Симонов Константин. Биография писателя
И в том же году он поступил в Литературный институт имени А.М. Горького, который окончил в 1938 году.
Его сокурсниками были поэты Евгений Долматовский, Михаил Матусовский, Маргарита Алигер.
В 1938 году Симонов был назначен редактором "Литературной газеты" и был принят в Союз писателей СССР.
В том же году он поступил в аспирантуру ИФЛИ (Институт истории, философии, литературы), но в 1939 году был направлен в качестве военного корреспондента газеты "Героическая красноармейская" на Халхин-Гол в Монголию и в институт уже не вернулся.
Незадолго до отъезда он поменял свое имя и вместо изначального Кирилл взял псевдоним Константин Симонов (ему трудно было произнести собственное имя, так как он не выговаривал букву "р").
В 1940 году Симонов написал свою первую пьесу "История одной любви", поставленную на сцене Театра имени Ленинского комсомола, в 1941 году появилась вторая - "Парень из нашего города".
В течение года Константин Симонов учился на курсах военных корреспондентов при Военно-политической академии, получив воинское звание интенданта второго ранга.
С началом Великой Отечественной войны (1941-1945) Симонов был призван в действующую армию на Западный фронт: был собственным корреспондентом газет "Красная Звезда", "Правда", "Комсомольская правда", "Боевое знамя".
В 1942 году Константину Симонову было присвоено звание старшего батальонного комиссара, в 1943 году - звание подполковника, а после войны - полковника.
Большая часть его военных корреспонденций публиковалась в "Красной звезде". Симонов стал одним из лучших военных журналистов, пройдя всю войну от Черного до Баренцева моря. Он побывал на всех фронтах, был в Румынии, Болгарии, Югославии, Польше, Германии, ходил на подводной лодке в румынский тыл, с разведчиками - в норвежские фьорды, на Арабатской стрелке - в атаку с пехотой и закончил войну в Берлине; был свидетелем последних боев за Берлин, а затем присутствовал при подписании акта капитуляции гитлеровской Германии.
Известность поэту принесло стихотворение "Жди меня", опубликованное в газете "Правда" в январе 1942 года. В годы войны его лирика ("Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…", "Убей его! " ("Если дорог тебе твой дом") и др.) приобрела большую популярность.
За военные годы Константином Симоновым были изданы две книги стихов "С тобой и без тебя" и "Война", пять сборников очерков и рассказов, повесть "Дни и ночи", пьесы "Русские люди", "Так и будет", "Под каштанами Праги", дневники, которые впоследствии составили два тома его собрания сочинений.
После окончания войны он находился в многочисленных зарубежных командировках. Тогда же появились его сборники очерков "Письма из Чехословакии", "Славянская дружба", "Югославская тетрадь", "От Черного до Баренцева моря. Записки военного корреспондента".
В 1952 году был опубликован первый роман Константина Симонова "Товарищи по оружию", в 1959 году - роман-трилогия "Живые и мертвые" (1959), с 1963 по 1964 год он написал роман "Солдатами не рождаются", продолжение которого "Последнее лето", было написано с 1970 по 1971 год, цикл повестей "Из записок Лопатина" (1957-1978).
В 1961 году Театр "Современник" поставил пьесу Симонова "Четвертый".
В 1976 году вышел двухтомник "Разные дни войны", роман "Так называемая личная жизнь".
Большую документальную ценность имеют мемуары Симонова "Дневники военных лет" и последняя его книга — "Глазами человека моего поколения. Размышления о Сталине" (1979).
Константин Симонов возглавлял различные советские газеты и журналы: в 1944-1946 годах - журнал "Знамя", в 1946 году - газету "Красная Звезда", в 1946-1950 годах и в 1954-1958 годах - журнал "Новый мир", в 1950-1954 годах - "Литературную газету".
С 1942 года Симонов работал в кино как автор сценариев. Он был сценаристом фильмов "Парень из нашего города" (1942), "Во имя Родины" (1943), "Жди меня" (1943), "Дни и ночи" (1943-1944), "Русский вопрос" (1948), "Бессмертный гарнизон" (1956), "Нормандия-Неман" (1960), "Живые и мертвые" (1964), "Возмездие" (1969), "Случай с Полыниным" (1971), "Двадцать дней без войны" (1976).
Кинематографом Симонов занимался и последние десять лет своей жизни. Совместно с Романом Карменом создал документальный фильм, кинопоэму "Гренада, Гренада, Гренада моя", был автором сценария документальных фильмов "Если дорог тебе твой дом" (1967). "Чужого горя не бывает" (1973), "Шел солдат" (1975), "Солдатские мемуары" (1976).
