Значение поговорки как аукнется так и откликнется. Маматаминова Юлдуз читает стихотворение

Министерство образования и науки Республики Казахстан

Специализированная школа – интернат «Дарын»

Классный час на тему:

Подготовила и провела Бертаева Гульжахан

Классный час на тему:

«Как аукнется, так и откликнется»

Смарт цели:

Разъяснить содержание и необходимость моральных норм уважения и самоуважения;

Формировать собственную позицию к уважению, дружбе, счастью, как нравственной категории.

Задачи:

Развивать навыки межличностного взаимодействия;

Выявить различные способы формирования уважения и самоуважения среди учащихся.

Оборудование:

Столы расставлены для работы в 4 группах, на столе каждой группы лежат чистые листы А4, цветные стикеры, маркеры, фломастеры, открытки-сердечки, анкеты, большой плакат-сердце.

Ход классного часа

1. Введение в тему

Классный час начинается с приветствия. Все участники встают в круг и здороваются с соседями пожатием руки, улыбаясь друг другу, затем рассаживаются на места, разделившись на 4 группы по просьбе учителя.

Учитель. Китайский мыслитель Шоу-Дао когда-то говорил своим ученикам: «Проявляйте уважение к тем, кто достоин его, ибо в этом нет ничего постыдного; проявляйте уважение к тем, кто жаждет его, ибо в этом нет ничего трудного; проявляйте уважение к тем, кто недостоин его, ибо в каждом есть что-то, достойное уважения».

Много лет прошло с тех пор, как мир впервые услышал эти слова, однако и ученики Шоу, и современники продолжают следовать этим мудрым советам. Как вы думаете почему?

Ученики. -Вероятно, в межличностном общении уважение играет очень большую положительную роль; -наверно, людям очень ценно это чувство и качество; люди стремятся к хорошему и доброму, а уважение можно рассматривать как проявление добра, теплоты, заботы; взаимное уважение является гарантией добросердечных отношений между людьми, гарантией эффективной работы в коллективе.

Учитель. Значит, это важная нравственная категория, и вам, людям, которые еще только учатся строить свои отношения с окружающими, есть что обсудить сегодня на нашем классном часу, сформировать свое отношение к уважению, дружбе, счастью, как нравственной категории.

Учащиеся . Когда мы проявляем уважение к другим людям, то тоже пользуемся уважением с их стороны; я думаю, что, уважая других, мы поднимаем собственную

самооценку; уважение со стороны других людей позволяет чувствовать себя нужными, важными, интересными.

2. «Ассоциативный ряд»

Учитель. Настало время определить, что же такое уважение. Обсудите в группах и продолжите ассоциативный ряд.

Уважение - это…

Учащиеся. Работают в группах, затем по очереди представитель каждой из групп продолжает начатый на доске ряд.

Уважение - это почтение, преклонение, признание заслуг, указание на достоинства, высокая оценка, желание быть похожим, восхищение, оказание почестей, признание равенства всех людей.

Учитель. Как видим, не случайно многие люди пытаются завоевать уважение других. А что такое самоуважение? Взаимоуважение?

Учащиеся. Те же чувства, только человек испытывает их к себе самому; взаимные чувства почтения, преклонения, признания и др.

3. «Пословица недаром молвится»

Учитель. Мы знаем, что народная мудрость всегда была сосредоточена в пословицах и поговорках,в котрых простой народ выражал свое отношение к человеческим достоинствам и недостаткам, в том числе к уважению и неуважению. Сейчас двум группам будут предложены такие пословицы: Уважение трудно заработать, но легко потерять(русская пословица) и

Если народ уважаешь, то и к себе уважение проявляешь.

Участники этих групп должны будут разобрать пословицу и объяснить ее нам.Для этого может использоваться весь раздаточный материал, необходимый им для работы.

4. Словесное портретирование

Учитель. Мы с остальными двумя группами попробуем составить портрет уважительного человека. Какие нравственные качества лежат в основе такой личности? Каким должен быть уважительный человек?

Учащиеся. Работают в группах на заранее приготовленных постерах, затем по очереди

представитель каждой из групп защищает составленную схему.

Уважительный человек

добрый отзывчивый

веселый честный

общительный благородный

внимательный правдивый

деликатный искренний

заботливый рассудительный скромный

Затем выступают команды с защитой пословиц.

Учитель. Раз мы сегодня с вами прикасаемся к этике человеческих отношений,то существует еще такое понятие, как дружба. С чего же она начинается? И как возникло само слово ДРУГ?

Слово «Друг».

Когда ещё никто не знал ни слова –

Ни «здравствуйте», ни «солнце», ни «корова» -

Соседям древний человек привык

Показывать кулак или язык

И корчить рожи (что одно и тоже),

Но, словом стал гортанный резкий звук,

Осмысленней лицо, умнее руки

И человек придумал слово «друг»

Стал друга ждать и тосковать в разлуке.

Ему спокойно за друзей моих.

Как жил бы я, что делал бы без них?

Друзей – людей, которых я люблю,

Я никогда ничем не оскорблю

Не для того наш предок шёл сквозь мрак,

Чтоб, встретив друга, я кричал: «Дурак!»

Показывал язык или кулак

И корчил рожи (что одно и тоже)

А злое слово я приберегу,

Пускай оно достанется врагу!

Какое прекрасное слово – "дружба"! Произносишь его – и сразу вспоминаешь своего друга, с которым тебе интересно играть в снежки, читать новую книгу или посекретничать о своем.

Учитель. Сейчас мы с вами поиграем в игру: «Узнай, кто я …» Предварительно мы с вами писали анкеты о себе. Сейчас, пока будет показан клип о дружбе, вы по анкетам должны узнать вашего одноклассника.

Клип о дружбе

Зачитываются результаты игры.

Умению дружить, общаться с людьми, надо учиться с детства. Нельзя быть равнодушным к чужому горю, нужно всегда помнить, что человек живет один раз на Земле, поэтому каждый день нужно творить добро.

