павел Третьяков начал собирать свою коллекцию живописи в середине 1850-х. Это спустя некоторое время привело к тому, что в 1867 г. для широкой публики в Замоскворечье была открыта «Московская городская галерея Павла и Сергея Третьяковых». Её коллекция насчитывала 1276 картин, 471 рисунок и 10 скульптур русских художников, а также 84 картины иностранных мастеров.

В августе 1892 года Павел Михайлович передал свою художественную галерею в дар городу Москве. В собрании к этому времени насчитывалось 1287 живописных и 518 графических произведений русской школы, 75 картин и 8 рисунков европейской школы, 15 скульптур и коллекция икон. 15 августа 1893 года состоялось официальное открытие музея под названием «Московская городская галерея Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых» Так как рост собрания постоянно превосходил экспозиционные возможности Галереи, к жилой части особняка постепенно пристраивались новые помещения, необходимые для хранения и демонстрации произведений искусств. Подобные пристройки были сделаны в 1873, 1882, 1885, 1892 и 1902-1904, когда появился знаменитый Васнецовский фасад, который стал эмблемой Третьяковской галереи.

апреля 1913 года Московская городская дума избрала попечителем Третьяковской галереи Игоря Эммануиловича Грабаря, видного художника, архитектора и историка искусства. Главное, чем ознаменовалась деятельность Грабаря, - реформы, превратившие Третьяковскую галерею в музей европейского типа с экспозицией, построенной по хронологическому принципу. В начале декабря 1913 года, к пятнадцатой годовщине смерти основателя Галереи, реформированный музей был открыт для публики. 3 июня 1918 года Совнарком издал Декрет, который объявлял Третьяковскую галерею государственной собственностью Российской Федеративной Советской Республики. С этого момента музей стал называться Государственной Третьяковской галереей. После национализации директором Галереи был назначен И.Э.Грабарь. Возвращаясь к творчеству Венецианова, хочется уделить особое внимание коллекции его работ в Государственной Третьяковской Галерее. В коллекцию входят:

Автопортрет

Холст, масло

Крестьянка с васильками

Холст, масло

"Вот-те и батькин обед!"

Холст, масло

Картон, масло

Портрет княжны В.С.Путятиной

Вторая половина 1810-х

Дерево, масло

Крестьянская девушка с теленком

Конец 1820-х

Холст, масло

На пашне. Весна

Первая половина 1820-х

Холст, масло

Середина 1820-х

Холст, масло

На жатве. Лето

Середина 1820-х

Холст, масло

На последней из этих работ хотелось бы особо заострить внимание.

На жатве. Лето

Сюжет картины "На жатве" почерпнут из повседневной народной жизни. Однако А.Г. Венецианов менее всего задавался Целью изобразить эту жизнь в ее бытовом аспекте, и подтверждает этот вывод полное отсутствие на полотне аксессуаров бытового характера. Картина имеет подзаголовок "Лето", который прекрасно выражает общее настроение всего произведения.

Жаркий июльский полдень. Природа как бы замерла в своем торжественном покое: недвижим горячий воздух, не шелохнется густая темно-золотая рожь. Зритель словно слышит эту звенящую тишину, царящую над полями. Высоко поднялось небо над распластанной землей, и на ней происходит "какая-то тихая игра облаков".

При первом взгляде на картину мы видим только фигуру крестьянки и лишь, потом замечаем на дальнем плане фигурки других жниц. Окутанные маревом жаркого воздуха, они как бы растворяются в бескрайнем пространстве. Впечатление от воздушной необъятности, от протяженности полей создается благодаря чередованию планов, которые восходят к холмистым линиям горизонта, поднимаясь один за другим. Недаром многие искусствоведы отмечают, что картины А.Г. Венецианова пронизаны единым ритмом наподобие музыкальных произведений. В полотне "На жатве. Лето" (как и в картине "На пашне. Весна") основной мотив развертывается на первом плане, а затем ритмично повторяется несколько раз, подобно рефрену в песне.

Спокойно и непринужденно, выпрямив натруженную спину, сидит женщина, положив возле себя серп. Ее статная, величавая фигура, окутанная плотным знойным воздухом, озарена жаркими лучами полуденного солнца.

Крестьянка, кормящая прильнувшего к ней ребенка, сидит в профиль к зрителю, на возвышении, откуда и открывается вид на безбрежные поля - то щедро залитые солнцем, то чуть затененные медленно проплывающими по высокому небу серебристо-белыми облаками. Несмотря на то, что крестьянка сидит на высоком помосте, как бы главенствуя над всем окружающим, однако она органично связана с пейзажем и происходящим действием узами неразрывного единства.

Но природа в картинах А. Г. Венецианова - это не просто арена человеческого труда, он не выступает как насилие над природой, искажающее ее естественный облик. С точки зрения художника, труд человека - это продолжение жизнедеятельности природы, с той лишь разницей, что из стихийной она превращается в разумную. И человек, таким образом, предстает как разумеющая себя природа, именно в этом смысле он и есть "венец творения".

Превосходно написан задний план - поле со снопами и фигурками жнецов, а над ними - высокое небо с тающими облаками. Солнце находится за спиной крестьянки, и благодаря этому лицо ее и большая часть фигуры затенены, а это дает возможность обобщить формы и выявить чистые и плавные линии в ее силуэте.

А.Г. Венецианов обладал редким поэтическим даром, умел находить поэзию в повседневных заботах и хлопотах человека - в его труде и быте. К нему в полной мере применимы слова, сказанные Гоголем об А.С. Пушкине. Как и сочинения Пушкина, "где дышит у него русская природа", так и картины А.Г. Венецианова "может совершенно понимать только тот, чья душа носит в себе чисто русские элементы, кому Русь - родина, чья душа... нежно организована и развивалась в чувствах".

Венецианов и Венециановцы. Сентиментализм

венецианов художество картина

Творчество Венецианова имело свою особую концепцию. Некоторые историки искусства относят его к сентиментализму, так и не расцветшему в русском изобразительном искусстве, в то время как литература в лице Николая Карамзина дала отчетливые очертания этого художественного направления. С этим можно согласиться, если не делать различия между сентиментализмом и идиллией. Крестьянские образы не только сентиментальны, пронизаны вниманием к низшему сословию; художник старается уравнять их в человеческих качествах с представителями высших сословий. Весь дух картин Венецианова - это поэтизация крестьянской жизни без изъянов и темных пятен. Из этой концепции творчества проистекает сходная интерпретация пейзажей у венециановцев, прежде всего у Григория Сороки и Никифора Крылова. Пейзаж самого Венецианова прозаичен. Но в целостной картине мира он, играя подсобную роль, словно поэтизирует прозу, сообщая ей тот оттенок идеализации, которая перешла к его ученикам.

Сентиментализм в социальном аспекте не лишен противоречий: сентименталистов не устраивает существующий порядок вещей, но о бунте они не помышляют, ища преодоления общественных зол в самоусовершенствовании, просвещении, в уходе от суеты большого света к жизни незатейливой, слитой с природой, к жизни сельской. И это тоже было по душе Венецианову.

Именно сентиментализм впервые ввел в искусство простолюдина с его внутренним миром. Причем классицизм обычно показывал людей, так сказать, без светотени, зная две краски в обрисовке характеров - «черную» и «белую». «Белая» - для героев, «черная» - для таких, как распутная Сильвия у Кантемира в одной из его сатир или венециановский «Вельможа». Сентиментализм и романтизм вводят в искусство светотень, так сказать, в двух ипостасях: как пластический живописный прием и как многогранную объемность характеров, тоже построенных на переходах полутонов. И это средство берет Венецианов на вооружение.

Замена объективности горячей авторской заинтересованностью породила человеколюбие: сентиментализм (от французского sentimentale, что значит «чувствительный») взывал сострадать, сочувствовать «всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему».

Что сподвигло к написанию

Одним из самых почитаемых мною художников является А. Г. Венецианов. Его картина «на жатве. Лето». Является, по моему мнению, одной из самых запоминающихся. Венецианов мастерски, используя цветовую палитру, создает картину жаркого летнего дня. В застывшую золотистую рожь, дышащую зноем небесную гладь, неяркую зелень травы живописец словно вплавляет малиновый сарафан жницы. Статичные горизонтальные линии: помост, на котором сидит крестьянка, поверхность ржи и уходящие к горизонту чередующиеся цветовые полосы усиливают впечатление погруженной в летнюю истому природы.

Картина "На жатве. Лето" принадлежит к тем шедеврам, которые имеют непреходящую ценность и по сей день доставляют зрителям подлинное эстетическое наслаждение. Это истинно русский пейзаж, именно в этой картине природа представляется художнику, по выражению поэта, как "приют спокойствия, трудов и вдохновенья".

Трудности, возникшие при копировании

При копировании этой картины у меня возникли некоторые трудности. Для того, чтобы создать копию нужно не только изучить манеру письма, но и постараться наиболее точно передать настроение и колорит работы. Проникнуться идеей, сподвигшей автора к созданию работы.

Слова «кто умеет копировать, тот умеет и творить» - приписываются Мике-ланджело. Успех учебного копирования связан с талантом. Копирование требует выдержки, дисциплины, повышенного интереса, любви к оригиналу. «Копируй и наслаждайся»,- говорил Ченнино Ченнини, иначе говоря, копируя, надо чувствовать красоту оригинала, переживать восторг.

.Основная сложность заключается в том, что у меня нет возможности воспользоваться оригиналом. По этому приходится прибегать к помощи репродукции. Подбор нужной репродукции тоже вызвал некоторые трудности. На некоторых печатных копиях были не точно переданы цвета и формы, по этому приходилось долго сравнивать и подбирать наиболее близкие, на мой взгляд, к оригиналу.

.Следующая сложность заключалась в том, что даже на самой точной репродукции не возможно определить особый стиль автора, манеру его письма, наложение мазков. Из-за плоскости изображения нельзя понять индивидуальную технику автора.

