Сюжетно-композиционная структура поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души

^ Роль вставных историй в поэме «Мёртвые души». Когда жители губернского города NN начинают спорить о том, кто же такой «херсонский помещик» Павел Иванович Чичиков и предполагают, будто это благородный разбойник или Наполеон Бонапарт, сбежавший с острова Святой Елены, почтмейстер высказывает мнение, что Чичиков «не кто другой, как капитан Копейкин ». Почтмейстер называет историю об этом капитане поэмой в некотором роде, следовательно, перед нами «микропоэма» в «макропоэме» «Мёртвые души».

Известно, что цензура в 1842 году запретила Гоголю печатать «^ Повесть о капитане Копейкине ». Так, первого апреля цензор Никитенко сообщал Гоголю: «Совершенно невозможным к пропуску оказался эпизод Копейкина – ничья власть не могла защитить его от гибели… ». Гоголь, потрясённый этим сообщением, 9 апреля сообщает Н.Я. Прокоповичу: «Выбросили у меня целый эпизод Копейкина, для меня очень нужный, более даже, нежели думают они »; 10 апреля он пишет Плетнёву: «Уничтожение Копейкина меня сильно смутило! Это одно из лучших мест в поэме, и без него – прореха, которой я ничем не в силах заплатать и зашить ». Эти высказывания автора позволяют понять, какое место отводил писатель «Повести…», считая её не случайной вставной новеллой, не имеющей связи с общим сюжетом, а органичной частью поэмы «Мёртвые души».

У центрального героя «Повести» существуют реальные, фольклорные и литературные прототипы. К реальным можно отнести, во-первых, полковника лейб-гвардии Фёдора Орлова, который получил в войне 1812 года увечья (лишился ноги в битве под Бауценом), а после военных действий сделался разбойником. Вторым прототипом Копейкина считают солдата Копекникова, обратившегося за помощью к Аракчееву, но ничего от него не получившего. Фольклорный прототип – разбойник Копейкин, герой народных песен. Эти песни в записях П.В. Киреевского были хорошо известны Н.В. Гоголю. (В одной из них сказано, что предводитель шайки разбойников вор Копейкин видит вещий сон: «Вставайте, братцы полюбовны, дурен-то мне сон приснился. Будто я хожу по краю моря, я правой ногой оступился, за ломкое деревце ухватился, за хропкое деревце, за крушину » - вспомним, что капитан Копейкин лишился ноги и руки). Литературными прототипами Копейкина являются Ринальдо Ринальдини (герой романа немецкого писателя Вульпиуса), пушкинский Дубровский, безногий немец в повести Н.А. Полевого «Абадонна».

Цензура не пропустила «Повесть о капитане Копейкине» к печати, поскольку эта часть поэмы «Мёртвые души» имела острую сатирическую направленность в адрес петербургской бюрократии, власти как таковой, которая «не перекрестится», пока «гром не грянет». Показательно, что ради сохранения «Повести…» Гоголь пошёл на ослабление её обличительного звучания, о чём писал Плетнёву: «Я лучше решился переделать его, чем лишиться вовсе. Я выбросил весь генералитет, характер Копейкина означил сильнее… ».

«Повесть о капитане Копейкине» существовала в трёх редакциях. Канонической считается вторая, которая печатается сейчас во всех современных изданиях. В 1842 году её не пропустила цензура, как не пропустила и варианта, данного в первой редакции. В первой редакции «Повести…» рассказывалось о том, что Копейкин стал предводителем шайки разбойников, главой огромного отряда («словом, сударь мой, у него просто армия… »). Копейкин, побоявшись преследования, уезжает за границу и пишет государю письмо, где объясняет причины своих революционных действий. Царь прекратил преследование сообщников Копейкина, образовал «инвалидный капитал». Но такая развязка была скорее политически двусмысленной, чем благонадёжной.

Особое место Копейкина в ряду разбойников – народных мстителей литературы тех лет было в том, что его месть целенаправленно была устремлена на бюрократическое государство. Характерно, что ищущего справедливости Копейкина Гоголь сталкивает не с мелким чиновным людом, а с крупнейшими представителями петербургской власти, показывая, что в соприкосновении с ними его надежды так же быстро терпят крах, как они, несомненно, исчезли бы при обращении к низшим слоям чиновной иерархии.

На первый взгляд может показаться, что сближение Чичикова и капитана Копейкина абсурдно, нелепо. Действительно, если капитан является калекой, инвалидом, лишившимся в боях ноги и руки, то Павел Иванович Чичиков выглядит совершенно здоровым и очень бодрым. Однако скрытая связь между этими героями всё-таки существует. Сама фамилия капитана (первоначально фамилия была Пяткин) ассоциируется с лозунгом жизни Чичикова: «Копи копейку!». Копейка – знак постепенного, медленного накопления, основанного на терпении и усердии. И Чичиков, и капитан Копейкин не стремятся достигнуть цели мгновенно, они готовы к длительному ожиданию, постепенному приближению к желаемой цели. Цель героев – получение денег от государства. Однако Копейкин хочет получить законную пенсию, те деньги, которые принадлежат ему по праву. Чичиков же мечтает государство обмануть, с помощью аферы, хитрой уловки выманить деньги у Опекунского совета. Слово «копейка» ассоциируется и с бесшабашной удалью, смелостью (выражение «жизнь – копейка» было в черновом варианте первого тома поэмы «Мёртвые души»). Капитан Копейкин проявил себя на войне с наполеоновской армией как смелый и мужественный человек. Своеобразная смелость Чичикова – его афера, задуманное «дельце» – скупка мёртвых душ.

Однако если «подлец» и приобретатель Чичиков принят высшим светом, в губернском городе NN к нему относятся с большим уважением, даже Собакевич о нём говорит лестные слова, то честный и порядочный капитан Копейкин не принят обществом: важный генерал, узнав, что Копейкину «дорого жить в столице », высылает его «на казённый счёт ». «Маленький человек», чувствуя, что его жизни грош (копейка!) цена, решается на бунт: «Когда генерал говорит, чтобы я поискал сам себе средств помочь себе, - хорошо, говорит, я, говорит, найду средства! ». Через два месяца «появилась в рязанских лесах шайка разбойников », атаманом которой стал капитан Копейкин. (Тема бунта «маленького человека», от которого отвернулось государство, появляется уже у Пушкина в поэме 1833 года «Мёдный всадник» и особенно остро звучит в гоголевской повести «Шинель» и в десятой главе «Мёртвых душ»).

Если дамы города NN (дама просто приятная и дама приятная во всех отношениях) сравнивают Чичикова с разбойником Ринальдо Ринальдини («является вооружённый с ног до головы, вроде Ринальдо Ринальдини »), то Копейкин становится в действительности благородным разбойником.

В повести о Копейкине явственно вырисовывается тема Отечественной войны. Эта тема не только оттеняет эгоизм и корыстолюбие помещиков и чиновников, но и напоминает о тех высоких обязанностях, который вовсе не существовали для «значительных лиц». Именно потому, что образ Копейкина – это образ защитника отечества, он несёт в себе положительное, «живое» начало, которое ставит его значительно выше всяких «существователей» и приобретателей.

Тема Отечественной войны, тесно связанная с «Повестью о капитане Копейкине», появляется в поэме и в другой форме. Стараясь разгадать, кто же такой Чичиков, губернские чиновники вспоминают о Наполеоне. «…призадумались и, рассматривая это дело каждый сам про себя, нашли, что лицо Чичикова, если он поворотится и станет боком, очень сдаёт на портрет Наполеона. Полицмейстер, который служил в кампанию 12 года и лично видел Наполеона, не мог тоже не сознаться, что ростом он никак не будет выше Чичикова и что складом своей фигуры Наполеон тоже, нельзя сказать, чтобы слишком толст и не так чтобы тонок… ». Само по себе сближение Чичикова с Наполеоном носит иронический характер, однако образ Наполеона возникает в поэме не только как элемент сопоставления, но и имеет самостоятельное значение. «Все мы глядим в Наполеоны », – писал Пушкин в «Евгении Онегине», подчёркивая стремление своих современников, словно заворожённых необычной судьбой французского императора, быть или казаться похожими на этого «маленького великого человека».

