Своеобразие художественного мирозерцания тургенева. Курляндская Г

Романы Тургенева характеризуют особый тип времени и пространства,в рамках котрого заключаются события произведдения. Как правило это два три летних месяца, время расцвета природа и чувств человека. Тургенев во всех романах следует принципу проведения параллели жизни человека и природы. В основе сюжета – рассказ об испытаниях героев любовью: способность героев к глубокому чувству-важная черта характеристики персонажа романа. Не случайно ключевые в смысловом отношении эпизоды происходят на открвтом воздухе: в саду(Лиза и Лаврецкий), около пруда (Наталья и Рудин), у открытого в сад окна Одинцова и Базаров), в роще (Марианна и Нежданов). Символическая роль отводится и ко времени суток. Как правило это вечер или ночь, когда чувства человека особенно обостряются и момент духовгого единения или разлада мотивирован более глубоко. В этих сюжетных узлах повествования отчетливо проявляется мысль Тургенева о человеке как части природы и об активной роди в ее формировании духовного начала личности. Особенности хронотопа определяют и композицию образов, способы их психологической характеристики. Тургенева интересует сам процесс переживания, он не наделяет героев склонностью анализировать, предоставляя читателю право судить самому о масштабе чувств которые испытывает герой. Эмоциональная рефлекчсия таит в себе большее чем анализ произошедшего.

(пример «одинцова протянула руки вперед, а базаров уперся лбом в стекло» страсть сильная и тяжелая похожая на злобу трепетала в нем).

Тургенев мастер портретной хаоактеристики и предоставляя героя он обязан показать все детали внешне определяющие нам героя. Портрет становится формой выражения авторской позиции. Принципы характеристики вырабатывает тургенев работая над первым своим романом «Рудин». Особую роль тургенев отводит женским портретам образов. Они проникруты мягким лиризмом, в женщине Тургенев видит существо высшего порядка. Чаще всего именно девушки и денщины пробуждают к жизни лучшие духовные качества героев. Так происходит с Рудиным, Лаврецким, Базаровым, Неждановым.

Для поэтики романа Тургенева характерно обращение к приему постепенного, концентрического раскрытия характеров. Действительность его проявляется в главе, посвященной описанию визита Базарова и Аркадия к Кукушкиной. Автор ведет читателя по улице губернского города постепенно приближаясь к дому героини. Фиксирует детали проникнутые авторской иронией.

Пейзаж в произведениях Тугенева не просто описание природа.Это ключ к характеритике персонажа. картинность пейзажа. Важным оказывается то что схватывается первым не требующим упорядоченности последовательно названных явлений. ,Такой пейзаж строится на простых мотивах: света и звука,. Пейзаж –средство психологической характеристики героев. Наприер функция пейзажа-насроения в Дворянское гнездо.

Организация тургеневым повествования не во временном(чо характеризует классическую фору литературы)а в пространственном измерении, присущем живописи. Особую роль играют в романах – явление синестезии- передача в словесном образе зрительных и слуховых впечатлений. С начала 70х пейзаж Тургенева претерпевает эвлюцию приобретая черты импрессионистисческого. Пейзаж настроение – важней шая форма выражения чувств в романе Новь.
В основе практически всех романов тургенева лежит любовная интрига. Испытание любовью определяет развитие действия в них: события характеризуют пережвания персонажей.

Другим важным отличием композиционной структыры романов является мимметрия в расстановке действующих лиц. Тургенева неоднократно упрекали в том что этот принцип создания образов архаичен, ориентирован на традиции французской классической комедии но именно в этой архаике и проявляетс глубинный смысл его приема. Симметрия заключает в себе скрытое сравнение,сопоставление,которое подразумевает активность читательской позиции.(Так в отцах и детях система образов составляет пары: Базаров-Одинцова, Аркадий-Катя, Николай Петрович- Фенечка, Павел петрович –княгиня Р.)

Тургенев, как и многие другие русские писатели, прошел школу романтизма. Это было увлечение, которое надо было преодолеть. Романтическое начало в творчестве раннего Тургенева стало основой для выработки писателем художественной системы, которая затем станет частью его творческого метода.

Уже в ранних произведениях Тургенева - драматической поэме «Стено» -звучат мотивы мировой скорби, одиночества человека, чувствующего себя чужим в мире прекрасной и гармоничной природы. В поэме «Разговор» сквозной темой становится мысль о том, что «наглому пиру людей» противостоит величие природы. Поэма «Разговор» по композиции (диалог-спор старика-пустынника и юноши) и ритмике напоминает «Мцыри» Лермонтова. Здесь возникает одна из главных тем творчества Тургенева - проблема «отцов» и «детей», их взаимного непонимания. Герой «Разговора», - молодой человек, зараженный рефлексией, - предшественник «лишних людей» в повестях и романах писателя. Он психологически противопоставлен Мцыри, он символ «сломленной силы».

«Стено» и «Разговор» - чисто романтические произведения с ярко выраженными атрибутами романтики. Главный предмет изображения - внутренний мир человека, содержание - духовные поиски идеально-прекрасного.

В поэме «Параша»(1843),написанной в подражание «Евгению Онегину» по сюжету и стиху, звучат социальные мотивы, хотя и окрашенные в романтические тона. Смысл поэмы раскрывается в контрастном противопоставлении сатирических картин помещичьего быта глубине тоски героини по романтическому идеалу, которому нет места в пошлой обыденности существования.

Исследование живых связей человека и общества, человека и природы, намеченные в ранних произведениях, будет продолжено и в произведениях конца 40- начала 50х годов. Эпоха 40-х годов, не без влияния В. Белинского, объявила войну романтизму как изжившему себя литературному направлению. В этой борьбе Тургенев занял особую позицию. Не отвергая романтических средств изображения героев, Тургенев видел «недостаточность» романтизма в его равнодушии к насущным социальным вопросам, общественным проблемам. Эти идеи нашли отражение в повестях «Андрей Колосов», «Три портрета», «Бретер». В «Бретере», повести почти не замеченной современной Тургеневу критикой, романтизму, принявшему уродливые эгоистические формы в образе Авдея Лучкова, был вынесен суровый приговор, как впрочем и прекраснодушию Кистера, погибшего в столкновении с реальностью жизни. Вместе с тем, Тургенев видит жизненность многих форм романтизма, без которых художник не мыслил искусства. В данном случае речь идет не о романтизме как литературном направлении, а о романтике как особом типе отношения к жизни.

Романтическое начало в творческом методе Тургенева проявляется по-разному. Одним из способов выражения романтического являются портрет и пейзаж. Пейзаж в произведениях Тургенева не просто описание природы, окружающей человека, - это ключ к характеристике персонажа. Тургеневскому пейзажу свойственна картинность: важным оказывается то, что схватывается первым впечатлением, не требующим упорядоченности последовательно названных явлений. Такой пейзаж строится на простых мотивах: света и звука, которые важны не сами по себе, а как формы, в которые отливается впечатление героя. Собственно пейзаж перестает быть описанием окружающей человека природы: он становится средством психологической характеристики героя, «картиной» его душевного состояния. Такова, например, функция пейзажа-настроения в ХХ главе романа «Дворянское гнездо», композиционно выделенного в отдельную главу. Часто, обращаясь к созданию пейзажа, Тургенев создает картины природы в переходное время суток - утро или вечер («Три встречи», «Затишье», «Дворянское гнездо», «Отцы и дети»): передача динамики движения природы - ключ к тайнам движения души героя. Не менее важен в создании психологического облика персонажа мотив дороги в пейзажных зарисовках повестей и романов писателя. Тургенев вырабатывает особую поэтику пейзажа как близкого пространства, в котором живет человек. Так, не случайно, роман «Отцы и дети», посвященный острой проблеме современности, открывается пейзажем дороги, а завершается пейзажной зарисовкой могилы Базарова: философским размышлением о жизненном пути, пройденном героем.

Романтическое в портрете оказывается связанным не столько с героем, чей облик предстает перед читателем. Романтический портрет в произведениях Тургенева скорее характеризует персонаж, в восприятии которого дается изображение. Портрет «загадочной княгини Р.», в которую влюблен Павел Кирсанов, - это в первую очередь свидетельство преклонения героя перед романтическим идеалом женщины-загадки. Лиза Калитина также «увидена» глазами Лаврецкого, романтика и идеалиста. Паншина же Тургенев «лишает» способности «портретировать» Лизу: в нем отсутствует необходимое для этого романтическое начало: его прагматичная натура обрисована резко сатирически. Таким образом, поэтическое, идеализирующее начало, свойственное многим героям Тургенева, является существенной положительной характерологической чертой его персонажей.

Другим важным приемом создания психологического рисунка является детализация. Идеализирующее, романтическое начало получает художественное воплощение в соединении реального и фантастического. В полной мере своеобразие психологического облика романтической натуры проявилось в первом значительном произведении Тургенева «Записки охотника». Главным героем цикла является автор-повествователь, сложность внутреннего мира которого определяет соединение двух планов рассказывания: резко отрицательного изображения крепостнической действительности и романтически непосредственного восприятия тайн природы. В одном из лучших рассказов цикла «Бежин луг» природа выступает в восприятии героев как живая сила, говорящая с человеком на своем языке. Понять этот язык дано не каждому. В восприятии автора реальная деталь становится символом мистического: голубок - это «душа праведника», а «стенящий звук», наводящий трепет на собравшихся у костра, голос болотной птицы. Рассказчик, блуждая по лесу, сбился в темноте с пути (реальная деталь) и «вдруг очутился над страшной бездной» (романтический штрих), оказавшейся прозаическим оврагом. Способность к восприятию чудесного, стремление приобщиться к загадке природы и человека становится эмоциональным ключом рассказа, выполняя функцию характеристики рассказчика.

Способность героя к романтическому переживанию становится знаком богатства его натуры. «В существеннейшем своем значении романтизм есть ничто иное, как внутренний мир души человека, сокровенная жизнь его сердца»,- писал Тургенев. Интерес писателя к «таинственному источнику романтизма» особенно заметен в поздних его произведениях: «Песнь торжествующей любви»(1881), «Стихотворения в прозе»(1878-1782), «Клара Милич (После смерти) (1883). В этих произведениях романтика не просто сочетается с реалистическим типом изображения - она становится одним из элементов стиля. Внутренний мир героев «Песни торжествующей любви» - Муция, Валерии - рисуется загадочным, таинственным, необъяснимым с точки зрения здравого смысла. Философские проблемы свободы и воли, добра и зла, чувства и долга разрешаются в поздних произведениях Тургенева не в прямом столкновении мнений, как это было в «Рудине», «Отцах и детях», «Нови». Автор не объясняет происхождение волшебной силы Муция, не дает разгадку появления пряди волос умершей Клары на подушке героя в запертой комнате: он оставляет простор для работы воображения читателя. Картина мира, созданная в «мистических» повестях Тургенева, свидетельствовала не об отказе писателя от реализма, а о стремлении глубже понять истоки мироздания. Фантастическое в поздних произведениях писателя - форма бытия реального мира, еще не понятого и не разъясненного человеком. Романтический гротеск Тургенева оказывается не менее действенным приемом характеристики человека, чем изображение «жизни в формах самой жизни».

Сочинение

В художественном мироощущении И. С. Тургенева огромную роль сыграла школа немецкой классической философии, которую он прошел в период учебы в Берлинском университете. Шеллинг и Гегель дали русской молодежи 1830-х годов целостное воззрение на жизнь природы и общества.

На философскую мысль Западной Европы Россия отзывалась жизнью и судьбой. Она взваливала на себя тяжелое бремя практической реализации самых отвлеченных мечтаний человечества.

В согласии с русскими традициями юный Тургенев и его друзья в Берлине, в кружке Станкевича, говорили о преимуществах народного представительства в государстве, о том, что \"масса русского народа остается в крепостной зависимости и потому не может пользоваться не только государственными, но и общечеловеческими правами... И потому прежде всего надлежит желать избавления народа от крепостной зависимости и распространения в среде его умственного развития\". При этом Станкевич взял со всех \"торжественное обещание\" в распространении образования в России. Вероятно, это \"торжественное обещание\" и вспомнил Тургенев, называя его своей \"аннибаловой клятвой\".

В январе 1847 года в журнале \"Современник\" был опубликован очерк из народного быта \"Хорь и Калиныч\", который неожиданно для автора и некоторых членов редакции имел большой успех у читателей.

В двух крестьянских характерах Тургенев представил главные силы нации. Практичный Хорь и поэтичный Калиныч - крепостные, зависимые люди, но рабство не превратило их в рабов; духовно они богаче и свободнее жалких полутыкиных.

Вдохновленный успехом, Тургенев пишет другие рассказы. Вслед за \"Хорем и Калинычем\" они печатаются в \"Современнике\". А в 1852 году \"Записки охотника\" впервые выходят отдельным изданием.

В этой книге Иван Сергеевич выступал как зрелый мастер народного рассказа, здесь определился своеобразный антикрепостнический пафос книги, заключавшийся в изображении сильных, мужественных и ярких народных индивидуальностей, существование которых превращало крепостное право в позор и унижение России, в общественное явление, несовместимое с нравственным достоинством русского человека.

Большую роль играет тургеневский рассказчик как объединяющее начало книги. Он - охотник, а охотничья страсть, по Тургеневу, вообще свойственна русскому человеку; \"дайте мужику ружье, хоть веревками связанное, да горсточку пороху, и пойдет он бродить... по болотам да по лесам, с утра до вечера\". На этой общей для барина и мужика основе и завязывается в книге Тургенева особый, открытый характер взаимоотношений рассказчика с людьми из народа.

Повествование от лица охотника освобождает Тургенева от одностороннего, профессионального взгляда на мир. В книге сохраняется непреднамеренная простота устной речи. Авторские творческие усилия в ней остаются незаметными, возникает иллюзия, что это сама жизнь являет нам яркие народные характеры, изумительные картины природы.

В \"Записках охотника\" изображается Россия провинциальная, но Тургенев занавес провинциальной сцены широко раздвигает, видно, что творится там, за кулисами, в России государственной.

Первоначально книга включала в свой состав 22 очерка. В 1874 году писатель дополнил ее тремя произведениями: \"Конец Чертопханова\", \"Живые мощи\" и \"Стучит\", помещенными одно за другим перед заключительным очерком \"Лес и степь\".

Постепенно, от очерка к очерку, от рассказа к рассказу, нарастает в книге мысль о несообразности и нелепости крепостнического уклада. Любой иностранный выходец чувствовал себя в России свободнее русского крестьянина. Например, в рассказе \"Однодворец Овсянников\" француз Лежень превращается в дворянина. Особенно поражает образ Степушки из \"Малиновой воды\". Тургенев показывает в этом рассказе драматические последствия крепостнических отношений, их развращающее воздействие на психологию народа. Человек привыкает к противоестественному порядку вещей, начинает считать его нормой жизни и перестает возмущаться своим положением: \"То под забором Степушка сидит и редьку гложет\". В этом же рассказе показаны барское равнодушие, черствость, тупость по отношению к крестьянину Власу, который, потеряв сына, пешком идет в Москву и просит барина сбавить ему оброк. Но вместо сочувствия барин прогнал бедного Власа. Рассказ о бессмысленной встрече с барином неспроста приводит Степушку в возбужденное состояние, несмотря на то что он очень забит, безответен и робок. В истории Власа он нашел, по-видимому, повторение своей горемычной судьбы. В Степушке неожиданно прорывается чуткость к чужому страданию.

Дружелюбие, сострадание, живой талант взаимопонимания, острая до боли человечность, воспитанная в народе жизнью, - эти качества привлекают автора \"Записок...\" в русской жизни. Примечателен в этом плане рассказ \"Смерть\". Русские люди умирают удивительно, ибо и в час последнего испытания думают не о себе, а о других, о ближних.

