To the moon прохождение воспоминание 12. Прохождение To the Moon
«Я никогда никому не говорила…но я всегда думала, что это маяки»
Глава про библиотеку
Вай, шайтан!!!-крик Нила смог бы оглушить всю живность в ближайшем радиусе, если бы была включена видимость со всеми составляющими. А его крик был вызван появлением их на крыше того самого маяка. Все-таки скачки во времени еще были далеки от идеала.
— Тебе не идут такие фразочки – бросила ему Ева
— Какая разница?! Мы в двадцати миллиардах нанометров над землей стоим на этом проклятом флагштоке!! – выкрикнул ей в ответ Нил.
— Просто прыгай вниз, здесь ты не сможешь пораниться – следовал совет.
— Ты издеваешься? Тут, блин, парашют нужен. – развел руками Нил. – Нельзя остаться здесь, нельзя слезть, Господи, ненавижу когда так получается. Я клянусь если бы мы…
Его негодования нарушил дружеский пинок ногой от Евы.
-Ева, какого…!! – слышалось уже откуда-то снизу.
— Слабак – Ева прыгнула следом за ним.
Внизу у входа стояли Ривер и Джонни, а Ева с Нилом снова оказались невольными свидетелями разговора. Нет, скорее вынужденными свидетелями.
— Почему они забросили её? – Ривер смотрела на заколоченные окна маяка.
— Я думаю, она просто больше не нужна.
— Больше не нужна? – переспросила Ривер
— Кораблям, я имею ввиду – поправился Джонни – Ну знаешь, сейчас везде стоит GPS и еще много чего. Послушай, Ривер…Это место для меня тоже много значит и я тут подумал…У нас сейчас все довольно стабильно. Если мы будем откладывать деньги, то через несколько лет мы сможем позволить себе построить здесь дом. Это будет тяжело, но я уверен…
— Мы сможем смотреть на неё из окна! – Ривер подпрыгнула от радости и восхищения предложенной идеи. – Утром, ночью, мы всегда будем рядом! И…и мы сможет прийти сюда в любой момент! Она больше никогда не будет одна, Джон! Ривер со всей нежностью обняла Джонни, он почувствовал море благодарности в этом объятии, ему ничего больше не было нужно на этом свете, лишь бы они была счастлива.
— Я смогу присматривать за ней каждый день – щебетала Ривер.
— Да, мы сможем – отвечал Джонни. Слова закончились, остался лишь поцелуй, в котором счастье двух людей казалось им тогда вечным.
— Вот и славно – констатировала Ева.
— Они это серьезно? – произнес Нил с конфуженным лицом.
— Ты же помнишь, что потом произойдет, да?
— Все равно что наблюдать крушение поезда…-ответил Нил.
— Концовка не так важна, как все эти моменты ведущие к ней – Ева продолжала смотреть на двух влюбленных людей. – Самое главное, что здесь, сейчас они счастливы.
— Здесь и сейчас-понятие довольно растяжимое – задумался Нил. – И ещё, они что, маяк Аней называли??
— Видимо так – казалось Ева уже поняла это давно.
— Выходит что Ривер отказалась от лечения ради маяка? – глаза Нила расширились.-Не слишком ли это?
— Я видела вещи и более странные за время своей работы, Нил.
— Я тоже…но все равно никогда не смогу этого понять – Нил выглядел так, будто в его голове все мысли размешали поварешкой, словно суп в кастрюле.
— В любом случае нас это не касается…Она не наш клиент – холодно заметила Ева. Нику всегда было интересно наблюдать за своей коллегой-где находится эта кнопка у нее, которая включает автоматизацию работы и ни капли больше, и которая же ее и отключает, оставляя Еву, полную романтизма и душевности.
Слова закончились, каждый остался со своими тараканами в голове, которые помогли найти мементо и мост для очередного скачка.
***
На этот раз все обошлось без высоты и маяка, они оказались в доме Джонни, рядом с роялем на первом этаже. Дом был нормален в том плане, что казался достроенным, видимо скачок не перекинул их в более позднее время, а лишь отправил в какое то из прошлых вариантов.
— Интересно, каким образом они смогли его наверх затащить – Ева разглядывала рояль, словно увидела в нем что-то новое
— Кто знает, но по любому для ТАРДИС это как два пальца…
— Не думаю, она даже в дверь не пролезет.
— Ммм…и правда…Ну вот и порешили – двигать рояли это тот еще геморрой, неизвестно как выполненный – засмеялся Нил. – Можно было бы целую серию снять, про то как его запихивали.
— Хотела я бы эту серию посмотреть.
— Я тоже, должна быть эпичной. Ученые, которые уже порядком устали, продвинулись к комнате Джонни, по дороге заметив несколько коробок с белой бумагой.
— Ого-го, я кажется знаю, для чего это – заулыбалась Ева.
Зайдя в кабинет Джонни, они собственно его и застали. Он стоял напротив Ривер, что сидела за столом и складывала очередного кролика. А ими уже была усыпана вся комната.
— Ты сходила в парикмахерскую так рано, с утра? – Джонни смотрел на Еву с некоторым удивлением. – Что ты там делаешь?
— Кроликов – Ривер подняла на него глаза. – Ты видел кролика, которого я оставила тебе?