.Дальнейшие трудности вызвал непосредственно сам процесс копирования. Лучше всего для копирования подходит метод «сетки». Суть рисования в том, что мы разбиваем изображение на небольшие клеточки, каждую из которых нам будет легко скопировать в такую же клеточку на листе. Сетка позволяет делать масштабирование, то есть менять размер.

.Следующим пунктом, доставившим мне хлопоты, являлся подбор цветовых пятен. Так как я использовала репродукцию, мне было трудно определить тот или иной цвет. Так же оказалось сложно воспроизвести определённые краски в гуаши, ведь мастер использовал «масло».

Не смотря на все эти трудности, я постаралась наиболее точно скопировать работу А. Г. Венецианова «На жатве. Лето».

Список используемой литературы

1.Алексеева Т. В., Венецианов и развитие бытового жанра, в кн.: История русского искусства, т. 8, кн. 1, М., 1963

.Алексей Гаврилович Венецианов. Статьи. Письма. Современники о художнике. - Л.: Искусство, 1980

.Венецианова А. А. Записки дочери Венецианова. 1862

.Савинов А. Н., А. Г. Венецианов. Жизнь и творчество, М., 1955

."Сто великих картин" Н. A. Иoнина, издательство "Вече", 2002г

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

хорошую работу на сайт">

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Венецианов, Алексей Гаврилович. «На жатве. Лето»

Биография

Алексемй Гавримлович Венециамнов (1780--1847) -- русский живописец, мастер жанровых сцен из крестьянской жизни, педагог, член Петербургской академии художеств, основатель так называемой венециановской школы.

Род Венециановых происходил из Греции, где они звались Михапуло-Проко или Фармаки-Проко. Прадед художника Федор Проко с женой Анджелой и сыном Георгием приехали в Россию в 1730--1740 годах. Там и получили прозвище Венециано, позднее превратившееся в фамилию Венециановы.

Алексей Венецианов родился 7 (18) февраля 1780 в Москве. Отец Гаврила Юрьевич, мать Анна Лукинична (в девичестве Калашникова, дочь московского купца). Семья А. Г. Венецианова занималась торговлей, продавали кусты смородины, луковицы тюльпанов, а также картины. А. Г. Венецианов служил землемером при лесном департаменте.

Алексей учился живописи сначала самостоятельно, затем у В. Л. Боровиковского. В молодости писал лирические портреты -- матери (1802), А. И. Бибикова (1805), М. А. Фонвизина (1812).

С 1807 года служил в Петербурге чиновником.

В 1811 году -- признан «Назначенным», то есть кандидатом в академики. В этом же году Венецианов получил звание академика.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ СОВЕТА АКАДЕМИИ ХУДОЖЕСТВ

февраля 25 дня 1811

Пункт II: служащий при Лесном департаменте замлемером Алексей Гаврилов Венецианов, по представленному им живописному собственному портрету, определяется в Назначенные; программою же ему на звание Академика задается написать портрет с г. инспектора Кириллы Ивановича Головачевского.

Протоколист: Скворцов. На обороте: Избран в Академики 1811 года сентября 1 дня.

Во время Отечественной войны 1812 г. совместно с И.Теребеневым создавал карикатуры на французов и дворян-галломанов. Занимался также жанровыми сценами из дворянской и мещанской жизни. Был членом Общества поощрения художников.

А. Г. Венецианов. Портрет жены художника Марфы Афанасьевны Венециановой

В 1819 г. оставил службу и поселился с семьей: женой Марфой Афанасьевной и двумя дочерьми, Александрой и Фелицатой, -- в деревне Сафонково Тверской губернии, посвятив свои усилия разработке «крестьянского» жанра. Там же организовал собственную художественную школу, в которой прошли обучение свыше 70 человек. В их судьбе деятельное участие принимал В. А. Жуковский. Работы своих учеников Венецианов выставлял вместе со своими на академических выставках.

Среди учеников А. Г. Венецианова был и талантливый живописец Григорий Сорока, крепостной помещика Н. П. Милюкова, готовящего Сороке участь садовника. Сорока покончил с собой.

В 1829 году получил звание придворного живописца.

Венецианов погиб в результате несчастного случая по дороге в Тверь 4 (16) декабря 1847 г. в селе Поддубье Тверской губернии. Венецианов не успел выпить чашку чая, когда в дверь вошли кучер Григорий Лаврентьев и крестьянин Агап Богданов. «Лошади готовы, Алексей Гаврилыч. Что прикажете грузить?» «Возьми чемодан с образцами, а больше вещей у меня нет». Он обернулся к дочери, благословил; целуя, сказал: «Не провожай меня, Сашурушка!». Григорий вскочил на облучок, рядом с ним сел Агап. Венецианов помахал дочери, и колокольчик зазвенел… Кучер отпустил вожжи, и на ухабе его выбросило в сугроб. Обезумевшие лошади летели все быстрее. Кибитку завалило набок и нещадно мотало во все стороны. Венецианов из последних сил сумел ухватить вожжи, но это только ухудшило дело -- его поволокло по земле, ударяя о деревья. После особенно сильного удара перчатка соскочила с руки, и тело отбросило в сторону… Венецианов был мертв.

Венецианов похоронен на сельском кладбище деревни Дубровское (ныне Венецианово) в Удомельском районе Тверской области.

Творчество

Кисти Венецианова принадлежит портретная галерея его современников: художник писал Н. В. Гоголя (1834), В. П. Кочубея (1830-е), Н. М. Карамзина (1828). На звание академика Венецианову было предложено написать портрет инспектора Воспитательного училища Академии К. И. Головачевского. А. Г. Венецианов изобразил его в окружении трёх мальчиков, символизировавших союз «трех знатнейших художеств»: живописи, скульптуры и архитектуры. Портрет также олицетворял единство старой Академии (К. Головачевский, будучи соучеником А. И. Лосенко, считался патриархом Академии)с новой. Однако наибольшую известность А. Г. Венецианову принесли написанные им образы крестьян. «Жнецы», «Спящий пастушок», «Захарка» уже почти два столетия своей свежестью и искренностью привлекают внимание зрителя.

В 1808 году А. Венецианов издаёт «Журнал карикатур», который вскоре был запрещен. Журнал представлял собой гравированные листы: «Аллегорическое изображение двенадцати месяцев», «Катание на санях», «Вельможа». Сатирическое изображение влиятельного сановника, как полагают, и вызвало гнев Александра I.

Кисти Венецианова принадлежали также образа для собора всех учебных заведений (Смольного собора), для церкви Обуховской градской больнице. В последний год жизни художник работал над образами для церкви пансиона дворянского юношества в Твери.

Работал также в технике пастели по бумаге и пергаменту.

В 1955 году была выпущена почтовая марка СССР, посвященная Венецианову.

В настоящее время работы Венецианова А.Г. представлены в Государственной Третьяковской галерее. В Лаврушинском переулке Замоскворечья, в доме, который семья Третьяковых купила в 1851 году, находится основное здание Третьяковской галереи. Павел Третьяков начал собирать свою коллекцию живописи в середине 1850-х. Это спустя некоторое время привело к тому, что в 1867 г. для широкой публики в Замоскворечье была открыта «Московская городская галерея Павла и Сергея Третьяковых». Её коллекция насчитывала 1276 картин, 471 рисунок и 10 скульптур русских художников, а также 84 картины иностранных мастеров.

В августе 1892 года Павел Михайлович передал свою художественную галерею в дар городу Москве. В собрании к этому времени насчитывалось 1287 живописных и 518 графических произведений русской школы, 75 картин и 8 рисунков европейской школы, 15 скульптур и коллекция икон. 15 августа 1893 года состоялось официальное открытие музея под названием «Московская городская галерея Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых» Так как рост собрания постоянно превосходил экспозиционные возможности Галереи, к жилой части особняка постепенно пристраивались новые помещения, необходимые для хранения и демонстрации произведений искусств. Подобные пристройки были сделаны в 1873, 1882, 1885, 1892 и 1902-1904, когда появился знаменитый Васнецовский фасад, который стал эмблемой Третьяковской галереи.

2 апреля 1913 года Московская городская дума избрала попечителем Третьяковской галереи Игоря Эммануиловича Грабаря, видного художника, архитектора и историка искусства. Главное, чем ознаменовалась деятельность Грабаря, - реформы, превратившие Третьяковскую галерею в музей европейского типа с экспозицией, построенной по хронологическому принципу. В начале декабря 1913 года, к пятнадцатой годовщине смерти основателя Галереи, реформированный музей был открыт для публики. 3 июня 1918 года Совнарком издал Декрет, который объявлял Третьяковскую галерею государственной собственностью Российской Федеративной Советской Республики. С этого момента музей стал называться Государственной Третьяковской галереей. После национализации директором Галереи был назначен И.Э.Грабарь. Возвращаясь к творчеству Венецианова, хочется уделить особое внимание коллекции его работ в Государственной Третьяковской Галерее. В коллекцию входят:

Автопортрет

Холст, масло

Крестьянка с васильками

Холст, масло

"Вот-те и батькин обед!"

Холст, масло

Картон, масло

Портрет княжны В.С.Путятиной

Вторая половина 1810-х

Дерево, масло

Крестьянская девушка с теленком

Конец 1820-х

Холст, масло

На пашне. Весна

Первая половина 1820-х

Холст, масло

Середина 1820-х

Холст, масло

На жатве. Лето

Середина 1820-х

Холст, масло

На последней из этих работ хотелось бы особо заострить внимание.

На жатве. Лето

Сюжет картины "На жатве" почерпнут из повседневной народной жизни. Однако А.Г. Венецианов менее всего задавался Целью изобразить эту жизнь в ее бытовом аспекте, и подтверждает этот вывод полное отсутствие на полотне аксессуаров бытового характера. Картина имеет подзаголовок "Лето", который прекрасно выражает общее настроение всего произведения.