Максим: \"Простите мне, ребята, коли в чем...\" Старушка помещица: \"Она приложилась, засунула было руку под подушку и испустила последний вздох\" (хотела дать целковый священнику за свою собственную отходную).

В \"Записках охотника\" мы наблюдаем музыкальную одаренность русского народа. Калиныч поет, а трезвый деловитый Хорь ему подтягивает, в \"Певцах\" от песни Якова веяло чем-то родным и необозримо широким... Песня сближает людей, сквозь отдельные судьбы она ведет к судьбе общерусской.

Одним словом, Тургенев - реалист. Он показывает, как пение Якова действует на души окружающих, как этот порыв сменяется духовной депрессией.

Нельзя не заметить острой наблюдательности писателя за тончайшими деталями человеческой души, огромной напряженной духовной работы в изображении человеческих судеб, характеров в связи с любовью ко всему живому, к \"Добру и Красоте\", которая коренится не только в природной мягкости характера Тургенева.

Художественная целостность \"Записок охотника\" как единой книги поддерживается также искусством тургеневской композиции. Необычайно чуткий ко всему сиюминутному, умеющий уловить прекрасный момент жизни, Тургенев был также свободен от всего личного и эгоистичного. \"Наше время, - говорил он, - требует уловить современность...\" Все его произведения не только попадали в \"настоящий момент\" общественной жизни России, но одновременно его опережали. Беспристрастная, неэгоистическая любовь к жизни позволяла ему быть пророком. В своих произведениях он постоянно забегает вперед.

Характер помещика Полутыкина Тургенев набрасывает легкими штрихами. Походя, сообщает о его пристрастии к французской кухне и о другой праздной затее - барской конторе. Автор говорит мимоходом о Полутыкине неспроста: так пуст этот помещик по сравнению с полнокровными характерами крестьян. К сожалению, полутыкинская стихия отнюдь не случайна и не безобидна. Французские пристрастия Тургенев воскресит в более значительном образе помещика Пеночкина.

Единство книги создается путем сложных сцеплений между отдельными ее героями. Сходны, например, портретные характеристики поэтически одаренных героев. В изображении живой души русского народа Тургенев идет по восходящей лестнице добра, правды и красоты. Художественная связь героев сопровождается родственным им пейзажным мотивом. Читая \"Записки охотника\", ощущаем, что Тургенев долго и пристально всматривается в образ природы, прежде чем она \"явит\" перед ним человека.

Основная мысль \"Записок охотника\" заключается в тургеневской концепции русского национального характера: недоверие к бурным страстям и порывам, мудрое спокойствие, сдержанное проявление духовных и физических сил. \"Трагическую судьбу племени\" Тургенев видел в гражданской незрелости народа, рожденной веками крепостного права. России нужны просвещенные и честные люди, исторические деятели, призванные просветить \"немую\" Русь.

Прошло 180 лет со дня рождения Ивана Сергеевича Тургенева, но и в наше время финансовых кризисов, проживания за чертой бедности большей части россиян также нелегко воспитать в народе чувство гражданского самосознания. Жизнь нашей страны представляет сплошную цепь драматических несообразностей. Однако вселяют надежду слова Тургенева о русском языке, сказанные им еще 116 лет назад:

\"Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, - ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!\"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Особенности идиостиля И.С. Тургенева: художественно-стилистическое использование слов в функции предиката"

На правах рукописи

КОВИНА Тамара Павловна

ОСОБЕННОСТИ ИДИОСТИЛЯ И.С. ТУРГЕНЕВА: ХУДОЖЕСТВЕННО-СТИЛИСТИЧЕСКОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СЛОВ В ФУНКЦИИ ПРЕДИКАТА (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА «ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО»)

Специальность -10.02.01. - русский язык

МОСКВА - 2006

Работа выполнена на кафедре современного русского языка Московского государственного областного университета

Научный руководитель: Леденёва Валентина Васильевна

Официальные оппоненты: Монина Тамара Степановна

доктор филологических наук, профессор

Петрушина Мария Владимировна

кандидат филологических наук

Ведущая организация: Мордовский государственный

педагогический институт им. М.Е. Евсевьева

диссертационного совета Д. 212.155.02 по защите докторских диссертаций (специальности 10.02.01 - русский язык, 13.00.02 - теория и методика обучению и воспитания [русский язык]) в Московском государственном областном университете по адресу: г. Москва, ул. Ф. Энгельса, д. 21-а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: г. Москва, ул. Радио, д. 10-а.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук профессор

М.Ф. Тузова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

«Что можно сказать о всех вообще произведениях Тургенева? -писал М.Е. Салтыков-Щедрин. - То ли, что после прочтения их легко дышится, легко верится, тепло чувствуется? Что ощущаешь явственно, как нравственный уровень в тебе поднимается, что мысленно благословляешь и любишь автора? Именно это впечатление оставляют после себя эти прозрачные, будто сотканные из воздуха образы, это начало любви и света, во всякой строке бьющее живым ключом».

О магнетизме языка Тургенева сказал К.К. Истомин: «Мы стоим перед мало исследованной областью, еще ожидающей углубления в нее и к этому углублению зовущей» (Истомин, 1923,126).

Не одно поколение лингвистов и литературоведов обращалось к исследованию феномена Тургенева-классика (H.H. Страхов, 1885; В. Гиппиус, 1919; К.К. Истомин, 1923; H.JI. Бродский, 1931; А. Кипренский, 1940; С.М. Петров, 1957; Г.А. Бялый, 1962; Г.Б. Курляндская, 1977; Д.Н. Овсянико-Куликовский, 1989; Е.Г. Эткинд, 1999; Л.И. Скокова, 2000; И.А. Беляева, 2002; H.A. Куделько, 2003; Н.Д. Тамарченко, 2004; В.Я. Линков, 2006 и др.). Особенности мастерства писателя объясняют интерес и порождают многообразие подходов, выбор тематики изучения его творческого наследия.

Актуальность работы определяется неугасающим интересом к творчеству И.С. Тургенева «Он для нас остается до сих пор особенно близким, точно принадлежит гораздо больше веку нашему, чем прошлому...», - писал М.Н. Самарин в 1922 г. (Самарин, 1922,130).

В.Н. Топоров в «Слове при открытии-восстановлении Библиотеки-читальни имени И.С„. Тургенева 9 ноября 1998 года», подчеркивая значение всего созданного писателем, отмечал: «Сам Тургенев требует во многом нового прочтения, нового осмысления. Он во все времена, в радостях и горестях, наш вечный и живой спутник». Эту точку зрения разделяем и мы.

■. Язык Тургенева и поныне является образцом стилистического совершенства. И хотя языковое мастерство автора постоянно находится в поле зрения исследователей, многие грани его таланта еще недостаточно изучены. Так, не подвергалось пристальному исследованию стилистическое использование слов в функции предиката.

Объектом диссертационного исследования является художественный текст романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» как значительный источник информации о способности слов складываться в определенные словесно-синтаксические модели, подчиняясь идейно-эстетическим установкам автора, отражать не только социальный, художественно-стилистический аспекты творчества, но и передавать представление об индивидуальной языковой картине мира, сквозь призму образного видения.

Предметом исследования являются лексические единицы в функции предиката в персонажной зоне романа «Дворянское гнездо», типа патриотка-. Лизе и в голову не приходило, что она патриотка; добрый: Вы такие добрые, - начала она ив то же время подумала: «Да, он точно добрый...»; прошептать, потупить глаза: «Зачем же вы женились на ней?- прошептала Лиза и потупила глаза и др., - т.е. имена существительные, имена прилагательные, глаголы, фразеологические единицы.

Стилистические потенции слова номинирующего и слова квалифицирующего, идейно-художественно мотивированное употребление предикатов, влияние особенностей языковой личности на формирование индивидуального художественного пространства вызывают научный интерес у исследователей разных поколений. Мы находим отражение круга данных вопросов в работах отечественных языковедов: Н.Д. Арутюновой, 1998; Ю.Д. Апресяна, 1995; Ю.А. Бельчикова, 1974; Н.П. Бадаевой, 1955; В.В. Виноградова, 1954; Г.О. Винокура, 1991; Д.Н.

Введенского, 1954; H.A. Герасименко, 1999; Е.И. Дибровой, 1999; Г.А. Золотовой, 1973; А.Н. Кожина, 2003; М.Н. Кожиной, 1983; Т.В. Кочетковой, 2004; В.В. Леденсвой, 2000; П.А. Леканта, 2002; Т.В. Маркеловой, 1998; В.В. Морковкина, 1997; О.Г. Ревзиной, 1998; Ю.С. Степанова, 1981 и др.

Мы считаем, вслед за В.В. Леденевой, что в использовании слов в функции предиката проявляются важнейшие черты идиостиля автора, что выбор предиката в тексте подчинен субъективному авторскому началу, которое отражено и в предпочтении слов определенной лексико-семантической группы (ЛСГ), и в избирательном отношении к тому или иному члену какой-либо лексической парадигмы, и в выборе конкретного лексического значения - лексико-семангаческого варианта (ЛСВ), стилистического пласта.

В исследовании функционально-семантических и коммуникативно-прагматических аспектов использования стилистически окрашенных и оценочных предикатов в тексте

Материалом исследования стали извлеченные методом сплошной выборки контексты, в которых предикат эксплицирован в синтаксическом

и семантическом отношении. Например: ... она очень чиста сердцем и не знает сама, что это значит: любить; ...Лаврецкий подошел к Лизе и шепнул ей: «Вы добрая девушка; я виноват...» и др.

Идиолект осмысливается нами как «поле экспликации особенностей языковой личности, которые реконструируются при анализе созданных этой языковой личностью текстов» (См.: Караулов, 1987, 94; Арутюнова, 1988; Степанов, 1981; ср.: Леденева, 2001).

5) охарактеризовать слово в роли предиката как представитель прагматического уровня языковой личности автора;

Языка художественной литературы, теории художественного текста: М.М. Бахтин, Ю.А. Бельчиков, В.В. Виноградов, Н.С. Валгина, Г.О. Винокур, И.Р. Гальперин, В.П. Григорьев, Е.И. Диброва, А.И. Ефимов, А.Н. Кожин, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман и др.;

Лингвопоэтического и лингвостилистического анализа: М.Н. Кожина, А.Н. Кожин, Е.С. Копорская, В.А. Маслова, З.К. Тарланов, Л.В. Щерба и др.;

Предикации, номинации: Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина, Т.И. Вендина, В.В. Востоков, Н,А. Герасименко, М.В. Дягтярева, Г.А. Золотова, Э.В. Кузнецова, Т.И. Кочеткова, П.А. Лекант, В.В. Леденева, Т.В. Маркелова, Т.С. Монина, Н.Ю. Шведова, Д.Н. Шмелев и др.;

Языковой личности, языковой картины мира: Ю.Н. Караулов, Г.В. Колшанский, В.В. Морковкин, А.В. Морковкина, Ю.С. Степанов и др.;

Языка и стиля И.С. Тургенева: Г.А. Бялый, Е.М. Ефимова, Г.Б. Курляндская, В.М. Маркович, Ф.А. Марканова, П.Г. Пустовойт, С.М. Петров, В.Н. Топоров, А.Г. Цейтлин и др.

3. В отборе слов, использованных в функции предиката, отражается система лексико-стилисшческих предпочтений писателя.

4. Предпочтение характеризующего предиката мотивировано, ... задачей создания реалистических образов, отражающих

представления И.С. Тургенева о типах русского дворянства середины XIX века.

Апробация исследования. Основные теоретические положения диссертации изложены в 7-ми публикациях, в том числе в изданиях списка ВАК. Материалы исследования обсуждались на заседании кафедры современного русского языка МГОУ, на аспирантских семинарах по актуальным проблемам лингвистики (2003, 2004, 2005, 2006). Автор

принимал очное участие в международных и всероссийских научных конференциях (Москва, 2003,2004; Орел, 2005). -

В Предисловии обосновывается выбор темы и аспекта исследования идиостиля писателя, мотивируется актуальность и новизна диссертации, определяются объект, цель, задачи, методы исследования, представляются гипотеза и основные положения, выносящиеся на защиту, характеризуется теоретическая и практическая значимость работы,

Во Введении характеризуется творчество И.С. Тургенева сквозь призму многочисленных оценок, данных его исследователями -литературоведами и лингвистами. Мы обращаем внимание на важную роль анализируемого произведения в творчестве писателя. Это роман, в котором автор не только создает особый художественный мир, наполненный реалистическими образами, но и отражает мировоззренческие позиции, переосмысливает биографические факты, в том числе детство и воспитание. Мы подчеркиваем, что анализ избранных автором языковых средств, использованных в функции предиката, позволяет осмыслить художественный образа персонажа, оценить позицию самого автора, его отношение к героям и описываемой художественной действительности. В этом разделе представлен круг рабочих терминов.

В первой главе «Предикат как средство выражения авторского начала в романе «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева» мы обращаемся к рассмотрению понятай «предикат» и «предикация» и к описанию единиц и их форм, использованных писателем в персонажной зоне художественного произведения в этой функции.

Нами представлены основные теоретические положения в научном освещении, приведены определения оперативных понятий диссертации: предикат, предикация, предикативность, сделан акцент на том, что наша точка зрения совпадает с позицией П.А. Леканта и с характеристикой предиката и предикации его научной школой. В работе обосновывается определяющий позицию автора характер предикации в художественном тексте; мы констатируем, что предикация в художественном тексте понятие более сложное и широкое, включающее в себя не только акт приписывания признака субъекту, но и особые «ирреально-художественные» смыслы, вкладываемые автором произведения сознательно или несознательно в текст.

В данной главе представлены и проанализированы основные формы слов, использованные И.С. Тургеневым в функции предиката в романе «Дворянское гнездо», описан и классифицирован фактический материал, составляющий базу исследования. Семантико-стилистическое и морфологическое (формальное) основание учтено в этих классификациях. Мы детально проанализировали формы слов различных частей речи (имен существительных, имен прилагательных и глаголов), использованные в функции предиката, и указали на некоторые особенности их употребления автором.

Выделяя контексты, включающие конструкции с участием в позиции предиката предложно-падежных форм имени существительного, мы (вслед за H.A. Герасименко) констатируем наличие бисубстантивных предложений в контексте романа как средства, благодаря которому осуществляется характеристика персонажа: Жена Петра Андреича была смиренница-, Михапевич не унывал и жил себе циником, идеалистом, поэтом... и др.

Исследование подтверждает важную роль и продуктивность в исследуемом материале романа собственно предикативных падежных форм, которыми в русском языке считаются именительный предикативный, употреблявшийся в этой функции с древнейших времен, и заметно активизировавшийся позднее (нач. XIX в.) творительный предикативный. Предикат, выраженный именем существительным, указывает на качественную характеристику, на родовой признак, обозначает состояние, являет сущность того, кто (что) характеризуется. Например, форма именительного падежа использована в следующих контекстах: Ну, это еще не доказательство; Я тоже артист, хотя плохой; Он дилетант - и все тут!; Ты умница, что приехал; Я не поэт, куда мне! и др.

Проанализированный материал также показывает, что предикат в своем составе имеет адъективный компонент, которое выражает качественную характеристику, обеспечивая семантическое наполнение предиката при лексически опустошенных, хотя и важных для формальной стороны словах человек, существо и под.: Он, кажется, хороший человек; Сергей Петрович - почтенный человек; Он, воля ваша, приятный человек; Ты честный человек?; Эта Глафира была странное существо; Эта девушка - изумительное, гениальное существо и др.