— Да…
— Расскажи мне о нём?
— А? – Джонни явно не понимал чего от него хочет Ривер.
— Опиши кролика.
— Эээ…он жёлтый.
— Что ещё?
— Немного толстый.
— И?
— Ну…это просто бумажный кролик. Не знаю что тут еще описывать – Джонни развел руками. – Ты странно себя ведешь, Ривер. Что-то не так? В ответ он получил лишь шелест бумаги. – Ривер…?
— Не знаю как у тебя, а у меня какое-то дежавю наоборот – озвучил свою мысль Ник.
— Думаю я знаю, что у неё за синдром – чуть ли не прошептала Ева – но даже учитывая его, это слишком странно…
— Думаешь она…?
— А ты?
— Может быть, кто знает – Нил выглядел растерянно. – Но как ты уже сказала, она не наш клиент. Давай заниматься тем, за что нам платят.
Их ждал очередной бросок в памяти, а в этой комнате одно мементо – много длинных прядей рыжих волос (да, звучит странно) и мост из знакомого утконоса, который сидел на стопке бумаг на столе. Обладательницей рыжих волос, кстати, была Ривер. Я, кажется, тут вообще ни одного персонажа не описал, но пусть этот минус обратится в плюс дальнейшим развитием сюжета.
***
Утконос смотрел на них с сиденья машины, куда был заботливо кем-то положен. Через стекло его было хорошо видно. Ева и Нил же оказались посреди шоссе, в нескольких метрах от того места, где Ник разбил машину. Они решили идти по знакомой дороге по направлению к дому. Однако пройдя расстояние от дороги, до того места, где должен быть дом, его они не обнаружили.
— Здесь должен быть дом. Не так ли? –спросила Ева
— Дом, который не должен был здесь стоять – ответил Нил– Нет, ну правда, почему невероятно высокие и опасные места привлекают людей?
— Ты что, страдаешь акрофобией? – ухмыльнулась Ева
— Вовсе нет! – покраснел Нил – И случай на крыше маяка ничего не значит!
Они не стали развивать тему этого страха, а единогласно решили пойти к утесу, откуда любили смотреть на маяк Ривер и Джонни. Скамейки не было, они сидели на большом бревне, держась за руки и разговаривали.
— Именно поэтому ты в тот день подошел ко мне? – прозвучал вопрос Ривер
— Да
— А что сейчас?
— Я думаю сейчас это уже часть истории, Ривер. Послушай, это было очень давно – кажется Джонни замялся. – Это…не слишком важно сейчас. Но Иззи сказала, что я должен рассказать всю правду. Я не должен был портить память о нашей первой встрече.
Ривер встала с бревна и что-то достала с кармана, протянув это что-то Джонни.
— Что это? Футбэг?
— Ты можешь докинуть его до Ани? – спросила в свою очередь Ривер.
— Не знаю. Хочешь чтоб я попробовал? – Джонни взял в руки мячик.
— А можешь?
Джон встал во весь рост и размахнулся что есть силы – мячик полетел в сторону Ани, а за ним одним рывком Ривер подбежала к краю утеса, чтобы лучше разглядеть полет футбэга, чем вызвала крайнее недовольство Джонни:
— Ривер, с ума сошла?! Ты же упадешь! Но она не упала, а продолжала спокойно стоять у края, вглядываясь вдаль.
— Мне кажется эта воспоминание недалеко от последнего – сказала Ева.
— Думаешь они связаны?
— Возможно.
На этом это воспоминание закончилось, пора было активировать мост – рюкзак, который лежал рядом с бревном, и который они уже встречали залатанным в доме Джонни.
— И все таки зачем она подстриглась –вздохнул Нил – мне нравились ее длинные волосы…
***
Два столика круглой формы в небольшой комнате, два больших светильника на стене – больше ничего не было. Это был читальный зал библиотеки, хотя залом его было трудно назвать. За одним столом сидели Джонни, Ник и Изабель. За другим, собственно, появились наши друзья. Ривер среди них не было, она в это время перебирала взглядом книги в основном зале, бродя от полки к полке, как-будто искала что-то конкретное.
— У всех это проявляется по разному, Джон – сказала Изабель. – То что у нас один и тот же синдром, не значит, что у нас одинаковые головы.
— Но ты же можешь чем-то помочь…По началу все было нормально, но теперь она замкнулась в себе еще сильнее. Даже когда мы в одной комнате, она все равно…где-то там. – голос Джонни задрожал. – Это начинает сказываться на мне, я уже не знаю, как жить дальше.
— Ну, не скажу за неё, но многим из нас тяжело общаться – вздохнула Изабель — …Правда общение жестами это совсем другое. То что ей трудно выражать свои чувства, отнюдь не означает, что их у неё нет. – Она ещё там, да? – Изабель обернулась через плечо, взглянув на дверь. – Иногда тебе просто нужно верить, что ей не все равно.
— Это очень трудно изо дня в день…
— Я знаю.
Николас, все это время молчавший, спросил:
— Стой, Иззи, но ты то ведь нормальная, нет? То есть, я хотел сказать у тебя разве не тоже самое?