Жаркий июльский полдень. Природа как бы замерла в своем торжественном покое: недвижим горячий воздух, не шелохнется густая темно-золотая рожь. Зритель словно слышит эту звенящую тишину, царящую над полями. Высоко поднялось небо над распластанной землей, и на ней происходит "какая-то тихая игра облаков".

При первом взгляде на картину мы видим только фигуру крестьянки и лишь, потом замечаем на дальнем плане фигурки других жниц. Окутанные маревом жаркого воздуха, они как бы растворяются в бескрайнем пространстве. Впечатление от воздушной необъятности, от протяженности полей создается благодаря чередованию планов, которые восходят к холмистым линиям горизонта, поднимаясь один за другим. Недаром многие искусствоведы отмечают, что картины А.Г. Венецианова пронизаны единым ритмом наподобие музыкальных произведений. В полотне "На жатве. Лето" (как и в картине "На пашне. Весна") основной мотив развертывается на первом плане, а затем ритмично повторяется несколько раз, подобно рефрену в песне.

Спокойно и непринужденно, выпрямив натруженную спину, сидит женщина, положив возле себя серп. Ее статная, величавая фигура, окутанная плотным знойным воздухом, озарена жаркими лучами полуденного солнца.

Крестьянка, кормящая прильнувшего к ней ребенка, сидит в профиль к зрителю, на возвышении, откуда и открывается вид на безбрежные поля - то щедро залитые солнцем, то чуть затененные медленно проплывающими по высокому небу серебристо-белыми облаками. Несмотря на то, что крестьянка сидит на высоком помосте, как бы главенствуя над всем окружающим, однако она органично связана с пейзажем и происходящим действием узами неразрывного единства.

Но природа в картинах А. Г. Венецианова - это не просто арена человеческого труда, он не выступает как насилие над природой, искажающее ее естественный облик. С точки зрения художника, труд человека - это продолжение жизнедеятельности природы, с той лишь разницей, что из стихийной она превращается в разумную. И человек, таким образом, предстает как разумеющая себя природа, именно в этом смысле он и есть "венец творения".

Превосходно написан задний план - поле со снопами и фигурками жнецов, а над ними - высокое небо с тающими облаками. Солнце находится за спиной крестьянки, и благодаря этому лицо ее и большая часть фигуры затенены, а это дает возможность обобщить формы и выявить чистые и плавные линии в ее силуэте.

А.Г. Венецианов обладал редким поэтическим даром, умел находить поэзию в повседневных заботах и хлопотах человека - в его труде и быте. К нему в полной мере применимы слова, сказанные Гоголем об А.С. Пушкине. Как и сочинения Пушкина, "где дышит у него русская природа", так и картины А.Г. Венецианова "может совершенно понимать только тот, чья душа носит в себе чисто русские элементы, кому Русь - родина, чья душа... нежно организована и развивалась в чувствах".

Венецианов и Венециановцы. Сентиментализм

венецианов художество картина

Творчество Венецианова имело свою особую концепцию. Некоторые историки искусства относят его к сентиментализму, так и не расцветшему в русском изобразительном искусстве, в то время как литература в лице Николая Карамзина дала отчетливые очертания этого художественного направления. С этим можно согласиться, если не делать различия между сентиментализмом и идиллией. Крестьянские образы не только сентиментальны, пронизаны вниманием к низшему сословию; художник старается уравнять их в человеческих качествах с представителями высших сословий. Весь дух картин Венецианова - это поэтизация крестьянской жизни без изъянов и темных пятен. Из этой концепции творчества проистекает сходная интерпретация пейзажей у венециановцев, прежде всего у Григория Сороки и Никифора Крылова. Пейзаж самого Венецианова прозаичен. Но в целостной картине мира он, играя подсобную роль, словно поэтизирует прозу, сообщая ей тот оттенок идеализации, которая перешла к его ученикам.

Сентиментализм в социальном аспекте не лишен противоречий: сентименталистов не устраивает существующий порядок вещей, но о бунте они не помышляют, ища преодоления общественных зол в самоусовершенствовании, просвещении, в уходе от суеты большого света к жизни незатейливой, слитой с природой, к жизни сельской. И это тоже было по душе Венецианову.

Именно сентиментализм впервые ввел в искусство простолюдина с его внутренним миром. Причем классицизм обычно показывал людей, так сказать, без светотени, зная две краски в обрисовке характеров -- «черную» и «белую». «Белая» -- для героев, «черная» -- для таких, как распутная Сильвия у Кантемира в одной из его сатир или венециановский «Вельможа». Сентиментализм и романтизм вводят в искусство светотень, так сказать, в двух ипостасях: как пластический живописный прием и как многогранную объемность характеров, тоже построенных на переходах полутонов. И это средство берет Венецианов на вооружение.

Замена объективности горячей авторской заинтересованностью породила человеколюбие: сентиментализм (от французского sentimentale, что значит «чувствительный») взывал сострадать, сочувствовать «всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему».

Что сподвигло к написанию

Одним из самых почитаемых мною художников является А. Г. Венецианов. Его картина «на жатве. Лето». Является, по моему мнению, одной из самых запоминающихся. Венецианов мастерски, используя цветовую палитру, создает картину жаркого летнего дня. В застывшую золотистую рожь, дышащую зноем небесную гладь, неяркую зелень травы живописец словно вплавляет малиновый сарафан жницы. Статичные горизонтальные линии: помост, на котором сидит крестьянка, поверхность ржи и уходящие к горизонту чередующиеся цветовые полосы усиливают впечатление погруженной в летнюю истому природы.

Картина "На жатве. Лето" принадлежит к тем шедеврам, которые имеют непреходящую ценность и по сей день доставляют зрителям подлинное эстетическое наслаждение. Это истинно русский пейзаж, именно в этой картине природа представляется художнику, по выражению поэта, как "приют спокойствия, трудов и вдохновенья".

Трудности, возникшие при копировании

При копировании этой картины у меня возникли некоторые трудности. Для того, чтобы создать копию нужно не только изучить манеру письма, но и постараться наиболее точно передать настроение и колорит работы. Проникнуться идеей, сподвигшей автора к созданию работы.

Слова «кто умеет копировать, тот умеет и творить» -- приписываются Мике-ланджело. Успех учебного копирования связан с талантом. Копирование требует выдержки, дисциплины, повышенного интереса, любви к оригиналу. «Копируй и наслаждайся»,-- говорил Ченнино Ченнини, иначе говоря, копируя, надо чувствовать красоту оригинала, переживать восторг.

1. Основная сложность заключается в том, что у меня нет возможности воспользоваться оригиналом. По этому приходится прибегать к помощи репродукции. Подбор нужной репродукции тоже вызвал некоторые трудности. На некоторых печатных копиях были не точно переданы цвета и формы, по этому приходилось долго сравнивать и подбирать наиболее близкие, на мой взгляд, к оригиналу.

2. Следующая сложность заключалась в том, что даже на самой точной репродукции не возможно определить особый стиль автора, манеру его письма, наложение мазков. Из-за плоскости изображения нельзя понять индивидуальную технику автора.

3. Дальнейшие трудности вызвал непосредственно сам процесс копирования. Лучше всего для копирования подходит метод «сетки». Суть рисования в том, что мы разбиваем изображение на небольшие клеточки, каждую из которых нам будет легко скопировать в такую же клеточку на листе. Сетка позволяет делать масштабирование, то есть менять размер.

4. Следующим пунктом, доставившим мне хлопоты, являлся подбор цветовых пятен. Так как я использовала репродукцию, мне было трудно определить тот или иной цвет. Так же оказалось сложно воспроизвести определённые краски в гуаши, ведь мастер использовал «масло».

Не смотря на все эти трудности, я постаралась наиболее точно скопировать работу А. Г. Венецианова «На жатве. Лето».

Список используемой литературы

1. Алексеева Т. В., Венецианов и развитие бытового жанра, в кн.: История русского искусства, т. 8, кн. 1, М., 1963

2. Алексей Гаврилович Венецианов. Статьи. Письма. Современники о художнике. -- Л.: Искусство, 1980

3. Венецианова А. А. Записки дочери Венецианова. 1862

4. Савинов А. Н., А. Г. Венецианов. Жизнь и творчество, М., 1955

5. "Сто великих картин" Н. A. Иoнина, издательство "Вече", 2002г

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Портрет инспектора Академии Головачевского с маленькими воспитанниками. Картина "Гадание на картах". Картина "Предстательство Божией матери за воспитанниц Смольного института". Венецианов - русский живописец, мастер жанровых сцен из крестьянской жизни.

реферат , добавлен 28.10.2011


Русский живописец. Один из основоположников бытового жанра в русской живописи. Создал отмеченный чертами идеализации поэтический образ крестьянской жизни, тонко передал красоту русской природы (бытовые сцены, портреты-типы крестьян).

реферат , добавлен 15.10.2003


Серов Валентин Александрович - русский живописец и график, мастер портрета. Основные факты биографии художника, формирование творческих взглядов. Изучение произведений известного живописца, полнота и представительность коллекции в Третьяковской галерее.

реферат , добавлен 16.10.2011


Обучение в казанской гимназии, Московском училище живописи, ваяния и зодчества, петербургской Академии Художеств. Право на поездку за границу в качестве пенсионера академии. Репутация Ивана Шишкина как одного из лучших русских живописцев пейзажа.

биография , добавлен 19.12.2010


Формы воплощения принципов романтизма на живописных полотнах. Красота южных итальянских пейзажей в картинах С. Щедрина, М. Лебедева. Творчество Венецианова. Картина Иванова "Явление Иисуса Христа Марии Магдалине". Влияние реализма в работах пейзажистов.

