Искусствовед Михаил Казиник — удивительный гений! Его выступление в Совете Федерации незабываемо! (видео). Гениальная инженерия
«Когда звучит скрипка,кажется,что никогда не умрёшь.
Небо становится выше, один звук, - и все границы расступаются».
Э.-М.Ремарк http://vk.com/club89345680
МАЭСТРО КАЗИНИК НА СКРИПКЕ С ТАТЬЯНОЙ В СКРИПКЕ
(Когда на скрипке играют боги)
Ремарк не шутил, и это я понял спустя две недели после события, случившегося в хрустальном зале РЦНК в Праге 22 марта, о чём речь в репортаже журналистки и актрисы Вероники Воронцовой: «Творческий вечер Михаила Казиника «Прага – перекресток культур» в РЦНК в Праге» http://www.youtube.com/watch?v=j3aTJdz_7C8
Опоздав и не ожидая ничего сверхестественного, я вначале увидел со скрипкой и с приличной длины смычком, а потом и услышал главное действующее лицо творческого вечера Михаила Казиника. Маэстро в сопровождении пианистки и другого скрипача сыграли, забыл что, из классики.
Впервые в жизни, я услышал, как поёт скрипка. Сразу я даже не сообразил, что со мной происходит. Мой не музыкальный слух завалило куда-то в левую сторону. Да так мощно, что целиком отрезало от моего восприятия двух музыкантов. Я слышал и видел только летящего по волнам музыкального потока человека, висящего подбородком на скрипке и с веслом смычка в правой руке. Трудно вообразить, но в моём восприятии всё происходило именно так. Когда я это пишу, то вспоминаю что-то отдалённо похожее на рассказанное великим Гоголем о летающей на метле Солохе. Но, чтобы подбородком на скрипке и всего только со смычком, а не на каком-то веничке... Для меня это мистика за бортом фантазии. Это как раз то, когда «остановился поражённый божьим чудом созерцатель... и мчится вся вдохновенная богом!.. » А созерцатель при сём не соображает, как ему самому к этому действу приспособиться.
Всё остальное тоже было интересным, в том числе разговор и показ изобретения Александра Шонерта по технике и эзотерике извлечения стакатто из скрипки.
Но вторым, после полёта маэстро Казиника со смычком на скрипке, было для меня знакомство с его супругой Татьяной. Её восхищённое отношение к мужу при присутствовавшем в зале их сыне Борисе (род. 1975) невольно заставило меня задуматься, не находилась ли внутри корпуса скрипки, между его деками и обечайками, сама Татьяна, тем паче, в зале я её не видел.
Скрипачей со скрипками в мире очень много. Но каждый ли из них летает под небесами на скрипке, в салоне которой находится любимая и любящая Татьяна? Обаятельная и вечно молодая женщина первого, второго, третьего... миллионного... вдоха, который возрождается, когда ты видишь, слышишь и чувствуешь её всегда, рядом, над собой, в себе...
Кто такой маэстро Казиник, можно без ухищрений найти в Интернете, ибо я сказал главное из того, что увидел тогда своими глазами.
ИгВаС.
7.4.2017.
P.S.
А это ещё мои любимые из музыкального мира: «Высшие силы знают, куда гнать Историю...» http://maxpark.com/community/1920/content/5677651
Еремеева Елена
Скрипач, поэт, писатель, педагог, теле- и радиоведущий, режиссер... В этом необычном человеке переплелось такое множество талантов, что сегодня трудно сказать, что в нем доминирует. Неугомонность творческой натуры не позволяет ему стоять на месте. Михаил Семенович Казиник постоянно путешествует, едва ли не каждый день, открывая для себя новые уголки мира, новых людей, новые грани искусства и новые формы общения. Поэтому неудивительно, что именно он стал главным вдохновителем и создателем Международной творческой школы, первые уроки которой прошли в Крыму в середине нынешнего лета. Форум объединил и познакомил более 50 человек, приехавших на Черноморское побережье из России, Украины, Белоруссии и Казахстана. Интересные концерты и мастер-классы не оставили равнодушными никого из участников. Но самое главное, что после такого общения люди стали по-иному воспринимать не только окружающий мир, но и поэзию, музыку, живопись.
- Михаил Семенович, расскажите, как прошли Ваши творческие уроки на Черноморском побережье?
- Пансионат, где проходил первый творческий слет, расположен вдалеке от туристических троп, всякого рода продавцов и покупателей. Мы оказались в степи, а рядом - чистейшее, как и тысячи лет назад, море, запах степных трав и полное отключение от любой информации извне. Мы оторвались от политики, от больших и малых катастроф, от черных пиаров, от невыносимо глупых шоу и мыльных опер, от троянских программ и вирусов, которыми сегодня масс-медиа обильно снабжает наш мозг.
В пансионате были телевизоры, но участники форума о них попросту забыли. Ведь с нами были музыка, поэзия, философия. А еще - рояль, проигрыватель, экран. И общение. Около 20 часов в день. Живая музыка и общения начинались еще за завтраком, а заканчивались на рассвете. И произошло чудо. Наступил момент истины: глаза в глаза, чистота, «звездное небо над нами - нравственный закон внутри нас» (Кант). Мы осознали КТО мы на этой Планете.
Разлука оказалась тяжелой. Единственное утешение, что расставание будет недолгим, и мы продолжим контакты через все возможные средства. Я рад, что сила, с которой мои «школьники» воспринимали музыку, была доселе невиданной. Но главное, что каждый звук проходил в глубину сердца. И еще одна радость. Все приехавшие в школу, оказались состоявшимися личностями, независимо от возраста и профессии. Даже дети, которых родители взяли с собой, стали прекрасными слушателями.
Витебск - город детства, город-сказка
Михаил Семенович, скажите, кто и что помогает Вам в жизни, что помогло в формировании Вашей личности? Какова роль родителей в Вашем становлении?