— Во-первых мне поставили диагноз еще в юности – рассудительно произнесла Изабель. – Если захотеть, то нет ничего невозможного, чтобы внешне соблюдать общепринятые нормы. Но знаете…мне жаль Ривер, но с другой стороны я ей завидую. Изабель вздохнула. – Я…я актриса и играю всю свою жизнь. Не только на сцене, но и вне её. Практически каждую секунду. И я достигла в этом успеха, потому что у меня не было другого выбора. Для меня это единственная возможность быть «нормальной». А Ривер…она не такая. Она осталась изгоем и отказалась учиться не быть им. Не знаю, был ли у неё выбор или нет, из храбрости это или из трусости. Бывают дни когда я больше не могу просто притворяться. И тогда я понимаю, что уже слишком поздно. Та Изабель, которую все знают, всегда на виду, а настоящей я уже давно стала чужой. Наверное в конце концов…я просто завидую ей – повторилась Изабель.
Нил с Евой неотрывно слушали весь разговор, впрочем как и всегда.
— Хм, никогда не встречал женщину с таким диагнозом-изрек Нил.
— Ну, фактически ты и не встретил – ответила Ева – Это не наше дело, пойдем.
Они поднялись и вышли в основной зал в поисках мементо. Вокруг мелькали книги, название меняли один другого. «…Мир стал бы намного лучше, если бы люди запоминали лица» — пронеслось на одной полке. В этот момент Джонни подошел к Ривер, которая держала в руках какую-то книгу.
— Что-нибудь новенькое сегодня? – поинтересовался он.
— Нет.
— Что перечитываешь?
— «Новое платье короля»-ответила Ривер и закрыла книгу. – Я в детстве любила эту книжку.
— И до сих пор любишь, да?
— Конечно-улыбнулась она – только теперь за другое…
— А я когда был маленьким, любил книги про аниморфов.
— Знаю, твоя мама подарила тебе книгу про них на свадьбу.
— Хех, да, это был самый странный свадебный подарок – подтвердил Джонни. – Похоже, что в детстве я был прямо таки одержим ими.
-А почему так и не читал их в тех пор? – Ривер вопросительно посмотрела на него.
— Хм…
— Я видела их – собирают пыль в гараже.
— Ну, я просто вырос из них, наверное – предположил Джонни. – В смысле, это же детские книги.
— А что плохого в чтении детских книг? Они успокаивают.
— Наверное – замялся Джонни.
— Думаю, я как-нибудь возьмусь за них – Ривер со своей книгой направилась к библиотекарю, оставив Джонни одного, ну как одного – с нашими неразлучными друзьями. Он машинально начал рассматривать надписи на книгах. «Ты одна и я один, давай что ли переспим» — прочитал он на одной. – Эй, Ривер, а звучит интересно – окликнул он жену и засмеялся. – Ривер? Казалась, она его не услышала. Джонни прошел к детской полке с книгами и журналами, у которой стояла маленькая девочка, как раз со старой книжкой об аниморфах, совпадение ли. После разговора с Ривер об аниморфах, он решил освежить в памяти свою любимую книгу детства. Ева с Нилом остались в центре зала, как-будто о чем то задумавшись, а затем поспешили за Джонни, включив видимость.
— А как же Дэвид? – застали они разговор Джонни и ребенка – Он мой любимый персонаж!
— Эм…не знаю – Джонни взяло сомнение, а была ли это его любимая книга.
— О чем это вы? – вмешался Нил.
— Об аниморфах – улыбнулся растерянно Джонни – Не читали?
— Нет –это была Ева.
— Да – это был Нил.
— Правда? – удивленно посмотрела на него Ева.
— Типа того…
— Ха-ха, тогда в какое животное Дэвид превращается на обложке? – девочка с хитринкой посмотрела на Нила.
— В кобру.
— Точно! В кобру! – восхитился ребенок. – Жаль, что они не оставили старые обложки вместо этих листов, они были клёвые.
В этот день с книгой ушла не только Ривер, но и Джонни, взяв с собой истории про аниморфов, пусть и без старой обложки. А Ева с Нилом нашли в ней мост для следующего скачка.
» стартует в прокате уже в этот четверг. В честь этого эпохального события мы собрали для вас описания некоторых невероятных зверюшек, которых вы встретите в фильме. Прочитайте, чтобы знать, с чем придется иметь дело.
Лечурка / BowtruckleРастенеобразную лечурку сложно обнаружить в ее естественной среде обитания — она не только очень небольшая, но и легко маскируется в любой листве. Ростом не более 20 сантиметров, лечурка будто состоит из побегов растений с корнями, крошечными покрытыми листвой веточками и двумя карими глазками. У Ньюта таких существ как минимум шесть — Пикетт, Тайтус, Финн, Поппи, Марлоу и Том, — причем первый ходит у него в любимчиках и, бережно хранимый, обитает в кармане на груди. Лечурки питаются исключительно насекомыми, миролюбивы и крайне застенчивы.
Нюхль / Niffler
Проказливый нюхль — маленький, пушистый черный зверек с вытянутой закругленной мордочкой, похож на помесь крота и утконоса. Падок на все блестящее: он украдет или стянет любой сверкающий предмет, который попадет ему на глаза. Свои сокровища нюхль хранит в сумке на брюхе, куда более вместимой, чем кажется на самом деле. Дружелюбные и даже ласковые, они могут оказаться весьма разрушительными в погоне за блестяшками, поэтому мотайте на ус — не стоит заводить их в качестве домашних питомцев.
