Пьер корнель - иллюзия. Спектакль по трагедии Пьера Корнеля «Иллюзия», режиссер Филипп Григорьян

Так интригующе французский классицист Корнель вводит нас в действие одной из своих знаменитых пьес. Сюжет этой сказочной истории необычайно прост: отец, потерявший сына (Клиндора) приходит к Алькандру-волшебнику, во власти которого показать отцу судьбу пропавшего сына.

Иллюзия, возникающая благодаря тайным возможностям Алькандра помогает нам в этом... Приобщась к тайному действу мы, вместе с Алькандром и Придаманом, видим ряд картин из жизни пропавшего Клиндора: прислуживание гасконцу, любовь к прекрасной Изабелле, бегство влюбленных из дома ее отца.

Здесь нам уже все понятно - старая как мир история, прекрасно выписанный любовный треугольник, а дальше будет примирение с отцом, или бегство за границу, или...

Но нет, происходит нечто очень странное. Клиндор, представляющий Теажена и Изабелла, представляющая Ипполиту очень откровенно разговаривают о его неудержимой страсти к служанке Изабеллы, а страницей позже Клиндор погибает от руки мстителя.

Как это совместить, что же такое случилось с ними, откуда появился Теажен и почему например "Изабелла представляет Ипполиту"?

Восхищение неожиданной догадкой, потрясение, потеря точки опоры - тут пьеса раздваивается, иллюзии начинают отражаться и ты проваливаешься в возникшее ощущение чуда.

Я, зритель, читаю-смотрю обычную любовную историю - волшебник показывает её мне и отцу главного героя. На этой как бы сцене я вижу Придамана, смотрящего на то, что пережил его сын Клиндор. А Клиндор и его возлюбленная Изабелла после бегства из дома играют в театре - и это уже Клиндор, играющий Теажена и Изабелла, играющая Ипполиту показывают нам возможное продолжение их романа.

Я вижу Прадамана, так же как и он вовлекаюсь и сопереживаю ему, смотрящему в иллюзорном театре на смерть своего сына Клиндора... но это уже не история Клиндора - Клиндор играет в парижском театре Теажена; я смотрю на Теажена и Ипполиту, понимая, что это повзрослевшие и утратившие любовный пыл Клиндор и Изабелла.

Теряются координаты и точки опоры - Господи, а кто же я, зритель? В каком месте я нахожусь, какую историю и чьими глазами смотрю? Я побывал и читателем истории Придамана, ищущего сына, побывал и Придаманом, читающим приключения Клиндора, а потом неожиданно обнаружил себя зрителем в парижском театре, где Клиндор и Изабелла играют новую пьесу про Теожена и Ипполиту, продолжающую старую историю, которую смотрит сейчас Придаман посредством волшебства Алькандра...

Есть некое качественное расширение рамок литературного произведения в том, что я оказываюсь в книге-театре и смотрю пьесу, участниками которой по сути являются Автор и Зритель, сами увлеченно смотрящие спектакль, главными героями которого, как нам кажется, являются Клиндор и Изабелла, на самом деле таковыми не являющиеся. С одной стороны это те же Клиндор и Изабелла, с другой (о чем мы узнаем на последних страницах) - они актеры, играющие в неком театре пьесу другого автора... о своем будущем. Головокружение - иллюзии, отражения - несть числа им.

P.S. В комментариях Корнель замечает, что найденный им прием срабатывает лишь однажды, поэтому его бессмысленно тиражировать в других пьесах.

В начале 90-х я видела юного Галина Стоева, сидящего на ступенях битком набитого зала Народного театра в Софии. Он, тогда еще студент театральной академии ВИТИЗ, привез свою постановку «Иллюзии» из провинциального города Сливен. В это перестроечное время спектакль произвел в столице настоящий фурор, потому что режиссер смог выразить непрерывно меняющееся общество при помощи канонического текста. Для этого он перекраивал пьесу Корнеля так сильно, как ему это казалось необходимым, что, в эпоху павшей цензуры, было выражением свободы. Ощущение в зале было таковым, что мир на сцене был построен из песка, а Галин показался мне человеком, осознающим, что едва завершенный, этот мир становится ложью, и его надо смести.

Более чем 15 лет спустя, Галин Стоев снова берется за пьесу Корнеля. Актеры Комеди Франсез играют другой спектакль, но режиссер остается верным доминанте автора, для которого переменчивость есть фундаментальное свойство реальности.

