Казахская литература. Казахская литература: классика, модерн и постмодерн

–литература на казахском языке, созданная казахскими авторами на территории Казахстана примерно с 15 в.

В современном виде казахский язык сформировался и обрел собственную грамматику в 19–20 вв., однако корни устного народного творчества уходят в глубокое прошлое. Предтечами казахской литературы можно считать авторов средневековых сочинений на персидском и чагатайском языках.

Казахский язык относится к тюркской группе, в частности к огузо-уйгурской группе и к более поздней кыпчакской. Кроме того, в отдельных районах долгое время сохранялся согдийский язык иранской языковой группы, а также арабский. В 5–6 вв. тюркоязычные народы уже пользовались рунической письменностью на деревянных табличках.

Как свидетельствуют китайские летописи 6–8 вв., у тюркоязычных племен Казахстана к тому времени уже существовала устная поэтическая традиция, восходящая к более раннему периоду. Сохранились легенды и предания о священной земле Отукен. Отражали мечты о мирной жизни легенды о сказочной, недоступной для врагов горной долине Ергене-Конг. Элементы эпической поэзии (эпитеты, метафоры) обнаруживаются в орхонских памятниках – текстах надгробных стел Кюльтегина и Бильге-кагана, повествующих о событиях 5–7 вв. Надпись Кюльтегина сохраняет мотив родовой обрядовой поэзии, перешедший позже в эпос, – оплакивание умершего.

На территории Казахстана сложились известные древнейшие эпосы на тюркских языках – Коркыт-Ата и Огуз-наме . Распространявшийся устно эпос Коркыт-Ата , возникший в кыпчакско-огузской среде бассейна Сырдарьи в 8–10 вв., был записан в 14–16 вв. турецкими писателями в виде Книги деда Коркута . Коркут – реальное лицо, бек огузо-кыпчакского племени Кият, считается основоположником эпического жанра, искусства врачевания и музыкальных произведений для кобыза. Эпос состоит из 12 поэм и рассказов о похождениях огузских богатырей и героев. Упоминаются племена усуней и канглы.

Огыз-каган (Огуз-хан), обладавший сверхъестественной силой, – герой эпоса Огуз-наме , записанного в 13 в. Рашид ад Дином и позже, в 18 в., Абулгазы. Поэма посвящена детству Огыз-кагана, его подвигам, победам над великаном, женитьбе и рождению сыновей, которых зовут Солнце, Луна, Звезда, Небо, Гора, Море. Став правителем уйгур, Огыз-каган ведет войны с Алтыном (Китаем) и Урумом (Византией), в сочинении обсуждается вопрос о происхождении славян, карлыков, кангаров, кыпчаков.

На всем протяжении существования казахской поэтической традиции вплоть до 20 в. ее обязательной фигурой был народный поэт-импровизатор акын, благодаря чему до нас дошли эпические произведения, сказки, песни, поэмы. Казахский фольклор включает более 40 жанровых разновидностей, некоторая часть характерна только для него – песни-прошения, песни-письма и т.д. Песни делятся на пастушеские, обрядовые, исторические и бытовые. Поэмы также можно разделить на героические, повествующие о подвигах героев, – Кобланды , Ер-Таргын , Алпамыс , Камбар-батыр и др. и лирические, воспевающие самоотверженную любовь героев, – Козы-Корпеш и Баян-Слу , Кыз-Жибек и др.

В 11–12 вв. при дворе Караханидов появляются первые крупные произведения – поэма Кутатгу билик (Благодатное знание ) (1069) Юсуфа Хас-хаджиба из Баласагуна (р. 1015), состоящая из 13 тыс. двустиший. Поэма построена в виде диалогов, изречений, назиданий. В ее основу легли эпизоды и предания районов Жетысу, бассейна озера Иссык-Куль и Кашгарии, ее действующие персонажи – реальные исторические лица. Основная идея поэмы: знание – единственный источник благополучия как правителей, так и народа.

У кочевых тюркоязычных племен Казахстана вплоть до 19–20 вв. сохранялись своеобразная монотеистическая религия тенгрианство (верховный бог Тен-Гри – небо, сила, управляющая миром), культ гор – покровителей рода, а также шаманизм. В 6–9 вв. в казахские степи пришли буддизм (см. БУДДА И БУДДИЗМ), зачатки христианства и манихейства. Верования населения средневекового Казахстана отличались многообразием и синкретизмом. Однако начиная с 9 в. картина постепенно меняется. Кочевники-скотоводы продолжают исповедовать культ Тен-Гри, а в оседлых земледельческих районах получает распространение ислам, начинает развиваться религиозная литература.

В период распространения ислама литературный язык оставался пестрым, неоднородным, письменная литература развивалась в основном в городах. Значительное место в культурной жизни городского населения играли произведения дервишских поэтов и писателей. Одним из наиболее известных был сын степного музыканта, проповедник ислама Ходжа Ахмет Яссави (ум. в 1167), автор сборника стихов религиозно-мистического содержания Дивани Хикмет (Книга о премудрости ). В своем сочинении Яссави проповедовал аскетизм и смирение, полагая, что путь к истине и есть путь к богу. Книга содержит немало культурно-исторических, этнографических сведений о племенах того времени. Ученик Яссави Сулеймен Бакыргани – автор сборника Заму назир китабы (Книга о конце света ). Она повествует о том, что во время конца света все сущее погибнет, но Бог опять создаст мир и все возродится вновь. Книги Яссави и Бакыргани на протяжении последующих столетий были обязательным учебным пособием в медресе Средней Азии и Казахстана. Хибат ул-Хакайк (Подарок истины ) – единственная книга Азиб Ахмета Махмуд-улы Югнеки (конец 12 в.) призывала к достойной жизни, упорному труду, стремлению к знаниям и человечности.