Птица-гром / Thunderbird
Птица-гром — большое и величественное крылатое создание, чьей родиной является Аризона с ее засушливым климатом. Ее голова похожа на орлиную или, если проводить аналогии с существами из волшебного мира, на голову гиппогрифа. Многочисленные мощные крылья мерцают узорами, похожими на лучи солнца, пробивающиеся сквозь облака, их взмахи могут рождать настоящие бури. А еще птица-гром может предчувствовать опасность. В Египте Ньют спас одну из лап контрабандистов, назвал нового питомца Фрэнком и обещал вернуть на родину в Аризону.
Пикирующий злыдень / Swooping Evil
Обладатель неблагозвучного имени — пикирующий злыдень — напоминает нечто среднее между рептилией и гигантской бабочкой. В состоянии покоя он прячется в зеленый колючий кокон, но когда раскидывает красочные шипастые крылья, то притягивает взгляд своей необычайной красотой. Это создание опасно, поскольку может в буквальном смысле высасывать мозг. С другой стороны, разведенный в правильной пропорции, его яд способен стирать плохие воспоминания.
Сносорог / Erumpent
Несмотря на дружелюбный и игривый нрав, обитатель Африки сносорог — один из самых больших и наиболее пугающих магических животных Ньюта. Издали его запросто можно принять за обычного носорога, пока вы не заметите, что его рог светится, да и размерами он существенно превышает своего неволшебного сородича. Его толстая шкура может отразить бо льшую часть заклинаний, а рог содержит смертоносную жидкость, которая приводит к взрыву всего, с чем соприкасается. У Ньюта поселилась женская особь сносорога, которая, к сожалению, «пришла в охоту» и теперь активно ищет себе пару.
Камуфлори / Demiguise
Камуфлори похож на обезьянку. Он обладает удивительной способностью становиться невидимым, к тому же у него есть дар предвидения. Поэтому единственный способ его поймать — сделать что-нибудь совершенно непредсказуемое. Камуфлори — абсолютно мирное существо, но в случае провокации или угрозы оно вполне может дать отпор. К несчастью для камуфлори, именно их длинная шелковистая и серебристая шерсть вплетается в мантии-невидимки, что делает шкурки данных животных чрезвычайно ценными.
Окками / Occamy
Пернатое, крылатое существо со змеиным телом, этакая помесь дракона и птицы. Оно вылупляется из яйца, скорлупа которого — чистое серебро и стоит целое состояние. Размер окками зависит от убежища, в котором оно обитает. Все дело в том, что эти создания — хоранаптиксы и могут увеличиваться и уменьшаться в размерах, подстраивая свое тело под имеющееся пространство.
Угроб / Graphorn
Угроб — огромное плотоядное животное, обнаруженное в горных районах Европы. К сожалению, на данный момент существует лишь одна способная дать потомство пара, которая находится в безопасности под присмотром Ньюта и уже произвела на свет пару детенышей. Их серо-фиолетовая шкура даже прочнее, чем драконья, и может отразить большинство заклинаний. Они ходят на четырех лапах, имеют горбатые спины и длинные очень острые рога. Угробы известны тем, что крайне агрессивны и тяжело приручаются.
Веретенница / Billywig
Это насекомое из Австралии. Длиной в полдюйма, яркого сапфирово-синего цвета. Летает веретенница так быстро, что ее почти не видят маглы, да и волшебники замечают только тогда, когда она их ужалит. Крылышки крепятся на макушке и вращаются быстро-быстро — так что веретенница во время полета крутится вокруг своей оси. В нижней части брюшка расположено длинное, тонкое жало. Укус веретенницы вызывает головокружение, а затем левитацию. Ради этого побочного эффекта маленькие волшебники и волшебницы в Австралии ловят веретенниц и стараются раздразнить, чтобы те их ужалили. Правда, в результате слишком большого количества укусов жертва может на несколько дней зависнуть в воздухе, а в случае тяжелой аллергической реакции и вовсе никогда не спуститься на землю. Сушеные жала веретенницы используют для приготовления различных снадобий.
Нунду / Nundu
Этот обитатель Восточной Африки, вероятно, самый опасный зверь в мире. Гигантский леопард передвигается совершенно бесшумно, несмотря на огромные размеры, а его дыхание вызывает недуг, от которого вымирают целые селения. Как показывает практика, одолеть его можно только общими усилиями не менее сотни искусных волшебников.
23 января 1977 года на прилавки магазинов лёг очередной альбом группы PINK FLOYD под названием «Animals» ("Животные"). Несмотря на довольно высокие продажи и показатели в чартах (№2 в Британии, №3 в США), эта пластинка до сих пор находится в тени других альбомов "золотой эры" PINK FLOYD.
Да, она не была столь музыкально и технически изыскана, как «The Dark Side of the Moon», и столь театральна, как «The Wall». Её любят даже меньше, чем «Wish You Were Here» с её "медляками". Тем не менее, лично на меня, альбом «Animals» оказал сильнейшее эмоциональное воздействие, сравнимое разве что с вышеуказанной "Стеной".