Не стой в стороне равнодушно,

Когда у кого-то беда.

Рвануться на выручку нужно

В любую минуту, всегда.

И если кому-то поможет

Твоя доброта и дружба твоя,

Ты счастлив, что день не напрасно был прожит!

На свете живешь ты не зря!

Будь весел, чтоб радостней стало

Тому, с кем подружишься ты,

Чтоб каждому в жизни хватало

Прекрасной людской доброты.

Но, к сожалению, не у всех из нас есть друзья! А если у кого-то друга нет, то отчего так могло случиться? (Дети высказывают свои мнения.) Да, чаще всего именно оттого, что человек сам не готов стать для кого-то настоящим другом. Например, он начинает капризничать, требуя от друга слишком много, ничего не предлагая взамен.

Маматаминова Юлдуз читает стихотворение:

Друг познается в удаче,
Так же порой, как в беде.
Если он душу не прячет,
Чувства не держит в узде.
Друг познается в удаче,
Если удача твоя
Друга не радует, значит,
Друг твой лукав, как змея.
Или же горькая зависть
Разум затмила его.
И, на успех твой позарясь,
Он не простит ничего.
Он не простит, но иначе
Скажет об этом тебе.
Друг познается в удаче
Больше порой, чем в беде.

Учитель. Дружба – это дар, данный человеку. Поэтому каждый из нас не только должен ценить истинных друзей, но и сам должен быть хорошим другом.Не надо обижаться и обижать. Верно? Надо уметь прощать, не копить в себе зло, не быть мстительным. Ведь обида разрушает жизнь. Есть русская пословица: Кто старое помянет, тому глаз вон!

Учитель. Когда человек уважаем, когда у него много друзей и он чувствует уверенно, какое еще основное чувство испытывает человек?

Учащиеся: Счастье

Учитель. Великий Б.Паскаль сказал: «Мы бываем счастливы, только чувствую, что нас уважают.» У вас на столах есть красивые ромашки. Середина ромашки заполнена словами: Я счастлив, когда… А вот остальное на лепестках должны дописать вы сами.

Клип о счастье

Одновременно просматривая клип о счастье, учащиеся выполняют работу. Затем ромашки вывешиваются на доску и зачитываются высказывания.

Звучит стихотворение о счастье в исполнении мамы Султановой Динары- Мархабат Шакирбековны.

Рефлексия:

Мархабат Шакирбековна: Ребята, вы уже поняли, что счастливый человек, сможет преодолеть все. Я желаю каждому из вас иметь верного настоящего друга, уметь дружбой дорожить и быть счастливыми.

А теперь посмотрите сюда (указывает на доску). На экране изображено огромное сердце, которое готово всех любить и всем помогать. Это сердце вашего класса! Здесь есть маленький кармашек, куда каждый из вас может опустить сердечко с добрыми и мудрыми пожеланиями себе, классу, другу. Этот кармашек, наполненный добром ваших сердечных мыслей, мы откроем через 3,5 года, когда вы будете заканчивать 11 класс. Все это время кармашек будет храниться у классного руководителя. (Учащиеся пишут записки, играет музыка.)

Мое вам пожелание: всегда старайтесь помогать друг другу, будьте верными и добрыми друзьями, помните данное вами слово.

Играет музыка. Ребята пишут пожелания и складывают их в кармашек.

Учитель: А сейчас мы попросим наших с вами гостей сказать: кто, на их взгляд, проявил себя самым активным участником, хорошим другом и вообще счастливым человеком?

Гости совещаются и говорят ответ.

Учитель: А знаете ли вы, что среди орденов, которыми награждают людей за самые разные заслуги, есть совершенно особенный орден СЧАСТЬЯ . Этим орденом в Польше награждают людей, умеющих дарить другим радость общения. Вручение ордена- это торжественная церемония. Вот теперь давайте встанем в круг и наградим нашего героя стаканом лимонного сока, который он должен выпить с улыбкой!

А теперь все вместе скажем слова известного Козьмы Пруткова «Если хочешь быть счастливым- будь им!»

Волшебная сказка
Часть первая. Глава II. Как аукнется, так и откликнется

Что за роскошный, чарующий уголок между густо разросшимися кустами сирени отыскала себе Надя в большом институтском саду! Сюда никто не заглянет. Заросли кустов так плотны, что сквозь зеленую живую стену при всем желании нельзя рассмотреть тонкую фигурку в камлотовом платье и в белой пелеринке и переднике. Да и в голову никому не придет смотреть, кто притаился здесь в зеленой чаще. Завтра экзамен истории у пятого класса и "свои", пятиклассницы, заняты усердной к нему подготовкой. Семь экзаменов уже сошли, остается восьмой, последний и самый страшный. Михаил Михайлович Звонковский, преподаватель русской и общей истории, справедлив, но строг и требует знания "на зубок", как говорится, своего предмета. Поэтому к его экзамену воспитанницы готовятся с особенным усердием, зная, что здесь о поблажках и снисхождении не может быть и речи и что "Мишенька" режет безжалостно, невзирая ни на что.

Вот почему самым добросовестным образом нынче учатся в классе, учатся по ночам в дортуаре, учатся в саду.

Май в этом году стоит удивительный. Небо лазурно и прозрачно, словно на юге. Белые гряды облаков красиво и медлительно-важно плывут по бирюзовому фону. Солнце играет, шутит, смеется, выглядывая из своего ажурного дворца. Зеленые побеги так бархатисты и свежи по-весеннему. А на гибких ветвях сирени повисли лиловые и белые гроздья одуряюще-вкусно пахнущих цветов.