- Детство мое прошло в Витебске - городе русской интеллигенции. Когда в Витебск хлынула столичная интеллигенция из желания сменить обстановку, климат, в городе появилась целая плеяда выдающихся людей - Иван Соллертинский, Казимир Малевич, Виктор Лагин. Ну и, конечно, здесь жил Марк Шагал... И это только верхний слой. Кроме прекрасных людей в городе были церкви, костелы, синагоги, где постоянно звучали и хоры, и органы. Это был настоящий город-сказка! В детстве я повстречал там многих людей старой интеллигенции, и знакомство с ними - безусловно, одно из важных слагаемых моей личности.
А мои родители просто совершили подвиг. Ведь их жизнь пришлась на время войны, затем тяжелые послевоенные годы, но они старались дать мне всестороннее образование, воспитывая меня в духе творчества, с самого раннего детства водили на концерты, художественные выставки, читали классику. Я и сейчас хорошо помню и Домский собор в Риге, и симфонические концерты в Витебске и Дзинтари, и восторженные детские впечатления от встречи с шедеврами Эрмитажа и Русского музея. Но, пожалуй, самым важным фактором для формирования моей личности стали бурные обсуждения концертов и эта поистине удивительная атмосфера общения. Затем родители отдали меня учиться музыке. Я помню, как среди послевоенной бедности проявлялась духовность поляков, русских, белорусов, евреев, литовцев, латышей. В этой многогранности и перекрещивании культур формировалась единая и богатая культура, которой можно гордиться.
- Ваши родители были музыкантами?
Моя мама - юрист, а папа занимался разработкой приборов для военных самолетов. Работа у отца была ответственная, я помню напряженность и атмосферу стресса, в которой он всегда жил. Но папа с детства играл на скрипке и мандолине, это помогало ему на время отвлечься и снять напряжение после сложной работы. Кстати, мой дедушка по линии матери тоже играл на скрипке. Поэтому первое знакомство с музыкой началось для меня буквально с пеленок.
«Человек должен учиться чувствовать...»
Михаил Казиник - постоянный ведущий на радио «Серебряный дождь» и «Орфей». Его эфиры пользуются неизменным успехом. Секрет прост: такие программы близки рыцарскому духу последних из могикан, повествующих о вечных ценностях. Михаил Казиник напоминает нам о духовных истинах, которых потерялись в суете современного нестабильного мира.
Михаил Семенович, скажите, Вам интересно жить, открывать новое? Сегодня большое количество людей умирает от скуки и деградирует. Как научить их жить по-другому, пробудить интерес к прекрасному?
- Это большой и сложный вопрос. Я - счастливый человек. Убежден, что открытие нового - единственное, что стимулирует жизнь, иначе человек умирает духовно. Я рос в среде русской интеллигенции, впитав в себя не только ее речь, но и ее дух, ее принципы общения. Может быть, именно поэтому я очень болезненно воспринимаю резкий контраст между жизнью в годы моей юности и сегодняшним днем. К сожалению, люди из моего детства начали уходить из жизни в 60-е и 70-е годы. Вместе с ними уходил тот неповторимый строй речи, мышления, закон нравственности. Люди, которым сейчас по 30-40 лет, не поймут моей печали. Они даже не догадываются, что именно они потеряли. То, что многие сегодня воспринимают как глубину, для меня, увы, часто плоский уровень или упрощенный вариант мышления в сравнении с прошлым.
И все-таки самое страшное сегодня то, что большинство людей умирает не от старости и болезней, а от осознания, что впереди у них нет этого нового удивительного дня. Вся нынешняя дикая попсовая жизнь не имеет ничего общего с той настоящей жизнью, которая, на мой взгляд, должна быть у человека. Вспомните Пушкина - человек должен носить в себе «магический кристалл», учиться чувствовать, открывать для себя искусство.
- С 1991 года Вы постоянно живете в Стокгольме. Почему Вы решили уехать из России?
- А я никуда и не уезжал. Просто 19 августа 1991 года, когда в России произошел путч, я находился в Швеции. Признаюсь, что события, происходившие тогда в России, меня сильно рассердили, и именно тогда я подписал контракт, который не подписывал целых три года. Не подписывал, поскольку ждал перемен в стране и даже отправил наивное письмо Михаилу Горбачеву, спрашивая: «Почему Вы делаете все наполовину? Ведь нельзя перепрыгивать пропасть в два прыжка. Полумеры страшны». Никакого ответа на свое письмо я, естественно, тогда так и не получил.
Но вообще-то рассуждения о месте жительства - это все советские предрассудки: Тургенев и Гоголь почти не жили в России, но по сути они никуда не уезжали из нее. Что же касается Швеции, то я бы сравнил ее с красивой и очень уютной морской раковиной, в которую я могу спрятаться, когда захочу.
«Русские люди умеют любить...»
Великих композиторов минувших эпох их современники не считали таковыми. Кого из нынешних композиторов Вы относите к разряду великих?
- Надо признаться, что издревле ругали не только композиторов. Задумайтесь: название большинства художественных стилей - ругательства. Барокко по-русски мягко переводится как «причудливый, странный». Но это - мягко. А эквивалент этого слова в русском языке куда грубее - «дурашливый». Импрессионист - «впечатленец», готика - «варварство», даже слово «романтик» означало - ушедший от жизни бесплодный мечтатель. Вы спросите, почему? Да потому, что искусство на самом деле обитает вне времени. Оно - космично, у него - прямой контакт с Богом, а люди живут в конкретном времени и данном пространстве. Что же касается «золотого» композиторского списка, то могу сказать точно: Россия в XX веке пополнила список имен великих композиторов, прежде всего, двумя именами. Это Сергей Прокофьев и Дмитрий Шостакович. Возможно, еще - Гия Канчели. Уверен, значительную роль может сыграть некоторая музыка Альфреда Шнитке. Во всяком случае, его Первый кончерто гроссо обязательно войдет в золотой фонд мировой музыки. Будем надеяться, что человечество дорастет и еще до одного явления в музыкальном мире - Алемдар Караманов. О судьбе этого удивительного человека я снял двухсерийный фильм. Картина недавно демонстрировалась на одном из телевизионных каналов России, но глубокой ночью.