Наиболее ранние произведения устного народного творчества, чье авторство можно считать установленным, относятся к 15 в. В 16 в. были хорошо известны сочинения легендарного Асан-Кайгы, акынов Доспамбета, Шалкииза, в 17 в. – акына Бухара-жырау Калкаманова, автора острых политических стихотворений. В Казахстане сложилась традиция проведения песенно-поэтических состязаний между акынами – айтысов. Стали выделяться жанры песен: толгау – философское размышление, арнау – посвящение и т.д. В 18–19 вв. в творчестве акынов Махамбета Утемисова, Шернияза Жарылгасова, Суюнбая Аронова появляются новые темы – призывы к борьбе против баев и биев. В то же время акыны Дулат Бабатаев, Шортанбай Канаев, Мурат Монкеев представляли собой консервативное направление, идеализируя патриархальное прошлое и восхваляя религию. Акыны 2-й половины 19 в. Биржан Кожагулов, Асет Найманбаев, поэтесса Сара Тастанбекова, Джамбул и др. использовали айтысы как форму выражения общественного мнения, отстаивая социальную справедливость.

Казахская письменная литература в ее современном виде начинает складываться только во 2-й половине 19 в. под влиянием контактов и диалога с русской культурой. У истоков этого процесса стоят казахские просветители Чокан Валиханов, Ибрай Алтынсарин и Абай Кунанбаев.

Чокан Валиханов (1835–1865)– первый казахский ученый, просветитель, историк, этнограф, путешественник и дипломат. Правнук хана Аблая, он родился в про-русски ориентированной семье, в казахской школе учил арабский язык и знакомился с восточной поэзией и литературой. Закончил Омский кадетский корпус, который был для азиатской части России своего рода Царскосельским лицеем. По окончании был произведен в корнеты, носил русский военный мундир, будучи российским офицером и чиновником, исполнял поручения царской администрации.

В его обязанности входили функции историографа и участие в экспедициях на Иссык-Куль, в Кульджу, Кашгар, во время которых Валиханов вел свои путевые дневники, на основе которых были написаны очерки о киргизах (так в 19 в. называли казахов) – об их истории, общественном родовом устройстве, нравах и обычаях, мифах и легендах (Записки о киргизах ).

Ему удалось первым записать и перевести на русский язык часть героического эпоса Манас – Смерть Кукотай-хана и его поминки , народную эпическую поэму Козы-Корпеш и Баян-сулу . В своих работах Валиханов много внимания уделял особенностям импровизаторского искусства акынов, ритмике казахского стиха. Ряд его исследований посвящен изучению зороастрийских корней казахского менталитета и синкретизма шаманства с исламом у степных народов – Следы шаманства у киргизов (казахов ), О мусульманстве в степи . Весной 1861 были опубликованы его Очерки Джунгарии , а также основные работы, посвященные истории и культуре Средней Азии и Востока (Киргизское родословие, О кочевках киргиз, Предания и легенды большой Киргиз-Кайсацкой орды и др.).

Живя в Петербурге в 1860-1861 и продолжая работать над очерками по истории и этнографии киргизов, он близко знакомится с идеями русских революционных демократов, общается и дружит с многими представителями передовой демократической интеллигенции – Ф.М.Достоевским, С.В.Дуровым, И.Н.Березиным, А.Н.Бекетовым. По рекомендации П.П.Семенова-Тян-Шаньского он был принят в действительные члены Императорского Русского географического общества.

Оставаясь идеалистом в понимании общественной жизни, Валиханов осуждал произвол казахских феодалов и колонизаторскую политику царизма, высказывался за приобщение казахов к русской культуре.

Ибрай Алтынсарин (1841–1889) также закончил русско-казахскую школу, работал переводчиком в Оренбурге, учителем и инспектором школ. При этом он добивался, чтобы русских школ для казахской молодежи открывалось как можно больше. В 1879 выходят его Начальное руководство к обучению киргизов русскому языку и Киргизская хрестоматия , в которую вошли многие его рассказы и стихотворения, а также произведения русских авторов, переведенные на казахский язык. Его литературная деятельность была носила просветительский характер и являлась частью общественно-педагогической практики. В произведениях Невежество , Коварному аристократу он осуждал фанатизм и суеверия, вскрывал реакционную сущность мулл, в Кипчак Сейткул и Деревянном доме и юрте убеждал скотоводов заниматься земледелием, в Сыне бая и сыне бедноты противопоставлял трудолюбие бедняков скупости и жадности богачей. В стихотворениях Весна и Осень впервые в казахской поэзии Алтынсарин реалистически описывал казахский пейзаж и картины кочевого быта. Писал он и о бесправном положении женщин в традиционном казахском обществе. Как фольклорист записал и опубликовал сказки Кара батыр , Алтын-Айдар , легенду Жиренше-острослов , отрывок из эпоса Кобланды и многое другое.

Поборник дружбы с русским народом, основоположник реалистической литературы, поэт и мыслитель Абай Кунанбаев (1845–1904) был продолжателем дела Валиханова. Его творчество определило культурно-просветительское движение конца 19– начала 20 вв., оказало огромное воздействие на последующее развитие казахского литературного языка.

Кунанбаев получил классическое восточное образование. В медресе имама Ахмет-Ризы он изучал арабский, персидский, другие восточные языки, знакомился с классической персидской литературой – Фирдоуси, Низами, Саади, Хафизом и др. Одновременно, нарушая запрет медресе, посещал русскую приходскую школу. В 28 лет отошел от выполнения административных функций главы рода, целиком отдавшись самообразованию. Абай пишет стихи, усиленно изучает русскую культуру, занимается в публичной библиотеке. Знакомство с русскими политическими ссыльными оказало сильное влияние на формирование прогрессивного мировоззрения поэта. Он переводит на казахский произведения А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, И.А.Крылова, зарубежных классиков, пишет казахские песни на слова отрывков из Евгения Онегина . Наиболее известна его элегия, положенная на музыку, Карангы тунде тау калгып – стихотворный перевод Лермонтова Ночной песни странника Гете.