реферат , добавлен 22.03.2014


Художник СССР (1956), академик АН СССР (1943) и действительный член Академии художеств СССР (1947). Жизнерадостные, пронизанные светом пейзажи ("Мартовский снег", 1904), натюрморты, портреты ("Н. Д. Зелинский", 1932). Один из основоположников музееведения

реферат , добавлен 10.10.2003


И.Н. Крамской как русский живописец и рисовальщик, мастер жанровой, исторической и портретной живописи, художественный критик. Краткий очерк жизни, личностного и творческого становления данного художника, оценка его вклада в русскую и мировую культуру.

презентация , добавлен 09.03.2011


Юрий Чернов - советский и российский скульптор, Народный художник России, действительный член Российской академии художеств, профессор, признанный мастер композиционного портрета и жанровой скульптуры; художественная ценность его мемориальной пластики.

контрольная работа , добавлен 19.12.2012


Боттичелли Сандро как итальянский живописец эпохи Раннего Возрождения, представитель флорентийской школы. Анализ работы "Мадонна и младенец с ангелом". "Весна", семантика картины. "Рождение Венеры", сюжет. Композиция работы "Святое Собеседование".

презентация , добавлен 28.05.2013


Обзор особенностей классицизма как основного направления искусства и архитектуры в России последней трети ХVIII века. Формы и конструкции зданий в стиле позднего классицизма. Выдающиеся архитекторы того времени. История создания Академии наук и художеств.

А.А..Гусейнов Р.Г.Апресян

Этика

Гардарики

МОСКВА

2000
УДК 17(075.8) ББК 87.7 Г96

Рецензенты:

доктор философских наук Г.В. Сорина

кандидат философских наук Б.О. Николаичев

Гусейнов А.А., Апресян Р.Г.

Г96 Этика: Учебник. - М.: Гардарики, 2000. - 472 с.

ISBN 5-8297-0012-3 (в пер.)

«Этика» представляет собой базовый учебник для высших учебных заведений. Структура и подбор тем учебника позволяют преподавателю моделировать общие и специальные курсы по этике (истории этики и моральных учений, моральной философии, нормативной и прикладной этике) сообразно объему учебного времени, профилю учебного заведения и степени подготовленности студентов.

Благодаря характеру предлагаемого материала, доступности изложения и прозрачности языка учебник может быть интересен в качестве «книги для чтения» для широкого читателя.

УДК 17(075.8) ББК 87.7

В оформлении переплета использован фрагмент картины

А. Г. Венецианова «На жатве. Лето» (середина 1820-х гг.)

ISBN 5-8297-0012-3 © «Гардарики», 2000

© Гусейнов А.А., Апресян Р.Г., 2000
ОТ АВТОРОВ
Изложение этики нам хотелось бы предварить одним замечанием о ее месте и роли в системе образования.

Этика способна вызвать у читателя или слушателя противоречивые чувства. Она может разочаровать банальностью выводов. Она же может захватить возвышенностью идей. Все зависит от того, какими глазами смотреть на этику - видеть ли в ней сугубо умственную конструкцию или примерять ее на себя в качестве критерия оценки.

Первая развернутая систематическая работа по этике, которая была одновременно и первым учебным курсом по этой дисциплине, - «Никомахова этика» Аристотеля - оказалась первой не только во времени, но и по значению. Написанная в IV веке до нашей эры, она и сегодня остается одной из лучших систематизации этики; в частности , наш предлагаемый в конце XX века учебник многое заимствовал из того первого аристотелевского курса. Такая устойчивость содержания, свойственная скорее догматическим, чем научным текстам, прямо связана с особенностью этики. Она сродни устойчивости, которая наблюдается в грамматике или логике. Этика есть нормативная наука, к тому же самая общая нормативная наука. Ее называют еще практической философией. Ее изучают не только для того, чтобы узнать, что такое добродетель, а для того прежде всего, чтобы быть добродетельным. Цель этики - не знания, а поступки.

Как говорил Аристотель, юноша - неподходящий слушатель для лекций по этике. При этом основным признаком «юноши» он считал не возраст, а незрелость характера, когда человека ведет по жизни слепая прихоть страстей, что может случиться и со взрослыми людьми. Чтобы от этики была польза, необходимы две предпосылки: умение владеть страстями и желание направить их на прекрасные цели. Семена этики, как и зерна пшеницы, могут взрасти только в том случае , если упадут на благодатную почву. Эту же мысль русский философ XIX века B.C. Соловьев выразил чуть иначе. В предисловии к своей книге «Оправдание добра» он сравнил нравственную философию с путеводителем, который описывает примечательные места, но не говорит человеку о том, куда ему ехать. Такой путеводитель не может уговорить ехать в Италию того, кто собрался отправиться в Сибирь. Точно так же, пишет он, «никакое изложение нравственных норм, т.е. условий достижения истинной жизненной цели, не может иметь смысла для человека, сознательно поставившего себе не эту, а совсем другую цель».

Этика не подменяет живого человека в его индивидуальных нравственных усилиях. Она не может снять с личности ответственность за принимаемые решения или хотя бы смягчить ее. За этику нельзя спрятаться. На нее можно опереться. Она может помочь только тому, кто ищет ее помощи. Этика становится действенной в той степени, в какой она получает продолжение в нравственной активности тех, кто имеет с ней дело, изучает ее. В противном случае она бесполезна, может вызвать лишь раздражение, досаду. Этим замечанием мы не хотим застраховать себя от критики, объявив ее недоразумением. Мы лишь заранее обозначаем диспозицию, когда такая критика может стать особенно продуктивной.

Распространено мнение, что этика назидательна. Мы не разделяем его и всем содержанием учебника пытались его опровергнуть. Этика представляет собой систему знания об определенной области человеческой жизни, и в этом смысле она мало чем отличается от других наук и учебных дисциплин. Ее необычность обнаруживается только в одном; она уместна и полезна в системе образования в той мере, в какой само образование - представляет собой не просто обучение, расширение умственного кругозора, но еще и совершенствование, духовный рост личности.

* *

Данный учебник представляет результат нашей многолетней исследовательской и педагогической работы. Большинство тем учебника в виде лекций были прочитаны для студентов, аспирантов и слушателей факультетов повышения квалификации различных университетов и исследовательских центров как у нас в стране, так и за рубежом. Мы выражаем признательность всем своим слушателям и оппонентам за внимание, терпение и критику.

Отдельные темы учебника представляют собой переработанные и адаптированные варианты текстов, вошедших в наши книги: «Великие моралисты» (А.А. Гусейнов) и «Идея морали и базовые нормативно-этические программы» (Р.Г. Апресян).

Темы 1-10,12-14, 29-31 и вступления к разделам I и IV написаны А.А. Гусейновым. Темы 11, 15-28 и вступления к разделам II и III написаны Р.Г. Апресяном.

Введение

ПРЕДМЕТ ЭТИКИ

____________________________________________________________________
Прежде чем обозначить предметную область этики, рассмотрим происхождение и содержание самого термина.

________________________________________________________________________________

Что означает термин «этика»?
Термин «этика» происходит от древнегреческого слова «ethos» («этос»). Первоначально под этосом понималось привычное место совместного проживания, дом, человеческое жилище, звериное логово, птичье гнездо. В последующем оно стало по преимуществу обозначать устойчивую природу какого-либо явления, обычай, нрав, характер; так, в одном из фрагментов Гераклита говорится, что этос человека есть его божество. Такое изменение смысла поучительно: оно выражает связь между кругом общения человека и его характером. Отталкиваясь от слова «этос» в значении характера, Аристотель образовал прилагательное «этический» для того, чтобы обозначить особый класс человеческих качеств, названных им этическими добродетелями. Этические добродетели являются свойствами характера, темперамента человека, их также называют душевными качествами. Они отличаются, с одной стороны, от аффектов как свойств тела и, с другой стороны, от дианоэтических добродетелей как свойств ума. К примеру, страх - природный аффект, память - свойство ума, а умеренность, мужество, щедрость - свойства характера. Для обозначения совокупности этических добродетелей как особой предметной области знания и для выделения самого этого знания как особой науки Аристотель ввел термин «этика».

Для точного перевода аристотелевского понятия этического с греческого языка на латинский Цицерон сконструировал термин «moralis» (моральный). Он образовал его от слова «mos» (mores - мн. число) - латинского аналога греческого «этос», означавшего характер, темперамент, моду, покрой одежды, обычай. Цицерон, в частности, говорил о моральной философии, понимая под ней ту же область знания, которую Аристотель называл этикой. В IV веке н.э. в латинском языке появляется термин «moralitas» (мораль), являющийся прямым аналогом греческого термина «этика».

Оба этих слова, одно греческого, другое латинского происхождения, входят в новоевропейские языки. Наряду с ними в ряде языков возникают свои собственные слова, обозначающие ту же самую реальность, которая обобщается в терминах «этика» и «мораль». Это - в русском языке «нравственность», в немецком языке «Sittlichkeit». Они, насколько можно судить, повторяют историю возникновения терминов «этика» и «мораль»: от слова «нрав» (Sitte) образуется прилагательное «нравственный» (sittlich) и от него уже - новое существительное «нравственностью (Sittlichkeit).

В первоначальном значении «этика», «мораль», «нравственность» - разные слова, но один термин. Со временем ситуация меняется. В процессе развития культуры, в частности, по мере выявления своеобразия этики как области знания за разными словами начинает закрепляться разный смысл: под этикой главным образом подразумевается соответствующая ветвь знания, наука, а под моралью (нравственностью) - изучаемый ею предмет. Существуют также различные попытки разведения понятий морали и нравственности. Согласно наиболее распространенной из них, восходящей к Гегелю, под моралью понимается субъективный аспект соответствующих поступков, а под нравственностью - сами поступки в их объективно развернутой полноте: мораль - то, какими видятся поступки индивиду в его субъективных оценках, умыслах, переживаниях вины, а нравственность - то, какими на самом деле являются поступки человека в реальном опыте жизни семьи, народа, государства. Можно выделить также культурно-языковую традицию, которая понимает под нравственностью высокие основополагающие принципы, а под моралью - приземленные, исторически изменчивые нормы поведения; в этом случае, например, заповеди бога именуются нравственными, а наставления школьного учителя - моральными.

