Южин актер. Александр сумбатов-южин - джентльмен
ЮЖИН Александр Иванович (псевдоним; настоящая фамилия - Cумбатов) (4(16).IX.1857, село Кукуевка Тульской губ., - 17. IX. 1927, Ницца, похоронен в Москве) - русский актер, драматург, театральный деятель. Почетный академик (1917). Народный артист Республики (1922). Родился в семье грузинского князя, принадлежавшей к передовым кругам тифлисской интеллигенции. Учился на юридическом факультете Петербургского университета, слушал лекции по теории государственного права профессора-демократа А. Д. Градовского. Еще будучи учеником гимназии, Южин участвовал в любит, спектаклях. На профессиональной сцене впервые выступил в 1876 (под псевдонимом Сольцев, Тифлис, Летний театр). В 1878-79 играл на клубных сценах Петербурга. В 1881 поступил в театр Бренко (Москва). С 1882 до конца жизни работал в Малом театре. Находясь во главе управления Малого театра (с 1909 - управляющий труппой, с 1918 - председатель Совета, с 1919 - председатель дирекции, с 1923 - директор, с 1926 - почетный директор), Южин проявил себя как крупный организатор и администратор. В 1877 начал драматургическую деятельность (пьеса «Права жизни»). Писал рецензии и очерки. В 1881 в Малом театре была поставлена пьеса Южина «Листья шелестят». Пьесы Южина проникнуты либеральными идеями. Их герои отстаивают свое человеческое достоинство - вступают в борьбу с обывательским окружением. Сценичность, обилие эффектов, участие в спектаклях выдающихся актеров (некоторые роли написаны с расчетом на определенных исполнителей) обеспечили успех пьесам Южина. Однако нередко реалистические тенденции подчиняются в драмах Южина условной театральности. Особенно это сказалось в его первых драматических произведениях - «Листья шелестят», «Соколы и вороны» (совместно с Вл. И. Немировичем-Данченко, 1885, Театр Корша), «Арказановы» (1886, Малый театр), «Цепи» (1888, там же; Волынцева - Федотова, Ольга Николаевна - Ермолова) и др. С конца 1890-х гг. Южин пишет ряд комедий, в которых выступает как остроумный и зоркий наблюдатель жизни крупной буржуазии («Джентльмен», 1897, Малый театр), вырождающегося барства («Закат», 1899, там же), петербургской бюрократии («Невод», 1905, Александрийский театр, Малый театр). Особое место в драматургии Южина занимают пьеса из эпохи покорения Кавказа - «Старый закал» (1895, Малый театр; Вера - Ермолова, Олтин - К. Рыбаков, Борис - Правдин, Дарья Кировна - Садовская, Корпев - М. Садовский) и романтическая легенда из прошлого Грузии - «Измена» (1903, там же; Зейнаб - Ермолова). Морально-этическим проблемам посвящена пьеса Южина «Ночной туман» (1916, Малый театр).
Южин видел основную цель театра в утверждении добра, красоты, нравственной силы человека. Отстаивая гражданственное искусство, он считал, что театр должен откликаться на события обществ, жизни. «Театр... - писал он, - это художественный отклик на общественные запросы, разрешение их не средствами или приемами кафедры или трибуны, а путем воплощения на сцене в живых людях самых сложных коллизий общественной и личной психики» («Драматург, актер и их театр», в кн.: Воспоминания. Записки. Статьи. Письма, 1941, с. 534). Южин считал, что главное место в театре принадлежит актеру - мыслящему человеку, изучающему окружающую его действительность, непрерывно работающему над развитием своей личности и таланта.
Убежденный защитник романтических и реалистических традиций русского театра, Южин на протяжении всей своей сценической деятельности пропагандировал творческие традиции Малого театра, выступал против натурализма и символизма в театральном искусстве. С первых шагов на сцене Южин проявил себя как романтический актер. Его герои, ненавидящие тиранию и произвол, со страстностью и горячностью вступали в бой за справедливость. Свои лучшие роли Южин создал в пьесах Шиллера и Гюго. С блеском, обаянием передавал Южин энтузиазм, пыл благородного Дюнуа («Орлеанская дева» Шиллера, 1884), романтическим пафосом было отмечено его исполнение ролей Дон Карлоса («Эрнани» Гюго, 1889), Рюи Блаза (о. п. Гюго, 1891), маркиза Позы («Дон Карлос» Шиллера, 1894). Игра Южина отличалась приподнятостью, благородным пафосом, эффектностью, эмоциональной взволнованностью и в то же время продуманностью, законченностью. Огромное значение придавал актер слову. Его сценическая речь отличалась неожиданностью интонаций, разнообразием, сменами мелодии речи. Трагедийный характер дарования актера проявился в произведениях Шекспира, в которых Южин создал образы людей огромной воли и силы духа. Величественностью, монументальностью было проникнуто исполнение ролей Макбета (впервые в 1890, в бенефис Федотовой; затем в сезоне 1895-96 и в 1914), Ричарда III (1897), Кориолана (о. п., 1902), Шейлока. Высокая романтика соединялась в искусстве Южина с реализмом.
Начиная с 90-х гг. он все чаще обращается к комедийным, характерным ролям, проявляя новую грань своего дарования - юмор, ироничность. С блеском играл Ю. роли: Фигаро (1910), Репетилова («Горе от ума», 1911), Болингброка («Стакан воды» Скриба, 1915), Телятева («Бешеные деньги» Островского, 1917; впервые исполнил эту роль в 1893), Монпишара («Дамская война» Скриба, 1924), Фамусова (сезон 1917-18). В современном Южину репертуаре исполнил роли: Кайус Дюр («Мастер» Бара, 1905), Тамерницын (в собств. пьесе «Вожди», 1909), Лидман («Любовь - все» Седерберга, 1910) и др. Среди его лучших работ также: Уриэль Акоста (о. п. Гуцкова, 1883-84), Эгмонт (о. п. Гете, 1,888), Мортимер («Мария Стюарт», 1886), Яго (1888), Карло ван-дер-Ноот («Граф де Ризоор» Сарду, 1892), Гамлет (1892-93); Отар-бег («Измена» собств. соч., 1903), лорд Кавершам («Идеальный муж» Уайльда, 1909) и др. После Октябрьской революции Южин принимал активное участие в работе ТЕО (Театрального отдела) Наркомпроса, Центротеатра и др. организаций, руководивших театральным искусством. Выступал с лекциями, писал статьи по вопросам театра (в журн. «Культура театра» и др.), пропагандируя реалистическое искусство Малого театра и классическую драматургию. В эти годы им были созданы монументально-героические образы: Глеб Миронович («Посадник» А. К. Толстого, 1918), Ричард III (1920); Оливер Кромвель (о. п. Луначарского, 1921), король Август XIII («Железная стена» Рынды-Алексеева, 1923).
В 2007 году в Малом театре состоялась научная конференция, посвященная 150-летию со дня рождения А.И. Сумбатова-Южина. В ней приняли участие известные театральные критики и историки театра, артисты Малого театра. К юбилейной дате и на основе докладов выступающих театром были выпущены два сборника, посвященных А.И.Сумбатову-Южину: «Князь Александр Иванович Сумбатов-Южин. Воспоминания. Статьи. Исследования» и «Жизнь по закону развивающей красоты».
Соч.: Полн. собр. соч., т. 1-3, М., 1900-01; то же, т. 1-4, М., 1909;
Пьесы, М., 1961;
Воспоминания. Записки. Статьи. Письма, М.-Л., 1941, 2 изд., М., 1951.
Лит.: Эфрос Н. Е., Александр Иванович Южин, М., 1922;
А.И. Южин. Сб. статей, М., 1922;
Сакулин П. Н., Театр А. И. Сумбатова-Южина, Берлин, 1927;
Бескин Э. М., А. И. Южин-Сумбатов, М.-Л., 1936;
Филиппов В. А., Актер Южин, М.-Л., 1941;
его же, Южин-Сумбатов, М.-Л., 1943;
Князевская Т., А. И. Южин-Сумбатов и советский Малый театр. в кн.: Ежегодник Малого театра, 1955-1956 г., М., 1961.
Музалевский М. «Заслуженные артисты императорских театров». М., 2008.
Южин сыграл в Малом театре (с 1882-1883 по 1926 г.) 255 ролей.
В русском классическом репертуаре (включая «юбилейные» и «торже¬ственные» спектакли) он выступил в 36 ролях девяти драматургов.
1) В пьесах Островского Южиным сыграны:
В 1882-1883 г. Пьер - «Красавец мужчина»; Баклушин - «Не было ни гроша, да вдруг алтын»; Бакин - «Таланты и поклонники».
В 1883-1884 г. Муров - «Без вины виноватые».
В 1885-1886 г. Городулин - «На всякого мудреца довольно простоты»; Агишин - «Женитьба Белугина»; С. Бастрюков - «Воевода»; Глумов - «На всякого мудреца довольно простоты» (на гастрольных спектаклях Малого театра в Варшаве).
В 1892-1893 г. Самозванец - «Дмитрий Самозванец и Василий Шуй¬ский»; Беркутов-«Волки и овцы».
В 1893-1894 г. Телятев - Бешеные деньги».
В 1894-1895 г. Мулин - «Невольницы»; Дульчин - «Последняя жертва».
В 1896-1897 г. Николай - «Поздняя любовь».
В 1899-1900 г Кочуев - «Не от мира сего».
В 1901-1902 г. Бодаев -«Лес» (играл он его и в 1914-1915 г.)
В 1911-1912 г. Паратов - «Бесприданница».
В 1913-1914 г. Иван Грозный - «Василиса Мелентьева».
В 1917-1918 г. Телятев - «Бешеные деньги».
В 1922-1923 г. Крутицкий - «На всякого мудреца довольно простоты.
В 1925-1926 г. Семен Бастрюков - «Воевода».
Кроме того, им сыграны на клубных сценах Петербурга в 1878-1879 г.: Краснов - «Грех да беда на кого не живет» и Добротворский - «Бедная невеста».
2) В пьесах Гоголя:
В 1901-1902 г. Растаковский и жандарм - «Ревизор»; Барсуков - «Утро делового человека». Эти же роли он играл и в юбилейном спек¬такле 1909 г.
В 1909 г., кроме того, он играл Comme il faut - «Театральный разъезд».
3) В «Горе от ума» Грибоедова:
30 августа ст. ст. 1882 г. Чацкий (дебют Южина в Малом театре). Эту роль, начиная с возобновления комедии в 1887- 1888 г., Южин, че¬редуясь с Ф. П. Горевым, играет тринадцать лет подряд.
В 1910-1911 г. Репетилов.
17 марта 1917 г. «Гость у Фамусова» (на торжественном спектакле, посвященном «Освобожденной России»).
В 1917- 1918 г. Фамусов; в этой роли Южин выступил и в последний раз в своей жизни - 7 декабря 1926 г.
4) В репертуаре Пушкина:
В 1889-1890 г. Григорий Отрепьев -- «Борис Годунов». В 1890-1891 г. Дон-Жуан - «Каменный гость». В 1912-1913 г. Пимен-«Борис Годунов».
5) В репертуаре Тургенева:
В 1895-1896 г. Лаврецкий - «Дворянское гнездо» (инсценировка Вейнберга).
В 1899-1900 г. Ракитин - «Месяц в деревне».
6) В репертуаре Ал. Толстого:
В 1898-1899 г. Борис Годунов - «Царь Борис».
В 1918-1919 г. Глеб Миронович - «Посадник».
