Некрасов в окопах. Произведения о войне (повесть «В окопах Сталинграда» Виктора Платоновича Некрасова)

В 1946 г. в сдвоенном 8–9-м номере журнала «Знамя» была опубликована первая часть романа «Сталинград» Виктора Платоновича Некрасова. Автора, мало кому пока известного, «интеллигентного горожанина, без особого успеха подвизавшегося на подмостках и писавшего никому не нужные рассказики», как описывал он себя сам. «Простой офицер, фронтовик, слыхом не слыхал, что такое социалистический реализм... Прочтите обязательно!» – рекомендовал рукопись Твардовскому известный критик В. Б. Александров. «Книга о войне, о Сталинграде, написанная не профессионалом, а рядовым офицером. Ни слова о партии, три строчки о Сталине...» – вспоминал Некрасов в очерке «Через сорок лет… (Нечто вместо послесловия)».

Книга действительно выделялась на фоне военной прозы современников. Среди наиболее известных и достойных – «Народ бессмертен» В. Гроссмана (1942), «Дни и ночи» К. Симонова (1943–1944), «Звезда» Э. Казакевича (1946), не говоря уже о множестве других произведений, написанных менее талантливыми авторами. Главным сюжетом и основным пафосом книг о войне первых послевоенных лет был героизм бойцов-партийцев, преданность коммунистической идее, мудрость Верховного главнокомандующего и его стратегических решений, надрывная сентиментальность или, напротив, романтическая героика (советская «лейтенантская проза», сделавшая солдатскую правду идейным центром произведений о войне, появилась на десятилетие позже – со второй половины 1950-х гг.)

Роман Некрасова для своего времени был поистине выдающимся: это взгляд на войну лейтенанта, повествующего день за днем об увиденном, услышанном, пережитом до Сталинградской битвы и во время нее. Главный герой Игорь Керженцев, во многом alter ego автора, вместе с сослуживцами отступает на восток, к Дону и Сталинграду. Бойцы не знают, что происходит на фронте, нет ни газет, ни карт крупнее «двухверсток». Связь с однополчанами потеряна, многие убиты, а встречные новобранцы и местные жители знают не больше их. Герои (действующие лица многочисленны и часто меняются, что вполне отражает царившую при отступлении сумятицу и большие потери) прибывают в Сталинград накануне немецкой атаки и участвуют во всей длительной обороне и битве.

Это предельно лаконичная, искренняя, прозрачная автобиографическая проза, более напоминающая дневниковые записи, чем художественное произведение (впечатление тем сильнее оттого, что повествование ведется в настоящем времени). Благодаря некоей авторской отстраненности, отсутствию «идеологической нагруженности», повесть больше похожа на документальную литературу.

Впрочем, Некрасов утверждал, что поденных записей во время войны не вел – попробовал было, но скоро наскучило. А написал всю повесть «по свежим следам и на одном дыхании» всего за полгода во время лечения в Польше, в 1944 г. Врач якобы посоветовал приучать раненую руку с задетым нервом к мелким движениям и писать письма «любимой девушке». Девушки не было, и Некрасов стал писать о Сталинграде.

Отличалась книга Некрасова и главными действующими лицами: это простые люди с разным довоенным прошлым, для которых война, в корне изменившая их мировоззрение, иерархию ценностей и отношений, вытащив на поверхность их истинные качества и способности, стала ежедневным бытом. Для них подвиг – не абстрактное понятие из чужого словаря, а ежедневный тяжелый до изнурения труд, и мечта одна – отдохнуть и выспаться, и подробности геройского поступка порой неприглядны, однако на него идут сознательно – и до конца.

В описаниях нет ни намека на фальшь: автор не склоняется ни к сентиментальности, ни к эффектным ужасам и кровавым подробностям войны, ни к героическому пафосу с ритуальным поклоном властям. Он выбирает если не эмоционально сниженную, то нейтральную лексику и речевые обороты.

Так, например, описана атака немцев: «Обстрел длится минут двадцать. Это очень утомительно. Потом мы вытягиваем пулемет на площадку и ждем.

Чумак машет рукой. Я вижу только его голову и руку.

– Двоих левых накрыло, – кричит он.

Мы остаемся с тремя пулеметами.

Отражаем еще одну атаку. У меня заедает пулемет. Он немецкий, и я в нем плохо разбираюсь. Кричу Чумаку.

Он бежит по траншее. Хромает. Осколок задел ему мягкую часть тела. Бескозырка над правым ухом пробита.

– Угробило тех двоих, – говорит он, вынимая затвор. – Одни тряпки остались.

<…> Я уже не помню, сколько раз появляются немцы. Раз, два, десять, двенадцать. В голове гудит. А может, то самолеты над головой? Чумак что-то кричит. Я ничего не могу разобрать. Валега подает ленты одну за другой. Как быстро они пустеют. Кругом гильзы, ступить негде».

Снятие внешнего героического пафоса по Некрасову – обязательно: книга о войне (как и фильм) не может идти «вся на высокой ноте. От начала до конца. Она, как скульптура Мухиной, которая вдруг ожила и пошла вперед победной поступью. А мы следим за ней. Два часа...» – писал он в более позднем очерке.

Простая мысль – о том, что война выворачивает мир наизнанку, приводит к своеобразной «профессиональной деформации». И вновь подчеркнуто простой язык, без аналитических или патетических комментариев автора, что само по себе становится сильным литературным приемом: на клин журавлей (для которых «никакой войны нет») смотреть неприятно, потому что они летят как «юнкерсы»; главный герой, сидя с девушкой на берегу Волги и глядя на противоположный берег, привычно продумывает точки для размещения пулеметов.

Некрасов выстраивает панораму событий и психологическое состояние героев через локальные и незначительные детали, на самом деле далеко выходящие за обзор «окопа» (самый расхожий укор от критиков – узость «окопной правды» писателя). Многодневная бомбежка Сталинграда становится рутиной, и привыкший к ней взгляд, перестав воспринимать ее как переломную битву в Великой Отечественной войне, начинает замечать мелочи.