Литературное наследие Абая составляют стихи, поэмы, стихотворные переводы и переложения, прозаические «назидания». Его поэзия отличается классической простотой и изяществом художественных приемов. Он вводит новые стихотворные формы – шестистишья и восьмистишья: Из времени выпадает миг (1896), Разве не должен, мертвый, я глиной стать (1898), На воде, как челнок, луна (1888), Когда станет длинною тень (1890) и др. Для его поэзии характерны глубокий философский смысл и гражданское звучание. В стихотворениях О, казахи мои , Восьмистишия , Вот и старость. Скорбны думы, чуток сон… , Измучен, обманут я всеми вокруг… звучит критика феодальных устоев. В сборнике художественно-философской прозы Гаклии (Назидания ), затронуты исторические, педагогические и правовые темы, призывает народ встать на путь культурного прогрессивного развития, упорного и честного труда. Широко известны стихи, посвященные временам года.

Начало 20 в. стало периодом расцвета казахской литературы, впитавшей в себя черты казахской, восточной и европейской литератур. В это время закладываются основы современной казахской литературы, окончательно формируется литературный язык.

Ахмет Байтурсын (1873–1913) занимался педагогической и литературной деятельностью – переводил басни Крылова, издал популярный среди казахов поэтический сборник Кырык мысал и сборник Маса (1911). Байтурсына можно назвать первым казахским языковедом – он писал статьи, в которых выступал за чистоту казахского языка, освобождение его от русских и татарских слов.

Нарождающаяся казахская литература осваивала крупные литературные формы – романы, повести. Поэт и прозаик Мыржакып Дулатулы (1885–1925) – автор нескольких поэтических сборников и первого казахского романа Несчастная Жамал (1910), выдержавшего несколько изданий и вызвавшего большой интерес у русской критики и казахской общественности. Он также занимался переводами на казахский Пушкина, Лермонтова, Крылова,Шиллера, был новатором и реформатором казахского литературного языка. Спандияр Кобеев (1878–1956) известен как переводчик басен Крылова и автор одного из наиболее значительных казахских романов Калым (1913).

Писатель и журналист Мухамеджан Сералыулы (1872–1929), известный своими произведениями Топ жарган (1900), Гульгашима (1903), переводом поэмы Рустем-Зораб из Шахнаме Фирдоуси, был главным редактором журнала «Айкап» (1911–1915), вокруг которого группировались прогрессивные творческие силы. Сотрудничавший с журналом Султанмахмуд Торайгыров (1893–1920) писал стихи и рассказы на темы неравенства, он автор романа Камар Сулу . В журнале также печатались Султан-Махмут Торайгыров, Сабит Донентаев, Таир Жомартбаев и др.

С именем Магжана Жумабая (1893–1937) связано внедрение в казахское стихосложение новых поэтических форм, а в казахский литературный язык – стилистической системы, которая сохраняется по сей день. Он начал писать стихи с 14 лет и печатался почти во всех газетах и журналах на казахском и татарском языках. В 1912 в Казани вышел его поэтический сборник Шолпан .

Шакарим Кудайбердыулы (1858–1931), племянник Абая Кунанбаева, был религиозным философом, пытавшимся в трактате Мусылман-шылдык , шарттары (Оренбург, 1911) обосновать догматы ислама при помощи логического метода. В этом же году он опубликовал одну из первых работ по истории казахов – Родословная тюрков, киргизов, казахов и ханских династий. Шакарим был автором большого числа стихотворений, поэм и прозаических произведений. Он перевел в стихотворной форме Дубровского Пушкина, своими учителями считал Байрона, Пушкина, Лермонтова, Хафиза, Навои, Канта, Шопенгауэра.

Религиозный философ Мухамед Салим Кашимов, известный своими произведениями Вежливость , Агитация , Наставление казахам был и автором повести Печальная Мариям (1914), в которой осуждался обычай выдачи девушек замуж без их согласия. В трех вышедших в 1913 книгах Машгура-Жусупа Копейулы (1858–1931), Увиденное мною удивительное явление в моей долголетней жизни, Положение и О том, чья земля Сарыарка автор резко высказывается против политики России и переселения русских крестьян в Казахстан.

В конце 19 – начале 20 вв. группа «книжников», в которую входили Нуржан Наушабаев, Машур-Жусуп Копеев и др., проповедовала патриархальные взгляды и собирала фольклор. Вокруг газеты «Казах» (1913) группировались националистические силы – А.Байтурсунов, М.Дулатов, М.Жумабаев, после 1917 перешедшие в лагерь контрреволюции.

После Октябрьской революции в творчестве акынов Джамбула Джамбаева, Нурпеиса Байганина, Доскея Алимбаева, Нартая Бекежанова, Омара Шипина, Кенена Азербаева активно развиваются социальные мотивы и темы социалистического строительства.

В советский период наибольшую известность в СССР приобрело творчество казахского народного поэта-акына Джамбула Джамбаева (1846–1945), певшего под аккомпанемент домры в стиле толгау. С его слов были записаны эпосы Суранши-батыр , Утеген-батыр , сказки Хан и акын , Сказка о лентяе и др. После Октябрьской революции в творчестве Джамбула появились новые темы – Гимн Октябрю , Моя Родина , В Мавзолее Ленина , Ленин и Сталин (1936). В его песни вошли почти все герои советского властного пантеона, им придавались черты героев, богатырей. Песни Джамбула были переведены на русский язык и языки народов СССР, получили всенародное призвание и в полной мере использовались советской пропагандой. В годы Великой Отечественной войны Джамбул писал патриотические произведения, зовущие советский народ на борьбу с врагом – Ленинградцы, дети мои !, В час, когда зовет Сталин (1941) и т.д. В 1941 он становится лауреатом Сталинской премии.

Сочетая устные формы с литературными, Джамбул выработал новую поэтическую манеру, отличающуюся психологической насыщенностью, конкретностью изображения общественной жизни, задушевностью и простотой повествования.