Кроме того, в свой первый сезон в Малом театре:
7) В 1882-1883 г. Южин три раза сыграл Милона в «Недоросле» Фонвизина и затем играл:
8) В 1894-1895 г. Шпрингеля - «Горькая судьбина» Писемского.
9) В 1899-1900 г. Кречииского - «Свадьба Кречинского» Сухово-Кобылина.
Западноевропейской классике принадлежат 33 роли в пьесах девяти драматургов. Среди них:
1) Шекспир:
В 1883-1884 г. Лаэрт - «Гамлет»; Клавдио- «Много шуму из ничего».
В 1885-1886 г Герцог Кларенс- «Король Ричард III»; Яго - «Отелло».
В 1889-1890 г. Макбет (его он играл и при возобновлении трагедия в сезон 1913-1914 г.).
В 1890-1891 г. Фентон - «Виндзорские проказницы».
В 1891-1892 г. Гамлет; Постум - «Имогена».
В 1895-1896 г. Эдмунд - «Король Лир»; Ричард III.
В 1898-1899 г. Петруччно - «Укрощение строптивой».
В 1901-1902 г. Кориолан.
В 1907-1908 г. Отелло (двадцатипятилетний юбилей Южина).
В 1916-1917 г. Шейлок.
В 1922-1923 г. Отелло (сорокалетний юбилей Южина). Кроме того, в Пушкинском театре Бренко в 1881-1882 г. Южин итрал Клавдия в «Гамлете».
2) Ш и л л е р:
В 1883.1884 г. Дюнуа- «Орлеанская дева».
В 1885-1886 г. Мортимер - «Мария Стюарт».
В 1893-1894 г. Маркиз Поза - «Дон-Карлос».
В 1887-1889 г. Лейстер - «Мария Стюарт».
Кроме того, на гастролях играл Франца Моора - «Разбойники»
В 1889-1890 г. Дон-Карлос (Карл V) - «Эрнани».
В 1891-1892 г. Рюи-Блаз (пьеса была поставлена Южиным в свой бенефис).
В 1897-1898 г. Жан Вальжан - «Отверженные (по Гюго).
4) И б с е н:
В 1891-1892 г. Сигурд - «Северные богатыри».
В 1904-1905 г. Боркман- «Джон Габриэль Боркман».
В 1905-1906 г. Ярл Скуле - «Борьба за престол».
5) Бьернстерне-Бьернсон:
В 1892-1893 г. Ботвель- «Мария Шотландская».
В 1910-1911 г. Арвик - «Когда цветет молодое вино».
6) Бомарше:
В 1883-1884 г. граф Альмавива - «Севильский цирюльник».
В 1909-1910 г. Фигаро - «Женитьба Фигаро».
7)Лопе де Вега:
В 1886-1887 г. Дон Санчо Ортис - «Звезда Севильи».
В 1887-1888 г. Эгмонт.
9) Расин:
В 1889-1890 г. Ипполит - «Федра».
Сверх того Южин выступал в 43 пьесах 30 иностранных драматургов. Среди них должны быть упомянуты (кроме пьес Томайо и Бауса, Кано и Мазаса, Берга, Легуве, Эчегерайа, Роветта, Нордау, Бутти, Бейерлейна. Бернштейна, Кистмекера, Брамсона и Соммерсета, не оставивших сколько-нибудь значительного следа в его творчестве) пьесы следующих драматургов:
Французских:
Пароди - «Побежденный Рим» (Фабий - 1885-1886 г. и 1912-1913 г.)
Франсуа Коппе - «Якобиты» (Фингал - 1892-1893 г.).
Сарду - «Граф де Ризоор» (Карлоо ван-дер Ноот в 1892-1893 г. и Ризоор в 1914-1915 г.).
Ожье - «Сиятельный зять» (Прелль - 1894-1895 г.), «Сын Жибуайе» (1903-1904 г.).
Дюма - «Кин» (1899-1900 г.).
Брие - «Заместительницы» (Ришон - 1901-1902 г.), «Красная ман¬тия» (Музон - 1904-1905 г.).
Мирбо - «Очаг» (Бирон-1909-1910 г.).
Скриб - «Стакан воды» (Болингброк - 1915-1916 г.), «Дамская война» (Монришар - 1923-1924 г.).
Немецких:
Гуцков - «Уриэль Акоста» (1883-1884 г.) Гальм - «Равеннский боец» (Тумелик- 1893-1894 г.).
Зудерман - «Честь» (Роберт- 1895-1896 г.), «Счастье в уголке» (фон Рекниц- 1898-1899 г.), «Да здравствует жизнь» (Фолькерлинг- 1902-1903 г.).
Шницлер - «Одинокой тропой» (Юлиан Фехтнер- 1904.1905 г.). «Обширная страна» (Гофреттер - 1912-1913 г.). Бар - «Звезда» (Pop - 1906-1907 г.). Гойер - «Дебют Венеры» (Стефан-1912-1913 г.).
Английских:
Джером К. Джером - «Мисс Гоббс» (Кингстер старший-1902-1903 г.). Пинеро - «Хозяйка в доме» (Джессо- 1907-1908 г.), «На полпути» (Блондель - 1911-1912 г.).
Оскар Уайльд - «Идеальный муж» (лорд Кавершам-1909-1910 г.).
Седерберг - «Любовь - все» (Аидман- 1910-1911 г.).
Alexander Yujin-Sumbatoff
Сумбатян
Актер, писатель-драматург, театральный деятель.
Народный артист Республики (1922).
Почётный член Российской Академии Наук по Разряду изящной словесности Отделения русского языка и словесности с 20 марта 1917 года.
Родился 4(16) сентября 1857 в селе Кукуевка Тульской губернии в семье армянского князя, принадлежавшей к передовым кругам тифлисской интеллигенции. Еще будучи гимназистом, с успехом участвовал в любительских спектаклях. Учился на юридическом факультете Петербургского университета. Впервые выступил на профессиональной сцене под псевдонимом Сольцев в 1876 в Летнем театре Тифлиса. В Петербурге играл на клубных сценах 1878–1879. После удачного дебюта в театре А.Бренко в 1881, принят на сцену Малого театра в 1882, где и прослужил до конца жизни.
С начала сценической деятельности проявил себя как яркий артист героико-романтического плана, в большинстве ролей став незаменимым партнером М.Н.Ермоловой. В 1880–1890 его лучшие роли были сыграны в пьесах романтиков Ф.Шиллера (Дюнуа, Мортимер, Дон Карлос в Орлеанской деве, Марии Стюарт и Доне Карлосе) и В.Гюго (Карл и Рюи Блаз в Эрнани и Рюи Блаз). В страстной, приподнято-театральной игре Южина современники улавливали героические мотивы, столь привлекающие либерально настроенную молодежь. Лучшей ролью романтического репертуара у Южина была роль Карла V из Эрнани. В этой, и в других ролях подобного плана ему удавались монологи, т.к. он владел искусством сценической декламации. Тщательной работе подвергал зрительную сторону создаваемого образа – продуманным и отточенным жестам, выразительным позам. Был убежден, что в героико-романтическом репертуаре естественные интонации и движения будут звучать фальшиво и натянуто. В ролях его романтического репертуара лучшими также признаны Уриэль Акоста и Эгмонт из одноименных произведений Гуцкова и Гете, сыгранные в 1883 и 1888.
Однако в ролях комедийных следовал противоположному принципу – жизненной убедительности и правды, создавал разнообразные человеческие характеры, пользуясь средствами внутреннего и внешнего перевоплощения. Около двадцати роле сыграно им в «пьесах жизни» А.Н.Островского, составивших отдельное направление в его творчестве (Муров, Агишин, Беркутов, Телятев, Мулин, Дульчин, Паратов в пьесах Без вины виноватые, Женитьба Белугина, Волки и овцы, Бешеные деньги, Невольницы, Последняя жертва, Бесприданница).
Мастером художественной правды и простоты он был в ролях Репетилова и Фамусова, сыгранных в 1910–1920-х. Ему удалось существенно расширить представления о Репетилове, в котором артист объединил такие разнообразные черты, как барственность, витиеватая многозначительность и нищету духа, добродушную наивную искренность и отъявленное бахвальство. Глубиной проникновения в авторский замысел отличался образ Фамусова, созданный в первые послереволюционные годы (ранее Южин выступал и в роли Чацкого). Любимым амплуа Южина в комедии было амплуа «фата-резонера».
Прославленными ролями Южина в высокой комедии были Фигаро (Женитьба Фигаро М.Бомарше). В комедийных ролях проявлялись такие его качества, как тонкость психологического рисунка, органичность поведения на сцене, фантазия, ирония, юмор (с особым блеском были сыграны роли Болинброка и Монришара в пьесах Стакан воды и Дамская война Э.Скриба).
Особое место в творчестве занимал У.Шекспир. Хотя, эти роли не были столь успешными, но работа над шекспировскими образами расширяла возможности романтического артиста, существенно углубляла его творчество. В процессе подготовки к шекспировским ролям погружался в изучение материалов о Шекспире, тщательно относился к различиям в разных переводах. Ему удавалось воплощение трагически-монументальных шекспировских образов, таких как Макбет (впервые сыгранный в бенефис Г.Н.Федотовой в 1890, затем в сезоне 1895–1896, и в 1914), Ричард III (1897), Кориолан (1902) в одноименных пьесах Шекспира, а также Шейлок в Венецианском купце. Однако в шекспировском репертуаре ему не хватало художественной простоты, психологической детализации. Создавая величественные образы людей огромной воли, ума и силы духа, он словно отказывал им в человечности, подчеркивая в основном обобщенные монументальные черты.
Плодотворной была работа над современными образами. В начале творческого пути ему приходилось преображать всевозможных безликих любовников из пьес В.Крылова, П.Невежина, И.Шпажинского, составляющих тогдашний театральный репертуар, в яркие, запоминающиеся характеры, полные жизненных наблюдений, психологизма и точных социальных характеристик. Южин проявил здесь способность к типическому обобщению, а также глубокому проникновению во внутренний мир современного человека. Как в теории, так и на практике он отрицал дегероизацию в искусстве. Отстаивал свою художественную концепцию, свою тему сильной личности, создавая или героические благородные образы или раскрывая трагедию одинокого индивидуализма.
Собственный драматургический опыт, возник, по всей вероятности, в связи с его неудовлетворенностью качеством современного репертуара. Начиная с 1877 (пьеса Права жизни) пишет немало пьес, проникнутых либеральными идеями, в которых герои отстаивают свое человеческое достоинство, вступая в борьбу с обывательским окружением. Эти пьесы характеризует сценичность, театральные эффекты, хорошо сделанные роли (Листья шелестят, 1881; Соколы и вороны, совместно с В.И.Немировичем-Данченко, 1885; Арказановы, 1986; Цепи, 1888). С конца 1890-х им написано несколько комедий, остроумно освещающих вырождающуюся барскую жизнь и жизнь крупной буржуазии и бюрократии (Джентльмен, 1897; Закат, 1899; Невод, 1905). Отдельно в его творчестве стоит тема покорения Кавказа (Старый закал, 1895; Измена, 1903), в которой он сыграл роль Отар-бега. Морально-этическим проблемам посвящена его пьеса Ночной туман (1916). Другие пьесы: Муж знаменитости (1884), Вожди (1909).