Имя существительное в творительном падеже также представлено: Маланъя Сергеевна стала ее рабой; Иван Петрович вернулся в Россию англоманом; Он чувствовал себя чудаком и др. Чаще имя существительное в форме творительного падежа употребляется со связкой быть в прошедшем и будущем времени изъявительного наклонения. Заметим, со связками стать, делаться, казаться употребляется только слово в форме творительного падежа: Паншин и в

Петербурге считался дельным чиновникам...; она слыла чудачкой...; ... он был камер-юнкером; я кажусь эгоистом; ... вы были ребенком; ... он сделался действительно хорошим хозяином; Все было кончено: Варвара Павловна стала известностью и др.

Общее различие между именительным и творительным предикативным сводится к тому, что первый обозначает нечто постоянное, неизменное, тогда как второй - нечто ограниченное во времени, сменяемое чем-то другим. Например: Лизе и в голову не приходило, что она патриотка - характеристика «патриотка» представляется как основная жизненная позиция, сущность героини. Ср.: Варвара Павловна показала себя большой философкой... - Тургенев характеризует героиню, называя ее то «философкой», то «музыкантшей». Показателем того, что форма творительного падежа имени существительного используется автором в целях указать на качество (характеристику), ограниченное во времени, подверженное изменениям, служит употребление слов в роли предиката со связками стать, делаться и т.д., указывающими на становление, переход из одного состояния/качества в другое. Например: Я стал другим человеком; Он им казался каким-то мудреным педантом и др.

Имена прилагательные, о чем свидетельствует анализ, обладают свойствами, представляющими их как классические предикаты. Имена прилагательные - это предикативные формы, - т.е. типичные для предикации; несклоняемые формы - краткие прилагательные, склоняемые формы - полные прилагательные в именительном и творительном падежах. ^

Специфической формой, употребляемой только в сказуемом, т.е. предикатной, является краткая форма имени прилагательного; Мы выявили краткие формы, образованные от следующих полных форм прилагательных: бедный, влюбленный, восторженный, глупый, грубый, грязный, добрый, довольный, дрянной, дурной, жалкий, здоровый, сильный, страшный, счастливый, умный, хороший, чистый и др. В персонажной зоне романа писатель использовал их а) с нулевой формой связки: В самом деле, он - ничего, здоров, весел", Лаврецкий сознавал, что он не свободен; Разве она богомольна...; Она и собой хороша; Жаль, она, кажется, восторженна немножко; - Вы больны? - говорил между тем Паншин Лизе; - Да, я нездорова и др.; б) с материально выраженной связкой: Он был недурен собою, умен и, когда хотел, очень любезен; Паншин был действительно очень ловок, - не хуже отца; ...но он был также очень даровит; Он стал очень равнодушен ко всему; Я был тогда молод и неопытен: я обманулся, я увлекся красивой внешностью; Лиза была спокойна по обыкновению, но более обыкновенного бледна; Иногда он сам себе становился гадок: «Что это я,- думал он,- жду, как ворон крови, верной вести о смерти

жены!» и др. Кратких форм имен прилагательных в функции предиката «качества» подавляющее большинство, и в том нас убедили наблюдения над их использованием в персонажной зоне романа, что подтверждает выводы Ю.С. Степанова о том, что в употреблении данных форм заметна тенденция русского языка сближать краткие формы с «категорией личности».

Полные имена прилагательные используются автором в типичных предикативных формах именительного и творительного падежей: Также рассказывал Антон много о своей госпоже, Глафире Петровне: какие они были рассудительные и бережливые...; Лаврецкий не сразу отвечал ему: он казался рассеянным... и др.

Тургенев - мастер комплексных характеристик. Глаголы у писателя являются важным инструментом в работе над художественным образом, и это отличительная, яркая черта идиостиля писателя. В процессе работы нами установлено, что предпочтительными для автора являются глаголы в функции предиката как средство продвижения сюжета произведения, выражения авторских симпатий, оценки положения дел, ситуаций, в целом реализующих авторскую интенцию. Они представлены в романе более чем 1500 единицами и рассмотрены в пределах 1200 контекстов.

Глагольное пространство, образованное полнозначными глаголами, структурируется, прежде всего, оппозицией по семантическому признаку акциональностии - неакциональности. «Действие», «состояние», «отношение» - три семантических поля, которые образуются глагольной лексикой в связи с наличием/отсутствием или трансформацией компонентов активности и целенаправленности в семантической структуре слов.

Благодаря глаголам, картина мира в тексте может предстать как статичная или динамическая, находящаяся в движении, взаимодействии предметов, уже - лиц, событий и под., т.е. в «положении дел» (Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998, 73, 75-77; Леденева, 2000, 59). Анализируя глагольные предикаты в исследуемом материале, мы установили ЛСГ, которые использует писатель, создавая образы персонажей с помощью различных художественных приемов, и вместе с тем описали состав данных единиц идиолекта И.С. Тургенева, отражающих особенности его языковой картины мира.

Данные анализа глаголов действия как самой многочисленной группы, используемой в функции предиката, показывают, как подбирались автором языковые средства при описании главного героя романа Лаврецкого. Так, количественно выделяется группа глаголов ЛСГ мышления (базовый думать). Глагол думать мы отмечаем особо, так как он употреблен в тексте романа 35 раз в описании действий героя. Частота употребления показывает, что герой находится в размышлении, поэтому данный предикат является не только самым частотным в романе, но и,

пожалуй, самым важным для понимания идеи произведения, определяющим звеном структуры романа (формирует линию связи романного прошлого и будущего). Например: «Вот, - подумал он, - новое существо только что вступает в жизнь; «Вот я и дома, вот я и вернулся»,- подумал Лаврецкий\ Он стал думать о ней, и сердце в нем утихло и др. Повторное, неоднократное использование слова в роли предиката указывает на присутствие имплицитной положительной или отрицательной авторской оценки и закрепляет ее.

Выбор слова как предиката демонстрирует отношение автора к функционально-стилистическим качествам языковых средств, необходимых для выражения его идейно-эстетической позиции и воплощения замысла

Во второй главе «Стилистическое употребление слов в функции предиката в романе «Дворянское гнездо»: к характеристике особенностей идиостиля И.С. Тургенева» проанализированы стилистические особенности использования слов в функции предиката в обрисовке персонажной зоны романа, определен авторский подход к выбору средств выражения предикации, который является одним из показателей идиостиля И.С. Тургенева.

Исследование художественного текста, языка отдельного автора на современном этапе развития лингвистической науки не может обойтись без обращения к понятиям идиолект и идиостиль. Это обращение мотивировано уже самой спецификой феномена «язык художественной литературы», который признается лингвостилистической системой синтезированного характера, имеющей свои законы функционирования и образования единиц, предназначенных создать эмоциональность, экспрессивность, образность как признаки художественного текста; в этой системе применяется «эстетический фокус», «эстетический угол зрения» в отборе средств национального языка, и этот угол зрения устанавливается писателем (См.: Андрусенко, 1978; Виноградов, 1959, 1976, 1980; Максимов, 1967).

Мы присоединяемся к трактовке определения идиостиля, данной В.В. Леденевой, по которому «идиостиль - это индивидуально устанавливаемая языковой личностью система отношений к разнообразным способам авторепрезенгации средствами идиолекта, которая проявляется в использованных единицах, формах, образных средствах в тексте. Идиолект - совокупность особенностей, характеризующих речь данного индивида» (Леденева, 2001,36).

Приметы идиостиля Тургенева мы находим в построении диалога главного героя Лаврецкого с его другом Михалевичем. И.С. Тургенев художественно преобразует «фонетическую оболочку», семантику, стилистическую значимость единиц, чтобы подчеркнуть эмоциональное

возбуждение участников спора: скептык, эгоист, волътериянец, фанатик, байбак, цынык. Например: Ты байбак; ...ты скептык; Ты именно цынык

Мастерство Тургенева проявляется в создании текстовых фрагментов особого философского звучания, которые автор использует для речевой автохарактеристики Лаврецкого и Лизы Калитиной. Существительные в функции предиката являются в них смысловым ядром, центром характеристики. См: Слушайтесь вашего сердца; оно одно вам скажет правду, - перебил ее Лаврецкий... - Опыт, рассудок - все это прах и суета! Не отнимайте у себя лучшего, единственного счастья на земле и др.

романе «Дворянское гнездо» И.С. Тургенев использует фразеологизмы в качестве важного характерологического средства персонажей. Экспликация позиции автора осуществляется благодаря включению фразеологизмов в текстовую ткань в кульминационные моменты развития действия, развертывания событийной канвы романа.

Последовательность введения фразеологизмов в текст позволяет сделать выводы об их роли в организации идейно-художественной структуры романа. Так, сначала формируется представление о герое «со слов» второстепенных персонажей (по информации, переданной автором в этих речевых партиях): Марья Дмитриевна приняча вид достойный, и несколько обиженный. «А коли так,- подумала она,- мне совершенно все равно; видно, тебе, мой батюшка, все как с гуся вода; иной бы с горя исчах, а тебя еще разнесло» - как с гуся вода.

Затем писатель описывает душевную боль героя из-за измены жены, причем использует фразеологизм с камнем на груди, варьируя узуально-известный камень на душе. Далее И.С. Тургенев говорит о чувстве любви к ней, при этом использует фразеологизмы для обрисовки психологического состояния человека: Лаврецкий, узнав об измене жены, не может сразу перестать ее любить. Глубину его переживаний передает фразеологизм, тоска берет (брала)-. Иногда такая брала его тоска по жене, что он, казалось, все бы отдал, даже, пожалуй... простил бы ее, лишь бы услышать снова ее ласковый голос, почувствовать снова ее руку в своей руке. Следующий фразеологизм указывает на философские размышления главного героя о человеке и его природе, о возможности понять,чью-то душу (что связано с сюжетной линией «любовь к Лизе»). Личностно-бытовые переживания прерывает автор философским спором Лаврецкого с Михалевичем. Фразеологизм войти в душу указывает на осознание героем всего с ним происходящего: «А ведь он, пожалуй, прав,- думал он, возвращаясь в дом,- пожалуй, что я байбак». Многие из слов Михалевича неотразимо вошли ему в душу, хоть он и спорил и не соглашался с ним. Следующий этап - известие о смерти жены и ее внезапном возвращении, когда герой сопоставляет прошлое и возможное будущее. Но Тургенев не дает легкой судьбы герою: с горькой иронией

повествует о мнимой смерти жены, а потом о ее внезапном появлении. Фразеологизмы включаются в эти фрагменты текстовой ткани как единицы, несущие сильный эмоциональный заряд: Он уже хотел бросить их - и вдруг вскочил с постели, как ужаленный. В фельетоне одной из газет известный уже нам мусъе Жюль сообщал своим читателям «горестную новость»: прелестная, очаровательная москвитянка,- писал он,- одна из цариц моды, украшение парижских салонов, madame de Lavretzki скончалась почти внезапно. Затем показаны тяжелые муки, связанные с пониманием того, что счастье, основанное на взаимной любви, стало невозможно, и - как финал - семантически измененный фразеологизм, который указывает на смерть, но не физическую, а духовную - от осознания, что счастья не будет никогда. Для этого в эпилоге автор использует фразеологизм отдать последний поклон, усиливая его коннотациями: А мне, после сегодняшнего дня, после этих ощущений, остается отдать вам последний поклон - и хотя с печалью, но без зависти, безо всяких темных чувств, сказать, в виду конца, в виду ожидающего Бога: «Здравствуй, одинокая старость! Догорай, бесполезная жизнь!» Коннотативное, оценочное содержание фразеологических единиц усиливает воздействие изображенных событий.

Работая над романом «Дворянское гнездо», И.С. Тургенев использовал арсенал диалектных и просторечных слов для более точной и полной в идейном плане обрисовки героев. Он вводил диалектизмы как яркое характерологическое средство при создании речевого портрета персонажей, а также эксплицировал собственное. отношение к речи, характеру героя. Многие ученые - А.И. Батюто, Г.Б. Курляндская, П.Г. Пустовойт - подчеркивали эту важную черту тургеневского письма, мы же отмечаем, что с данной целью использовались и слова в функции предиката.

Диалектизм хинь употребляется в составе фразеологизма И.С. Тургеневым всего один раз в исследуемом романе, но он является важной авторской характеристикой, которую можно отнести к изображенной дворянской, общественной жизни в целом. Это употребление мы считаем стилистически обусловленным. Писатель, обрисовывая «жизнь дворянских гнезд», на примере гнезда Лаврецкого показал, что пошло хинею все дворянское обустройство, весь дворянский быт, вся дворянская крепостная Россия. Оценочным предикатом пошло хинею в речи второстепенного персонажа - старого слуги Антона, как мы показали в диссертации, оказывается переданным тот общественно-политический смысл, который несет в себе тургеневское «повествование о России» (определение В.Г. Щербины) - роман «Дворянское гнездо».

В диссертационном сочинении мы исследуем художественно-стилистическую роль стилистически окрашенных единиц в функции предиката и слова нейтральной лексики, обретающие в тексте особую

стилистическую нагрузку. Оценочный компонент как детерминирующий проявляется в экспликации автором отношения к главному герою при использовании слов с корнем -добр- (словообразовательное гнездо с вершиной добрый) в функции предиката, что становится предметом специального рассмотрения.

Характеризуя Лаврецкого, И.С. Тургенев словно ставит под сомнение его силу и направленность его доброты и поэтому для характеристики героя использует предикат добрый с коннотативными оттенками сомнения, даже иронии. Они появляются в речевых партиях Лизы и Варвары Павловны (жены), женщин, которых любил Лаврецкий. См.: ...вы такие добрые, начала она и в то же время подумала: «Да, он точно добрый...» (Лиза). И.С. Тургенев показал, что своих героев он «проверяет добротой». Ср.: ...но мне кажется, что он все такой же добрый (жена). Предикат добрый употреблен в конструкции, где выражается сомнение, неуверенность и, тем не менее, надежда, что доброта-мягкотелость не сменилась чувством высоконравственным и противостоящим злу.

В ходе анализа слов в функции предиката как средств, раскрывающих особенности идиостиля писателя, нами установлено, что ключевым понятием, отражающим черту русского национального характера, для И.С. Тургенева является страстность. Это демонстрируют группы предикатов (см.: приглянуться, полюбить, привязаться, отдаться, казаться милей), в значениях которых ощутимы смысловые компоненты интенсивности и неожиданности, что, по нашему наблюдению, характеризует страстный темперамент. Например, о матери Лаврецкого: Она с первого разу приглянулась Ивану Петровичу; и он полюбил ее робкую походку, стыдливые ответы, тихий голосок, тихую улыбку, с каждым днем она ему казалась милей. И она привязалась к Ивану Петровичу всей силой души, как только русские девушки умеют привязываться, - и отдалась ему.

Ярким эпизодом, в котором проявилась «страстность» как черта русского характера, является встреча Лаврецкого с другом Михалевичем. В динамике представлен спор, который русский человек пытается выиграть не логическим путем, а эмоциональностью, страстностью речей, порой противореча собственным же суждениям (в этом - правдивость и точность изображения): Четверти часа не прошло, как уже загорелся (1) между ними спор, один из тех нескончаемых споров, на который способны только русские люди. С оника, после многолетней разлуки, проведенной в двух различных мирах, не понимая ясно ни чужих, ни даже Собственных мыслей, цепляясь за слова и возражая одними словами, заспорили (2) они о предметах самых отвлеченных - и спорили так, как будто дело шло о жизни и смерти обоих: голосили (3) и вопили {А) так, что все люди всполошились в доме. Стилистически сниженные слова загореться, голосить, вопить использованы как предикаты, передающие

эмоциональный накал, который показан в его возрастании. Ср. в ТСУ: 1) ЗАГОРЕТЬСЯ - «Начать гореть» (метафорически об интенсивном начале чего-либо); 2) ЗАСПОРИТЬ - «Начать спорить»; 3) ГОЛОСИТЬ -«Вообще громко кричать, плакать, причитать навзрыд (разг. фам.)»; 4) ВОПИТЬ - «(разг.). Кричать громко и протяжно, выть».