Помимо творчества Константин Симонов занимался общественной и политической деятельностью. В 1946-1954 годах он был депутатом Верховного Совета СССР. В 1949-1979 годах являлся членом президиума Советского комитета защиты мира.
В 1956-1961 годах и с 1976 года он был членом Центральной ревизионной комиссии КПСС.
В 1946-1954 годах занимал должность заместителя генерального секретаря правления Союза писателей СССР. В 1954-1959 годах и в 1967-1979 годах был секретарем правления Союза писателей СССР.
В 1974 году Константин Симонов был удостоен звания Героя Социалистического Труда. Он был лауреатом шести Государственных (Сталинских) премий СССР (1942, 1943, 1946, 1947, 1949, 1950) и Ленинской премии (1974). Награжден тремя орденами Ленина (1965, 1971, 1974), орденами "Знак Почета" (1939), Красного Знамени (1942), двумя орденами Отечественной войны I степени (май 1945, сентябрь 1945), медалями.
28 августа 1979 года Константин Симонов скончался в Москве. Зная о том, что обречен - у него был рак, писатель оставил завещание, в котором просил развеять его прах на поле в Буйниче под Могилевом, где он когда-то воевал. На десятый день после смерти Симонова его последняя воля была выполнена.
Первая супруга Константина Симонова — Евгения Ласкина (1915-1991) литературный редактор, заведующая отделом поэзии журнала "Москва". В 1939 году у них родился сын Алексей, - российский общественный деятель, кинорежиссер, публицист.
В 1943-1957 годах Симонов был женат на актрисе Валентине Серовой. В мае 1950 года у них родилась дочь Мария.
Последней супругой писателя была Лариса Жадова (1927-1981), дочь Героя Советского Союза генерала Алексея Жадова, вдова фронтового товарища Симонова - поэта Семена Гудзенко. Она была известным искусствоведом, специалистом по русскому авангарду. У них родилась дочь Александра. Симонов удочерил дочь Ларисы Екатерину.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
35 лет назад ушел из жизни выдающийся советский писатель Константин Симонов
Константин (Кирилл) Симонов был одним из самых именитых писателей советских времен. Шесть раз ему вручали Сталинскую премию. Стихотворение «Жди меня», написанное Симоновым в годы войны и посвященное звезде советского кино Валентине Серовой, стало настоящим символом верности.
Мальчик из Петрограда, отец которого пропал без вести на фронте во время первой мировой войны, начал свою биографию в фабрично-заводском училище токарем по металлу. Первые стихи Константина Симонова появились в журнале «Молодая гвардия». Это было еще до войны, во время которой ему пришлось прервать учебу в литературном институте. Как военный корреспондент Константин Симонов побывал на всех фронтах и стал свидетелем последних сражений за Берлин. Один из его самых известных романов «Живые и мертвые» был награжден высшей наградой Советского Союза — Государственной премией.
Красавец-мужчина имел огромный успех у женщин. Он был четыре раза женат. У Константина Михайловича было три дочери и сын.
Алексей Кириллович, который недавно отметил 75-летие, получил блестящее образование и занялся режиссурой. До сих пор жалеет, что его лучших работ папа так и не увидел.
— Мои первые воспоминания об отце я бы назвал довольно тоскливыми, — рассказывает Алексей Симонов (на фото). — Всю войну я практически его не видел, хотя есть свидетельства, что мы таки встречались. Главным образом для воспроизведения фотодокументов. Сохранилась фотография, на которой мне лет пять, папа сидит в форме подполковника, и мы вдвоем закуриваем. Довольно известный снимок. Но обстоятельств, при которых была сделана эта фотография, я не помню.
Первое осознанное воспоминание об отце у меня появилось только после войны. В 1946 году папа был в Америке и привез мне оттуда костюмчик эдакого образцово-показательного мальчика: короткие штанишки, пиджачок и кепочка. За этот пиджачок и особенно короткие штанишки во дворе мне здорово досталось. Когда я с разбитыми коленками пришел домой, зарекся в костюме когда-либо выйти на улицу. Потом надевал его редко, по особым случаям. Например, когда мы с дедушкой (отчимом моего папы) гуляли на Гоголевском бульваре.