В десятой главе, в которую входит повесть о Копейкине, Гоголь характеризует бурную реакцию различных слоёв общества на слухи о возможности нового появления Наполеона на политической арене.

[ Многие сравнивали Наполеона с Антихристом. Такое сопоставление возникло благодаря объявлению Святейшего Синода, которое, согласно именному указу от 6 декабря 1806 года, духовенство обязано было читать в храмах каждый воскресный и праздничный день после окончания литургии. В этом объявлении Наполеон назывался неистовым врагом мира и благословенной тишины. В течение всей первой половины XIX века шла мифологизация образа Наполеона. Даже смерть Бонапарта не прервала возникновение сплетен и слухов о французском императоре. Так, во Франции довольно долгое время держалось предание о бегстве Наполеона с о. Св. Елены. Согласно ему, сосланный император был освобождён из-под стражи с помощью тайной организации, а его место занял похожий на Бонапарта капрал Франсуа Рибо, который и умер на о. Св. Елены 5 мая 1821 г. В 1840 году произошло вскрытие могилы Наполеона, с помощью чего было выяснено, что тело императора не было подвержено тлену, хотя со смерти Бонапарта прошло двадцать лет. Одни считали, что свидетельствует о святости императора, его возможности воскреснуть, другие – о его связи с дьявольской силой, третьи давали естественнонаучное объяснение: «За неимением на острове Св. Елены всех потребностей настоящего бальзамирования, сбережение тела Наполеона должно приписать ничему иному, кроме сырости могильного склепа и плотной спайки гробов, не пропускавших в них воздуха». ] Образ Наполеона в десятой главе «Мёртвых душ» предстаёт как напоминание о тех испытаниях, которое пришлось пережить России («нужно помнить, что всё это происходило вскоре после достославного изгнания французов »).

В целом «Повесть о капитане Копейкине» звучит как упрёк государству, которое терпит приобретателей, подобных Павлу Чичикову, и не желает помогать истинным героям, благодаря которым Россия сохранила свою свободу и независимость.

В последнюю главу первого тома «Мёртвых душ» включена притча о Кифе Мокиевиче и его сыне Мокии Кифовиче , двух «обитателях» одного отдельного уголка России. В этой маленькой лаконичной притче автор обобщает содержание первого тома и сводит многообразие героев поэмы к двум персонажам. автор обобщает содержание первого тома и сводит многообразие героев поэмы к двум персонажам. Кифа Мокиевич показан в поэме как псевдофилософ, всерьёз размышляющий о том, «почему зверь родится нагишом, почему не так, как птица, почему не вылупливается из яйца? » Этот «философский» вопрос заставляет вспомнить известное выражение о «выеденном яйце». Кифа Мокиевич занимается решением вопроса, не стоящего и выеденного яйца, а его сын, псевдобогатырь Мокий Кифович, разрушает всё на своём пути, пугая своей чрезмерной силой всех «от дворовой девки до дворовой собаки ». Образ Мокия Кифовича восходит к фольклорной традиции. В одном из черновых вариантов притчи, где персонаж назван Иваном Мокиевичем, Гоголь прямо указывает народно-поэтический первоисточник образа: «Обращик Мокиевича – Лазаревич… », имея в виду «Повесть о Еруслане Лазаревиче»: «И как будет Еруслан десяти лет, выйдет на улицу: и кого возьмёт за руку, из того руку вырвет, а кого возьмёт за ногу, тому ногу выломает »). Наделённый необыкновенной физической силой, Мокий Кифович растрачивает свой дар попусту, причиняя лишь беспокойство себе и окружающим. Плохо не то, что Кифа Мокиевич мыслитель, а его сын богатырь, а то, как именно они используют данные им от природы свойства и качества.

Вырастая в символ обобщающего значения, герои гоголевской притчи концентрируют в себе важнейшие, родовые черты и свойства других персонажей поэмы. Пустым мечтателем является и помещик Манилов, размышляющий о подземном ходе и мосте через пруд с торговыми лавками для крестьян. Мечтателем показан и Павел Иванович Чичиков, который тратит незаурядный практический ум, волю в преодолении препятствий, знание людей, упорство в достижении цели на «дельце», не стоящее «выеденного яйца».

Неуклюжий Собакевич, подобно Мокию Кифовичу, не умеющему ни за что взяться слегка, уже «с первого раза » наступил Чичикову на ногу. О сапоге этого «на диво сформировавшегося помещика » сказано, что он был «такого исполинского размера, которому вряд ли где можно найти отвечающую ногу, особливо в нынешнее время, когда и на Руси начинают выводиться богатыри ». Удаль и энергия Ноздрёва, как и Мокия Кифовича, тратится зря, создаёт лишь неприятности окружающим.

Гротескно-выразительные образы Кифы Мокиевича и Мокия Кифовича помогают рассмотреть героев поэмы со всех сторон, понять, что все они не обладают изначально уродливыми качествами, но добрые их свойства (радушие и гостеприимство, практичность и бережливость, молодецкая удаль и энергия) доведены до чрезмерности, показаны в извращённой, гипертрофированной форме. В притче, как и в биографии Чичикова (11 глава) ставится вопрос о неправильно развернувшихся возможностях, заложенных в человеке, о причинах духовного «измельчания» общества.

В притче отмечено, что если люди жаловались Кифе Мокиевичу на его сына, «философ» отвечал: «^ Да, шаловлив, шаловлив, да ведь как быть: драться с ним поздно, да и меня же все обвинят в жестокости… ». Павел Иванович Чичиков, как и Кифа Мокиевич, стремится в любых ситуациях казаться внешне благопристойным. В этом эпизоде притчи можно увидеть попытку Гоголя показать, что российские лжепатриоты, доморощенные философы не хотят унять своих разбушевавшихся сыновей, терзающих народ, поскольку боятся выносить сор из избы. Притча в итоге превращается в поучение, смех переходит в дидактику.

Итак, притча о Кифе Мокиевиче и Мокии Кифовиче напоминает об эстетических первоосновах человеческого существования и является связанной с нравственной проблематикой всей поэмы, с мотивами омертвления и воскресения человека. Сюжетная функция притчи о «философе» и его сыне заключается в том, чтобы остановить событийное время, напомнив читателям о существовании вечных нравственных ценностях, дав им перед концом повествования чёткий нравственный ориентир. Подобно тому, как случайная встреча с «блондинкой» пробудила в Чичикове неожиданное чувство, встреча с героями притчи, выглянувшими в конце поэмы «неожиданно, как из окошка » (любовь Гоголя к архитектурным сравнениям проявилась и здесь), должна побудить читателя, с одной стороны, к самоуглублению, с другой – к углублению в сущность изображённых характеров и обстоятельств.
^ Образ города в поэме Гоголя «Мёртвые души». Гоголя называют городским писателем. Город всегда находился в центре авторского внимания и неоднократно становился у него метафорой мира. Практически всякий раз этому сопутствовал некий сакральный сюжет, позволяющий разрабатывать образ города как мифологему. (Мифологема – устойчивый и повторяющийся образ коллективной народной фантазии, обобщённо отражающий действительность в виде чувственно-конкретных персонификаций, одушевлённых существ, которые мыслились архаическим сознанием как вполне реальные). Семь городов формируют эту мифологему. Шесть из них – реально существующие города: это Петербург и Москва, Рим в оппозиции к Парижу, Миргород и Иерусалим. Но лишь тот тип провинциального города, который выведен в «Ревизоре» и «Мёртвых душах», даёт основание говорить о том, что у Гоголя действительно был своеобразный миф города. Город для Гоголя был не просто социальной средой, на фоне которой происходит действие его произведений, и не только источником словесного и образного материала, но и эстетической, историософской и религиозной проблемой.