«Целый день звенят в воздухе «мессеры», парочками рыская над берегом. Стреляют из пушек. Иногда сбрасывают по четыре небольшие аккуратненькие бомбочки, по две из-под каждого крыла, или длинные, похожие на сигару, ящики с трещотками, противопехотными гранатами. Гранаты рассыпаются, а футляр долго еще кувыркается в воздухе, а потом мы стираем в нем белье – две половинки, совсем как корыто».

Эти пластически достоверные детали делают произведение до предела кинематографичным. Неслучайно Сергей Эйзенштейн, который, по свидетельству знакомых, считал его одной из лучших книг о войне, посвятил ему целую лекцию. В ней, в частности, мэтр отмечал: «Есть детали, которые запоминаются на всю жизнь... Маленькие, как будто незначительные, они въедаются, впитываются как-то в тебя, начинают прорастать, вырастают во что-то большое, значительное, вбирают в себя всю сущность происходящего».

Речь автора порой напоминает литературный прием отстраненного удивления, любимый еще Л. Н. Толстым: для демонстрации какого-либо явления показать его так, как будто оно увидено впервые, как будто до Некрасова никто не писал о войне, смерти, храбрости и тяжелых буднях.

Роман настолько очевидно написан вне основной литературной «парадигмы» того времени, что ни остаться незамеченным, ни быть благосклонно принятым «знающими» критиками, а также политически и конъюнктурно более сознательными писателями он никак не мог.

В книге Некрасова почти нет упоминаний о Сталине – и это при том, что в 10-м номере «Знамени», где опубликовали вторую часть «Сталинграда», была размещена программная статья о советской поэзии: «...Генеральная ее тема – тема вождя. Тот, кто проходит мимо этой темы, никогда не осознает истинной природы нашего искусства…» Строчку о Сталине Некрасов после доводов и уговоров все же вставил, а позже, после XX съезда, убрать ее отказался: в книге слишком очевидно дело было не в вожде.

Любопытно, что смена политического «микроклимата» произошла еще на стадии журнальной публикации романа. Если 8–9-й номер «Знамени» был весь проникнут большими надеждами первого послевоенного года, ожиданием «новой жизни, царства справедливости, свободы, которые народ заработал лишениями и жертвами военных лет», то следующий, 10-й, начинался Постановлением ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 г. «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» и созвучным ему докладом товарища Жданова. Шельмовали Михаила Зощенко («давно специализировался на писании пустых, бессодержательных и пошлых вещей, на проповеди гнилой безыдейности, пошлости и аполитичности»), Анну Ахматову (представитель «безыдейного реакционного литературного болота»), а после, в редакционной статье, и многих других литераторов. В таком окружении и контексте наказание за политическую несознательность и безыдейность произведения не заставило себя ждать.

Прежде всего, роман перевели в повесть, а название заменили на «В окопах Сталинграда»: «Великое сражение, увиденное из какой-то одной ямки, из одного окопа» не может претендовать ни на масштаб романа, ни на ставшее нарицательным название города.

«Литературная общественность растерялась», – справедливо заметил Некрасов. Критики поругивали роман-повесть за «ремаркизм», узость взгляда, за то, что «протокольно описывает события, мало проявляя интереса к вопросам мировоззрения, политики, морали». Однако рукопись все-таки была напечатана в авторитетном «Знамени»: главному редактору В.В. Вишневскому ее передал Твардовский.

Впрочем, упреки в адрес автора появлялись в рецензиях вплоть до вручения Некрасову 6 июня 1947 г. Сталинской премии II степени. В присуждении премии были странности, объясняемые, как часто бывает при недостатке достоверных свидетельств, легендой. Позже Некрасов вспоминал: его имя было вычеркнуто генеральным секретарем и председателем правления Союза писателей А. Фадеевым из списка номинантов на премию в ночь перед публикацией. Однако «наутро обомлевший автор увидел свое собственное изображение в “Правде” и “Известиях”». В строжайшем секрете Вишневский сообщил писателю, что вновь внести его имя в список мог только «Сам», «никто другой».

Так или иначе, помимо денежной премии в 50 тыс. рублей (которую он отдал на покупку инвалидных колясок фронтовикам), Некрасов на некоторое время получил иммунитет от нападок критики. «В окопах Сталинграда» до запрещения к печати и изъятия из библиотек переиздавалась несколько раз (общим тиражом более 4 млн экземпляров) и была переведена на 36 языков.

Биография самого автора не менее интересна: до публикации в «Знамени» Некрасова, демобилизованного капитана Советской армии, с медалями (среди них – «За отвагу», «За оборону Сталинграда») и орденом Красной Звезды вернувшегося с фронта в родной Киев, почти никто не знал.

Он родился в 1911 г., родители – «из бывших»: мать с дворянскими корнями – врач, отец – банковский служащий. Познакомились с Париже, где Зинаида Николаевна работала в военном госпитале. Там же родился и старший брат. Отец рано умер, брат «ненадолго пережил отца – погиб в Миргороде в 1919 г. под шомполами красных», – записывал Некрасов семейную историю.

В Париже семья жила в одном доме с будущим наркомом Луначарским, и первым языком Виктора Некрасова был французский. Вернулись Некрасовы в 1915 г., и после революции 1917 г. эмигрировать не стали: старались привыкнуть к новому строю. Виктора отдали учиться в трудовую, а затем – в железнодорожную профшколу. После он закончил Киевский строительный институт (архитектурный факультет) и одновременно – театральную студию при киевском Театре русской драмы: «По очереди хотелось быть то Корбюзье, то Станиславским, на худой конец, Михаилом Чеховым». Кстати, с живой архитектурной легендой ему удалось пообщаться: Некрасов счел несправедливым решение жюри, забраковавшего проект Дворца Советов Корбюзье, и написал тому на французском полное сочувствия и восхищения письмо – в ответ получил открытку.