*Знаменитый снимок с «прикуриванием»
Еще помню, как однажды к нам домой приехал шофер, который должен был отвезти меня на свидание к отцу. Бабка меня помыла, одела в этот костюмчик и отправила с шофером в «Гранд-отель», который размещался рядом с гостиницей «Москва». Захожу в это роскошное здание и вижу отца, который сидит в обществе трех генералов. Я ему докладываю, что у меня все в порядке, что я отличник, успеваю и по военно-политической подготовке. И мне в награду приносят омлет-сюрприз. Это оказалось мороженое со взбитыми белками, которое сверху поливают спиртом и поджигают. При этом в зале потушили свет, я затаил дыхание, а потом начал есть вот эту красотищу. Отец в восторге, мне тоже все очень нравится. Но на этом наше общение закончилось и меня отвезли домой. Мое первое ощущение от присутствия отца — это встреча с настоящим, но довольно далеким волшебником.
— То есть ни о какой строгости в воспитании речь не шла?
— Для человека, который видел своего ребенка до восьмого класса, скажем, раз в месяц, какая могла быть строгость. Тем более что я был положительным мальчиком, хорошо учился, редко имел проблемы с дисциплиной. Наше тесное общение с отцом началось, когда мне исполнилось 14 лет. Ему уже стали интересны мои взгляды, устремления. С этого момента и начались наши серьезные отношения, которые переросли в настоящую дружбу. Последние слова, услышанные от отца, были произнесены за двадцать дней до его смерти, 8 августа 1979 года. Отец находился в больнице, в которой и скончался. Тогда ему сделали первую выкачку жидкости из легких. В этот день мне исполнилось 40 лет. Я был в то время на съемках своей картины в городе Выборге. Ко мне приехала мама и привезла телефон, по которому я мог позвонить отцу. По большому счету, это был наш последний разговор. Отец поздравил меня с 40-летием и сказал фразу, которая со мной всю жизнь: «Я рад и очень горжусь тем, что у меня есть такой 40-летний друг, как ты». К тому времени мы общались очень часто, иногда вместе работали. Точек взаимного притяжения у нас было множество.
— Папа любил вспоминать военные годы?
— Он не любил говорить о войне, потому что много писал о ней. Редко рассказывал военные истории, хотя иногда с ним это случалось. Моей первой киноработой, когда я защищал диплом на высших режиссерских курсах, была картина по рассказу отца «Вместо эпилога». Речь шла о событиях послевоенных лет. Готовясь к работе, я часто советовался с отцом. Правда, он был совершенно не в восторге от моего решения уйти из литературной деятельности и заняться кино. К сожалению, отец так и не увидел моей лучшей картины «Отряд». Делая ее, я много думал об отце, его наставлениях. Но, увы, к тому времени его уже не было в живых.
— У него была одна из любимых пластинок, выпущенная во Франции, где на одной половине он читает свои стихи, а на второй стороне — стихи других поэтов. Там же в папином исполнении я услышал впервые стихотворение Бориса Слуцкого «Писаря». До сих пор у меня в ушах стоит его чтение, от которого бегут мурашки по коже. Он читал чужие стихи даже лучше, чем свои.
— Он был светским человеком?
— Абсолютно светским, но при этом очень занятым. Обычно гостей принимал не дома, а в Центральном доме литераторов, председателем правления которого оставался до последних дней жизни. Особо близких друзей приглашал к себе на дачу в Пахру, под Москвой, где даже сам готовил. Помню, как в начале 60-х годов мне и самому довелось участвовать в подобном светском мероприятии. В Москву тогда приехал американский драматург Артур Миллер. Он попросил отца о встрече, но при этом уточнил, чтобы переводчиком было не официальное лицо. Отец пригласил меня, поскольку я разговариваю на английском. Отец внимательно выслушивал Миллера, подолгу затягиваясь трубкой.
— Он много курил?
— За три года до смерти бросил. А до этого, как говорится, сосал трубку. После войны он перешел на трубку, с сигаретой я его практически не помню. Табак у него был специальный, английский, с вишневым привкусом. Имел очень вкусный запах. У меня до сих пор лежит пачка табака, который курил отец. Спустя 35 лет от него исходит удивительный аромат.
— Что это была за таинственная история, связанная с похоронами Константина Симонова?