Объектом детального анализа мы избрали образ Лаврецкого; он предстает в романе «Дворянское гнездо» как индивидуальность, но в то же время Тургенев обобщает в этом образе черта представителей культурного среднего дворянства 40-60-х гг. XIX в. В диссертации представлен круг предикатов, с помощью которых данный образ обретает полноту очертаний.

Речевую манеру героя характеризует глагол произнесения промолвил с конкретизаторами действия, выраженными деепричастиями и наречиями, например: промолвил он, снимая шляпу; промолвил Лаврецкий, взбираясь по ступенькам крыльца; промолвил он громко. Наблюдения показали, что И.С, Тургенев редко употребляет глагол речевого сообщения сказать и глагол произнесения говорить. Из синонимичных единиц он выбирает те члены парадигматических объединений, которые будут акцентировать внимание на семантической нагрузке слова, соответствующей речевой модификации героя: возразить, вопить, воскликнуть, дрогнуть, завести, заговорить, заметить, крикнуть, молить, перебить, подхватить, проговорить, произнести, твердить, шепнуть и да.

В системе характеристики персонажей И.С. Тургенев большую роль отводит монологам и диалогам. Наивысшей точки в обрисовке образа Лаврецкого достигает автор в моменты открытого диалога героя с Лизой и в показе скрытого спора с ней. Сдержанная авторская характеристика этого общения не затемняет роли спора в развитии чувства любви у главных героев, в оценке этого чувства как большого, судьбоносного. Тональность диалога героев указывает на рождение большого чувства - любви, что передается глаголами-предикатами: ...ничего друг другу не сказали, но оба поняли, что тесно сошлись, оба поняли, что и любят и не любят одно и то же. Последовательность употребления глаголов в репликах диалога также указывает на зарождение чувств. Глаголы в авторских ремарках и в репликах выстраиваются в пары: проговорил - прошептала; произнес с невольным ужасом - медленно взглянула; он понял, проговорил снова - она вздрогнула; не мог заснуть - не спала.

Появление коннотаций связано с повторением одних и тех же слов. Глаголы отражают приближение кульминационного момента романа, и автор использует повтор слова как художественный прием.

В обрисовке Лаврецкого мы отметили преобладание кратких форм прилагательных в роли предиката «качества» с оценочным оттенком; они обозначают качественное состояние предмета характеризации: с нулевой формой связки - он здоров, весел, с материально выраженной связкой -он стал равнодушен. Полные имена прилагательные используются И.С.

Тургеневым в предикативных формах именительного и творительного падежей: да какой же ты славный, в том числе при связках: он казался сонливым. Таким образом, краткая форма у писателя портретирует, это «живое» в романе, отражающее «мгновение» романного времени, а полная форма используется для показа эволюции образа: каким был - каким стал впоследствии.

В диссертации мы также анализируем средства создания образа главной героини романа - Лизы Калитиной. Автор характеризует Лизу через описание ее взгляда. Как показал материал, только взгляд Лизы передает состояние ее души, а движения и речь в проявлении чувств, по представлению Тургеневым, сдержанные. В уста Лаврецкого автор вложит в начале романа штрих-характеристику Лизы: Я помню вас хорошо; у вас уже тогда было такое лицо, которого не забываешь. См. описание взгляда/глаз по отношению к Паншину: Глаза Лизы выражали неудовольствие. О взгляде Лизы Тургенев написал на страницах романа не один раз. Мы считаем, что именно эта деталь является главной в оценке героини и в представлении типа - тургеневская девушка.

В работе над образом Лизы автор использует усилитель смысла основного предиката, делая акцент на том, как происходило действие; таким усилителем он избрал слова с корнем -тих-: в детстве: Она усердно молилась: тихо светились ее глаза, тихо склонялась и поднималась ее голова; Лиза прислонилась к спинке кресла и тихо занесла себе руки на лицо; Мы о Лизе недавно имели вести, - промолвил молодой Калитин, и опять кругом все притихло; ... к нам через людей вести доходят.- Сделалось внезапное, глубокое молчанье; вот «тихий ангел пролетел»,- подумали все.

В эпилоге романа взгляд героини передается как особое дрожание ресниц: Перебираясь с клироса на клирос, она прошла близко мимо него, прошла ровной, торопливо-смиренной походкой монахини - и не взглянула на него; только ресницы обращенного к нему глаза чуть-чуть дрогнули.

В представлении героев автором характеризующий предикат является одним из наиболее широко распространенных^ художественном тексте типов предикатов, так как с его помощью автор имеет возможность проявить себя в описании, характеристике, оценке как героев, так и изображаемых событий.

Предикат является значимым для создания неповторимого художественно-стилистического содержания прозы И.С. Тургенева, для понимания авторской позиции, отношения писателя к изображаемому, для определения особенностей его идиолекта и идиостиля.

В Заключении подводятся общие итоги исследования художественно-стилистического употребления слов в роли предиката в персонажной зоне романа «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева, излагаются основные выводы, полученные в ходе анализа материала.

1. Стилистически обусловленное употребление слова хинь в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо»: Вестник МГОУ. Серия «Русская филология». -№2 (27). - 2006. - М.: Изд-во МГОУ. - С. 281-282.

2. Предикат как средство авторской характеристики образа Лаврецкого // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: средства и способы выражения: Межвузовский сборник научных трудов, посвященный 75-летию профессора М.Ф. Тузовой. - М.: МГОУ, 2004. - С. 157-161.

3. Стилисшческие функции слова добрый в романе И.С. Тургенева «Дворянское Гнездо» // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: средства художественной образности и их стилистическое использование в тексте: Межвузовский сборник научных трудов, посвященный 85-летаю профессора А.Н. Кожина. - М: МГОУ, 2004. - С. 275-280.

4. Роль ЛСТ в создании художественного образа (на материале романа И.С. Тургенев! «Дворянское гнездо») // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: грамматика и текст: Межвузовский сборник научных трудов. М.: МГОУ, 2005. - С. 225-229.

5. Роль фразеологизмов в формировании структуры романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» // Информационный потенциал слова и фразеологизма: Международная научно-практическая конференция, посвященная памяти профессора Р.Н. Попова (к 80-летию со дня рождения): Сборник научных статей. - Орел, 2005. - С. 330-333.

6. Стилистически окрашенные имена существительные в роли предиката в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» // Актуальные вопросы современного русского литературного языка: Сборник материалов ваучной конференции профессорско-преподавательского состава, студентов и аспирантов кафедры современного русского языка. -Издательство МГОУ, 2005. - С. 50-55.

7. Черты русского национального характера в обрисовке И.С. Тургенева (ш| материале романа «Дворянское гнездо») // Молодые тургеневеды о Тургеневе: Материалы конференции / Сборник статей. - М.: Экон-Информ, 2006. - С. 69-77.

Заказ №417. Объем 1 пл. Тираж 100 экз.

Отпечатано в ООО «Петроруш». г. Москва, ул. Палиха-2а, тел. 250-92-06 www.postator.ru

Введение.

ГЛАВА 1. ПРЕДИКАТ КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОГО НАЧАЛА В РОМАНЕ «ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО»

И.С. ТУРГЕНЕВА.

§1.0 понятии «предикат» в научном освещении.

§2. Имена существительные в роли предиката в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо».

2.1. Имена существительные как предикаты.

2.2. Имена существительные в функции предиката, характеризующие персонажную зону романа: предикативные формы.

2.3. Имена существительные в функции предиката, характеризующие персонажную зону романа: непредикативные формы.

§3. Имена прилагательные в роли предиката в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо».

3.1. Особенности употребления имен прилагательных в роли предиката.

3.2. Использование различных форм имен прилагательных в роли предиката в персонажной зоне романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо».

§4. Глагольные предикаты в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо».

4.1. Акциональные глаголы в функции предиката.

4.2. Статуальные глаголы в функции предиката.

4.3. Реляционные глаголы в функции предиката.

4.4. Лексико-семантические группы глаголов, использованных при создании образа главного героя романа.

§5. Специфика введения предикатов и экспликация позиции автора.

Выводы по 1 главе.

ГЛАВА 2. СТИЛИСТИЧЕСКОЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ СЛОВ В ФУНКЦИИ ПРЕДИКАТА В РОМАНЕ «ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО»: К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ОСОБЕННОСТЕЙ ИДИОСТИЛЯ И.С. ТУРГЕНЕВА.

§1. О средствах идиолекта, отражающих особенности идиостиля И.С. Тургенева.

1.1. Понятия «идиостиль» и «идиолект» как рабочие термины при анализе художественного текста И.С. Тургенева.

1.2. Использование И.С. Тургеневым стилистически окрашенной лексики в роли предиката.

1.3. Роль фразеологизмов в формировании идейно-художественной структуры романа.

1.4. Концептуально значимые предикаты романа «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева.

1.4.1. Фразеологизм хинью пошло как экспликатор авторского отношения к миру дворянских гнезд.

1.4.2. Стилистические функции слова добрый и отражение этикофилософской мысли автора.

§2. Художественные образы романа И.С. Тургенева в лексической аранжировке.

2.1. Ключевые слова, отражающие черты русского национального характера.

2.2. Роль предикатов в создании художественного образа Лаврецкого.

2.3. Имя прилагательное в роли предиката - излюбленное средство тургеневской характеристики.

Выводы по 2 главе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Ковина, Тамара Павловна

Текст романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» мы воспринимаем как речевой факт, как полотно, сотканное из средств лексико-семантического уровня, также учитываем его прагматико-стилистические интенции.

Вбирая в себя лексику различных стилей, текст писателя становится источником знаний о прагматиконе языковой личности уже потому, что использованные единицы идиолекта содержат прагматическую информацию, присущую им как членам лексической системы, эта система тесно сплетается с семантической, а зачастую «впрессовывается» в лексические значения слов (Апресян, 1995, 2; Маркелова, 1998; Леденёва, 2000,16).

Функционирование слова в тексте в целом и конкретном предложении как высказывании имеет большое значение для определения особенностей идиостиля автора, предпочтительность избрания слов конкретной стилистико-функциональной отнесенности в качестве средств номинации и предикации дает возможность говорить об индивидуальности языковой личности автора и чертах этой индивидуальности, ее языковой картине мира (ЯКМ).

Актуальность работы определяется неугасающим интересом к творчеству И.С. Тургенева. «Он для нас остается до сих пор особенно близким, точно принадлежит гораздо больше веку нашему, чем прошлому.», - писал М.Н. Самарин в 1922 г. (Самарин, 1922,130).

В.Н. Топоров в «Слове при открытии-восстановлении Библиотеки-читальни имени И.С. Тургенева 9 ноября 1998 года», подчеркивая значение 5 всего созданного писателем, отмечал: «Сам Тургенев требует во многом нового прочтения, нового осмысления. Он во все времена, в радостях и горестях, наш вечный и живой спутник». Эту точку зрения разделяем и мы.

Художественное произведение, как показали многочисленные исследования (М.М. Бахтин, 1963; Г.Б. Курляндская, 2001; В.М. Маркович, 1982; В.Б. Микушевич, 2004; Е.М. Огнянова, 2004; С.М. Петров, 1976; А. Труайя, 2004 и др.), создается благодаря взаимодействию многих факторов, обусловленных идейно-эстетической позицией писателя и своеобразием его языковой картины мира.

Язык Тургенева и поныне является образцом стилистического совершенства. И хотя языковое мастерство автора постоянно находится в поле зрения исследователей, многие грани его таланта еще недостаточно изучены. Так, не подвергалось пристальному исследованию стилистическое использование слов в функции предиката.

Мы считаем необходимым сосредоточить внимание на этой стороне тургеневского языка, так как предикаты способствуют выражению жизненной и творческой позиции, авторской художественно-эстетической концепции, хода мысли писателя при создании целостного текста, передают систему оценок, т.е. определяют манеру художественного письма, идиостиль в целом.

Слово в тексте рассматривается нами как реализованная единица языка, отражающая состав идиолекта автора, способствующая материальному воплощению его замысла, как свидетельство креативной деятельности автора. Под пером мастера слова единицы языка становятся изобразительно-выразительными средствами художественной речи, создающими образный строй и авторское повествование - текстовую ткань.

Объектом диссертационного исследования является художественный текст романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» как значительный источник информации о способности слов складываться в определенные словесно-синтаксические модели, подчиняясь идейноэстетическим установкам автора, отражать не только социальный, художественно-стилистический аспекты творчества, но и передавать представление об индивидуальной языковой картине мира, сквозь призму образного видения.

Мы пристально рассматриваем персонажную зону романа «Дворянское гнездо», под которой понимается «иерархическая квалификационная структура, состоящая из определенных характеристик персонажа, обоснованная авторскими истолкованиями, которые находят свое языковое подтверждение в тексте художественного произведения» (Диброва, 1999,91).

Предметом исследования являются лексические единицы в функции предиката в персонажной зоне романа «Дворянское гнездо», типа патриотка: Лизе и в голову не приходило, что она патриотка; добрый: Вы такие добрые, - начала она и в то же время подумала: «Да, он точно добрый.»; прошептать, потупить глаза: «Зачем же вы женились на ней?- прошептала Лиза и потупила глаза и др., - т.е. имена существительные, имена прилагательные, глаголы, фразеологические единицы.

Стилистические потенции слова номинирующего и слова квалифицирующего, идейно-художественно мотивированное употребление предикатов, влияние особенностей языковой личности на формирование индивидуального художественного пространства вызывают научный интерес у исследователей разных поколений. Мы находим отражение круга данных вопросов в работах отечественных языковедов: Н.Д. Арутюновой, 1998; Ю.Д. Апресяна, 1995; Ю.А. Бельчикова, 1974; Н.П. Бадаевой, 1955; В.В. Виноградова, 1954; Г.О. Винокура, 1991; Д.Н. Введенского, 1954; Н.А. Герасименко, 1999; Е.И. Дибровой, 1999; Г.А. Золотовой, 1973; А.Н. Кожина, 2003; М.Н. Кожиной, 1983; Т.И. Кочетковой, 2004; В.В. Леденёвой, 2000; П.А. Леканта, 2002; Т.В. Маркеловой, 1998; В.В. Морковкина, 1997; О.Г. Ревзиной, 1998; Ю.С. Степанова, 1981 и др.

Мы считаем, вслед за В.В. Леденевой, что в использовании слов в функции предиката проявляются важнейшие черты идиостиля автора, что выбор предиката в тексте подчинен субъективному авторскому началу, которое отражено и в предпочтении слов определенной лексико-семантической группы (ЛСГ), и в избирательном отношении к тому или иному члену какой-либо лексической парадигмы, и в выборе конкретного лексического значения - лексико-семантического варианта (ЛСВ), стилистического пласта.

Определение предмета исследования мотивировано интересом к предикации и предикатам, обладающим художественно-стилистическим содержанием в прозе писателя, а потому значимым для понимания авторской позиции, отношения писателя к изображаемому. Это обусловило новизну исследования.