Галин Стоев: Классицизм для меня - это гигантский порыв заявить власть мысли над хаосом и сделать жизнь и природу терпимыми. Правила триединства и стихотворная форма - это средства, превращающие мистерию и ужас существования в нечто осязаемое и управляемое. В «Комической иллюзии» Корнель следует канону, но материя текста, быстро взрываясь, становится неуправляемой. Автор называл ее «странным чудовищем», но сегодня именно эти ошибки и отклонения делают пьесу интересной. Они, как умные бактерии, инжектированы в тело рождающегося классицизма, чтобы непрерывно напоминать о тщетности намерения удерживать полный контроль над всем. Это создает постоянное напряжение, которое в свою очередь, питает желание овладеть всем... Вопрос в том, как рассказать нашу собственную историю, историю современного человека, в рамке 17-го столетия. Прeдставить сегодня «Комическую иллюзию» означает стать одновременно почтительным и наглым.

Настроенный на сегодняшние вибрации слух Стоева дает такое звучание александринскому стиху и такую глубину специфическим паузам Корнеля, которые многократно повышают слышимость текста. Он воспринимается как сочиненный для нас теперешних и приобретает трогательную поэтичность. Юмор и драматический талант, добавленные к стилю, форме и тонкости -- составляющие актерского ансамбля: влюбленный в Изабеллу Mатамор (Дени Падалидес/Denis Podalydès), Изабелла (Жюди Шемла/Judith Chemla), Клиндор (Луик Корбери/Loïc Corbery). Особым мастерством выделилась Жюли Сикар (Julie Sicard) в роли Лизы, служанки Изабеллы. Черный, покрывающий почти все ее тело, парик, придает ее образу нереальность. Придаман, отец Клиндора (Алэн Ленглэ/Alain Lenglet), ищущий сына, приходит к пещере волшебника Алькандра (Эрве Пьер/Hervé Pierre), который разыгрывает театр теней по Платону. Отец видит своего сына и, входя в зыбкую зону театра в театре, срывает с головы Лизы парик. Это неожиданное действие открывает для зрителя его собственнный ассоциативный лабиринт, в котором он становится участником игры по разгадыванию бесконечных трансформаций волос: в бороду, в хвост лошади, в шарф, в пояс... в то, что можно и невозможно представить.

Строя правдивые отношения между персонажами, Стоев идет наперекор иллюзии, но парадоксально по ходу действия и умножает ее. Как в финале, где смерть Клиндора вполне натуралистична, и иллюзия становится реальностью. То обстоятельство, что смерть исполнена актером театра в театре, не отменяет ощущение трагического. Этому восприятию способствует зыбкое, меняющееся сценическое пространство -- подвижные коридоры, стены, окна и зеркальные поверхности (художники Саския Лоувард/Saskia Louwaard и Катрин Баетен/Katrijn Baeten).

Вечером 30 декабря публика в течение двух часов была прикована к креслам зала Ришелье и после падения занавеса долго аплодировала в едином порыве. Спектакль моего коллеги и друга - лучший и неожиданный подарок, которого я могла бы пожелать в канун нового года. Галин раскрывает новые возможности театра и обновляет в нас - актерах и режиссерах - желание постигать жизнь через театр.

Парижская критика была менее едина в отношении к премьере на основной сцене Комеди Франсез. Либеральная «Ле Монд» от 16 декабря 2008-го года принимает спектакль как «странную иллюзию... в несомненной ультра-современной и очень умной постановке», в которой меланхолия Корнеля, обращенного лицом к ходу времени выявляет тщетность наших желаний и хрупкость наших жизней. Обозреватель консервативной «Ле Фигаро», очевидно считая «Театр слова» машиной для воспроизводства текста, называет спектакль «серьезной ошибкой» и обвиняет режиссера в неследовании якобы существующим простым правилам «мизансценирования», выражая также и сомнение в компетенции директора театра, госпожи Мюриэль Майетт, пригласившей иностранного режиссера, «который не хочет понимать эту пьесу» .