— У нас у всех много грехов, но у папы был один — выдающийся. Папа был очень дисциплинированным человеком. Ко всякому постановлению партии, членом которой он состоял, относился всерьез. Даже если оно было ему поперек горла. Официальное присутствие партии в его жизни всегда ощущалось. 28 августа 1979 года он помер, но три дня никак не могли подписать некролог. Он появился только 31 августа. Все из-за того, что неизвестно было, в каком порядке должны фигурировать подписи. С одной стороны, кандидат в члены ЦК КПСС, а с другой — деятель культуры. Тем более в этот момент Леонид Брежнев находился в отъезде, было не понятно, станет ли он подписывать…
В конце концов некролог таки появился, где совершенно не согласовывая с нами, написали: «О дне похорон урны на Новодевичьем кладбище будет сообщено дополнительно…» Все хорошо, если бы не завещание отца. Я знал о желании папы развеять его прах на Буйническом поле. С постановлением партии и правительства это, понятно, никак не было согласовано. 2 сентября мы получили прах отца, а 3-го сели в две машины и поехали в Могилев. Причем, так получилось, что ни один из нас, восьми близких, на Буйническом поле до этого не был. Мы лишь знали, что оно находится в семи километрах от Могилева. Сообщить о том, что мы едем официально, не могли никому, поскольку не знали, будут ли нам чинить препятствия. Лишь объявили, что хотим проехать по папиным боевым местам. Его главная трасса лежала из Москвы до Могилева, через Смоленск, Вязьму, Юрьев. Мы приехали к военкому города Могилева, с которым отец был знаком, и попросили его показать нам Буйническое поле.
— То самое, где встретились герои знаменитого романа Константина Симонова «Живые и мертвые» Серпилин и Синцов?
— Именно оно, где держал оборону полк полковника Кутепова. Я так понимаю, это именно то поле, где впервые отец после жуткого перепуга и отчаяния первых дней войны почувствовал, что страна, может быть, выкарабкается. Он очень много раз возвращался на это поле потом. Когда мы, приехав туда, достали из багажника урну с прахом, военного комиссара Могилева едва не хватил удар. Он испугался, не понимая, что ему надо предпринять. Вот тут и возник конфликт человека и государственной машины. И, наверное, впервые именно человек настоял на своем. Пока мы развеивали прах, полковник успел сгонять к ближайшему телефону. Вернулись в гостиницу, а там нас уже ждало все партийное начальство Могилевской области. Они сказали, что это для них большая честь, но было видно, что страшно напуганы.
Тут же о произошедшем было сообщено в Москву. Когда мы через два дня вернулись, нас вызвали к секретарю ЦК КПСС по идеологии. Он не стал возражать, но о том, что похоронили Симонова, в течение года никаких сообщений не было. Целый год нам, родственникам, звонили и спрашивали, когда же будут похороны писателя на Новодевичьем кладбище? Пока наконец Василий Песков в «Комсомолке» не написал о том, что на самом деле произошло с прахом Симонова. Тогда появилось много стихов по этому поводу, в том числе Евтушенко и Вознесенского, о том, как сын развеивает прах отца по ветру… Мне не понравились стихи — это слишком интимная память.
— Константин Михайлович был дружен с тогда еще начинающими поэтами-шестидесятниками?
— Он относился к ним по-доброму, но Евтушенко и Вознесенский были людьми не его поколения. Состоял в добрых отношениях с Булатом Окуджавой, но это не была крепкая дружба. Дружил и состязался с Александром Твардовским, любил Василия Быкова.
— Отец вспоминал о своих встречах со Сталиным?
— При мне он никогда об этом не говорил. Я почерпнул информацию из папиных писем, где видно, как менялось его отношение к вождю. В 1953 году, сразу после смерти Сталина, папа написал статью в «Литературной газете», редактором которой был, о том, что главной задачей советской литературы становится сохранить выдающийся образ вождя. Кстати, сразу после публикации, по настоянию Никиты Хрущева, он был смещен с должности главного редактора. Отец мучительно освобождался от Сталина в себе. Это далеко не простой процесс. В конце концов таки избавился от влияния вождя. Он называл Сталина великим и страшным. От слова «великий» не ушел, потому что многое в жизни отца было сделано благодаря его имени.
— Алексей Кириллович, как бы ваш отец сегодня оценил все, что происходит между нашими двумя странами?
— Думаю, очень многое из того, что у нас происходит сегодня, было вчера, позавчера, привело бы его в ужас. Он был скорее человеком действия, а не размышления, сложно сказать, что бы он сделал. Однозначно был бы в неменьшем шоке от ситуации, чем я, его сын, которому сейчас уже на 11 лет больше, чем было отцу, когда он умер. Мне кажется, наша цивилизация стоит на пороге гибели. Количество безумия на единицу населения увеличилось до такой степени, что даже идиотизм нашего правительства не может послужить оправданием, поскольку мы сами его подпитываем собственным негодяйством.
28 ноября 1915 года в семье генерала русской императорской армии Михаила и княжны Александ-ры , в девичестве Оболенской , родился шестикратный лауреат Сталинской премии. По совместительству — русский Киплинг и Хемингуэй. Именно так впоследствии будут воспринимать поэта Константина Симонова.