Во многих гоголевских произведениях возникает образ либо столичного («Нос», «Шинель», «Невский проспект», «Записки сумасшедшего») либо провинциального («Миргород», «Ревизор») города. В поэме «Мёртвые души» дан как столичный, так и провинциальный топос.

Работая над своей поэмой, Н.В. Гоголь оставил в черновиках такую запись: «Идея города, возникшая до высшей степени. Пустота. Пустословие. Сплетни, перешедшие пределы, как всё это возникло из безделья и приняло выражение смешного в высшей степени ». Весь город со всем его вихрем сплетен – воплощение бесцельности существования. Автор хотел показать мир бездельников и взяточников, лгунов и ханжей. Безделье – не просто отсутствие какой-либо деятельности, пассивность, а отсутствие деятельности, которая имеет духовное содержание.

Первоначальное название губернского города – Тьфуславль. Однако автор решил убрать такое название, чтобы избежать неуместных ассоциаций (например, с Ярославлем). Он хотел показать не какой-то конкретный город. Черты многих провинциальных городов России получили отражение в образе города NN.

Город обладает особым хронотопом (пространственно-временным континуумом) «провинциального городка». Время в нём движется очень медленно, до приезда Чичикова в городе не происходит никаких событий.

Гоголевский город последовательно иерархичен, в связи с этим ощущается подобострастное отношение низших чиновников по отношению к высшим, более богатым и влиятельным. Структура власти в губернском городе имеет вид чёткой пирамиды: «гражданство», «купечество», выше – чиновники, помещики, во главе всего губернатор. Не забыта и женская половина, тоже подразделяющаяся по рангам: выше всех семья губернатора (его жена и красавица дочка), затем жёны и дочери чиновников, светские дамы города NN. Вне города – только Чичиков и его слуги. Особое внимание автор уделяет тому слою людей, которые имеют в руках власть и непосредственно заняты управлением. Именно к городским сановникам (губернатору, вице-губернатору, прокурору, председателю палаты, полицмейстеру, откупщику, начальнику над казёнными фабриками, инспектору врачебной управы, городскому архитектору) едет с визитами Чичиков, едва появившись в городе.

И город NN, и его жители изображены автором с большой долей иронии. Читатель словно попадает в мир абсурда, полнейшей нелепицы. Так, дома в городе NN были красивыми лишь «по мнению губернских архитекторов », улицы казались где-то чрезмерно широкими, а где-то невыносимо узкими. Город поражает и своими нелепыми вывесками. На одной из них, например, написано: «И вот заведение », а на другой – «Иностранец Василий Фёдоров ». Город живёт обманом. Например, врут городские газеты. В них рассказывается о великолепном саде с «широковетвистыми деревами », под которыми можно спрятаться в знойный день, а в действительности хвалёный сад состоит «из тоненьких дерев, дурно принявшихся, с подпорками внизу ». Там, где раньше располагался нарисованный двуглавый орёл, воплощающий силу и мощь государства, теперь «красуется» надпись: «Питейный дом ». На магазине, где продавались фуражки и картузы, было изображение игроков в бильярд, нарисованных с «вывороченными назад руками и косыми ногами ». Сам мир губернского города кажется «вывороченным» наизнанку, кривым и косым.

Город поражает своей безликостью, мертвенностью, запущенностью. В гостинице города, где висят нелепые картины, а «за два рубля в сутки проезжающие получают покойную комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех углов, и дверью в соседнее помещение, всегда заставленною комодом, где устроивается сосед, молчаливый и спокойный человек, интересующийся знать о всех подробностях проезжающего ». Кажется, в этом мире нет чистых полов, новых вещей, свежих продуктов. В гостинице посетителю подают «вечный слоёный сладкий пирожок, всегда готовый к услугам ». Слуга гостиницы готов уважать человека только за то, что тот громко сморкается.

Важные сановники, представляющие городскую власть, не утруждают себя заботами о государственных делах и не думают о том, как бы улучшить благосостояние жителей города NN. Например, губернатор вместо того, чтобы заниматься улучшением дорог, вышивает по тюлю. Свою государственную должность каждый из «управителей» рассматривает как средство жить привольно и беспечно, не затрачивая никакого труда. Праздность и безделье полновластно царят в этой среде. Точную характеристику некоторым жителям города даёт Михаил Собакевич: «Пошлите теперь же к прокурору, он человек праздный и, верно, сидит дома: за него всё делает стряпчий Золотуха, первейший хапуга в мире. Инспектор врачебной управы, он также человек праздный и, верно, дома, если не поехал куда-нибудь играть в карты; да ещё тут много есть, кто поближе: Трухачевский, Бегушкин – они все даром бременят землю! »

Дом губернатора – город в миниатюре. Чтобы подчеркнуть ничтожество и пошлость людей, пришедших в дом губернатора, автор сопоставляет их с мухами, ползающими по куску рафинада в жаркий летний день. Среди гостей есть и тоненькие господа, которые флиртуют с дамами и бесшабашно тратят отцовские денежки, и толстенькие, считавшиеся «почётными чиновниками» города. Цель этих людей – накопление капитала, приобретение домов и целых деревень. Толстые господа пользуются всеобщим уважением, и Павел Иванович Чичиков мечтает о таком же жизненном пути.

В городе царит круговая порука. Чиновники, разговаривая друг с другом уважительно, («^ Любезный друг Илья Ильич!» и т.д.) лишь делают вид, что по-настоящему ценят собеседника, однако при первой же возможности могут обмануть, подставить или предать его. Жители города чрезвычайно невежественны: «кто читал Карамзина, кто «Московские ведомости», кто даже и совсем ничего не читал ». В городе процветает взяточничество. В седьмой главе первого тома поэмы есть сцена, где показано оформление купчей. Чичиков обращается к опытному служаке Ивану Антоновичу, у которого «вся середина лица выступала вперёд и пошла в нос это было то лицо, которое называют кувшинным рылом ». Тот отказывает Чичикову в прошении: «Сегодня нельзя. Нужно навести ещё справки, нет ли ещё запрещений ». И только тогда, кода Чичиков сообщает Ивану Антоновичу, что он готов заплатить всем кому следует («сам служил, дело знаю »), тот позволяет пройти к председателю Ивану Григорьевичу. «Чичиков, вынув из кармана бумажку, положил её перед Иваном Антоновичем, которую тот совершенно не заметил и накрыл тотчас книгою ». Ясно, что быстрого оформления купчей можно добиться только в том случае, если дать взятки всем, «кому следует».

Особую власть в губернском городе имеет полицмейстер. Он в кругу своих чиновных друзей слывёт настоящим магом и чудотворцем. Любые его распоряжения – непреложный закон для жителей. Взятки, дары подопечных текут к нему рекой. С купцов он требовал огромные суммы денег, но делал это настолько ловко, что те были ему даже благодарны, считая, что «хоть он и возьмёт, но зато уж никак тебя не выдаст ».

Почтмейстер города NN занимается не своими прямыми обязанностями, а игрой в карты и философией, выписывая цитаты из трактата Юнга «Ночи». Он стремиться уснастить свою речь эффектными словами, однако в его монологе чрезмерно часто появляются сорные словосочетания типа «сударь ты мой», «эдакой какой-нибудь», «в некотором роде», «так сказать ».

Губернский город NN существует по тем же законам, что и провинциальный город, показанный Гоголем в комедии «Ревизор»: то же взяточничество, то же казнокрадство, тот же произвол и бумажная волокита. Провинциальный город в «Мёртвых душах», как и в «Ревизоре», представляет собой по сути квазигородское пространство, жестокое, «необустроенное», абсурдное.