Надя лежит, растянувшись во всю длину на молодой зеленой мураве, собрав жгутиком передник, чтобы не запачкать его случайно зеленью, и обернув его вокруг талии. Белую пелеринку она сбросила с плеч и повесила на ветку куста. В правой руке лиловая кисть сирени, в левой - учебник русской истории, другой, по всеобщей, брошен на траву. Но глаза девочки устремлены не в книгу, и мысли Нади дальше, чем когда-либо, от экзаменов, занятий, отметок и всей прочей институтской "прозы", как она называет действительную жизнь. Глаза устремлены в зеленую заросль кустов, в самую чащу, и Надя забывает весь мир в эти минуты, забывает предыдущие неудачные экзамены, забывает "провал" по арифметике, переэкзаменовку по-немецки и по-русски. Забывает и слова начальницы, строгой, сдержанной, всегда ровной в обращении со всеми воспитанницами баронессы X. после неудачнейшего из ответов Нади во время русского экзамена, отмеченного получением девочкою злосчастной двойки:

Тебе будут три переэкзаменовки, Таирова, в том только случае, если ты выдержишь экзамен по истории. Иначе не взыщи, твоей тете придется взять тебя из нашего учебного заведения. Смотри же, готовься к истории особенно прилежно, твое положение весьма серьезно, помни это хорошенько.

К чести Нади сказать, слова эти смутили девочку. Но ненадолго, однако, смутили они ее.

Дня за три до решительного экзамена она увидела на постели дортуарной девушки Маши небольшую затрепанную книжонку и в какой-нибудь час времени одолела ее. Такой книжки ей еще не приходилось читать. Все прочитанные ею прежде померкли перед этим сказочным, захватывающим романом, где описывалась жизнь какой-то красавицы-принцессы, похожая на волшебную сказку, полная превратностей судьбы и самых изумительных случайностей, словом, та самая жизнь, о которой так сладко грезила в своих мечтах Надя.

И сейчас она вся еще находится под впечатлением прочитанного. И грезит им наяву.

Вот раздвигаются кусты сирени, и из зеленой заросли показывается высокая стройная фигура девушки. На ней бархатный берет с плюмажем и дорогой наряд, приспособленный для верховой езды. У красных каблучков - серебряные шпоры. На тонких аристократических рунах перчатки; в одной из них она держит хлыст с серебряной рукояткой. А лицо ее знакомо, очень знакомо Наде... Белокурые волосы выбиваются из-под берета. Серые глаза радостно щурятся. Счастливая улыбка не сходит с капризных губ.

Да ведь это она сама, Надя: ее лицо, ее манеры, хотя на ней и надет этот роскошный костюм, изменивший ее до неузнаваемости; этот костюм говорит за то, что она только что примчалась с турнира, данного в честь дочери королем-отцом. На турнире храбрейшие рыцари прославляли в бою ее имя, имя принцессы Изольды. А вечером будет бал, на котором она встретит нынешнего победителя турнира. Она оставила ему свой первый гавот, она будет танцевать с ним весь вечер, она знает, что скоро он будет ее мужем, что герольды отца уже ездят по столице и извещают народ о ее помолвке с герцогом-победителем. Ее ждет впереди безграничное счастье.

Но что это? Почему вдруг померкли серые глаза принцессы? Кто это ползет там в кустах? Змея? Тигр? О, нет, нет! Кто этот темный, грубый человек со зловещей улыбкой? О, это он, злодей Раймунд, когда-то изгнанный королем-отцом из их королевства за тяжкую провинность и теперь жаждущий мщения. Его мысли темнее его лица, он весь горит жаждой отметить королю и его дочери за свое изгнание. Какой коварный план он замыслил теперь: похитить принцессу, увезти ее в свой замок и жениться помимо ее воли на ней. Это он, злодей и преступник, крадется в кустах, ползет, припадая к земле, как разбойник, как ночная тать... Еще минута, и девушка в бархатном берете очутится в его руках.

Ах!

Лицо Нади, не принцессы Нади-Изольды, а настоящей скромной институтской Нади мгновенно обливается румянцем неожиданности и испуга. Какой ужас! Вместо белокурой принцессы и страшного "мстителя" среди зелени кустов появляется Варвара Павловна Студенцова.

А вы опять размечтались, Таирова, опять не учитесь? - звучит знакомый Наде (о, какой знакомый!) голос. - Должно быть, хотите, чтобы вас исключили из института? Ну, что ж, до этого уж недалеко. Ваше желание, конечно, будет удовлетворено. Искренно сожалею вашу достойную, уважаемую тетушку. Искренно сочувствую ей... Иметь в доме такую лентяйку! И, потом, что это у вас за поза? Лежать на земле, когда есть скамейка... И зачем вы смяли передник? Зачем сбросили пелеринку? Какое вы имеете право так небрежно относиться к казенному имуществу?

Варвара Павловна смотрит в лицо Нади недовольным, суровым взглядом. Краска негодования заливает ее лицо.

Сконфуженная, пристыженная девочка поднимается с травы. Ее передник, действительно, смят, волосы растрепаны, пелеринка висит на ветке. Смущенная улыбка застыла на лице. Эта несчастная улыбка дает повод к негодованию классной наставницы.

Как вы смеете смеяться, когда вам делают выговор? За этот смех вы будете наказаны.

И так как Надя все еще молчит смущенная, Варвара Павловна берет ее за руку и выводит на дорожку.

Ступайте в класс, садитесь на ваше место и извольте заниматься серьезно. Я вижу, что в саду вы не можете учиться совсем.

* * *

Ночь... Окна дортуара, несмотря на строгое запрещение начальства, открыты настежь. Нестерпимо душна майская ночь. Сиреневые деревья под окнами пахнут одуряюще сильно... Какой пряный, вяжущий аромат!

В дортуаре кишит жизнь, несмотря на позднее, ночное время. Благодаря белой северной ночи мая, здесь светло, как днем. Пятиклассницы небольшими группами расположились у окон и усердно затверживают имена, названия и года по учебникам истории.

Особенно года, хронологию. "Мишенька" исключительно требователен и строг в отношении последней. Беда перепутать у него лета царствования того или другого царя или же периоды войны и событий. Особенно взыскателен он почему-то ко всему, что касается Греции в общем и Пунических войн в частности. О, уж эти Пунические войны! К ним Михаил Михайлович чувствует какое-то исключительное, ничем необъяснимое тяготение и чуть ли не каждую экзаменующуюся спрашивает на экзамене о той или другой Пунической войне.