Научная новизна диссертационного исследования заключается:

В новом подходе к изучению языка И.С. Тургенева - в рассмотрении стилистических особенностей романа "Дворянское гнездо" сквозь призму предикации;

В полиаспектном анализе слов, избранных И.С. Тургеневым на роль предиката, как единиц идиолекта автора, демонстрирующих особенности его идиостиля;

В выявлении факторов, влияющих на выбор Тургеневым лексических и фразеологических элементов при создании образов персонажей и в установлении концептуально значимых для персонажной зоны предикатов;

В характеристике ключевых слов, отражающих черты русского национального характера в представлении И.С. Тургенева;

В стилистическом анализе роли предикатов при создании образов героев романа;

В исследовании функционально-семантических и коммуникативно-прагматических аспектов использования стилистически окрашенных и оценочных предикатов в тексте романа;

В научный оборот вводится не исследованный ранее материал, отражающий специфику языка и стиля автора, обработанный по толковым, семантическим, этимологическим словарям и другим информационным источникам.

Материалом исследования стали извлеченные методом сплошной выборки контексты, в которых предикат эксплицирован в синтаксическом и семантическом отношении. Например: .она очень чиста сердцем и не знает сама, что это значит: любить; .Лаврецкий подошел к Лизе и шепнул ей: «Вы добрая девушка; я виноват.» и др.

Анализ слов, использованных в роли предикатов, проводился нами с учетом их художественно-стилистической значимости. Ограничение круга исследования объясняется широтой материала, с одной стороны, и способностью предикатов нести значительную информационную и эстетическую нагрузку в тексте, которая помогает выявить авторскую интенцию, с другой стороны. Картотека включает около 3000 контекстов.

Художественное произведение реализует в себе не только авторскую идею, но и выражает суждение о типах людей. Имена существительные и прилагательные в плане подобного выражения являются носителями образно-характеризующей мысли автора, образности текста. Глаголы -средство реализации мысли писателя и продвижения сюжета в развитии замысла, таким образом, слова в функции предиката - важные единицы идиолекта.

Идиолект осмысливается нами как «поле экспликации особенностей языковой личности, которые реконструируются при анализе созданных этой языковой личностью текстов» (См.: Караулов, 1987, 94; Арутюнова, 1998; Степанов, 1981; ср.: Леденёва, 2001).

Цель исследования - охарактеризовать особенности идиостиля И.С. Тургенева, эксплицированные художественно-стилистическим использованием слов в функции предиката в романе «Дворянское гнездо».

Данная цель предопределила постановку и решение следующих конкретных задач:

1) выявить состав предикатов, использованных в персонажной зоне романа; систематизировать языковой материал;

2) дать формальную, семантическую и стилистическую характеристику единиц, выступающих в роли предиката, по материалам исследования;

3) оценить роль средств предикации в создании художественных образов и в экспликации позиции писателя по отношению к изображаемым персонажам;

4) выявить художественно значимые для Тургенева компоненты семантики слов, использованных в функции предиката;

5) охарактеризовать слово в роли предиката как представитель прагматического уровня языковой личности автора;

6) установить стилистическую мотивированность использования предикатов и их место в системе средств репрезентации черт языковой личности писателя;

7) доказать, что предпочтение предикатов характеризующего типа является идиостилевой чертой автора (при создании персонажной зоны романа).

Основная гипотеза исследования: слова в функции предиката являются важнейшим характерологическим средством экспликации авторского замысла, оценки места и роли персонажа в художественном пространстве и в соотношении с общественно значимыми событиями реальной действительности.

Теоретическая основа диссертации базируется на достижениях в следующих областях лингвистического исследования:

Языка художественной литературы, теории художественного текста:

М.М. Бахтин, Ю.А. Бельчиков, В.В. Виноградов, Н.С. Валгина, Г.О.

Винокур, И.Р. Гальперин, В.П. Григорьев, Е.И. Диброва, А.И.

Ефимов, А.Н. Кожин, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман и др.;

Лингвопоэтического и лингвостилистического анализа: М.Н.

Кожина, А.Н. Кожин, Е.С. Копорская, В.А. Маслова, З.К. Тарланов,

Л.В. Щерба и др.;

Предикации, номинации: Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Т.В.

Булыгина, Т.И. Вендина, В.В. Востоков, Н.А. Герасименко, М.В.

Дягтярева, Г.А. Золотова, Э.В. Кузнецова, Т.И. Кочеткова, П.А.

Лекант, В.В. Леденёва, Т.В. Маркелова, Т.С. Монина, Н.Ю.

Шведова, Д.Н. Шмелев и др.;

Языковой личности, языковой картины мира: Ю.Н. Караулов, Г.В.

Колшанский, В.В. Морковкин, А.В. Морковкина, Ю.С. Степанов и др.;

Языка и стиля И.С. Тургенева: Г.А. Бялый, Е.М. Ефимова, Г.Б.

Курляндская, В.М. Маркович, Ф.А. Марканова, П.Г. Пустовойт,

С.М. Петров, В.Н. Топоров, А.Г. Цейтлин и др.

Методы исследования и подход к анализу материала избраны с учетом поставленных цели и задач. Характер диссертационной работы предполагает использование общенаучных методов анализа, синтеза, сопоставления и обобщения. В качестве основных методов применялись метод лингвистического наблюдения, художественно-стилистический, описательно-сопоставительный, элементы компонентного анализа, методика сплошной выборки материала, лексикографической его обработки. В основе выбора методов и анализа - представление об антропоцентричности языка.

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке на конкретном материале аспекта актуальной для современной лингвистики проблемы отражения особенностей языковой личности автора в чертах ее идиостиля; в описании функционирования слов в роли предиката в произведении как художественно и стилистически значимых единиц.

Практическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью адекватного отражения в лингвистической науке важности авторской предикации в художественном тексте, в выявлении закономерностей отбора языковых средств ее выражения. Результаты исследования могут быть использованы при дальнейшем исследовании языка и стиля И.С. Тургенева. Материал исследования может найти применение в практике вузовского и школьного преподавания лингвистического и филологического анализа художественного текста, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам языка художественной литературы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. И.С. Тургенев - активная языковая личность, полем интересов которой является сфера межличностных отношений, что подтверждается выбором средств идиолекта и особенностями их функционирования в качестве предиката при характеристике образов (в персонажной зоне романа).

2. Качественный и количественный состав единиц, использованных в функции предиката, указывает на оправданность их выбора и актуальность для создания романа данного идейно-художественного содержания.

3. В отборе слов, использованных в функции предиката, отражается система лексико-стилистических предпочтений писателя.

4. Предпочтение характеризующего предиката мотивировано задачей создания реалистических образов, отражающих представления И.С. Тургенева о типах русского дворянства середины XIX века.

5. Отбор предикатов в персонажной зоне романа «Дворянское гнездо» мотивирован замыслом и идейно-художественной структурой романа, эксплицирующей этико-философские и эстетические позиции писателя.

6. Круг избранных И.С. Тургеневым предикатов выделяет значимые для автора черты национального характера, ментальности русского человека.

7. Важнейшей чертой идиостиля И.С. Тургенева считаем отсутствие категорических оценок, представленных предикатами-существительными, что позволяет говорить о прагматической установке автора на диалектическое развитие образов, выражающейся в эволюции героев (типов).

Апробация исследования. Основные теоретические положения диссертации изложены в 7-ми публикациях, в том числе в изданиях списка ВАК. Материалы исследования обсуждались на заседании кафедры современного русского языка МГОУ, на аспирантских семинарах по актуальным проблемам лингвистики (2003, 2004, 2005, 2006). Автор принимал очное участие в международных и всероссийских научных конференциях (Москва, 2003, 2004; Орел, 2005).

Структура диссертации. Работа состоит из Предисловия, Введения, двух глав, Заключения, Библиографического списка, Приложения.

ВВЕДЕНИЕ

Искусство слова. Мастерски владел этим искусством И.С. Тургенев -великий русский писатель 2-й половины XIX века, художественные открытия которого не только обогатили русский литературный язык, но и упрочили его славу как «великого и могучего» языка.

Тексты И.С. Тургенева обладают той притягательной силой, которая вдохновляет исследователей на поиски материала, раскрывающего своеобразие национальной языковой картины мира (ЯКМ), еще не до конца познанной. Язык как некий храм, это то, что было до нас, и будет после нас, то одухотворенное в человеке, что воплощается в тексте словом, расцвеченным писательским талантом.

Не одно поколение лингвистов и литературоведов обращалось к исследованию феномена Тургенева-классика (Н.Н. Страхов, 1885; В. Гиппиус, 1919; К.К. Истомин, 1923; H.JI. Бродский, 1931; А. Кипренский, 1940; С.М. Петров, 1957; Г.А. Бялый, 1962; Г.Б. Курляндская, 1977; Д.Н. Овсянико-Куликовский, 1896; Е.Г. Эткинд, 1999; Л.И. Скокова, 2000; И.А. Беляева, 2002; Н.А. Куделько, 2003; Н.Д. Тамарченко, 2004; В.Я. Линков, 2006 и др.). Особенности мастерства писателя объясняют интерес и порождают многообразие подходов, выбор тематики и проблематики изучения его творческого наследия.

О магнетизме языка Тургенева сказал К.К. Истомин: «Мы стоим перед мало исследованной областью, еще ожидающей углубления в нее и к этому углублению зовущей» (Истомин, 1923, 126). На этот зов откликнулись и мы, избрав для научного исследования идиостиль писателя, которого нам

14 вслед за К. Кедровым) хочется назвать «императором русского языка», «Моцартом в прозе» (Кедров, 2006, 99).

Мы считаем, что в ряду великих русских писателей, продолживших пушкинскую традицию, обработавших и поднявших на новую высоту литературный язык, И.С. Тургеневу по праву можно отвести одно из первых мест. Он вошел в историю русского литературного языка как крупнейший мастер художественной прозы, блестящий стилист и один из создателей современного русского литературного языка.

И.С. Тургенев унаследовал лучшие поэтические традиции своих предшественников - Пушкина, Лермонтова и Гоголя. Его исключительное умение передать глубокие внутренние переживания человека, его «живое сочувствие к природе, тонкое понимание ее красот» (А. Григорьев), «необыкновенная тонкость вкуса, нежность, какая-то трепетная грация, разлитая на каждой странице и напоминающая утреннюю росу» (Мельхиор де-Вопоэ), наконец, всепокоряющая музыкальность его фразы - все это порождало неповторимую гармонию его творений. Художественная палитра великого русского романиста отличается не яркостью, но мягкостью и прозрачностью красок» (Пустовойт, 1980,3).

Г.Б. Курляндская подчеркнула: «Связь Тургенева с предшественниками видна прежде всего в изображении характеров, сложном сочетании в них социально-типических проявлений с общечеловеческим содержанием» (Курляндская, 1980, 5). Нас также привлекают эти характеры и интересуют черты идиостиля писателя, проявившиеся при их создании.

Восхищаясь силой и красотой русского языка, относясь к нему как к «кладу», «достоянию», Тургенев не только с исключительным умением использовал все его богатейшие возможности для изображения характеров, обладающих набором выразительных черт, представляющих менталитет человека, но и в подтексте указывал на события огромного общественного значения.

Факты жизни и, как следствие, вехи биографии обусловливают выбор тем, круг проблем, рассматриваемых в произведениях автора. Так, известно, что в начале 1843 года Тургенев поступает на службу в Министерство Внутренних Дел, в особую канцелярию по крестьянским делам, а в декабре 1842 года составляет официальную бумагу, где излагает мысли о русском хозяйстве: «Несколько замечаний о русском хозяйстве и о русском крестьянине». На этот факт обращает внимание Л.И. Скокова в статье «И. Тургенев о дворянстве», где она отмечает: «На первый план выходит драматическая история современного Тургеневу русского дворянства. Недаром же роман называется «Дворянское гнездо». В 1842 году Тургенев только коснулся темы дворянства. И в 1858 году, когда разгорелись споры вокруг дворянского сословия, он, активный сторонник отмены крепостного права, не мог обойти тему дворянства молчанием. Потому «Дворянское гнездо», роман, задуманный еще в 1856 году (и скорее всего по личному поводу), возник именно в 1858 году в связи с полемикой о крестьянской реформе и о судьбе русского дворянства в этой реформе» (Скокова, 2004, 101).

Ключевое значение в разгадке тайны слова, особенностей идиостиля, имеет, по словам Г.О Винокура, «изучение языка писателя в проекции на его биографию, факты которой, так или иначе, дают толчок формированию тех или иных индивидуальных свойств языковой личности. Надо обратить внимание на то, что самое понятие «личность» по отношению к писателю может толковаться различно. Рядом с реальной личностью писателя, которую познаем или представляем в биографии на основании соответствующих исторических материалов, живет его иная, литературная личность, та, которая заключается в его произведениях. Во всяком тексте есть тот, кто говорит, субъект речи, хотя бы слово я в нем ни разу не встретилось. Не требует доказательства, что в художественном произведении субъект речи есть одно из явлений художественной фантазии и потому не сводимо без остатка к соответствующей реальной биографической личности. В этом случае характеристики, которые мы выводим из наблюдений над различными индивидуальными, внеграмматическими свойствами в языке литературных произведений, мы будем приписывать уже не биографической, а литературной личности писателя» (Винокур, 1991, 44,48).

Индивидуальное мастерство писателя раскрывается в своеобразии его произведений, но художественное своеобразие произведения обусловлено не только мерой таланта, но и жизненным опытом автора.

Мы стремимся исследовать язык романа «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева с учетом фактов биографии писателя, преломить особенности идиолекта и идиостиля сквозь призму жизненных коллизий, показать, как проявляется в тексте необыкновенная одаренность, которая позволяет говорить о личности, опередившей время, поражающей своим мировосприятием, отраженным в произведениях. И.С. Тургенев признан не только прекрасным художником слова, но и обладателем редкой лингвистической интуиции, способности чувствовать предназначенность слова как средства воплощения предмета изображения. А.Г. Цейтлин указывает на важный фактор: «Интерес Тургенева к языку основывался на прочной научной базе. Получив в юности хорошее филологическое образование, Тургенев в течение всей своей жизни интересовался лингвистическими проблемами» (Цейтлин, 1958,269).

Язык Тургенева и поныне является образцом стилистического совершенства; писателю было присуще высокое умение стилистически целесообразно использовать узуальные и - реже - неузуальные единицы языка и грамматические формы. В текстовой ткани произведений автор использовал лишь тот материал, который гармонировал с литературной речью, и в таком количестве, чтобы он не засорял речь, не затруднял ее восприятие и понимание (См. о чувстве языка: Литвинов, 1958, 307). И хотя языковое мастерство автора постоянно находится в поле зрения исследователей, многие грани его таланта еще недостаточно изучены. Так, не подвергался пристальному исследованию синтаксис тургеневской прозы, употребление и стилистическое использование не только окрашенных, но и нейтральных слов, в частности, в функции предиката, чему мы и посвятили свое диссертационное исследование как актуальной зоне лингвистических разысканий.

Роман «Дворянское гнездо» написан тем «прекрасным» языком, который является «первоосновой» художественного творчества, благодатным объектом научно-лингвистического наблюдения и анализа», -отмечал Д.Н. Введенский (Введенский, 1954, 125).

Начиная исследование идиостиля писателя-классика, как было сказано выше, мы непременно должны приподнять завесу личного, влиявшего на мастера в период создания художественного произведения, рассматривая черты портрета языковой личности (ЯЛ) автора. «Под языковой личностью понимается «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью изображения действительности, в) определенной целевой направленностью. В этом определении объединены способности человека с особенностями порождаемых им текстов» (Караулов, 1987,3).