Однако в «Мёртвых душах» провинциальный город не противопоставлен столичному. При описании вечера в доме губернатора автор подчёркивает, что наряды и поведение «тоненьких» мужчин «с трудом можно было отличить от петербургских, они так же небрежно подседали к дамам, так же говорили по-французски и смешили дам так же, как в Петербурге ». Петербург упоминается и в авторском размышлении о русском желудке. Четвёртую главу поэмы автор начинает с ироничного противопоставления господ большой руки и господ средней руки. Господа большой руки живут в столице и прежде чем съесть какой-нибудь деликатес (морского паука или устрицу) вынуждены отправлять в рот пилюлю, а господа средней руки едят менее изощрённые блюда, но в несметных количествах. Значимо, что и те и другие господа думают лишь о том, как наполнить свой желудок.

Образ Петербурга возникает в «Повести о капитане Копейкине», включённой в десятую главу поэмы. «Северная столица» изображена Гоголем как мир роскоши, несметных богатств, которые привезены из разных стран. Если Пушкин в романе «Евгений Онегин» и поэме «Медный всадник» изображал Петербург как «окно в Европу», то для Гоголь Петербург – это город, на который оказал влияние как запад, так и восток. Не случайно почтмейстер, глазами которого мы видим в повести о Копейкине «северную столицу», упоминает Персию и Индию. Значимо и сравнение мостов Петербурга с висячими садами, которые по приказу ассирийской царицы Семирамиды были созданы в Вавилоне. Вавилон, этот древний город в Месопостамии, издавна воспринимался как греховный, жители которого были наказаны за гордыню и высокомерие (не случайно в Апокалипсисе Иоанна Богослова сказано: «Горе тебе, Вавилон, город крепкий »). Петербург тоже показан как проклятый, призрачный город, «вавилонская блудница» или мегаполис-монстр, символ антигуманной цивилизации. На демонизм Петербурга указывает почтмейстер: «мосты висят эдаким чёртом чертовство такое… ».

Такой город пытается избавиться от бедных и скромных людей. Капитан Копейкин, приехавший в Петербург и потрясённый блеском и великолепием, так робеет, что готов прежде чем взяться за сияющую ручку двери какого-нибудь дома, два часа тереть руки мылом, «да потом уже решиться ухватиться за неё ». В этом призрачном мире, где даже швейцар «смотрит генералисимусом », никто не желает выслушать героя войны 1812 года, помочь ему. Министры, важные вельможи и генералы, к которым он обращается, похожи на бездушных кукол-марионеток, способных говорить лишь: «Без монаршей воли я ничего не могу сделать ». Благодаря таким людям, как капитан Копейкин, Россия осталась свободна, а Петербург сохранил своё великолепие, однако никто в «северной столице» уже не помнит настоящий героев.

Идеальными для Гоголя были лишь два города в мире – Иерусалим и Рим, однако он лелеял мечту о русском Риме и русском Иерусалиме, о чём написано в «Петербургских записках 1836 года». «Казарменный» Петербург представал у Гоголя не только как холодный, меркантильный, безликий, но и как деловой, работящий, «востроногий». Петербург – город «падший», греховный, находящийся во власти дьявольских сил. Но именно падшему, грешному суждено преобразиться, разглядеть истинную дорогу и найти силы пойти по ней. Не исключено, что в третьем томе поэмы городу Петербургу суждено было у Гоголя выступить приблизительно в той роли, что Чичикову и Плюшкину в ненаписанном финале «Мёртвых душ».
^ Женские образы и их роль в поэме «Мёртвые души». Гоголь начал свой путь в литературе фантазией под названием «Женщина» (1831) и заканчивал путь письмом «Женщина в свете» (1846) в составе «Выбранных мест из переписки с друзьями». В русской литературе первой трети XIX века сформировалось утверждение двух противоположных представлений о женщине: идеальная, святая дева-мать, воплощение божественной энергии и красоты и источник зла, греха, демоническая порочная женщина, с чьей красотой связано понятие пагубы, смерти. И в «Вечерах на хуторе близ Диканьки», и в «Миргороде», и в «Петербургских повестях» показаны женщины, связанные и дьявольской силой.

В первом томе «Мёртвых душ» можно увидеть женские образы двух типов. Первый – это женщины, воплощающие идею демонической пустоты. Это «мёртвые души», люди, интересующиеся лишь бытовой сферой жизни.

К таким женщинам относится, во-первых, супруга Манилова Лиза , которая, обучаясь в пансионе, изучила три предмета, составляющие «основу человеческой добродетели: французский язык, необходимый для счастия семейственной жизни; фортепьяно, для доставления приятных минут супругу, и, наконец, собственно хозяйственная часть: вязание кошельков и других сюрпризов ». Лиза и её супруг женаты уже более восьми лет, однако за этот долгий срок их отношения никак не изменились, словно застыли на мёртвой точке: «из них всё ещё каждый приносил другому или кусочек яблочка, или конфетку, или орешек и говорил трогательно-нежным голосом, выражавшим совершенную любовь: “Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек” ». Ко дню рождения они дарили друг другу микроскопические подарки типа бисерного чехольчика для зубочистки, а целовались так долго, что в продолжение этого поцелуя «можно бы легко выкурить маленькую соломенную сигарку ». Эти отношения представляются нарочито сентиментальными, неестественными, неживыми.

Ещё неприятнее супруги Манилова коллежская секретарша ^ Настасья Петровна Коробочка , предстающая перед читателями «в каком-то спальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на шее… ». Все мысли Коробочки сосредоточились вокруг непрестанного накопления. Она была одной «из тех матушек, небольших помещиц. Которые плачутся на неурожаи, убытки а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки, размещённые по ящикам комодов. В один мешочек отбирают все целковики, в другой полтиннички, в третий четвертачки, хотя с виду и кажется, будто бы в комоде ничего нет… ». Чрезмерная хозяйственность Коробочки обнаруживает её внутреннее ничтожество. Помещица из всего пытается извлечь пользу, начиная от домашних мелочей и заканчивая выгодной продажей крепостных крестьян, которыми она, боясь продешевить, торгует так же, как мёдом или салом. Коробочка очень консервативна, не способна принять что-то новое («Ведь я мёртвых никогда ещё не продавала »). Не случайно Чичиков называет её «крепколобая» и «дубиноголовая». Эти определения точно характеризуют помещицу. Весь мир для неё ограничивается домом и огородом, поэтому она всерьёз полагает, что существуют лишь те люди, о которых ей известно. На вопрос Чичикова, знает ли она Манилова, Коробочка уверенно отвечает: «Нет, не слыхивала, нет такого помещика ».

Исследователи нередко сравнивают Коробочку с фольклорной бабой Ягой - костяной ногой, подчёркивая тем самым «бесовскую подоплёку» (Вайскопф) этого образа. «Весь антураж появления Чичикова у Коробочки отдалённо напоминает подобного рода встречи путешествующего героя с соответствующего типа старушками, проживающими в маленькой избушке-сторожке где-нибудь на окраине леса. Тут и непогода, принудившая героя в «тёмное, нехорошее время» проситься к ней на ночлег, и часы с шипеньем, напугавшие Чичикова («как бы вся комната наполнилась змеями»), и несколько подозрительная жалоба («нога, что повыше косточки, так вот и ломит»). Коробочка не просто владелица поместья, а «хозяйка леса», «хозяйка всяческой твари». «Именно “хозяйкой” в означенном смысле воспринимается Коробочка в контексте птичьего царства, какое представляет её обитель, уже в комнатах украшенная картинами с изображением птиц, перенесённых затем в неисчислимых количествах на подворье и огороды, где огородное чучело в чепце являет нам фантастического двойника хозяйки» (А. Терц «В тени Гоголя»).