Многочисленные мемуарные зарисовки писателя по документальной лаконичности и ясности стиля похожи на его прозу. Несмотря на привычку к чтению газет с детства, в юности был «аполитичен» и ни пионером, ни комсомольцем не был. «В годы Гражданской войны “болел” за Деникина, Колчака, Врангеля. В 1924 же г. – тринадцатилетним мальчиком – отморозил себе уши, топчась на Крещатике под траурные гудки заводов – умер Ленин. К великому недоумению родителей, повесил в столовой громадный портрет вождя… ˂…> Тридцать седьмые годы чудом не задели. – вспоминал Виктор Платонович, - Загадка. …Бесстрашная тетя Соня писала письма Крупской, Ногину, Бонч-Бруевичу по поводу несправедливых арестов». Работал в театре – «бродячем, левом, полулегальном. Исколесил все дыры Киевской, Житомирской, Винницкой областей», «по вечерам что-то писал. Посылал в журналы. Возвращали. К счастью...», – отмечал Некрасов в своеобразном автобиографическом комментарии к своей знаменитой повести.

На войну его взяли из Театра Красной Армии, где он в то время работал. На фронте он стал полковым инженером и заместителем командира саперного батальона. На войне получил два серьезных ранения, после чего был демобилизован, писал свой автобиографический роман-повесть (обманчиво простым, «дореволюционным», то есть человечным, не испорченным советизмами и штампами языком) и с 1945 по 1947 г. работал журналистом в киевской газете «Советское искусство». Потом в течение восьми лет Некрасов опубликовал лишь несколько военных рассказов и газетных статей, в 1954 г. вышла его повесть «В родном городе» – хронологическое и логическое продолжение дебюта, а в 1961 г. – повесть «Кира Георгиевна». Обе были холодно встречены критикой.

В эти годы Некрасов не столько писатель, сколько публицист и общественный деятель: он выступает на митинге в Бабьем Яру и пишет статьи о необходимости памятника на месте оврага, где в 1941 г. десятки тысяч евреев были расстреляны фашистами. В 1966 г. подписывает письмо 25-ти деятелей культуры и науки Генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу против реабилитации Сталина.

В 1957 и 1962 гг. Некрасов поездил по Европе, записав в путевых очерках впечатления об увиденном, за которые тут же был обвинен в «низкопоклонстве перед Западом». «Иммунитет», приобретенный благодаря Сталинской премии, начал таять: критика Н. С. Хрущева в 1963 г. (Некрасов «погряз в своих идейных заблуждениях и переродился») дала карт-бланш на его исключение из партии. При обыске дома в январе 1974 г. у него изъяли все рукописи и нелегальную литературу. Тогда же Некрасова исключили и из Союза писателей, а еще раньше, с 1972 г., перестали печатать новые и переиздавать старые книги, одновременно изымая их из библиотек. В 1974 г. писатель эмигрировал во Францию, работал в парижском бюро радио «Свобода». О службе, правда, отзывался иронично: «Вставая из-за стола в кафе, обычно говорил друзьям, глядя на часы: “Мне пора на работу, пойду, поклевещу”».

" В окопах Сталинграда" — повесть 1946 года, за которую автор был удостоен высшей по тем временам государственной награды — Сталинской премии. После того как Виктора Некрасова лишили советского гражданства, книгу изъяли из библиотек. В статье изложено краткое содержание " В окопах Сталинграда" .

Сталинградская битва

О чём повесть Некрасова? Книга " В окопах Сталинграда" , краткое содержание которой представлено ниже, отражает события самого важного периода в войне. Повесть Некрасова рассказывает о битве, происходившей почти восемьдесят лет назад на территории Ростовской, Воронежской и Волгоградской областей. Шесть месяцев провели советские солдаты в окопах Сталинграда. Краткое содержание решающего этапа ВОВ изложено ниже.

Немецкое наступление началось в июле 1942 года. В планах захватчика была большая излучина Дона, затем волгодонский перешеек и, наконец, Сталинград. Если б цель была достигнута, был бы создан плацдарм для дальнейшего наступления и завладения нефтяными месторождениями. Немцы имели превосходную авиацию , они знали о том, что такое верная военная стратегия. Тем не менее эту битву они проиграли. Заставить захватчиков капитулировать Красной Армии удалось благодаря операции " Уран" . Или, быть может, чуду, о котором говорит один из героев повести в " В окопах Сталинграда" .

Безупречная правда

В чём успех повести " В окопах Сталинграда" ? Краткое содержание не даст ответа на этот вопрос. Только прочтение повести в оригинале. Фронтовики утверждали, что в книге Некрасова показана война такой, какая она есть. Без прикрас и излишнего пафоса. Варлам Шаламов, никогда не бывавший на фронте, назвал повесть " робкой попыткой показать кое-что, как это есть" . Высокую оценку этой книге дал и Андрей Платонов. И, наконец, прежде чем изложить краткое содержание по главам " В окопах Сталинграда" , стоит привести слова Даниила Гранина: " Повесть Некрасова — безупречная правда" .

Отступление

Итак, о чём рассказал в своем произведении Некрасов? Краткое содержание " В окопах Сталинграда" следует начать с описания отступления советских войск, которое происходило в июле 1942 года под Осколом. Главный герой — лейтенант Керженцев. Немцы подходят к Воронежу. Полк из только что вырытых укреплений уходит без единого выстрела. Батальон, которым руководит Комбат Ширяев, остаётся без прикрытия. В помощь ему остаётся главный герой повести. Спустя два дня они отправляются в путь, по дороге узнают о том, что полк разбит.

Керженцева сопровождает несколько месяцев ординарец Валега. Другие герои повести — Игорь, Седых. Батальон отправляется на поиски своих, но по дороге встречает немцев, многие погибают. Керженцев , Валега, Игорь и Седых отправляются в Сталинград.

Мирный город

Главный герой вспоминает о довоенной жизни. На фронте он давно, всё, что было раньше, в родном Киеве, кажется, никогда не существовало. О чём рассказано в последующих главах произведения В. Некрасова? Содержание " В окопах Сталинграда" , по крайней мере первых глав, сводится к размышлениям, воспоминаниям лейтенанта Керженцева . Он так привык к фронтовой жизни, что его удивляет город, который совсем скоро превратится в руины. Здесь по-прежнему читают газеты, спорят о литературе, посещают библиотеку, просто живут...