Тургенев был необыкновенно одаренной личностью, он «жаждал познаний» (Б. Зайцев). Окончив Петербургский университет, он продолжил образование в Берлине, слушал лекции по филологии и философии. Ученые полагают, что столь страстная тяга к знаниям объяснима его нелюбовью к матери, которая не сумела дать ему ласки и любви. Не познав тепла семейного очага, Тургенев не любил семьи, не пожелал он и многим своим героям тепла и уюта (Лаврецкий в «Дворянском гнезде», Базаров в «Отцах и детях», Нежданов в «Нови», Чулкатурин в «Дневнике лишнего человека» и др.). Отсутствие счастливого семейного уклада как внешняя причина, породило внутреннее напряжение и тоску, о чем свидетельствуют известные биографы И.С. Тургенева: С.М. Петров «И.С. Тургенев: Жизнь и творчество»

1968), Н.И. Якушин «И.С. Тургенев в жизни и творчестве» (1998), Г.Б. Курляндская «Эстетический мир Тургенева» (1994), В.М. Маркович «И.С. Тургенев и русский реалистический роман 19 века (30-50-е годы)» (1982), В.Н. Топоров «Странный Тургенев» (1998) и др. Писатель был одинок, и это напряженное, тревожное состояние души сумел передать читателю настолько умело, что, следуя за судьбой его героев, анализируя их поступки, внешность, речь, читатель искренно сопереживает, но, самое удивительное, испытывает то же мучительно-тоскливое чувство внутреннего одиночества, которое было так знакомо самому мастеру. Нам близко следующее утверждение: «Справедливо говорят, что с ранних пор Тургенев невзлюбил «основы» - брак, семью, дом - и что детские и юношеские переживания в родительском доме - будь он в Спасском, на Самотеке или на Остоженке -отвратили его от таких «основ». Это отталкивание от своего дома, жизнь у чужого очага определили его бездомность и одиночество, остро почувствованные им в конце жизни. Об этом состоянии лишенности своего гнезда, безгнездовья или прилепленности к чужому гнезду Тургенев писал не раз, как и те, кто наблюдал за его жизнью, и кого печалило его одиночество. П.Д. Боборыкину Тургенев рассказывал: «Жизнь моя сложилась так, что я не сумел свить собственного своего гнезда. Пришлось довольствоваться чужим» (Топоров, 1998, 81).

Мы не ощущаем никакого преувеличения в отзывах о Тургеневе современников (П.В. Анненкова, В.Г. Белинского, Д.В. Григоровича, П.Л. Лаврова, Я.П. Полонского, Н.С. Русанова, В.В. Стасова, А.А. Фета, Н.В. Щербаня и др.), согласно которым, по замечанию литературоведа В.Р. Щербины, «в поэтичности картин, связанных с описанием человеческих переживаний, Тургенев достигает высоты, которую можно сравнить только с классическими образцами пушкинской лирики» (Щербина, 1987,16).

В романе «Дворянское гнездо» (1859 г.) представлена жизнь не только нескольких поколений рода Лаврецких, но перед глазами читателя встает также «гнездо» Калитиных. По тому, как обустроена духовная жизнь дворянских гнезд», по их связи с различными сторонами социальной жизни, в текстовой объективации, можно судить о том, что вся Россия, с точки зрения Тургенева, состоит из таких «дворянских гнезд».

Замечания Тургенева проницательны и объективны: так жила семья самого автора, так жила тогда вся дворянская Россия. «Дворянское гнездо» можно назвать повествованием о России: исчезают дворянские гнезда, разрушается дворянский быт, уходит «старая» Россия. Эта мысль, несомненно, приводила читателя-современника к печальным размышлениям, сегодняшнего - к грусти (См.: Щербина, 1987,10).

В книге «И.С. Тургенев - художник слова» П.Г. Пустовойт отметил, ссылаясь на отзыв современника писателя Н.А. Добролюбова, что «крах иллюзий Лаврецкого, невозможность для него личного счастья являются как бы отражением того социального краха, который переживало дворянство в эти годы. Таким образом, Тургенев изображал правду жизни. Этим романом писатель как бы подвел итог периоду своего творчества, ознаменовавшемуся поисками положительного героя в среде дворянства, показал, что «золотой век» дворянства отошел в прошлое» (Пустовойт, 1980,190).

Текст романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» дает широкие возможности для изучения идиолекта и идиостиля этого автора.

Н.С. Валгина, уточняя определение термина «идиостиль», указывает, что «авторский текст характеризуется общим, избираемым способом организации речи, избираемым часто неосознанно, так как этот способ присущ личности, именно он и выявляет личность. В одних случаях это открытый, оценочный, эмоциональный строй речи; в других - отстраненный, скрытый: объективность и субъективность, конкретность и обобщенность -отвлеченность, логичность и эмоциональность, сдержанная рассудочность и эмоциональная риторичность - вот качества, характеризующие способ организации речи. Через способ мы узнаем автора. создается индивидуальный, неповторимый образ автора, или, точнее, образ его стиля, идиостиля» (Валгина, 2004,104; ср.: Леденёва, 2000,36).

Наше исследование выполнено в русле антропоцентрической парадигмы, ставящей человека, языковую личность в центре внимания, посвящено исследованию языковых средств, использованных в роли предиката при изображении человека, и репрезентации авторской модальности (интенции).

Стилистические потенции слова номинирующего и слова квалифицирующего идейно-художественно мотивированное употребление предикатов, влияние особенностей языковой личности на формирование индивидуального художественного пространства вызывает научный интерес у исследователей разных поколений. Мы находим отражение круга данных вопросов в работах отечественных языковедов: Н.Д. Арутюновой, Ю.Д. Апресяна, Ю.А. Бельчикова, Н.П. Бадаевой, В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, Д.Н. Введенского, Н.А. Герасименко, Е.И. Дибровой, Г.А. Золотовой, А.Н. Кожина, М.Н. Кожиной, Т.Н. Кочетковой, В.В. Леденёвой, П.А. Леканта, Т.В. Маркеловой, Т.С. Мониной, В.В. Морковкина, О.Г. Ревзиной, Ю.С. Степанова и др. (см. библиографический список).

Наше исследование опирается также на труды ведущих ученых-тургеневедов: А.И. Батюто, Ю.В. Лебедева, В.М. Марковича, Н.Ф. Будановой, Г.Б. Курляндской, П.Г. Пустовойта, В.Н. Топорова, А.Г. Цейтлина и др. В работе В.Н. Топорова «Странный Тургенев», где ученый ссылается на исследования В. Ильина, мы нашли подтверждение собственной позиции в отношении оценки места исследуемого нами романа в творчестве писателя, а именно: «Он написал много полупублицистических романов с довольно скоропортящейся лирикой. Из его крупных романов сохранили свою художественную мощь лишь «Дворянское гнездо» да «Рудин». Все прочие безнадежно устарели» (Топоров, 1998,189).

В диссертации мы опирались на понятие об идиостиле и идиолекте как отражении особенностей ментально-лингвального комплекса (МЛК) (термин В.В. Морковкина, 1997) писателя и его творческой манеры, запечатленных текстами произведения (См.: Леденёва, 2000, 2001; Ср.

Везерова, 2004). Слово в идиолекте рассматривается нами как реализованная единица языка - JICB. Состав языковых единиц - это материально воплощенные замыслы и взгляды автора, зеркало концептосферы, креативной деятельности, обнаруживающей себя в реализации идиостиля.

Художественное произведение, как показали многочисленные исследования (М.М. Бахтин, 1963; Г.Б. Курляндская, 2001; В.М. Маркович, 1975, 1982; В.Б. Микушевич, 2004; Е.М. Огнянова, 2004; С.М. Петров, 1976; А. Труайя, 2004 и др.), создается благодаря взаимодействию многих факторов, обусловленных идейно-эстетической позицией писателя и своеобразием его языковой картины мира.

Мастер слова выступает как творец, создающий эстетически ценные элементы текста на разных его уровнях. Все эти элементы, безусловно, принадлежат идиостилю автора. Причем стиль творческой индивидуальности причисляется к достоянию национальной литературы. Принцип индивидуализации стиля - принцип исторический. Индивидуальное в языке художественной литературы признается исторической категорией, опирающейся на язык писателей и реализующейся в многообразии частных идиолектов и идиостилей (См.: Леденёва, 2001,36-41).

Мы считаем, что для характеристики идиостиля важен круг слов, избранных на роль предиката, поскольку это средства характеризации, выражения авторской позиции, оценки. Выбор предиката в тексте подчинен субъективному авторскому началу, которое отражено и в предпочтении слов определенной лексико-семантической группы (ЛСГ), следовательно, «в избирательном отношении к тому или иному члену какой-либо лексической парадигмы (тематической, лексико-семантической группы, синонимического ряда), в предпочтении определенной парадигмы как части некоего поля» (Леденёва, 2001,37), стилистического пласта.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Особенности идиостиля И.С. Тургенева: художественно-стилистическое использование слов в функции предиката"

Выводы по 2 главе:

1. Творческая личность писателя может отражаться не только в его языке в целом, но и в языке отдельного произведения: идиолект и идиостиль автора обладают единством, а их черты проявляются в каждом тексте.

2. В числе факторов, влияющих на выбор Тургеневым лексических и фразеологических элементов при создании образов и установлении концептуально значимых предикатов, бережное авторское отношение к народному языку и восхищение его меткостью, что проявляется в стилистическом использовании фразеологизмов и слов разговорной лексики, в актуализации эмоционально-оценочных, этнокультурных компонентов в семантическом содержании. В таких словоупотреблениях репрезентируется народность тургеневской прозы.

3. И.С. Тургенев - активная языковая личность, полем интересов которой является сфера межличностных отношений, что подтверждается выбором состава средств идиолекта и особенностями их функционирования в качестве предиката при характеристике лиц (в персонажной зоне романа).

4. Выбор предиката указывает на тесную связь между характером изображаемого героя и средствами, благодаря которым создается этот характер: отмечено введение автором слов с отрицательной экспрессией в роли предикатов для характеризации и представления второстепенных персонажей романа; семантику рассудочности, разумности, расчета (рационального) И.С. Тургенев, напротив, передает с помощью единиц книжного фонда идиолекта

5. Круг избранных И.С. Тургеневым предикатов (ключевых слов) выделяет значимые для автора черты национального характера, ментальности русского человека (страстность, религиозность, народность, доброта и др.).

6. Фразеологизмы как единицы, с которыми связана такая особенность идиостиля, как определение сюжетно-событийной канвы романа, выступают как сигналы кульминационных моментов, символизируют линию «трагедия души» и формируют читательское отношение к герою романа.

7. Выбор формы и частеречных свойств слова в функции предиката подчинен идейно-эстетическим задачам, выдвигавшимся в произведении, и развитию художественного пространства: в начале романа И.С. Тургенев активно пользуется прилагательными в роли предиката, но к концу повествования предикаты-прилагательные встречаются редко. Их заменяют предикаты, выраженные глагольными словами, а также имена существительные в роли предиката - индикаторы жестких, непреложных авторских оценок.

8. Важной чертой идиостиля И.С. Тургенева представляется такой способ характеристики персонажа, как скрытое сопоставление с другими персонажами.

9. Мастерство И.С. Тургенева в создании образа не только связано с использованием средств детализированной портретной характеристики (глаза, взгляд), но и с созданием речевого портрета.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основе результатов нашего исследовании языка романа «Дворянское гнездо» можно говорить об особенностях идиолекта и идиостиля русского классика И.С. Тургенева, который относился к языку как «кладу», «достоянию».

Продолжая традиции Пушкина, Лермонтова, Гоголя писатель создал средствами идиолекта произведение в реалистических традициях. Его роман раскрывает личностный и социальный конфликты.

Разнообразие лексических средств показывают народность идиолекта автора, его связь с общенациональным языком. В поисках нужного меткого слова Тургенев обращался к различным источникам, что находит отражение в составе разговорных и книжных слов и фразеологизмов, используемых в роли предиката. Анализ языкового материала подтверждает вывод о писателе как языковой личности с высоким уровнем лингвистической компетенции, активности в лингвокреативной деятельности, направленной на творческое использование слов. Экспликация авторской позиции просматривается в употреблении диалектных единиц, и во взаимодействии книжных и разговорных слов в одном контексте. Состав рассмотренных слов говорит о тщательном их подборе и мотивированности использования иностилевых вкраплений.

Функция предиката указывает на развитие особой стилистической значимости лексических единиц. Стилистическая нагрузка слова отражает авторскую интенцию и подчинена решению идейно-эстетических задач.

Слова, используемые в функции предиката, в «Дворянском гнезде являются выразителем авторского начала.

Творческая индивидуальность автора проявилась на уровне реализации пейоративных по содержанию коннотаций, различных эмоционально-оценочных сем, явилась характерологическим средством выражения языковой личности писателя. Стилистически сниженная лексика, реализованная в разговорных партиях героев, также служит для экспликации авторской оценки.

Богатство и разнообразие средств идиолектаа и приемов введения предикатов позволяет сказать о Тургеневе как о феномене русской литературы.

Мы считаем, что творческое наследие И.С. Тургенева не раз будет привлекать к себе исследователей его идиостиля, что будет способствовать развитию тургеневедения.

В диссертации проведено исследование предикатной лексики, позволившее охарактеризовать особенности идиолекта писателя, на примере его крупного в идейном отношении весьма значимого произведения.

За пределами настоящей работы остается множество направлений в исследовании синтаксического строя речи автора, способы введения его философских суждений, авторский комментарий к происходящим событиям.

Перспективы конкретного исследования видятся нам в плане проведения сравнения особенностей использования отдельных синтаксических конструкций типа Прошло восемь лет: хронология событий романа позволяет выдвинуть гипотезу о дневниковой манере написания произведений.

Данная работа может быть рассмотрена как часть перспективного проекта «Особенности идиостиля И.С. Тургенева», имеющего большие возможности быть осуществленным благодаря неослабевающему интересу к литературной личности писателя, к его творчеству, особенностям приемов художественного письма и манеры изложения в художественном произведении, разнообразию языковой палитры.

Список научной литературыКовина, Тамара Павловна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Адмони В.Г. Двучленные фразы в трактовке Л.В. Щербы и проблема предикативности // Филологические науки. - М., 1960.

2. Андрусенко В.И. Язык художественной литературы как лингвистическая система // Вопросы стилистики русского языка. -Ульяновск, 1978. С. 52-58.

3. Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2-х тт. Т. I. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., 1995.

5. Аристотель. Собрание сочинений: в 4-х тт. М.: Мысль, 1984.

6. Арутюнова Н.Д. Предикат // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990.- С. 392.

7. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976.

8. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека: Субъект предикат - связка; Сравнение - метафора - метонимия; Истина - правда - судьба; Норма -аномалия; Стихия - воля. - М.: Языки русской культуры, 1998.

9. Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское предложение: Бытийный тип (структура и значение). М., 1983.

10. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М., 1957.

11. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

12. Бабайцева В.В. О логико-психологической основе субъекта речи в некоторых синтаксических конструкциях // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1963.

13. Бабайцева В.В. Семантика простого предложения // Предложение как многоаспектная единица. М., 1983.

14. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистичекий анализ художественного текста. Екатеринбург, 2000.

15. Бадаева Н.П. Безличные предложения в художественной прозе И.С. Тургенева: АКД. М., 1955.

16. Батюто А.И. Тургенев романист. - Л.: Наука. Ленинградское отделение. АН СССР. Институт русской литературы. Пушкинский дом. -Л., 1972.

17. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963.

18. Белошапкова В.А. Современный русский язык. Синтаксис. М., 1977.

19. Бельчиков Ю.А. Вопросы соотношения разговорной и книжной лексики в русском литературном языке II половины XIX столетия: АДД.-М., 1974.