В целом попытки закрепить за словами «этика», «мораль», «нравственность» различный содержательный смысл и соответственно придать им различный понятийно-терминологический статус не вышли за рамки академических опытов. В общекультурной лексике все три слова продолжают употребляться как взаимозаменяемые. Например, в живом русском языке то, что именуется этическими нормами, с таким же правом может именоваться моральными нормами или нравственными нормами. В языке, претендующем на научную строгость, существенный смысл придается главным образом разграничению понятий этики и морали (нравственности), но и оно не до конца выдерживается. Так, иногда этику как область знания называют моральной (нравственной) философией, а для обозначения определенных моральных (нравственных) феноменов используют термин этика (профессиональная этика, этика бизнеса).

В рамках учебной дисциплины «этикой» мы будем называть науку, область знания, интеллектуальную традицию, а «моралью» или «нравственностью», употребляя эти слова как синонимы, - то, что изучается этикой, ее предмет.

Что такое мораль (нравственность) ? Данный вопрос является не только исходным, первым в этике; на протяжении всей истории этой науки, охватывающей около двух с половиной тысяч лет, он оставался основным фокусом ее исследовательских интересов. Различные школы и мыслители дают на него различные ответы. Не существует единого, бесспорного определения морали, что имеет прямое отношение к своеобразию данного феномена. Размышления о морали оказываются различными образами самой морали вовсе не случайно. Мораль - больше, чем совокупность фактов, которая подлежит обобщению. Она выступает одновременно как задача, которая требует для своего решения, помимо всего прочего, также и теоретического размышления. Мораль - не просто то, что есть. Она скорее есть то, что должно быть. Поэтому адекватное отношение этики к морали не ограничивается ее отражением и объяснением. Этика также обязана предложить свою собственную модель нравственности: философов-моралистов в данном отношении можно уподобить архитекторам, профессиональное призвание которых состоит в том, чтобы проектировать новые здания.

Мы рассмотрим некоторые наиболее общие определения (характеристики) морали, широко представленные в этике и прочно закрепившиеся в культуре. Эти определения в значительной степени соответствуют общераспространенным взглядам на мораль. Мораль предстает в двух взаимосоотнесенных, но тем не менее различных обличьях: а) как характеристика личности, совокупность моральных качеств, добродетелей, например, правдивость, честность, доброта; б) как характеристика отношений между людьми, совокупность моральных норм (требований, заповедей, правил), например, «не лги», «не кради», «не убий». Соответственно этому мы сведем общий анализ морали в две рубрики: моральное измерение личности и моральное измерение общества.
Моральное измерение личности
Мораль, начиная с греческой античности, понималась, как мера господства человека над самим, собой, показатель того, насколько человек ответствен за себя, за то, что он делает.

В «Жизнеописаниях» Плутарха есть такое свидетельство. Когда во время состязаний некий пятиборец нечаянно убил дротиком человека, Перикл и Протагор - великий правитель Афин и знаменитый философ - провели целый день в рассуждениях о том, кто виноват в случившемся - дротик; тот, кто метнул его, или тот, кто организовал соревнования. Этот пример показывает, что этические размышления стимулированы потребностью разобраться в проблемах вины и ответственности.

Вопрос о господстве человека над самим собой есть прежде всего вопрос о господстве разума над страстями. Мораль, как это видно уже из этимологии слова, связана с характером, темпераментом. Если в человеке выделять тело, душу и разум (дух), то она является качественной характеристикой его души. Когда про человека говорят, что он душевный, то обычно имеют в виду, что он добрый 1 , отзывчивый. Когда же кого-то называют бездушным, то подразумевают, что он является злым, жестоким. Взгляд на мораль как качественную определенность человеческой души обосновал Аристотель. При этом под душой он понимал такое активное, деятельно-волевое начало в человеке, которое содержит разумную и неразумную части и представляет собой их взаимодействие, взаимопроникновение, синтез.

Неразумное начало характеризует природность индивида, его витальную силу, способность утверждать себя в качестве единичного, эмпирически-конкретного существа, оно всегда субъективно, пристрастно, избирательно. Разум воплощает способность человека к верным , объективным, взвешенным суждениям о мире. Неразумные (иррациональные) процессы протекают отчасти независимо от разума, но отчасти зависят от него. Они протекают независимо на вегетативном уровне. Они зависят от разума в своих эмоциональных, аффективных проявлениях - во всем том, что сопряжено с удовольствиями и страданиями. Человеческие аффекты (страсти, желания) могут осуществляться с учетом указаний разума или вопреки им. В первом случае, когда страсти находятся в согласии с разумом и человек действует с открытыми глазами, мы имеем добродетельный, совершенный строй души. Во втором случае, когда страсти действуют слепо и сами господствуют над индивидом, мы имеем порочный, несовершенный строй души.

Мораль в этом отношении всегда выступает как умеренность, она ближе к аскетичности, способности человека ограничить себя, наложить в случае необходимости запрет на свои природные желания. Она противостоит чувственной разнузданности. Во все времена и у всех народов мораль ассоциировалась со сдержанностью. Речь идет, разумеется, о сдержанности в отношении аффектов, себялюбивых страстей. Среди моральных качеств одно из первых мест непременно занимали такие качества, как умеренность и мужество, - свидетельство того, что человек умеет противостоять чревоугодию и страху, этим наиболее сильным инстинктивным позывам своей животной природы, умеет властвовать над ними.

Из сказанного разумеется, не следует, будто аскетизм сам по себе является моральной добродетелью, а богатство чувственной жизни - моральным пороком. Господствовать над страстями, управлять страстями - не значит подавлять их. Ведь сами страсти также могут быть просветленными, а именно, настроенными на то, чтобы следовать верным суждениям разума. Они, если воспользоваться образами Аристотеля, могут противиться разуму подобно тому, как строптивые кони противятся вознице, но они же могут слушаться разума, подобно тому, как сын слушается отца. Словом, надо различать два вопроса: каково оптимальное соотношение разума и чувств (страстей, склонностей) и как достигается такое соотношение.

«Скорее верно направленное движение чувств, а не разум служит началом добродетели», - говорит Аристотель в «Большой этике» 2 . Если чувства направлены верно, то разум, как правило, следует за ними. Если же источником добродетельности является разум, то чувства чаще всего противятся ему. Оптимальной является ситуация, когда «верно направленный
разум бывает согласен с движениями чувств» 3 .

Понимание морального совершенства (добродетельности) личности как такого взаимоотношения разумного и неразумного начал в индивиде, когда первое господствует над вторым, показывает, что мораль является сугубо человеческим качеством. Она не свойственна животным, ибо они лишены разума. Она не свойственна богам, если вообще допустить их существование, так как они мыслятся совершенными существами, лишенными неразумного начала. Она присуща только человеку, в котором представлено и то , и другое вместе. В этом смысле, будучи мерой разумности человека, мораль является также мерой его человечности.

Куда же разум направляет чувства (страсти) или, говоря по-другому, что значит следовать указаниям разума? Разве выдержанный, хладнокровный злодей, осуществляющий хорошо продуманное, интеллектуально насыщенное преступление, не руководствуется разумом?

Разумное поведение является морально совершенным тогда, когда оно направлено на совершенную цель, - цель, которая считается безусловной (абсолютной), признается в качестве высшего блага.

Разумность поведения совпадает с его целесообразностью. Это значит, что человек предвидит возможный ход и исход событий и заранее, идеально, в виде цели формулирует тот результат, который ему предстоит достичь. Целесредственная связь событий переворачивает причинно-следственную связь. Здесь следствие (итоговый результат), приобретая идеальную форму цели, становится причиной, запускающей механизм деятельности.

Человеческая деятельность, однако, многообразна, соответственно многообразны цели, которые в ней реализуются. При этом различные цели связаны между собой иерархически, и то, что в одном отношении является целью, в другом отношении становится средством.
К примеру, студент занимается, чтобы сдать экзамены, экзамены для него - цель. Он сдает экзамены, чтобы получить высшее образование, теперь для него целью стало получение высшего образования, а экзамены - всего лишь средство для этого. Он получает высшее образование, чтобы обрести престижный статус в обществе. Теперь целью является общественный престиж, а получение высшего образования стало средством. Общественный престиж в свою очередь также нужен человеку для чего-то и т.д. Такой же переход целей в средство имеет место и в процессе горизонтального обмена деятельностями. К примеру, карандаш, которым я пользуюсь, готовясь к лекциям, был целью деятельности работников карандашной фабрики. Для меня же он - средство, моей целью является лекция. Лекция в свою очередь для студентов, которые будут ее слушать, станет уже средством для другой цели - усвоения соответствующего предмета. Но и усвоение соответствующего предмета нужно для чего-то другого и т.д.
Цепочка целесредственных связей, управляющих человеческой деятельностью, имеет тенденцию уходить в бесконечность, что обессмысливает и делает невозможной саму деятельность как целесообразную. Чтобы такого не произошло, необходимо предположить существование некой последней цели, своего рода цели целей. Такое предположение необходимо сделать на том основании, что только наличие цели деятельности придает последней разумно-осмысленный характер, запускает сам ее механизм. А различные цели, каждая из которых становится средством по отношению к другой, образуют единую иерархическую систему, а тем самым и единую деятельность.