Керженцев и его товарищи останавливаются в доме Марии Кузьминичны. Женщина угощает их чаем с вишневым вареньем. Забытая мирная жизнь расслабляет. Герои отправляются купаться на Волгу, затем предаются чтению. Вечером этого дня немецкие войска начинают наступление на Сталинград.

Керженцев — сапер . Лейтенанта и направляют на местный тракторный завод. Здесь он знакомится с инженером-электриком Георгий Акимовичем — человеком, убеждённым в том, что советским войскам победить в этой войне поможет лишь чудо. Идет кропотливая, долгая подготовка к взрыву. Проходит десять дней. Немцы нещадно бомбят город. Приказа о взрыве всё ещё нет, и Керженцева направляют в инженерный отдел, расположенный по ту сторону Волги.

Командование батальоном

Лейтенанта направляют в 184-ю дивизию. Вскоре погибает комбат, и Керженцеву приходится взять на себя командование батальоном. В распоряжении лейтенанта две роты, которые занимают позиции на одном из местных заводов. Здесь главный герой задерживается надолго. Каждый день начинается с канонады. Так проходит сентябрь, а затем и октябрь.

Атака

Скоро приходит сообщение о том, что позиции нужно менять. Приказано занять сопку, на которой расположены пулеметы противника. Передо атакой время тянется невыносимо медленно. Неожиданно появляются работники политотдела, которых Керженцев встречает отнюдь не радостно. Лейтенант выставляет с командного пункта проверяющих, а когда начинается атака, неожиданно для себя принимает в ней участие. Сопку удается взять, причём без больших потерь.

Делит ли своих героев на положительных и отрицательных Виктор Некрасов? В кратком содержании " В окопах Сталинграда" стоит уделить внимание такому герою, как начальник штаба Абросимов. Капитан уверен в необходимости атаки " в лоб" . Он не слушает доводы ни Керженцева , ни комбата Ширяева. Главный герой повести снова идёт в атаку. В этом бою погибает 26 человек. Абросимова судят за превышение власти и отправляют в штрафбат .

Излагая краткое содержание повести Некрасова " В окопах Сталинграда" , стоит сказать, что в этом произведении автор не создавал ни отрицательных, ни положительных образов. Он не навязывает читателю своего мнения. Изображение атаки, которая состоялась по приказу Абросимова, — это одна из многочисленных офицерских ошибок, которые , возможно, неизбежны на войне.

Ранение

На следующий день после суда над Абрамовым приходят танки, которых ждали в течение последних месяцев. Вскоре у Керженцева день рождения. Готовится небольшое празднование, которое, конечно, не состоится, потому как неожиданно начнётся бой. Лейтенант получит ранение, окажется в госпитале, а после лечения вернётся в Сталинград, который в мыслях будет называть " домом" .

Дополнение к краткому содержанию

Произведение " В окопах Сталинграда" ведется от первого лица. В повести нет неожиданных сюжетных поворотов. Но простота, с которой рассказчик излагает события, производит сильное впечатление.

В первых главах, где речь идёт о злоключениях героев ещё до их прибытия Сталинград, лейтенант мысленно рассуждает о войне. Что самое страшное на фронте? Снаряды? Бомбы? На войне самое страшное неопределенность , бездеятельность, отсутствие непосредственной цели — все то, из чего состояло существование отступающих солдат. Нельзя сказать, что героев Некрасова не пугают пули, но читая повесть, создается впечатление, что в Сталинграде они испытывали меньше страха, нежели под Воронежем, когда отступали.

Тему дружбы автор этого произведения затрагивает вскользь. Тем не менее она является, пожалуй, главной. На фронте Керженцев понимает, что такое настоящая дружба. Едва ли кто-нибудь из его киевских друзей смог бы вытащить его, раненого, с поля боя. Вряд ли с кем-нибудь из-за них Керженцев пошел бы в разведку. А ординарец Валега бы вытащил. С ним бы лейтенант в разведку пошел . Войну автор сравнивает с лакмусовой бумагой. Только на фронте можно узнать людей по-настоящему.

Публикация

Повесть в окопах Сталинграда Некрасову Виктору Платоновичу принесла всесоюзную славу. Это произведение было опубликовано в журнале " Знамя" . Сперва официальные критики повесть не приняли. Более того, книга Некрасова никогда бы не вышла в печать, если б не вмешался один человек...

Встреча со Сталиным

В сталинские времена пострадало немало поэтов и прозаиков. Одни были осуждены, отправлены в лагеря. Другие лишены права издавать свои произведения, что для настоящего писателя, пожалуй, хуже тюремного заключения. Но это отнюдь не говорит о том, что Сталин ничего не понимал в литературе. Он избавлялся от людей неудобных, не желающих отражать в своем творчестве официальную идеологию.

Повесть о Виктора Некрасова — это первое произведение, в котором рассказано о войне предельно правдиво. Это одна из первых книг, созданных фронтовиками. Повесть была напечатана благодаря личному вмешательству Сталина.

Писатель и государственный деятель Фадеев вычеркнул " В окопах Сталинграда" из списка произведений, которые должны были появиться на страницах журнала " Знамя" . Сталин внес . Повесть была опубликована. А спустя некоторое время за Некрасовым приехали сотрудники госбезопасности отвезли к " вождю" . В одном из очерков писатель позже рассказал о встрече со Сталиным. По словам Некрасова, он создавал неожиданное впечатление, был этаким " уютным старичком" , приятным собеседником, кроме того, уважал творчество Платонова, Булгакова, Бабеля — писателей, пострадавших от советской власти.

Несколько слов об авторе

В 1959 году Некрасов выступил против строительства стадиона в Бабьем Яру, на месте массовых расстрелов, проводимых фашистами во время войны. С тех пор отношения писателя с властью резко ухудшились. Он принимал активное участие в митингах, писал неоднозначные статьи. Наконец, Некрасова обвинили в " низкопоклонстве перед Западом" , а книги его запретили издавать. В 1974 году писатель эмигрировал в Швейцарию. Последние годы провел в Париже.