20. Бельчиков Ю.А. Русская литература во 2-й половине XIX века. М.: ВШ, 1974.

21. Бельчиков Ю.А. Русский литературный язык во второй половине XIX века.-М.: Bill, 1974.

22. Беляева И.А. Творчество И.С. Тургенева. М., 2002.

23. Берляева Т.Н. Грамматическая структура предложений с инфинитивом и предикативом: КД. М., 1982.

24. Бескровный А.Е. Из истории предикативного употребления прилагательных в русском литературном языке XVIII XIX вв. // Уч. зап. Петропавловского гос. пед. ин-та. - Петропавловск, 1960. Вып. 4. -С. 63.

25. Блинников Л.В. Великие философы. Словарь справочник. - М., 1999.

26. Богословский Н.В. Тургенев. М., 1961.

27. Бондарко А.В. Носитель предикативного признака (на материале русского языка) // Вопросы языкознания. №5. -1991.

28. Бондарко А.В., Буланин Л.Л. Русский глагол. Л., 1967.30,31,32,33,34,35,36,37,38

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Своеобразие и сила тургеневского психологизма заключается в том, что Тургенева более всего привлекали те зыбкие настроения и впечатления, которые, сливаясь, должны вызвать у человека ощущение полноты, насыщенности, радости непосредственного чувства бытия, наслаждения от ощущения своего слияния с окружающим миром.

Решению главного вопроса – об историческом значении героя – подчинен в романах Тургенева и метод изображения, внутренней жизни персонажа. Тургенев вскрывает только такие черты внутреннего мира персонажа, которые необходимы и достаточны для их понимания как социальных типов и характеров. Поэтому Тургенев не интересуется резко индивидуальными чертами внутренней жизни своих героев и не прибегает к детальному психологическому анализу.

В отличие от Л. Толстого Тургенева гораздо более интересует общее, нежели частное, не "таинственный процесс", а явные зримые его проявления.

Главная психологическая черта, которая определяет все развитие внутренней жизни героев, их судьбу, и следовательно, движение сюжета, - это противоречие между мировоззрением и натурой.

Он изображал возникновения, развития чувства и мысли, избравшего силу или слабость натуры, ее страстность, ее романтическую созерцательную стихию, или ее нравственную силу и действительность. Причем эти качества рассматривались им в их росте, изменениях и всевозможных превращениях, но вместе с тем, как известно данные роковым образом определяющих судьбу своих носителей. Психологический анализ в романах Тургенева не был статическим, но духовная эволюция персонажей отличалась радикальностью интересов. Не процесс духовного развития героев, а борьба противоположных начал в его сознании интересовала Тургенева-художника. И вот именно эта борьба противоположных начал в человеке, которые не могут существовать в единстве, остается неразрешимой для тургеневских героев и приводит лишь к смене психологических состояний, а не рождения качественно нового отношения к миру. С убеждением Тургенева в неразложимости процессов человека связана его теория "тайной психологии".

Теория "тайной психологии" предполагала особую систему художественного воплощения: паузу таинственного молчания, действие эмоционального намека и т.д.

Наиболее глубинное течение внутренней жизни сознательно оставалось недосказанным, улавливалось лишь в своих результатах и внешних проявлениях. Стараясь, бать предельно беспристрастным, Тургенев неизменно заботился о соблюдении дистанции между автором и персонажем.

Вместе с тем этот сознательный и принципиальный отказ от изображения таинственного процесса рождения мысли, и чувства совсем не означает, что Тургенев был писателем статистических характеристик, передающих лишь устойчивые признаки человеческого характера. Историко-философское мировоззрение Тургенева сказалось в его концепции человека как участника общественной истории. Персонажи в романах Тургенева всегда представители определенной фазы общественного развития, выразители исторических тенденций своего времени. Личное и общее – различные сферы для Тургенева. Естественные влечения и склонности, связанные с натурой, воспитанной длительным процессом поколений, часто не соответствуют сознательным запросам человека. Своим нравственным сознанием он целиком принадлежит рождающемуся будущему, а натурой он связан с тем настоящим, которое уже захвачено разрушением и распадом. Тургенева-психолога поэтому интересует не история души, а борьба противоположных начал в сознании героя. Борьба противоположных начал, которые уже не могут существовать в единстве, остается неразрушимой для тургеневских героев, а приводит лишь к смене психологических состояний, а не к рождению качественно нового отношения к миру. Борьба противоположности, то есть сознательных нравственно-общественных устремлений героев с какими-то их прирожденными, вечными качествами, изображается писателем как безуспешная: у каждого своеобразная натура, у всех непреодолима.

Краткие характеристики второстепенных персонажей, также приобретают большую психологическую глубину. Увар Иванович, венецианские актеры, Рендич - все это живые люди, а неодушевленные обстоятельства; двумя-тремя чертами Тургенев замечает понимание самого существа их внутреннего мира.

все произведения Тургенева объединяет рассмотривание вечных проблем,которые впринципе волнуют общество и в данное время. Л.Озеров: “ В сборнике имеется множество так называемых вечных тем и мотивов,стоящих перед всеми поколениями и объединяющие людей разных времён ”Рассмотрим некоторые темы и стихотворения …

Человек и природа противопоставления…

И.С.Тургенев всегда восторгался красотой и “бесконечной гармонией» природы.Он был убеждён,что человек только и силён,когда «опирается» на неё.Всю жизнь писателя волновали вопросы о месте человека в природе. Его возмущали и в то же время пугали могущество и власть её, необходимость подчиняться её жестоким законам, перед которыми все –одинаково равны, его ужасал «закон»,по которому, рождаясь, человек был уже приговорён к смерти.Мысль о том, что “природа,материя остаётся,индивидуумы исчезают”, мучала Тургенева.Его возмущало то,что природа “не ведает ни добра,ни зла”.В ответ на лепетание человека о справедливости она отвечает:”Разум мне не закон-что такое справедливость?Я тебе дала жизнь-я её и отниму и дам другим,червям и людям…мне всё равно А ты пока защищайся- и не мешай мне!”Ей всё равно,что человек, что червь всё одни твари У всех жизнь одна жизнь- величайшая ценность.А главное,что есть в ней,что надо беречь,поймать и не отпускать, - молодость и любовь.Не зря преобладающим мотивом является тоска героя о прошлом, скорбь из-за того,что всё подходит к концу,а так мало сделано…. Ведь жизнь человека так прекрасна и так мала, так мгновенна в сравнении с жизнью природы…Это противоречие, конфликт между человеческой жизнью и жизнью природы остаётся для Тургенева неразрешимым. «Не дайте проскользнуть жизни между пальцев» Вот основная философская мысль и наставление писателя,выраженное во многих «Стихотворениях…». Вот почему часто лирический герой Тургенева вспоминает свою жизнь,анализарует её, часто из его уст можно услышать фразу: «О жизнь, жизнь,куда ушла ты так бесследно?Ты ли меня обманула, я ли не умел воспользоваться твоими дарами?» Тургенев раз за разом говорит нам о том,что жизнь лишь мгновение,её надо прожить так,чтобы в конце не оглядываться с ужасом,не выводить: «Догорай, бесполезная жизнь »

Нередко,для того чтобы показать всю мимолётность её, Тургенев сопоставляет настоящее и прошлое.Ведь именно в такие моменты, вспоминая своё прошлое,человек начинает ценить свою жизнь…(«Двойник»)…

«Сила сильнее его воли »

Любовь занимала исключительное место в творчестве писателя.Любовь у Тургенева –это отнюдь не интимнейшее чувство.Это всегда сильная страсть, могучая сила.Она способна противостоять всему,даже смерти. «Любовь для него- едва ли не единственное,в чём человеческая личность находит своё высшее утверждение». «Только ею,только любовью держится и движется жизнь» («Воробей»).Она может сделать человека сильным и волевым,способным на подвиг.Для Тургенева существует только любовь-жертва, любовь –«надламывающая эгоизм».Он уверен,что только такая любовь способна принести истинное счастье.Любовь-наслаждение отвергается им.(И это неудивительно теперь для нас. Тургенева можно понять, вспомнив всю его тяжёлую жизнь.Во всех своих произведениях И.С.Тургенев представляет любовь,как большое жизненное испытание,как проверку сил человеческих.)На эту жертву обязан пойти каждый человек, любое живое существо.

Всё вышенаписанное И.С, Тургенев выразил в своём стихотворении "Воробей". Даже птицу,потерявшую гнездо,для которой смерть, казалось, неизбежна,может спасти любовь,которая сильнее воли.Лишь она,любовь, способна дать силы бороться и жертвовать собой.

В данном стихотворении можно заметить аллегорию. Собака здесь-«судьба»,злой рок,тяготеющий над каждым из нас,та могучая и,казалось бы,непобедимая сила.Она так же медленно приближалась к птенцу, как и то пятно из стихотворения «Старуха»,а проще говоря,смерть, медленно подкрадывается, «ползёт» прямо к нам. И здесь опровергается фраза старухи «Не уйдёшь!».Уйдёшь,ещё как уйдёшь,любовь сильнее тебя, она «закроет» «зубастую раскрытую пасть» и,даже судьбу,даже это громадное чудовище можно присмирить.Даже оно может остановиться, попятиться …признать силу, силу любви…

На примере этого стихотворения мы можем подтвердить слова,написанные ранее: «Стихотворения в прозе»–цикл противопоставления.В данном случае сила любви противостоит силе зла, смерти…

Начало литературной деятельностиВ 1841 году Тургенев вернулся на родину. В начале 1842 год он подал в Московский университет просьбу о допущении его к экзамену на степень магистра философии; но в Москве не было тогда штатного профессора философии, и просьба его была отклонена. Как видно из опубликованных в «Библиографе» за 1841 год «Новых материалов для биографии Ивана Сергеевича Тургенева», Тургенев в том же 1842 году вполне удовлетворительно выдержал экзамен на степень магистра в Петербургском университете. Ему оставалось теперь только написать диссертацию. Это было совсем не трудно; для диссертаций словесного факультета того времени не требовалось солидной научной подготовки.

Но в Тургеневе уже простыл жар к профессиональной учёности; его все более и более начинает привлекать деятельность литературная. Он печатает небольшие стихотворения в «Отечественных записках», а весною 1843 года выпускает отдельной книжкой, под буквами Т. Л. (Тургенев-Лутовинов), поэму «Параша». В 1845 году выходит тоже отдельною книжкою другая поэма его, «Разговор»; в «Отечественных Записках» 1846 года (№ 1) появляется большая поэма «Андрей», в «Петербургском сборнике» Некрасова (1846) - поэма «Помещик»; кроме того, мелкие стихотворения Тургенева разбросаны по «Отечественным запискам», разным сборникам (Некрасова, Сологуба) и «Современнику»! ггг С 1847 года Тургенев совершенно перестает писать стихи, если не считать несколько небольших шуточных посланий к приятелям и «баллады»: «Крокет в Виндзоре», навеянной избиением болгар в 1876 году. Не смотря на то, что выступление на стихотворное поприще было восторженно встречено Белинским, Иван Тургенев, перепечатав в собрании своих сочинений даже слабейшие из своих драматических произведений, совершенно исключил из него стихи. «Я чувствую положительную, чуть не физическую антипатию к моим стихотворениям», говорит он в одном частном письме, «и не только не имею ни одного экземпляра моих поэм - но дорого бы дал, чтобы их вообще не существовало на свете». Это суровое пренебрежение решительно несправедливо.У Тургенева не было крупного поэтического дарования, но под некоторыми небольшими его стихотворениями и под отдельными местами его поэм не отказался бы поставить своё имя любой из прославленных поэтов наших. Лучше всего ему удаются картины природы: тут уже ясно чувствуется та щемящая, меланхолическая поэзия, которая составляет главную красоту тургеневского пейзажа. Поэма Тургенева «Параша» - одна из первых попыток в русской литературе обрисовать засасывающую и нивелирующую силу жизни и житейской пошлости. Автор выдал замуж свою героиню за того, кто ей полюбился и наградил её «счастьем», безмятежный вид которого, однако, заставляет его восклицать: «Но, Боже! то ли думал я, когда исполненный немого обожанья, её душе я предрекал года святого благодарного страданья».«Разговор» написан отличным стихом; есть строки и строфы прямо лермонтовской красоты. По содержанию своему эта поэма, при всём своём подражании Лермонтову - одно из первых в нашей литературе «гражданских» произведений, не в позднейшем значении обличения отдельных несовершенств русской жизни, а в смысле призыва к работе на общую пользу. Одну личную жизнь оба действующие лица поэмы считают недостаточной целью осмысленного существования; каждый человек должен совершить какой-нибудь «подвиг», служить «какому-нибудь богу», быть пророком и «карать слабость и порок».Две другие большие поэмы Тургенева, «Андрей» и «Помещик», значительно уступают первым. В «Андрее» многоглаголиво и скучно описывается нарастание чувства героя поэмы к одной замужней женщине и её ответные чувства; «Помещик» написан в юмористическом тоне и представляет собой, по терминологии того времени, «физиологический» очерк помещичьей жизни - но схвачены только внешние, смехотворные её черты.Одновременно с поэмами Тургенев написал ряд повестей, в которых тоже очень ярко сказалось лермонтовское влияние. Только в эпоху безграничного обаяния печоринского типа могло создаться преклонение молодого писателя пред Андреем Колосовым, героем повести того же названия (1844). Автор выдаёт нам его за «необыкновенного» человека, и он действительно совершенно необыкновенный… эгоист, который, не испытывая ни малейшего смущения, на весь род людской смотрит как на предмет своей забавы. Слово «долг» для него не существует: он бросает полюбившую его девушку с большею лёгкостью, чем иной бросает старые перчатки, и с полною бесцеремонностью пользуется услугами товарищей. В особенную заслугу ему вменяется то, он «не становится на ходули». В том ореоле, которым молодой автор окружил Колосова, несомненно сказалось и влияние Жорж Санд, с её требованием полной искренности в любовных отношениях. Но только тут свобода отношений получила весьма своеобразный оттенок: то, что для Колосова было водевилем, для страстно полюбившей его девушки превратилось в трагедию. Не смотря на неясность общего впечатления, повесть носит на себе яркие следы серьёзного таланта.Вторая повесть Тургенева, «Бреттер» (1846), представляет собою авторскую борьбу между лермонтовским влиянием и стремлением дискредитировать позерство. Герой повести Лучков своей таинственною угрюмостью, за которою чудится что-то необыкновенно глубокое, производит сильное впечатление на окружающих. И вот, автор задаётся целью показать, что нелюдимость бретера, его таинственная молчаливость весьма прозаически объясняются нежеланием жалчайшей посредственности быть осмеянной, его «отрицание» любви - грубостью натуры, равнодушие к жизни - каким-то калмыцким чувством, средним между апатией и кровожадностью.Содержание третьей повести Тургенева: «Три портрета» (1846) почерпнуто из семейной хроники Лутовиновых, но очень уж в ней концентрировано все необыденное этой хроники. Столкновение Лучинова с отцом, драматическая сцена, когда сын, стиснув шпагу в руках, злобными и непокорными глазами смотрит на отца и готов поднять на него руку - все это гораздо более было бы уместно в каком-нибудь романе из иностранной жизни. Слишком густы также краски, наложенные на Лучинова-отца, которого Тургенев заставляет 20 лет не говорит ни единого слова с женой из-за туманно выраженного в повести подозрения в супружеской неверности.Тургенев пробует свои силы и на драматическом поприще. Из его драматических произведений наибольший интерес представляет написанная в 1856 году живая, забавная и сценичная жанровая картинка «Завтрак у предводителя», до сих пор удержавшаяся в репертуаре театров. Благодаря, в особенности, хорошему сценическому исполнению пользовались также успехом «Нахлебник» (1848), «Холостяк» (1849), «Провинциалка», «Месяц в деревне».Автору особенно был дорог успех «Холостяка». В предисловии к изданию 1879 года Тургенев, «не признавая в себе драматического таланта», вспоминает «с чувством глубокой благодарности, что гениальный Мартынов удостоил играть в четырёх из его пьес и, между прочим, пред самым концом своей блестящей, слишком рано прерванной карьеры, превратил силою великого таланта, бледную фигуру Мошкина в „Холостяке“ в живое и трогательное лицо».