Наточка Ртищева, "генеральша", как ее называют в классе, клюет вздернутым носиком над учебником истории у себя в "промежутке", то есть в узеньком проходе между своей кроватью и кроватью соседки. Зажав уши, чтобы не слышать жужжанье подруг, шепотом лепечущих пройденное, Наточка изрекает, как Пифия с треножника, раскачиваясь из стороны в сторону на своей табуретке, цифры за цифрами, имена за именами.

Где-то неподалеку в коридоре пробило три. Скоро утро. А она еще семи билетов не знает из сорока. Какой ужас! Неужели провал? С нескрываемой завистью оглядывается Наточка на тех счастливиц, которые прошли уже всю программу на завтра и пользуются сейчас вполне заслуженным отдыхом и уж, конечно, проснутся с бодрым сердцем и свежею головою. Счастливая эта Лилька Боярцева, - вызубрила все билеты и теперь храпит, раскрыв с блаженным выражением свой пухлый рот. А вон Дася Шталь встает, потягиваясь, с пола, на котором сидела поверх теплого пледа, и идет, сладко позевывая, ложиться в постель.

Все билеты прошла? - завистливо спрашивает Наточка.

Все, конечно, - радостно бросает Дася.

И опять сердце бедной Наточки вздрагивает завистливым чувством.

Mesdames, кто знает про битву в Фермопильском ущелье и может рассказать? - неожиданно раздается чей-то повышенный шепот.

Это Саша Гурвина. Она считается одною из слабых учениц.

Вот святая наивность! Спроси у учебника, он лучше всех знает, - отвечает кто-то из "зубрящих", в то время как другие продолжают священнодействовать, не отрываясь от книги.

Не могу: страницы нет. Как раз вырвана на этом месте страница, - жалобным голосом стонет Саша.

Бедняжка, ступай сюда. Я тоже сейчас на Греции... Будем каждая про себя читать по одной книге. Только, чур, уговор дороже денег, не жужжи, а одними глазами читай, без шепота.

Хорошо, душка моя, хорошо, не буду! Спасибо... - и босые ножки Саши замелькали по направлению Мани Златомиримовой, самой отъявленной "зубрилки", на институтском языке, очень комфортабельно устроившейся на подоконнике огромного дортуарного окна. Теперь вместо одной закутанной в теплый платок детской фигурки на окне выросли две. Книжка лежит на коленях Мани. Она хозяйка и не хочет стеснять себя. Гостья же только бочком заглядывает в раскрытую страницу.

А короткая весенняя ночь уже выводит на далеком небе первые предрассветные узоры.

Надя Таирова, притаившаяся на другом дортуарном окне с учебником на коленях, с удивлением замечает розовую полосу зари, опоясавшую небо. Боже, как скоро промчалась эта ночь! Все казалось, что до утра еще далеко. А как прекрасны были ее ночные грезы нынче! Какое дивное настроение давал этот бледный, призрачный свет. Как рельефно переживались в воспоминаниях картины и образы прочитанного. Действительность с ее скучной прозой отошла далеко-далеко, и девочке в эту ночь кажется снова, что не Надя она, не Надежда Таирова, воспитанница пятого класса Н-ского института, которой суждено держать последний, решительный экзамен завтра, а принцесса, пленница какого-то таинственно заколдованного замка, пленница злого чародея-чудовища, который держит ее за семью затворами высокой башни. А там, внизу, герои-рыцари осаждают замок, пытаясь освободить принцессу из плена... Но высока, неприступна башня, крепки затворы замка, далеко им до терема пленницы. Сам колдун о семидесяти драконовых головах стережет вход в башню, не допускает освободителей проникнуть в свой волшебный чертог. Пленница знает, однако, в чем ее спасение: ей необходим первый взгляд проснувшегося доброго чародея-солнца. Если первый взгляд его золотых очей упадет на нее - она спасена; тогда рухнут злые чары, падут сами собой крепкие затворы, ослабеет дракон-чудовище, и смелые рыцари проникнут в башню. Вот уже скоро-скоро поднимется с голубой постели прекрасный добрый волшебник. Алое пламя зари уже залило небо... Надя смотрит туда большими, остановившимися от ожидания глазами, и душа ее трепещет и сердце бьется частыми-частыми ударами... Сейчас-сейчас поймает она первые брызги золотых лучей!

Таирова, ты, кажется, спишь с открытыми глазами? Вот смешная! Ха, ха, ха!

Как несносна эта Софи Голубева. Какое ей дело до Нади? Что ей надо от нее? Она своим неожиданным смехом нарушила очарованье, прогнала грезы, прекратила волшебную сказку.

Мильтиад при Марафоне... Мильтиад при Марафоне... При Марафоне, при Марафоне, при Марафоне... - совершенно бессознательно начинает твердить Надя, поднимая к самому лицу книгу и закрываясь ею от подруги.

А утром, когда заливается, поет звонок в коридоре, безжалостно прерывающий особенно сладкие сны институток, Надя с пустой головой и разбитым от бессонницы телом лениво и апатично одевается, чтобы идти на молитву. Из сорока билетов по курсу истории она знает только первые пятнадцать, да и то с грехом пополам.

* * *

Длинный, крытый зеленым сукном экзаменационный стол, выдвинутый на середину класса, уже сам по себе говорит за торжественность случая.

Пятый класс весь в сборе. Воспитанницы еще задолго до звонка, возвещающего о времени экзамена, сидят на своих местах и, спешно перелистывая страницы "курса", наскоро пробегают в памяти пройденное.

Надя тоже, для "очистки совести", берет учебник. Пунические войны еще туда-сюда, она с грехом пополам кое-как помнит. Но что идет дальше - все уже перепуталось в голове. Про русскую же историю и говорить нечего. Все эти удельные князья - какая путаница, какой сумбур!.. А потом Иваны... Иван Калита, Иван Третий, Иван Грозный... И кто такой Калита? И почему Калита? Какое странное название... А татарское иго? Про иго она совсем плохо помнит... Был Мамай, был Батый... И кого-то ослепили... И будет двойка в лучшем случае, а потому только, что единиц не принято ставить на экзаменационных испытаниях, только поэтому...