Отдельного внимания заслуживают его теоретические взгляды, основанные на собственной сценической практике и отраженные в его литературном наследии. Искусство сцены, по его мнению, должно всегда служить общественным задачам, высокому нравственному идеалу добра и красоты, утверждать гражданственность, воспевать все лучшее в человеке средствами художественных образов. И главное значение в театре имеет личность актера, его мастерство. Выступая против новаций режиссуры, натурализма и символизма, Южин защищает гуманистические традиции Малого театра, его романтических и реалистических устремлений.
С 1909, благодаря своим организаторским способностям, становится во главе управления Малого театра, сначала управляющим труппой, с 1918 – председателем Совета, а с 1919 – председателем дирекции. С 1923 – директор Малого театра, с1926 – почетный директор. После революции принимал активное участие в работе ТЕО (театрального отдела Наркомпроса) и других театральных организаций.
B 2007-м - Малый отмечает 150-ле-тие со дня рождения выдающегося актера и театрального де-ятеля Александра Ивановича Сум6атова-Южина (псевдоним по сцене - Южин). Сквозь время и пространство из прошлого в настоящее подобно двум мощным прожекторам пробиваются лучи этих дат, сближая то, что было, c тем, что так актуально сегодня.
Александр Иванович Южин (1857-1927) отличался разно-образными художественными дарованиями. Актер-романтик, он занимал ведущее положение в Малом театре. Был автором нескольких пьес, которые с успехом шли на театральных сце-нах. Профессионально анализировал спектакли, помогал своим коллегам актерами вскоре стал художественным руководите-лем Малого театра.
По национальности и социальному положению он был гру-зинский князь. Его настоящая фамилия Сумбаташвили. Рус-ский вариант - Сумбатов. Он родился 4 (16) сентября в селе Кукуевка Тульской губернии в имении своего отца, человека умного, образованного, отличавшегося передовым мировоззре-нием. Молодой Южин хорошо знал русский язык, русские нра-вы и обычаи. Отец дал ему хорошее воспитание и образование. После окончания гимназии Южин учился на юридическом факультете прославленного Петербургского университета. Слу-шал лекции профессора А.Д. Градовского по теории государственного права. Александр Дмитриевич Градовский (1841‑ 1889) был представителем русского либерализма и призывал к постепенному продвижению по пути прогресса, Градовский изучал исторически сложившееся государственное устройство России в контексте господства законодательства. Он создал систему науки русского государственного права. Таков трехтомник « Начала русского государственного права» (1876-1883). Градовский написал курс лекций «Государственное право важнейших европейских держав» (1886), который был первым в европейской литературе общим курсом государственного права, составленным по сравнительному методу. Научные труды Градовского: «Высшая администрация в России XVIII столетия в генерал-прокуроры» (1866)» и « История местного управления в России» (1868), ценны своими фактическими данными. Несо-мненно, лекции и научные труды A.Д. Градовского имели боль-шое значение для идейного формирования Южина.
Но особенно интересовало Южина искусство театра. Еще обучаясь в средних классах гимназии, он начал выступать в театральных любительских коллективах. Позднее он перешел в коллективы полулю6ительские и полупрофессиональные, и, наконец, - в профессиональные. Став профессиональным ак-тером, Южин поначалу избрал псевдоним - Сольцев. Было это в Летнем театре Тифлиса в 1876 году. Южину исполнилось де-вятнадцать лет.
B 1878-1839 годах Южин играл на клубных сценах Петер-бурга. B 1881 году он был принят в театр Анны Бренко в Мо-скве, Анна Алексеевна Бренко (1848- 49? -1934) организовала в 1880 году один из первых профессиональных частных теа-тров в столице. Кроме самой Бренко художественной частью театра руководили выдающиеся деятели театра Василий Нико-лаевич Андреев-Бурлаки Михаил Иванович Писарев. B труп-пе работали талантливые актеры: П.A. Стрепетова, A.Я. Глама -Мещерская, M.T. Иванов-Козельский, B.П. Долматов, Спектак-ли пользовались успехом, однако в связи c финансовыми за-труднениями в 1882 году театр этот был закрыт. Тогда актер, перейдя в Малый театр, и стал Южиным и оставался в нем до конца своих дней.
Как актер, Южин обладал рядом бесспорных достоинств. Прежде всего, он поражал огромным актерским обаянием. По-явившись на сцене, он приковывал внимание зрителей и, под-давшись магии его таланта, они безоговорочно верили в то, что он делали говорил. Южина отличал великолепный, от приро-ды хорошо поставленный голос. Его звучание захватывало си-дящих в зале. Будучи актером-романтиком, он увлекал своими переживаниями, силой темперамента.
Страдания его героев находили отклик в сердцах зрителей. Герои, которых играл Южин, вступали в борьбу за спра-ведливость, защищая честь и достоинство человека, обличали порок и лицемерие, утверждали правду. Актер Южин полно-стью перевоплощался в своих героев, и таинственная сила этого актерского перевоплощения оказывала мощное воздействие на зрительный зал.
C 1877 года в двадцатилетнем возрасте начинается драматургическая деятельность Южина. Первая пьеса - «Пра-ва жизни». B Малом театре была поставлена пьеса Южина «Листья шелестят» в 1881 году еще до поступления его актером в Малый театр. Ранние пьесы Южина были проникнуты либе-ральными идеями. Их герои отстаивали свое человеческое до-стоинство, вступали в борьбу c обывательским окружением. Сценичность написанного, обилие эффектов, участие в спек-таклях выдающихся актеров обеспечили успех пьесам Южина. Немаловажное значение имел тот факт, что некоторые роли заранее создавались c учетом игры конкретных исполнителей, a это придавало им особый колорит.
Однако следует сказать, что подчас реалистические тен-денции подчинялись в драмах Южина условной театральности. Это было присуще первым драматургическим опытам. B их числе - «Листья шелестят», «Соколы и вороны», написан-ные совместно c Вл.И. Немировичем-Данченко (1895) и постав-ленные в Театре Корша, «Арказановы» (1886, Малый театр), «Цепи» (1888, Малый театр), где Волынцеву играла Гликерия Николаевна Федотова, a Ольгу Николаевну - Мария Никола-евна Ермолова.
B конце 1890-x годов Южин зарекомендовал себя как автор комедий. В них он выступал как остроумный и зоркий наблю-датель жизни крупной буржуазии - «Джентльмен» (1897, Ма-лый театр), вырождающегося барства - «закат» (1899, Малый театр), петербургской бюрократии - «Невод» (1905, Алексан-дринский театр, Малый театр).
Особое место в драматургии Южина занимала пьеса периода эпохи покорения Кавказа «Старый закал» (1895, Ма-лый театр). В главных ролях в «Старом закале» были заняты: M. Ермолова - Вера, K. Рыбаков - Олтин, M. Садовский - Кор-нев, О, Садовская - Дарья Кировна. Романтическим характе-ром отличалась «Измена», посвященная легенде далекого про-шлого Грузии. Она была написана в 1903 году и поставлена в Малом театре. Главную героиню Зейнаб играла Ермолова.
Морально-этические проблемы были подняты Южиным в пьесе «Ночной туман» (1916, Малый театр). Человек умный, вдумчивый, работоспособный, c большой ответственностью относящийся к актерской профессии, Южин работал над ролями постоянно, систематически, помногу. Он занимался дома изучением новых пьес, a приходя в Малый театр, уси-ленно репетировал. Его отличало умение разобрать даже са-мые сложные роли, понять их внутреннее содержание. Он умел сливаться c теми персонажами, которых ему приходи-лось играть. Не казаться ими, a, так сказать, ими становиться. Южина отличал большой темперамент, искренность чувств, умение понимать характеры играемых им людей и становить-ся ими. Он умел зажить жизнью показываемых им героев, быть взволнованным их чувствами и переживаниями. По своему амплуа Южин и был, как говорили в ту пору в теа-тре, героем-любовником. Сыграв на протяжении многих лет огромное число ролей, Южин, конечно, знали отрицательных персонажей. Но таковых в его репертуаре было относительно немного. Больше ему нравилось играть положительных геро-ев, людей умных, жизнестойких, решительных, вступающих в борьбу против зла, пошлости, трусости, беспринципности и других человеческих пороков. Причем борьбу c человеческими недостатками Южин вел c большой активностью, взволнован-ностью и глубиной переживаний. Зрители бывали поражены и даже потрясены тем, c какой страстью герои Южина всту-пали в борьбу за высокие идеалы. А это значит, за подлинные моральные устои, честность и справедливость. При этом су-щественно следующее обстоятельство. Южин заботился не только о том, чтобы c максимальной глубиной раскрыть своих персонажей, показать их человеческую сущность. Он делал все для того, чтобы его партнеры по спектаклю также про-никались значимостью играемых ролей. Фактически, Южин становился художественным руководителем. Еще до великих начинаний Художественного театра, до великих новаторов K.C. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко, Южин зарекомендовал себя как художественный руководитель от-дельных спектаклей, a затем - и всего Малого театра. В этом одно из главных достоинств Александра Ивановича Южина и его непреходящее значение для истории не только Малого, но и всего отечественного театра. В то же время Южин стремил-ся использовать достижения других постановщиков и, прежде всего, великого деятеля Малого театра Александра Павловича Ленскогo.
Большинство актеров c удовольствием соглашалось работать под началом Южина. B 1909 году он был назначен Дирек-цией Императорских театров управляющим актерской труп-пой Малого театра.
Ни в каких специальных театральных училищах Южин никогда не обучался. Но, работая в разных театрах, сталкива-ясь c многочисленными партнерами, в том числе - с весьма та-лантливыми, используя их опыт, он, как актер и постановщик, все более совершенствовался.
Теперь расскажем о некоторых ролях, Южиным сыгран-ных.
Y мемуаристов и в записях самого Южина можно найти не-мало свидетельств того, что первоначально и труппа и публика встретили его недоверчиво, потому главным образом, что ему предстояло заменить Ленского. Но Южин упорно и честно за-воевывал прочные позиции в Малом театре. «Пресса 80-x годов все время бросала ему камни под ноги и, случалось, пре6оль-но, - вспоминал Амфитеатров. - А он морщился, да шел впе-ред, кряхтел, да шел!.. Нельзя видеть перед собою длящуюся работу железного характера без того, чтобы не проникнуться уважением к нему. И вот Южиным начинают интересоваться, потом увлекаться. Южина начинают понимать. Южин становится нравственным центром труппы, интеллектом его слож-ного организма, магнитом публики».
Южин умел ставить перед собой максимальные творческие задачи и методично трудился над их осуществлением, вызывая уважение и восхищение не только своей работоспособностью, но и значительностью достигаемых результатов.
Наиболее заметна была эволюция, которую претерпел Южинский Чацкий. Дебютируя в этой роли на сцене Малого театра, актер вел ее темпераментно и увлеченно, но со време-нем подробно разработал линии взаимоотношений c Софьей, нашел общий тон поведения Чацкого, вводил в сценический рисунок точные бытовые подробности.
Свою художественную цель Южин видел в эти годы в утверждении героического репертуара. Он подхватывал тен-денцию, которая к тому времени достаточно полно выявилась в творчестве его старших товарищей - Ермоловой, Федото-вой, Ленского. Это стремление глубоко отвечало пафосу его творческой индивидуальности. «Пропеть гимн человеку, его мощи, величию и красоте его страстей, их правящей роли в жизни... вот, на мой взгляд, то, что, может быть, поначалу и совсем бессознательно, устремило натуру Южина в актер-ское искусство... Все его актерское творчество будет, если брать его в целом, рассказом o большом человеке c торже-ствующей волей. Южин иногда играет недостаточно слож-но, но он никогда не играет тускло... Тонкая психологическая изощренность его не очень уж увлекает. Но ему непременно нужна наполненность чувства. И она y него, эта наполнен-ность, всегда есть. И таким же образом ему не нужно само-забвение. Но ему нужно, и это всегда y него есть, чтобы чув-ство было красиво выражено».