«В окопах Сталинграда» - повесть В.П.Некрасова. Фронтовой офицер, кавалер медали «За отвагу» и ордена «Красная звезда» капитан В.П. Некрасов работу над повестью начал в 1944 г., в госпитале, где находился в связи со вторым ранением. Некрасов в обороне Сталинграда участвовал с начала и до конца.

К осени 1945 рукопись под названием «В окопах Сталинграда» была закончена, а в 1946 как роман «Сталинград» опубликована в журнале «Знамя». Руководство Союза писателей встретило его в штыки. А.А. Фадеев, руководитель Союза, собственноручно вычеркнул «Сталинград» из списка произведений, представленных на соискание Сталинской премии. Сталин, однако, это решение не утвердил: в 1947 г. роман удостаивается главной государственной награды и выходит в серии книг, выпускаемой издательством «Советский писатель» к 30-летию Октябрьской революции. После присуждения премии повесть — теперь это повесть — «В окопах Сталинграда» печатается по всей стране и переиздается большинством издательств общим тиражом в несколько миллионов экземпляров, переводится на 36 языков.

«В окопах Сталинграда» — произведение, этапное для всей советской литературы о Великой Отечественной войне: через 10 -15 лет появится «лейтенантская проза», начало которой положил В. Некрасов; через 40 лет в числе прямых предтеч романа В. Гроссмана «Жизнь и судьба» критика назовет повесть «В окопах Сталинграда».

Для героя повести, полкового инженера Керженцева так же, как для самого В.П. Некрасова, Сталинград начинался на Перепутьях Летнего отступления, под бомбами первого налета на город, в отчаянных осенних контрактах. Фронтовой опыт начинающего прозаика несколько отличался от опыта уже сложившихся писателей, для которых фронт — объект живописания. Для боевого офицера Некрасова — это тяжкая повседневность, в которую он неумолимо включен.

Некрасов упорно доказывал надежность интеллигентности вопреки обшей установке тех лет: интеллигенту в лучшем случае отводилась роль рефлектирующего индивидуалиста, если не откровенного труса. Некрасов понимал интеллигентность как сочетание ума, благородства, бесстрашия, открытости, способности сострадать. Простота керженцевского повествования — простота подлинной интеллигентности. Его речь прекрасно уживается с деловитой зоркой обстоятельностью опытного фронтовика. Военные термины, армейские наблюдения без нажима вплетаются в свободный разговор. Художественная достоверность «Окопов» предопределена тем, что, синтезируя характеры, Некрасов пишет только о том, что знает сам. Повесть «В окопах Сталинграда» свободна от казенного оптимизма, ее герои не чувствуют себя пешками в руках всеведущего стратега. Писатель упрямо верит в способность человека вести долгий неравный бой, и, возможно, именно такой взгляд на участников сражения сообщил повести тот запас жизненных сил, который сделал ее своего рода ориентиром для будущих писателей.

У Некрасова свое представление о бое, о жизни, о смерти, он не отвергает инстинкт «Мыслей нет. Мозг выключился. Остается инстинкт — животное желание жизни и ожидание. Даже не ожидание, а что-то, не объяснимое словами... ».

Некрасов первым в нашей литературе сказал о нравственной ответственности командира, посылающего бойцов на смерть — сказал о цене крови. Тема эта станет впоследствии особенно близка В. Быкову, Г.Я. Бакланову, Ю. В. Бондареву.

В русской литературе о войне выделяют так называемую «лейтенантскую прозу». Ее отличают правдивость и непредвзятость при изображении боевых действий. Основоположником этого направления часто считают В. Некрасова, опубликовавшего в 1946 году повесть «В окопах Сталинграда». Краткое содержание каждой главы помогает понять, насколько страшным было это время в истории страны.

Начало отступления

Главный герой повести - военный инженер, лейтенант Юрий Керженцев. Его глазами видит читатель картину отступления от Оскола до самого Сталинграда и описание ожесточенных боев на Волге.

В июле 1942 года начальник штаба неожиданно собирает комбатов и офицеров. Его новости неутешительны: в ночь полк начинает отступление, прикрывать которое поручено батальону Ширяева (главный герой - в его составе). Так начинает Некрасов свое произведение «В окопах Сталинграда». Краткое содержание первых трех глав следующее. Полк воюет только полтора месяца, но за это время почти не осталось ни орудий, ни людей. Сначала еще не обстрелянных, не привыкших к разрывам бомб солдат бросили в оборону под Харьков. Потом было множество других перемещений. И вот только окопались под Осколом, получили приказ - отступать. Бойцов страшило одно: неужели немец уже так далеко забрался?

Полк уходит в назначенное время. Оставшиеся бойцы с пятью пулеметами создают видимость того, что все по-прежнему. Ночью второго дня саперы минируют берег, и батальон также отходит назад. Теперь их главная задача - догнать своих.

Видео по теме

От Оскола до Сталинграда

Проходят через селения. Жители молча наблюдают за солдатами, кто-то дает еды. От их немых вопросов бойцам становится неловко. Ширяев и Керженцев, услышав, что здесь недавно проходили войска, решают: это был их полк. Однако встреча героя со знакомым Игорем, связным штаба, показывает, что дела совсем плохи. Продолжает повесть «В окопах Сталинграда» краткое содержание его рассказа. К моменту отъезда связного в полку оставалось человек сто. Противник с танками, мотопехотой и автоматчиками напал неожиданно. Майор и комиссар убиты. Орудий тоже нет. Максимов, как взявший на себя руководство, приказал отыскать Ширяева с его бойцами. Но куда идти и где теперь фронт, Игорь не знал, сказал лишь, что немцы километрах в десяти отсюда.

Повесть «В окопах Сталинграда», краткое содержание которой вы читаете, продолжается описанием боя, развернувшегося у сараев, где остановился на отдых батальон. Живыми из него выходят только пятнадцать бойцов во главе с Ширяевым. Еще пятеро, Керженцев и его ординарец Валега, Игорь, Седых и Лазаренко (он погибнет от разрыва мины) остаются у сараев прикрывать отступление товарищей. Выбравшись из укрытия, они к ночи присоединяются к потоку отступавших войск. Вскоре становится ясно: найти свой полк, точнее, то, что от него осталось, не так просто. Один майор сообщает, что где-то идут бои, и советует добираться до Сталинграда. Там формируется новая армия. Местные жители спрашивают, почему наши войска отступают, отчего Керженцев испытывает сильное чувство стыда. Остается лишь надежда, что отходят ненадолго - ведь была же Москва, от которой отбросили врага.