Звонок. Все встают. Все кланяются.

Nous avons l"honneur de vous saluez, madame la baronne! (Имеем честь здороваться с вами, госпожа баронесса!) - дружным хором восклицают девочки.

Входит начальница, инспектор классов, "свой" преподаватель, чужие учителя-ассистенты, назначенные на экзамен, и в их числе "Мишенька".

Еще не старый годами, но болезненный и старообразный, с подагрическими ногами, Михаил Михайлович Звонковский кажется особенно озабоченным и суровым сегодня. То и дело своими нервными пальцами он пощипывает маленькую жидкую бородку с пробивающейся на ней сединой. Михаил Михайлович не может не волноваться. По его мнению, пятый класс слишком мало преуспевает по истории и совсем уже не имеет понятия о хронологии. А между тем он, Звонковский, усерднее, чем с кем-либо другим, занимался с этим классом.

Экзамен начинается, по раз навсегда заведенному правилу, общей молитвой. Все воспитанницы поднимаются, как один человек, со своих мест и выстраиваются в промежутках между скамейками. Дежурная по классу звонким голосом читает раздельно "Преблагий Господи..." Потом все снова садятся, начальство - вокруг зеленого стола, воспитанницы - на своих партах.

Арсеньева, Аргенс, Беляева, Бобринцева... - громко произносит инспектор классов, глядя в журнал.

Маленькая Арсеньева с испуганным лицом бросается к столу.

Михаил Михайлович чуть заметно улыбается девочке ободряющей улыбкой. О, за эту ему нечего бояться: она на двенадцать баллов знает предмет, а вот Бобринцева так может смутить своими познаниями кого угодно... Веселая проказница-толстушка со смеющимися глазами и ямками на щеках развязно несет какую-то чепуху о Карфагенских войнах и Александре Македонском и так быстро при этом, что за нею трудно уследить.

Позвольте, позвольте... - не выдержав, останавливает инспектор классов Варю, - не так скоро, не так скоро, я ничего не могу разобрать...

Но та уже несется на всех парах без удержу, сыпля первыми попавшимися в голову именами, цифрами, названиями мест и городов.

Верениус, Вартышевская, Голубева... - продолжает вызывать инспектор.

Мишенька, с лицом, покрывшимся пятнами волнения во время ответов Вари Бобринцевой, теперь облегченно вздыхает. Добросовестная шведка Верениус и одна из лучших учениц пятого класса Софья Голубева бесспорно отличатся своими ответами и загладят предыдущие, он это знает хорошо.

Так и есть: обе девочки отвечают прекрасно. Баронесса улыбается довольной улыбкой; инспектор одобрительно кивает головой; лица ассистентов проясняются.

Дарлинг, Дмитриева, Звонарева...

Надя Таирова, словно сквозь сон, слышит произносимые фамилии своих одноклассниц, такие знакомые и незнакомые в одно и то же время. Вслушивается в их ответы, ловит то или другое название, год или имя и обливается потом от волнения и страха.

Нет, так, как они, она не сумеет ответить никогда. Китайскою грамотою кажутся ей все эти года событий и войн древности с их героями. Никогда она не запомнит в точности ни одного из них. Никогда.

Мильтиад при Марафоне... Фермопильское сражение... Ах ты, Господи, и когда все это было? Когда?

А экзамен приближается между тем к концу. Добрая половина класса уже вызвана в алфавитном порядке. Все больше и больше прибавляется спрошенных. Воспитанницы с красными, взволнованными лицами одна за другою возвращаются от зеленого стола и снова помещаются за своими партами.

Одни - удовлетворенные, счастливые вследствие удачного ответа, другие - встревоженные, с беспокойным выражением глаз.

Миновали уже буквы к, л, м, н... Скоро придет очередь Нади... Машинально перебирает девочка страницы учебника и ничего не может понять; строки сливаются со строками; в голове сумбур; в ушах звон от бессонной ночи и в мыслях не удерживается ничего, совсем как решето стала голова Нади, самые дикие мысли мелькают сейчас в ее мозгу.

Что за лицо у инспектора? Как он похож на отца герцога Адольфа, а "Мишенька" - на того кастеляна замка, который похитил бриллиантовое колье герцогини... Ну, конечно, на него, вот только бы наклеить ему большую бороду и...

Госпожа Таирова, Тонская, прошу... - откуда-то издалека-издалека звучит голос инспектора.

Вздрогнув всем телом, Надя быстро поднимается и идет к зеленому столу. На сукне лежат раскинутые красивым веером экзаменационные билеты. Тонкая трепещущая детская рука протягивается к ближайшему.

Помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его... - шепчет Надя обычную школьную молитву, помогающую, по убеждению институток, во всех страшных и трудных случаях жизни, и левой рукой незаметно крестится под пелеринкой в то время, как правая уже несет неведомый билет.

Господи, помоги, чтобы из первого десятка, из первого, из первого... - одними губами беззвучно шевелит Надя и, вспыхнув до ушей, переворачивает к себе лицевой стороной билет.

Пятнадцатый... - говорит как будто не она сама, а кто-то иной, чужим незнакомым голосом. Пятнадцатый... все кончено... она пропала!.. В билете стоит: по древней истории - Перикл и украшения Афин; по русской - Иоанн III, его княжение. Про Перикла Надя помнит кое-что, совсем смутно, и вот это-то обстоятельство бесспорно погубит дело. Может быть, кое-как еще выручит Иоанн? Она недавно читала про него в каком-то историческом романе. Правда, там больше описывались похождения какой-то цыганки-колдуньи, но было кое-что и про царя. Она, Надя, запомнила это "кое-что" и, может быть, сумеет рассказать экзаменаторам. Может быть, дело еще не так плохо обстоит; в сущности, и один из Иоаннов, которых так боялась Надя, выручит Перикла на этот раз.