Бесспорные победы были одержаны Южиным в пьесах Шиллера и Гюго. Роль Дюнуа в «Орлеанской деве» Шиллера, в которой он заменил Ленского, была сыграна Южиным «с бла-городной романтической приподнятостью» и «широким разли-вом красивых юношеских чувств».
А.А. Яблочкина вспоминала: «Какой необыкновенный подъ-ем охватывал весь театр, что делалось с молодежью, когда он своим мощным бархатным баритоном восклицал:
« - K оружию! Бей сбор! Все войско в строй!
Вся Франция, беги за нами в бой!» -
И, обнажая меч, c гро-мадной силой взывал:
Все за нее, всей крови нашей мало...
Спасти ее, во что бы то ни стало!»
Казалось, он своим увлечением заражал весь театр, a мо-лодежь c галерки готова была прыгнуть на сцену и вместе c Южиным спасать Ермолову - Орлеанскую деву».
После того как в 1886 году Южин c «пламенностью, дра-матическим напряжением» и «вскипанием энтузиазма» сыграл Мортимера в «Марии Стюарт» Шиллера, он безоговорочно за-воевал всеобщее признание. Продолжая работать упорно и пла-номерно, он год за годом играет Эгмонта в трагедии Гёте (1888), Карла ц в «Эрнани» (1889), Макбета (1890), Рюи Блаза (1891), Гамлета (1891) и, наконец, маркиза Позу в «Дон Карлосе» (1894). Роль Эгмонта, которая давала «меньше простора разливным чувствам, приподнятой лирике», но зато больше места для величественности, для монументальности и для речевой красоты исполнения», критика называла «одним из наиболее живопис-ных исполнении» Южина. Южинский Карл ц в «Эрнани» и че-рез десятилетия жил в памяти зрителей «одним из самых пленительных воспоминаний». Труднейшая сцена - монолог Карла V перед гробницей Карла Великого - была «полным триумфом актера, его красивого пафоса, его декламационного искусства, его хорошей сценической напевности и изукрашенной правды, не становящейся от того ложью». B роли Рюи Блаза артисту не удались лирические сцены, но «пафос негодования, сарказм, ирония» заслоняли «недочет в любовном ворковании».
К роли маркиза Позы Южин «готовился как к священно-действию». B сознании русского общества 80-90-x годов XIX ве-ка шиллеровский маркиз Поза и его смелые речи перед тираном занимали совершенно особое место. Южин насыщал шилле-ровские стихи «самоотверженным мужеством», «с громадным сценическим тактом он находил равнодействующую между ис-кренностью и торжественностью, между эмоциональностью и диалектикой и был подлинно шиллеровским героем». 06 ат-мосфере, возникавшей в театральном зале во время южинских монологов, в рецензии на этот спектакль говорилось: «Не оста-ется ни одного обычно тусклого, апатичного лица. Будто дохнуло другим воздухом»8. Именно в этом своем создании Южин оказался «в наибольшем созвучии c современной ему русской общественностью».
Южин упорно работал над шекспировским репертуаром. Благодаря ему Шекспир не сходил c афиш Малого театра. Однако для шекспировских ролей, как артист, он был «менее приспособлен свойствами своей артистической натуры», чем для Шиллера. Южин был в этих ролях «больше романти-чен, чем трагичен», он «отлично показывал того, кто втянут в трагедию, но недостаточно демонстрировал самую трагедию, при большом внешнем движении внутренняя игра оставалась статичного». Это относилось и к Макбету, в котором актера «увлекала внутренняя мощь, огромная, сверхчеловеческая сила натуры бесстрашного, первозданного гиганта, гибнуще-го под властью непреодолимого честолю6ия». Его Гамлет казался «впавшим в скорбь и меланхолию сильным практи-ческим деятелем». Он играл философа, который «способен возвыситься до мировой правды не инстинктом сердца, но математическим вычислением». B Ричарде III он также пьг тался, прежде всего, выявить «громадную душевную силу», обратившуюся под давлением обстоятельств «в ненасытное честолюбие и громадное презрение к людям». Он строил роль крупно, большими штрихами, по определению Эфроса — «глыбасто».
Помимо множества центральных ролей в текущем репертуаре Южин в 90-e годы играет несколько ролей в пьесах Островского. Заметной победой артиста стал Беркутов в «Вол-ках и oвцax». Играя Беркутова, Южин «тщательно собрал все, что только характеризует Одиссея новейшего времени: человека, превосходно обделывающего свои дела при всяких об-стоятельствах, умеющего с первого взгляда оценить своих про-тивников и поле битвы и поэтому неизбежно питающего почти ко всем людям чувство иронии, почти обидной снисходитель-ности и терпимости». Этот метод работы определял впослед-ствии победы Южина в характерных ролях.
После октябрьской революции Южин продолжал играть на сцене Малого театра. Первой постановкой советского Малого театра были «Бешеные деньги» A.H. Островского. Премьера состоялась 20 декабря 1917 года. Самым интересным в спекта-кле был Южин — Телятев. «Весь мой восторг старого театрала я отдаю ему», — писал Э.M. Бескин. Южин изображал Теля-тева несколько старомодным русским барином. B нем не было никакого европейского шика. Это был представитель того ро-довитого дворянства, которое никогда не знало никакого труда. Южинский Телятев брал от жизни все лучшее, не задумываясь o будущем. Но был он в то же время умница и скептик. Южин придавал ему налет легкомыслия, что делало Телятева даже привлекательным. Так играл артист до революции.
Но в условиях новой зрительской аудитории и на выездных спектаклях Южин увидел иное восприятие его легкомысленного и порхающего Телятева. Он начал видоизменять интерпретацию роли, окрашивая образ в сатирические тона. Играя комедийные роли, актер стремился к характерности, сохраняя приподнятость тона и несколько нарочитую театральность.
Большое значение для Малого театра имела постановка «Посадника» A.K. Толстого. Премьера состоялась 22 октября 1918 года. «Посадник» в постановке режиссера А.А. Санина был интересен тем, что впервые на сцене Малого театра геро-ем стал народ. Роль Посадника исполнял Южин. B домашней обстановке актер показывал его человеком мягким, добрым, по-стариковски ворчливым. Но на площади, когда решалась судьба Новгорода, Южин поднимался до подлинной монумен-тальности.
19 января 1920 года Малый театр показал «Ричарда III» в режиссуре А.А. Санина и H.O. Волконского. Большинство актеров в ролях были неинтересны. Исключение составля-ли: Южин - Ричард III, M.H. Ермолова - королева Маргарита, B.H. Пашенная - Анна. Южин играл Ричарда III откровенным злодеем. Но что было очень характерно для Южина, - он, играя хромого урода-горбуна, - оставался по-своему красив, во вся-ком случае, благороден.
18 апреля 1920 года Малый театр выпустил премьеру «Женить6у Фигаро» Бомарше в постановке И.C. Платона. Спектакль публике понравился. «Что-то бесконечно бодрое за-ключалось в нем. Весь он был пропитан мощной и заразитель-ной радостью»16. Конечно, Южин и E.K. Лешковская - Фигаро и Сюзанна - были староваты и тяжеловаты для своих героев. зато ритм, изящество, искрометность их диалогов не могли не восхищать. Южин c таким увлечением произнес последний монолог, что в зале долго звучали аплодисменты. B его Фигаро было много жизненного опыта и иронии.
5 апреля 1921 года после капитального ремонта Малый театр открылся комедией «Горе от ума» Грибоедова (режис-сер - Санин). До премьеры Южин рассказал в журнале «Куль-тура театра» o своем понимании великой комедии, утверж-дая, что «протест набатом звучит не только в речах Чацкого, но и во всем организме пьесы, во всех ее отдельных положениях. Протест этот полон такого высокого и благородного порыва, такой великой художественной красоты, обличен в такую живую неумирающую силу слова и стиха, что самый придирчивый зритель не в силах устоять против его зажи-гающей силы».
Что касается Фамусова, то Южин понимал, что в новых условиях эту роль следует играть по-новому: «B эпоху Грибо-едова Фамусов - объект сатиры гениального автора. B нашу эпоху - это историческая фигура, типизирующая весь уклад русской жизни той полосы... Фамусов не только представитель, он - творец, один из творцов того мира, который его окружает и создает горе уму».
Южинский Фамусов был аристократом, и казалось стран-ным, что он не носил титула. Этот тонкий дипломат в то же время был искренен в стремлении служить не делу, a лицам ради корыстных интересов. Ему свойственно презрение к ни-жестоящим, пренебрежение к подчиненным и смертельная борьба со всякой Свежей мыслью, которая пытается проник-нуть в Фамусовский дом. «Умело выдвигая социальный фон, Южин не оставляет без внимания индивидуальных черт изо-бражаемого им персонажа»19. Сатирический образ он окраши-вал лирическими чертами. Достаточно вспомнить, c каким Вос-торгом, упоением даже поэтически он рисовал образ Максима Петровича. Когда он заставал B сенях Чацкого c Софьей, то поднимался до трагедии.
Актер виртуозно декламировал текст, используя богатейшие возможности голоса. Он оттенял каждую мысль как Тем-бральной окраской, таки модуляцией голоса, причем чуть ли не каждое давно знакомое слово звучало новой прелестью.
Южин - Фамусов был одет во фрак, украшенный звездой, на ногах чулки, туфли c пряжками.
Сохранилось драгоценное свидетельство о том, как играл Южин - письмо П.A. Кропоткина. Напомним, что по происхо-ждению Кропоткин был князем, значит, он мог наблюдать если не самих Фамусовых, то их потомков. Он писал: «И вот, уважа-емый Александр Иванович, позвольте сказать, что именно этот тип Вы превосходно воспроизвели, не упустив необходимой черточки русского дОбродушия (Ну хоть в том, как BЫ кинули замечание Петрушке: «Вечно Ты с обновкой»).
Наряду c актерской игрой, Южин принимал активное уча-стие в работе театрального комитета входящего в состав Нар-компроса. Он постоянно участвовал в диспутах, посвященных деятельности театров, в частности Малого театра, спорил c B.Э. Мейерхольдом, утверждая, что классические произведе-ния не подлежат переделке, что и так они раскрывают глав-ное существо жизни. Южин настаивал на том, чтобы классика занимала главенствующее место в репертуаре Малого театра. Однако Южин считал, что Малый театр должен обращаться к современной драматургии, и 7 ноября 1921 года Платон вместе c художником M.Б. Аобужинским выпустил премьеру пьесы А.B. Луначарского «Оливер Кромвель». Южин играл заглавную роль. B его исполнении Кромвель был фанатически предан идее борьбы. Это был суровый, решительный вождь и такая трактовка образа импонировала зрителям.
На протяжении исторически короткого срока, c 1917 по 1921 год, Малый театр прошел большой и сложный путь развития. Изменения в его деятельности были очевидны. Быть художественным руководителем Малого театра Южину стано-вилось все труднее из-за болезни. Но, тем не менее, он был вынужден в марте 1923 года принять пост директора Малого театра и занимал его до 1 января 1926 года. Он оставался почетным директором и председателем Художественного совета.