Дебаты подобного характера сопровождали Комеди Франсез с ее основания в 1680-м году и, как считается, начались со спора о Корнелевском «Сиде». «Пламя этого спора охватило весь Париж» и послужило началом вековой полемике, в которой участвовали церковь, двор, Французская академия, газеты, публика, драматурги, сам Пьер Корнель, комедианты, и одним из ее конструктивных результатов стало первoe исследование драматической техники «Практика театра» аббата д"Обиньяка, написанное по приказу Ришелье и изданное в 1657-м году. Организация театра, закрепленная Наполеоном в Московском декрете 1812-го года, сохранилась почти без изменений до нашего времени, и отдавала исключительное право актерам - сосьетерам и пансионерам Комеди Франсез - принимать в репертуар ту или иную пьесу. С рождением режиссерского театра консервативность такой организации побудила Константина Станиславского в начале 20-го века назвать Комеди Франсез врагом Мольера. Примечательно, что Чехов был сыгран здесь впервые только в 1961-м году, а абсурдисты Ионеско и Беккет - в 1970-х.

Первая работа Галина Стоева в Комеди Франсез была сделана по предложению г-жи Майетт - первой женщины, назначенной французским правительством на пост административного директора театра со времен его основания. Она считает, что наполеоновский устав - это лучшее, что есть у театра. Ее подход к театральному строительству можно сопоставить с работой Стоева над пьесой Корнеля: сохраняя старинное положение, согласно которому в зале Ришелье может играть исключительно постоянная труппа, Мюриэль Майетт привлекает неизвестных Парижу режиссеров, способных к последовательной и многолетней работе с труппой. Увидев работу Галина Стоева в Бельгии , откуда его постановка «Бытие 2» Ивана Вырыпаева была привезена в Авиньон, она приглашает его для работы над «Юбилеем» Спиро Симоне и затем для постановки «Сладкого мщения и других скетчей» Ханоха Левина на сцене театра-студии. По ее словам «актеры его обожают», а «репетиции проходят как любовное рандеву».

Антония Малинова - профессор актерского мастерства в Парижской театральной школе «Флоран», актриса и режиссер. Она исполняла роли в спектаклях режиссеров Жан-Мишеля Риб и Андрея Щербана в Комеди Франсез, играла в других французских театрах, а также в Малом Городском театре «За каналом» и Народном театре Болгарии в Софии. В настоящее время Антония работает над двумя спектаклями для Авиньонского фестиваля 2009-го года в день публикации преподает курс по «Комической иллюзии» в национальном театре в Ангулеме, Франция.

P.P.S. Майи Праматаровой.

Видео Владимир Гусев

* (Написав эту пьесу к театральному сезону 1635-1636 годов, Корнель вручил ее труппе театра "Бургундский Отель". Сюжет комедии Корнеля не был нов: в 1631 и 1634 годах уже были поставлены две комедии на ту же тему под одинаковым названием "Комедия комедиантов". По примеру Гужено и Скюдери, написавших эти пьесы, Корнель ввел в свою "Иллюзию" прием "театра в театре", но зато более последовательно, чем его предшественники, выдержал в ней классическое правило трех единств.

Выведенный Корнелем хвастливый капитан Матамор продолжил галерею образов комического вояки, который впервые появился еще в "Солдате-фанфароне" Плавта. Матамор сделался частым героем комедий XVII в. В 1637-1638 годах Марешаль ставил в театре "Марэ" свою пьесу "Настоящий капитан Матамор, или Фанфарон"; Скаррон написал комедию в стихах "Проделки капитана Матамора" (1647).

"Иллюзия" Корнеля интересна также в другом отношении. Вдохновенный монолог в защиту театра, помещенный в последнем действии, по существу, открывает блистательную эпоху в истории французского театра. Корнель здесь как бы предначертал тот путь, которому суждено было в последующие годы привести искусство Франции к важнейшим эстетическим завоеваниям.

Комедия имела большой успех на первом же представлении. При жизни автора она не сходила со сцены многие десятилетия, вплоть до 1680 года, когда ее поставил театр "Комеди Франсез". В XVIII веке эта комедия была забыта. Ее вновь сыграли в отрывках только в 60-е годы XIX века, причем публика очень тепло встретила ее возвращение на сцену "Комеди Франсез". В 1906 году, в год трехсотлетнего юбилея Корнеля, были вновь исполнены некоторые сцены из "Иллюзии". В 1937 году постановку комедии (с некоторыми сокращениями) осуществил режиссер Луи Жуве.

Впервые эта пьеса была издана в 1639 году. До 1660 года ее печатали и играли на сцене под заглавием "Комическая иллюзия". С 1660 года она стала выходить под названием "Иллюзия".