Помяни, Господи, царя Давида... - одними губами, побелевшими от волнения, лепечет Надя.

Ну-с, госпожа Таирова, извольте начинать, - и глаза "Мишеньки" устремляются в лицо девочки пытливым вопрошающим взглядом. Он точно насквозь видит мысли своей ученицы и, вероятно, уже заранее уверен в неудовлетворительном ответе девочки.

Так не даст же она, Надя, ему торжествовать! Ни ему, Мишеньке, никому! Надо только быть храброй и смелой, как герцогиня Аделаида, как принцесса Изольда, как все те девушки, которых она так много знает и которым поклоняется в глубине души.

Мы ждем. Итак, что вы можете сказать про Перикла? - спрашивает чужой преподаватель-ассистент, поднимая глаза на воспитанницу.

Надя густо краснеет, потом бледнеет сразу. Что-то словно ударяет ей в голову... Сердце стучит... руки стискиваются конвульсивно, зажав в пальцах смятую бумажку с номером билета.

Перикл... Перикл... Он был... он был очень смелый... он был очень храбрый... и украшал Спарту... Нет, не Спарту, а Афины и носил на плечах хорошо задрапированный плащ... И греки ему за это поставили статую... - лепетала Надя, краснея снова до ушей, до корней волос и и до тонкой детской шеи.

Хорошо-с, все это так, но слишком уж сжато. Необходимо указать пространнее заслуги Перикла перед Грецией, - звучит убийственно спокойно и совсем уже не в интересах Нади вопрос Звонковского, в то время как тонкая, все понимающая улыбка играет на его губах.

Надя молчит. На что она может указать? На какие заслуги Перикла? Ничего она не может указать, решительно ничего. Что она афинянка, что ли, что должна восторгаться заслугами перед родиной какого-то противного грека?

И Надя готова расплакаться от горя и острой ненависти не то к Периклу, не то к "Мишеньке", заставляющему ее так подробно заниматься делами Перикла. Она молчит, по-прежнему до боли, до судорог в пальцах, сжимая руки.

Ну, в древней истории вы недостаточно, как видно, компетентны, госпожа Таирова. Перейдем к русской, - говорит снова чужой преподаватель-ассистент.

Словно гора падает с плеч Нади. Слава Богу, ей дают возможность поправиться по русской, если по древней провал, а она и не надеялась на такого рода снисхождение. Ну, роман про колдунью-цыганку, вывози! - проносится в ее голове, как птица, встрепенувшаяся мысль.

Девочка откашливается, поднимает глаза на экзаменующего и приступает к ответу. Теперь она говорит быстро-быстро, так и сыплет словами, извергая целый букет, целый фейерверк самых разнообразных событий из уст.

Иоанн III был еще маленький, когда его мучили бояре. Потом он бросал кошек из окна... Потом людей давил на улице и при нем был пожар в Москве, и пришел Сильвестр и еще Адашев. А потом он созвал опричников, которые с песьими головами и метлами на седлах губили хороших людей из бояр и слушались одного Малюту Скуратова...

Речь Нади, вначале сбивчивая и отрывистая, делается все плавнее и последовательнее с каждой минутой. Упомянута Софья Палеолог и взятие Сибири. Кажется, все хорошо, по-видимому, идет. Так почему же с таким сожалением смотрит на нее начальница и с такой насмешкой "свой" преподаватель?

Смущенная на мгновение, она подбодряется, однако очень скоро и с новым жаром делает вслух открытие, что Иоанн III убил собственного сына в запальчивости и умер в муках раскаяния, видя призраки погубленных им людей.

Две молоденькие ассистентки-учительницы младших классов, не выдержав, фыркают в платки. Фыркает кто-то и из подруг там за спиною Нади, на партах. А у начальницы лицо делается таким страдающим и утомленным.

Довольно, да довольно же, госпожа Таирова... - морщась, как от физической боли, говорит "Мишенька", повышая голос, - вы все перепутали... Мельком упоминаете про Иоанна III, а подробно рассказываете про Иоанна IV Грозного, про которого у вас в билете нет и помина. Простите, но вы совершенно не ознакомлены с предметом. Такими знаниями я удовлетвориться не могу. - И, говоря это, Звонковский отыскивает в классном списке фамилий Надино имя и ставит против него в клеточке жирную двойку.

Пошатываясь, с подгибающимися коленями, Надя возвращается на свое место. В сознании мелькает одна только мысль:

"Все кончено... Она провалилась и будет исключена".