Само имя героини – Коробочка – внутренне связано с символической шкатулкой Чичикова, которую герой открывает именно в доме помещицы. Общим в данном случае оказывается мотив накопления, столь характерный для многих произведений Гоголя.

Ничем не лучше Коробочки и супруга Собакевича ^ Феодулия Ивановна , чьё лицо напоминает огурец, а руки пахнут огуречным рассолом. Имя этой помещицы упомянуто Гоголем уже в первой главе поэмы в сцене приезда Собакевича домой. Михаил Семёнович, легши на кровать возле худощавой жены своей, сказал ей: «Я, душенька, был у губернатора на вечере, и у полицмейстера обедал, и познакомился с коллежским советником Павлом Ивановичем Чичиковым: преприятный человек!» На что супруга отвечала: «Гм» - и толкнула его ногою ». Феодулия Ивановна из-за своей худобы и стати (она держит голову прямо, «как пальма ») кажется антиподом «здоровому и крепкому » увальню Собакевичу.

Подробно рассказывается в поэме и о светских дамах губернского города NN. Эти женщины (например, дама просто приятная и дама, приятная во всех отношениях) готовы часами беседовать о городских слухах и современной моде: фестончиках, кружевах, лентах и т.д. Гоголь даёт прекрасные образцы ложного, пустого пафоса речи светских дам. Одной из ярких форм этого пафоса являются горячие, вдохновенные беседы по поводу самого незначительного предмета или явления, восторженные рассуждения о пустяках: «Какой весёленький ситец! «Полосочки узенькие, узенькие, какие только может представить себе воображение человеческое Словом, бесподобно! Можно сказать решительно, что ничего ещё не было подобного на свете! ».

Именно из-за пустой болтовни и сплетен светских дам Чичикову пришлось поспешно уезжать из губернского города. Жители не поверили бы ни Коробочке, приехавшей в город узнать, почём сейчас идёт мёртвая душа, ни крикуну Ноздрёву, который ворвался в дом губернатора с возгласами, обращёнными к Павлу Ивановичу: «А, херсонский помещик! Что? Много наторговал мёртвых? Ведь вы не знаете, ваше превосходительство, он торгует мёртвыми душами! ». Главной неудачей Чичикова оказалось то, что он, уделяя чрезмерно много внимания дочке губернатора, прогневал женщин города NN.

Второй тип женщин, явленный в первом томе поэмы – роковая красавица, очаровавшись которой, мужчина забывает о своих математически выверенных жизненных планах и аферах. Первый раз Чичиков пострадал из-за женщины тогда, когда имел неосторожность заинтересоваться той же «бабёнкой, свежей и крепкой, как ядрёная репа », что и его компаньон (попович), с которым они занимались перевозками контрабандного товара – дорогих брабантских кружев. Компаньон написал на Чичикова донос, «чиновников взяли под суд, конфисковали, описали всё, что у них ни было ». Женщина, в которую были влюблены чиновники, досталась штабс-капитану Шамшарёву.

Роковой для Чичикова оказывается и встреча с дочкой губернатора. Столкновение брички Чичикова и губернаторской коляски позволяет Чичикову сделать остановку в своём греховном путешествии, обратить внимание на девушку, воплощающую собой красоту и молодость. Доминирующим в портретной характеристике дочки губернатора оказывается мотив света. Упоминание о свете, блеске, огне часто присутствует у Гоголя при описании красавиц («Вий» - какая страшная, сверкающая красота»; «Шинель» - «дама, как молния, прошла мимо… »). Свет как «сверхматериальный, идеальный деятель » (Вл. Соловьёв) у Гоголя становится своеобразным идеальным героем; «чудо, произведённое светом » - один из любимых его эффектов. У христианских и в том числе барочных мистиков потеря подлинного света (вспомним, день приезда Чичикова к Манилову «не то ясный, не то мрачный, а какого-то светло-серого цвета», «серенькие » избы маниловских крестьян, стены в доме Манилова, выкрашенные «какой-то голубенькой краской вроде серенькой », «шёлковый платок бледного цвета» на Лизе Маниловой и т.д.) связывалась с мраком, тусклостью, туманом, дымом, сулящим приближение иного, адского свечения, а также с печалью, тоской, скукой. Женщина-красавица как само воплощение света явлена миру для того, чтобы избавить его от пустоты и серости.

Значимо и то, что лицо дочки губернатора автор сравнивает со свежим яйцом, только что снесённым курочкой. Яйцо – символ зарождающейся жизни, своеобразная модель строения земного шара.

Образ дочки губернатора возникает как «мимолётное видение», мираж, прекрасный призрак: «хорошенькая головка с тоненькими чертами лица и тоненьким станом скрылась, как что-то похожее на видение ».

Дочка губернатора противопоставлена остальным героиням поэмы: «Везде, где бы ни было в жизни, среди ли чёрствых, шероховато-бедных и неприятно-плеснеющих низменных рядов её или среди однообразно-хладных и скучно-опрятных сословий высших, везде хоть раз на пути встретится человеку явление, не похожее на всё то, что случалось ему видеть дотоле, которое хоть раз пробудит в нём чувство, не похожее на те, которые суждено ему чувствовать всю жизнь ». Чичиков не плочувствовал мгновенно безумной любви к юной красавице, однако её внезапное появление заставило Павла Ивановича задуматься и поразмышлять о её судьбе. Ещё более сильное впечатление произвела на него красавица того, когда он встретил её у губернатора и узнал о её материальном положении.

После встречи с дочкой губернатора на балу потрясённый Чиичиков походил на человека, который «силился припомнить, что позабыл он Всё, кажется, при нём, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то ». В поэме возникает тема платоновского припоминания, присутствовавшая ещё в стихотворении Лермонтова «Из-под таинственной холодной полумаски ». Обнаруживаемая Чичиковым способность любить психологически указывает на возможность духовного преображения героя.

Значительное место в поэме «Мертвые души» занимают лирические отступления и вставные эпизоды, что характерно для поэмы как литературного жанра. В них Гоголь касается самых острых российских общественных вопросов. Мысли автора о высоком назначении человека, о судьбе Родины и народа здесь противопоставлены мрачным картинам русской жизни.

Почему же Гоголь назвал свое произведение поэмой? Определение жанра стало ясно писателю только в последний момент, так как, еще работая над поэмой, Гоголь называет ее то поэмой, то романом. Чтобы понять особенности жанра поэмы «Мертвые души», можно сопоставить это произведение с «Божественной комедией» Данте, поэта эпохи Возрождения. Ее влияние чувствуется в поэме Гоголя. «Божественная комедия» состоит из трех частей. В первой части к лирическому герою является тень древнеримского поэта Вергилия, которая сопровождает его в ад. Они проходят все круги, перед их взором - делая галерея грешников. Фантастичность сюжета не мешает Данте раскрыть тему своей родины - Италии, ее судьбы. По сути, Гоголь задумал показать те же круги ада, но ада России. Недаром название поэмы «Мертвые души» идейно перекликается с названием первой части поэмы Данте «Божественная комедия», которая называется «Ад».

Гоголь наряду с сатирическим отрицанием вводит элемент воспевающий, созидательный - образ России. С этим образом связано «высокое лирическое движение», которым в поэме по временам заменяется комическое повествование.

Итак, отправимся за героем поэмы «Мертвые души» Чичиковым в NN. С первых же страниц произведения мы ощущаем увлекательность сюжета, так как читатель не может предположить, что после встречи Чичикова с Маниловым будут встречи с Собакевичем и Ноздревым. Читатель не может догадаться и о конце поэмы, потому что все ее персонажи выведены по принципу градации - один хуже другого. Например, Манилова, если его рассматривать как отдельный образ, нельзя воспринимать как положительного героя (на столе у него лежит книга, открытая на одной и той же странице, а его вежливость притворна: «Позвольте этого вам не позволить»), но по сравнению с Плюшкиным Манилов во многом даже выигрывает. Однако в центр внимания Гоголь поставил образ Коробочки, так как она является своеобразным единым началом всех персонажей. По мысли Гоголя, это символ «человека-коробочки », в котором заложена идея неуемной жажды накопительства.