- Ваши концерты проходят в разных городах России и за ее пределами. Скажите, есть ли разница в восприятии Ваших выступлений публикой за рубежом и в России?
- Разница есть и она огромна. Дело в том, что русские люди умеют любить. Что же касается западного зрителя, то он, безусловно, может быть вежливым, приветливым и даже благодарным, но при этом совершенно не умеет любить. А русские, если они, конечно, почувствовали тебя, поверили тебе, любят всей душой и дарят тебе свою энергию любви.
- Вам приходится много ездить. Вы наверняка общаетесь с соотечественниками. Скажите, они такие же, как люди, живущие в России, или другие?
- К великому сожалению, они другие. И, что самое печальное, многие из них уже теряют часть прекрасных качеств, присущих именно русским людям. Ведь быть русским - значит, быть высокодуховным человеком. А это значит - не просто интересоваться культурой, но и жить в ней.
На сегодняшний день можно выделить два типа наших соотечественников за рубежом. Первый - люди, понимающие, что русской культурой можно и нужно гордиться. Но есть и другой тип - люди, которые стесняются быть русскими. Вот с ними совершенно неинтересно ни обсуждать что-либо, ни заключать договора, ни общаться.
Россия - это моя страна
Почему Вы все время возвращаетесь в Россию? Что она дает Вам в творчестве, жизни? Что вообще Россия значит для Вас?
- Такие люди, как я, немного странные. У них все не так, как у всех. Видно от того и отношения с Россией у меня непростые. Казалось бы, сколько унижений и грязи, сколько боли и страданий причинила мне страна, в которой я родился и вырос. Но я люблю ее. Россия - это моя страна. Правда, это вовсе не означает, что любовь моя слепа. В ней есть чувство боли, но я пытаюсь сделать все, что смогу, чтобы вытащить людей из той глубокой пропасти, в которую их толкают много десятилетий.
- О чем Вы мечтаете и какой хотите видеть Россию?
- Опыт истории показал, что мы не особенно талантливы в производстве компьютеров и автомобилей, в достижении хотя бы среднезападного уровня жизни. То, что для многих стран просто, для нас создает проблемы. Но это не показатель нашей несостоятельности. Мы прославились тем, что в течение всего XIX века дарили миру величайшую по духу музыку, литературу, философию, мышление. И даже в XX веке, несмотря на невиданные потрясения, Россия дала миру величайших композиторов, которых я уже называл, поэтов - Ахматову, Цветаеву, Пастернака, писателей - Булгакова, Платонова, Зощенко, и великое множество блистательных музыкантов-исполнителей и талантливейших актеров. И еще. Мы подарили миру особую раскованность общения и способность к дружбе, которую я условно называю «русское купе». Это когда четыре случайно встретившиеся в поезде человека за сутки становятся ТАК близки друг другу, что готовы плакать при расставании. Западный мир не знает ничего подобного: они - другие и даже если попытаются подражать нам, то из этого ничего не получится. Общение - это наша особенность, это особенность нашей ментальности. Иногда мне кажется, что ту Россию, о которой мечтаю, я, увы, могу не увидеть, ибо она сейчас на пути удаления от прежней духовности.
- Вы получили музыкальное образование?
- Да, у меня музыкальное образование. Но я абсолютно убежден, что главное образование было получено не в академиях и не в школах, а от людей, которых мне посчастливилось встретить - это круг А. Ахматовой, И. Бродского, В. Кривулина. Теперь таких людей уже нет.
- Ваш сын Борис скрипач. У Вас двое внуков. Вы хотите, чтобы они стали музыкантами?
- Борис хороший музыкант, он достаточно богатая личность. Я много гастролировал, и его формированием и воспитанием занималась моя жена - Татьяна. Она сделала все, чтобы Борис стал профессиональным музыкантом. Но мечтать о том, чтобы мои внуки стали музыкантами? Это не обязательно. Сейчас в мире так много разнообразной деятельности, можно найти себя в любом творчестве. Но я хочу, чтобы они стали музыкально образованными людьми. Ведь музыка создана для человека, музыка развивает человека.
«Я мечтал стать... керосинщиком»
Вы избрали такую профессию, которой не обучают ни в одном вузе мира. А кем Вы мечтали стать в детстве, и что помогло Вам найти тот путь, которым Вы сейчас идете по жизни?
- В детстве я мечтал стать... керосинщиком. Папа возил меня на саночках на площадь, расположенную возле базара, где мы час, а то и два стояли в очереди к керосинщику, который каждому наливал керосин в бидон. Как я тогда ему завидовал! Я тоже хотел отмерять керосин такой же литровой штукой, как у него, и наполнять бидоны жидкостью, которая даст людям тепло, свет и пищу.
Потом я мечтал стать шофером. Но все изменилось в детском саду, где музыкальным руководителем была Мария Борисовна Савицкая (кстати, бабушка Александра Рыбака). Мы с ней очень любили друг друга. Это именно она сказала моим родителям, что меня надо учить музыке.
Родители послушали ее. Получается, что Мария Борисовна сыграла важную роль в том, что я стал музыкантом. Но вскоре понял, что не смогу играть для нескольких сотен или тысяч избранных, а должен, просто обязан, сделать музыку доступной большему количеству людей. Как только я это осознал, а мне было тогда 15 лет, то прочитал свою первую лекцию студентам музыкального училища о Бахе и Эйнштейне. Затем - о Чайковском и Пушкине.
Так я стал скрипачом-исполнителем и лектором одновременно. Получается, что не я избрал профессию, а она избрала меня. Я всегда мечтал о том, чтобы человек глубоко чувствовал музыку, которую он слушает. Я и сейчас стараюсь сделать все, чтобы люди поняли: музыка - это важнейшая часть мира, цивилизации. А великая музыка - это космические вибрации, передаваемые нам через гениев - тех, у кого не зарос духовный родничок, посредством доступных нам земных вибраций. К сожалению людей, понимающих такую музыку, в России сейчас немного. Но самое страшное, что сегодняшняя попса убивает и взрослых, и подростков, и детей.