Но даже болезни не могли отвлечь Южина от насущных проблем Малого театра. И хотя в Малом театре была Сильней-шая труппа драматических артистов, Южин думал об актерской молодежи. B 1918 году он привел в театр молодую актрису E.H. Гоголеву, увидев ее в одном из районных коллективов. По инициативе Южина было открыто Театральное училище, но-сящее ныне имя M.C. Щепкина. B 1926 году был открыт музей Малого театра. Со здоровьем у Южина становилось все хуже и он отправился лечиться во Францию. 17 сентября 1927 года в местечке Жуан ле Пэн великий актер и великий театральный деятель отечественного театра скончался. Гроб c телом был до-ставлен морем в Батум. Оттуда специальным поездом отправ-лен в Москву.
На каждой большой станции устраивались траурные ми-тинги: «Ни один артист не знал такого огромного посмертно-го чествования, такого выражения любви и уважения, какими Москва провожала гроб Александра Ивановича».
B год 150-летия со дня рождения Александра Ивановича Южина, вспоминая о нем, мы еще раз отметим ту огромную роль, какую сыграл он в сохранении лучших традиций Малого театра и всего театрального дела в России.
АЛЕКСАНДР СУМБАТОВ-ЮЖИН: ВЕЛИКИЙ КОРОНОНОСИТЕЛЬ МАЛОГО
Он прожил счастливую жизнь человека, обладавшего бесчисленными дарованиями и научившегося превращать собственные недостатки в достоинства. Человека, умевшего рисковать, обманувшего предначертания судьбы и ставшего тем, кем он хотел быть - русским актёром, артистом Малого театра, равным среди великих мастеров великой сцены.
Словно каким-то добрым гением Малого театра Южин был призван, чтобы спасти и сохранить старейший театр страны в самые сложные, самые трагические времена, когда его жизнь и будущее висели на волоске.
Однажды, поспорив с товарищами, что лежа плашмя под мчащимся поездом можно не получить ни одной царапины, он, не дождавшись ответа, поскольку поезд уже стремительно приближался, подскочил к железнодорожному полотну и растянулся между рельсами. Страшный грохот колёс и запах мазута над головой он запомнит на всю жизнь. Но пришедшее на смену страху, пережитому в те рискованные минуты, чувство одержанной победы оставит в нём неизгладимый след. Десятилетия спустя именно личная отвага, переплавленная в великую силу духа, позволила Южину отстоять театр в годы революционного беспредела.
В середине сентября исполнилось 150 лет со дня рождения и 80 лет со дня смерти крупнейшего театрального деятеля России. Сейчас его, к сожалению, стали незаслуженно забывать. А некогда имя , актёра, писателя, драматурга, теоретика театра, публициста, гремело на всю страну. Его знала вся просвещённая Россия и, конечно же, весь театральный мир. Его любили в Москве и Петербурге, обожали в провинции, очень ценили за рубежом.
Драматург и актёр в одном лице, как никто другой знавший секреты сцены, он создал большой репертуар для российского театра. Его пьесы ставились на императорской сцене и широко распространялись по стране. На протяжении двух десятилетий практически все провинциальные театры каждый новый сезон открывались той или иной пьесой Сумбатова. Его пьесы шли также в Грузии, в Германии, Австрии, Италии, Сербии, были переведены на многие европейские языки. На сцене Малого театра, в Петербурге и провинции Южин создал множество сложнейших образов мирового классического репертуара. Почти все они, многократно описанные современниками, навсегда вошли в историю театра. Это были замечательные достижения русского сценического искусства.
Между тем ему не было написано на роду связать свою судьбу со сценой. Напротив, даже думать об этом сыну грузинского князя, офицера русской армии, было запрещено. В ту пору, когда рос и формировался Саша Сумбатов, актёрская профессия к числу престижных не относилась. Более того, в дворянских кругах уход на сцену был равносилен позору. А Александр Сумбатов, будущий артист Южин, был не просто дворянином, но принадлежал к очень древней родовитой фамилии. Князья Сумбатовы вели род от царя Давида, на своём гербе они имели пращу. Слово «сумбат», или «шамбат», означает «корононоситель». По женской же линии Южин принадлежал к старорусской фамилии Кологривовых, в отдалённом родстве связанной с А.С. Пушкиным и М.Ю. Лермонтовым.
Мать Южина, Варвара Ивановна Недзвецкая, рано осиротевшая, воспитывалась в семье тётушки по матери, Е.В. Кологривовой, известной в своё время писательницы и переводчицы, Именно она первой в России осуществила перевод на русский язык «Ада» из «Божественной комедии» Данте. В Париже у неё был свой салон, который посещал Виктор Гюго, чьим творчеством очень увлеклась и Варинька Недзвецкая, впоследствии передавшая эту любовь своему сыну. Вернувшись из Парижа в Россию, Варинька вышла замуж за служившего в драгунском полку поручика князя Ивана Александровича Сумбатова. И 16 сентября 1857 года у четы Сумбатовых родился первенец Саша - будущий великий актёр и драматург Александр Сумбатов-Южин.
Первые годы своей жизни мальчик провёл в средней полосе России среди полей, лугов и лесов старорусской равнины. Детство было счастливым и безоблачным. Но через шесть лет после Сашиного рождения семья покинула имение матери, расположенное в Тульской области, и перебралась в Грузию. Впоследствии Сумбатов-Южин писал, что решение уехать в Тифлис было вызвано необходимостью выяснить положение с наследством отца князя. К тому же Ивану Сумбатову хотелось жить на родине. Однако семейное предание гласило, что отъезд в Грузию ускорил большой карточный проигрыш. Князю, человеку порядочному, но в ту пору одержимому страстью к игре, необходимо было заплатить «долг чести», и приданое жены, тульское имение Муравлёвка, было принесено в жертву этому долгу.
В Грузии у Саши Сумбатова началась новая жизнь. В родовой усадьбе Сумбатовых, расположенной неподалеку от Тифлиса, княжеским детям было предоставлено больше свободы, чем их сверстникам того же круга где-нибудь в подмосковном имении. Не считая часов, посвященных занятиям с матерью, всё остальное время дня Саша и его брат Володя были предоставлены самим себе. Всё свободное время Саша с Володей отдавали чтению, а также играм и проказам, свойственным, скорее, простым деревенским мальчишкам, нежели княжеским детям. Например, убегали в горы и гонялись там за зайцами. Причём, как вспоминал потом Южин, загонять их они умели не хуже гончих.
А ещё у Саши Сумбатова было любимое ореховое дерево, на ветках которого он. подолгу сидел, глядя на горы и предаваясь грёзам о своём будущем. И хотя цепи величавых гор Кавказа и Кумисское озеро Саша видел со своего дерева практически одним левым, «рабочим» глазом (правым глазом он с детства видел только свет), потрясающей красоты виды родной Грузии навсегда сохранятся в памяти сердца будущего актёра и драматурга.
Сперва Сумбатовы жили в Тифлисе на широкую ногу: выезжали в свет, принимали у себя. Но за пять лет пребывания в Грузии деньги, полученные за Муравлёвку, были все прожиты. Бедность обрушилась на семью резко и безжалостно. Положение оказалось почти безнадёжным. Переданные Ивану Сумбатову по наследству имения его матери, урождённой княгини Багратион-Мухранской, были нераздельными, и получить их во владение ему не удалось. Вместо имений князь Иван обрёл многолетнюю тяжбу с генералом князем Иваном Константиновичем Мухранским. Ситуацию, связанную с наследством, которую на протяжении долгих лет переживали Сумбатовы, и страшную, кровавую историю родового имения своей семьи Сумбатов-Южин впослед-
ствии подробно описал. Эта жуткая история вполне могла бы послужить основой для самого захватывающего и жестокого романа или романтической мелодрамы.
Дед Южина князь Александр Сумбатов, женился на княгине Софии Багратион-Мухранской, которой вместе с другими родственниками принадлежало общее неразделённое имение и вся земля рода князей Багратион-Мухранских. Земли эти находились в состоянии крайне неопределённом. По устным преданиям, доходы делились по определённой пропорции между соучастниками. Но чаще всего наиболее - могущественные представители путём насильственного захвата присваивали себе участки и сохраняли право владения силой, а затем продолжали пользоваться землёй, ссылаясь на давность её владения. Эта неразбериха оборачивалась не только бесконечными тяжбами, но и кровавыми схватками.
У деда Южина, Александра Сумбатова, было человек десять детей. Четверых из них, на счастье, в тот трагический день дома не было, иначе погибли бы и они. Как пишет Южин, ночью «раздались выстрелы, положившие на месте деда и старшего его сына. В это же время убийцы ворвались в людскую, вырезали всех, без исключения, затем проникли в комнаты, добили ещё пытавшегося защищаться деда, зарезали бабку, причём зверство убийц дошло до неслыханных пределов. Ещё живой отрезали ей груди и кровью вымазали лицо умиравшего её мужа. Проникли в детскую и в люльке младшему сыну князя Александра, младенцу нескольких месяцев, перерезали горло...».
Князь Иван Мухранский «продолжил дело отца своего»: всеми средствами он «сохранял при себе принадлежавшие Сумбатовым владения». Южин вспоминал, что его отец ночи напролёт просиживал над кипами бумаг и тратил последние деньги на процесс с Мухранскими. Сталкиваясь с вопиющей несправедливостью, отчаивался, потом снова вступал в борьбу... Нервное напряжение, связанное с этой тяжбой, в которой противник предпринимал ходы один коварнее другого, расшатывало здоровье и сильно ускорило смерть Ивана Сумбатова. Он ушёл из жизни в 1882 году, так и не добившись справедливости, и подросшим сыновьям князя Сумбатова, Саше и Володе, пришлось вместо него отстаивать права и честь семьи.
Позднее, когда Южин станет актёром, ему придётся уже не столько отвоёвывать права на наследство, сколько спасать своего младшего брата, его честь, его будущее и саму жизнь, которые окажутся под сильнейшей угрозой по милости влиятельного мерзавца из аристократов князя Ивана Мухранского. Когда тот демонстративно разорвёт важный документ, подтверждающий права Сумбатовых, нервы Владимира сдадут. Не справившись с чувствами гнева и возмущения подлостью врага, сознавая своё бессилие перед ним, он дважды выстрелит в Мухранского и попадёт под следствие. Александру Сумбатову, к тому времени уже прошедшему курс юридических наук, придётся приложить массу усилий, чтобы спасти брата и раз и навсегда утвердить права своей семьи.
Но всё это будет, позже. А пока, вопреки драматической атмосфере, насыщенной кровавыми воспоминаниями прошлого, и тяжести ситуации семьи, ведущей бесконечную, казавшуюся порой бесперспективной тяжбу, несмотря на суровую бедность и лишения, Саша Сумбатов растёт, радуя и порой удивляя родных своим не по годам ранним развитием, восприимчивостью и страстностью натуры. Особенности его личности проявились уже в детстве. Добродушие, чувствительность, мечтательность и тяга ко всему романтическому переплетались у юного князя с ироническим складом ума и насмешливостью.
В 12 лет, успешно выдержав приёмные экзамены, Саша поступил во второй класс гимназии. Родной дом пришлось оставить и поселиться в Тифлисе у родственников, где подростку пришлось сполна хлебнуть горя. Как потом писал Южин, его тётушка «спасла свою семью от полного разорения, но меня довела своей скупостью до голодного тифа». На следующий год от родственников он переселился в семью их управляющего и жил в одной комнате с его чахоточной женой и тремя детьми. Ни свечей, ни стола, за которым можно было бы заниматься, в этой тесной и убогой комнате не было.