Последняя цель есть абсолютная точка отсчета человеческой деятельности. В этом смысле она представляет собой постулат, необходимый для того, чтобы вообще можно было мыслить человеческую деятельность как целесообразную. Про последнюю цель ничего нельзя сказать кроме того, что она последняя. Она желанна сама по себе, она есть самоцель. Все прочее предпринимается ради нее, сама же она никогда не может быть средством по отношению к чему-либо другому. Она не может быть предметом похвалы, ибо похвала предполагает наличие более высокого критерия, она вызывает безусловное уважение. Последняя цель есть в то же время высшая цель , только в ее перспективе приобретают смысл и поддаются оценке все прочие цели.

Цель вместе с тем выступает для человека как благо, поскольку она есть то, в чем он испытывает недостаток и к чему стремится. Так как всякая цель есть благо, т.е. хороша, по крайней мере, относительно, для кого-то и для чего-то, то последнюю цель можно назвать высшим благом.. Высшее благо безусловно (абсолютно), оно придает осмысленность человеческой деятельности в целом, выражает ее общую позитивную направленность.

Эту же мысль можно выразить иначе. Человек всегда стремится к хорошему. Однако оказывается, что хорошее имеет обратную сторону, часто становится плохим. К примеру, человек стремится стать богатым. Но став богатым, он обнаруживает, что он стал объектом зависти, что у него появилось новое основание для тревоги - боязнь потерять богатство и т.д. Человек тянется к знаниям. Но чем дальше он продвигается по этому пути, тем больше у него возникает растерянности, сомнений (как сказано в «Экклезиасте», во многой мудрости много печали). Так происходит во всем. Возникает вопрос: «есть ли нечто такое, что являлось бы хорошим само по себе, всегда, что никогда не может стать плохим?» Если есть такое нечто, то оно и будет именоваться высшим благом. Человек, поскольку он живет сознательной жизнью, исходит из предположения о существовании высшего блага.

Люди по-разному расшифровывают для себя высшее благо. По-разному понимают его и философы. Одни называют высшим благом наслаждение, другие - пользу, третьи - любовь к Богу, четвертые - радость познания и т.д. Однако все они сходятся в явно или неявно выраженном убеждении, что человеку свойственно стремиться к высшему благу, что он в своей сознательной жизни должен иметь некую абсолютную точку опоры.

Бесконечность целесредственного ряда, как и потребность завершить его некой самодостаточной целью, ориентация на высшее благо существенным образом связаны со спецификой человека, его особым местом в мире.

Жизнедеятельность всех живых существ, включая и наиболее родственных человеку высших приматов, заранее запрограммирована. Она содержит свою норму в себе. Человек является исключением. В его поведении нет предзаданности, изначально заложенной программы. Он сам формулирует нормы, по которым живет. Индивидуальные вариации поведения, порой большие, наблюдаются также и у животных. Однако они - всего лишь колебания вокруг определенного, постоянно воспроизводящегося типа поведения. Человек может и даже вынужден выбирать тип поведения. Разные люди и один и тот же человек в разное время могут совершать разные, взаимоисключающие поступки. У животных есть врожденный запрет братоубийства, эмоциональные механизмы, в силу которых проявления жизни являются источником приятных ощущений, а проявления смерти (вид крови, гримаса ужаса и т.д.) порождают отвращение. Человек «свободен» настолько, что культивирует братоубийство и способен радоваться страданиям (феномены садизма, мазохизма). Человек - существо незавершенное и в своей незавершенности предоставленное самому себе.

Эту особенность человека можно выразить так: человек не тождествен (не равен) самому себе. Он находится в процессе непрерывного становления , стремится подняться над самим собой. Он, как правило, недоволен своим положением, каким бы высоким и благоприятным оно ни было, ему всегда хочется больше - иметь больше, чем он имеет, быть больше, чем он есть. Человек не тождествен самому себе до такой степени, что саму эту нетождественность воспринимает как недостаток. Он движим желанием стать другим и в то же время стремится освободиться от этого желания стать другим. В философии и других формах культуры на ранних этапах господствовали пространственные образы Вселенной. Мироздание представлялось в виде законченного сооружения, где нижним ярусом является бренный мир, а верхним - некое идеальное, равное самому себе вечное состояние, которое помещалось чаще всего в занебесье. Сам человек оказывался где-то посредине. Он не внизу и не наверху. Он на лестнице, которая ведет снизу вверх. Он в пути. Он соединяет землю и небо. При описании человеческого бытия в философии неоплатонизма использовался образ человека, который находится по пояс в воде. Человек занимает в космосе срединное положение. В Новое время возобладали временные образы Вселенной, последняя стала рассматриваться в развитии. Человек предстал в качестве основного источника и субъекта развития. В этом случае он оказывается посредине, но теперь уже посредине пути между прошлым и будущим. Прогресс, желание пробиться в сверхчеловеческую реальность идеального будущего стали его основной страстью.

Стремление к завершению, которое есть в то же время совершенство, - отличительная особенность человека. Разумность человека обнаруживается не только в способности к целесообразной деятельности, но и в том, что эта деятельность выстраивается в перспективе последней (высшей, совершенной) цели (см. темы 15,26).

Разумная рассудительность поведения изначально и органично нацелена на высшее благо. Этим она отличается от изобретательности, которая состоит в простом умении находить средства для определенной цели, а еще более от изворотливости, которая ставит разум на службу деструктивным, порочным целям. Но как узнать, действительно ли властвующий разум одухотворен стремлением к высшему благу?

Нацеленность разума на высшее благо обнаруживается в доброй воле. Понятие доброй воли в качестве специфического признака морали обосновал Кант. Он видел в доброй воле единственное безусловное благо. Только добрая воля имеет самоценное значение; она потому и называется доброй, что никогда не может стать злой, обернуться против самой себя. Все прочие блага, будь то телесные (здоровье, сила и т.п.), внешние (богатство, почет и т.п.), душевные (самообладание, решительность и т.п.), умственные (память, остроумие и т.п.), как они ни важны для человека, тем не менее сами по себе, без доброй воли могут быть использованы для порочных целей. Только добрая воля обладает абсолютной ценностью.

Под доброй волей Кант понимал чистую волю - чистую от соображений выгоды, удовольствия, житейского благоразумия, вообще каких-либо эмпирических мотивов. Отсутствие себялюбивых мотивов становится в ней самостоятельным мотивом. Показателем доброй воли можно считать способность к поступкам, которые не только не сулят индивиду какой-либо выгоды, но даже сопряжены для него с очевидными потерями. К примеру, из двух возможных вариантов делового поведения, один из которых может принести выгоду в один миллион рублей, а второй - в десять раз больше, человек естественным образом выберет второй. Тем не менее есть поступки (например, предательство друга, измена Родине), которые человек, считающий себя нравственным и желающий быть нравственным, не совершит ни за какие деньги. Добрая воля есть бескорыстная воля. Ее нельзя обменять ни на что другое. Она не имеет цены в том смысле, что является бесценной.

Все человеческие поступки конкретны, ситуативны, за ними стоят определенные склонности, интересы, логика обстоятельств. Они эмпирически мотивированы и в этом смысле корыстны. Если оставить в стороне безотчетные поступки, а взять только поступки сознательные, то и они совершаются потому, что выгодны тому, кто их совершает, даже если этой выгодой является стремление к душевному комфорту, желание покрасоваться или прославиться, выглядеть хорошо в глазах окружающих и т.п. Как говорил Кант, в мире нельзя найти ни одного поступка, который был бы совершен по исключительно моральным основаниям, по одной лишь доброй воле. В мире реальных поступков добрая воля не существует сама по себе, она всегда вплетена в другие, вполне конкретные, эмпирически объяснимые и понятные мотивы. Ее можно обнаружить только в результате специальной процедуры.

Такой процедурой может быть мысленный эксперимент, в ходе которого человек пытается ответить себе на вопрос, совершил ли бы он данный поступок, если бы его не толкали к нему определенные утилитарно-прагматистские мотивы или если бы этот поступок противоречил его склонностям и интересам. Суть эксперимента состоит в том, чтобы из мотивации , сопряженной с тем или иным поступком, мысленно вычесть все, что связано с приятными ощущениями, выгодой, прочими прагматическими соображениями, и тем самым выяснить, мог ли бы быть совершен данный поступок сам по себе, только по тому единственному основанию, что он является добрым. Разумеется, искреннее желание человека быть нравственным и его готовность быть честным перед самим собой является условием продуктивности такого эксперимента.

Под доброй волей имеется в виду то, что обычно принято называть чистым сердцем. Понятие доброй воли и призвано разграничить то, что человек делает от чистого сердца, от того, что он совершает с какой-то конкретной целью. Здесь, по сути дела, речь идет об источнике, конечной причине поступков - более конкретно, о том, свободна ли воля в выборе поступков или нет, может ли воля действовать сама из себя или она всегда опосредует внешние влияния, является лишь особым звеном в бесконечной цепи причинных отношений. Воля, только став доброй волей, становится причиной самой себя. Добрая воля есть то, что полностью зависит от личности, область ее безраздельного господства и безраздельной ответственности. Она тем отличается от всех других мотивов, что является безусловной, изначальной и может оставаться непроницаемой для внешних по отношению к ней причин - природных, социальных, психологических. Через добрую волю поступки стягиваются к личности как к своему последнему основанию.