Я до сих пор помню тот момент, когда однажды ночью поставил на советский магнитофон "Весна", взятую у одноклассника, кассету "Sony" и, так и замер за столом, заворожённый музыкой. Несмотря на то, что альбом составляли три длиннющие композиции, время пролетело незаметно. О чём там поют, я тогда не знал, но чувствовал и тоскливое отчаянье "Собак", и издевательский посыл "Свиней", и ярость "Овец". Первое прослушивание «Animals» - наверное, одно из самых ярких событий моей меломанской жизни.
Критики вполне справедливо отмечали, что на этом альбоме PINK FLOYD музыка стала традиционнее, а тексты - прямолинейнее. Последнее подтвердил и автор концепции «Animals» - Роджер Уотерс, заявив, что сознательно стремился «подтолкнуть группу в специфическую предметную сферу, стараясь быть более прямым; и визуально я старался уйти от всяких там шариков... так, чтобы нечего было вам интерпретировать».
Слишком открытая злоба и насмешка, которой пышут песни «Animals», многие посчитали неким ответом эстетской группы на панк-революцию (обозреватель "Melody Maker" - Карл Даллас даже пошутил, что теперь группе стоит называться ПАНК ФЛОЙД).
На самом деле две ключевые песни альбома имели давнюю историю. Ещё на концертах 1974 года группа играла композиции - «You"ve Got to Be Crazy» и «Raving and Drooling». Они даже могли войти в «Wish You Were Here», но не сложилось. Песни постепенно менялись (особенно тексты), и Уотерс заметил, что обе объединяет общая тема - изображение социальных слоёв в аллегорическом животном виде.
Подобную идею уже с успехом опробовал английский писатель-социалист Джордж Оруэлл в своей сказке-притче "Animal Farm" ("Скотный двор" или "Ферма животных") - пародии на российскую революцию 1917 года, призванную показать, как бывшие революционеры сами превращаются в господ. Возглавляют революцию свиньи, помогают им в этом собаки, а овцы, лошади и прочие представляют "ведомые" слои населения. Именно книга Оруэлла подарила миру знаменитый афоризм "Все животные равны, но некоторые из них более равны, чем остальные".
Как оказалось, многие сюжеты Оруэлла, "заточенные" против СССР, прекрасно подходят и западному обществу. Вот и Уотерс с его "левыми" взглядами не стал ходить в далекие неведомые земли и направил острие сатиры на своё родное, хорошо знакомое.
В итоге «You"ve Got to Be Crazy» превратилась в песню «Dogs» ("Собаки"), «Raving and Drooling» - в песню «Sheep» ("Овца"), а уже к ним Уотерс специально дописал одну новую композицию «Pigs» ("Свиньи").
17-минутная композиция «Dogs» занимала почти всю 1-ю сторону пластинки. Поначалу песня игралась быстрей, а текста в ней было так много, что его пришлось сократить аж на две трети.
В образе Собак Уотерс изобразил карьеристов, для которых вся жизнь проходит в неусыпной конкурентной войне "Либо ты, либо тебя" - до тех пор, пока эта ноша не станет слишком тяжкой и утянет ослабевшего пса на дно.
Псы
(Перевод - Илья Тимофеев)
Ты должен быть безумцем, должен быть в крайней нужде.
Ты должен спать на цыпочках, а когда тебя выгонят на улицу,
Ты должен быть способен ухватить лёгкую добычу с закрытыми глазами.
А затем, двигаясь в безмолвии, по ветру и незаметно,
Ты должен бить наповал в нужный момент, без раздумий.
И вскоре, ты сможешь зарабатывать очки за стиль,
Вроде клубного галстука и крепкого рукопожатия.
Уверенный взгляд в глазах и лёгкая улыбка.
Тебе должны доверять люди, которым ты врёшь,
А когда они повернутся к тебе спиной,
Ты получишь шанс вонзить нож.
Ты должен одним глазом посматривать за плечо.
Ты знаешь, что будет становиться тяжелее, и тяжелее,
И тяжелее, а ты становишься старше.
И наконец, ты соберешь вещи, улетишь на юг,
Спрячешь голову в песок.
Всего лишь очередной печальный старик,
Одинокий и умирающий от рака.
А когда ты потеряешь контроль, то пожнешь посеянное.
А пока нарастает страх, ненависть затухает и окаменевает.
И слишком поздно освобождаться от бремени,
Которое нужно было сбросить раньше.
В общем, топись на здоровье, иди ко дну, в полном одиночестве,
Утащенный камнем вниз.
Допускаю, что я в некотором замешательстве.
Иногда кажется, будто меня попросту использовали.
Должен быть настороже, должен разобраться
И стряхнуть подползающую вялость.
И если я сдвинусь с места,
То как мне найти выход из этого лабиринта?
Глухой, немой, слепой, ты продолжаешь притворяться,
Что незаменимых нет, как нет и настоящих друзей.
Тебе кажется, что важнее всего определить победителя,
И что всё уже решено в этом мире.
И ты всем сердцем веришь, что повсюду убийцы.
Тот, кто родился в доме полном боли.
Тот, кого научили не идти наперекор.
Тот, кому приказывали, что делать.
Тот, кто был разорван вымуштрованным персоналом.
Тот, на кого приладили ошейник и цепь.
Тот, кого одарили шлепком по спине.
Тот, кто оторвался от стаи.