Младенца назвали Кириллом. Позже мать Александра Леонидовна сокрушалась: «Испохабил своё имя. Выдумал какого-то Константина...» В его оправдание можно сказать, что причина для смены имени была веская: Симонов не выговаривал ровно половину букв своего первоначального имени. «Р» и «л» ему не давались, сливаясь в какую-то кашу.
Писатель Константин Симонов Фото: РИА Новости / Юрий Иванов
Какова цена мужества?
В европейской мифологии есть традиционный штамп описания героев древности: «Три недостатка было у него — он был слишком молод, слишком смел и слишком прекрасен». Если к этим «недостаткам» прибавить дефект речи, то получится достоверный портрет Константина Симонова.
Почти всякий, кто встречался с ним, прежде всего обращал внимание на его внешность. «Симонова я никогда прежде не видела. Он статен и красив. Читает прекрасно, полнозвучным музыкальным голосом» — это писатель и мемуарист Ирина Одоевцева . «Худощавый, стремительный, красивый, по-европейски элегантный» — это сотрудница журнала «Новый мир» Наталия Бианки . Оба воспоминания датированы 1946 г. — Одоевцева встречалась с Симоновым в Париже, Бианки — в Москве. Поэту 31 год, он в расцвете сил, женщины от него без ума, что вполне естественно.
Но то же самое можно сказать и о мужчинах. Вот каким увидел уже изрядно постаревшего Симонова актёр Олег Табаков в 1973 г.: «Он был красив той несуетливой, спокойной мужской красотой, которой, каждый год прибавляя седины в волосы, прибавлял всё больше терпкости и обаяния. Пожалуй, очень немногие люди вызывали столь сильное желание подражать. И в быту, и в мужском человеческом поведении». Насчёт последнего с Табаковым согласен и Евгений Евтушенко : «Мужества ему было не занимать».
Как правило, мужество понимают несколько однобоко, имея в виду работу Симонова как журналиста в годы войны. Да, пулям он не кланялся. Под Могилёвом вырывался из окружения сквозь огонь немецких танков на изрешеченной осколками полуторке. Высаживался с десантом на Керченский полуостров. На Карельском фронте ходил в разведку по тылам финских частей. Летал бомбить Берлин. Но всегда повторял, что так в те суровые годы поступали многие его коллеги, и особого повода для гордости в этом не находил.
Корреспондент газеты «Красная звезда» Константин Симонов беседует с санитарками госпиталя. 1943 год Фото: РИА Новости / Яков Халип
Чем прогневал Хрущёва?
Новый лидер страны, Никита Хрущёв , взявший курс на разоблачение культа личности Сталина, любил и умел показать свой нрав. И решил надавить на Симонова, который к Сталину относился с подчёркнутым уважением. На встрече партийного руководства с писателями он грубо перебил выступавшего Константина Михайловича: «После XX съезда голос писателя Симонова звучит как-то невнятно!» На что тот ответил: «Никита Сергеевич! Даже шофёр не сразу может дать задний ход. Одни писатели изымают из собрания своих сочинений произведения о Сталине, другие спешно заменяют Сталина Лениным, а я этого делать не буду». Результат — смещение с поста секретаря правления Союза писателей, освобождение от должности главного редактора «Нового мира» и «творческая командировка», а по сути — ссылка в Ташкент.
Почему-то этот шаг считается доказательством то ли слепоты, то ли неразборчивости писателя. В сознании многих не укладывается, как мог уважать «кровавого тирана» человек, написавший такие строки:
«Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: -Повезло.
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня».
А объясняется всё очень просто. Симонов так вспоминал детство: «Дисциплина в семье была строгая, чисто военная. Данное кому бы то ни было слово требовалось дер-жать; всякая, даже самая маленькая ложь презиралась». Честь. Долг. Верность. Неумение, как говорили в древности, «играть двумя щитами». А всё вместе — подлинный аристократизм духа.
На встрече советских кинематографистов. Слева-направо: кинорежиссер Григорий Александров, актриса Валентина Серова, писатель Константин Симонов и актрисы Любовь Орлова и Татьяна Окуневская. Москва, 1945 год. Фото: РИА Новости / Анатолий Гаранин
Что о нём запомнят?
Про стихотворение «Жди меня» тот же Евтушенко говорил: «Это произведение никогда не умрёт».