Как большинство людей его круга, бедности своей Саша Сумбатов чрезвычайно стеснялся и шёл на разные ухищрения, пытаясь её замаскировать. Порой ему удавались весьма успешные импровизации: например, переделка по моде того времени купленных по случаю гимназических брюк или «нечаянно» оброненное в пропасть по дороге из дома в Тифлис старое уродливое пальто. Но чтобы завоевать себе прочный авторитет среди своих товарищей по гимназии, недостаточно было щеголять зимой без пальто, в одном гимназическом мундире и зауженных брючках. И он порой решался на поступки, совершенно неожиданные и весьма отчаянные.
Однако внимание к себе со стороны товарищей-гимназистов Саша Сумбатов привлекал всё же не столько своими смелыми, экстравагантными поступками, сколько проницательным и острым умом, широкой эрудицией. Дома у него «книг из рук не вырвать», писала в одном из писем его мать, к тому же он постоянно посещал «кабинеты для чтения» (читальни). Нищий, но гордый Саша Сумбатов был образованнее многих, чрезвычайно остроумен и, главное, очень талантлив. И этого нельзя было не заметить. Первые признаки таланта актёра и литератора Александра Сумбатова обнаружились уже тогда, в гимназические годы. В гимназии он начал писать первые свои ста-
тьи и пьесы, в гимназии сыграл первые роли в спектаклях, где его партнёром был ни кто иной, как Володя Данченко, будущий писатель, драматург и режиссёр В. И. Немирович-Данченко.
Саша и Володя учились в параллельных классах. И эта «параллель» протянется через всю жизнь двух величайших деятелей русского театра. С гимназических лет началась их большая дружба и их вечное соперничество. В шестом классе Немирович начал выпускать рукописный журнал. Параллельно с ним Сумбатов создал свой конкурирующий литературный журнал. «Мы перестреливались «критиками» и «антикритиками», - вспоминал об этом Немирович-Данченко. Театр и литература властно втягивали обоих гимназистов в свою орбиту. Ещё не подозревая, что это будет их поприщем, юноши, Саша Сумбатов более страстно и непосредственно, Володя Данченко более рассудочно и избирательно, поддались этому сильнейшему влечению.
Но, несмотря на сильнейшее увлечение театром, об актёрской профессии Александр Сумбатов пока не помышляет. В соответствии со своим положением бедного, но родовитого дворянина, он избирает для себя более подходящее дело: собирается, окончив гимназию, поступать на юридический факультет Петербургского университета. Выбирая свою дорогу, юноша руководствовался различными соображениями, но одним из доводов в пользу юриспруденции была, без сомнений, семейная ситуация: тяжба с Мухранскими. Предполагая вернуться в Грузию в качестве адвоката или судебного чиновника, он надеялся участвовать в создании справедливого суда.
Его дорога из Тифлиса в Петербург пролегала путём абсолютно непредсказуемым. И дело было не в извилистой грузинской горной дороге. Кстати, впечатления о ней будущий студент-юрист описал в письме к родным, ещё раз подтвердив свою острую наблюдательность и саркастичность ума. Рассказывая о горной дороге, «которой Пушкин, Лермонтов и вы, маменька, надавали столько великолепных эпитетов», Саша заключает: «Дорога прекрасна и живописна лишь для тех инженеров, которые её строили, потому что у каждого из них есть отличная вилла, прелестный кабриолет и кровные рысаки».
Вообще ирония и сарказм, не только в юности, но на протяжении всей жизни Сумбатова-Южина, уживались с его романтическим мироощущением. В нём соединились и сосуществовали качества, прямо противоречащие друг другу. Расчётливость не мешала ему быть щедрым, по-кавказски гостеприимным, а свойственная ему всю жизнь практичность, рассудительность и трезвость ума не могли удержать от крупных проигрышей в карты, кутежей и подобных им безумств молодости. Эти противоречия характера, с годами несколько сглаженные, всё же оставались характерными особенностями этой талантливой, яркой, страстной натуры.
Направляясь из родительского дома к новой, неведомой взрослой жизни, Александр Сумбатов ехал в Петербург через Москву, совершая по пути какие-то невероятные круги и зигзаги. Сам Южин потом напишет, что его маршрут, несмотря на ограниченность капиталов, «мог навести на самые подозрительные мысли любого Шерлока Холмса». Сначала он на лишний день задержался во Владикавказе, потом поехал в Харьков, затем в Елец, из которого отправился в Орёл. Оттуда опять через Елец проехал в Воронеж. Потом снова вернулся в Елец и завернул в Тулу, «и только после всех этих заячьих петель добрался до Москвы».
Формальным поводом для посещения этих городов была необходимость навестить родных и близких, проживающих там. Но на самом деле он преследовал ещё другую, и надо думать, более важную для него цель. В местах, оказавшихся на пути следования будущего студента, в то время находились сильные театральные труппы. И именно желанием увидеть на сцене известных в ту пору артистов объяснялся его столь извилистый и, казалось бы, совершенно нецелесообразный маршрут.
Но, наконец, он всё же добрался до Москвы. Древняя столица встретила Александра мучным лабазом с огромной вывеской «ПРОДАЖА РАЗНЫХ МУК». Со свойственным ему юмором впоследствии Южин напишет, что «не обратив внимание на это пророчество» и быстро заняв место в ближайшей гостинице, он вскоре оказался на Театральной площади.
В Малом театре в тот день шёл спектакль «Тетеревам не летать по деревам», где главную роль играл знаменитый артист С.В.Шумский. Увиденное ошеломило Южина, перевернуло его представления о театре. Жизнь, показанная на сцене, была не просто реальной, но и более значительной, чем обыденная действительность. Прежде молодой человек даже предположить не мог, что посредственную пьесу можно наполнить таким глубоким содержанием. «Заурядный спектакль заурядной пьесы» стал для будущего актёра и драматурга «поворотным пунктом и отправной точкой целой жизни».
Но осознает это он много позже. А в тот счастливый вечер недавний гимназист был настолько потрясён и воодушевлён увиденным, что совсем потерял внутренний покой и даже на время полностью утратил память. От нахлынувших мыслей и избытка чувств он так заплутался по тупикам и переулкам Москвы, что никак не мог найти гостиницу, где остановился. Помня только, что его временное пристанище находится где-то около Курского вокзала, с ключом от номера в руках он бродил ночью от дверей к дверям, спрашивая швейцаров, не здесь ли он остановился. Попал в номер лишь к трём часам утра. И несмотря на невероятную усталость, заснуть не смог. Переживания и мысли, рождённые спектаклем, не отпускали будущего студента. Решив, что до таких высот сценического искусства ему не дотянуться, Александр дал себе зарок не выступать на сцене.
Поступив в Петербургский университет, вначале он с головой ушёл в изучение юриспруденции. Но всё же, как ни сопротивлялся студент-юрист своему влечению к сцене, на подмостках он всё же оказался. Сын хозяйки, у которой Сумбатов снимал комнату, ставил спектакли на любительских сценах. Поддавшись его уговорам, Сумбатов нарушил зарок. Для первого выступления в Петербурге он выбрал себе псевдоним «Южин». Этот псевдоним приживётся и станет его второй фамилией на всю жизнь.
Петербургский дебют Южина в роли Краснова в драме Островского «Грех да беда на кого не живёт» оказался не вполне удачным. Сказалось и волнение начинающего артиста, и не слишком дружелюбное отношение к новичку его партнёров. Один «доброжелатель» посоветовал юному коллеге перед тем,- как он выбежит на сцену «убивать неверную жену», создать иллюзию трагической бледности, сильно напудрившись. И даже сам вымазал его лицо пудрой. От резкого движения у Краснова-Южина пудра посыпалась с носа, и зрители, увидев в воздухе клубящуюся белую взвесь, начали смеяться. Драматическая сцена пропала безвозвратно.
К переживаниям неудачи добавилась досада Южина на себя и стыд за собственное простодушие. Мало того, что молодой артист поверил совету недобросовестного партнёра, так он ещё привез к себе после спектакля рецензента «Петербургского листка», который напившись у него до потери сознания, утром, проспавшись, в его же комнате, на его, Южина, бумаге написал разгромный отзыв о его дебюте.
Тем не менее, тщательно скрывая своё актёрство от родных (в письмах к ним он не сообщал об этом ни слова), молодой князь Сумбатов, по сцене актёр Южин, продолжил свои сценические попытки. И побуждало его к ним не только ничуть не ослабевшая тяга к сцене, но также желание хоть сколько-нибудь поправить своё весьма незавидное материальное положение.
Южина всё чаще приглашают играть в различные клубы. Он становится популярным в среде любителей и у публики. В прессе тоже отношение к нему меняется. Четвёртый курс университета он посещает плохо. В то время он уже играет на сцене ежедневно. К тому же одну за другой он пишет несколько пьес и увлекается журналистикой. Под псевдонимом «Nemo» он печатает в газете «Минута» фельетоны на злобу дня. Когда же было учиться?..
Родных в своих письмах Александр уверял, что скоро получит диплом. На самом деле им ещё не сданы все экзамены не только за четвёртый, но даже и за третий курс. Зато его наконец признали на Императорской сцене. В октябре 1881 года (Южину в это время 24 года) в бенефис СВ. Яблочкиной, матери известной актрисы А.А. Яблочкиной, Московский Малый театр ставит его пьесу «Листья шелестят». Вскоре пьесу уже играют и в Петербурге, на Александрийской сцене.
От А.А. Бренко Александр Сумбатов получает приглашение в недавно организованный в Москве первый частный театр, имевший своеобразное название - Театр близ памятника Пушкину. Вписаться в труппу «Пушкинского» театра, где состояли П.А.Стрепетова, М.И. Писарев, В.Н. Андреев-Бурлак и другие крупнейшие русские актёры, таланты первой величины, было весьма непросто. Но Южину это удаётся.
Дебют в роли Уриэля Акосты привлёк к молодому артисту внимание всей театральной Москвы. А когда Пушкинский театр «прогорел» и закрылся, Южину был предложен очень выгодный контракт от Ф.А Корша, весьма коварным образом переманившего у Бренко её блистательную труппу. Но к Коршу Южин не пошёл. Его манила иная, более высокая цель.
Попасть на прославленную сцену Московского Малого театра молодому артисту помог управляющий обеими драматическими труппами Императорских театров, драматург А.А. Потехин, в пьесах которого Южину доводилось играть, каждый раз восхищая автора своим исполнением.
Впервые на подмостках старейшего театра Александр Южин выступил в роли Чацкого. Последний раз в жизни он вышел на сцену Малого театра в образе Фамусова. А внутри этой классической схемы смены амплуа и эволюции актёрского искусства поместилась целая жизнь, длиной в четыре с лишним десятка лет, полная неожиданных поворотов и захватывающих подробностей.
Роль Чацкого всегда и везде доставалась только премьерам труппы. В Малом театре Чацкого первым играл великий Мочалов, вслед за ним молодой Самарин, считавшийся идеальным исполнителем, затем Решимов и Ленский. А тут вдруг появляется молодой артист со стороны, и сразу получает такую роль!.. Более того, с ним заключают контракт и зачисляют в труппу без предварительного пробного дебюта, а такой чести в ту пору редко кто удостаивался. Все знали, что Южина взяли в театр по протекции Потехина, и это обстоятельство одобрения со стороны артистов не вызвало.
К тому же в наружности новичка, принятого в старейший русский театр, явно проглядывали восточные черты, а в речи слышался южный акцент. Плюс к этому, претендуя на роли героев, роста он был недостаточно высокого и несколько сутул. Добавьте ко всему университетское образование молодого артиста, его аристократическое происхождение, титул князя, независимую манеру и поведение человека с особым чувством собственного достоинства, и можно себе представить, как он был встречен актёрами театра.