Таким образом, мы видим, что моральное измерение человека связано с его разумностью, его разумность связана с ориентацией на высшее благо, ориентация на высшее благо связана с доброй волей. Тем самым получается как бы круг: от утверждения, что человек морален в той мере, в какой он разумен, мы пришли к выводу, что человек разумен в той мере, в какой он морален. Разум является основой морали в качестве морального разума. Вот что пишет И. Кант в «Основах метафизики нравственности»:

«Так как разум недостаточно приспособлен для того, чтобы уверенно вести волю в отношении ее предметов и удовлетворения всех наших потребностей (которое он сам отчасти приумножает), а к этой цели гораздо вернее привел бы врожденный природный инстинкт, и все же нам дан разум как практическая способность, т.е. как такая, которая должна иметь влияние на волю, - то истинное назначение его должно состоять в том, чтобы породить не волю как средство для какой-нибудь другой цели, а добрую волю самое по себе. Для этого непременно нужен был разум, если только природа всегда поступала целесообразно при распределении своих даров. Эта воля не может быть, следовательно, единственным и всем благом, но она должна быть высшим благом и условием для всего прочего, даже для всякого желания счастья» 4 .
Моральное измерение общества
Добрая воля, поскольку она воля, не может оставаться фактом самосознания личности и удостоверяться только в ходе самоанализа. Мораль как волевое отношение есть сфера поступков, практически-деятельных позиций человека. А поступки объективируют внутренние мотивы и помыслы индивида, ставят его в определенное отношение к другим людям. Ключевой вопрос для понимания морали состоит в следующем: как моральное совершенство человека связано с характером его отношения к другим людям?

Мораль характеризует человека с точки зрения его способности жить в человеческом, общежитии. Пространство морали - отношения между людьми. Когда про человека говорят, что он сильный или умный, то это такие свойства, которые характеризуют индивида самого по себе; чтобы обнаружить их, он не нуждается в других людях. Но когда про человека говорят, что он добрый, щедрый, любезный, то эти свойства обнаруживаются только в отношениях с другими и описывают само качество этих отношений. Робинзон, оказавшись один на острове, вполне мог демонстрировать и силу, и ум, но, пока не появился Пятница, у него не было возможности быть любезным.
В платоновском диалоге «Федон» рассказывается миф. Души людей после смерти получают воплощения в соответствии с теми качествами, которые они обнаруживали при жизни. Те, кто был склонен к чревоугодию, беспутству и пьянству, становятся ослами или чем-то подобным. Те, кто предпочитал несправедливость, властолюбие и хищничество, воплощаются в волков, ястребов или коршунов. А каков же будет удел людей моральных, добродетельных - рассудительных и справедливых? Они, всего вероятней, окажутся среди пчел, ос, муравьев. Или, быть может, вновь станут людьми, но в любом случае они окажутся в мирной и общительной среде. В образной форме Платон выразил очень важную истину: характер человека определяется характером его отношений с другими людьми. Эти отношения, а соответственно и характер человека становятся добродетельными в той мере, в какой они оказываются смирными , сдержанными, в какой люди взаимно считаются друг с другом и вместе образуют нечто целое. Интересно заметить, что согласно тому же мифу Платона добродетельности недостаточно для того, чтобы душа после смерти человека попала в род богов. Для этого надо еще стать философом. Платон тем самым обозначает разницу между моралью как качеством души, практической мудростью и познанием как качеством ума, мудростью созерцания.
Человеческое общежитие поддерживается не только моралью, но также и многими другими институтами: обычаем, правом, рынком и т.д. Все умения, навыки, формы деятельности человека, а не только моральные качества, связаны с общественным характером его бытия. Это верно до такой степени, что в отдельных случаях, когда дети выпадали из человеческой среды и вырастали среди диких зверей, они начисто были лишены человеческих способностей, не умели говорить, не умели даже ходить на двух ногах. Поэтому мало сказать, что мораль ответственна за человеческое общежитие. Следует добавить, что она ответственна за него в совершенно определенном смысле: она придает человеческому общежитию изначально самоценный смысл. Это значит, что мораль ответственна не за тот или иной фрагмент, не за ту или иную направленность, вещественную наполненность человеческого общежития, а за сам факт его существования в качестве человеческого. Для того чтобы могло состояться общежитие как способ человеческого существования, необходимо принять его в качестве изначальной и безусловной ценности. Это и составляет содержание морали.

Отношения людей всегда очень конкретны. Они строятся каждый раз по определенному поводу, для определенных целей. Такой целью может быть воспроизводство жизни - и тогда мы имеем область брачно-семейных отношений. Это может быть здоровье - и тогда мы имеем сферу здравоохранения. Это может быть поддержание жизни - и тогда мы имеем экономику. Это может быть защита от преступности - и тогда мы имеем судебно-репрессивную систему. По тому же принципу строятся отношения не только в масштабе общества, но и в личной сфере : между человеком и человеком всегда есть нечто третье, благодаря чему их отношения приобретают размерность. Люди вступают в отношения друг с другом постольку, поскольку они что-то совместно делают: пишут статью, обедают в ресторане, играют в шахматы, сплетничают и т.д. Зададимся вопросом: что останется в отношениях между ними, если полностью вычесть из них это «что-то», все конкретное, все те вещи, интересы, потребности, по поводу которых эти отношения строятся? Останется то, что делает возможными эти отношения, - их общественная форма, сама изначальная потребность людей в совместной жизни как естественном и единственно возможном условии их существования. Это и будет мораль.

Мораль есть такая нацеленность людей друг на друга, которая мыслится существующей до каких-либо конкретных, многообразно расчлененных отношений между ними и делает возможными сами эти отношения. Разумеется, опыт сотрудничества детерминирует мораль точно так же, как вражда разрушает ее. Но без морали не могли бы состояться ни опыт сотрудничества, ни опыт вражды. Все расчленения отношений, в том числе их расчленение на отношения сотрудничества и вражды, являются расчленениями внутри задаваемого моралью пространства человеческих отношений.

Для того чтобы понять природу и назначение государства как органа подавления, Гоббс постулировал некое гипотетическое естественное состояние изначальной вражды между людьми, войны всех против всех. Для того чтобы понять природу и назначение морали, нам следовало бы сделать предположение о существовании изначального состояния слитности, братства людей (такого рода предположением можно считать гипотезу о первобытном коммунизме, религиозный миф о происхождении человечества от одного человека - Адама и о райской жизни первых людей, другие идеализации прошлого). Государство не может полностью преодолеть враждебности людей, и под умиряющей корой цивилизации бушуют агрессивные страсти, которые время от времени вырываются наружу. Точно так же вещно обусловленная разъединенность людей не может полностью разорвать их исходной связанности.

Мораль можно назвать общественной (человеческой) формой, делающей возможной отношения между людьми во всем их конкретном многообразии.

Она как бы связывает людей до всех связей, очерчивает тот идеальный универсум, внутри которого только и может разворачиваться человеческое бытие как человеческое. Человеческие отношения и человечность отношений - очень близкие понятия. Мораль и есть та самая человечность, без которой отношения людей никогда бы не приобрели человеческого (общественного) характера.

В качестве ценностного базиса, своего рода безосновной основы человеческого общежития людей мораль обнаруживает две особенности. Во-первых, она мыслима только при допущении свободы воли. Разумная человеческая воля находит мораль в себе, но не может ниоткуда вывести, ни из природы, ни из общества. Во-вторых, она имеет всеобщую форму, распространяется на всех людей. Эти две характеристики неразрывно связаны между собой. Акты свободной воли необходимо мыслить всеобщими, общезначимыми, так как ничто не может их ограничивать. В противном случае они не были бы свободными.

Единство свободы воли и всеобщности (объективности, общезначимости, необходимости) составляет характерную особенность морали. Мораль ни в коем случае нельзя отождествлять с произволом. У нее есть своя логика, не менее строгая и обязательная, чем логика природных процессов. Она существует в форме закона , не допускает исключений. Но это - такой закон, который устанавливается самой личностью, ее свободной волей. В морали человек подчинен, говоря точными словами Канта, «только своему собственному тем не менее всеобщему законодательству» 5 . Мораль воплощает единство индивидуального, личностного и всеобщего, объективного. Она представляет собой автономию воли, ее самозаконодательство.

Как такое возможно? Как возможно, чтобы человек сам задавал себе закон поведения и чтобы этот закон был одновременно всеобщим, объективным, общезначимым?

Если какая-то индивидуальная разумная воля утверждает себя как свободную в форме всеобщего и безусловного закона, то для всех других человеческих воль этот закон неизбежно будет выступать как внешнепринудительный. В качестве свободной разумная воля не может не быть всеобщей, безусловной. Но, приобретая форму безусловного всеобщего закона, мораль отрицает свободу всех воль, кроме той, которая ее учреждает.

В реальном опыте моральных размышлений (и в опыте культуры, и в истории этики) представлены три типовых решения этого противоречия, два из которых являются ложными в силу их односторонности. Одно из них отрицает всеобщность морали, полагая, что такая интерпретация морали имеет превращенный смысл. При этом считается, что мораль может получить объяснение из особенных условий жизни человека и быть интерпретирована как выражение определенных социальных интересов, род удовольствия, этап биологической эволюции и т.п. В обыденной жизни такой подход выражается во взгляде, будто у каждого человека и группы людей своя мораль. Другая крайность состоит в отрицании личностной автономии и истолковании морали в качестве выражения божественной воли, космического закона, исторической необходимости или иной надындивидуальной силы. Типичный пример - представление, согласно которому моральные заповеди даны Богом. Ближе к истине третий тип размышлений, который можно назвать синтетическим и который пытается логически непротиворечивым способом соединить по видимости взаимоисключающие характеристики морали. Самой продуктивной на этом пути является формулировка золотого правила нравственности: « (Не) поступай по отношению к другим так, как ты (не) хотел бы, чтобы другие поступали по отношению к тебе».

Золотое правило - фундаментальное правило нравственности, чаще всего отождествляемое с самой нравственностью. Оно возникает в середине первого тысячелетия до нашей эры, в так называемое «осевое время» (К. Ясперс), и наиболее ярко воплощает происшедший в то время гуманистический переворот, под знаком которого человечество живет до настоящего времени. Оно появляется одновременно и независимо друг от друга в различных культурах - древнекитайской (Конфуций), древнеиндийской (Будда), древнегреческой (Семь мудрецов), - но в поразительно схожих формулировках. Раз возникнув, золотое правило прочно входит в культуру, как в философскую традицию, так и в общественное сознание, и у многих народов переходит в пословицу.