В Сталинграде

Наконец добираются до города на Волге. Здесь пока еще царят мир и спокойствие. Игорь ведет товарищей к сестре своего командира. Бойцы словно возвращаются к былой - довоенной - жизни, которая совсем не похожа на то, что в скорое время будет происходить в окопах Сталинграда. Краткое содержание 10-13 глав следует дополнить тем, что Керженцев и его товарищи получают работу: подготовить важные объекты города к уничтожению. Так проходит август.

Хотя по радио постоянно объявляют воздушную тревогу, мирная жизнь разрушилась неожиданно. В воскресный вечер над городом впервые появились немецкие самолеты. Они бомбили непрерывно около двух часов, после чего Сталинград объяло пламенем.

На тракторном заводе

Утром Керженцева с товарищами отправляют за город. Там предстоит срочно заминировать тракторный. Работа осложняется постоянными обстрелами, нарушающими целостность проводов. К тому же нет всех необходимых приборов. Люди работают без отдыха, однако проходит дней двенадцать, а завод все стоит. Город практически непрерывно бомбят, и он почти разрушен. Бои идут на той стороне реки, где находятся окопы Сталинграда. Некрасов - краткое содержание разговора приводится ниже - показывает, как в эти непростые для страны месяцы и годы формируется истинный патриотизм людей. Так, Георгий Акимович, инженер-электрик ТЭЦ, в споре с Керженцевым доказывает, что русские войска не умеют воевать, и на исход войны может повлиять только чудо. В эту минуту Юрий вспоминает слова одного из бойцов, встретившихся на пути к Сталинграду. Тот говорил о жирной земле, что дает жизнь семенам, и о невозможности отдать ее врагу. Вспомнилась герою и самая страшная смерть: человек, который минуту назад говорил, лежал перед ним с раскинутыми руками, а на губе его догорал окурок. Из таких деталей, по мнению автора, и формируется то высокое чувство, которому Л. Толстой дал название «скрытая теплота патриотизма».

На фронт

Керженцев, Игорь и Седых получают приказ переправляться в инженерный отдел на ту сторону Волги, к Мамаеву кургану, где развернулась линия фронта. Там их распределяют по разным дивизиям. 184-я, куда попадает главный герой, сразу же попадает на оборону завода «Метиз». Керженцева назначают командиром 4-й и 5-й рот, которые постоянно атакует противник. Место для боя неудобное: окопаться и спрятаться невозможно. Немцы сначала предпринимают обстрелы, но вскоре появляются танки и самолеты. Обстрелы не прекращаются практически весь день, но воинам удается удержать оборону. Много раненых и убитых. Ночью становится известно, что в бою был убит комбат. Начальник штаба полка передает руководство батальоном Керженцеву.

«В окопах Сталинграда»: краткое содержание по главам второй части

Больше недели фашисты непрерывно атаковали войска, защищавшие «Метиз». Затем они перекинулись на «Красный Октябрь», дав немного передышки.

Наступил октябрь. Немцы вошли в Сталинград. Наших войск вокруг города было не очень много, а бои шли жестокие. Батальон Керженцева перебрасывают на самый трудный, практически ровный участок между «Метизом» и оврагом у Мамаева. Главная задача - держать оборону несколько месяцев. Тридцать шесть бойцов ночью передислоцируются на территорию площадью в шестьсот метров. Место действительно неудобное: здесь войска на виду у немцев, и оборонительные укрепления днем не построишь. На следующую ночь удается привезти мин. Бойцы начинают копать окопы, саперы - устанавливать взрывные устройства. Неожиданно Керженцева вызывают к командиру дивизии. Полковник ставит перед комбатом новую задачу: взять укрепленную немцами сопку. Помощь - лишь несколько разведчиков и «кукурузник». Так развивается действие в повести «В окопах Сталинграда». Краткое содержание(сочинение автора правдиво описывает самые страшные моменты битвы за город) 2-й части показывает стойкость и мужество бойцов, никогда не забывавших о своей ответственности за происходящее.

Бои за сопку

Высоту удалось взять относительно легко. В назначенное время четыре разведчика определили позиции врага, а "кукурузник" отвлек противника. Четырнадцать бойцов во главе с комбатом в кромешной тьме вытеснили фашистов с сопки и стали укрепляться. Керженцев понимал, что немцы попытаются вернуть высоту. Обстрелы действительно не прекращаются, и к концу второго дня в батальоне остается одиннадцать человек и четыре пулемета. На исходе вода. Ночная атака артиллерии оказалась неудачной. А с утра снова изнуряющий огонь со стороны немцев. Бойцы были измотаны, но продолжали отстреливаться. Керженцев чувствовал сильную слабость и усталость: сказывалось легкое ранение в голову. В какой-то момент ему показалось, что он видит сон: передним стоял Ширяев. Опомнившись, герой понял, что ему удалось соединиться с отрядом на сопке. Керженцев сдает батальон Ширяеву и отправляется рыть блиндажи.

Перед наступлением

Через три дня привозят мины, и Юрий работает над схемой по укреплению передовой. Так начинается описание следующего эпизода в жизни главного героя повести «В окопах Сталинграда». Краткое содержание, анализ его показывают, как часто жизнь солдат зависела от неумелого руководства и превышения полномочий.

Начался ноябрь. Минировать и строить укрепления по-прежнему приходилось ночью, но стало заметно, что ситуация под Сталинградом меняется. Восемьдесят два дня город бомбили непрерывно, и вдруг началось затишье.