Тема разоблачения чиновничества проходит через все творчество Гоголя: она выделяется и в сборнике «Миргород», и в комедии «Ревизор». В поэме «Мертвые души» эта тема переплетается с темой крепостничества.

Особое место в поэме занимает «Повесть о капитане Копей-кине». Она сюжетно связана с поэмой, но имеет большое значение для раскрытия идейного содержания произведения. Форма сказа придает повести жизненный характер - она обличает правительство. Миру «мертвых душ» в поэме противопоставлен лирический образ народной России, о которой Гоголь пишет с любовью и восхищением.

За страшным миром помещичьей и чиновничьей России Гоголь чувствовал душу русского народа, которую и выразил в образе быстро несущейся вперед тройки, воплощающей в себе силы России: «Не так ли и ты, Русь, что бойкая, необгонимая тройка несешься? » Итак, мы остановились на том, что изображает Гоголь в своем произведении. Он изображает социальную болезнь общества, но также следует сказать о том, как удается это сделать Гоголю.

Во-первых, Гоголь пользуется приемами социальной типизации. В изображении галереи помещиков умело сочетает общее и индивидуальное. Практически все его персонажи статичны, они не развиваются (кроме Плюшкина и Чичикова), запечатлены автором как результат. Этот прием подчеркивает еще раз, что все эти маниловы, коробочки, собакевичи, Плюшкины и есть мертвые души. Для характеристики своих персонажей Гоголь использует и излюбленный прием - характеристику персонажа через деталь. Гоголя можно назвать «гением детализации», так точно порой детали отражают характер и внутренний мир персонажа. Чего стоит, например, описание имения и дома Манилова! Когда Чичиков въезжал в имение Манилова, он обратил внимание на заросший английский пруд, на покосившуюся беседку, на грязь и запустение, на обои в комнате Манилова - то ли серые, то ли голубые, на обтянутые рогожей два стула, до которых так и не доходят руки у хозяина. Все эти и еще много других деталей подводят нас к главной характеристике, сделанной самим автором: «Ни то, ни се, а черт знает что такое!» Вспомним Плюшкина, эту «прореху на человечестве«, который потерял даже пол свой.

Он выходит к Чичикову в засаленном халате, на голове какой-то немыслимый платок, везде запустение, грязь, ветхость. Плюшкин - крайняя степень деградации. И все это передается через деталь, через те мелочи жизни, которыми так восхищался А. С. Пушкин: «Еще ни у одного писателя не было этого дара выставлять так ярко пошлость жизни, уметь очертить в такой силе пошлость пошлого человека, чтобы вся та мелочь, которая ускользает из глаз, мелькнула бы крупно в глаза всем».

Главная тема поэмы - это судьба России: ее прошлое, настоящее и будущее. В первом томе Гоголь раскрыл тему прошлого Родины. Задуманные им второй и третий тома должны были повествовать о настоящем и будущем России. Этот замысел можно сравнить со второй и третьей частями «Божественной комедии» Данте: «Чистилище» и «Рай». Однако этим замыслам не суждено было осуществиться: второй том оказался неудачным по идее, а третий так и не был написан. Поэтому поездка Чичикова и осталась поездкой в неизвестность. Гоголь терялся, задумываясь о будущем России: «Русь, куда же ты несешься? Дай ответ! Не дает ответа».

В поэме Гоголя «Мертвые души» есть вставная новелла - «По­весть о капитане Копейкине». Неожиданно и как бы случайно поя­вившаяся в поэме «Повесть о капитане Копейкине» на самом деле тесно связана с развитием сюжета, а главное, с замыслом автора и идейно-художественным смыслом всего произведения.

«Повесть о капитане Копейкине» является не только составной частью сюжета поэмы, она «проникает» в ее внутренний, глубинный пласт. Играет важную идейно-художественную роль в произведении.

Иногда этой повести придают социально-политическое звучание, считая, что Гоголь обличает в ней всю государственную власть Рос­сии, даже правительственную верхушку и самого царя. Едва ли по­добное утверждение можно принять безоговорочно, ибо такая идео­логическая позиция противоречит мировоззрению писателя. И кроме того, такая трактовка обедняет смысл этой вставной новеллы. «По­весть о капитане Копейкине» позволяет не только увидеть сановный Петербург, но прочитать в ней нечто большее.

Ведь главная причина, заставившая Копейкина податься в разбой­ники, заключается в том, что «тогда еще не сделано было никаких распоряжений насчет раненых... инвалидный капитал заведен был гораздо после». Поэтому должен был бывший герой войны «сам до­бывать себе средства». А способ добывания средств выбирает отнюдь не случайный. Копейкин и его шайка грабят только казну, деньги бе­рут из «казенного кармана», т.е. забирают то, что принадлежит им как бы по праву. Писатель уточняет: «Если проезжающий по какой-нибудь своей надобности - ну, спросят только: «Зачем?», да и сту­пай своей дорогой. А как только какой-нибудь фураж казенный, про­виант или деньги - словом, все, что носит, так сказать, имя казны - спуска никакого».

Но вот инвалидный капитал был создан, и весьма солидный. Ра­неные были обеспечены, причем обеспечены так, как «ни в каких других просвещенных государствах». И сделал это сам государь, ко­торый увидел «упущения» с Копейкиным и «издал строжайшее пред­писание составить комитет исключительно с тем, чтобы заняться улучшением всех, то есть раненых».

Итак, смысл этой повести: капитан Копейкин подался в разбойни­ки не столько из-за невнимания или черствости высших государст­венных чиновников, сколько из-за того, что так уж на Руси все уст­роено, задним умом крепки все («опосля!»), начиная с почтмейстера и кончая самим государем. Могут на Руси принимать мудрые решения, но вот только тогда, когда гром грянет.

Известно, что Гоголь любил «замкнуть речь ловко прибранной пословицей», любил заветные мысли выражать в пословицах. Вот и в содержании «Повести» в этих пословицах - «русский человек задним умом крепок», «гром не грянет - мужик не перекрестится» - иронически выражена заветная мысль автора (не случайно обвиняли его в антипатриотизме!). Его размышления о сущности русского ха­рактера, о способности русского человека принимать правильные ре­шения, исправлять ошибки, но вот, к сожалению, «опосля», когда гром грянет.

В данном случае вставная новелла о капитане Копейкине содер­жит ключ к пониманию характера русского человека, сущности его натуры.

Мертвые души, Ревизор, Петербургские повести, 3-4 рассказа из духовной прозы, Тарас Бульба.

Мертвые души

Замысел произведения возник в 1835 году. В плане замысла ему помогает А. С. Пушкин, он подсказывает Гоголю сюжет. Тогда же Гоголем были сделаны первые наброски авантюрно-сатирического романа, в котором автор пытался показать хотя бы с одного бока, но всю Русь. Постепенно в творческом сознании писателя сложился план трех томного сочинения по образцу «Божественной комедии» Данте. Гоголь посвящает первому тому Душ 6 лет своей жизни. Он был очень взыскателен к себе и переделывал написанное десятки раз. В. А. Жуковскому он однажды написал: «Огромно велико мое творенье и не скоро конец его». Первый том поэмы был опубликован в мае 1842 года под названием «Похождения Чичикова или мёртвые души».

«Мертвые души» - это произведение сложной жанровой структуры, в нем можно выделить элементы разных жанров:

Элементы авантюрно-плутовского романа. Главный герой –Павел Иванович Чичиков пройдоха, плут, антигерой. Здесь элементы такого романа есть. Авантюрное путешествие героя предпринимателя по Руси с целью приобретения душ умерших крестьян становится как бы поводом для создания сатирического полотна, помещичьей и чиновничьей жизни России первой трети 19 века.