Родоначальниками казахской советской литературы стали поэты Сакен Сейфуллин (поэмы Советстан , Альбатрос , Социалистан , повести Землекопы , Плоды ), Баймагамбет Изтолин, Ильяс Джансугуров (поэмы Степь , Музыкант , Кулагер) , писатели Мухтар Ауэзов (Ночные раскаты ), Сабит Муканов (социально-исторический роман Ботагоз (Загадочное знамя )), Беимбет Майлин (повесть Коммунистка Раушан , роман Азамат Азаматыч ).

В 1926 была создана Казахская ассоциация пролетарских писателей, в первые годы своего существования боровшаяся против националистических проявлений в литературе. Стали выходить альманах «Жыл кусы» («Первая ласточка») (с 1927) и журнал «Жана адабиет» («Новая литература») (с 1928). В 1934 был создан Союз писателей Казахстана, позже в его составе стали работать секции русских и уйгурских писателей.

Первой на события Отечественной войны в казахской литературе отозвалась гражданско-патриотическая поэзия – поэма К.Аманжолова Сказание о смерти поэта (1944) о подвиге погибшего под Москвой поэта Абдуллы Джумагалиева, стихи Токмагамбетова, Жарокова, Орманова и др. После войны появились романы Солдат из Казахстана Мусрепова (1949), Курляндия Нурнеисова (1950), Грозные дни Ахтапова (1957), мемуары Момышулы За нами Москва (1959).

В 1954 Мухтар Ауэзов закончил получившую отклик во многих странах тетралогию – роман-эпопею Путь Абая . Послевоенная казахская литература осваивала крупные формы «большого» советского стиля, тяготея к масштабным литературным формам – романам, трилогиям, поэмам и романам в стихах (Муканов, Мустафин, Шашкин, Ергалиев, Каирбеков, Мулдагалиев и др.). Развивалась драматургия (Хусаинов, Абишев, Тажибаев),научная фантастика (Сарсекеев, Алимбаев).

В 1970-х внимание читателей привлекла книга казахского поэта и писателя Олжаса Сулейменова (р. 1936) Аз и Я (1975), известного своими сборниками Доброе время восхода (1961), Над белыми реками (1970), Повторяя в полдень (1975). В ней он развивал идеи о родстве казахов и древних шумеров, обращал внимание на большое количество слов тюркского происхождения в русском языке, что говорило, по его мнению, о сильном влиянии тюркской культуры на русскую. В оживленной дискуссии, развернувшейся в печати, Сулейменова обвиняли в «пантюркизме» и национализме.

Конец 1990-х – начало 2000-х литература Казахстана характеризуется попытками осмыслить постмодернистские западные эксперименты в литературе и возможность применения приемов деконструкции и «уплотнения» текста (см. ПОСТМОДЕРНИЗМ В ЛИТЕРАТУРЕ) – Б.Канапьянов, Д.Амантай. По-новому осмысливаются произведения известных и малоизвестных авторов – Смагула Садуакасова, Коксерек и другие новеллы М.Ауэзова, Конец легенды , Пропасть , Гнедой конь Абиша Кекильбая, Смутное время , Смерть борзого Мухтара Магауина, повести Оралхана Бокея.

Литература Казахстана продолжает развиваться в контексте общемировой цивилизации, впитывая и развивая новые культурные веяния с учетом собственных возможностей и интересов.

Зелинский К. Джамбул . М., 1955
Творчество Джамбула. Статьи, заметки, материалы . Под ред. Н.Смирнова. Алма-Ата, 1956
Ауэзов М.О. Абай . Тт. 1–2. М., 1958
Каратаев М., Рожденные Октябрем . Алма-Ата, 1958
Ахметов З.А. Казахское стихосложение . Алма-Ата, 1964
История казахской литературы , т.1–3, Алма-Ата, 1968–1971
Бегалин С. Чокан Валиханов . М., 1976
Муканов С. Степные друзья . Алма-Ата, 1979
Залесский К.А. Империя Сталина . М., Вече, 2000

Найти "КАЗАХСКАЯ ЛИТЕРАТУРА " на

В многовековой истории развития искусства художественного слова казахского народа XIX веку принадлежит особое место. Уже в первой половине этого столетия устное народное творчество переживает период подъема, появляется все больше самобытных индивидуальных авторов, зарождается письменная литература.

Расцвет акынского творчества в первой половине XIX в. особенно знаменателен. Наиболее видные его представители не только создавали новые талантливые произведения, но и сохраняли поэтические предания прошлого. Велика их заслуга в том, что многие образцы народно-героических и социально-бытовых поэм древности дошли до нас.

В это время казахские акыны совершенствовали традицию импровизации. Импровизация, остроумие и находчивость в поэтических состязаниях (айтысах) — это та школа, которую должны были пройти все, кто претендовал на поэтический титул акына.

С расцветом акынского творчества казахская литература обогащается новыми для нее поэтическими жанрами, такими, как эпическое сказание, стихи, элегии, политическая лирика, песни; совершенствуется жанр толгау (размышления).

В первой половине XIX в. в жизни казахов происходили существенные социально-экономические изменения, обусловленные добровольным вхождением Казахстана в состав России. Постепенная утрата ханскими потомками былых преимуществ, неуклонный распад феодально-патриархального уклада, а также последствия двойного гнета царских колонизаторов и местных феодалов не могли не отразиться на духовной жизни народа и обусловили изменения в идейно-художественном содержании творчества акынов и жырау (певцов).

Некоторые акыны, например Байток, Жанузак, Нысанбай, Досхожа, прославляли ханов, султанов, оправдывали их жестокость, поддерживали феодально-родовой правопорядок, идеализировали патриархальную старину. Противоречиво творчество двух крупных акынов Дулата Бабатаева и Шортанбая Канаева.

Стихи Дулата Бабатаева (1802—1874) были записаны лишь после его смерти. Единственный сборник его стихов был издан Маулекеем в 1880 г. в Казани под названием «Осиет-наме» («Завещание»). Дулат лучше и глубже, чем кто-либо из его современников, видел и отражал противоречия эпохи.