Тот, кто посторонний дома.
Тот, кто в конце концов истёрся в порошок.
Тот, кто найден мёртвым у телефона.
Тот, кто камнем утащен на дно.
Надо отметить, что «Animals» стал первым альбомом группы, где роль Уотерса стала довлеющей – теперь он выступил не только, как автор концепции и текстов, но и как основной композитор. На альбоме впервые не было ни одной песни клавишника Рика Райта, а имя Дэвида Гилмора указывалось только рядом с композицией «Dogs» - и то в качестве соавтора.
Дэвид Гилмор: «Вещи Роджера доминировали, но я мог постоять за себя, открыто спорить и вмешиваться в музыку. 90% песни "Собаки" были моими. А так как песня занимает почти всю сторону пластинки, то это - половина "Животных"».
В "Собаках" Гилмор также спел первые четыре куплета и записал одну из своих лучших гитарных партий (хотя, по его воспоминаниям, самую лучшую версию Уотерс нечаянно стёр). В лучших традициях PINK FLOYD песня сопровождалась собачьим лаем, который к концу искажается вокодером и становится почти мелодичным.
Следующая композиция - «Pigs (Three Different Ones)» ("Свиньи (Три разных особи)") - посвящена верхушке социальной лестницы - лицемерным ханжам-"моралистам", которые манипулируют обществом. Начинаясь с похотливого хрюканья и обманчиво красивых органных наигрышей, песня взрывается резкими гитарными пассажами и насмешливо-презрительным голосом Уотерса, где он вовсю издевается и каламбурит.
Только в свинье из 3-го куплета можно угадать реальный прообраз. Слово "Whitehouse" подразумевает не только Белый Дом, но и Мэри Уайтхаус - английскую общественную деятельницу, противницу либерализма и сторонницу жёсткой цензуры на ТВ. Говорят, что в 1960-е она обвиняла и PINK FLOYD в пропаганде наркотиков и "развращении" молодёжи. Ну, а теперь, значит, Уотерс ей припомнил.
Свиньи (три разные)
Перевод песни (Илья из Чайковского)
Большой человек, человек-свинья, ха ха, вот вам шарада.
Ты накренил большой штурвал, ха ха, вот вам шарада.
И когда твоя ладонь на сердце,
Ты почти что смешон.
Едва ли не шутник,
С головой, опущенной в свиное корыто,
Ты говоришь: "продолжим копаться".
Поросячьи помои на твоем жирном подбородке.
Что же ты надеешься найти?
Когда ты опускаешься до свинского мышления,
От тебя почти что смешно,
От тебя почти что смешно,
Мусорный мешок для крыс с автобусной остановки, ха ха, вот вам шарада.
Ты ё*нутая старая карга, ха ха, вот вам шарада.
Ты излучаешь холодное сияние разбитого стекла,
Ты почти что смешна,
Почти достойна мимолётной усмешки.
Ты крепкий орешек,
Ты опасный человек с булавкой в шляпе,
И ты забавляешься с оружием в руках.
От тебя почти что смешно,
От тебя почти что смешно,
Но в сущности от тебя хочется волком выть.
Эй, ты, Вайтхаус, ха ха, вот вам шарада.
Ты гордая провинциальная домовая мышь, ха ха, вот вам шарада.
Ты пытаешься скрыть свои чувства от людей,
Ты почти что сама обходительность,
Напряженными губами и холодными ногами,
Чувствуешь ли ты, что оскорблена?
Ты должна остановить злобный поток слов
И держать всё внутри себя.
Мэри, ты почти что приятна,
Мэри, ты почти что приятна,
Но в сущности от тебя хочется волком выть.
Текст практически непереводим поэтически - из-за игры слов и прочего, но Евгену Солвьёву - удалось насколько можно сохранить рифму, ритм и смысл.
Свиньи (Три разные особи)
(Перевод - Евген Соловьев)
Толстяк*, босс-хряк, ха-ха шарада ты.
Ты “шишка” слишком, ха-ха шарада ты.
Когда ты искренен вполне,
Ты - повод для смеха,
Просто забавник.
Свиным всем рылом в корыте,
Велишь глубже рыть всем.
Грязь на жирной шее.
Что хочешь ты открыть,
Роясь в свинской траншее?
Ты вроде смешон,
Ты вроде смешон,
Но ты в сущности - стон.
Мымра с лавки**, ха-ха шарада ты.
Ты - грымза-бабка, ха-ха шарада ты.
Сияя блеском треснутых очков,
Ты - повод для смеха,
Просто для усмешки,
Ты обожаешь сталь,
Ты шлюха с заколкой,
И с пистолем прикол ты,
Ты вроде смешна,
Ты вроде смешна,
Но ты в сущности - плач.
Эй, Уайтхаус***, слышь, ха-ха шарада ты.
Ты зазналась мышь****, ха-ха шарада ты.
Ты держишь наши чувства взаперти.
Ты вроде как радость,
Сжав губы и ноги.
Кто оскорбил тебя?
Ты должна удержать зло,
И сохранить, чтоб не ушло.
Мэри, умеренный смех,
Мэри, умеренный смех,
Но ты в сущности - плач.
………………
Примечание переводчика:
*Big man - может означать как просто большого человека (битюг, здоровяк), так и важного чиновника (бонза, шишка). Здесь имеется в виду второе, но первое подразумевается.