Комедия до сих пор на русский язык не переводилась.

Перевод М. Кудинова сделан для настоящего тома "Библиотеки всемирной литературы".)

К МАДЕМУАЗЕЛЬ М. Ф. Д. Р.

* (Мадемуазель М. Ф. Д. Р. - Кто скрывается за этими инициалами, неизвестно. )

Мадемуазель!

Перед вами уродливое создание, которое я осмеливаюсь вам посвятить.

Действие первое - только пролог, три последующих - несовершенная комедия, последнее - трагедия; и все это, вместе взятое, составляет комедию. Пусть сколько угодно называют подобное изобретение причудливым и экстравагантным, - оно, во всяком случае, ново, а прелесть новизны для нас, французов, обладает отнюдь не малой степенью достоинства. Успех комедии не заставил меня краснеть за театр, и смею сказать, что постановка этой прихотливой пиесы вас нисколько не разочаровала, поскольку вы повелели мне обратиться к вам с посвящением, когда пиеса будет напечатана. Я в отчаянье от того, что преподношу ее вам в таком ужасном виде: она стала почти неузнаваемой; количество ошибок, которые типограф прибавил к моим собственным, преобразило пиесу или, лучше сказать, полностью ее изменило. И все это из-за того, что я не был в Париже * , когда печаталась пиеса: дела заставили меня уехать и полностью отдать корректуру на милость типографа. Умоляю вас не читать пиесу до тех пор, пока вы не возьмете на себя труд исправить то, что вы найдете отмеченным в конце этого послания. Я не привожу всех вкравшихся ошибок: их количество так велико, что это устрашило бы читателя, я выбрал только те из них, которые в значительной степени искажают смысл и о которых нелегко будет догадаться. Что до других ошибок, имеющих отношение только к рифме, к орфографии или к пунктуации, то я полагал, что рассудительный читатель их заметит без особого труда, и поэтому нет надобности обременять ими первую страницу. Все это научит меня в будущем не рисковать и больше не печатать пиес во время своего отсутствия.

Будьте же так добры и не отнеситесь с презрением к этой пиесе, как бы она ни была искалечена. Тем самым вы еще более обяжете меня оставаться всю мою жизнь,

мадемуазель,

вашим самым верным и пылким слугою.

* (...я не был в Париже...- До 1662 г. Корнель жил в Руане. )

РАЗБОР

Я скажу об этой пиесе немногое: это экстравагантная любовная история, в которой столько неправильностей, что не стоит труда ее разбирать, хотя новизна подобного каприза принесла ей успех, вполне достаточный для того, чтобы я не сожалел о потраченном на нее времени. Действие первое всего лишь пролог; три последующих составляют пиесу, которую я не знаю как назвать: исход ее трагичен. Адраст убит, а Клиндор подвергается смертельной опасности; но стиль и персонажи полностью принадлежат комедии. Есть среди них даже такой, который существует только в воображении и чей оригинал нельзя встретить среди людей: он специально придуман, чтобы вызывать смех. Это некий вояка, который вполне последовательно проявляет свой хвастливый характер, позволяя тем самым мне думать, что мало найдется подобных ему, столь удачно справившихся со своей ролью, на каком бы языке она ни была написана.

Действие здесь не завершено, поскольку в конце четвертого акта не известно, что станет с главными персонажами, и они скорее бегут от опасности, чем побеждают ее. Единство места выдержано в достаточной мере, но время не укладывается в один день. Действие пятое - трагедия, однако слишком короткая, чтобы обладать истинным величием, которого требует Аристотель. Это я и пытался объяснить. Клиндор и Изабелла, Став актерами, о чем еще неизвестно, представляют на сцене историю, имеющую отношение к их собственной и как бы являющуюся ее продолжением. Кое-кто приписал подобное совпадение отсутствию изобретательности, но это только художественный прием - чтобы с помощью мнимой смерти лучше ввести в заблуждение отца Клиндора, который видит происходящее, и чтобы сделать переход от горя к радости более удивительным и приятным.

Все это, вместе взятое, составляет комедию, действие которой длится столько же, сколько и само представление; но вряд ли сама пиеса может служить образцом. Капризы подобного рода удаются только один раз; и если оригинал был прекрасным, то копия никогда ничего не стоит. Стиль, видимо, вполне соответствует предмету, кроме случая с Лизой, в шестом явлении действия третьего, когда она кажется несколько выше своего положения служанки. Следующие два стиха из Горация * послужат ей оправданием, так же как и отцу Лжеца, когда он гневается на своего сына в действии пятом:

Interdum tamen et vocem comoedia tollit, Iratusque Chremes tumido delitigat ore ** .