Видимо, подразумевая, что насчёт остальных стихов уверенным быть нельзя. Но вот интересный момент. В одной современной анти-утопии описано будущее, где Россия оккупирована Западом. Там действуют отряды сопротивления. На своих тайных сходках партизаны будущего поют под гитару. И не что-нибудь, а поэму Симонова «Ледовое побоище», где немцы приходят к нам очень пафосно, а заканчивается всё, как и положено:
Одни лежали, захлебнувшись
В кровавой ледяной воде,
Другие мчались прочь, пригнувшись,
Трусливо шпоря лошадей.
Под Кёнигсбергом на рассвете
Мы будем ранены вдвоём,
Отбудем месяц в лазарете,
И выживем, и в бой пойдём.
А ведь написаны «Однополчане» были в 1938 г. До взятия Кёнигсберга оставалось ещё 7 лет.
Наверное, таким должен быть национальный поэт. Тонкая лирика. Сильные, до дрожи, образы. Пророческий дар. И — жизненное кредо, которое выразил сам Симонов в романе «Живые и мёртвые»: «Нет ничего трудней, чем гибнуть, не платя смертью за смерть».
Вроде и просто, и почти обыденно, только почему-то слезы наворачиваются на глазах
В этой истории практически нет юмора, и она никак не уместится в обычные интернетовские 2-3 абзаца. Но, поверьте, дело того стоит. Тем более, что история - фактически эксклюзив, звучала несколько раз в тесном кругу, без выноса наружу. Теперь, похоже, настало время для большего охвата, как раз под День Победы.
В 70-е годы наша семья жила в Ростове-на-Дону по адресу: Крепостной переулок, дом 141, кв. 48. Обычная кирпичная пятиэтажка в центре города, через дорогу наискосок от бассейна "Бриз", если кому интересно точное местоположение.
Там и сейчас кто-то живёт, в нашей двухкомнатной хрущёвке. Равно как и этажом выше, в 51-й квартире, в однокомнатной. А вот во времена моего детства в квартире номер 51 жила бабушка Соня, тихая улыбчивая старушка. Я помню её плохо, можно сказать, вообще не помню ничего, кроме того, что у неё всегда был в прихожей мягкий полиэтиленовый пакет с карамельками, которыми она угощала меня, прибегавшего за солью или ещё по каким хозяйственным поручениям.
Моя мама и Софья Давидовна нередко беседовали, соседи в ту пору были гораздо ближе друг к другу, поэтому и отношения были более открытыми.
Прошло много лет, мы давно переехали, и как-то раз мама рассказала мне потрясающую историю. Ей, конечно, это стало известно от соседки, так что сейчас это получается - "из третьих рук", уж извините, если где-то ошибусь. Передаю, как услышал.
Софья Давидовна в молодости училась в Москве, проходила практику в каком-то издании, а когда началась война - стала стенографисткой-машинисткой в редакции газеты "Красная Звезда". Их там было несколько молодых девчонок, и работали они в основном на грандов советской журналистики - тем летом сорок первого Соне достался Константин Михайлович Симонов, именно его тексты она и перепечатывала большую часть времени.
А время было тяжёлое. Немцы подступали к Москве, ежедневные авианалёты, редакция перебралась куда-то в пригород столицы, фактически готовится эвакуация. И вдруг посреди всего этого кошмара объявляют: "В Москве концерт! В филармонии! Есть пригласительные билеты для газеты, кто желает поехать?"
Желали поехать все. Нашли какой-то то ли автобус, то ли полуторку, набился полный кузов почитателей музыки, в том числе и Софья, и Симонов. На дворе то ли конец лета, то ли начало осени, доехали без приключений.
А там красота - дамы в модных платьях, офицеры в парадном обмундировании, немногочисленные штатские тоже нашли во что приодеться. Наши девчонки смотрят во все глаза, масса известных людей, да что ты! На сцене - оркестр... тут воспоминания размываются, вроде мама неуверенно припоминает, что речь шла о премьере симфонии Шостаковича. Но в целом атмосферу чувствуете, да? Кусочек счастливой мирной жизни.
В середине первого акта начинают выть сирены противовоздушной обороны. Оркестр прекращает играть, выходит распорядитель и говорит: "Товарищи, у нас неожиданный перерыв, кто хочет, может спуститься в фойе, там бомбоубежище, это будет безопаснее." Зал сидит молча, ни один человек не поднимается со своего места. "Товарищи, я вас прошу - спуститесь в бомбоубежище!" В ответ тишина, даже стулья не скрипят. Распорядитель постоял, постоял, развёл руками и ушёл со сцены. Оркестр продолжил играть до окончания первого акта.