**В оригинале - грымза с автобусной остановки. Возможно, Уотерс сравнивает с такими бабками-сплетницами скандальных журналистов (rat bag - также стиль такой журналистики). Некоторые видят здесь намёк на Маргарет Тэтчер.
***Мэри Уайтхаус - политик-моралист, активистка движения за цензуру в литературе и искусстве.
****В оригинале - “самодовольная городская домашняя мышь” из басни про городскую и деревенскую мышь.
Ну, а кого Роджер подразумевал в третьей композиции - «Sheep» - под "овцами", думаю, понятно. Это весь остальной народ - обыватели, которые безропотно и бездумно следует за свиньями и пребывают в вечном страхе собаками.
В песне язвительно пародируется текст 22-го (в западном каноне - 23-го) библейского псалма, который любят зачитывать на похоронах:
"Господь - Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться:
Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим,
подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.
Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной…".
В версии Уотерса овцы следуют Долиной Стали, затем механический голос начиная с традиционного: "Господь - пастырь мой..." зачитывает следующее:
"Ножом сверкающим отпускает Он душу мою,
Превращает в овечью отбивную меня Он".
Несмотря на "овечью" тему, эта песня стала самой энергичной и яростной композицией альбома. Дело в том, что по её сюжету, доведённые до отчаянья овцы, теряют терпение и поднимают бунт против псов.
Овцы
(перевод Popadius)
Безобидно проводя время на лужайке вдалеке,
Лишь смутно чувствуя неясную угрозу в воздухе.
Лучше будьте на чеку,
Рядом могут быть псы.
Я внимательно осмотрел Иордан и я увидел:
Всё не так, как кажется.
Что вам даст притворство, что угроза вымышленна?
Кроткие и покорные, вы идёте за вожаком
По хорошо протоптанным проходам в долину стали.
Какой сюрприз!
В ваших глазах смертельный шок.
Теперь всё так, как кажется,
Нет, это не дурной сон.
Господь - пастырь мой, я ни в чём не буду нуждаться,
Он покоит меня,
На злачных пажитях, и водит меня к водам тихим.
Ножом сверкающим отпускает Он душу мою,
На крючьях вешает меня на высоте Он,
Превращает в овечью отбивную меня Он.
Узри, велика власть Его и велик голод.
Придёт день, мы смиренные
Тихим размышлением и великим прилежанием
Овладеем искусством карате (т.е. бою голыми руками - С.К.).
Смотри, мы восстанем,
А затем заставим мерзавца рыдать.
Блея и бормоча, я бросился ему на шею с криком.
Волна за волной сумасшедших мстителей,
Бодро марширует из тьмы в мечту.
Однако изображение бессмысленного и беспощадного бунта заканчивается на пессимистической ноте.
Вы слышали новости?
Псы подохли!
Лучше оставайтесь дома,
И делайте, как велели.
Убирайтесь с дороги, если хотите дожить до старости.
Кстати, в этой песне Уотерс и Гилмор решили поменяться ролями: боевую партию бас-гитары исполнил Дэвид, а Роджер взял на себя функции гитариста. Интересно и то, что, собрав в 1987 году PINK FLOYD без Уотерса, хотел включить «Sheep» в концертную программу, но отказался от идеи, когда понял, что не может вложить в свой вокал столько злости, как это сделал Роджер.
Уотерс и Гилмор
Чтобы альбом «Animals» не напоминал, по словам Уотерса, "сплошной яростный вопль", он включил туда ещё одну - более оптимистичную - композицию «Pigs on the Wing». Её название отсылало к известной английской поговорке "when pigs fly" ("когда свиньи полетят", что-то вроде нашего "После дождичка в четверг").
Эта простенькая акустическая песня поначалу состояла из двух куплетов, объединённых гитарным соло. Соло сыграл, кстати, не Гилмор, а Сноу Уайт (подсобный гитарист на концертах PINK FLOYD). Но Уайту не повезло. Песню решили разрезать на две части, сделав из 1-го куплета пролог альбома, а из 2-го - эпилог. С этого момента версию с соло можно было услышать только на специфическом издании «Animals» в формате 8-дорожечной кассеты. Кссета имела непрерывную плёнку, поэтому соло стало связующим звеном между концом альбома и его началом.
Лиричность «Pigs on the Wing» объяснялась просто: песня была своеобразным посвящением Уотерса своей второй жене - Кэролайн Кристи. Что до первой жены, то она будет источником вдохновения песен совсем иного рода, вошедших в альбом "Стена". «Pigs on the Wing» Роджер будет исполнять и на сольных концертах, вплоть до развода с Кэролайн в 2001 году.
Крылатые свиньи - 2
(перевод Илья Тимофеев)
Ты знаешь, что я тревожусь о происходящем с тобой,
И я знаю, что ты тоже переживаешь за меня.
И я не ощущаю одиночества,
Или тяжести камня на душе.
Теперь я нашел надёжное место, куда могу
Зарыть кость.
И любой дурак знает: псу нужен дом,
Укрытие от крылатых свиней.
"Крылатые свиньи" навели Уотерса и на мысль об обложке пластинки. Для воплощения идеи изготовили огромную резиновую свинью, надули её гелием и решили заснять на фоне старой лондонской электростанции Battersea.