Критикуя феодально-патриархальный уклад, он выступал против жестокого отношения царских чиновников, новой администрации к местному населению. Однако, рисуя любую сторону жизни, он неизменно приходил к выводу, что жизнь изменилась не в лучшую сторону, что ее счастливая пора осталась позади («С кочевья предков Арки»).

Даже когда Дулат обращается к разработке традиционных тем восточной поэзии о противоборстве добра и зла, дружбы и ненависти, щедрости и скупости, он горько скорбит о прошлом, утверждает, что молодежь перестала уважать родителей, младшие — старших. Он видит эпоху в том, что так резко изменились нравы людей.

Творчество Шортанбая Канаева (1818—1881) как бы дополняет поэтическое наследие Дулата. Единственный поэтический сборник Шортанбая «Шортанбайдын бала зары» («Плач дитяти Шортанбая») впервые был издан в Казани в 1888 г.

В этой книге, начиная со стихотворения «Праотец наш пророк Адам» и кончая стихотворением «Все известно единому аллаху», поэт рассматривает те же проблемы, на которые обращал свое внимание и Дулат, но решает их с ортодоксально-мусульманских позиций.

По глубокому убеждению поэта, причины неблагоприятных социально-экономических изменений, повлекших за собой изменения в нравственно-этической сфере, кроются в том, что расшатываются основы веры, что люди начали пренебрегать шариатом, т. е. догматами Корана.

Однако оставаясь человеком глубоко религиозным, сторонником феодально-патриархальных нравов, Шортанбай в некоторых стихах, таких, например, как «Проклятый богом бай» и других, правдиво изображает тяжелую жизнь бедняков.

Акыны Шоже Каржаунов (1805—1891), Шернияз Жарылгасов, Суюнбай Аронов (1827—1896) были сторонниками иного направления, они отражали интересы и нужды трудового народа, разоблачали деспотизм феодально-байской верхушки.

Особое место в казахской литературе рассматриваемого периода принадлежит крупнейшему поэту-воину, борцу за народные интересы Махамбету Утемисову (1804—1846). Махамбет как поэт формируется в условиях столкновений и борьбы крестьян с феодалами, ханами, представителями местных властей.

Непокорный поэт с молодых лет был постоянно в неладах с баями, стал одним из руководителей известного крестьянского восстания, вспыхнувшего в Букеевской орде против хана Джангира в 1836—1837 гг.

Литературное наследие Махамбета настолько тесно связано с этим восстанием, что по его стихам можно проследить все этапы борьбы, начиная с первых шагов восставших до трагического поражения.

В годы, предшествующие восстанию, Махамбет с пламенными стихами обращается к народу, призывает смело подняться против притеснителей («Призыв к народу», «Дело чести», «На наше дело нужен нар» и др.).

Поэт не сулит людям легкую победу, откровенно предупреждает о том, что борьба будет суровой и сложной, потребует больших жертв, тяжелых утрат. Его стихи проникнуты уверенностью в справедливости задуманного дела, верой в победу.

Махамбет как один из вожаков, находясь в дни борьбы в передовых отрядах повстанцев, непосредственно участвуя в самых жарких схватках и сражениях, в то же время своими вдохновенными песнями-стихами поднимает боевой дух соратников, поддерживает их в трудные моменты.

Стихи, обращенные к восставшим, проникнуты чувством товарищества, заботой и искренним сочувствием к погибшим в бою героям. Его стихи «Обращение к друзьям», «Не печальтесь, мои друзья», «Доблестный сын», «К нам вернется счастье» силой эмоционального воздействия сплачивали и вдохновляли повстанцев.

В творчестве Махамбета художественное воспроизведение героической борьбы народа сочетается с раскрытием социальных причин, приведших к вооруженному восстанию. Это жестокая эксплуатация феодалами, ханами, баями тружеников, слабых и бедных родов, насильственный захват земель, переселение их с насиженных мест и т. д.

Поэт с болью говорит о том, как «жизнь положили» и «гибли толпой» доблестные сыны народа. Гневно звучат стихи, обращенные к местному властелину Джангиру и султану Баймагамбету. Смелый и гордый поэт называет их волками, змеями, трусами и лицемерами. Поэзия Махамбета отличается свободолюбием, боевым духом и глубоким оптимизмом.

Произведения Махамбета, созданные в изгнании после поражения восстания, хотя в них и встречаются грустные нотки, вызванные тоской по близким, по родине, также полны надежд; в них нет сожаления по поводу участия в народном восстании. Он верит, что придет время, когда народ расправится с баями («Обращение к султану Баймагамбету»).

Воспевая героизм участников восстания, он впервые в истории казахской литературы создает образ народного борца-героя. Свой идеал поэт нашел в лице руководителя крестьянского движения Исатая Тайманова.

В характере Исатая поэт особенно подчеркивает его непоколебимое мужество, бесстрашие перед смертельной опасностью, огромную волю и выдержку, а самое главное — беспредельную любовь к народу, готовность отдать жизнь во имя его счастья. Махамбет посвятил Исатаю цикл стихов, в которых народный полководец характеризуется с разных сторон: как преданный и достойный сын своего народа, опора и защитник обездоленных, отважный предводитель, мудрый советчик и добрый друг товарищей по оружию и как нежный, любимый и любящий отец.

Опираясь на поэтические традиции предшествующей и современной ему литературы, Махамбет обогатил ее идейно и тематически. Он ввел в казахскую поэзию политическую лирику, усилил в ней гражданские и патриотические мотивы. Его поэзия отражает бурную эпоху национально-освободительных движений.

Доминирующим в казахской литературе первой половины XIX в. было демократическое направление. В творчестве Махамбета Утемисова оно нашло свое наиболее яркое выражение, став идейно-художественной основой дальнейшего развития литературы и предвосхитив появление таких ее корифеев, как Ибрай Алтынсарин и Абай Кунанбаев.

История всемирной литературы: в 9 томах / Под редакцией И.С. Брагинского и других - М., 1983-1984 гг.