* (Следующие два стиха из Горация... - Квинт Гораций Флакк, римский поэт I в. до н. э., изложил свои взгляды на поэтическое творчество в послании "Наука поэзии". Высказывания Горация по вопросам поэзии сыграли важную роль в формировании эстетики классицизма. Корнель в данном случае ссылается на 93 и 94 стихи "Науки поэзии". )

** (Порою комедия выше становится тоном,

* (Кремес - персонаж одной из пьес римского комедиографа Теренция; олицетворяет злого, смешного в своей суровости отца семейства. )

Я не стану больше распространяться по поводу этой поэмы: как бы она ни была неправильна, в ней есть определенные достоинства, поскольку она преодолела разрушительное действие времени и появляется еще на сценах нашего театра, хотя прошло уже больше тридцати лет * с тех пор, как она увидела свет; за столь длительный срок многое оказалось погребенным под слоем праха, несмотря на то, что имело, казалось бы, больше права, чем она, претендовать на такое долгое и удачное существование.

* (...хотя прошло уже больше тридцати лет... - "Иллюзия" была написана в 1635-1636 гг.; "Разбор" этой комедии Корнель поместил лишь в издании 1668 г. )

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Алькандр, волшебник.

Иридаман, отец Клиндора.

Дораит, друг Придамана.

Матамор, офицер-гасконец, влюбленный в Изабеллу.

Клиндор, слуга Матамора и возлюбленный Изабеллы.

Адраст, дворянин, влюбленный в Изабеллу.

Жеронт, отец Изабеллы.

Изабелла, дочь Жеронта.

Лиза, служанка Изабеллы.

Тюремщик из Бордо.

Паж Матамора.

Клиндор, представляющий Теажена, английского аристократа.

Изабелла, представляющая Ипполиту, жену Теажена.

Лиза, представляющая Кларину, служанку Ипполиты.

Эраст, оруженосец Флорилама.

Слуги Адраста.

Слуги Флорилама.

Действие происходит в Турени * , в местности неподалеку от грота волшебника.

* (Турень - старинная провинция Франции, расположенная в долине Луары. )

День рождения театр «Красный факел» отметил премьерой. Спектакль по трагедии великого французского драматурга Пьера Корнеля «Иллюзия» поставил известный российский режиссер Филипп Григорьян.

Здесь все иллюзия, и разобраться в этом хитросплетении зрителю предстоит самостоятельно. Постановщики (помимо режиссера есть еще драматург-постановщик Ольга Федянина и художник по костюмам Влада Помиркованая ) раздают карту-программку, где честно предупреждают, что либретто - лишь путеводитель по театральному лабиринту, но он не помешает зрителю заблудиться в этом лабиринте, вне времени и пространства.

Театральное пространство - и правда вне времени. Поэтический текст 17 века воспринимать всерьез сложно, но Григорьян высокопарный поэтический язык классической трагедии не абсолютизирует. Как в хорошем современном клипе, его герои говорят одно, а показывают другое. Признание в любви звучит как угроза, смирение оборачивается бунтом. И чтобы зритель воспринимал всю эту феерию как единое целое, режиссёр задействует все современные технические возможности - видеозапись и видеотрансляцию, поворотники сцены и микрофоны всех видов…

Экран, на котором идет записанное действие, словно окно в неизвестность, царит над чёрной сценой. Но чернота сцены - лишь занавес, и в нем открывается дверца или крышка - цветной грот, в котором идёт действие. Картинки сменяют друг друга - то это холл гостиницы, то бар, привычный гостиничный туалет или вдруг - райский сад, из которого оказывается изгнана горничная Лиза Ирины Кривонос …

Но волшебная шкатулка открывается не на полный разворот, и если вы захотите увидеть все - берите билеты в середину первых рядов. Издалека на огромной чёрной сцене вы вряд ли что-то разглядите, кроме, пожалуй, Максима Мисютина , который весь спектакль выступает в роли тапера.