Достаточно нескольких примеров. Милый, добродушный Михаил Провович Садовский перед первым спектаклем «Горе от ума» лукаво, но с определенной долей язвительности спросил у взволнованного дебютанта: «Ну, так как, Александр Иванович? «Ушам от шарканья, ногам от восклицаний?». Это был известный актёрский анекдот об оговорке одного из Чацких в знаменитом монологе о «миллионе терзаний». И шутливое, но небезопасное предположение Садовского о возможной ошибке чуть было не подействовало на Южина. Именно в этой фразе он запнулся, готовый повторить оговорку, но, сделав невероятное усилие, выбрался из ловушки и спас монолог.
А пока он пытался справиться с волнением, пока он отчаянно и горячо боролся со всей сложностью исполнения одной из самых трудных в классическом репертуаре ролей, режиссёр Кондратьев рисовал по всему театру карикатурные портреты с преувеличенно длинными носами. И спрашивал артистов: «Узнаёте нашего кавказского князя?»
И хотя на дебютном спектакле Чацкий Южина был ещё не совершенным, успех у зрителей в этой роли он одержал. Критика тоже отнеслась в целом благожелательно. Но труппа... Нет, труппа так сразу его не признала. Один из премьеров театра О.А. Правдин даже предположил: «Вы, верно, воображаете, что вы очень хороши собой?»
И после отрицательного ответа Южина задал новый вопрос: «А почему же вы тогда претендуете играть первых любовников? Для этого надо быть прежде всего красавцем». На это Южин сказал, что рассчитывает брать не только этим.
И вся его дальнейшая жизнь в театре показала, что расчёт этот имел под собой самое прочное основание. Свои физические недостатки, мешавшие, по мнению коллег, исполнять роли героико-романтического репертуара, он сумел впоследствии полностью преодолеть. Сам он лучше других осознавал свои недочёты и на борьбу с ними положил много сил и труда. Результаты его фантастически напряжённой и упорной работы удивительны и не могут не вызвать восхищения. От южного акцента не осталось и следа. Дикция, красота речи и стиль сценического голосоведения Южина будут признаны его современниками неподражаемыми, образцовыми. Исчезнут и сутулость, и нервная угловатость жестов. Более того, он даже сумеет внушить зрителям мысль, что он высокого роста. Этот поразительный эффект отмечали почти все, кто его видел. На сцене он казался намного выше, чем был на самом деле.
В итоге сомнения коллег и критики в том, что он может играть Чацкого, отпадут полностью: Более того, отточив свою работу над этим образом до полного совершенства, Южин войдёт в историю русского театра, в том числе и как лучший Чацкий своего времени. Но не только Чацкий, которого он будет играть на протяжении двадцати лет, покорится таланту и упорству удивительного артиста. В сфере подчинения Южину окажутся все основные роли русской классики и практически весь мировой классический и героико-романтический репертуар. Такой репертуар подвластен только титанам сцены.
Рассказать о всех сценических победах в коронных южинских ролях невозможно. Но трудно удержаться хотя бы от одного примера. Скажем, роль Дон Карлоса в романтической драме Гюго «Эрнани» в интерпретации Южина вызвала такое потрясение и такую бурю восторга у современников, что слава об её исполнении дошла до самого Парижа. За эту роль Южин был награждён французским правительством орденом «Академические пальмы». Такую же награду получила и М.Н. Ермолова, игравшая в спектакле донью Соль. За всю историю русского театра только Южин и его постоянная сценическая партнёрша Ермолова стали кавалерами этого французского ордена.
В более поздний период творчества Южин всё чаще стал играть характерные и комедийные роли. И его открывшийся комедийный дар вызывал у зрителей такое же восхищение, как и его трагические и героические образы. О его отточенном мастерстве и блистательной импровизации, о его изумительной игре писали восторженные статьи. О дуэтах Южина и Лешковской в комедиях «Бешеные деньги» Островского, «Женитьба Фигаро» Бомарше, «Стакан воды» Скриба слагали целые легенды.
Поглощённость и даже, можно сказать, одержимость работой не превращали Южина в отшельника и аскета. Отвечая на вопросы одной из анкет, в графе «любимое занятие» он записал: «думать», в графе «любимое развлечение»: «болтать», а своим жизненным девизом назвал: «живи, и жить давай другим».
Вкус к жизни он знал и от радостей её не отказывался. Он мог, попав в Монте-Карло, проиграть в рулетку все имеющиеся в наличии деньги. Мог, беседуя с друзьями, провести целую ночь в клубе. С увлечением играл в винт и другие игры. Любил домашние посиделки с гостями. Всегда очень высоко ценил красоту и талант прекрасных женщин...
Его личная история - отдельная большая тема. Из неё можно было бы почерпнуть сюжеты не для одного романа. После неудачной женитьбы на актрисе Лидии Прокофьевой, женщине невероятно красивой, но неуравновешенной и легкомысленной, Южин, пройдя мучительную процедуру долго тянувшегося развода, обвенчался с баронессой Марией Николаевной Корф и прожил с ней до самых своих последних дней. В отличии от первой, вторая супруга была женщиной высоко образованной, благородной, очень доброй и мудрой. Всю жизнь Южин называл свою Марусю ангелом.
Начало их романа было романтичным и оригинальным. Они познакомились на репетиции, в доме Самарина. Южин был Чацким, баронесса Корф (по сцене Вронская) - Софьей. При первой встрече они не очень понравились друг другу. Марии Николаевне её партнер показался недостаточно красивым для Чацкого, Южин же посчитал Софью-Вронскую суховатой. Зато потом их сотворчество и основанная на взаимном уважении дружба переросли в сильное чувство. Для Марии Корф князь Сумбатов стал любовью единственной, на всю жизнь.
А Южин был сражён обаянием и женственностью Марии Николаевны, покорён её умом и добротой, её врождённым тактом и тонким вкусом, всю жизнь восхищался цельностью её характера и деликатностью чувств. Видимо, очарование и личные качества женщин из старинной московской семьи Корф были совершенно неотразимы и действовали на мужчин абсолютно безотказно. Во всяком случае, крупнейшие деятели искусств России устоять перед ними не смогли. Младшая сестра Марии Корф Лидия вышла замуж за А.П. Ленского, выдающегося актёра, режиссёра, художника, предшественника Южина на посту руководителя Малого театра. Одна из их кузин стала супругой Немировича-Данченко, другая - супругой композитора АС. Аренского.
После свадьбы Мария Николаевна ушла со сцены. Всю свою жизнь она посвятила супругу, помогая ему в его нелёгкой работе. Южин всегда очень доверял её мнению и всегда ценил её помощь в самых различных вопросах. Мария Николаевна работала вместе с Южиным над его ролями. Подавала реплики, когда он учил дома текст, давала советы в процессе репетиций и после спектакля. Она была первым зрителем, понимающим ценителем и самым взыскательным критиком мужа. Она помогала Южину переписывать его новые пьесы, следила за всей прессой, неизменно отмечая каждую статью, заметку и даже строчку, в которой упоминался Южин. (В библиотеке Южина, которая хранится в Малом театре, - большое количество журналов и газет, на полях которых рукой Марии Николаевны отмечены статьи и строки о Сумбатове-Южине). Она постоянно заботилась о нём, проявляя терпение и такт в самых различных обстоятельствах. Была ему верна и преданна всегда и во всём. Да мало ли на какие подвиги способна понимающая и любящая женщина!
Этого теперь никто не докажет. Но в Малом театре существует предание, что Южина любила великая актриса Елена Константиновна Лешковская. Любила его и Александра Яблочкина, тоже известнейшая в своё время актриса, ставшая впоследствии народной артисткой СССР. Во всяком случае, они обе - и Лешковская, женщина невероятного обаяния и магнетизма, и Яблочкина, в молодости неотразимая красавица, - замуж так и не вышли, хотя обе получали невероятное количество предложений руки и сердца. Существует легенда, что среди прочих к Яблочкиной даже сватался, но получил отказ какой-то восточный принц. Говорят также, что любовь Е.К. Лешковской к Южину не была безответной. Утверждать это тоже нельзя. Архива Лешковской не существует. Все письма, в том числе письма Южина к ней, она сожгла. Но в некоторых его письмах к друзьям можно уловить намеки, что Мария Николаевна знала об отношении мужа к своей самой любимой сценической партнёрше. «Ангел Маруся» понимала, что его чувства к Лешковской сильнее, чем чувства дружбы и любви к коллеге по сцене.
Но какие бы увлечения и страсти ни одолевали князя Сумбатова, какие бы жизненные бури над ним ни бушевали, работа никогда не страдала. Чувство долга и особая щепетильность его исполнения были ему присущи на протяжении всей жизни. Однажды в молодости, готовясь к своему первому выступлению в Малом театре, он по чистой случайности опоздал на 20 минут на репетицию спектакля «Горе от ума». По его собственному признанию, при воспоминании о том, что он пережил в тот момент, у него и через десятки лет холодели руки. Когда он вышел на сцену, вдоль рампы в ряд стояли Самарин, Садовский, Правдин, Ермолова, Садовская, Никулина... Режиссёр спектакля С.А. Черневский, холодно протянув Южину руку, сказал, обращаясь к труппе: «Извините дебютанта - он ещё не знает, что значит у нас репетиция». По словам Южина, он предпочёл бы, чтобы на него накричали и оштрафовали, только бы не слышать «этих слов и не видеть тех холодных, снисходительных лиц, с которыми труппа их выслушала». Он почувствовал тогда, что невольно оскорбил всех этих людей, «осквернил их святыню» и раз и навсегда понял, «чем был для них Малый театр».
Больше ни на одну репетицию во всей своей жизни он не опоздает. Как бы поздно не закончился накануне его день (а очень часто, упорно работая над ролью, новой пьесой, статьёй или докладом, он ложился спать только в 5-6 утра), Южин не только успевал вовремя на репетицию, но даже приходил на некоторое время раньше, чтобы, не дай Бог, не опоздать.
Всю жизнь ненавидевший ходить пешком, в почтенном возрасте он по два раза в день преодолевает немалое расстояние от дома к театру и обратно. В период так называемого «военного коммунизма», в страшное время 1918-1920 годов, зимы стояли холодные, а «дороги» были такого качества, что представляли опасность и днём. А уж ночью, когда Южин возвращался со спектаклей в полнейшей темноте (об освещении тогда даже мечтать было сложно), они представляли явную угрозу для жизни. Но после утомительного, голодного дня, полного волнений и забот, Южин ещё мог, придя домой, засесть за ночную работу, а наутро вновь появиться в театре бодрым и энергичным.
Несмотря на невероятную занятость, всегда приветливый, общительный, гостеприимный, он находил время не только для друзей и знакомых, но также для людей, вовсе ему неизвестных, но обратившихся к нему с какой-либо просьбой. Если это было в его силах, он никогда не отказывал в помощи ближнему. И делал это очень деликатно, тактично, так, чтобы не обидеть нуждающегося, а самому не стать предметом нескромных восхвалений. Он не просто помогал, он порой круто изменял судьбу человека, его сильно заинтересовавшего. Разглядев в технике железнодорожных мастерских из Воронежа огромный актёрский талант, Южин рекомендует его для зачисления в школу Малого театра, оплачивает за свой счет билет до Москвы и учёбу в школе вплоть до её окончания и, зная о сложном материальном положении студента, настаивает на его ежедневных приходах к нему домой на обед. Через некоторое время его подопечный, студент Александр Пожаров, превращается в прекрасного актёра Остужева, очень скоро ставшего в Малом театре совершенно незаменимым.