Казахская литература

Казахская литература характеризуется эпическими и лирическими традициями, уходящими своими корнями в глубину столетий. До середины XIX века богатая народная поэзия, охватывающая все жанры (особенно героические песни, лирику, песни, сказки и легенды), была единственно возможной формой, в которой казахский народ мог выразить свои взгляды на прошедшую и настоящую жизнь, свои мечты о прекрасном будущем.

Индивидуальное поэтическое творчество достигает своего ярко выраженного характера в поэзии акынов, начиная с XVIII века. Значительными представителями этого жанра были Бухар-жырау Калкаманов (1693— 1787), Махамбет Утемисов (1804—1846) и Шернияз Жарылгасов (1817—1881). В творчестве народных певцов — акынов (айтысах, толгау) определяются две основные тенденции: 1) демократическая, выражающая чаяния народа, его стремления к лучшим условиям жизни, которых мог он добиться с помощью дружественно настроенного русского народа, 2) пропагандирующая существующий строй, прославляющая господствующую феодальную верхушку в лице баев и представителей исламской религии.

Лишь с окончательным политическим, экономическим, а вместе с тем. и культурным присоединением Казахстана к России начала складываться самостоятельная художественная литература. Хотя в 1807 г. и вышла в свет первая книга на казахском языке, который тогда пользовался арабским алфавитом (лишь с 1940 г. казахская письменность переходит на русский алфавит), все же решающие импульсы для духовно-культурного развития Казахстана начали исходить лишь от контакта с русскими революционно-демократическими кругами. Русские востоковеды, такие как Василий Рад-лов (1837—1918), собирали и записывали произведения устного народного творчества казахов. Под влиянием идей русской революционной демократии в XIX веке начинается широкое просветительное движение, которое в свою очередь подготовило почву для развития национальной казахской литературы. Огромное значение имела творческая деятельность первого выдающегося казахского ученого Чокана Валиханова (1835— 1865), а также просветителя Ибрая Алтынсарина (1841 —1,889) — писателя и педагога, он был одним из создателей письма на основе русского алфавита.

Казахская поэзия достигла своего расцвета и одновременно своей классической высшей точки (другие жанры еще не были так развиты) в творчестве Абая Кунанбаева (1845—1904), который является родоначальником современной казахской литературы. Благодаря его большой переводческой деятельности русская литература стала достоянием казахской интеллигенции, насчитывавшей в своих рядах в то время небольшое число образованных людей.

Начало критического реализма в творчестве Абая Кунанбаева было продолжено другими художниками, создавшими важные предпосылки для более поздней советской литературы: Спандияром Кубеевым (1878— 1956), создателем первого казахского романа «Калым»; Сабитом Донентаевым (1894—1933), который одним из первых среди казахов воспел социалистическую жизнь; Султанмахмутом Торайгыровым (1893—1920), который благодаря своей реалистической поэзии, вероятно, может рассматриваться как самый значительный последователь Абая.

И все же... лишь с установлением Советской власти (1917), с колоссальными преобразованиями в промышленности и сельском хозяйстве, с проведением культурной революции началась качественно новая ступень в развитии казахской национальной литературы. Художественные средства для освещения новых областей действительности казахская советская литература черпает из традиций демократического фольклора, с его широкими эпическими обобщениями, его стремлением к изображению героических характеров, с его поэтическим языком и постепенно освобождается от определенных дидактических черт реакционных предрассудков. Кроме того, она опирается на достижения дореволюционной критической и реалистической литературы. При этом имеют место интересные взаимодействия между фольклором и литературой, которые находят свое отчетливое выражение в творчестве Джамбула Джабаева (1846—1945).

К основоположникам казахской советской литературы, внесшим существенный вклад в становление и развитие метода социалистического реализма, относятся Сакен Сейфуллин (1894—1938), Ильяс Джансугуров (1894—1938), Беимбет Майлин (1894—1938) и Сабит Муканов (род. 1900), которые определенным образом установили неразрывность и преемственность между дореволюционными демократическими традициями и современной социалистической литературой. Своими стихами и поэмами (С. Сейфуллин, И. Джансугуров) новеллами (Б. Майлин), романами (С. Муканов, И. Джансугуров) и драмами (С. Сейфуллий) они определяли развитие казахской советской литературы в 20—30-е годы.

Новая действительность требовала постоянного поиска новых художественных средств выражения, которые отыскивались либо в казахских традициях, либо в русской или другой литературе. В 20-е годы в поэзии, как в основном жанре, тематически; доминировал пафос революции и радость новой жизни, которая в ярком контрасте противопоставлялась тяжелому прошлому. Поэтому преимущественно развивалась выразительная политическая поэзия, имеющая художественное, и, прежде всего, пропагандистское значение. В поэмах С. Сейфуллина, И. Джансугурова предпринималась попытка дать оценку новой действительности в широком эпическом обобщении. Имеет ценность сатирическая поэзия С. Донентаева, драматическое творчество Жумата Шанина (1891—1938), проза С, Сейфуллина, В. Майлина и Мухтара Ауэзова (1897—1961).

Принципиальное значение для дальнейшего развития казахской советской литературы имело основание Союза писателей Казахстана (1934). Основной темой быстро развивавшейся прозы в эти годы стало изображение социалистического труда и его творцов, изображение коллективизации (Г. Мусрепов) и индустриализации (С. Муканов и С. Ерубаев). В период второй мировой войны литература, особенно песни Джамбула Джабаева, играла важную роль в патриотическом воспитании народных масс. После войны как ведущий жанр начинает развиваться проза. Известными писателями, творчество которых началось значительно раньше, являются Габиден Мустафин (род. в 1902 г.), Аскар Ток-магамбетов (род. в 1905 г.), Абдильда Тажибаев (род. в 1909 г.), Касым Аманжолов (1911—1955), Таир Жа-роков (1908—1965), Гали Орманов (род. в 1907 г.), Сыр-бай Мауленов (род, в 1922 г.), Олжас Сулейменов (род. в 1936 г.) и др. Благодаря роману-эпопее «Путь Абая» М. Ауэзова и романам Г. Мустафина казахская советская литература приобрела значение в мировой литературе.