Кинематографическая ассоциация рождается сразу, потому что первое, что видит зритель, - небольшой экран. И уже на нем Придаман жалуется другу на тревогу за сына, которого сам же изгнал из дома…

Придаман заслуженного артиста России Владимира Лемешонка - этакий настоящий полковник, суровый и аскетичный. Он прямолинеен и категоричен, но вот тут, на глазах у зрителя его категоричность трещит по швам. Потому что - сын все-таки. Трещит, но не сдается. И порой в овале своего экрана Придман застывает - не то памятником себе прошлому, не то иконой категоричности.

Друг Дорант (Олег Майборода ) соглашается помочь, приглашает знакомого волшебника и тот готов показать безутешному отцу, как ныне живет изгнанный Клиндор. И на сцене появляются персонажи…

Очаровательная фея в шляпке и с длинным мундштуком - Алькандр в исполнении Константина Телегина.

Еще один отец - финансист Жеронт (народный артист России Игорь Белозеров ). Классический типаж героя 90- х годов, только малинового пиджака не хватает. Он тоже памятник, застывший и суровый. И тоже не понимает и не хочет понять свою дочь Изабеллу, которая тоже от него сбегает. Круговорот отцов и детей…

В Изабеллу влюблены и богач Адраст, одобренный ее отцом, и бывшая «звезда сериалов» Матамор. Но она выбирает бедного слугу Клиндора, которого любит и ее горничная Лиза.

История Корнеля традиционна и классична - влюбленные пытаются обмануть всех, но им мешают. Весь спектакль - это резьба и инкрустация на прекрасной, удивительной, загадочной шкатулке. Узоры затейливо переплетаются, переходя один в другой, блеск золотого костюма Матамора, который здесь - отставной артист сериалов, переходит в золото задника райского сада, к которому стремится влюблённый Адраст Ильи Музыко . Классический современный мальчик-мажор, он настолько убедителен в своей игре, что ничуть не раздражают стихи, которыми вынужден по законам жанра драматургии 17 века говорить персонаж.

Лиза Ирины Кривонос - скромная горничная, на глазах перевоплощающаяся из обиженной несчастной женщины в мстительную страшную ведьму, а потом вдруг в красавицу - наперсницу…

Напыщенный Матамор с челочкой доктора Спока из «Звездного пути» - заслуженный артист России Андрей Черных смешон и безумно трогателен в своем бахвальстве. Ему не нужен Клиндор - он сам прекрасно умеет убеждать себя в любой чуши. Ему не нужна и Изабелла - просто герою положено иметь возлюбленную, вот он и выбрал себе ту, что готова ему подыгрывать. Он прекрасен в своей завершенности и абсолютен в самовлюбленности. И потрясающе стабилен - как только его мир дает трещину, он тут же покрывает ее позолотой. Изабелла не любит? Ну и ладно. Клиндор полотенцем замахнулся - ой, не надо, он всех прощает! Уже ушел! Величаво и плавно, прямо как Мальволио Табакова в старом фильме…

Клиндор случайно убивает соперника, его сажают в тюрьму, но Лиза помогает Изабелле и Клиндору сбежать в новую жизнь...

Счастливые влюбленные начинают новую жизнь. Но она как-то не складывается. Клиндор заскучал и завел роман с соседкой. Изабелла его застает почти на месте преступления и упрекает. Раскаявшийся Клиндор готов покончить с изменами, но тут приходит похожий на Адраста наемный убийца с возгласом: «Я вернулся!»

В шкатулке Григорьяна вообще много аллюзий и ассоциаций. Загадка Клиндора (Сергей Богомолов) разыгрывается в обрамлении музыки из «Твин Пикса», наемный убийца - с повадками терминатора, постаревшая и потерявшая огонь Изабелла (Екатерина Жирова ) гуляет в шляпке и с манерами а-ля Надежда Крупская…

Юный посланник Кексик, отсылающий к графу Вишенке из недавней премьеры «Чиполлино» (Сергей Майборода).

Золотая инкрустация, потрясающие узоры. Эти узоры можно рассматривать бесконечно.

Но вот шкатулка распахивается - Клиндор убит, потрясенный Придаман просит спасти его….

Это всего лишь спектакль, все на свете иллюзия, - объявляет Константин Телегин, снимая вычурную шляпку феи. Убитый Клиндор восстает, артисты кланяются.

Спектакль закончился. Шкатулка захлопывается, можно начинать заново рассматривать узоры на крышке.

Евгения Буторина
Фото Фрола Подлесного