Это правило чаще всего осмысливалось как основополагающая, важнейшая моральная истина, средоточие практической мудрости.

Свое название золотого оно получило в XVIII в. в западноевропейской духовной традиции.
Первоначально золотое правило нравственности имело по преимуществу негативную форму, как, например, в русской пословице: Чего в другом не любишь, того и сам не делай. В последующем негативная форма дополнилась позитивной; в наиболее полном, развернутом виде она представлена в Нагорной проповеди Иисуса.

Евангелие от Матфея: «И так во всем, как вы хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф., 7:12) 6 .

Евангелие от Луки: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Лк., 6:31).
Золотое правило нравственности требует от человека в его отношениях с другими людьми руководствоваться такими нормами, которые можно было бы обернуть на самого себя, нормами, по поводу которых он мог бы желать, чтобы ими же руководствовались другие люди в их отношении к нему. Говоря иначе, оно требует от человека подчиняться всеобщим нормам и предлагает механизм выявления их всеобщности. Суть этого механизма состоит в следующем: чтобы испытать некую норму на всеобщность и тем самым выяснить, может ли она действительно считаться нравственной, человеку необходимо ответить себе на вопрос, принял ли бы, санкционировал ли бы он данную норму, если бы она практиковалась другими людьми по отношению к нему самому. Для этого ему необходимо мысленно поставить себя на место другого (других), т.е. того, кто будет испытывать действие данной нормы, а другого (других) поставить на свое собственное место. И если при таком обмене диспозициями норма принимается, то, значит, она обладает качеством нравственной нормы.

Золотое правило нравственности есть правило взаимности. Оно, по сути дела, представляет собой мысленный эксперимент, призванный выявить взаимность, взаимоприемлемость норм для субъектов общения. Тем самым блокируется опасность, состоящая в том; что всеобщность нормы может быть прикрытием эгоистического интереса - как самой личности, так и других людей и что ее одни индивиды могут навязать другим.

Для понимания золотого правила нравственности существенно важно отметить, что его содержание дано в двух различных модальностях (под модальностью здесь понимается способ существования). В той части, в какой оно относится к другим и утверждает всеобщность в качестве признака нравственности, оно имеет идеальный характер: чего в другом н е л ю б и ш ь; как вы х о т и т е (х о т е л и бы), чтобы с вами поступали люди. В той части, в какой оно относится к самому субъекту, оно выступает в качестве действенного предписания: того сам н е д е л а й; п о с т у п а й т е и вы. В первом случае речь идет о волении, т.е. мысленном, идеальном существовании, во втором - о поступках , т.е. фактическом, реальном существовании.

Таким образом, отмеченная выше противоречивость морали, состоящая в том, что она порождается самой личностью и имеет всеобщий (общезначимый) характер, снимается, если предположить, что всеобщий моральный закон имеет разную модальность для самой личности, продуктом разумной воли которой он является, и для других людей, которые попадают в сферу его действия. Для самой личности он существует реально и формулируется в повелительном наклонении; для других людей он задается идеально и формулируется в сослагательном наклонении. Это значит, что всеобщность морального закона имеет идеальный характер. Моральная личность учреждает моральный закон в качестве идеального проекта и делает это не для того, чтобы предъявить закон другим, а для того, чтобы избрать его в качестве нормы собственного поведения. Такая внутренняя духовная работа с целью испытания нормы на всеобщность нужна личности для того, чтобы удостовериться, действительно ли ее воля является свободной и моральной.

Суммируя все сказанное, мораль можно кратко определить как:

1) господство разума над аффектами; 2) стремление к высшему благу; 3) добрую волю, бескорыстие мотивов; 4) способность жить в человеческом общежитии; 5) человечность или общественную (человеческую) форму отношений между людьми; 6) автономию воли; 7) взаимность отношений, выраженную в золотом правиле нравственности.

Эти определения обозначают разные аспекты нравственности. Они взаимосоотнесены друг с другом таким образом, что каждое из них предполагает все остальные. В особенности такая взаимосоотнесенность характерна для определений, фиксирующих, с одной стороны, моральные качества личности, а с другой стороны, моральные качества отношений между людьми. Моральный (добродетельный, совершенный) человек, как мы уже подчеркивали, умеет сдерживать себя, властвовать над страстями. Для чего он это делает? Для того, чтобы не сталкиваться с другими людьми, гармонично строить свои отношения с ними: образно выражаясь, он понимает, что не может один занимать общую скамейку, и чувствует себя обязанным подвинуться, чтобы дать место другим. Моральный человек нацелен на высшее благо. Но что такое высшее благо? Это - такая безусловная цель, которая в силу своей безусловности признается всеми людьми, позволяя им соединяться в общество, и путь к которой лежит через такое соединение. Моральный человек бескорыстен, обладает доброй волей. Но где он может обнаружить свою добрую волю? Только в той сфере, которая целиком зависит от его воли. А это - сфера взаимности отношений, которая очерчивается золотым правилом нравственности. Словом, морально совершенный человек получает деятельное воплощение и продолжение в морально совершенных отношениях между людьми. Если подойти к вопросу с другой стороны и, отталкиваясь от морали общества, задуматься над вопросом, при каких субъективных предпосылках общественные отношения приобретают моральное качество, какими должны были бы быть люди, чтобы отношения между ними отвечали нравственному критерию взаимности, то мы придем к тем самым характеристикам морально совершенного человека (прежде всего к наличию у него доброй воли), о которых речь шла выше.

Многоаспектность морали является одним из оснований для различных ее интерпретаций. В частности, большую пищу для этого дает различие между моралью личности и моралью общества. Одни мыслители связывали мораль по преимуществу с самосовершенствованием личности (типичный пример - этика Спинозы). Были философы, как например Гоббс, которые видели в морали главным образом способ упорядочения отношений людей в обществе. В истории этики широко представлены также синтетические теории, стремившиеся соединить индивидуальную мораль с социальной. Любопытно отметить, однако, что и они отталкивались или от личности, или от общества. Так, Шефтсбери, Юм и другие английские сентименталисты XVIII в. исходили из убеждения, что человеку от природы присущи особые общественные чувства благожелательности, симпатии, которые побуждают его к солидарности, альтруизму в отношениях с другими людьми. К. Маркс, напротив, считал, что только преобразование общественных отношений является основой нравственного возвышения личности.

Многоаспектность морали как явления оборачивается ее многозначностью как понятия не только в этике . Это же имеет место в повседневном опыте. Люди очень часто вообще не дают себе отчета в том, что такое мораль. Тогда, когда они задумываются над этим вопросом, приходят к заключениям, которые, как правило, являются очень субъективными, односторонними, нестрогими. Если, например, отталкиваться от общекультурной лексики русского языка, то можно зафиксировать очень широкий диапазон смысловых оттенков понятия морали, начиная от сведения морали к неприятной назидательности («читать мораль») до ее отождествления с социальным («моральный износ») или духовным вообще («моральный фактор»). Такая многозначность (неопределенность, расплывчатость) сопряжена с опасностью злоупотребления понятием морали, когда им пользуются для прикрытия аморальных целей. Но это имеет в известном смысле также положительное значение. Именно потому, что мораль многозначна, к ней могут " апеллировать люди с разными, в том числе конфликтующими, экономическими, политическими и прочими интересами. Благодаря этому она удерживает конфликтующие, часто полярные силы в рамках единого пространства человеческой взаимоуважительности и способствует общественной коммуникации между ними.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
1. Как возникли термины «этика» и «мораль» ?

2. Совпадает ли теоретическое содержание терминов «этика», «мораль»,

«нравственность» с их повседневным употреблением?

4. Какое обобщающее определение можно дать морали?
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА

Аристотель. Никомахова этика. // Аристотель. Соч. в 4 т. М., 1984.

Т. 4. С. 54-77.

Дробницкий О.Г. Понятие морали. М., 1974. С. 15-63.

Швейцер А. Культура и этика // Швейцер А. Благоговение перед жизнью.

13.12.2014

Описание картины Алексея Венецианова «На жатве»

Алексей Гаврилович Венецианов - мастер воплощения крестьянской жизни на полотне. Его картины реалистичны, правдоподобны, проникновенны. Венецианов утвердил бытовой жанр в искусстве наравне с другими. Картина «На жатве» - одно из значимых произведений художника и относится к лучшим мировым шедеврам. На картине изображено поле, во время жатвы ржи. На первом плане, на деревянном помосте присела женщина, чтобы накормить своего ребенка. Он всегда с ней и дома и в поле, его не с кем оставить, жатва самая жаркая пора в деревне. Далее изображено само поле, где еще местами колосится рожь. Труд крестьян очень тяжел от зари до зари, под палящими лучами солнца. Картина как будто дышит жарким, знойным днем, полуденной усталостью, а впереди еще много работы. Рядом с женщиной лежит серп, который она отложила на время, занимаясь сыном. Время, отведенное для жатвы, невелико, а надо успеть сделать все.

Женщина наслаждается покоем и отдыхом. Она смотрит вперед на колосящуюся рожь, на плывущие мимо облака, и получает наслаждение от общения с ребенком. Картина написана в теплых тонах и настолько притягательно, что хочется погрузиться в эту земную красоту, и наслаждаться запахом свежескошенной ржи. Художник искусно использует цветовую палитру. На фоне золотистой ржи, небесной глади, дышащей зноем, блеклой зелени травы, отчетливо выделяется красный яркий сарафан жницы, как утверждение величия человека над природой. Трудолюбивые руки соберут урожай, жатва закончится и наступит пора отдыха. На картине четко обозначена линия горизонта - граница земли и неба. Чистое небо сулит рай и умиротворение, а земная жизнь требует усилия и труда.
Эта картина - гениальное творение, способное изменить взгляды на жизнь. Невозможно оставаться равнодушным, глядя на произведение великого мастера.