«Искусство - это моя жизнь»
- В чем Вы видите смысл жизни?
- В том, чтобы защитить как можно большее количество людей от самого страшного нашествия - конвейерной культуры, попсовости мышления, рабской ментальности. К сожалению, в сегодняшнем мире немало людей, страдающих от пустоты этого скудного мира. И это в то самое время, когда рядом - великие бессмертные космические игры, безграничность музыки Баха и Моцарта, творений Гете и Данте. А еще - космические фуги и грандиозные, зашифрованные в словах, мысли.
И весь этот сказочный мир полон жизни, божественного юмора, духовного движения. Этот мир бесконечен, как мироздание, стремителен, как движущиеся галактики. Но, к великому сожалению, большинство людей проживут жизнь без этого фейерверка. Так вот, свою главную задачу я вижу в том, чтобы охватить как можно большее количество людей, открыть им глаза на прекрасный мир искусства.
- Скажите, а что лично Вам дает музыка?
- Музыка дает веру в бессмертие. В такой степени этого не дает ни одна религия.
- У Вас есть ученики. Кто они?
- Все мои ученики-скрипачи в Швеции добились хороших результатов. Они сегодня играют в ведущих коллективах и на ведущих сценах. Тут у меня стопроцентный успех. Но чтобы подготовить одну такую группу, мне потребовалось восемь лет. Я не хочу тратить еще восемь лет на следующую группу, но мечтаю «создавать» учеников в более широком смысле.
- Вы имеете в виду последователей? Так может, имеет смысл открыть Школу, способную готовить просветителей?
- Такая Школа просто необходима. Нужна Школа нового типа, Школа будущего. В ней должны преподавать люди, для которых эпоха Возрождения - не просто понятие. А вот школа клипового мышления должна уйти в небытие... как кусок географии страны, оторванный от ее истории, литературы, музыки, живописи, философии... География - это место, история - время, а искусство и мысль - наполнение. Именно такую Школу, Школу, где все гуманитарные предметы будут связаны единой цепью, я и хочу создать.
Но для реализации этого проекта мне нужны люди, готовые это воспринять. Понимаю, что с моим уходом эти идеи надолго забудутся. Именно поэтому сегодня я готов создать такую Школу и воспитать педагогов иного типа. У таких педагогов не обязательно должно быть нынешнее педагогическое образование, ибо оно может сыграть консервативную роль. Но в то же время эти педагоги должны обладать определенной глубиной. Словом, это должны быть люди иного мышления.
Я понимаю, что осуществить такой проект сегодня в России будет непросто, так как необходимо бороться с невероятной консервативностью. Но я верю в талантливых людей и спонсоров, которые откликнутся. Кроме того, я искренне верю в поколение, которое захочет жить в творчески яркой, образованной стране.
- Каково, на Ваш взгляд, состояние образования в России и музыкального образования, в частности? Каких реформ оно требует?
- Необходимо пересмотреть всю систему школьного и в том числе музыкального образования. Ведь нынешняя гуманитарная школа находится в состоянии полного банкротства. Сегодняшняя школа, формирующая клиповое сознание, уже невозможна, потому что в ней нет главного - комплексного подхода. В ней нет понимания, что читать историю Англии отдельно от Шекспира и Мильтона, Норвегию - отдельно от Ибсена и Грига - бессмысленно. Ибо подлинная история Англии - Шекспир, а Италии - эпоха Возрождения. В настоящее время я разработал принципиально иной тип урока, но для этого необходимо срочно начинать формирование учителей.
- Чем Вы увлекаетесь помимо музыки?
- Меня часто спрашивают, как я все успеваю: писать стихи и книги, давать концерты и читать лекции в университетах, играть на скрипке и фортепиано, вести радиопередачи и снимать фильмы об искусстве. Что я могу на это ответить? Я постоянно работаю в одной сфере - сфере искусства. Ни один из видов моей деятельности не выходит за ее рамки. Искусство - это моя жизнь. Поэтому у меня нет даже хобби.
- Расскажите о Ваших ближайших планах?
- Весной при полном аншлаге прошли три вечера с моим участием в Фонтанном доме в Санкт-Петербурге, поэтому осенью я планирую организовать подобные встречи в городе на Неве. В ноябре 2010 года с одним из лучших пианистов наших дней Алексеем Ботвиновым я проведу четыре исторических концерта в Москве. Для зрителей это будет встреча с тремя веками музыки, представленными на четырех вечерах. Кроме того, в Москве пройдут мои мастер-классы. А впереди еще Челябинск, Екатеринбург и другие города России. Словом, планов столько, что я буду просить у неба продления жизни еще хотя бы лет на 30. Но мой главный план - пригласить целое поколение россиян в новую Школу.
- Спасибо за беседу. Удачи Вам и исполнения задуманного.
P.S. В Москве вышло четвертое издание книги Михаила Казиника «Тайны гениев», где он раскрывает читателю коды к восприятию духовного, творческого, художественного мира, и энергия автора, переданная через строки, становится энергией, заряжающей души. Задача книги - обратить внимание на культуру и искусство, как основополагающую цель и смысл Бытия. Написана книга очень увлекательно. Автору нетрудно было представить своих читателей, угадать их реакцию и определить тему возможной дискуссии. Многие люди и, что особенно важно, подростки, после чтения «Тайн гениев» потянулись к музыке Баха, картинам Рембрандта, «Маленьким трагедиям» Пушкина, поэзии Пастернака, книгам по философии. А некоторые, дочитав книгу, тут же опять берутся перечитывать ее, открывая для себя новые тайны волшебного мира искусства.