Девятнадцатого, в свой день рождения, Керженцев получает приказ майора разминировать поля противника и свои. Времени на все - десять часов, после чего начнется наступление. Дивизия должна овладеть Баком. Саперы справляются с заданием, после чего Керженцева отправляют к Ширяеву. В батальоне все готово к выполнению приказа, однако в дело вмешивается начальник штаба Абросимов. Он настаивает на немедленной атаке Бакова любой ценой. Результат - почти половина батальона убита, сам Ширяев тяжело ранен.

После боя состоялся суд над Абросимовым, который настаивал на том, что его решение было правильным, и что кто-то просто трусит и не хочет воевать. Майор встал на защиту батальона, заметив, что Ширяев прекрасно бы справился с заданием. В результате напрасно погибли люди. Начштаба разжаловали и отправили в штрафную - отмечает автор повести «В окопах Сталинграда».

Наутро приходят танки. Новым начальником дивизии назначают сбежавшего из госпиталя Ширяева. Готовится новая атака, в которой Керженцева ранили. После госпиталя он направляется в свой батальон. По пути встречает Седых, затем добирается до своих. Узнает, что и Игорь неподалеку. Но навестить товарища не получается. Окрыленные победами воины вновь собираются в атаку...

Виктор Некрасов один из первых, кто заговорил о войне правдивым языком. Его повесть представляет собой ярким пример лейтенантской прозы, «окопной правды».

В своей повести В. Некрасов рассказывает о реальностях войны, судьбах людей в это страшное время, их мысли, чувства и переживания. Основу повести составляют дневниковые записи писателя, прошедшего тяготы войны, знавшего на себе, каково это – война. Человека, видевшего изнанку этого ужаса, прочувствовавшего на себе страх, боль, голод, близость смерти.

В центре повествования – солдаты и их командир. Главный герой лейтенант Юрий Керженцев, автобиографичный персонаж, от лица которого ведется повествование. Автор не дает герою портретной характеристики, но это не влияет на полноту раскрытие образа. Главный герой – молодой человек, который до войны интересовался живописью, литературой, музыкой, увлекался архитектурой, «...любил на луну смотреть, и шоколад любил и сирень…» . «А я думал, Вы стихи пишете. Вид у вас такой, поэтичный» – так говорит о главном герое разведчик Чумак . Такому человеку, кажется на войне вовсе не место. Но война не выбирает, кого брать в солдаты. И она изменяет героя: из мечтательного «поэта» Керженцев превращается в хорошего солдата, лейтенанта, командира батальона. Но даже здесь Керженцев не изменяет своим человеческим качествам: ужасы войны не убивают в нем такие черты характера, как сочувствие, ответственность за близких, спокойность поведения и рассудочность мышления.

Однако восприятие мира на войне становится иным, герой обретает новые, иные ценностные ориентиры, иначе смотрит на мир и людей: «на войне узнаешь людей по-настоящему. Мне теперь это ясно. Она – как лакмусовая бумажка, как проявитель какой-то особенный» . Герой вспоминает о друзьях «мирной жизни»: они «вместе учились, работали, водку пили, спорили об искусстве и прочих высоких материях» , и Керженцеву с ними было интересно, но это было в «то время». А сейчас, на войне герой задается вопросом: «Вытащил бы кто меня, раненного, с поля боя?» . И этот вопрос волнует Юрия, меняет его сознание, представление о действительности, об окружающих.

Разговаривая с Люсей об искусстве, о Блоке, о Есенине Керженцев понимает, что ему от этого как-то не по себе: все, что когда-то его волновало и интересовало теперь отошло далеко, и кажется таким неважным. Для героя война – испытание человека, она проявляет его, каков человек на самом деле. Так, Керженцев воспринимает других героев через призму войны, оценивая их как воинов, как боевых товарищей. Отношение Керженцева к героям меняется вследствие совершаемых поступков: так, несмотря на личную неприязнь к Чумаку Юрий видит в нем толкового разведчика, хорошего солдата. Постоянно видя на войне смерть, герой, однако, так и не смог привыкнуть к ней, к той боли, которую она несет. Керженцев вспоминает: «Я помню одного убитого бойца. Он лежал на спине, раскинув руки, и к губе его прилип окурок. Маленький, еще дымившийся окурок. И это было страшней всего, что я видел до и после на войне. Страшнее разрушенных городов, распоротых животов, оторванных рук и ног. Раскинутые руки и окурок на губе. Минуту назад была еще жизнь, мысли, желания. Сейчас – смерть» . И это самое страшное на войне – смерть, которая разрушает жизнь в одно короткое мгновение. Так война заставляет героя задуматься о том, что жизнь коротка, она дается однажды, и за нее нужно бороться.

Главный герой испытывает невыносимое чувство вины перед всем народом, когда, проходя мимо какой-либо деревушки видит, как смотрят оставленные жители. Вина эта невольная, но от этого более тягостная. Лейтенант понимает, что ответственен за все происходящее, виноват в том, что не знает где находится, не защищает Родину, не выполняет свой долг. Он размышляет об этом, проходя мимо оставленного села: «я не могу смотреть на эти лица, на эти вопросительные, недоумевающие глаза. Что я им отвечу? На воротнике у меня два кубика, на боку пистолет. Почему же я не там, почему я здесь, почему трясусь на этой скрипучей подводе и на все вопросы только машу рукой? Где мой взвод, мой полк, дивизия? Ведь я же командир... Что я на это отвечу?» . Эта самая бездеятельность, неопределенность, бесцельность на войне подвергают героя страху куда больше, чем атака противника: «Но в атаке – цель, задача, а в щели <…> под бомбежкой, только бомбы считаешь» .

Герой, несмотря на тяготы ответственности и работы на войне, внимательно относится к окружающим: к ординарцу Валеге, другу Свидерскому, комбату и товарищу Ширяеву, отчужденному командиру Фарберу. Проявляет сочувствие, теплоту общения, сближается с героями. Это объясняется не сентиментальностью героя, а страшной реальностью войны – может завтра ты уже и не сможешь сделать этого.

Еще одна черта характера героя заслуживает внимания: его руки не запачканы грязной наживой. Юрий не занимается мародерством, и резко противится даже видеть это: он пресекает попытку солдата обобрать мертвого немца.