Как аукнется, так и откликнется…

Говоря попросту, нашему мозгу, то бишь сознанию, в силу особенностей устройства, можно втемяшить, что угодно. Наш мозг работает, по сути, иллюзионистом. Старания эволюции не прошли даром и результат налицо.
И все было бы хорошо, если бы мы понимали, что наш мозг работает по созданию иллюзий на основе объективно существующего мира, и вмешательство в его дела чреваты.
Но вечная неудовлетворенность занозой сидит в нашем сознании, и мы разными путями пытаемся создать собственные иллюзии с явным желанием выдать их за реально существующие.
Наивно веря, что всякими там приемами и пассами выйдем на какой-то там уровень тонких материй.
Не понимая того факта, что наш мозг есть великолепный изумительный инструмент по наведению иллюзий. Миллиарды лет эволюция оттачивала это его умение, начиная с простейших форм жизни.
«Собственного» сознания у мозга нет, и потому, что ему предложат, то он и начинает обрабатывать. Верите в бога? Вам будет предложена соответствующая гамма ощущений, как своих, так и заимствованных. Разъяснять, что бога нет, Ваш мозг не будет. Ему простите, до лампочки, какую химеру ему предложили. К примеру, сатанисты верят в дьявола и общаются с ним, уверенные в своей нравственной силе и правоте ничуть не меньше обычных верующих.
Соответствующими методиками понасоздавали всякие там умения?
Сие неудивительно, наш мозг самообучающаяся система. Создаст любую иллюзию: общения с богом или Исой, можно услышать голоса, что-то увидеть, почувствовать и так далее. В полной уверенности, что все это было на самом деле. Проверить объективную истинность предмета своих внутренних чувствований мы не можем.
Меня особенно умиляет наивная вера некоторых людей в свою избранность и особенность вызванных ощущений. С удивительным постоянством приобщившиеся сообщают, что атеисты отстали, их мир беден, и только когда поверят в их учение, то почувствуют невероятную гамму изумительных ощущений. Охотно верю в последнее. И как тут не вспомнить один известный анекдот о туземце, лежащем под пальмами и заключительной фразой, сказанной надоедливому белому: А я что делаю?
Минуя всяких посредников, не эксплуатируя мозг чуждыми ему конструкциями, не насилуя его религиозными и прочими химерами, а просто радуясь жизни, благоговея перед миром живого, ощущая себя его частью, среди чистых родников живого естественного чувства, человек поднимается к высотам духа, создаваемых им самим в лукавом понимании, что это игра, чудесная игра нашего сознания.
Быть благодарными по конкретному адресу природы так прозаично, и нравственность оказывается как бы ни при чем. А в случае приобщения к любому учению ты поднимаешься над простыми непросветленными смертными, и обретаешь право на особую нравственность.
Простой факт, что человек вполне способен быть хорошим человеком вне учения и поднимать себя к вершинам чувств, одновременно создавая их путем реальных действий, не интересен.
Вот сакральность учений, их древность, всякие там таинства и прочее, это так серьезно, так важно, и надо затратить годы на постижение их высокого смысла и смеяться ни в коем случае нельзя, потому что все исполнено этого великого смысла и все очень, очень серьезно.
Надо сказать, мир, в котором царит эта подчеркнутая серьезность, на поверку обычно оказывается глуп. И ничто так не выдает глупость, как постоянно серьезное значительное лицо.
Хочешь сильно и ярко чувствовать – чувствуй.
Для тебя этот чудесный мир, мир природы и мир людей.
Не жди милости – делай для себя все сам. И тогда даже беды будут восприниматься тобою, как взрослым человеком – с достоинством и пониманием, что ничто – пока ты жив – не погасит солнце счастья в твоей жизни.

М. П. Погодин

Как аукнется, так и откликнется

Софья, молодая девушка, играющая главную роль в моем повествовании, дочь некогда богатых, после промотавшихся, благородных по рождению, но простых по уму родителей, была прекрасна собою. - И теперь еще, когда прошло лет двадцать после ее подвигов на сцене большого света, многие пожилые люди в Москве не могут вспомнить о прелестной без содрогания. - Как мила она была, говорят они, в легком кисейном платьице, которое, чуть-чуть на плеча накинутое, всякую минуту, кажется, готово было спуститься… и взор нетерпеливый дожидался уже чуда, - в этой дымчатой косыночке, едва касавшейся до шеи! С какою ловкостию волшебница ее откидывала, закидывала, поправляла!.. А эти русые волосы, в густых локонах на плеча упадавшие, эти голубые глаза, которые сверкали прямо в сердце, эти ножки быстролетные! - Или - другое явление - с каким искусством во время милой болезни ни то ни се , прославленной Дмитриевым , надевала она на голову простенький батистовый чепчик с узенькой кружевной оборкой! Надобно было любоваться, как он подвязывался под купидоновою ямочкою на подбородке! Надобно было любоваться на этот бантик в две петли из ленты голубой или розовой, на эту канифасную кофточку! Посмотрели б вы также ее на бале. Какая пышность! какой вкус! Как ловко умела она входить, выходить, кланяться на все стороны, оборачиваться, даже отворачиваться! Она вся говорила, и на ней все говорило… Как игрива была ее физиогномия! Всякую минуту, кажется, она переменялась, но всегда была одна и та же, всегда мила и прелестна. Поутру, после умыванья, румянец играл пятнами на нежных ее щечках; после обеда глазки ее покрывались какою-то масляною влагою, к вечеру все лицо разгоралось… Что же производили в чертах ее внутренние ощущения? На каждое чувство у ней было по лицу.

Софья была умна, то есть имела этот светский ум, живой и быстрый, с которым все говорится кстати, ничего лишнего: ее заслушивались в обществе, когда она начинала сыпать своими остротами и шутками. Другой славы она не искала, хотя, вероятно, и могла б получить ее: она думала только тогда, когда говорила, и все внимание ее было устремлено на мнение большого света. Во всем, что касалось до приличий, сметливость ее обнаруживалась блистательным образом: в самом запутанном деле тотчас находила концы и узнавала место, на котором ей стать должно было, когда сказать, когда смолчать и улыбнуться, - знала, с кем надо говорить о богомолье, с кем о вчерашнем бале, с кем посмеяться над соседкою, пред кем разыграть смиренницу.

Софья была добра, но больше по инстинкту, нежели с намерением; она не понимала еще теоретического удовольствия в добре, может быть, потому, что суетная об этом не размышляла. Чувствования все скользили по ее сердцу; иногда можно было подумать, что у ней не было его. Никто из живших с нею вместе не мог сказать решительно, что знает ее мысли о себе. Ныне покажется, что она смеется над тобою, даже презирает тебя, завтра ты попадешь в милость и увидишь знак ее расположения. Иногда выводила она из терпения своими несообразностями, но никак нельзя было сердиться на нее; она всегда казалась каким-то существом особенным, о котором судить невозможно по другим людям, которое отдает отчет только себе; прельщает, когда хочет, и сердит, когда угодно. Власти над собою, разумеется, она не терпела, и малейший признак ее почитала личным для себя оскорблением. Любить ее можно было только, как милую прихоть в человеческом образе.

Но я довольно познакомил читателей с характером моей героини, и теперь могу приступить к описанию происшествия, на котором основывается моя повесть.

Софья явилась в свете в полном блеске молодости и красоты, богатства и роскоши, и была всеми принята с восхищением, всеми без исключения. Пылкая московская молодежь была без ума от нее.

Открылось обширное поле для ее завоеваний: но она долго не брала оружия и думала только о своем веселье, ездила на балы, гулянья для того, чтоб показать себя, посмотреть людей… прыгала, резвилась, смеялась, шалила…

Потом уже стала она осматриваться около себя и увидела толпы обожателей. Это было очень приятно для ее самолюбия, и здесь начинается вторая эпоха ее деятельности. Она начала играть их вздохами, манить надеждою, ласкать то того, то другого и наконец - когда они становились смелее, отставлять с честию. - В самом деле ей никто не нравился: тот слишком умен,

Тот не в чинах, другой без орденов,
А тот бы и в чинах, да жаль - карманы пусты!
То нос широк, то брови густы!

Таким образом в продолжении зимы отпустила она от себя дюжины две селадонов , которые, быв покинуты милою обманщицею, излили свои чувствования в стихах, заунывных и томных, в таком количестве, что даже проницательные журналисты наши никак не могли догадаться, почему беспрестанно присылались к ним тогда плаксивые элегии.

Забавляясь над сими селадонами, наслаждаясь могуществом своих прелестей, Софья была уверена по каким-то софизмам, что для счастия жизни ей довольно себя, что в супружестве не найдет она ничего особенного в награду за принимаемое иго; но несмотря на это, ей не хотелось остаться и в полку престарелых девушек, которые, по ее мнению, разыгрывают печальную роль в нашем печальном мире. Она окинула взором стадо оставшихся сносных, по ее выражению, обожателей и стала искать… Вы удивляетесь этому слову, неопытные юноши, думая, что только вы ищете. Ах, друзья мои, поверьте мне, что они ищут, или, лучше, шарят больше нашего, но только тихомолком, но только умея сохранять во всем вид этого благородного самодовольствия, этого не тронь меня , которое держит нас в таком почтительном отдалении. И так она стала искать себе мужа.

«Какого же мужа стала она искать себе?» - естественно, спросит меня всякий читатель. Вот какого - слушайте.

Не бедного, не старого, не противного собою, не злого, не глупого, не… короче, такого, за которого можно было выйти, не нарушая правил благопристойности…

«Но что значат сии отрицательные требования? - подумает с удивлением читатель, - Софья могла иметь в виду партию блестящую».

Ах, господа, как вы недогадливы! главного условия вы еще не знаете. Я хотел было умолчать об нем, надеясь на вашу опытность, а больше всего, не желая привести в краску некоторых (разумеется, не многих) дам наших и девушек. Софья искала мужа, которого бы могла водить за нос, или, другими словами, она не хотела выходить замуж, но хотела за себя взять мужа.

Пронский, богатый молодой человек, с сердцем и душою, влюбленный в Софью, долго смотревший на нее издали, провожавший всех ее обожателей, наблюдавший, кого и за что она отпускала, сметил наконец дело, догадался, чего ищет она, и прикинулся таким простячком, что Софье во время пробных разговоров с ним невольно представилась мысль: такого-то нам надо…

***

В лесах, горах, каменных джунглях мегаполиса эхо всегда ответит отражённым звуком, нисколько не исказив его, а лишь иногда многократно повторив. Доброе деяние или худой поступок, направленные на других людей всегда вернутся человеку, совершившему их.

«Как аукнется, так и откликнется» - казалось бы, смысл этой пословицы известен почти каждому, хотя в наши дни в лесу очень редко стали перекликаться при помощи ауканья. Современный человек, если он заблудился или потерял из виду остальных, скорее всего, крикнет: «Эй!» или просто позовёт по имени своих попутчиков. Неважно, какими словами будет поддерживаться связь между пришедшими по грибы или ягоды - эхо откликнется на любой громкий звук.

Тем не менее, само русское выражение нисколько не устарело и до сих пор популярно. Переносный смысл этого народного изречения понять несложно - как сам отнесёшься к людям, на такое же отношение стоит рассчитывать в ответ.

Большинство людей, живущих по этому принципу, стараются выбирать, осознанно или интуитивно, самый конструктивный вариант отношений - доброжелательные. Несмотря на это, пословицу всё же чаще употребляют как оправдание поведения человека, который аргументирует своё нерасположение к другому, тем, что всего лишь отвечает на подобное, недоброжелательное, отношение. Индивидуум как бы оставляет за собой право не отмщение, в случае недружелюбных посягательств со стороны. Возможно, употреблению пословицы в таком контексте способствует переносное значение чисто русского слова «аукнуться».

В толковых словарях глагол «аукнуться» помимо переклички при помощи возгласа «Ау!», имеет второе значение - вызывать какие-либо последствия, чаще всего неприятные или нежелательные. Например: «Ещё неизвестно, чем может аукнуться тебе сегодняшнее опоздание!», «Смотри, аукнутся тебе прогулки под холодным дождём!». С точки зрения языковой экономии использование одного слова вместо целой фразы более прагматично. Но, хотя отдельно взятое слово «аукнуться» и схоже по смыслу со всем назидательным выражением, небольшие отличия между ними все же есть. Разницу можно уловить, вникнув в содержание изречения.

Ошибочно считать, что народная мудрость говорит о лесной перекличке, как таковой. Речь в пословице идёт о диалоге с эхом, которое в старые времена принимали за одухотворённое существо, хозяина леса. Считалось, чем приветливее будешь говорить с ним, тем добрее будет отношение духа к зашедшему в лес. Это нюанс позволяет не считать «аукнуться» сокращенным вариантом поучительного изречения: «Как аукнется, так и откликнется».

Таким образом, остается ещё раз убедиться насколько многофункциональны народные афоризмы. Помимо привлечения внимания собеседника к важной мысли, чему, безусловно, способствуют образность и выразительность высказываний, пословица экономит время, сжато подавая информацию, вставленную в компактную форму.

*** Внимание! Копирование статьи на другие сайты запрещено