Роджер Уотерс: «В группе подумали, что я пошел по пути Cида (бывшего лидера PINK FLOYD, который свихнулся в конце 1960-х), когда я сказал, что нам нужно стадо надувных животных».
Уотерс назвал летящую свинью "символом надежды", а насчёт электростанции сказал следующее: «Мне нравятся её четыре фаллические башни. Идею энергии и власти я нахожу привлекательной в таком странном аспекте».
Не всё удалось так, как хотелось. Во время предварительных фотосессий "символ надежды" сорвался с троса и полетел в сторону аэропорта Хитроу. Это создавало довольно рискованную ситуацию, поэтому на перехват был выслан целый вертолёт. Барабанщик PINK FLOYD Ник Мэйсон писал, что по слухам свинью таки увидел один из гражданских лётчиков перед посадкой, но сообщать об этом не стал, боясь, что его тут же отправят к наркологу. Так или иначе, хрюшка долго летать не стала и благополучно приземлилась на поля графства Кент.
Что до обложки, то изображение свиньи пришлось врезать в фото с электростанцией искусственно.
На этом история не закончилась, и надувные животные вошли в привычный сценический антураж группы. Зарубежные промоутеры PINK FLOYD тоже вдохновились "свинской" темой, чем изрядно напрягали группу. Так в Сан-Франциско музыканты обнаружили за сценой целый загон живых хрюшек, а в Германии им подарили настоящего поросёнка, который загадил в отеле весь номер и побил зеркала.
С внешней стороны тур 1977 года "Pink Floyd: In The Flesh" был более чем успешным - огромные стадионы и рекордное количество зрителей (80 тысяч на стадионе в Кливленде). С внутренней стороны - всё выглядело удручающе. Уотерс ощущал, что стадионная беснующаяся толпа давно уже не понимает смысла песен и изрядно его раздражает. 6 июля в Монреале, автор строчки из песни «Dogs» - "Тот, кого учили не плевать на вентилятор" (что-то вроде нашего "не мочись против ветра") - неожиданно для самого себя таки плюнет - да ещё и в лицо поклоннику.
– уникальная в своем роде игра, редкий гость в жанре интерактивная книга. Сегодня расскажет Вам как эту игру пройти. Подробнее об управлении в игре To the Moon вы сможете прочитать .
Прохождение To the Moon
Прохождение To the Moon. Воспоминание 8
Мы снова в спальне Джона и Ривер. В холле на первом этаже стоит фортепиано. Поговорив с Нилом – получим первый кусок памяти. В коробке с бумагой найдем еще один. В левой комнате слушаем разговор Джона и Ривер – плюс один кусок. В этой комнате найдем и оставшиеся элементы. Кстати это тот самый день, когда ривер впервые сделала бумажного кролика. Для активации мементо соберем пазл – три хода, диагональный, по вертикали второй и третий. Поиграть в To the Moon можно и на современных переносных компьютерах, так что можете для этого купить планшет samsung .
Прохождение To the Moon. Воспоминание 9
Герои окажутся на дороге. Идем вверх, сквозь лес и по деревянному мосту. Находим место, где должен был быть дом. Он еще не построен. Здесь получим заметку «Акрофобия». У маяка найдем Джона и Ривер. Здесь же находятся элементы памяти. Пазл собирается за четыре хода – первый по горизонтали, первый, третий, пятый по вертикали.
Прохождение To the Moon. Воспоминание 10
Теперь мы в библиотеке. Николас, Джон и Изабель обсуждают проблему двух последних. В комнате найдем все предметы, после чего слушаем Джона и Ривер. У книжной полки будет задан вопрос – в какое животное превращается Дэвид на обложке? Верный ответ – «Cobra». Мементо в этот раз – книжка на ресепшене. Получаем заметку «Аниморфы», активировав мементо. Для пазла в 5 ходов – диагональный шар, второй и третий по горизонтали, второй и третий по вертикали.
Прохождение To the Moon. Воспоминание 11
Мы снова в лесу. Найдем книгу про аниморфов, банку маринованных оливок и кусок сыра. Дальше уходим наверх и забираемся в маяк. Здесь Джон и Ривер, уже после свадьбы. В этот момент маяку дают его славное имя – Аня. Смотрим церемонию венчания. Спустимся вниз и после диалога получим заметку «Джоуи». Еще ниже у дороги найдем последний элемент для мементо. Пазл из трех ходов – третий и пятый по горизонтали, четвертый по вертикали.
Прохождение To the Moon. Воспоминание 12
Снова в лесу, но по времени чуть раньше. На дороге находится мертвый кролик. После диалога идем выше, где найдем лошадь. После того как Нил поиграет с ней, получаем заметку «Доктор Нил Уоттс». Нил заберется на лошадь и ускачет. Ева же отправится дальше в лес на поиски Джона. Он будет справа, вместе с Ривер на лошадях. Тоже сядем на лошадь и последуем за ними. Попутно Ева будет собирать кусочки памяти. Дальше нужно будет найти мементо – сумка под навесом в правой нижней части карты. Пазл на четыре хода – диагональный шар, первый, третий и пятый по вертикали.
Продолжение прохождения игры Вы сможете прочесть в статье .