Фотогалерея
Зримые образы звука
Если взглянуть «за ноты» и посмотреть «просто» на жизнь Моцарта, Бетховена, Шуберта, Шумана или Шопена, то сам собой возникает интерес: «Почему Господь уготовил каждому из них настолько сложные испытания?». На этот вопрос Михаил Казиник давно нашёл ответ в собственной теории «Поцелуев-ударов»:
- Бог целует и напутствует гения словами: «Иди на Землю, где у тебя будет огромная работа, потому что я поставил перед тобой очень сложную задачу». Но когда решение этой задачи по каким-то причинам не получается, тогда Бог «ударяет» гения страхами и болезнями, - говорит Михаил Семенович и перечисляет эти «удары». - Глухота у Бетховена, невозможность дышать у Шопена, фобия смерти у Моцарта, шизофрения у Шумана или одиночество безденежье и непонимание у Шуберта. Получается, что гению с его энергетикой нужно дать из чего выбираться. Бетховен глохнет, и чем хуже он слышал, тем лучше писал. Свою гениальную музыку он написал, будучи абсолютно глухим. Как хорошо определил Пушкин: «И внял я неба содроганье и горний ангелов полёт». Бетховен услышал зримые образы звука, и это стало величайшим открытием Бога и самого композитора. Поэтому гению всегда нужны две вещи: талант, гениальность и удар для мобилизации всех сил.Лечебный музыкальный момент
Концерты Михаила Казиника - это не лекция с музыкальными иллюстрациями, а настоящий актёрский спектакль-воображение.
Наставляя Моцарта, Всевышний как будто шепчет ему: «Ты пойдёшь в мир, и будешь писать самые прекрасные мелодии. Ты будешь не композитором, а символом абсолютной гениальности, спасительным эффектом», - фантазирует просветитель. - Но я тебя не только поцелую, но и ударю - ты будешь очень больным и можешь умереть в любую секунду. Ты будешь вымаливать у меня каждый новый день жизни, словно говоря: «Господи, не забирай, я очень люблю жизнь, смотри, что я написал! Но я смогу написать ещё лучше, ещё прекрасней». И вся жизнь Моцарта - это свет с время от времени попадающимися «птицами смерти».
- А Шуберт - первый романтик и эксперимент Бога, - продолжает фантазировать Михаил Казиник. - Создатель сказал ему: «Твою музыку никто не будет слушать кроме узкого круга друзей, и ты умрешь в нищете». Но благодаря тому, что Шуберт не думал о кассе и гонорарах, он написал божественную музыку. Шопена Бог поцеловал так, как мало кого целовали: «Ты будешь гением рояля, ты будешь символом пианизма и создашь великие мелодии. Но при этом тебе будет трудно дышать». Шопен страдал от неоперабельных полипов, дышал ртом, а в 19 лет у него случился первый приступ туберкулёза. Жорж Санд раскрыла тайну Шопена: «Когда Фредерик играл, то не кашлял».
Вслед за цитатой возлюбленной композитора Казиник сразу переходит на строчки из Пастернака «Опять Шопен не ищет выгод»: «Рождать рыданья, но не плакать, Не умирать, не умирать…».
Как музыка сражается за право дышать! - восклицает Казиник. - Когда Шопен играл, то дышал полной грудью, и это объяснимо только с точки зрения высших сил. Но это лишний раз доказывает невиданные возможности гения человека и его творчества. И в этом состоит лечебный момент великой музыки.
Куда девается любовь?На взгляд Михаила Казиника, в фортепианной музыке самым сложным для исполнения композитором является отнюдь не Ференц Лист, а Роберт Шуман.
Он хотел быть величайшим пианистом, придумал специальное приспособление для связок, но порвал их, - интригует музыкант, играющий на скрипке и фортепиано, а впечатлительные дамы в зале ахают. - После 22 лет он не играл на рояле и писал немыслимо сложную музыку, которую играла его жена Клара Жозефина Вик, великая пианистка. Однако Шуман даже не знал, что он пишет музыку, которую почти невозможно сыграть…
Причём рассказ о супруге Шумана даёт Казинику сигнал «переключения» на Брамса.
Молодым человеком Брамс познакомился с Шуманом и Кларой. Брамс влюбился платонически, но когда Шуман умер, а Клара стала свободной, то Брамс как рак попятился назад, - не осуждает, а всего лишь констатирует музыковед, приводя слова «двух сторон». - «Иоганнес, я жду не дождусь, когда мы снова увидимся!» - «Клара, мы должны быть разумными», - ответил ей Брамс. Одно дело романтически любить женщину, а другое - жениться на вдове с шестью детьми.
Нет, о Брамсе я лучше не буду говорить! - отрезает Михаил Семёнович уже не со сцены, а в интервью. - Если заведусь, то вспомню кучу несчастий, обрушившихся на этого композитора, прожившего всю жизнь с чувством вины, и этот комплекс у Брамса развился из-за любви к Кларе: «Как он мог стать мужем вдовы Шумана и взять на себя воспитание её детей? Пусть это будет не Брамс, а кто-то другой, ненормальный». И куда только любовь делась…
Особенные «подарки» и конец счастья
В русской музыке XIX века сюжеты в жизни композиторов ничуть не отличались от их именитых европейских коллег.
Это просто ужас, какие им были ниспосланы испытания, - сокрушается наш гость. - У Мусоргского была серьезная физиологическая проблема, которая в те времена не поддавалась лечению. Вот, пожалуйста, «подарок» от Бога. Или особенность Чайковского. Уникальнейший тончайший человек с «подарком», который в России не приветствовался и который он сам не приветствовал: «Что мне делать, чтобы быть нормальным?». Этот «подарок» сделал его неврастеником, но убери эту особенность, и тогда останется неясной «природа» музыки Чайковского. И как такое возможно, что, не написав ни одного романса на любовную лирику Пушкина, он сразу пишет «Евгения Онегина» и «Пиковую даму»?! Многие до Чайковского брались за них, но ни у кого ничего не получалось. Поэтому вся история искусства - это история поцелуя-удара.
Кстати сказать, у Казиника она подтверждается и в жизни благополучных художников.