Сложились наиболее известные древние эпосы на тюркских языках - «Коркыт-Ата » и «Огузнаме ». Распространявшийся устно эпос «Коркыт-Ата», возникший в кыпчакско-огузской среде в бассейне реки Сырдарья около VIII -X вв. , был записан в XIV -XVI вв. турецкими писателями в виде «Книги деда Коркыта». В действительности Коркыт - это реальный человек, бек огузо-кыпчакского племени кият, который считается основоположником эпического жанра и музыкальных произведений для кобыза. Эпос «Коркыт-Ата» состоит из 12 поэм и рассказов о похождениях огузских богатырей и героев. В нём упоминаются такие тюркские племена, как усуни и канглы .

Героические и лирические поэмы

С момента зарождения казахской поэтической традиции её главной и обязательной фигурой был народный поэт-импровизатор - акын . Именно благодаря акынам до нас и дошли многочисленные эпические произведения, сказки, песни, поэмы, написанные ещё несколько веков назад. Казахский фольклор включает более 40 жанровых разновидностей, некоторая часть характерна только для него - песни-прошения, песни-письма и т. д. Песни, в свою очередь, делятся на пастушеские, обрядовые, исторические и бытовые. Поэмы также можно разделить на героические, то есть повествующие о подвигах героев («Кобыланды батыр», «Ер-Таргын», «Алпамыс батыр», «Камбар батыр» и др.), и лирические, воспевающие самоотверженную любовь героев («Козы-Корпеш и Баян-Сулу», «Кыз-Жибек»).

Казахская устная литература XV-XIX вв

В истории казахской литературы поэзия и поэтические жанры занимают главенствующее положение. В развитии казахской поэзии четко прослеживаются три периода:

Наиболее ранние произведения казахского устного народного творчества, чьё авторство можно считать установленным, относятся к в. В XVI -XVII в. были хорошо известны сочинения легендарного Асан-Кайгы, акынов Доспамбета, Шалкииза, а также Бухар-жырау Калкаманова, автора острых политических стихотворений. В Казахстане сложилась традиция проведения песенно-поэтических состязаний между акынами - так называемых айтысов . Стали выделяться такие жанры песен, как толгау - философское размышление, арнау - посвящение и т. д. В XVIII -XIX вв. в творчестве казахских акынов Махамбета Утемисова, Шернияза Жарылгасова, Суюнбая Аронова появляются новые темы - призывы к борьбе против баев и биев. В то же время акыны Дулат Бабатаев, Шортанбай Канаев, Мурат Монкеев представляли собой консервативное направление, идеализируя патриархальное прошлое и восхваляя религию. Акыны второй половины XIX в. - Биржан Кожагулов, Асет Найманбаев, Сара Тастанбекова, Жамбыл Жабаев и др. - использовали айтысы как форму выражения общественного мнения, отстаивая социальную справедливость.

Зарождение казахской письменной литературы

Казахская письменная литература в её современном виде начинает складываться только во второй половине XIX в. под влиянием контактов и диалогов с русской и западной культурами. У истоков этого процесса стоят выдающиеся казахские просветители, такие как Шокан Валиханов , Ибрай Алтынсарин и Абай Кунанбаев .

Начало XX в. стало периодом расцвета казахской литературы, впитавшей в себя многие черты европейской литературы. В это время были заложены основы современной казахской литературы, окончательно сформировался литературный язык, появились новые стилистические формы.

Нарождающаяся казахская литература осваивала крупные литературные формы, до сих пор незнакомые казахским писателям, - романы, повести. В это время большую известность приобрёл поэт и прозаик Миржакип Дулатов , автор нескольких поэтических сборников и первого казахского романа «Несчастная Жамал» (), выдержавшего несколько изданий и вызвавшего большой интерес у русской критики и казахской общественности. Он также занимался переводами Пушкина , Лермонтова , Крылова , Шиллера , был реформатором казахского литературного языка.

В конце XIX - начале XX вв. группа «книжников», в которую входили Нуржан Наушабаев, Машур-Жусуп Копеев и др., активно проповедовала патриархальные взгляды и собирала фольклорный материал. Вокруг газеты «Казах» группировались националистические силы - Ахмет Байтурсынов , Миржакип Дулатов , Магжан Жумабаев , после 1917 года перешедшие в лагерь контрреволюции.

Творчество Жамбыла Жабаева

В советский период наибольшую известность в СССР приобрело творчество казахского народного поэта-акына Жамбыла Жабаева, певшего под аккомпанемент домбры в стиле толгау. С его слов были записаны многие эпосы, например, «Суранши-батыр» и «Утеген-батыр». После Октябрьской революции в творчестве Джамбула появились новые темы («Гимн Октябрю», «Моя Родина», «В Мавзолее Ленина», «Ленин и Сталин»). В его песни вошли почти все герои советского властного пантеона, им придавались черты героев, богатырей. Песни Жамбула были переведены на русский язык и языки народов СССР, получили всенародное признание и в полной мере использовались советской пропагандой. В годы Великой Отечественной войны Жамбыл писал патриотические произведения, зовущие советский народ на борьбу с врагом («Ленинградцы, дети мои!», «В час, когда зовет Сталин» и т. д.)

Литература второй четверти XX века

Родоначальниками казахской советской литературы стали поэты Сакен Сейфулин , Баймагамбет Изтолин , Ильяс Джансугуров , писатели Мухтар Ауэзов , Сабит Муканов , Беимбет Майлин .

Современная казахская литература

Литературу Казахстана конца 1990-х - начала 2000-х можно охарактеризовать попытками осмыслить постмодернистские западные эксперименты в литературе и использовать их в казахской. Также по-новому стали осмысливаться многие произведения известных и малоизвестных казахстанских авторов.

Сейчас литература Казахстана продолжает развиваться в контексте общемировой цивилизации, впитывая и развивая новые культурные веяния с учётом собственных возможностей и интересов.