Философия И.С.ТургеневаПроблемы субъективизма и объективизма в творчестве И.С.Тургенева.

Несмотря на то, что И.С. Тургенев на первый взгляд не является «писателем-философом», в его творчестве ясно отражается столкновение различных философс ких течений 19-го века. Особенно хорошо было иссле довано влияние Артура Шопенгауэра на мысль Тургенева (ср. напр., работы А. Батюто, А. Валицкого, Г. Винниковой, С. Мэк Лофлин, Г. Швиртца и др.). Однако ни Шопенгауэра самого, ни интереса Тургенева к мышлению немецкого философа нельзя понять, не принимая во внимание предыдущее их столкновение с философией Гегеля и немецким идеализмом. К сожалению, сохранилось мало документов, касающихся «гегелевского периода» в мысли Тургенева, например, его магистерская работа (1842 г.) - сложная, противоречивая смесь мыслей Гегеля и традици онного, теистского представления о боге, перенятого от старого Шеллинга. Эти материалы до сих пор не были исследованы систематическим образом. Их можно понять только на фоне общей «духовной атмосферы» того времени (в России и в Германии), т.е. на фоне борьбы о правильном изложении философии идеализ ма, ее понятия «абсолютного субъекта», «мирового духа» и т.д. Важным этапом постепенного «перехода от Гегеля к Шопенгауэру» в 1840-х годах является т.н. «младогегельянство». Младогегельянцы разорвали отвлечен ное идеалистическое сочетание субъекта и объекта, ин дивидуального и целого. Они обожали творческий, конкретный индивидуум как движущую мир силу, но в то же время верили в объективную, кажущуюся независимой от человека закономерность истории и общества. Младогегельянцы не поняли, как одно связано с другим (ср. блестящую критику Карла Маркса в «Немецкой идеологии»); они не «перевели» в практику отвлеченное идеалистическое представление о диалектике, а заменили его отвлеченным дуализмом. Вследствие этого индивидууму объективная действительность является чужим, даже угрожающим «чудовищем с железными когтями» (В.Г. Белинский), которому надо «покориться» или которое надо «отрицать», «разрушить» (М. Штирнер, Б. Бауэр). У Тургенева подобный дуализм, абстрактное противопоставление творческой индивидуальности и общества как исключающие друг друга концепции показывается в эссе «Фауст» (1845 г.). Такое интеллектуальное настроение - чувство бессилия индивидуума перед мощью общественных и исторических процессов - в 1840-х годах подготовило ос нову рецепции Шопенгауэра, который утверждал, что внутри мира господствует иррациональная, слепая, неизменяемая «воля», в сравнении с которой индиви дуальные представления о свободе, о счастье, о смысле истории являются лишь обманчивой иллюзией. С начала 1850-х годов в сочинениях Тургенева все больше показывается странная двойственность, которую часто описывали исследователи. Советский турге невед В.М. Маркович в связи с этим говорит о «двойной перспективе», о «втором сюжете». Изображению исторических событий с точки зрения индивидуума противопоставлен другой «мир», где «...жалуется и сто нет Хаос, ... плачут его слепые очи» («Довольно»). Это совсем не значит, что в творчестве писателя произошел внезапный, совершенный отказ от прежних мыслей. Наоборот: с точки зрения вышесказанного, такое развитие даже имеет свою логику. Тургенев не просто перенял метафизику воли Шопенгауэра, он пользовался ею как метафорой давно возникших собственных чувств и сомнений. «Двойственность» в сочинениях Тургенева является литературной обработкой, художественным продолжением старого, все еще не разрешенного конфликта между индивидуумом и общественным целым. Шопенгауэрскими «настроениями» писатель обращает внимание читателя на этот конфликт, но в отличие от Шопенгауэра он никогда не отказывался от веры в индивидуум и в смысл истории. У него образ «Хаоса» является не «примирением», а «вскриком индивидуума перед закрытыми дверями незнакомого» (Э. Каган-Канц), которые он хочет открыть. По этой причине нельзя назвать Тургенева настоящим поклонником метафизики Шопенгауэра. Но Тургенев тоже не доверял чисто общественным теориям человечества, в которых подозревал «новую метафизику», новое искусственное сочетание индивидуума и общества, не соответствующее сложности этих связей. Особенно ярко это видно в столкновении Тургенева с А.И. Герценом и представителями народничества. В народничестве выше названный дуализм повторился на общественно-поли тическом уровне в форме глубокого разрыва между интеллигенцией и народом. Тургенев изобразил траги ку этого движения в своем последнем романе «Новь» (1877 г.). Интересно, что сильно индивидуализированной формой своего сочинения он как бы повторил субъективизм революционеров на литературном поприще. Таким образом, в последнем романе Тургенева сталкиваются литературное и общественно-политическое отражения старой, наследованной от философии идеализма проблемы субъективизма и объективизма.

ЗНАЧЕНИЕ ТВОРЧЕСТВА ТУРГЕНЕВА

Вслед за Пушкиным, Гоголем, Лермонтовым, их последователем и продолжателем, среди других великих писателей в русской литературе XIX в. прошёл свой долгий, сорокалетний творческий путь Тургенев. Уже в начале этого пути, в 40-х годах, его талант был отмечен и оценён Гоголем и Белинским.«Изобразите мне,-писал Гоголь (в 1847 г.) П. В. Анненкову,- портрет молодого Тургенева, чтобы я получил о нём понятие как о человеке; как писателя я отчасти его знаю: сколько могу судить по тому, что прочёл, талант в нём замечательный и обещает большую деятельность в будущем». Несколько лет спустя Гоголь подтвердил своё мнение: «Во всей теперешней литературе больше всех таланта у Тургенева».Давая отзывы о ранних произведениях Тургенева, определил характерные особенности его творчества Белинский. «Глубокое чувство действительности», «верную наблюдательность», «сердечность, симпатию ко всему живому», «способность схватывать сущность, а следовательно, и особенность каждого предмета», «благоуханную свежесть поэзии» и, наконец, то особенно ценное достоинство молодого писателя, которое обнаруживало в нём «сына нашего времени, носящего в груди своей все скорби и вопросы его»,- вот что отмечал Белинский у молодого Тургенева. Прочитав рассказ «Хорь и Калиныч», Белинский с удивительной проницательностью разгадал, что в этом маленьком очерке талант Тургенева «обозначился вполне». «Главную характеристическую особенность» дарования Тургенева Белинский усматривал в том, что свой художественный вымысел Тургенев создаёт из виденного и изученного в жизни «действительного материала», что сила Тургенева - в способности «верно и быстро понять и оценить всякое явление», разгадать его причины и следствия и, не покидая «почвы действительности», переработать взятое из жизни «содержание в поэтический образ», творчески претворять «материал» в «картину более живую, говорящую и полную мысли, нежели действительный случай, подавший ему повод написать эту картину». Всё дальнейшее творчество Тургенева и было проявлением этого глубоко и верно охарактеризованного Белинским таланта художника-реалиста. В романе, повести и рассказе дал Тургенев художественную летопись нескольких десятилетий русской общественной жизни, «скорбей и вопросов» своего века и галерею правдивых образов и картин, нарисованных с мастерством первоклассного художника.«Творчество Тургенева,-говорил М. И. Калинин,- имело не только художественное, но и общественно-политическое значение, которое... и придавало действительно художественный блеск его произведениям. Если изъять общественно-политическое содержание из произведений Тургенева, то они не заняли бы столь почётного места в истории русской литературы».Его герои и героини вошли в ряды классических русских литературных образов, стали художественными обобщениями большой познавательной силы - отражением культурно-общественных этапов одной из самых замечательных эпох русской жизни (идеалисты 30-40-х, разночинцы 60-х, народники 70-х годов). Об отзывчивости Тургенева на запросы жизни Добролюбов писал: «Живое отношение к современности упрочило за Тургеневым постоянный успех у читающей публики. Мы можем смело сказать, что если Тургенев затронул какой-нибудь вопрос в своей повести, если он изобразил какую-нибудь новую сторону общественных отношений,- это служит ручательством за то, что вопрос этот поднимается или скоро поднимется в сознании образованного общества, что эта новая сторона жизни начинает выдаваться и скоро выскажется перед глазами всех».Тургенев не был революционером, но его произведения, полные раздумий о судьбе родины, согретые любовью к народу и глубокой верой в его великое будущее, помогали воспитанию русских революционеров. Вот почему Салтыков-Щедрин писал: «Литературная деятельность Тургенева имела для нашего общества руководящее значение, наравне с деятельностью Некрасова, Белинского и Добролюбова».Велика общественная и литературная заслуга Тургенева, создавшего замечательные женские образы, полные жажды деятельности, самоотверженности и готовности к подвигу. Такие тургеневские героини, как Елена из романа «Накануне», девушка из стихотворения в прозе «Порог», вдохновляли на борьбу, звали на путь служения народу, были примером для многих современников писателя. «Тургенев,- говорил Л. Н. Толстой,- сделал великое дело тем, что написал удивительные портреты женщин. Может быть, таковых, как он писал, и не было, но когда он написал их, они появились. Это - зерно; я сам наблюдал.потом тургеневских женщин в жизни».Ещё Белинский отметил у Тургенева «необыкновенное мастерство изображать картины русской природы». Певец русской природы, Тургенев с такой поэтической силой и непосредственностью показал пленительную красоту и прелесть русского пейзажа, как ни один прозаик до него.Вместе со своими великими предшественниками - Пушкиным, Лермонтовым, Гоголем-Тургенев явился одним из создателей русского литературного языка. «Наши классики,- писал Горький,- отобрали из речевого хаоса наиболее точные, яркие, веские слова и создали тот «великий, прекрасный язык», служить дальнейшему развитию которого Тургенев умолял Льва Толстого».Тургенев достиг ещё при жизни мировой славы и оказал прогрессивное влияние на творчество ряда западных писателей.«Записки охотника» стали очень популярны во Франции.Ещё больше прибавили к славе Тургенева в Западной Европе его социально-психологические романы. Прогрессивные круги читателей были покорены той моральной чистотой в вопросах любви, какую обнаружил в своих романах Тургенев; их пленял образ русской женщины (Елены Стаховой), охваченной глубоким революционным порывом; поражала фигура воинствующего демократа Базарова.Мопассан преклонялся перед Тургеневым - «великим человеком» и «гениальным романистом». Жорж Занд писала ему: «Учитель! Мы все должны пройти через Вашу школу».Произведения Тургенева явились для европейского общества подлинным откровением о России, так как давали превосходный художественный комментарий к событиям русской жизни и истории.Тургенев первый ознакомил зарубежных читателей с русским крестьянином («Записки охотника»), с русскими разночинцами и революционерами («Отцы и дети», «Новь»), с русской интеллигенцией (в большинстве романов), с русской женщиной (Наталья Ласунская, Лиза Калитина, Елена Стахова, Марианна и др.). Культурный мир по произведениям Тургенева узнал Россию как страну, куда переместился центр и революционного движения и идейных исканий эпохи.И до наших дней Тургенев остаётся одним из любимых нами писателей. Живая правда жизни, давно отошедшей, не умирает в его образах. В. И. Ленин многократно цитировал Тургенева и особенно высоко ценил его «великий и могучий» язык.В эпоху решительных и резких классовых столкновений, отстаивая свой «либерализм старого покроя», Тургенев не раз оказывался между двух огней. В этом - источник его идейных колебаний, но нельзя недооценивать мужества его ума, глубины его раздумий, широты его взглядов, которые высзобождали его из цепей классового эгоизма. Питомец помещичьей усадьбы, наследник дворянской культуры, Тургенев был одним из лучших прогрессивных представителей своего бурного и сложного «переходного» времени. В его сочинениях всегда - открытая, искренняя мысль, правда (как он её понимал, страшась «проклятой идеализации действительности») и подлинная, умная любовь к человеку, родине, природе, красоте, искусству.

13. И.А. Гончаров "Обломов". Особенности стиля.

И. А. Гончаров - писатель-реалист

Писатель вырос в атмосфере пушкинского реализма, однако и влияние школы гоголя не обошло eгo стороной. Гончаров принес в русскую литературу свое видение эпохи и отразил движение времени, неповторимые eгo черты. Размышляя над художественными решениями писателя, мы находим все новые приметы и приемы, xapaктеризующие реализм. Реализм - художественный принцип, сущность которого в стремлении к широкому, многостороннему, правдивому изображению реальной жизни в художественном произведении. Именно Гончаров отчетливо воплощает в своих романах это важнейшее качество peaлизма.

Реализм Гончарова иногда квалифицируют как кpитический, иногда - как мифологический (тут опора делается, прежде вceгo, на «Сон Обломова»). Однако очевидно, что перед нами активный противник всякого отхода от изображения реальной картины жизни. Одним из самых существенных для реализма приемов отображения действительности является типизация. Это и типичность образов гepoeB, и типичность обстоятельств, которые окружают и даже создают этих гeроев. Тип - это обобщение действительности, объединение черт, характерных для целой группы людей, обстоятельств, явлений в одном индивидуальном образе. Типичным может быть герой, но типична может быть и обстановка eгo квартиры, и общий облик окружающей eгo действительности. Реализму свойственно активное использование типизации. На страницах романа «Обломов» вы увидели, с каким безукоризненным совершенством ее использует автор. Гончаров - мастер описаний. Именно возможность неспешного и подробного воспроизведения действительности во всех ее деталях - доказательство eгo мастерства. Он не только прекрасно видит и воспроизводит мельчайшие детали, но и обладает чувством меры и такта при их использовании. Художественная деталь важна в произведении как выразительная подробность, которая не только несет значительную смысловую нагрузку, но при этом также способна порождать яркие ассоциации. Она часто помогaeт писателю создавать портрет персонажа, eгo эмоциональное состояние через элементы пейзажа, интерьера, может сопровождать диалог, фиксируя жест, реакцию, особенности речи героя, входя, таким образом, в речевую характеристику. Нам очевидно естественное противоречие, которое есть в этом художественном приеме. С одной стороны, деталь - один из многочисленных элементов произведения и должна бы быть незаметной, с другой стороны, подчеркивая какие-то особенности и обстоятельства, она явно претендует на обобщение. Роль художественной дeтали в произведении - уточнять конкретный образ или быть смысловым фокусом образа. Гончаров очень внимателен к характеру деталей, когда занимается доработкой, редактированием своих произведений. Так, создавая образ Обломова, он достаточно последовательно убирал элементы подчеркнутой «физиологичности» описаний, которые могли вызвать нeприязнь к eгo герою. В тексте сохранились халат и завидный аппетит героя, а раздражающие детали были опущены. С первых вариантов автор часто делал акцент на слово лежа, но при этом не забывал о напряженной внутренней жизни героя: .Он любил жить, мечтать и волноваться лежа». Гончарова считают мастером детали. Причем, xapaктерная особенность eгo таланта, сдержанность и одчеркнутая точность в использовании детали. Тяготение к такому характеру отражения действительности связано и с реалистическим направлением eгo творчества, и с жанром eгo произведений, и с индивидуальным стилем писателя.