- Феликс Мендельсон - счастливчик, у которого было всё, кроме проблем, - восторженно начинает Михаил Семёнович и постепенно «сгущает тучи». - Он родился в семье банкира, дружил с Гёте. У него была чудесная жена, прекрасные дети и вдруг Мендельсон безумно, по сумасшедшему влюбился в певицу Дженни Линд. И после этого, композитор, которого называли Мессией XIX столетия, бац, и умер в расцвете лет…Тайные знаки культуры
Все эти эпизоды из жизни художников мы привели нарочито. Как ни парадоксально, но у большинства людей заинтересованность в искусстве рождается через «сериальное мыло».
Причина, мешающая прийти к настоящему искусству, заключается в том, что многие люди воспринимают все явления культуры на первом уровне: кто женился, кто развёлся, кто у кого родился и т.д., - говорит Михаил Казиник. - Переход на второй уровень восприятия - это высочайшее счастье. Третий уровень и вовсе грандиозно. Человеку надо понять, что в каждом звуке музыки Баха, Моцарта, Чайковского или Шостаковича заложены тайные знаки культуры. И тот, кто их узнает, то открывает для себя подлинный мир и понимание того, какое это счастье прожить на Земле в этом мире.
Думаю, что человек, который умеет воспринимать великое искусство, слушает великую музыку, смотрит на великие полотна, немножко играет на музыкальных инструментах, поёт, пишет картины, и есть самый настоящий счастливчик. Не гений, а просто замечательный человек, который берёт от искусства его глубины и может распознать его тайны. Он понимает Бетховена, наслаждается Моцартом, влюбляется в Баха, читает мольеровского «Тартюфа», раскрывая для себя эту книгу жизни, как и «Божественную комедию» Данте. Он часто перечитывает «Фауста» Гёте и всякий раз смеётся в удивлении, когда смотрит вокруг: «Господи, какие же все они идиоты! Здесь же всё про них сказано!». И тогда человеку вдруг становится легко, красиво и хорошо. Тогда неважны подробности биографий: кто женился, кто развёлся, и у кого какая недвижимость.
Самая главная мечтаТемп и насыщенность жизни Михаила Казиника метко характеризуется музыкальным термином «Быстро, с огнём».
Гении свою душу выплевывали кровью, жертвовали всем и сами становились жертвами. Как говорил Эйнштейн: «Бог изощрён, но не злонамерен». Это гениальная фраза, равная по величию знаменитой эйнштейновской формуле Е=mc2. И я считаю высшей справедливостью открывать этих гениев людям, напоминать о них. Помните, как у Метерлинка в «Синей птице»: когда об ушедших вспоминают, они оживают. В моей голове это засело очень чётко с раннего детства, - признаётся Михаил Семёнович и произносит ключевые слова. - Поэтому я призываю своих слушателей: «Скажите лишний раз - Людвиг ван Бетховен» или «Мой любимый Фредерик Шопен!», или «Мой Роберт Шуман, благодарю тебя за то, что сегодня я слушаю твою музыку и получаю наслаждение». Наверное, в этом и состоит моя самая главная мечта, чтобы люди иногда вспоминали о великих художниках. Поэтому я и гоняю по всему миру…
– Михаил Семёнович, меня поразила ваша биография. 15-летним юношей вы стали читать лекции. О чём в столь нежном возрасте можно было поведать миру?
– Самое главное не о чём, а как? Мне очень хотелось заразить слушателей любовью к музыке. Для этого нужно быть увлечённым, эмоциональным, уметь владеть голосом. Невозможно читать лекцию об искусстве. Искусство не предмет. Только творческий, нестандартный подход может заинтересовать аудиторию. Это я понял, ещё учась в школе.
– После окончания Белорусской государственной консерватории ваша карьера, кажется, складывалась, удачно. Что подвигло вас к эмиграции?
– Я не эмигрант. У меня два гражданства: белорусское и шведское. Я приезжаю в Минск, захожу в свою квартиру, в которой осталась часть моих книг, встречаюсь с друзьями. Я много времени провожу в Москве, Петербурге, в Прибалтике. Для меня нет границ. Шведское гражданство даёт мне возможность беспрепятственно выступать в Америке, Канаде, Англии и других странах, не подвергаясь унизительным визовым процедурам.
– Не буду перечислять все ваши профессии, но объясните, что означает столь необычная должность, как эксперт Нобелевского концерта?
– Для нобелевских лауреатов, которые прибывают в Стокгольм, за день до награждения устраивают вечерний концерт. Меня пригласили в качестве ведущего, я говорю о музыке, которая сейчас прозвучит. Играет Королевский оркестр, виолончелист Йо-Йо Ма (Yo-Yo Ма) и другие исполнители. Нобелевские лауреаты рассказывают о том, как классическая музыка повлияла на их жизнь. Оказалось, что ещё в детстве почти все они слушали великую музыку, в которой заключена гармония мира, тайны мироздания. В музыке скрыты все формулы научных знаний, все тайные коды открытий будущего. Концерт показывают по телевидению, а в титрах написано «Музыкальный эксперт Михаил Казиник».
– Вы ведь не разделяете мнение о том, что классическая музыка элитарна, скучна и непонятна?
– Разумеется, нет!
– Но тогда почему она не становится достоянием большого количества слушателей?
– Отвечу кратко. Всё подлинное, к сожалению, не является достоянием большинства. Многие довольствуются подделками. Я неоднократно говорил и писал на эту тему. Рейтинг любой передачи российского телевидения прямо пропорционален количеству глупости в этой передаче.
– О поп-музыке я вообще боюсь вас спрашивать, мне известно ваше отрицательное к ней отношение. Но как получилось, что ваш ученик Салем Аль Факир (Salem Al Fakir) бросил скрипку и стал популярным шведским певцом?