Автор рисует образ честного, чистого, достойного солдата. Но он не идеализирован. Герой в первую очередь человек: Керженцев имеет свои слабости – раздражается чувством вины, и когда разведчик Чумак задевает самолюбие лейтенант, срывает на него. Однако в нем нет ложного героизма: если он не знает, как выполнить задание, то признается в этом, но понимает, что выполнить его придется.

Инженер Керженцев вызывает уважение у солдат и доверие у командиров. Одними из самых «теплых» предстают его отношения с ординарцем Валегой.

Валега представляет собой тип «простого русского солдата», как называет его автор: «Валега вот читает по складам, в делении путается, не знает, сколько семью восемь, и спроси его, что такое социализм или родина, он, ей-богу ж, толком не объяснит: слишком для него трудно определяемые словами понятия. Но за эту родину – за меня, Игоря, за товарищей своих по полку, за свою покосившуюся хибарку где-то на Алтае – он будет драться до последнего патрона. А кончатся патроны – кулаками, зубами... вот это и есть русский человек. Сидя в окопах, он будет больше старшину ругать, чем немцев, а дойдет до дела – покажет себя. А делить, умножать и читать не по складам всегда научится, было б время и желание» . Автор подчеркивает, что на войне для солдата не столь важно умение делить, умножать и читать, куда важнее – защищать свою Родину, своих товарищей до последней капли крови. Смелый в бою и незаменимый в быту войны, Валега «умеет стричь, брить, чинить сапоги, разводить костер под поливным дождем; котелок его сверкает всегда; он никогда не расстается с двумя фляжками – с молоком и водкой; у реки всегда достанет рыбу, в лесу – землянику, чернику, грибы; всегда готова палатка, уютная, удобная» , и все это герой совершает молча, быстро, без напоминаний.

Для Керженцева Валега не просто ординарец, он в первую очередь товарищ. С несвойственной солдату теплотой относится лейтенант к Валеге, ординарец ему становится младшим братом, Юрий чувствует ответственность за него: «Привык я к тебе, лопоухому, чертовски привык... Нет, не привык. Это не привычка, это что-то другое, гораздо большее. Я никогда не думал об этом. Просто не было времени» . «Лопоухий» ординарец же заботится о Керженцеве, привязан к нему, как сын к отцу.

Между героями возникают братские чувства. Это «что-то большее, чем привычка», эта братская любовь между солдатами, в которой они, сами того, не осознавая до конца, нуждаются. Ведь на войне, где всюду кровь и смерть так важна дружба, сотоварищество, любовь. Именно эти чувства не дают потерять в себе человека.

Важным второстепенным персонажем наряду с Валегой является друг Керженцева – Игорь Свидерский. Так же, как и главный герой, Игорь интересовался искусством, учился в художественном институте. Однако, личность героя сформировалась именно на войне. Он возмужал, стал терпим к трудностям и смел. «В бою его обстреливали: откуда у него цапина, он и сам не занет, он ничего не чувствовал » . Свидерский так отчаянно сражается, что не обращает внимание на легкие увечья, нанесенные ему. Герой возмущается, когда Керженцев «снимает его солдат с газоубежища и заставляет рыть окопы» – это доказывает, что Игорь воспринимает войну как постоянный бой, он не умеет ждать, рвется в любое сражение.

Свидерский защищает и будет защищать Родину, как в бою с немцами, так и в споре с инженером-электриком Георгием Акимовичем, и в стычке с Калужским. Он вспыльчив и немного резок, но лишь от того, что боится потерять отчизну, свой дом. Его вера в победу неумолима, даже в споре с Георгием Акимовичем, где последний приводит весомые аргументы в пользу своей позиции, доказывает, что невозможно воевать одним геройством: «Одним геройством ничего не сделаешь. Геройство геройством, а танки танками» . Но Игорь не может принять это, и восклицает «"Нет, не может этого быть. Не пойдут они дальше. Я знаю, что не пойдут." И уходит» . Веселый, общительный, эмоциональный он относиться к войне как к личной драме, и в отличие от Керженцева носит ее в себе, не забываясь ни на минуту.

И война изменяет героя. Свидерский осунулся – «нос лупится, кокетливые когда-то – в линеечку – усики обвисли, как у татарина» , он похудел, глаза неестественно блестят. Но изменения не заканчиваются на внешности, герой становится вспыльчивым, временами грубым, готовым к бою в любое время – в нем уже не узнать дипломанта художественного института. Однако война не делает Игоря отрицательным героем: он так же смел, охотлив до споров, девушек и искусства. Война раскрывает лишь зарождавшийся его глубокий патриотизм, чувство верности и долга.

Керженцев дорожит другом, расстраивается, когда на переправе им приходится расстаться. Образ Игоря будет представляться Юрию во сне, когда главный герой будет в нем нуждаться. О судьбе своего друга Керженцев узнает лишь в конце повести, вернувшись под Сталинград. Керженцев собирается к нему на встречу, но вновь начинается наступление.

Образы Валеги и Свидерского раскрывают характер главного героя. Игорь Свидерский, чья жизнь до войны похожа на жизнь Керженцева, в отличие от Юрия, который и на войне остался спокойным, рассудительным, становится вспыльчивее. Однако Свидерский сохранил в себе художника – он рисует в планшетке портреты солдат и командиров. Керженцев же совершенно забыл о книгах. В отношениях с Валегой Керженцев становится так называемым «старшим братом» для ординарца, ответсвенно относится в судьбе Валеги. Образы главного героя и его ординарца построены на контрасте, но они не противопоставлены, а дополняют друг друга: непрактичный, неуверенный из-за чувства вины, временами растерянный лейтенант и расторопный, верный, смелый, хозяйственный Валега. Герои неотделимы друг от друга, но и целостны по своей структуре в отдельности.

Список литературы:

1. Голованова, Т. Не пустые понятия – честь, долг, совесть, достоинство... [электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://nekrassov-viktor.com/Papers/Golovanova-Tamara.aspx (дата обращения 16.02.2016)
2. Некрасов, В. В окопах Сталинграда / В. Некрасов. – М. : Худож. лит., 1990. – 319 с.