Доброту, чуткость, отзывчивость, душевное благородство Южина особенно глубоко могли прочувствовать его друзья и добрые знакомые. С А.А. Бренко, в театре которой он служил в молодости один сезон, Южин потом переписывался всю жизнь. Анна Алексеевна с больным сыном на руках после закрытия театра и скоропостижной смерти мужа жила крайне тяжело. В письмах она просила Южина о самых разных вещах: разрешить ей поставить его пьесу, помочь устроиться на работу в ту или иную театральную школу, оказать ей материальную помощь через Российское Театральное общество... И когда у неё умер сын, с просьбой помочь его похоронить Бренко обратилась тоже к Южину. И он неизменно откликался на все просьбы и помогал, чем только мог.
Бывший в царское время министром внутренних дел Б.В. Штюрмер, с которым у Южина были добрые отношения, в годы большевизма был посажен в Петропавловку и выпущен оттуда только перед самой смертью. Когда он скончался, князь Сумбатов не только не побоялся отдать последний долг опальному экс-министру. Но, не имея в то тяжёлое время иной возможности, он приехал на похороны в Петербург, простояв всю ночь в вагоне поезда. Это ли не свидетельство дружбы, верности, благородства и отваги?
Южин был руководителем Малого театра с 1909 по 1926 год. Его Почётным директором и председателем художественного совета, несмотря на тяжёлую болезнь, оставался и в последние два года жизни. В предреволюционные годы он вытаскивал Малый театр из творческого кризиса. После октябрьского переворота спасал его практически от полного уничтожения, защищая и от погромов толпы, и от яростных нападок некоторых воинственно настроенных представителей нового правительства, считавших старейший русский театр «наследием самодержавия» и по этой причине требовавших его закрытия.
Сумбатов-Южин не был совсем равнодушен к политике. Одно время он даже состоял в партии кадетов. Но он всегда был против того, чтобы политика вмешивалась в жизнь искусства. И всегда искус
Александр Иванович Сумбатов (Южин)
Джентльмен
Комедия в пяти действияхДействующие лица
Ольга Спиридоновна Рыдлова, глава торгового дома «Рыдлова вдова и Чечков».
Ларион Денисович Рыдлов, ее сын, лет 30.
Любовь Денисовна Рыдлова, ее младшая дочь.
Василий Ефимович Чечков, двоюродный брат Ольги Спиридоновны, лет 50, компаньон фирмы.
Сергей Павлович Боженко, помещик заложенных имений, служит в Москве в частном банке директором, лет 45.
Эмма Леопольдовна, урожденная графиня Остергаузен, его жена, молодая женщина.
Граф Фридрих Николаевич Остергаузен, ее дальний родственник, лет 35, владелец небольшого майората в Прибалтийском крае.
Андрей Константинович Остужев, литератор, лет под 40.
Вадим Петрович Гореев, учитель физики и естественной истории, журналист, приват-доцент университета.
Екатерина Вадимовна (Кэтт), его дочь, воспитанная мисс Уилькс.
Евгения Фоминична Уилькс, ее тетка, бывшая гувернантка Рыдловых, друг их дома, собственница фабрики перчаток и магазина изящных вещей и парфюмерии, лет 50, но очень сохранившаяся, англичанка по происхождению, родившаяся в России и прожившая всю жизнь в Москве.
Егор Егорович Лебедынцев, бывший спортсмен, занимается газетной работой.
Франческо Сакарди, тенор итальянской оперы.
Василий, лакей Рыдловых.
Гости, лакеи.
Действие происходит в наше время в Москве.
Первое, второе, третье и пятое - у Рыдловых, четвертое - у Гореева.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Сцена представляет зимний сад в доме Рыдловых. Правая стена вся уставлена тропическими растениями, на авансцене род беседки из пальм и кактусов. Несколько впереди, на правом плане, дверь. Средняя стена в глубине состоит из четырех или пяти арок, затворяющихся стеклянными дверями из цветных стекол. Промежутки между дверями заполнены цветущими растениями. Левая сторона - сплошной сад. Между третьим и четвертым планом и в глубине расположены карточные столы. На авансцене слева низенький стол, на нем два бочонка с устрицами, тарелки, устричные вилки, шабли, шампанское, стаканы и фужеры. За задней занавесью видна освещенная зала с множеством гостей. Слышна очень слабо бальная музыка. За одним из столов играют. Кое-когда проходят гости - дамы и мужчины. Сад освещен мягким электрическим светом. Садовые изящные кресла, столики и диваны.
Явление первое
Боженко, граф Остергаузен и Лебедынцев сидят около бочонка с устрицами и едят их, запивая шампанским.
Боженко. Что и говорить! Красавица! И за что этакому олуху лезет в рот такое счастье?
Остергаузен. Московская черта: есть хозяйские устрицы и ругать хозяина.
Лебедынцев. Давно сказано: русский человек склонен к злословию.
Остергаузен. Следует мягче относиться к людям, в руках коих столь важное преимущество, как капитал. Человек, преследующий в жизни определенную цель, не может быть столь опрометчив и легкомыслен.
Боженко. Нет поглядите, пожалуйста! Идет себе немец по жизненному пути мерным шагом, преследует какую-то цель да по пути раздает наставления. (Горячо.) Ну какая у тебя-то цель, скажи, сделай милость?
Остергаузен. Поддержать свою фамилию.
Боженко. Что?
Остергаузен. Поддержать свою фамилию. Она была богатая, и надо, чтобы она опять стала богатая.
Боженко. Что ж это за жизненная цель такая - богатство? И богат я был и беден - все одно и то же.
Лебедынцев. Ты при мне этого не говори. Ты никогда, Сергей Павлович, не был беден. У тебя сначала были большие имения, потом частная служба с окладом в 12 тысяч, это не бедность. А вот я, понимаешь… ну! (Глотает устрицы.) Знаешь, после того как судебный пристав выселил меня из моей конюшни…
Остергаузен. Зачем из конюшни? Разве вы жили в конюшне?
Лебедынцев. Жил-с, лучшие дни в моей жизни. Я в эту конюшню поместил два рязанских, одно тульское имение да последнюю подмосковную; наконец продал дом на Поварской и полконюшни, а в другую половину переселился сам. Так мы и жили, дружно, любовно: Пигмалион, Пик-Покет, Непобедимая I, Непобедимая II, тренер, жокей и я. Но… тут входит опекун.
Остергаузен. Какой опекун?
Лебедынцев. Судебный пристав. Занавес опускается. (Махнул рукой.)
Остергаузен. Да, это очень тяжело - после таких увлечений жить литературным трудом.
Лебедынцев. Собачья жизнь. Одна у меня надежда - самому газету издавать. Давайте вместе.
Остергаузен (очень спокойно). Ничего не выйдет.
Лебедынцев. Почему?
Остергаузен. Денег нет.
Лебедынцев. Да разве я предлагаю издавать на наши деньги? Вот еще! А зачем же наш Ларя-голубчик? Уж он в литературу давно порывается. Написал повесть психологического жанра и напечатал под псевдонимом «маркиз Вольдир» - Рыдлов наоборот. В каком-то иллюстрированном журнале помещен даже его собственный портрет и автограф. «Maркиз Вольдир, писатель». Рожа у него изображена в рембрандовском освещении, но - увы! - все как будто лоснится. Мы ему поручим какой-нибудь отдел.
Остергаузен. Так ему можно поручить театральный отдел.
Лебедынцев. Вот разве что театральный. Вероятно, он будет очень скоро сам играть роль дон Бартоло в комедии из семейной жизни.
Боженко. Ну, она не из таких.
Лебедынцев. Я плохо знаком с родными молодой. Почему это Гореевы и Уилькс в родстве? Что тут общего - русская и английская фамилии?
Боженко (прихлебывая из стакана). Ты ведь знаком с Гореевым.
Лебедынцев. Лично нет, но постоянно читаю его статьи в газетах, знаю его по думской деятельности… Знаю, что он учитель и приват-доцент…
Боженко. Много он пережил на своем веку. И журнал издавал, и писал, и учительствовал, и теперь много работает. Он сам про себя говорил мне, что он в жизни только и делал, что падал и поднимался. Лет тридцать назад женился он на сестре нашей Евгении Фоминичны Уилькс. Обе сестры были гувернантками: старшая, ныне здравствующая Евгения Фоминична, уже тогда, кажется, пестовала Ларьку Рыдлова, затем и «цель жизни» вашего сиятельства…
Остергаузен. Пока ты можешь шутить, но когда я женюсь, ты уже не будешь мочь шутить.
Боженко. Воспитала будущую графиню Остергаузен, нашла денежных друзей и отлично повела магазин перчаток, английских духов и… свадебную контору под шумок, а сестра ее по страстной взаимной любви вышла за Вадима Петровича, родила ему Кэтт, да тут же и умерла. Вот тут уж Вадим Петрович рухнул, попросту говоря запил, как все мы, русские люди. К счастью, ненадолго. Но этого срока было достаточно, чтобы Евгения Фоминична овладела Кэтт и перевезла ее к себе. Отец сначала и думать о ней забыл, заперся, и лет пять нигде его не было видно, а потом, когда оправился, да и она подросла, сунулся было к ней, но уже было поздно. Девочка звала тетку мамой, а к папе была вполне равнодушна. (Выпивая залпом стакан.) Вырастила красавицу, да вот и выдала замуж.
Остергаузен. А где теперь Остужев?
Лебедынцев (с любопытством глядя на графа). Э-э, ваше сиятельство, как же это так неосторожно? В доме повешенного - да о веревке.
Боженко. Вздор! вздор! Как тебе не стыдно, Егор Егорович!
Лебедынцев. Чего же стыдиться? Роман не роман, а небольшой очерк, так, строчек на двести, все-таки был.
Боженко (желчно). Послушай, Егор Егорович, мы в ее доме…
Лебедынцев. Да она еще и переночевать здесь не успела.
Боженко. Это все равно. Может быть, и было начало увлечения с ее стороны…
Остергаузен. Виноват, это все излишне. Я только спросил, где теперь Остужев и знает ли об этом бракосочетании. Больше я ничего не спросил…
Лебедынцев. Что знает, - это будьте уверены. Я думаю, одни его знакомые дамы послали ему добрую дюжину печатных приглашений. (Достает.) Вот таких. Он в Париже. Я читал недавно его фельетон.
Боженко. Это все мисс тетушка устроила! Будет он ей благодарен.
Лебедынцев. Уилькс-то? О, дама проницательная. Таскала-таскала племянницу по ситцевым балам, все партии искала.
Боженко (горячо). Ну, уж я тебя прошу!
Лебедынцев. Да разве я что-нибудь говорю? С тетенькой и с девицами хорошего круга, пикниками. А роман захлопнули на первой же главе. Будьте покойны. Вдова Рыдлова - фирма солидная: ей лежалого не сбудешь.
Из глубины входит Василий Ефимович Чечков.
Явление второе
Чечков. Избрали благую часть? Где, думаю, умные люди, которые не задыхаются? Надо их отыскать. Прямо сюда… (Присаживается.) Благодать, благодать. Хе… (Вынимает портсигар и тщательно выбирает сигару, когда обрезал ее и собирается закурить, Лебедынцев берет ее у него из рук.) Позвольте, батенька, я вам другую… такой сорт, что вы все пальчики оближете… (Ищет в портсигаре.) Вот… вот…