– Он был талантливым скрипачом, и я даже готовил его к конкурсу Чайковского. Однажды он пришёл ко мне и спросил: «Михаил, признайся честно, правда ли, что даже хороший скрипач не заработает много денег?». Я честно признался, что действительно не заработает. Салем сказал, что у него хороший голос, друзья пообещали раскрутить его и сделать популярным певцом. На том мы и расстались. А через пару лет он действительно стал знаменитым певцом, примерно таким, как Киркоров для России. Королём соул. Но вот прошло некоторое время, и его популярность стала падать. Так случается со многими поп-звёздами, особенно в Швеции. По-моему, у него всё хорошо, но уже нет того восхищения и толп обезумевших фанатов. В интервью шведской газете я сказал: «Мне жаль, что Швеция приобрела очередного поп-певца, но лишилась выдающегося скрипача, который мог прославить её». На меня обиделись, но это действительно так.
– Как вы относитесь к современной обработке классической музыки? Впечатляет ли вас игра известной скрипачки Ванессы Мэй (Vanessa Mae)?
– Плохо отношусь. Я считаю, что классическая музыка существует в тех акустических моментах, свечениях, глубоких состояниях и идеях, в которых она написана гениями. Я не имею ничего против человека, который послушает Вивальди в оригинале, а затем в исполнении Ванессы Мэй. Но если его знакомство с музыкой начнётся с Ванессы Мэй, то потом он не сможет воспринять Вивальди в исполнении оркестра или какого-то выдающегося скрипача. Мне хочется, чтобы человек, как сказано у Булгакова в «Мастере и Маргарите», имел осетрину первой свежести. Ведь свежесть бывает только первой, она же и последняя. Второй – не бывает. Так и Ванесса Мэй, Вивальди в её исполнении – «осетрина второй свежести». Вивальди, этот гениальный венецианец, чувствовал в своей музыке воздух, свечение солнца, но не микрофонный голос скрипки.
– Расскажите, пожалуйста, о проекте создания 56 фильмов, посвящённых мировой музыкальной культуре. Были ли они показаны по российскому телевидению?
– В первых 12 сериях, которые, кстати, закупило и шведское телевидение, я рассказывал об эффекте Баха, Моцарта, Шуберта и других композиторов. Фильмы показали в вечерние время, и их могли посмотреть многие зрители. В России фильмы показали в час ночи, а когда люди стали жаловаться, перенесли на три часа ночи. Но многие успели их записать, и они сейчас доступны в интернете. Над проектом работал известный российский кинодокументалист Игорь Шадхан совместно с женой режиссёром Натальей Кугашовой. Съёмки проходили в Швеции, у меня на даче в горах, на озере, в церкви с органом, в других очень красивых местах. Сначала сняли 12 серий, потом нам заказали ещё, и мы сняли 56 серий. Но восемь из них остались не смонтированными, не хватило денег. Фильмы пользуются большой популярностью. Их показывают в школах, в университетах, в разных городах, всюду, где понимают важность эстетического образования.
– Ваши книги «Тайны гениев» и «Тайны гениев-2» имели огромный успех. Удалось ли вам разгадать тайны великих людей, или хотя бы приблизиться к их разгадке?
– Часть тайн разгадана, часть ещё нет, а некоторые никогда не удастся раскрыть. Но моя книга рассказывает и о том, как стать гениальным слушателем, читателем, зрителем. Если есть гениальное творчество, то должно быть и гениальное восприятие. Иначе гений, творец останется на необитаемом острове. Моя задача сформировать такое восприятие. Как человеку, далёкому от музыки, почувствовать величие Баха или Бетховена? Как научить людей восхищаться великими творениями искусства? В книге «Буравчик в стране Света» я попытался найти путь к сердцам детей. Рассказать об удивительном мире культуры, о тайнах великих книг, музыки, живописи.
– Ваши выступления со скрипачом-виртуозом Андреем Чистяковым пользуются большой популярностью. Как вы познакомились, и не планируете ли приехать вместе на гастроли в Германию?
– Сначала нужно получить приглашение от организаторов гастролей, а потом начинать что-то планировать (улыбается). А с Андреем мы познакомились в Ницце. Я был на его концерте, он играл цыганскую музыку. Его мастерство поразило меня. Мы проговорили всю ночь. Оказалось, что Андрей окончил Московскую консерваторию, аспирантуру, учился у замечательного педагога Эдуарда Грача, последнего из могикан, кто не уехал и остался в России. Я называю Андрея Чистякова полистилистом. Он может исполнять классику и джаз, музыку цыганскую и клезмерскую. Ему подвластен любой стиль, любая эпоха. Андрей может играть даже японскую музыку, и в этот момент кажется, что он похож на японца. Его выступления напоминают шоу, а импровизация и виртуозное владение скрипкой покоряют слушателей. Я очень люблю выступать с ним.
– В Челябинске вы создали школу нового типа «Семь ключей». В чём её отличие от традиционной российской школы?
– Обычная школа формирует клиповое сознание. В ней отсутствует главное – комплексный подход. Учитель географии рассказывает о Португалии, следующий урок истории посвящён французской революции. А какая между ними связь? В результате ученик забывает и о Португалии, и о французской революции. В моей школе всё взаимосвязано, а уроки построены на ассоциативном мышлении. Возьмём урок под названием «Яблоко». В нём участвуют все педагоги, дети легко запоминают весь необходимый материал и учатся широко мыслить. У учеников развивается любознательность, проявляются таланты и способности, они с радостью познают мир.
– Нужно ли учить детей музыке, ведь только единицы из них станут музыкантами?
– Если родители не любят своих детей, то нужно сделать всё, чтобы не учить их музыке (грустно улыбается). Но если они хотят, чтобы ребёнок стал, например, математиком, то нужно начинать с музыки. Сядьте вечером рядом со своим ребёнком, обнимите его, зажгите свечи и послушайте вместе пять минут музыку Моцарта. Потом постепенно увеличивайте время. И пусть в вашем доме зазвучит музыка Шумана, Шопена, Брамса и других композиторов. Ребёнок получит необычайную энергетическую подпитку и навсегда запомнит эти вечера. Всё должно происходить естественно, и тогда не будет возникать вопрос, как заставить ребёнка заниматься музыкой. Помните, что музыка ещё и лечит. Не надо сразу принимать анальгин, послушайте музыку композиторов-романтиков – и боль пройдёт.