Отгремели аплодисменты, и только потом все спустились в фойе, где и переждали тревогу. Соня, конечно же, приглядывает за "своим" Симоновым, как он там да с кем. О его романе с Валентиной Серовой все знали, и надо же тому случиться - на этом концерте они практически случайно встретились.
Серова была с какими-то военными, Симонов схватил отчаянно отбрыкивающуюся Софку, подошёл вместе с ней к актрисе и представил их друг другу. Это, конечно, был, скорее, повод для начала разговора, но юной стенографистке и этого хватило - ещё бы, сама Серова, звезда экрана!..
Потом Симонов и Серова отошли в сторону и там, за колоннами, долго о чём-то разговаривали. Разговор шёл на несколько повышенных тонах, все вокруг деликатно как бы не замечали происходящего. Симонов о чём-то спрашивал Серову, та мотала головой, он настаивал на ответе, но в результате добился лишь того, что Валентина Васильевна развернулась и оставила Симонова одного у этих колонн.
Тут объявляют о начале второго акта, все возвращаются в зал, взмах дирижерской палочки, и вновь гремит музыка. Время пролетает незаметно и вот уже практически ночью грузовичок едет обратно, в кузове трясутся зрители, моросит мелкий дождь. Софья украдкой посматривает на Симонова, тот сидит молча, курит папиросы, одну за другой...
Доезжают до расположения, все расходятся спать, полные впечатлений.
Глубокой ночью, часа в три, наша героиня просыпается от того, что её будит посыльный: "Софка, вставай, тебя срочно требует!" Она спросонья, наскоро одевшись, прибегает в дом, где жил Симонов. Константин Михайлович стоит у тёмного окна, смотрит вдаль. "Софья, садитесь за машинку" - и начинает диктовать:
"Жди меня, и я вернусь, только очень жди,
Жди, когда наводят грусть жёлтые дожди,
Жди, когда снега метут, жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут, позабыв вчера..."
И Софка стучит по клавишам и плачет. И слёзы капают на первый печатный экземпляр знаменитого стихотворения.
Долго думал, писать ли этот пост. Ведь никаких письменных свидетельств нет. Софья Давидовна Юкельсон умерла в конце восьмидесятых, других похожих воспоминаний найти не удалось, Яндекс об этом тоже ничего не знает.
В каких-то архивах наверняка найдутся факты, подтверждающие или опровергающие этот рассказ. Но мне он кажется достойным для сохранения в нашей памяти - маленький кусочек истории большой страны.
Такие дела. (не мое)
О Константине Михайловиче Симонове можно сказать, что это был советский человек-легенда, поэт и писатель, журналист, сценарист и общественный деятель, труды которого оценены по достоинству не одним поколением. Биография Константина Симонова очень насыщенная и рассказывает об огромном литературном таланте, который ковался под пулями и разрывными снарядами Второй мировой.
Константин Симонов. Краткая биография
Настоящее имя писателя - Кирилл, он появился на свет 15 (28) ноября 1915 года в Петрограде. Отца писатель не знал, тот без вести пропал в Первую мировую.
Когда мальчику было четыре года, они вместе с мамой переехали в Рязань, где у него появился отчим, А. Г. Иванишев, - бывший белогвардеец, полковник, который после революции преподавал тактику ведения боя в военных училищах, а затем стал командиром РККА.
Биография Константина Симонова дальше рассказывает о том, что его жизнь в дальнейшем прошла в военных гарнизонах и командирских общежитиях. По окончании семилетней школы он учился в фабрично-заводском училище. После стал работать в Саратове токарем, а потом, в 1931 году, его семья перебралась в Москву. Спустя несколько лет он поступил на обучение в им. Горького. В студенческие годы напишет немало художественных произведений и стихов Константин Симонов. Краткая биография дальше указывает на то, что по окончании института, в 1936 году, он начинает печататься в литературных журналах «Октябрь» и «Молодая гвардия». И в этом же году его принимают в Союз писателей СССР.
Служба военного корреспондента
Потом он учится в аспирантуре ИФЛИ и издает поэму «Павел Черный». Свое имя Кирилл он поменяет на псевдоним Константин по причине невыговаривания им буквы «р».
Биография Константина Симонова содержит факт того, что в 1939 году его отправили военным корреспондентом на Халхин-Гол, после чего в свой институт он уже не вернется. В это время начинает расти его популярность.
В 1940 году он написал пьесу «История одной любви», за ней в 1941 году создал пьесу «Парень из нашего города». Затем поступил в Военно-политическую академию им. Ленина и в 1941 году выпустился в военном звании интенданта второго ранга.