В произведении есть элементы традиционного романа. Романное начало «Мертвых душ» связано прежде всего с образом Чичикова. Если в первых 6 главах – это лишь композиционно связующий образ, то в последующих его роль сопоставима с ролью героя традиционного романа. Намеки на любовную интригу.

Элементы эпопеи. Гоголь в авторской исповеди писал, что он стремился к тому, чтобы в «Мертвых душах» предстал как бы невольно весь русский человек со всем многообразием богатств и даров и со всем множеством недостатков, которые находятся в нем. Такая всеобъемлющая проблематика сродни задачам эпопеи.

В произведении есть и своеобразные по жанру вставные элементы. Новелла «Повесть о капитане Копейкине» и притча «О кифе мукевиече и Муке Кифеевиче».

Однако жанр «Мертвых душ» - это поэма. Что же делает ее поэмой:

Равноправное сосуществование эпического и лирического начала, различающиеся и по своей идейной направленности и по языку, цель эпической части «Мертвых душ» - это сатирическое разоблачение пороков русской жизни. Предмет ее изображения – мертвые души, то есть духовно омертвевшие русские люди. В лирической части «Мертвых душ» создается образ автора, верящего в неисчерпаемые возможности талантливого русского народа, великое будущее своей Отчизны. Исследователи считают, что именно благодаря образу автора, «Мертвые души» являются ни повестью, ни романом, ни эпопеей, а поэмой.

Композиция «Мертвых душ».

Соотношение частей в поэме строго продумано автором и подчинено общему творческому замыслу. Первая глава поэмы является своеобразным вступлением, автор знакомит читателей с главными действующими лицами – это Павел Иванович Чичиков, его постоянными спутниками: Петрушка и Селифан. И здесь же он знакомит нас с Помещиками: Манилов, Ноздрев и Собакевич. Здесь же дана зарисовка общества губернских чиновников.

Главы со второй по шестую посвящены помещикам, то есть хозяевам жизни.

В 7-10 главах нарисовано губернское общества, городские верхи, мелкие чиновники и дамы, они подразделяются на 2 группы: просто и приятные и приятные во всех отношениях. Все эти образы проходят перед мысленным взором читателя.

В 11 главе дана биография Чичикова, не чистоплотного дельца. Заключительные строки «Мёртвых душ» посвящены горячо любимой Родине. Гоголь воспевает лирическую силу к России.

Значительное место в идейно-композиционной структуре занимают вставные эпизоды, в них он касается самых острых, самых важных общественных вопросов. Вопрос о высоком назначении человека, он касается вопроса судьбы Родины и народа – все эти размышления он контрастно противопоставлены мрачным картинам русской жизни. Органически входят внесюжетные размышления, сцены, картины. В первой главе Гоголь как бы мимоходом набрасывает портрет толстых и тонких чиновников. В 3й главе дается портрет чиновника концелярии, в 9й главе Гоголь рассказывает о происшествии, которое случилось в селе «Вшивая спесь», в 10 главе помешана «Повесть о капитане Копейкине». Внесюжетные вставные эпизоды, портретные зарисовки и сцены помогают освещению жизни различных социальных слоев России, России 19 века, в «Мертвых душ» отразилась вся Русь с ее добром и злом.

Образы помещиков

Осуществляя свою аферу с ревизскими душами, он колесит по губернскому городу NNи посещает: Манилова, Коробочку, Ноздрева, Собакевича и Плюшкина. Их образы раскрываются прежде всего в так называемых портретных главах: со 2й по 6ю. знакомя нас с помещиками, Гоголь прибегает к почти одной и той же сюжетной схеме, сначала описывается имение и деревня, затем пейзаж, далее детали усадебного быта и архитектуры, внимателен автор к господскому дому, предметно бытовой детали. Непосредственное представление того или иного героя включает в себя портрет, описание одежды, речевую характеристику. Кроме того автор знакомит нас с домочадцами, слугами и подробнейшим образом описывает обед, которым подчуют гостя. Центральное место занимает обсуждение предложения Чичикова о покупке мертвых душ. Встает вопрос: почему образы помещиков располагаются именно в такой последовательности. Согласно самой распространенной версии, бытовавшей еще со времен Белинского: Чичиков посещает помещиков по принципу постепенной деградации.

Первый – это Манилов. Имя – манить или заманивать. Здесь Гоголем иронически обыгрывается лень, бесплотная мечтательность, прожектерство и пародийная сентиментальность. Образ Манилова динамически развивается из пословицы: «Человек ни то ни се, ни в городе Богдан ни в селе Селифан». Вещи, которые окружают Манилова, свидетельствуют о его полном безразличии к реальности. Наш герой проводит время в беседке, где ему приходят в голову самые фантастические проекты. В кабинете лежит уже 2 года книжка, но мнит себя он начитанным человеком. Он никогда не ходит на поля, а между тем его мужики пьянствуют, хозяйство идет как-то само собой. Ключница ворует, слуги спят. Портрет построен по принципу нагнетания восторженности, гостеприимства, доходящего до крайнего избытка и переходящего в отрицательные качества.

Они носят друг другу конфетки, лакомые кусочки.

Чиновники по словам Манилова сплошь препочтейнейшие и прелюбезные люди. Образ Манилова отражает целое явление – маниловщина – это склонность к созданию химер, к псевдо философствованию.

Вторая дама – это Коробочка. Метафорическая. Она отражает сущность ее натуры: бережливая, недоверчивая, боязливая, скудоумная, суеверная. Скопидомство – она очень любит копить, просто копить не во имя чего-то. Дубинноголовая – называет ее Чичиков. Она боится продешевить, хочет выждать, чтобы как-нибудь не понести убытку. Коробочка поначалу Чичиков собирается выкопать мертвых. Она все же решается продать души Чичикову, но от страху и суеверия, потому что тот ее проклял. В образе запечатлен образ дубинноголового упрямства.

Ноздрев.

Разбитной малый – кутила. Он исторический человек, потому что всяческий раз попадает в какую-нибудь историю: напивается в буфете до зверского состояния, либо держал лошадь голубой масти. Ноздрев охоч до женского пола, но главная страсть – гадить женскому полу. Расстраивал свадьбу, торговую сделку, но по-прежнему считал приятелем того, кому нагадил. Вещи вокруг него тождественны его хвастливой натуре: вместо книг, сабли и кинжалы. Он лишен внутреннего содержания, поэтому он мертв, он меняет все, что угодно: ружья, собак, лошадей, шарманку, не ради выгоды, а ради самого процесса. Еда у Ноздрева так же выражает абсолютно бесшабашный дух: кое-что пригорело, не сварилось: катай валяй, было бы горячо.

Ноздрев импульсивен и гневлив. Собирается побить Чичикова. Он первый выдал тайну Чичикова на балу у губернатора, после чего сел на пол и стал хватать за полу танцующих.

Собакевич

Его отличается богатырская мощь. Он совершает подвиги за обеденным столом. Его отличает богатырское здоровье. Его образ – это пародия на облик и деяния сказочных богатырей; грубость и неуклюжесть – сущность его портрета. Природа, создавая его лица, рубила со всего плеча. Вещи вокруг повторяют тяжелое и прочное тело хозяина: крепкий ассиметричный дом, стол, кресла, стулья – все говорили и я тоже Собакевич. Он видит во всех мерзавцев и мошенников, губернатор, по его мнению: первый разбойник в мире, за копейку зарежет, весь город: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет, есть лишь прокурор, но в душе свинья.

Собакевич – это человек кулак, он выражает общечеловеческую страсть к тяжелому, земному, плотскому. Сила и воля Собакевича лишены идеала.