– Если сравнивать советское и российское музыкальное образование с западным, то какому из них вы отдаёте предпочтение?
– В советском музыкальном образовании было много положительного, но строилось оно на принуждении. Программа обучения составлялась заранее, на экзаменах играли строго определённые музыкальные произведения. В западной школе больше свободы, если ученик хочет играть Yesterday, то педагог не может заставить его играть что-то другое. В любом случае ребёнок должен полюбить педагога, иначе трудно достигнуть желаемого результата и на Западе, и в России.
– Вы очень тепло отзываетесь о городе вашего детства Витебске. Нравится ли вам современный Витебск?
– В Витебске восстановили Старый город, костёл, многие церкви, в какой-то степени удалось вернуть его первоначальный облик. Тот облик, который так любили Шагал и Репин. Витебск – город Малевича и Добужинского, Пэна и Фалька, Лажечникова, Соллертинского, Лагина и многих других выдающихся личностей. История Витебска уникальна, и жаль, что в нём проходит только «Славянский базар», но не проводятся фестивали классической музыки.
– В Швеции был снят документальный фильм «Казиник, Бог и дьявол». А можно ли быть Богом и дьяволом в одном лице?
– Речь идёт не о лице. В шведском языке намного меньше знаков препинания, чем в русском. И если написано Казиник, запятая, Бог и дьявол, то любому шведу ясно, что не Казиник Бог и дьявол, а что это божественное и дьявольское в музыке. Полное название фильма «Казиник, Бог и дьявол, или Огненная душа в Швеции». У шведов есть такое понятие «огненная душа», и человек, обладающий ею, может сделать больше, чем все правительства вместе взятые. Фильм, который снял шведский режиссёр П. Мейер, был удостоен второй премии на Стокгольмском международном фестивале документального кино. В фильме показано, как я, объехав всю Швецию, пытаюсь достучаться до сердец детей и стариков, рабочих и фермеров, настраивая людей на восприятие классической музыки. К сожалению, П. Майер умер, и все права остались у его вдовы. Договориться с ней о показе фильма не удалось.
– Ваше самое большое достоинство и недостаток?
– Основной недостаток – излишняя категоричность в суждениях, одержимость. А может быть, она и является самым большим моим достоинством (смеётся)?
– Считаете ли вы себя счастливым человеком?
– Да. Мне удалось реализовать свои мечты. Когда я выступаю со сцены, люди улыбаются, плачут, радуются. От них исходит любовь. Я получаю массу писем со словами благодарности. Мне повезло с семьёй. Жена великолепно разбирается в музыке. Сын скрипач, он выступает вместе со мной. Внук художник, играет на кларнете и фортепиано. Внучка играет на флейте и фортепиано. У нас нет проблемы отцов и детей, вероятно, потому, что вся наша жизнь проникнута музыкой. И мы находимся на одном уровне, на линии вечности.
Искусствовед Михаил Казиник Это было в 1913 году.
Одиннадцатилетняя девочка, пансионерка Московской Ржевской гимназии приставала к своему дядюшке с просьбой показать, что у него написано на медальоне, который тот всегда носил с собой на груди.
Дядюшка снял медальон и протянул девочке. Девочка открыла крышку, а там ничего не написано. Кроме 5 нотных линеек и четырех нот: соль-диез - си - фа-диез - ми. Девочка помедлила мгновенье, а затем весело закричала: - Дядюшка. я знаю, что здесь написано.
Ноты на медальоне означают: ” Я люблю Вас.”И вот здесь возникает вопрос.
Вы представляете себе, как учили эту девочку, если она, увидав четыре ноты, пропела их про себя, а пропев, узнала начало ариозо Ленского из оперы Чайковского “Евгений Онегин”. Оказалось, что этот медальон - столь оригинальное признание в любви, когда-то получен девочкиным дядюшкой в подарок от своей невесты перед их свадьбой. Но вы подумайте, ведь девочке только 11 лет!
Каким же образом ее успели так научить. И не в специальной музыкальной школе и не в музыкальном колледже, а в нормальной русской гимназии, да еще в начальных классах.
Вопрос: как учили эту девочку? - я уже задал, теперь задам еще один вопрос, ответ на который выходит за рамки рассуждений об уровне образования только, а касается вопросов генофонда.
Как нужно научить мальчика, чтобы он когда-нибудь подошел к такой девочке и заговорил с ней, заинтересовал ее как достойный собеседник, как личность, а со временем завоевал ее сердце?
Обучив девочку на таком уровне, ей как бы сделали прививку от бездуховности, от того потока примитивного однообразия, которое я условно называю “дискотечностью”.
К этой девочке лишь бы какой мальчик не подойдет. Но если даже подойдет, то вряд ли найдет взаимопонимание…
Таким образом, речь идет об уровне контакта, уровне духовного, культурного соответствия. Следовательно, обучая девочку искусству, музыке, поэзии, уже в младших классах русской гимназии воспитывая (или,лучше сказать формируя) духовную потребность, думали о генофонде, об интеллектуальном обществе будущего.
Но существовал ли в русском обществе мальчик - достойный партнер нашей маленькой гимназистки? Конечно, да! Вы не задумывались. почему все офицеры царской армии учились играть на рояле? Так ли это необходимо для боевой подготовки?
Для боевой, быть может, и нет, а вот для генофонда - конечно же, да!!! Вдумайтесь, что это за образ - офицер, играющий на рояле?
Да это же - символ мужской гармонии - сочетание офицерства и музыки.
С одной стороны, офицер - защитник, воин, а с другой - тонкий интерпретатор музыки Чайковского и Шопена…
Высокое качество гуманитарного образования в России, начиная с 20-х годов XIX века и до начала 20-х годов века XX, породило невероятную потребность в культуре и подготовило культурный взрыв, подобно которому, думаю, история человечества до сих пор еще не знала…
М. Казиник “Тайны гениев”:
