Капелла медичи ночь. Капелла Медичи, Микеланджело: описание и фото

Капелла Медичи (Италия) - описание, история, расположение. Точный адрес и веб-сайт. Отзывы туристов, фото и видео.

• Туры на майские в Италию
• Горящие туры в Италию

Предыдущая фотография Следующая фотография

Капелла Медичи - достопримечательность, которую, наверное, обязан посетить каждый, кто путешествует по Флоренции.

В капелле Медичи отражаются многие грани таланта Микеланджело.

Эта мемориальная часовня находится при церкви Сан-Лоренцо. Искусствоведы называют капеллу Медичи одним из самых великих творений Микеланджело. Да и эпохи позднего Возрождения в целом.

Микеланджело был гениальным скульптором, живописцем, архитектором, поэтом... И в капелле Медичи отражаются многие грани его таланта.

Что посмотреть

Капелла Медичи представляет собой небольшое, но вытянутое в небо сооружение, которое венчает купол. Микеланджело закончил его архитектурное пространство. Ему удалось сделать так, чтобы внешность часовни отвечала ее внутреннему содержанию.

Все в капелле Медичи - от стен и до убранства - посвящено теме смерти.

Все в капелле Медичи - от стен и до убранства - посвящено одной теме - теме смерти. Внизу, в саркофагах, темно, здесь покоятся тела усопших. Чем выше, тем больше света попадает в здание: душа бессмертна, она воскресает в царстве света.

На одной стене капеллы находится алтарь. Напротив - усыпальницы Лоренца Великолепного и его брата Джулиано. Рядом с гробницами находятся три статуи, в том числе знаменитая «Мадонна с младенцем», выполненная самим Микеланджело. Скульптура символизирует близость матери и ребенка в ее наивысшей степени.

Мадонна исполнена лиризма, в отличие от остальных фигур, расположенных в капелле Медичи, она лишена трагизма. Эта скульптура признана одним из самых прекрасных образов, созданных в эпоху Возрождения.

Фигуры Суток принесли настоящую славу Микеланджело.

На саркофагах видны фигуры Суток, которые принесли настоящую славу скульптору. Так, на саркофаге Лоренца мы видим статуи «Утро» и «Вечер». Им явно неудобно, они как бы соскальзывают, но держатся за фигуру Лоренца Великолепного.

Гробницу Джулиано украшают фигуры «Ночи» и «Дня». «Ночь» - это самая трагичная фигура Микеланджело. Она оставляет неизгладимое впечатление и на сегодняшних посетителей капеллы Медичи так же, как и на современников художника.

Фигура «Дня» незавершенная. Но не потому, что Микеланджело не успел. Так скульптор хотел передать состояние неизвестности, ведь никто не может с уверенностью предугадать, что ждет его в течение дня.

Как добраться

Туристам, отдыхающим во Флоренции, необходимо ориентироваться на церковь Сан-Лоренцо. Эта достопримечательность есть во всех путеводителях по курорту.

Недалеко от церкви останавливается автобус № С1. Нужная вам остановка так и называется - «Сан-Лоренцо».

Открыта капелла Медичи с понедельника по воскресенье, с 8:15 до 18:00. Будьте внимательны, касса закрывается в 16:20.

Часовня открыта для туристов ежедневно, кроме праздников: Рождество (25 декабря), Новый год (1 января) и 1 Мая. Есть и выходные дни: каждый нечетный понедельник месяца и каждое четное воскресенье месяца.

Билет в капеллу Медичи стоит 8-4 EUR, сюда входит посещение капеллы и Новой Сакристии.

Билеты в церковь Сан-Лоренцо и библиотеку Лауренциана приобретаются отдельно.

Дети до шести лет могут посмотреть эти достопримечательности Флоренции абсолютно бесплатно.

Цены на странице указаны на сентябрь 2018 г.

Caro m’è il sonno, e più l’esser sasso,
mentre che ‘l danno e la vergogna dura.
Non veder, non sentir, m’è gran ventura;
però non mi destar, deh! Parla basso!
Michelangelo Buonarroti)

Мне сладко спать скульптурным камнем в нише,
покуда мир живет, стыдясь и мучась;
не чувствовать, не знать – блаженна участь;
Ты здесь еще? Так говори потише.
Перевод Елены Кацюбы .

С именами Лоренцо и Джулиано Медичи связан и один из величайших шедевров эпохи Высокого Возрождения –«Капелла Медичи» - скульптурный ансамбль, выполненный Микеланджело и расположенный в так называемой Новой сакристии (ризнице) церкви Сан Лоренцо (фамильной церкви семьи Медичи) во Флоренции. После смерти папы Юлия II (Джулиано делла Ровере, понт. 1503-1513), одного из самых требовательных, но и щедрых меценатов, человека непомерных амбиций, папы при котором было начато строительство беспрецедентного по масштабам собора св.Петра, где Микеланджело должен был построить величественную гробницу украшенную полусотней статуй, в которой почиет Юлий; завершены Микеланджело и открыты для обозрения фрески плафона Сикстинской капеллы, часовни св. Сикста, покровителя рода Ровере; расписаны Рафаэлем дворцовые комнаты (станцы) апартаментов папы в Ватикане, папой был избран Лев Х (понт. 1513-1521), Джованни де Медичи, второй сын Лоренцо Великолепного.
Флоренция. ц.Сан Лоренцо
Возможно оттого, что он родился в год памятного флорентийского турнира, так называемой Джостры (1475), а возможно и по природной склонности, Лев Х, переняв дипломатические способности отца, перенял и непомерную любовь к роскоши и развлечениям. Папских имений, рудников и казны, оставленной Юлием II , не хватало, чтобы оплачивать охоты, пиры, празднества. От посещения Рима именно в эти годы пришли в ужас и Эразм Роттердамский, и молодой монах Мартин Лютер. Денег не хватало, и Лев Х осуществил несколько финансовых проектов, два из которых: официальная продажа церковных должностей («симония») и продажа «отпущений» («индульгенций»), окончательно истощили терпение большой части западных христиан. Лютер выпустил «Тезисы», папа в ответ – буллу, приказывающую сжечь труды Лютера. В Германии началась Реформация.
Лев Х умер внезапно, даже не успев собороваться. Разумеется, в годы его понтификата строительство собора св.Петра продвигалось плохо, а о грандиозной гробнице папы Юлия II нечего было и думать. Правда, он предложил Микеланджело создать фасад церкви Сан Лоренцо, незавершенный Брунеллески, дабы этот храм стал «зерцалом всей Италии», и Микеланджело с удовольствием согласился уехать в любимую им Флоренцию, где четыре года напряженно трудился пока, в 1520-м все по той же причине, из-за отсутствия денег, работы над фасадом не были прекращены.
Однако в том же году кардинал Джулио де Медичи, будущий папа Клемент VII(понт.1523-1534), внебрачный сын Джулиано Медичи и ровесник своего двоюродного брата Джованни (Льва Х) выросший в доме дяди (Лоренцо Великолепного) после убийства отца, предложил Микеланджело другой вариант работы в Сан Лоренцо. Он предложил создать в строящейся новой ризнице церкви ансамбль надгробий для недавно умерших членов семьи: Лоренцо, сына Пьетро Медичи (старшего брата Льва Х) и Джулиано, младшего из сыновей Лоренцо Великолепного, - ничем не знаменитых, кроме родовых имен: Лоренцо и Джулиано.
Сначала Микеланджело, подавленный неудачей с фасадом церкви, воспринял идею без энтузиазма: к усопшим он особых чувств не испытывал. Но он помнил годы, проведенные в блистательном кругу Лоренцо Великолепного, чтил его память. А в Новой сакристии должны были находиться и саркофаги с прахом старших Лоренцо и Джулиано.

Архитектурно- пластическое решение гробницы было продиктовано небольшими размерами капеллы, образующей в плане квадрат со стороной 11 метров. Разместить в таком небольшом помещении сооружение, рассчитанное на круговой обход, как он предполагал вначале (ориентируясь на композиционные идеи гробницы Юлия II) было невозможно, и Микеланджело избрал традиционную композицию пристенных гробниц.

Гробница Джулиано Медичи
Композиции гробниц на боковых стенах симметричны. Возле левой от входа стены расположена гробница Джулиано. В прямоугольной стенной нише – фигура Джулиано, сидящего молодого флорентинца в одеянии римского патриция с непокрытой головой, обращенной к фронтальной стене капеллы. Под ней расположен саркофаг, на валютах которого – две аллегорические фигуры: женская - Ночь и мужская - День. Ночь – спит, опираясь склоненной головой на правую руку, под левой рукой у нее – маска, возле бедра – сова. День – бодрствует, он опирается на левый локоть, полуобернувшись к зрителю таким образом, что половина лица скрыта его мощным правым плечом и спиной. Лицо Дня проработано эскизно.

Гробница Лоренцо Медичи
Напротив, возле правой от входа стены – гробница Лоренцо. Он тоже облачен в римские одежды, но на глаза, скрывая их в тени, надвинут шлем. Его поза полна глубокой задумчивости, левая рука, в которой он держит кошель, поднята к лицу и опирается на ларец с драгоценностями, стоящий на колене. Голова слегка повернута вправо, в сторону фронтальной стены.

"Вечер"
Композиция саркофага аналогична, на валютах – фигуры: мужская – Вечер, женская – Утро. Обе фигуры развернуты на зрителя. Вечер склоняется ко сну, Утро – пробуждается.

Италия | Микеланджело Буонарроти | (1475-1564) | Капелла Медичи | 1526-1533 | мрамор | Новая Сакристия ц.Сан Лоренцо, Флоренция |
Возле фронтальной стены капеллы, напротив входа и алтаря в прямоугольной нише, обрамленной темными колоннами, ордерами в стиле Брунеллески, - простой прямоугольный саркофаг с прахом Лоренцо Великолепного и его брата Джулиано. На крышке саркофага находятся фигуры: сидящей Мадонны с младенцем на коленях (в центре), св. Косьмы и св. Домиана по бокам. Фигуры святых изваяны не Микеланджело, а, соответственно: Монторсоли и Рафаэлло да Монтелупо. Мадонна Медичи – ключевой образ капеллы: она размещена в центре фронтальной стены, к ней обращены взгляды святых, на нее взирают герцоги из своих ниш. Она сидит, опираясь правой рукой о постамент, на выдвинутом левом колене - младенец, прижавшись вполоборота к матери так, что его лица зритель не видит. Мадонна придерживает ребенка левой рукой. Выражение ее лица и вся поза овеяны задумчивой отрешенностью.

Современников поразило то же, что поражает и сегодня, - совершенство архитектурно-пластического ансамбля капеллы в целом, совершенство пластической связи всех изваяний в пространстве, необыкновенный - даже для гения Микеланджело – реализм каждой из скульптур, поднимающийся до высокого обобщения, символа. О символических значениях аллегорий Утра, Дня, Вечера и Ночи сказано много. Как известно, особенное внимание привлекла фигура Ночи, произошел обмен поэтическими эпиграфами между Джованни Строцци и Микеланджело. Мы же хотим остановиться на скульптурах Лоренцо и Джулиано и затронуть проблему «идеального портрета».
Ни в облике, ни в лицах современники не усмотрели портретного сходства с недавно умершими родственниками папы Льва Х и Клемента VII. Нам кажется это легко объяснимым. Не этих конкретных людей изображал скульптор над их саркофагами. Легендой Флоренции были другой Лоренцо и другой Джулиано, братья - те, что покоились возле фронтальной стены. Братья – и оттого надгробия симметричны.

Лоренцо Великолепный – дипломат, философ, банкир, - подлинный властитель – и оттого голову его венчает римский шлем, рука опирается на ларец с золотом, но сам он погружен в глубокие невеселые раздумья. Прекрасный и юный Джулиано, герой поэм и легенд, – храбрый, влюбленный, трагически погибший от рук заговорщиков. И оттого поза его неспокойна, голова стремительно повернута. Но Микеланджело изваял и не тех реальных Медичи, младшего из которых он не знал, а со старшим был знаком лишь в последние годы его жизни. Он изваял их легендарные образы, можно сказать аристотелевские формы – или платоновские идеи этих двух, запечатленных в истории Флоренции имен: Лоренцо и Джулиано.

За время строительства капеллы с 1520 по 1534 с двумя большими перерывами над Италией вообще и над Флоренцией пронеслись такие грозы, что кажется удивительным, что капелла Медичи была почти достроена. Понтификат Клемента VII ознаменовался таким разграблением Рима армией Карла V Габсбурга, которого Вечный город не знал со времен нашествия варваров, а завершился, помимо разгоравшейся Реформации, еще и расколом между римской и английской церковью, чьей главою провозгласил себя Генрих VIII. Некоторые церковные историки считают Клемента VII последним папой эпохи Возрождения.И если следовать этой, пусть и очень условной, хронологии, то капелла Медичи видится как непревзойденное по совершенству надгробие блистательного флорентийского Ренессанса.

«Страшный суд» Микеланджело писал, будучи свидетелем уже иного времени.

Manon&Gabrielle."Лоренцо и Джулиано".

Микеланджело - скульптор, художник, архитектор и поэт... Часть 2

Во дворце Лоренцо Великолепного (1489-1492)

Дж. Вазари. Портрет Лоренцо Медичи. Флоренция, Галерея Уффици

"И решив оказывать Микеланджело помощь и взять его под свое покровительство, он послал за отцом его Лодовико и сообщил ему об этом, заявив, что будет относиться к Микеланджело как к родному сыну, на что тот охотно согласился. После чего Великолепный отвел ему помещение в собственном доме и приказал его обслуживать, поэтому тот за столом сидел всегда с его сыновьями и другими достойными и благородными лицами, состоявшими при Великолепном, который оказывал ему эту честь; и все это происходило в следующем году после его поступления к Доменико, когда Микеланджело шел пятнадцатый или шестнадцатый год, и провел он в этом доме четыре года, до кончины Великолепного Лоренцо, последовавшей в 1492 году. Все это время Микеланджело получал от синьора этого содержание для поддержки отца в размере пяти дукатов в месяц, и, чтобы доставить ему удовольствие, синьор подарил ему красный плащ, а отца устроил в таможне" Вазари

Рано проявившаяся огромная одаренность скульптора открывает Микеланджело доступ ко двору Лоренцо Медичи, одному из самых блестящих и крупных центров итальянской культуры эпохи Возрождения. Правитель Флоренции сумел привлечь к себе таких известных философов, поэтов, художников, как Пико делла Мирандола, глава школы неоплатоников Марсилио Фичино, поэт Анджело Полициано, художник Сандро Боттичелли. Там Микеланджело имел возможность познакомиться с молодыми представителями семейства Медичи, двое из которых позже стали римскими папами (Лев X и Климент VII).

Джованни де Медичи впоследствии стал папой Львом X. Хотя он был всего лишь подростком в то время, но уже был назначен кардиналом католической церкви. Микеланджело также встретился с Джулиано Медичи. Десятилетия спустя, будучи уже прославленным скульптором, Микеланджело работал над его усыпальницей.

При дворе Медичи Микеланджело становится своим человеком, и попадает в круг просвещенных поэтов и гуманистов. Сам Лоренцо был прекрасным поэтом. Идеи платоновской академии, созданной под покровительством Лоренцо, оказали огромное влияние на формирование мировоззрения молодого скульптора. Он увлекся поисками совершенной формы - главной, по мнению неоплатоников, задачей искусства.

Некоторые из главных идей круга Лоренцо Медичи послужили источником вдохновения и терзаний Микеланджело в его дальнейшей жизни, в частности противоречие между христианским благочестием и языческой чувственностью. Считалось, что языческая философия и христианские догматы могут быть примирены (это отражено в названии одной из книг Фичино - «Платоновская теология о бессмертии души»); что все знания, если они правильно поняты, являются ключом к божественной истине. Физическая красота, воплощенная в человеческом теле, является земным проявлением красоты духовной. Телесная красота может прославляться, однако этого недостаточно, ибо тело - тюрьма души, которая стремится вернуться к своему Создателю, но может осуществить это только в смерти. Согласно Пико делла Мирандола, в течение жизни человек обладает свободой воли: он может вознестись к ангелам или погрузиться в бессознательное животное состояние. Молодой Микеланджело находился под воздействием оптимистической философии гуманизма и верил в безграничные возможности человека. В роскошных палатах Медичи, в атмосфере новооткрытой платоновской академии, в общении с такими людьми, как Анджело Полициано и Пико Мирандольский, мальчик превратился в юношу, возмужал умом и талантом.

Восприятие Микеланджело реальности как воплощенного в материи духа несомненно восходит к неоплатоникам. Для него скульптура была искусством «вычленения» или освобождения фигуры, заключенной в каменном блоке. Не исключено, что некоторые из его самых поразительных по силе воздействия произведений, которые кажутся «неоконченными», могли быть намеренно оставлены такими, потому что именно на этой стадии «освобождения» форма наиболее адекватно воплощала замысел художника.

Окруженный роскошью, прекрасными картинами и скульптурами, в изящных интерьерах дворца Медичи, имея доступ к богатейшей коллекции памятников античной культуры - монет, медальонов, камей из слоновой кости, украшений - Микеланждело получил основы изобразительного искусства. Вероятно, именно в этот период он выбрал ваяние делом всей своей жизни. Приобщившись к высокой утонченной культуре двора Лоренцо Медичи, проникнувшись идеями передовых мыслителей того времени, усвоив античную традицию и высокое мастерство непосредственных своих предшественников, Микеланджело приступил к самостоятельному творчеству, начав работу над скульптурами для коллекции Медичи.

Ранние работы (1489-1492)

"Возвратимся, однако, к саду Великолепного Лоренцо: сад этот был переполнен древностями и весьма украшен превосходной живописью, и все это было собрано в этом месте для красоты, для изучения и для удовольствия, а ключи от него всегда хранил Микеланджело, намного превосходивший других заботливостью во всех своих действиях и всегда с живой настойчивостью проявлявший свою готовность. В течение нескольких месяцев срисовывал он в Кармине живопись Мазаччо, воспроизводя работы эти с таким толком, что поражались и художники, и не художники, и зависть к нему росла вместе с его известностью" Вазари

При дворе Лоренцо Медичи, Великолепного Лоренцо, окруженный талантливыми людьми, мыслителями-гуманистами, поэтами, художниками, под покровительством щедрого и внимательного вельможи, во дворце, где искусство стало культом, открылось главное призвание Микеланджело - скульптура. Самые ранние его работы в этом виде искусства обнаруживают истинный масштаб дарования. Созданные шестнадцатилетним юношей небольшие рельефные композиции и статуи, основанные на изучении натуры, но исполненные совершенно в античном духе, проникнуты классической красотой и благородством:
- голова смеющегося Фавна (1489, статуя не сохранилась),
- барельеф «Мадонна у лестницы», или «Мадонна делла Скала» (1490-1492, Дворец Буонаротти, Флоренция),
- барельеф «Битва кентавров» (ок. 1492, Дворец Буонарроти, Флоренция),
- «Геркулес» (1492, статуя не сохранилась),
- деревянное распятие (ок. 1492, церковь Санто Спирито, Флоренция).

«Мадонна у лестницы» мраморный барельеф (1490-1492)

Микеланджело «Мадонна у лестницы», ок. 1490 —1491 итал. Madonna della scala мрамор. Каза Буонарроти, Флоренция, Италия

Мраморный барельеф. Фрагмент. 1490-1492 гг. Микеланджело Буонарроти. Флоренция, Музей Буонарроти

«Тот же Лионардо несколько лет тому назад хранил в своем доме на память о дяде барельеф с Богоматерью, высеченный из мрамора собственноручно самим Микеланджело, высотой чуть побольше локтя; в нем он, будучи в то время юношей и задумав воспроизвести манеру Донателло, сделал это настолько удачно, словно видишь руку того мастера, но и грации, и рисунка здесь еще больше. Работу эту Лионардо поднес затем герцогу Козимо Медичи, почитающему ее за вещь в своем роде единственную, ибо другого барельефа, кроме этой скульптуры, рукой Микеланджело выполнено не было» Вазари

В начале своего творческого пути Микеланджело выступает, прежде всего, как скульптор. Уже первые работы свидетельствуют о его незаурядности и отмечены чертами нового, того, что не могли дать ему учителя: живописец Доменико Гирландайо и скульптор Бертольдо. Его первый рельеф «Мадонна у лестницы» (1489-1492, Флоренция, Музей Буонарроти), высеченный им в мраморе, когда ему было едва шестнадцать лет, отличается от произведений предшественников пластической мощью образов, подчеркнутой серьезностью трактовки сотни раз использованной темы.

«Мадонна у лестницы» выполнена в традиционной для итальянских скульпторов ХV века технике низкого, тонко нюансированного рельефа, напоминающей рельефы Донателло, с которыми его роднит и присутствие младенцев (путти), изображенных на верхних ступенях лестницы. Внизу у лестницы сидит мадонна с младенцем на руках (отсюда название рельефа). Тонкая градация лепки форм этого трехпланового рельефа придает ему живописный характер, словно подчеркивая связь этого вида скульптуры с живописью. Если учесть то обстоятельство, что Микеланджело начинал обучение у живописца, то становится яснее причина обращения его на первых порах именно к этому виду скульптуры и соответствующая его трактовка. Но молодой Микеланджело дает, однако, пример совершению не традиционного образа: Мадонна и Младенец Христос наделены непривычной для искусства кватроченто мощью и внутренним драматизмом.

Главное место в рельефе принадлежит Мадонне, величавой и серьезной. Образ ее связан с традицией древнеримского искусства. Однако особая ее сосредоточенность, сильно звучащая героическая нота, контраст мощных рук и ног с изяществом и свободой трактовки живописно-певучих складок ее длинного одеяния, удивительный в недетской силе младенец на ее руках — все это идет от самого Микеланджело. Найденная здесь особая компактность, плотность, уравновешенность композиции, умелое сопоставление различных по величине и трактовке объемов и форм, точность рисунка, правильность построения фигур, тонкость обработки деталей предвосхищают его последующие работы. Есть в «Мадонне у лестницы» и еще одна черта, которая будет характеризовать многие из произведений художника в будущем — огромная внутренняя наполненность, сосредоточенность, биение жизни при внешнем спокойствии.

Мадонны XV века миловидны и несколько сентиментальны. Мадонна Микеланджело трагически задумчива, погружена в себя, она не изнеженная патрицианка и даже не трогательная в своей любви к младенцу юная мать, а суровая и величавая дева, которая сознает свою славу и знает об уготованном ей трагическом испытании.

Микеланджело изваял Марию, когда она, держа у своей груди дитя и, должна была предрешить будущее - будущее для себя, для младенца, для мира. Всю левую часть барельефа занимают тяжелые лестничные ступени. Мария сидит в профиль на скамье, направо от лестницы: широкая каменная балюстрада словно бы обрывалась где-то за правым бедром Марии, у ног ее ребенка. Зритель, взглянув на задумчивое и напряженное лицо Богоматери, не может не почувствовать, какие решающие минуты она переживает, держа у своей груди Иисуса и, словно бы взвешивая на ладони всю тяжесть креста, на котором ее сыну суждено было быть распятым.

«Богоматерь», известная под названием «Мадонна делла Скала», находится теперь во флорентийском музее Буонарроти.

Барельеф «Битва кентавров» (ок. 1492)

Микеланджело. Битва кентавров, 1492 итал. Battaglia dei centauri, мрамор. Каза Буонарроти, Флоренция, Италия

Мраморный барельеф. Фрагмент. Ок. 1492. Микеланджело Буонарроти. Флоренция, Музей Буонарроти

«В это самое время по совету Полициано, человека учености необыкновенной, Микеланджело на куске мрамора, полученном от своего синьора, вырезал битву Геркулеса с кентаврами, столь прекрасную, что иной раз, разглядывая ее сейчас, можно принять ее за работу не юноши, а мастера высоко ценимого и испытанного в теории и практике этого искусства. Ныне она хранится на память о нем в доме его племянника Леонардо, как вещь редкостная, каковой она и является» Вазари

Мраморный рельеф «Битва кентавров» (Флоренция, Дворец Буонарроти) (или «Битва кентавров с лапифами») был вырезан в виде римского саркофага из каррского мрамора молодым Микеланджело для его знатного покровителя, Лоренцо Медичи, но, вероятно, из-за смерти которого в 1492 г., так и остался незавершенным.

Барельеф изображает сцену из греческого мифа о битве людей лапифов с полу животными-кентаврами, напавшими на них во время свадебного пиршества. По другой версии, сцена изображает один из эпизодов античной мифологии - битву кентавров, похищение Деяниры, жены Геркулеса, или битву Геркулеса с кентаврами. В этом произведении ясно прослеживается изучение мастером древнеримских саркофагов, а также влияние творчества таких мастеров, как Бертольдо, Поллайло и Пизани.

Сюжет был подсказан Анджело Полициано (1454-1494), ближайшим другом Лоренцо Великолепного. Его смысл - победа цивилизации над варварством. Согласно мифу, лапифы победили, однако в интерпретации Микеланджело исход битвы неясен.

Из плоской поверхности мрамора выступают около двух десятков обнаженных фигур греческих воинов, сражающихся с мифическими кентаврами. В этой ранней работе молодого мастера отразилось увлечение отображением человеческого тела. Скульптор создал компактные и напряженные массы обнаженных тел, продемонстрировав виртуозное мастерство в передаче движения посредством игры света и тени. Следы резца и неровные края напоминают нам о камне, из которого являются фигуры. Этот рельеф производит впечатление поистине взрывчатой силы, он поражает мощной динамикой, бурным движением, пронизывающим всю композицию, богатством пластики. В этом высоком рельефе нет ничего от графичности трехпланового построения. Он решен чисто пластическими средствами и предвосхищает другую сторону последующих творений Микеланджело — его неистребимое устремление к раскрытию всего многообразия и богатства пластики, движений человеческого тела. Именно этим рельефом юный скульптор во всю силу заявил о новаторстве своего метода. И если в тематике «Битва кентавров» существует связь искусства Микеланджело с одним из его истоков — античной пластикой и, в частности, с рельефами древнеримских саркофагов, то в трактовке темы ярко выражены новые устремления. Микеланджело мало занимает момент повествовательности, рассказа, столь обстоятельного у римских мастеров. Главное для скульптора — возможность показать героику человека, раскрывающего в битве свою духовную мощь и физическую силу.

В клубке тел, сплетенных в смертельной схватке, мы находим первое у Микеланджело, но уже удивительно широкое воплощение главной темы его творчества темы борьбы, понятой в качестве одного из извечных проявлений бытия. Фигуры сражающихся заполнили все поле рельефа, удивительного в своей пластической и драматической целостности. Среди клубка сражающихся выделяются отдельные идеально прекрасные обнаженные фигуры, моделированные с точным знанием анатомического строения человека. Одни из них вынесены на передний план и даны в высоком рельефе, приближающемся к круглой скульптуре. Это позволяет выбирать несколько точек для обозрения. Другие — отодвинуты на второй план, рельеф их ниже и подчеркивает общую пространственность решения. Глубокие тени контрастируют с полутонами и ярко освещенными выступающими частями рельефа, что придает изображению характер живой и чрезвычайно динамичный. Некоторая незавершенность отдельных частей рельефа усиливает по контрасту выразительность фрагментов, законченных со всей тщательностью и тонкостью. Проявившиеся черты монументальности в этом сравнительно небольшом по размеру произведении предвосхищают дальнейшие завоевания Микеланджело в этой области.

"Второй слева воин готовится бросить правой рукой огромный камень. Удар может быть адресован тому, кто находится в центре, в верхнем ряду, и в то же время его поза и разворот корпуса противопоставлены воину, стоящему спиной к зрителю и тянущему правой рукой упирающегося врага за волосы. Его, в свою очередь, готовится ударить человек, поддерживающий левой рукой своего товарища. Они образуют следующий контрапост. От этой пары сам собой напрашивается переход к старику слева, толкающему камень двумя руками, и к молодому воину у левого края барельефа — его обхватил за шею кто-то сзади. Замечательно, что любой фрагмент одновременно участвует сразу в нескольких противопоставлениях: этим достигается сквозная согласованность всех контрапостов, облегчающая восприятие целого. В этом сложном переплетении тел все же угадывается особый порядок контрапостных движений. Композиция может быть прочитана с любого фрагмента, но более выразительно разворачивается от центральной группы. Таким образом в барельефе есть и равноправие всех участвующих в битве, вызывающее некоторую разноголосицу, и одновременно ненавязчивая, скорее даже потенциальная, иерархия мизансцен, указывающая на привычку ордерного мышления. Полизрительную композицию, вмещающую в себя идею ордерности, Микеланджело неоткуда и не у кого было заимствовать. Здесь все приходилось делать впервые и самому, но это не значит робко или неумело" В. И. Локтев

Исследователи до сих пор спорят о том, какой именно эпизод античной мифологии воспроизведен юным мастером, и сама эта сюжетная неясность подтверждает, что целью, которую он ставил перед собой, было не точное следование определенному повествованию, а создание образа более широкого плана. Многие фигуры в рельефе их драматический смысл и скульптурная трактовка словно во внезапном откровении предвещают мотивы будущих произведений Микеланджело, пластический язык рельефа своей свободой и энергией, порождающей ассоциацию с бурно переливающейся лавой, обнаруживает сходство с микеланджеловской скульптурной манерой гораздо более поздних лет. Свежесть и полнота мироощущения, стремительность ритма придают рельефу неотразимое обаяние и неповторимость. Недаром же Кондиви свидетельствует о том, что Микеланджело в старости, глядя на этот рельеф, сказал, что «осознает ошибку, которую он сделал, не отдавшись всецело скульптуре» (Переписка Микеланджело Буонарроти и жизнь мастера, написанная его учеником Асканио Кондиви).

Но, опередив свое время в «Битве кентавров», Микеланджело вырвался слишком далеко вперед. 3а этим смелым прорывом в будущее неминуемо должны были прийти годы более медленного и последовательного творческого становления, углубленного интереса к великому наследию античного и ренессансного искусства, накопления опыта в русле различных, подчас очень противоречивых традиций. Позже мастер работал над схожей батальной многофигурной композицией «Битва при Кашине» (1501-1504), до наших дней дошла копия созданного им картона.

Изучение анатомии. Статуя «Геркулес» (1492)

«После смерти Лоренцо Великолепного Микеланджело воротился в отцовский дом, бесконечно огорченный кончиной такого человека, друга всяческих дарований. Именно тогда Микеланджело приобрел большую глыбу мрамора, в которой он высек Геркулеса высотой в четыре локтя, стоявшего много лет в палаццо Строцци и почитавшегося творением чудесным, а затем в год осады Геркулес этот был отослан Джованбаттистой делла Палла во Францию королю Франциску. Рассказывают, что Пьеро деи Медичи, долгое время пользовавшийся его услугами, когда стал наследником отца своего Лоренцо, часто посылал за Микеланджело при покупке древних камей и других резных работ, а однажды зимой, когда во Флоренции шел сильный снег, приказал ему вылепить у себя во дворе статую из снега, которая вышла прекраснейшей, и почитал Микеланджело за его достоинства в такой степени, что отец последнего, замечая, что сын его ценится наравне с вельможами, начал и одевать его пышнее, чем обычно» Вазари

В 1492 году Лоренцо умер, и Микеланджело оставил его дом. Когда умер Лоренцо, Микеланджело было семнадцать лет. Он задумал и выполнил статую Геркулеса величиною больше роста человека, в которой проявился его мощный талант. Это была первая, законченная попытка гения, устремившегося к выражению в искусстве героических идей.

Микеланджело почти не знал развлечений юноши его лет, трудясь над статуей Геркулеса, он продолжал в то же время учиться. Микеланджело изучал анатомию на трупах, с разрешения приора госпиталя Санто Спирито. По мнению проф. С. Стама, Микеланджело начал рассекать трупы примерно с 1493 г. В одной из отдаленных зал монастыря Санто Спирито он одиноко проводил ночи, при свете лампады рассекая трупы анатомическим ножом. Придавая различные положения частям тела и мускулам, он изучал размеры и пропорции и тщательно отделывал рисунки, заменяя таким образом, мертвым телом живую натуру. Создавая живой образ, он как бы видел сквозь кожу, облегающую тело, весь механизм этих движений.

Увлечение анатомией мастер сохранил на всю жизнь. Знаменитый анатом Андреас Везалий (1515-1564) свидетельствовал, что Микеланджело собирался написать необычный анатомический трактат. Ненаписанная анатомия, про которую Микеланджело говорил, что она будет непохожей на прошлые, стала бы учебником новой композиционной манеры.

К сожалению, «Геркулес» не сохранился (он изображен на гравюре Израэля Сильвестра "Двор замка Фонтенбло"). Снежная фигура была выполнена 20 января 1494 г.

Деревянное распятие (1492)

Микеланджело Распятие церкви Санто Спирито, 1492 итал. Crocifisso di Santo Spirito, дерево, полихромия. Высота: 142 см, Санто Спирито, Флоренция

Фрагмент. 1492 г. Микеланджело Буонарроти. Церковь Санто Спирито, Флоренция

«Для церкви Санто Спирито в городе Флоренции он сделал деревянное распятие, поставленное и до сих пор стоящее над полукружием главного алтаря с согласия приора, который предоставлял ему помещение, где он, частенько вскрывая трупы для изучения анатомии, начал совершенствовать то великое искусство рисунка, которое он приобрел впоследствии» Вазари

Многие годы произведение считалось утраченным, пока не было обнаружено в флорентийской церкви Санто Спирито. Совершенно необычным для наших представлений о Микеланджело оказалось известное по источникам, но лишь недавно опознанное деревянное полихромное распятие ризницы во церкви Санто Спирито. Распятие было создано молодым 17-летним мастером для приора церкви, который покровительствовал ему.

Вероятно, молодой мастер мог следовать распространенному в Италии ХV века типу распятия, восходящему ко временам готики и потому выпадающему из круга наиболее передовых исканий скульптуры конца кватроченто. Голова Христа с закрытыми глазами опущена на грудь, ритм тела определяется скрещенными ногами. Голова и ноги фигуры расположены контрапост, лицу Спасителя придано мягкое выражение, в теле ощущается хрупкость и пассивность. Тонкость этого произведения отличает его от мощи фигур мраморного рельефа. Среди дошедших до нас произведений Микеланджело нет подобных работ.

Уже в этих ранних произведениях Микеланджело можно почувствовать своеобразие и силу его дарования. Исполненные 15—17-летним художником, они не только представляются совершенно зрелыми, но и по-настоящему новаторскими для своего времени. В этих юношеских произведениях вырисовываются главные черты творчества Микеланджело - тяготение к монументальной укрупненности форм, монументальность, пластическая мощь и драматизм образов, благоговение перед красотой человека, в них видно наличие собственного скульптурного стиля юного Микеланджело. Здесь перед нами идеальные образы зрелого Возрождения, построенные как на изучении античности, так и на традициях Донателло и его последователей.

Наряду с занятиями скульптурой Микеланджело не прекратил изучения живописи, преимущественно монументальной, свидетельством чего служат его рисунки с фресок Джотто. Попутно в графике Микеланджело возникают самостоятельные мотивы. Пятнадцатилетний юноша был убежден, что рисовать и тем более создавать скульптуру нельзя, глядя на человека только снаружи. Он был первым скульптором, который решил изучить внутреннее строение человеческого тела. Это было строжайше запрещено, поэтому ему даже пришлось приступить закон. Он тайно, по ночам, проникал в покойницкую, находившуюся при монастыре, вскрывал тела умерших, изучал анатомию для того, чтобы в своих рисунках и в мраморе показать людям все совершенство человеческого тела.

Смерть в 1491 г. Бертольдо, а в следующем — Лоренцо Медичи словно бы завершили период четырехлетнего обучения Микеланджело в садах Медичи. Начинается самостоятельный творческий путь художника, обозначившийся, впрочем, уже в годы обучения, когда он исполнял свои первые работы, отмеченные чертами яркой индивидуальности. Эти ранние его произведения свидетельствуют и о качественном сдвиге, который произошел в итальянской скульптуре — о переходе от Раннего к Высокому Возрождению.

Болонья (1494-1495)

Покровитель и постоянный заказчик Микеланджело Лоренцо Великолепный умер в 1492 году. Лоренцо Медичи был сильным, харизматичным правителем, успешным лидером. Его сыну Пьеро, унаследовавшему империю отца, недоставало этих черт характера. За несколько месяцев он полностью утратил влияние. Жизнь юного скульптора с этих пор значительно изменилась. Ему пришлось покинуть прекрасную Флоренцию и отправиться в изгнание.

После смерти Лоренцо Медичи, из-за опасности вторжения французов, художник на время перебрался в Болонью, последовав за остатками великой фамилии Медичи. В Болонье Микеланджело изучает творения Данте и Петрарки, под воздействием канцон которого начинает создавать свои первые стихи. Сильное впечатление произвели на него рельефы церкви Сан Петронио, исполненные Якопо делла Кверча. Здесь же Микеланджело исполнил три небольшие статуи для гробницы Св. Доминика, работа над которой была прервана из-за смерти начавшего ее скульптора.

Через некоторое время Микеланджело перебрался в Венецию. В Венеции он живет до 1494 года, а потом в снова переезжает в Болонью.

«За несколько недель до изгнания Медичи из Флоренции Микеланджело уехал в Болонью, а потом в Венецию, опасаясь, ввиду близости его к этому роду, как бы и с ним не произошло какой-либо неприятности, так как и он видел распущенность и дурное правление Пьеро деи Медичи. Не найдя занятия в Венеции, он возвратился в Болонью, где по оплошности с ним приключилась беда: при входе в ворота он не взял удостоверения на выход обратно, о чем для безопасности был издан мессером Джованни Бентивольи приказ, в котором говорилось, что иностранцы, не имеющие удостоверения, подвергаются штрафу в 50 болонских лир. На попавшего в такую неприятность Микеланджело, у которого заплатить было нечем, случайно обратил внимание мессер Франческо Альдовранди, один из шестнадцати правителей города. Когда ему рассказали, что случилось, он, сжалившись над Микеланджело, освободил его, и тот прожил у него более года. Как-то Альдовранди пошел с ним посмотреть на раку Св. Доминика, над которой, как рассказывалось раньше, работали старые скульпторы: Джованни Пизано, а после него мастер Никола д"Арка. Там не хватало двух фигур высотой около локтя: ангела, несущего подсвечник, и Св. Петрония, и Альдовранди задал вопрос, решится ли Микеланджело их сделать, на что тот ответил утвердительно. И действительно, получив мрамор, он выполнил их так, что стали они там фигурами самыми лучшими, за что мессер Франческо Альдовранди распорядился уплатить ему тридцать дукатов. В Болонье Микеланджело провел немногим больше года и остался бы там и дольше: такова была любезность Альдовранди, который полюбил его и за рисование, и потому, что ему, как тосканцу, нравилось произношение Микеланджело и он с удовольствием слушал, как тот читал ему творения Данте, Петрарки, Боккаччо и других тосканских поэтов» Вазари

Микеланджело пробует свои силы в разных творческих задачах, в дополнениях к уже существующему скульптурному ансамблю Бенедетто да Майяно надгробию Св. Доминика в церкви Сан Доменико в Болонье, для которого он создал небольшие по размеру мраморные статуи:

Св. Прокл (1494) и Св. Петроний (1494)
Мрамор. 1494 г. Микеланджело Буонарроти. Церковь Сан Доменико, Болонья

Ангел, держащий канделябр (1494-1495) для алтаря капеллы
Мрамор. 1494-1495 гг. Микеланджело Буонарроти. Церковь Сан Доменико, Болонья

Мрамор. Фрагмент. 1494-1495 гг. Микеланджело Буонарроти. Церковь Сан Доменико, Болонья

Образы их исполнены внутренней жизни и несут ясный отпечаток индивидуальности их создателя. Очень естественна и красива фигура коленопреклоненного ангела, точно рассчитанная на обозрение с определенной точки зрения. Простыми экономными жестами он обхватывает резную подставку канделябра, просторное одеяние объемными складками обтекает его склоненные ноги. Миловидностью черт и отрешенным выражением лица ангел напоминает античную статую.

Вписанные в ранее созданный ансамбль гробницы, эти статуи не нарушили его гармонии. В статуях Св. Петрония и Св. Прокла явно прослеживается влияние творчества Донателло, Мазаччо и Якопо делла Кверча. Их можно сравнить с статуями святых в наружных нишах фасада церкви Ор Сан Микеле во Флоренции, созданными в ранний период творчества Донателло, которые Микеланджело мог свободно изучать в родном городе.

Первое возвращение во Флоренцию

К концу 1495 года, несмотря на довольно неплохие условия проживания и первые выполненные успешные заказы в Болонье, Микеланджело все же решил вернуться во Флоренцию. Однако город детства стал неласковым к служителям искусства. Обличительные проповеди сурового монаха-аскета Савонаролы медленно, но неуклонно изменяли мировоззрение флорентийцев. На площадях города, где еще недавно превозносили талантливых художников, поэтов, философов, архитекторов, запылали костры, в которых сгорали книги и картины. Уже Сандро Боттичелли, поддавшись всеобщему отвращению к гениально прекрасному, но оскверненного греховным идолопоклонством, собственноручно бросает в костер свои шедевры. Согласно учению пламенного монаха, мастерам надлежало творить произведения исключительно религиозного содержания. В таких условиях молодой скульптор долго не мог оставаться, его скорый отъезд был неминуем.

«... он с удовольствием возвратился во Флоренцию, где для Лоренцо, сына Пьерфранческо деи Медичи, высек из мрамора Св. Иоанна ребенком и тут же из другого куска мрамора спящего Купидона натуральной величины, и когда он был закончен, через Бальдассарре дель Миланезе его, как вещь красивую, показали Пьерфранческо, который с этим согласился и сказал Микеланджело: "Если ты его закопаешь в землю и потом отошлешь в Рим, подделав под старого, я уверен, что он сойдет там за древнего и ты выручишь за него гораздо больше, чем если продашь его здесь". Рассказывают, что Микеланджело и отделал его так, что он выглядел древним, чему дивиться нечего, ибо таланта у него хватило бы сделать и такое, и лучшее. Другие же уверяют, что Миланезе увез его в Рим и закопал его в одном из своих виноградников, а затем продал как древнего кардиналу св. Георгия за двести дукатов. Говорят и так, что продан он был кем-то, действовавшим за Миланезе и написавшим Пьерфранческо, обманывая кардинала, Пьерфранческо и Микеланджело, что Микеланджело следовало выдать тридцать скудо, так как больше за Купидона будто бы получено не было. Однако позднее от очевидцев было узнано, что Купидон был сделан во Флоренции, и кардинал, выяснив правду через своего посланца, добился того, что человек, действовавший за Миланезе, принял обратно Купидона, который попал затем в руки герцога Валентино, а тот подарил его маркизе мантуанской, отправившей его в свои владения, где он находится и ныне. Вся эта история послужила в укор кардиналу Св. Георгия, который не оценил достоинство работы, а именно ее совершенства, ибо новые вещи таковы же, как и древние, только бы они были превосходными, и тот, кто гонится больше за названием, чем за качеством, проявляет этим лишь свое тщеславие, люди же такого рода, придающие больше значения видимости, чем сущности, встречаются во все времена» Вазари

Обе статуи - «Купидон» и «Св. Иоанн» - не сохранились.

В апреле или мае 1496 года Микеланджело окончил «Купидона» и следуя совету, придал ему вид древнегреческого произведения, и продал в Рим кардиналу Риарио, который будучи уверен, что приобретает антиквариат, заплатил 200 дукатов. Посредник в Риме обманул Микеланджело и заплатил ему всего 30 дукатов. Узнав о подделке кардинал послал своего человека, который нашел Микеланджело и пригласил его в Рим. Он согласился и 25 июня 1496 года вступил в "вечный город".

3. Первый римский период (1496-1501)

«... известность Микеланджело стала такова, что он тут же был вызван в Рим, где по договоренности с кардиналом св. Георгия пробыл у него около года, но никаких заказов от него не получая, так как в этих искусствах тот смыслил мало. В это самое время подружился с Микеланджело цирюльник кардинала, который был и живописцем и весьма старательно писал темперой, рисовать же не умел. И Микеланджело сделал для него картон, изображавший Св. Франциска, принимающего стигматы, а цирюльник выполнил его весьма старательно красками на доске небольших размеров, и живописная работа эта находится ныне в первой капелле церкви Сан Пьетро а Монторио, по левую руку от входа. Каковы были способности Микеланджело, отлично понял после этого мессер Якопо Галли, римский дворянин, человек одаренный, который заказал ему мраморного Купидона натуральных размеров, а затем статую Вакха... Таким образом, за это пребывание свое в Риме он достиг, учась искусству, такого, что невероятным казались и возвышенные его мысли, и трудная манера, применявшаяся им с легкостью легчайшей, отпугивая как тех, кому непривычны были подобные вещи, так и тех, кто привык к хорошим вещам; ведь все то, что было создано раньше, казалось ничтожеством по сравнению с его вещами» Вазари

В 1496 г. Микеланджело отправился в Рим с рекомендательным письмом Лоренцо ди Пьерфранческо Медичи, адресованным кардиналу-меценату Рафаэлю Риарио, который пользовался значительным влиянием в кругу римского духовенства. Как и Лоренцо Медичи, кардинал был страстным поклонником античного искусства и владел обширной коллекцией античных скульптур.

Микеланджело вступил в Рим 21 летним юношей. Рим был центром жизни для многих людей, живущих в северной Италии. Он был также религиозным центром римско-католической церкви. Папа жил там в церкви комплекса под названием Ватикан. Многие великие шедевры искусства эпохи Возрождения были созданы в Риме, в частности по заказу папы или других важных церковных лиц. Для творчества Микеланджело в Риме открывались новые возможности, однако, появлялись и ограничения. Свободомыслящему юноше не хотелось ограничивать себя лишь религиозным искусством, в произведениях которого следовало выражать религиозные идеи и устремления, задачей которого, в итоге, является возобновление и подкрепление религиозных верований. Микеланджело же ощущал себя ближе к Богу, пребывая в процессе творчества, создавая великолепные статуи, отражающие красоту человеческого тела.

Для художника и скульптора особый интерес Риму придавали античные произведения искусства, украшавшие город и обогащавшие его более чем когда-нибудь во времена Микеланджело и Рафаэля благодаря раскопкам. Выход за пределы флорентийской художественной среды и более тесный контакт с античной традицией содействовали расширению кругозора молодого мастера, укрупнению масштаба его художественного мышления. Не увлекаясь до самозабвения античными ярлыками, он тем не менее тщательно изучал все, достойное внимания, ставшее одним из источников его богатой пластики. Гениальным чутьем великий мастер глубоко сознавал разницу в направлении античного искусства и современного ему. Древние видели везде и всюду нагое тело, в эпоху Возрождения выдвинулась снова красота тела, как элемент, необходимый в искусстве.

С поездкой в Рим и работой там открывается новый этап творчества Микеланджело. Его произведения этого раннеримского периода ознаменованы новой масштабностью, размахом, подъемом к вершинам мастерства. Первое пребывание Буонарроти в Риме продолжалось пять лет и в конце 1490-х годов он создал два крупных произведения:
- статую «Вакх» (1496-1497, Национальный музей, Флоренция), отдавая своеобразную дань увлечению античными памятниками,
- группу «Оплакивание Христа», или «Пьета» (1498-1501, собор св. Петра, Рим), где вкладывает в традиционную готическую схему новое, гуманистическое содержание, выражающее скорбь молодой и прекрасной женщины о погибшем сыне,
и не сохранившиеся:
- картон «Св. Франциск» (1496-1497) ,
- статую «Купидон» (1496-1497).

Рим полон памятников старины. В самом его центре и теперь располагается своеобразный музей под открытым небом — руины огромного ансамбля древнеримских форумов. Множество отдельных памятников архитектуры и скульптуры античности украшают площади города и его музеи.

Посещение Рима, соприкосновение с античной культурой, памятниками которой Микеланджело восхищался в коллекции Медичи во Флоренции, открытие знаменитейшего памятника античности — статуи Аполлона (позже получившего название Бельведерского, по месту, где статуя экспонировалась впервые), которое совпало с его приездом в Рим — все это помогло Микеланджело проникновеннее и глубже оценить античную пластику. Творчески освоив достижения античных мастеров, скульпторов средневековья и раннего Возрождения, Микеланджело явил миру свои шедевры. Обобщенный образ идеально прекрасного человека, найденный античным искусством, он наделил чертами индивидуального характера, раскрыв сложность внутреннего мира, душевной жизни человека.

Опьяненный Вакх (1496-1498)

Микеланджело поехал в Рим, где он смог исследовать многие недавно раскопанные древние статуи и руины. Вскоре он создал свою первую крупномасштабную скульптуру - «Вакх» более чем в натуральную величину (1496-1498, Национальный музей Барджелло, Флоренция). Эта статуя римского бога вина, созданная в городе - центре католической церкви, на языческий, а не на христианский сюжет, конкурировала с античной скульптурой - самая высокая степень похвалы в Риме эпохи Возрождения.

Вакх и фрагмент Сатир
Мрамор. 1496-1498 гг. Микеланджело Буонарроти. Национальный музей Барджелло, Флоренция

Фрагмент. Мрамор. 1496-1498 гг. Микеланджело Буонарроти. Национальный музей Барджелло, Флоренция

Законченную статую Вакха Микеланджело показал кардиналу Риарио, однако тот был сдержан и не выразил особых восторгов по поводу работы молодого скульптора. Вероятно, круг его увлечений ограничивался древнеримским искусством, и потому работы его современников не представляли особого интереса. Однако другие ценители придерживались другого мнения, и статуя работы Микеланджело в целом была высоко оценена. Римский банкир Якопо Галли, украсивший свой сад коллекцией римских статуй, столь же страстный коллекционер, как и кардинал Риарио, приобрел изваяние Бахуса. В дальнейшем знакомство с банкиром сыграло большую роль в карьере Микеланджело. При его посредничестве скульптор свел знакомство с французским кардиналом Жаном де Вилье Фезанзак, от которого получил важный заказ.

"Каковы были способности Микеланджело, отлично понял после этого мессер Якопо Галли, римский дворянин, человек одаренный, который заказал ему мраморного Купидона натуральных размеров, а затем статую Вакха высотой в десять пальм, держащего в правой руке чашу, а левой - тигровую шкуру и виноградную кисть, к которой тянется маленький сатир. По статуе этой можно понять, что ему хотелось добиться определенного сочетания дивных членов его тела, в особенности придавая им и юношескую гибкость, свойственную мужчине, и женскую мясистость и округлость: приходится дивиться тому, что он именно в статуях показал свое превосходство над всеми новыми мастерами, работавшими до него" Вазари

Вакх (греч.), он же Бахус (лат.), или Дионис - покровитель виноградарей и виноделия в греческой мифологии, в античные времена его почитали в городах и селах, в честь него устраивались веселые праздники (отсюда вакханалии).

Микеланджеловский Вакх очень убедительный. Вакх представлен скульптором в виде обнаженного юноши с чашей вина в руке. Статуя опьяневшего Вакха в человеческий рост предназначена для кругового обзора. Поза его неустойчива. Вакх как будто готов упасть вперед, но сохраняет равновесие, отклоняясь назад; его взгляд обращен на чашу с вином. Мускулатура спины выглядит упругой, но расслабленные мышцы живота и бедер демонстрируют физическую, а значит и духовную слабость. Опущенная левая рука придерживает шкуру и виноградные гроздья. Пьяного бога вина сопровождает маленький сатир, который лакомится виноградной гроздью.

Как и «Битва кентавров» «Вакх» тематически непосредственно связывает Микеланджело с античной мифологией, с ее жизнеутверждающими ясными образами. И если «Битва кентавров» по характеру исполнения ближе рельефам древнеримских саркофагов, то в постановке фигуры «Вакха» использован принцип, найденный древнегреческими ваятелями, в частности Лисиппом, которого интересовала проблема передачи неустойчивого движения. Но как и в «Битве кентавров», Микеланджело дал здесь свое претворение темы. В «Вакхе» неустойчивость воспринимается по-иному, чем в пластике античного ваятеля. Это не минутная передышка после напряженного движения, но длительное состояние, вызванное опьянением, когда безвольно расслаблены мышцы.

Примечателен образ маленького козлоногого сатиренка, сопровождающего Вакха. Беззаботный, весело улыбающийся, он ворует виноград у Вакха. Мотив непринужденного веселья, пронизывающий эту скульптурную группу,— исключительное явление у Микеланджело. На протяжении всей своей долгой творческой жизни он никогда больше к нему не возвращался.

Скульптор добился решения трудной задачи: создать впечатление неустойчивости без композиционной неуравновешенности, которая могла нарушить эстетический эффект. Мастерски справился молодой скульптор с чисто техническими трудностями постановки мраморной фигуры большого размера. Как и античные мастера, он ввел подпору — мраморный пенек, на который посадил сатиренка, таким образом обыграв эту техническую деталь композиционно и по смыслу.

Впечатление полной законченности статуи придает обработка и полировка поверхности мрамора, тщательное исполнение каждой детали. И хотя «Вакх» не принадлежит к высшим достижениям скульптора и, пожалуй, менее других его произведений отмечен печатью индивидуальности создателя, он все же свидетельствует о приверженности его античным образам, изображению обнаженного тела, а также о возросшем техническом мастерстве.

«Оплакивание Христа», или «Пьета» (ок. 1498-1500)

Прибыв в Рим в 1496 г., спустя два года Микеланджело получил заказ на статую Богородицы и Христа. Он изваял бесподобную скульптурную группу, включающую фигуру Богоматери, скорбящей над телом Спасителя, снятого со креста. Эта работа бесспорно свидетельствует о начале творческой зрелости мастера. Группа «Оплакивание Христа», изначально предназначалась для капеллы девы Марии в соборе Св. Петра в Риме, и по сей день находится в соборе Св. Петра, в первой капелле справа.

Собор Св. Петра в Риме. "Пьета"

Микеланджело "Пьета", 1499. Мрамор. Высота: 174 cм. Собор Святого Петра, Ватикан

Мрамор. Ок. 1498-1500. Микеланджело Буонарроти. Cобор св. Петра, Рим

Фрагменты:

Фрагмент. Мрамор. Ок. 1498-1500. Микеланджело Буонарроти. Cобор св. Петра, Рим

Заказ на скульптурную группу был получен благодаря поручительству банкира Якопо Галли, который приобрел для своей коллекции статую «Вакх» и некоторые другие произведения Микеланджело. Договор был заключен 26 августа 1498 г., заказчиком выступал француский кардинал Жан де Вилье Фезанзак. Согласно контракту мастер обязывался выполнить работу за год, и получал за нее 450 дукатов. Закончена работа была около 1500 г., уже после смерти кардинала, умершего в 1498 г. Возможно, эта мраморная группа изначально предназначалась для будущей усыпальницы заказчика. Ко времени окончания «Оплакивания Христа» Микеланджело исполнилось всего 25 лет.

В договоре сохранились слова поручителя, который утверждал, «что это будет наилучшее произведение из мрамора, существующее в наши дни, и что ни один мастер в наши дни не сделает его лучше». Время подтвердило слова Галли, оказавшегося дальновидным и тонким ценителем искусства. «Оплакивание Христа» и ныне неотразимо воздействует совершенством и глубиной художественного решения.

Этот грандиозный заказ открывает новый этап в жизни молодого скульптора. Он открыл собственную мастерскую, нанял команду помощников. В этот период он неоднократно посещал Каррские каменоломни, где сам выбирал мраморные блоки для своих будущих изваяний. Для «Пьеты» потребовался невысокий, но достаточно широкий блок мрамора, так как по его замыслу на коленях у Богородицы размещалось тело ее взрослого Сына.

Эта композиция стала ключевым произведением раннеримского периода творчества Микеланджело, знаменующим начало Высокого Возрождения в итальянской пластике. Значение мраморной группы «Оплакивание Христа» некоторые исследователи сравнивают со значением знаменитой «Мадонны в гроте» Леонардо да Винчи, открывающей этот же этап в живописи.

«... Вещи эти возбудили желание у кардинала Св. Дионисия, именуемого французским кардиналом руанским, оставить через посредство художника столь редкостного достойную о себе память в городе, столь знаменитом, и он заказал ему мраморную, целиком круглую скульптуру с оплакиванием Христа, которая по ее завершении была помещена в соборе Св. Петра в капеллу Девы Марии, целительницы лихорадки, там, где раньше был храм Марса. Пусть никогда и в голову не приходит любому скульптору, будь он художником редкостным, мысль о том, что и он смог бы что-нибудь добавить к такому рисунку и к такой грации и трудами своими мог когда-нибудь достичь такой тонкости и чистоты и подрезать мрамор с таким искусством, какое в этой вещи проявил Микеланджело, ибо в ней обнаруживается вся сила и все возможности, заложенные в искусстве. Среди красот здесь, помимо божественно выполненных одеяний, привлекает внимание усопший Христос; и пусть и в голову не приходит кому-либо увидеть обнаженное тело, выполненное столь искусно, с такими прекрасными членами, с отделанными так тонко мышцами, сосудами, жилами, одевающими его остов, или увидеть мертвеца, более похожего на мертвеца, чем этот мертвец. Здесь и нежнейшее выражение лица, и некая согласованность в привязке и сопряжении рук, и в соединении туловища и ног, и такая обработка кровеносных сосудов, что поистине повергаешься в изумление, как могла рука художника в кратчайшее время так божественно и безукоризненно сотворить столь дивную вещь; и, уж конечно, чудо, что камень, лишенный первоначально всякой формы, можно было когда-либо довести до того совершенства, которое и природа с трудом придает плоти. В это творение Микеланджело вложил столько любви и трудов, что только на нем (чего он в других своих работах больше не делал) написал он свое имя вдоль пояса, стягивающего грудь Богоматери; вышло же это так, что однажды Микеланджело, подойдя к тому месту, где помещена работа, увидел там большое число приезжих из Ломбардии, весьма ее восхвалявших, и когда один из них обратился к другому с вопросом, кто же это сделал, тот ответил: "Наш миланец Гоббо". Микеланджело промолчал, и ему показалось по меньшей мере странным, что его труды приписываются другому. Однажды ночью он заперся там со светильником, прихватив с собой резцы, и вырезал на скульптуре свое имя. И поистине она такова, как сказал о ней один прекраснейший поэт, как бы обращаясь к настоящей и живой фигуре:
Достоинство и красота
И скорбь: над мрамором сим полно вам стенать!
Он мертв, пожив, и снятого с креста
Остерегитесь песнями поднять,
Дабы до времени из мертвых не воззвать
Того, кто скорбь приял один
За всех, кто есть наш господин,
Тебе - отец, супруг и сын теперь,
О ты, ему жена, и мать, и дщерь» Вазари

Это прекрасное мраморное изваяние остается до сих пор памятником полной зрелости таланта художника. Изваянная в мраморе, эта скульптурная группа поражает и смелым обращением с традиционной иконографией, и человечностью созданных образов, и высоким мастерством. Это одна из наиболее известных работ в истории мирового искусства.

«И недаром приобрел он себе славу величайшую, и хотя некоторые, как-никак, но все же невежественные, люди говорят, что Богоматерь у него чересчур молода, но разве не замечали они или не знают того, что ничем не опороченные девственники долго удерживают и сохраняют выражение лица ничем не искаженным, у отягченных же скорбью, каким был Христос, наблюдается обратное? Почему такое произведение и принесло его таланту чести и славы больше, чем все прежние, взятые вместе» Вазари

Молодая Мария изображена с мертвым Христом на коленях - образ, заимствованный из североевропейского искусства. Самые ранние версии «Пьеты» включали также фигуры Св. Иоанна Крестителя и Марии Магдалины. Микеланджело, однако, ограничился двумя ключевыми фигурами - Богородицы и Христа. Некоторые исследователи предполагают, что Микеланджело в скульптурной группе изобразил себя и свою мать, которая умерла, когда ему было всего шесть лет. Искусствоведы отмечают, что его Дева Мария столь же молода, как и мать скульптора на момент ее кончины.

Тема оплакивания Христа была популярна и в готическом искусстве, и в эпоху Ренессанса, но здесь она трактуется достаточно сдержанно. Готика знала два типа подобного оплакивания: либо с участием юной Марии, идеально прекрасного лика которой не способно омрачить постигшее ее горе, либо с пожилой богоматерью, охваченной страшным, душераздирающим отчаянием. Микеланджело в своей группе решительно отходит от привычных установок. Он изобразил Марию молодой, но при этом она бесконечно далека от условной красоты и эмоциональной неподвижности готических мадонн этого типа. Ее чувство живое человеческое переживание, воплощенное с такой глубиной и богатством оттенков, что здесь впервые можно говорить о внесении в образ психологического начала. 3а внешней сдержанностью молодой матери угадывается вся глубина ее горя; скорбный силуэт склоненной головы, жест руки, звучащий как трагическое вопрошение, все складывается в образ просветленной скорби.

(Продолжение следует)

7. Италия. День второй. Флоренция. Сан-Лоренцо, Медичи. July 19th, 2012

Был уже второй час, когда мы наконец устремились дальше по маршруту - к Сан-Лоренцо и капелле Медичи.

Но перед этим отдали должное местной кухне, предложений которой в центре в изобилии. Можно перекусить вот так

Но мы решили вот так

Первым заслуживающим внимания объектом по пути от площади Дуомо к площади Сан-Лоренцо является Палаццо Медичи-Риккарди. Этот дворец был построен в 1444 - 1464 годах архитектором Микелоццо по приказу Козимо Медичи Старшего. С одной стороны Козимо Старший не хотел вызывать чрезмерное раздражение других знатных флорентийских семей, поэтому дворец был в меру строг и лаконичен.

С другой стороны целью строительства дворца было подчеркнуть высокое положение фамилии Медичи, воцарившейся во Флоренции. Это было достигнуто путем облицовки фасадов грубо тесанным камнем - рустом - что ранее применялось только для общественных зданий.

Козимо Медичи Старшего не следует путать с Козимо I Медичи, хотя искушение безусловно очень велико)).

Когда-то, в первый приезд во Флоренцию, я успела туда чудом. У нас был один день, половина из которого была посвящена обеганию города, потом пара часов - на забег по Уфицци, и вот между Уфицци и отъездом было меньше часа свободного времени. Сжимая в руках карту, во главе небольшой группы я рванула по незнакомому городу. Мы выбежали к Сан-Лоренцо и, естественно влетели в церковь. Я бежала впереди, пронеслась через нее насквозь и ничего не нашла…Дальше были попытки объясниться со служителями, нас в итоге поняли и направили на выход на улицу и в обход всего здания, так как вход в Капеллу отдельный с противоположной стороны. Все бы хорошо, но Капелла работала до пяти, а было примерно без трех минут. Я уже не оглядываясь на группу, видимо поставила какой-то скоростной рекорд.

На входе топтались несколько то ли немцев, то ли французов, вяло препираясь со служителем, который на глазах закрывал тяжелую дверь. Я летела на всю группу и просто не успевала затормозить. Снесла европейцев и ввалилась в щель не до конца закрытой двери. Мои безнадежно отстали. Служитель тормознул меня и я, откуда-то вспомнив итальянский, которого никогда не знала, залепетала что-то вроде «Синьор, прего, ультима джорно, уно моменто…», типа - пустите на секунду, у меня не будет другого шанса. И он позволил мне пройти на пару минут без билета. За мной, воспользовавшись моментом, в щель втекли европейцы. Так я приобщилась к прекрасному, без надежды тогда, что когда-то я вернусь еще.

В 1519 году Джулио Медичи, будущий папа римский Климент VII, заказал Микеланджело строительство новой усыпальницы. Ансамбль Капеллы включает статуи Лоренцо и Джулиано Медичи, четыре аллегорические скульптуры «День», «Ночь», «Утро» и «Вечер», а также Мадонну с младенцем и скульптуры Святых Козьмы и Дамиана.

*) Фото в Капелле не мои, в ней фотографировать запрещено, я соблюдаю эти требования. Нарыто на просторах Интернета, лежало в паблик доступе.

«День» и «Ночь» расположены на саркофаге Джулиано, герцога Немурского — младшего сына Лоренцо Медичи…

…а «Утро» и «Вечер» расположены на саркофаге Лоренцо, герцога Урбинского, внука Лоренцо Медичи, отца французской королевы Екатерины Медичи.

Микеланджело сам проработал всю скульптурную группу Капеллы, но полностью завершить ему удалось только три фигуры - статуи Лоренцо, Джулиано и Ночи. Мадонна, Утро, День и Вечер остались не до конца обработанными, что, впрочем, не ослабило, а в чем-то увеличило силу их воздействия. Фигуры святых по эскизам мастера сделали скульпторы-помощники Монторсоли и Рафаэлло да Монтелупо.

В Капелле мы провели не менее получаса в полнейшем восторге. Сделав над собой ощутимое усилие вышли на площадь и присели где-то на лавочку, чтобы дать улечься впечатлениям.

Наша программа была еще далека от завершения.

Не переключайтесь. Продолжение - .

Капелла Медичи

Никто толком не знал, что представляют собой фигуры капеллы. Климент их не видел, потому что после реставрации во Флоренции не был. Герцога Алессандро Микельанджело в капеллу не пускал. Только один раз побывал он в ней - художник был тогда в Риме, - когда Флоренцию посетил вице-король неаполитанский, просивший показать ему капеллу. Они влезли тогда через окно, тайком, как мальчишки лезут в чужой сад воровать яблоки, забыв об испанском чопорном этикете и приличествующем их важным особам достоинстве.

Когда Микельанджело вышел из капеллы в последний раз и запер ее, она представляла зрелище довольно хаотическое. Все было более или менее готово: стены, ниши, внутреннее архитектурное убранство. Но статуи не были поставлены по местам, алтарь не был устроен. Лишь в 1545 году все стало на место, был убран строительный мусор, все вымыто и вычищено.

Теперь капелла одно из величайших святилищ искусства. Она невелика, и первое впечатление входящего в нее - удивительная игра света на мраморе ее пилястров, капителей, ниш, карнизов, дверных консолей, фриза. Мрамор темно-серый, - от яркого освещения он воспринимается как черный и белый. Белое и черное. Свет. Три стены с фигурами и алтарь. Фигур всего девять, две чужие, семь Микельанджело. Из них четыре - два герцога, «Ночь» и «Утро» - закончены. Мадонна, «День» и «Вечер» - не вполне.

Раз попав в капеллу, из нее трудно уйти, и, уйдя, хочется возвращаться еще и еще. Так притягивает магия микельанджелова мастерства.

Капелла Медичи - единственное произведение Микельанджело, созданное им целиком: здание и украшение, архитектура и скульптура. В нем он мог рассчитать эффект, еще только приступая к работе, ибо пространство, свет, стены - все могло быть дано в той художественной гармонии, которая представляется воображению мастера с самого начала и которой он редко может добиться, если не сам делает все. Ни надгробие Юлия, даже по первоначальному проекту - оно должно было стоять в имеющемся уже храме, - ни фасад Сан Лоренцо этой возможности Микельанджело не предоставляли. Капелла Медичи потому и действует так мощно, что в ней все принадлежит ему. Он рассчитал и пространство, и свет, и все пропорции. И нигде он не творил так свободно, нигде не осмеливался шагать так решительно через все общепринятые эстетические каноны.

Оба саркофага поставлены впереди стены, а статуи сидят в тесных нишах. Декоративные фигуры расположены у ног статуй, и головы их перерезывают линии карнизов. Саркофаги коротки, и ноги всех четырех фигур свисают далеко через концы, не поддерживаемые никакими волютами. Контрапосты во всех семи фигурах, можно сказать, свирепствуют, не стесненные ничем. Чего стоит одна мадонна! Она сидит, заложив ногу на ногу. Торс наклонен вперед, плечи на разном уровне, правая рука отведена назад - в этом, кажется, сказалась нехватка мрамора, - голова повернута в сторону. Младенец ведет себя чрезвычайно беспокойно. Он сидит верхом на перекинутой ноге матери, причем левое его колено выше правого. Тельце его обращено вперед, но он резким движением обратился назад и ухватил обеими руками материнскую грудь. И все-таки статуя производит спокойное впечатление, как и остальные, ибо контрапосты уравновешены какой-то высшей гармонией.

Все статуи больше натуральной величины. У двух, у Лоренцо и у «Ночи», лица погружены в темноту. У «Ночи», кроме того, упрятана почти до полной невидимости одна рука. У «Дня» едва намечено лицо, и мы не знаем, умышленно это или нет. У «Вечера» лицо не отшлифовано. И все это воспринимается, благодаря чарам микельанджелова искусства, как моменты, усиливающие впечатление реальности фигур. Они все прекрасны. Мы не можем проникнуть в тайну значения каждой из них, но через все непонятности, которых немало, - ларчик под левой рукою Лоренцо, цветы в ногах у «Ночи», маска под ее рукою, сова, забравшаяся к ней под колено, - через темную символику, великая реальность изображенного действует с силою подавляющей.

Сначала о символике. Кондиви, который мог слышать собственные объяснения художника, - его толкование, кстати сказать, совпадает в главном с сохранившимся наброском самого Микельанджело, листком из Casa Buonarroti, озаглавленным дважды «Небо и земля» и относимым с некоторой вероятностью к 1523 году, - говорит: «Эти четыре статуи поставлены. в сакристии, нарочно для них построенной и находящейся в левой стороне церкви, прогни старой сакристии. Несмотря на то, что они имеют одинаковую величину и служат как бы одной идее, они все разные и различны по движениям и позам. Гробницы поставлены перед боковыми стенами капеллы; на крышках их положены по две фигуры выше человеческого роста, изображающие мужчину и женщину. Одна из них олицетворяет День, другая - Ночь, а все вместе - Время. Для большей ясности Микельанджело прибавил к фигуре, изображающей Ночь и представленной в виде женщины необычайной красоты, сову и другие эмблемы ночи, а к фигуре, олицетворяющей День, он присоединил эмблемы дня. Микельанджело имел намерение (оно осталось невыполненным, потому что его оторвали от дела) для изображения Ночи вырубить из мрамора мышь и для этой цели оставил на одной из гробниц небольшое мраморное возвышение. Он находил, что мышь так же все грызет и портит, как всеразрушающее время».

Что идея неустойчивости всего земного господствует в капелле, по-видимому, нужно считать бесспорным. Здесь, как и в Сикстинской капелле, образы служат для выражения скрытой тенденции, которая, будь она явной, могла сильно поссорить художника с заказчиком. Но этой тенденцией, опять, как и в Систине, художник дорожил превыше всего, и, чтобы выразить ее скрытно, он должен был прибегнуть к символике. Она была та же, что и проводившаяся в образах пророков, сивилл и христовых предков Ватикана, только в ином применении. Бедствия Италии, с точки зрения Микельанджело, ни при Льве, ни тем более при Клименте не уменьшились и не смягчились, но теперь, особенно с точки зрения флорентийского патриота, обозначились четко виновники этих бедствий - Медичи. А заказ был таков, что художник должен был возвеличить представителей дома Медичи. Следовательно, нужно было под видом возвеличения Медичи еще раз оплакать беды Италии и сделать при этом понятной вину Медичи.

Вот они сидят в своих нишах, два последних законных отпрыска семьи флорентийских тиранов Микельанджело меньше всего думал о портретном сходстве, когда лепил их статуи. Оба Медичи были очень некрасивы: лица заросли бородами, черты лица неправильные, лишенные отсвета благородства -украшения всякой незаурядной натуры. Микельанджело решил просто считать действительную их внешность как бы несуществующей и дал каждому из них такую, какая должна была бы быть, если бы человек был тем, чей образ он лепил. Джулиано в жизни никому не сделал зла и пользовался всеобщим расположением за свой приветливый характер. Но по способностям он был человеком заурядным. Лоренцо отличался от него тем, что не был ни добр, ни приветлив. Оба считались полководцами, поэтому Микельанджело украсил их полководческими атрибутами. Нет нужды, что боевые подвиги Джулиано были исчерпаны тем, что в 1515 году он стоял во главе папской армии, следившей за передвижениями французов, а когда это ему надоело, уехал во Флоренцию. Лоренцо повоевал несколько больше: во главе той же папской армии он пошел оккупировать Урбино, отнятый для него у герцога любвеобильным дядей Львом X. Так как ему предшествовали папские перуны, а у герцога Урбинского армии не было, то грабительский поход кончился победоносно. В жизни Лоренцо никогда ни о чем не думал: за него думали другие. А у Микельанджело он представлен глубоко задумавшимся, il Pensieroso, в позе пророка Иеремии, но с молодым, красивым, энергичным лицом, в боевом шлеме. И Джулиано сидит в боевых доспехах, с полководческим жезлом в удивительно сделанных руках, юный и тоже красивый; у него находят, правда, фальшивым взгляд. Его поза повторяет позу Моисея. Бороды, висячие носы, уродливые медичейские рты - все это исчезло. Одна фигура олицетворяет мысль, другая - волю и энергию, то, чем были так богаты Козимо и Лоренцо, истинные кузнецы медичейского величия, и чего так недоставало медичейским последышам. Но им повезло. Памятники им сделал Микельанджело, а Макиавелли хотел посвятить Джулиано и после его смерти посвятил Лоренцо своего «Князя». Он связывал с Лоренцо мечты об объединенной Италии.

У ног Лоренцо две статуи: «Вечер» - усталый, с ослабевшими мышцами мужчина бессильно опирается на локоть и смотрит в пространство равнодушным взглядом, и «Утро» - молодая, прекрасная женщина с чудесными упругими формами пробуждается, словно нехотя, для безрадостного, не сулящего ничего хорошего дня; она потягивается, и из полуоткрытого рта вылетает какая-то жалоба. Перед Джулиано тоже две статуи: «День» - мужчина, лица которого не видно; тело его мускулистое и сильное; он лежит спиной к зрителю, беспокойно, и трудно понять, собирается он перевернуться на другой бок, или встать, или улечься получше; правая нога его во что-то упирается, левая поднята и закинута на правую, левая рука за спиною; все вместе - целый вихрь контрапостов, создающих любимое положение Микельанджело: фигура в момент подготовки к неопределившемуся вполне резкому движению. Вторая фигура - «Ночь». Это немолодая женщина, погруженная в глубокий, тяжелый сон; голова ее увенчана луной и звездой и поражает своей красотой. Женщина лежит в чрезвычайно неудобной позе: левая нога упирается в связку каких-то цветов, правая рука поддерживает низко склоненную голову; левая рука невидна: она закинута за маску, к которой женщина прислонилась спиной; под коленом женщины сидит сова.

Надгробия, подобные двум микельанджеловым, обычно было принято украшать аллегорическими фигурами добродетелей. Микельанджело отступил от этого обычая. Формальный смысл его фигур остался бы неразгаданным, если бы в архиве Casa Buonarroti не нашлась упоминавшаяся уже запись 1523 года, в которой при всей ее туманности первая фраза вполне ясна. Она гласит: «День и Ночь говорят и вещают: нашим быстрым течением мы привели к смерти герцога Джулиано» . Следовательно, обе фигуры перед статуей Джулиано и изображали День и Ночь, причем Ночью, как показывают атрибуты, могла быть только женщина. А раз аллегориями служат времена дня, то две фигуры перед статуей Лоренцо могли быть только Утром и Вечером, причем распределение ролей тоже не представляло никаких затруднений.

Мастерство Микельанджело как скульптора в фигурах капеллы Медичи достигает вершины. После того как были созданы «Моисей» и парижские «Пленники», гений Микельанджело в последний раз вспыхнул с потрясающей силой, и плодом этой вспышки стали семь статуй Медичейской капеллы. Микельанджело словно хотел показать, до какого совершенства может дойти мастерство линии в пластике и какие эффекты способно дать искусство контрапоста. Он это показал вполне. Но грань была достигнута. В капелле Медичи контрапост как художественный прием исчерпал себя до конца. Его дальнейшее усиление и даже просто его не столь мастерское применение должно было стать признаком упадка.

Однако, как ни прекрасны фигуры капеллы, их значение выходит далеко за рамки чистого искусства. Любуясь ими, насыщая глаз, упиваясь зрелищем триумфа пластики, мы ищем ответа на другой вопрос. Что хотел сказать своими фигурами Микельанджело? И тогда, пристальнее всматриваясь, вспоминая образы Сикстинского плафона, представляя себе обстановку, в какой были зачаты и начали переходить в мрамор эти образы, мы находим им объяснение. Оно заключается в том, что здесь Микельанджело тоже - не только художник, но и гражданин, да к тому же гражданин, побежденный в бою за самое дорогое, что у него было, не остывший от боевого распала, в буквальном смысле пахнущий еще порохом.

Есть хоть одна бодрая нота во всей этой мраморной симфонии? Никакой. Тут усталость, обессиленность, безнадежность, разочарованность, болезненное беспокойство, сон - подобие смерти, - словом, все, что мы видели в Систине, но выраженное не кистью, а резцом, и еще более обостренное. Художник, покидая родину навсегда, оставил ей на память о себе эту поэму пессимизма, в которой славословие. Медичи превращается либо в горькую насмешку над ними, либо в прямое им проклятие. Вместо портретных статуй - вымышленные фигуры, олицетворяющие какой-то собственный замысел художника, а аллегории, их окружающие, вместо того чтобы говорит!, об их добродетелях, говорят о горе, позоре и разорении, виновником которых был род Медичи, а жертвою - Италия, и в особенности Флоренция.

Кто был виноват в разгроме Прато в 1512 году? Медичи. Кто затеял преступное завоевание Урбино? Медичи. Кто начал несчастную войну Коньякской лиги? Медичи. Кто был виною разгрома Рима в 1527 году? Медичи. Кто осаждал Флоренцию и сокрушал ее республику в 1530 году? Медичи. Кто разнуздал белый террор после капитуляции города? Медичи. А самый ничтожный из этих фактов нес гибель, разорение, позор и бездну несчастья тысячам людей. Обо всем этом Микельанджело хотел бы кричать на весь мир. Если бы была его воля, он бы построил не капеллу во славу Медичи, а позорный столб и нагромоздил бы у его подножия такие аллегории, чтобы слепому стали очевидны преступления флорентийских тиранов.

В капелле Медичи он мог говорить только эзоповым языком, но и он оказался настолько красноречивым, что поняли все, хотя большинство, и в том числе сами Медичи, сделали вид, что ничего не понимают. Ведь покажи они малейшую долю возмущения, и нужно бы немедленно разрушить и статуи так называемых Джулиано и Лоренцо и все каменные аллегории, лежащие у ног их таким убедительным, так гениально задуманным и сделанным укором.

Что это действительно так, подтверждается прямым заявлением самого художника. Из всех фигур капеллы больше всего восхвалялась, как известно, «Ночь», и Вазари объясняет мотивы всеобщих восторгов: «Что могу я сказать о «Ночи», статуе не то что редкой, а единственной? Кто видал в каком бы то ни было веке скульптурные произведения, древние или современные, сделанные с таким искусством? Чувствуется не только покой спящего, но также скорбь и печаль человека, теряющего нечто чтимое им и великое. И думается также, что эта «Ночь» затемняет всех, кто в какую бы то ни было эпоху статуей или картиной пытался, не говорю превзойти, а хотя бы сравняться с ней. Сон передан так, точно перед нами в действительности уснувший человек».

Восторги изливались чаще всего в стихах. Один из таких мадригалов, автором которого был поэт Джованбаттиста Строцци, известен. Он гласит:

Ночь, что так сладко пред тобою спит,

То - ангелом одушевленный камень:

Он недвижим, но в нем есть жизни пламень,

Лишь разбуди - и он заговорит.

Мы знаем, что Микельанджело давно уже был в Риме, когда капелла была открыта для публики. Познакомившись с этим четверостишием, он написал сейчас же в ответ свое, от имени «Ночи»:

Отрадно спать, отрадней камнем быть.

О, в этот век, преступный и постыдный,

Не жить, не чувствовать - удел завидный.

Прошу, молчи, не смей меня будить.

Средние две строки буквально гласят: «Пока царят разорение и позор, не видеть и не слышать - для меня великое счастье». Разорение и позор, то, от чего страдала Италия, то, от чего погибла старая славная Флоренция и к чему в числе других приложили руку разные Медичи, законные и незаконные, - вот об этом именно и хотел кричать великий артист, и не от имени своей «Ночи», а от своего собственного.

И это было его последним «прости» родине, в которой ему стало нестерпимо мучительно жить.

Из книги Мемуары [Лабиринт] автора Шелленберг Вальтер

«КРАСНАЯ КАПЕЛЛА» Борьба с советским шпионажем - Первая радиоохота - Арест в Брюсселе - Шифр разгадан - Массовые аресты в Берлине - В поисках «Кента» и «Гильберта» - Успешная перевербовка вражеских радистов - Гидра продолжает существовать.Перед тем как выехать из

Из книги Спецоперации автора Судоплатов Павел Анатольевич

Зорге. «Красная капелла» в тылу гитлеровцев Даже в эти тревожные для страны часы мы искали слабые места противника, чтобы повернуть ход событий в нашу пользу. Ценную информацию мы получили от графа Нелидова, бывшего офицера царской и белой армии, крупного двойного агента

Из книги Асы шпионажа автора Даллес Аллен

Дэвид Даллин «КРАСНАЯ КАПЕЛЛА» Более многочисленной и разветвленной, чем у Рихарда Зорге, была агентурная сеть так называемой «Красной капеллы». Она была организована Советским Союзом в Западной Европе в период Второй мировой войны и в течение длительного времени

автора

Рим. Джулиано Медичи В Риме Леонардо был радостно принят меньшим братом папы, Джулиано Медичи. Это был просвещенный и гуманный, хотя и не блиставший умом вельможа, которого долгое пребывание при Урбинском дворе в обществе умной и образованной герцогини Елизаветы Гонзага

Из книги Суперфрау из ГРУ автора Колпакиди Александр Иванович

Глава 8 «Красная капелла» в Швейцарии Трудно не только оценить, но даже просто понять значение работы Урсулы в Швейцарии, если не знать, частью какого дела она была. Поэтому давайте на время отвлечемся от биографии отважной разведчицы и обратимся к «Красной капелле», или,

Из книги Как я стал переводчиком Сталина автора Бережков Валентин Михайлович

«Красная капелла» У подъезда резиденции Риббентропа в роковое утро 22 июня 1941 г. нас Деканозова и меня - ожидал «мерседес» рейхсминистра, чтобы доставить обратно в посольство. Повернув с Вильгельмштрассе на Унтер-ден-Линден, мы увидели вдоль фасада посольского здания

Из книги Роковые иллюзии автора Костелло Джон

ПРИЛОЖЕНИЕ I «Красная капелла» Выдержки из донесений в Москву «Корсиканца» и «Старшины» за шесть месяцев до нападения Германии на Советский СоюзЯнварь 1941 года:«В кругах, группирующихся вокруг «Херрен-клуба», нарастает мнение, что Германия проиграет войну (на западном

Из книги Генрих IV автора Балакин Василий Дмитриевич

Еще одна Медичи Пока Генрих IV блуждал по кривым дорожкам, ведомый своим либидо, люди занимались делом. Наконец-то удалось успешно завершить переговоры, которые уже много лет велись со Святым престолом. 17 декабря 1599 года папа Климент VIII объявил о расторжении брака Генриха

Из книги Микеланджело автора Дживелегов Алексей Карпович

В садах Медичи Коллекционирование предметов искусств членами семьи Медичи началось давно. Уже Козимо был страстным собирателем, а помогали ему в этом такие художники и знатоки, как Донателло, Брунеллеско, Никколи. Пьеро продолжал дело отца, и около него тоже не было

Из книги Бетховен автора Альшванг Арнольд Александрович

Адриан VI и вступление на престол Климента VII. Капелла Медичи в Сан Лоренцо и Лауренциана В Риме, между тем, догорали дни папы Льва. Излишества в еде расшатали окончательно и без того не крепкий его организм. Быть может, конец был ускорен и ядом, как предполагали

Из книги Леонардо да Винчи автора Шово Софи

Паолинская капелла. Друзья и родственники Микельанджело Роспись Паолины Микельанджело начал не раньше октября 1542 года. Окончена она была через семь лет. Ему было семьдесят пять лет в момент ее завершения. Работал он с трудом. Куда делась титаническая трудоспособность

Из книги Матисс автора Эсколье Раймон

Глава первая Семья. Капелла В течение шестидесяти лет - с 1732 по 1792 год - представители семьи Бетховен состояли придворными музыкантами у кельнских курфюрстов в прирейнском городе Бонне.Дед композитора Людвиг ван-Бетховен, фламандец по происхождению, был сыном торговца

Из книги Бенвенуто Челлини автора Соротокина Нина Матвеевна

Город Медичи Город, принявший юного Леонардо где-то между 1465 и 1467 годами, недавно утратил своего великого человека, Козимо Медичи. Дед Лоренцо Великолепного, удостоенный почетного титула «отец отечества», был подлинным родоначальником этой династии дельцов и политиков.

Из книги Власть женщин [От Клеопатры до принцессы Дианы] автора Вульф Виталий Яковлевич

КАПЕЛЛА ЧЕТОК Тому, кто входит в этот храм в Вансе, столь посещаемый с 1951 года (монсеньор Ремой, епископ Ниццы, заложил его первый камень 12 декабря 1949 года) и вызывающий такие большие споры, как правило, нелегко понять глубокую мысль Матисса, архитектора, художника,

Из книги автора

Медичи на папском престоле Папа Лев X Джованни Медичи стал папой в 1512 году в возрасте тридцати восьми лет. Была надежда, что он положит конец бесконечным войнам не только внутренним, но и внешним. В Европе шел раздел собственности. Возвысился австрийский дом Габсбургов.

Из книги автора

Екатерина Медичи Черная вдоваУже четыре века ее имя волнует воображение историков, наделяющих ее всеми пороками и в то же время оплакивающих ее трагическую судьбу. Три десятка лет она единолично удерживала на плаву тонущий в океане смут корабль французского