Война
В самом начале ВОВ был призван в армию, работал в издательстве «Боевой знамя», но почти сразу уехал специальным корреспондентом «Красной звезды» в осажденную Одессу. Биография Константина Симонова в эти годы весьма насыщенна.
Звание старшего батальонного комиссара он получил в 1942 году, в 1943-м ему присвоили звание подполковника, а после войны он получил звание полковника. В эти годы он написал такие свои известные произведения, как «Жди меня», «Русские люди», «Дни и ночи», сборники стихов «Война» и «С тобой и без тебя».
Константин Симонов в качестве военного корреспондента побывал в Югославии, Румынии, Польше и Германии. Он стал свидетелем последних дней сражений за Берлин.
Все эти события были описаны в многочисленных сборниках очерков: «Славянская дружба», «Югославская тетрадь», «Письма из Чехословакии» и т. д.
Послевоенное творчество
По окончании войны биография Симонова Константина Михайловича указывает на то, что на протяжении трех лет он работал в должности редактора журнала «Новый мир» и был в частых командировках в Китае, США и Японии. Потом, с 1958 по 1960 год, он работал в издании «Правда» среднеазиатских республик.
Известными его произведениями того времени стали романы «Товарищи по оружию», «Последнее лето», «Солдатами не рождаются». По ним было поставлено много художественных картин.
После смерти Сталина К. Симонов пишет о нем несколько статей, за это попадает в опалу к Хрущеву. Его срочно убирают с должности главного редактора «Литературной газеты».
Писатель скончался в Москве 28 августа 1979 года. Биография Симонова Константина Михайловича на этом прерывается. Согласно завещанию писателя, его прах был развеян под Могилевом, над Буйничским полем. В этом процессе участвовали вдова писателя Лариса Жадова, его дети, фронтовые друзья и ветераны. Это место было дорого ему тем, что в 1941 году он стал свидетелем жестоких сражений и того, как советские войска подбили 39 фашистских танков. Эти события он описывает в романе «Живые и мертвые» и в дневнике «Разные дни войны».
Сегодня установлен огромный камень на окраине поля с памятной доской «К. М. Симонов». У него было множество наград и званий. Ведь это был поистине великий русский человек.
Константин Симонов: биография, личная жизнь
Его первой женой стала Наталья Викторовна Гинзбург, которая с отличием закончила Литературный институт им. Горького и работала литературным критиком, а потом заведовала редакцией «Профиздат». Писатель посвятил ей свою замечательную поэму «Пять страниц» (1938 г.).
Второй его женой стала Евгения Самойловна Ласкина, работавшая литературным редактором и заведовавшая отделом поэзии в издательстве «Москва». Благодаря ей в 60-х годах был опубликован роман «Мастер и Маргарита» Булгакова. В 1939 году она родила ему сына Алексея.
Серова
В 1940 году Константин Симонов влюбляется в актрису Валентину Серову - жену погибшего комбрига Анатолия Серова (Героя Испании) и расстается с Ласкиной.
В теме: «Константин Симонов: биография и творчество» нельзя не отметить тот факт, что любовь всегда являлась главным вдохновением для него. В это время он пишет свое известное произведение «Жди меня», а потом выходит фильм с одноименным названием, где главную роль сыграла Валентина Серова. Они прожили вместе 15 лет, в 1950 году у них родилась дочь Мария.
В 1940 он создает свое известное произведение «Парень из нашего города». Его жена стала прототипом главной героини Вари, а Анатолием Серовым был Луконин. Но актриса не захотела участвовать в спектакле, так как еще переживала потерю мужа.
В 1942 году появился сборник стихотворений «С тобой и без тебя», который был посвящен Валентине Васильевне Серовой. Эту книгу достать было совершенно невозможно, поэтому ее переписывали вручную и учили наизусть. В те годы ни один поэт не имел столь оглушительного успеха, как Константин Симонов, особенно после выпуска этого сборника.
Они поженились в 1943 году, у них дома собиралось огромное количество гостей. Всю войну Валентина Васильевна прошла вместе с мужем в составе концертных бригад. В 1946 году Симонов по поручению правительства едет во Францию, чтобы вернуть на родину писателей-эмигрантов И. Бунина, Н. Тэффи, Б. Зайцева и берет свою жену.
Жадова
Но история их любви не имела счастливого конца.
Последней супругой писателя в 1957 году стала дочь Героя Советского Союза генерала А. С. Жадова - Лариса Алексеевна, вдова умершего фронтового друга Симонова С. П. Гудзенко. Она была известным искусствоведом. Симонов удочерил ее дочь от первого брака Екатерину, потом у них родилась дочь Александра.