См. также

Напишите отзыв о статье "Казахская литература"

Примечания

Источники

Ссылки

Культура Жузы Диаспора Отношение к религии

Непризнанные и частично признанные государства

Зависимые территории Непризнанные и частично признанные государства

Отрывок, характеризующий Казахская литература

– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d"etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l"honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l"honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l"honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d"honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.

Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.

Вв., уже к этому времени у тюркоязычных племён Казахстана существовала устная поэтическая традиция, восходящая к более раннему периоду. Это подтверждают также различные элементы эпической поэзии (эпитеты, метафоры и другие литературные приёмы), обнаруженные в орхонских памятниках - текстах надгробных стел Кюльтегина и Бильге-кагана, повествующих о событиях V-VII веков.

Эпосы «Коркыт-Ата» и «Огузнаме»

На территории современного Казахстана сложились наиболее известные древние эпосы на тюркских языках - «Коркыт-Ата » и «Огузнаме». Распространявшийся устно эпос «Коркыт-Ата», возникший в кыпчакско-огузской среде в бассейне реки Сырдарья около VIII -X вв. , был записан в XIV -XVI вв. турецкими писателями в виде «Книги деда Коркыта». В действительности Коркыт - это реальный человек, бек огузо-кыпчакского племени кият, который считается основоположником эпического жанра и музыкальных произведений для кобыза. Эпос «Коркыт-Ата» состоит из 12 поэм и рассказов о похождениях огузских богатырей и героев. В нём упоминаются такие тюркские племена, как усуней и канглы .

Поэма «Огузнаме» посвящена детству тюркского правителя Огуз-хана , его подвигам и победам, женитьбе и рождению сыновей, которых звали Солнце , Луна , Звезда , Небо , Гора и Море . Став правителем уйгур, Огуз вёл войны с Алтыном (Китаем) и Урумом (Византией). Также в этом сочинении обсуждается вопрос о происхождении славян, карлуков, кангаров, кыпчаков и других племён.

Героические и лирические поэмы

Не секрет, что ещё с момента зарождения казахской поэтической традиции её главной и обязательной фигурой был народный поэт-импровизатор - акын . Именно благодаря акынам до нас и дошли многочисленные эпические произведения, сказки, песни, поэмы, написанные ещё несколько веков назад. Казахский фольклор включает более 40 жанровых разновидностей, некоторая часть характерна только для него - песни-прошения, песни-письма и т. д. Песни, в свою очередь, делятся на пастушеские, обрядовые, исторические и бытовые. Поэмы также можно разделить на героические, то есть повествующие о подвигах героев («Кобыланды батыр», «Ер-Таргын», «Алпамыс батыр», «Камбар батыр» и др.), и лирические, воспевающие самоотверженную любовь героев («Козы-Корпеш и Баян-Сулу», «Кыз-Жибек»).

Начало XX в. стало периодом расцвета казахской литературы, впитавшей в себя многие черты европейской литературы. В это время были заложены основы современной казахской литературы, окончательно сформировался литературный язык, появились новые стилистические формы.

Нарождающаяся казахская литература осваивала крупные литературные формы, до сих пор незнакомые казахским писателям, - романы, повести. В это время большую известность приобрёл поэт и прозаик Миржакип Дулатов , автор нескольких поэтических сборников и первого казахского романа «Несчастная Жамал» (), выдержавшего несколько изданий и вызвавшего большой интерес у русской критики и казахской общественности. Он также занимался переводами Пушкина , Лермонтова , Крылова , Шиллера , был реформатором казахского литературного языка.

В конце XIX - начале XX вв. группа «книжников», в которую входили Нуржан Наушабаев, Машур-Жусуп Копеев и др., активно проповедовала патриархальные взгляды и собирала фольклорный материал. Вокруг газеты «Казах» группировались националистические силы - Ахмет Байтурсынов , Миржакип Дулатов , Магжан Жумабаев , после 1917 года перешедшие в лагерь контрреволюции.

Творчество Жамбыла Жабаева

В советский период наибольшую известность в СССР приобрело творчество казахского народного поэта-акына Жамбыла Жабаева, певшего под аккомпанемент домбры в стиле толгау. С его слов были записаны многие эпосы, например, «Суранши-батыр» и «Утеген-батыр». После Октябрьской революции в творчестве Джамбула появились новые темы («Гимн Октябрю», «Моя Родина», «В Мавзолее Ленина», «Ленин и Сталин»). В его песни вошли почти все герои советского властного пантеона, им придавались черты героев, богатырей. Песни Жамбула были переведены на русский язык и языки народов СССР, получили всенародное признание и в полной мере использовались советской пропагандой. В годы Великой Отечественной войны Жамбыл писал патриотические произведения, зовущие советский народ на борьбу с врагом («Ленинградцы, дети мои!», «В час, когда зовет Сталин» и т. д.)

Литература второй четверти XX века

Родоначальниками казахской советской литературы стали поэты Сакен Сейфуллин , Баймагамбет Изтолин, Ильяс Джансугуров , писатели Мухтар Ауэзов , Сабит Муканов , Беимбет Майлин.

Современная казахская литература

Литературу Казахстана конца 1990-х - начала 2000-х можно охарактеризовать попытками осмыслить постмодернистские западные эксперименты в литературе и использовать их в казахской. Также по-новому стали осмысливаться многие произведения известных и малоизвестных казахстанских авторов.

Сейчас литература Казахстана продолжает развиваться в контексте общемировой цивилизации, впитывая и развивая новые культурные веяния с учётом собственных возможностей и интересов.

См. также

Источники

Ссылки

Казахи
Жузы	Старший жуз · Средний жуз · Младший жуз · Ру
Культура	История · Язык · Письменность · Литература · Казахская народная поэзия · Традиции · Религия · Кухня
Диаспора	Китай · Узбекистан · Россия · Монголия · Туркмения · Киргизия · Турция · Афганистан · Иран ·