Плюшкин

Имя ассоциируется с образом заплесневелого сухаря, оставшегося от кулича, привезенного дочерью. Портрет создан при помощи гиперболы. Чичиков принимает его за ключницу, за бесполое существо. Один подбородок выступал его вперед. Общечеловеческий тип скупца: прореха на человечестве. Предметный мир вокруг Плюшкина свидетельствует о гнилости, лени, умирании и упадке. Избы сквозят как решето, израчительного и образцового хозяина Плюшкин трансформируется в паука, после смерти жены, старшая дочь убегает со штаб-ротмистром. Он проклинает своего сына, ставшего военным. Вещи ветшаеют, время останавливаются. Умственные способности приходят в упадок, сводятся к подозрительности, к ничтожной мелочности, дворовых он всех считает ворами и мошенниками, он составляет список мертвых душ.

Поэма «Мертвые души» (1842) - произведение глубоко оригинальное, национально-самобытное. Это – произведение о контрастности, неопределенности российской действительности, и название поэмы неслучайно. Современникам Гоголя такое название казалось удивительным, они считали, что такое название подошло бы для какой-нибудь фантастической книги. Такое восприятие неслучайно. Душа человека считалась бессмертной, поэтому сочетание «мертвые души» казалось даже несколько кощунственным. Впервые упоминание о таком названии поэмы появляется в письме Н.В.Гоголя А.С.Пушкину, в котором он сообщает, что «начал писать «Мертвые души».
Какое значение, смысл вкладывает автор в название своего произведения? Во-первых, это название умерших крестьян, которые еще продолжают числиться в «ревизских сказках», то есть в специальных списках, по которым помещик должен был платить налог государству.
Во-вторых, Гоголь подразумевает под «мертвыми душами» помещиков. Тогда становится понятной и основная идея произведения – показать пустоту и бездушие людей, которые могут использовать чужой труд, распоряжаться чужими судьбами и жизнями.
Странным для современников Гоголя оказалось не только название произведения, но и то, как автор обозначил его жанр. Гоголь назвал свое произведение «поэмой», но написано оно прозой. Это не случайно. В «Учебной книге словесности для русского юношества» Гоголь останавливается на особенностях главного героя произведения жанра, в котором написаны «Мертвые души». Герой может быть даже «невидимым лицом, но должен быть значительным и вызывать интерес для тех, кто бы хотел понаблюдать за душой человеческой. Обязательным условием должно быть и участие героя в различных приключениях. Но самое главное, что после прочтения такого произведения читатель должен извлечь для себя «живые уроки».
Можно найти и другую особенность повествования, которая тоже дает право автору назвать свое произведение поэмой.

Множество лирических, авторских отступлений также прибличают характер повествования к поэтическому.
Поэма насыщена лирико-патетическими вставными элементами. Общий пафос произведения –разоблачительно-сатирический. Поэтому, может быть, более точным в определении жанра произведения будет назвать «Мертвые души» социально-этической и сатирической поэмой-романом.
«Мертвые души» сравнивали с с эпопеей, называли «русской «Одиссеей», «русской «Иллиадой». Сам Гоголь объяснял жанровое своеобразие «Мертвых душ» в проекте «Учебной книги словесности для русского юношества» и говорил о «меньших родах эпопеи». Малая эпопея, по Гоголю, включает в себя черты эпопеи и романа.
По наличию характерных элементов «Мертвые души» можно определить и как роман: начало, связанное с образом главного героя, традиционная любовная интрига, мотив сплетни, включение биографии героя. Возможно даже уточнение. «Мертвые души» - плутовской роман: главный персонаж – антигерой, сюжет построен на логически не связанных эпизодах, герой не меняется под влиянием обстоятельств, сатирическая направленность в произведении ярко выражена. Но хотя все эти черты налицо, все же проблематика «Мертвых душ» намного шире «предусмотренной» для жанра плутовского романа.
«Мертвые души» не укладываются в жанровые рамки ни поэмы, ни романа. Пожалуй, это все-таки произведение промежуточного жанра. Содержание и форма поэмы характеризуются жанрово-видовой двойственностью.
Сюжет и композиция «Мертвых душ» обусловлены предметом изображения – стремлением Гоголя постичь русскую жизнь, характер русского человека, судьбу России. Речь идет о принципиальном изменении предмета изображения по сравнению с литературой 1820-1830-х гг.: внимание художника переносится с изображения отдельной личности на портрет общества.
Введение этого мотива предоставляет автору возможность именно широкого изображения жизни.
Совершенно иной смысл получает этот мотив в знаменитом отступлении 11-й главы: дорога с несущейся бричкой превращается в путь, по которому летит Русь.
Сюжет путешествия дает Гоголю возможность создать галерею помещиков. При этом композиция выглядит очень рационально: экспозиция сюжета путешествия дана в 1-й главе (Чичиков знакомится с чиновниками и с некоторыми помещиками, получает у них приглашения), далее следуют пять глав, в которых «сидят» помещики, а Чичиков ездит из главы в главу, скупая мертвые души. Композиция произведения может быть определена как кольцевая, так главный герой в 1-й главе приезжает в губернский город, а в последней – уезжает из него. Пять портретных глав посвящены отдельному помещику каждая и в своей совокупности призваны дать обобщенный портрет русского помещечьего класса гоголевской эпохи. К особенностям композиции поэмы можно отнести авторские отступления, а также «Повесть о капитане Копейкине», включенную автором в 10-ю главу и облеченную в форму рассказа почтмейстера.
Гоголь сказал о помещиках: «Следуют у меня герои один пошлее другого». Мера пошлости в 6-й главе становится нестерпимой. Именно с этим образом связано лирическое отступление в 6-й главе о пламенном юноше, который «отскочил бы с ужасом, если бы показали ему его же портрет в старости». Поэтому 6-ю главу можно назвать кульминационной в поэме: представляя трагическую для Гоголя тему изменения к худшему, она завершает сюжет путешествия, ведь Плюшкин – последний из помещиков, кого посетил Чичиков.
Идейно-композиционная роль образа Чичикова предопределена в первую очередь тем, что ему принадлежит идея аферы, для ее осуществления ему предоставлено право свободного передвижения по художественному пространству поэмы, с ним автор не расстается почти никогда. Не будь Чичикова, не было бы ни сюжета путешествия, ни самой поэмы.

Но такой сюжет был лишен внутренней динамики. Между тем Гоголь ценил в художнике умение связать события в «один большой узел».
Композиционная структура произведения очень четкая. В поэме существуют два основных места действия: первое – город NN, второе – окрестные усадьбы. К этим двум местам действия тяготеет приблизительно одинаковое число глав. Главы о пребывании Чичикова в губернском городе «разорваны» поездкой Чичикова. Но события заключительных городских глав, как в зеркале, отражают события первой главы. Если в начале поэмы говорится, что приезд Чичикова «не произвел в городе никакого шума», то в конце Чичиков становится причиной необыкновенной сумятицы в городе и уезжает в день похорон прокурора, павшего его жертвой. Добрая слава Чичикова, завоевонная им уже в начале прибывания в городе, растет столь же стремительно, сколь стремительно растут затем скандальные сплетни о нем. Другими словами, городские главы «окольцовывают» произведение и строятся на основе сюжета заблуждения, в свою очередь придающего произведению целостность.
Образ автора создается с помощью лирических отступлений, развернутых сравнений, прямого комментария тех или иных поступков, мыслей, событий в жизни героев, мелких замечаний, рассыпанных по всему тексту поэмы. Гоголь создает монологический художественный мир, голос автора доминирует в нем. Это давало возможность прямого выражения авторской позиции по отношению к героям, насыщения авторской речи иронией, алогизмами, характеризующими персонажей, «неопределенными словечками», то есть всем тем, что характеризует гоголевскую повествовательную манеру.