Жанры древнеегипетской литературы. Шедевры древнеегипетской литературы древний египет древний египет-название
Дошло до нас большое количество произведений художественной литературы, восходящих к чисто народным сказкам и былям, хотя и обработанным позднее придворными и храмовыми писцами.
Особенно популярна была повесть о Синухете. Это был вельможа, бежавший из Египта во время смут из-за престолонаследия. Он попал в Синайскую пустыню, где едва не умер от голода и жажды. Его спасли бедуины. Он пошел дальше, в Палестину, где подружился с вождем одного из племен и женился на его дочери. Победив в поединке одного туземного богатыря, Синухет забрал себе все его имущество. Хотя он разбогател, его стала мучить тоска по родине. Он выпросил у фараона прощение за своё дезертирство и вернулся в Египет. В повести ярко противопоставлены культурная жизнь при древнеегипетском дворе и примитивный быт азиатов. Однако антипатии к чужеземцам нет. Беглого египтянина они встречают гостеприимно и проявляют к нему великодушие.
Статуя писца. Так выглядели создатели литературы Древнего Египта
Другое литературное повествование носит чисто сказочный характер (сказка о потерпевшем кораблекрушение). Один древнеегипетский чиновник, отправившись в морское плавание, чуть не гибнет во время бури. Потеряв корабль и всех спутников, он добирается на обломке потонувшего корабля до острова, где обитает добрый змей, у которого путник гостит, пока фараон не присылает за ним своих моряков.
Следует отметить также «Повесть о красноречивом поселянине», «Сказку об обреченном царевиче», «Сказку о правде и кривде» и т. д.
Сохранилось немало всевозможных народных песен, распевавшихся древнеегипетскими молотильщиками, рыбаками, носильщиками и т. д., а также любовных стихотворений, в которых юноша и девушка наивно выражают свою взаимную привязанность.
Совершенно иной характер носит трескучая и напыщенная придворная поэзия, прославляющая невероятные подвиги царей.
Иероглифическая письменность Древнего Египта
Образцом древнеегипетского философского произведения, ставящего вопрос о смысле жизни и ее цели, является «Разговор разочарованного с душой». Один из участников диалога (разочарованный) жалуется на жестокость и коварство людей и хочет уйти в загробный мир искать там справедливости.
Другой собеседник («душа разочарованного») высказывает скептические взгляды. Никто не вернулся с того света, никто не знает, лучше ли там, чем на земле. Лучше искать счастья в земной жизни. Однако разочарованный египтянин не хочет слушать утешений. В конце концов ему удается убедить свою скептическую душу в преимуществах потустороннего мира перед земной жизнью.
Древний Египет Древний Египет-название исторического региона и культуры значительной цивилизации Древнего мира, существовавшей на северо-востоке Африки. История Древнего Египта насчитывает около 40 веков и делится на 4 периода: 1. додинастический 2. династический 3. эллинистический 4. римский
Додинастический период Относится к финалу доисторического периода. Доисторический Египет - период в истории Египта, от появления человека до формирования земледельческой египетской цивилизации.
Эллинистический период Папирус с фрагментами «Начал» Евклида Эллинистический период – это синтез с грекомакедонской культурой под властью династии Птолемеев. Эллинистический Египет стал одним из основных центров греческой эллинистической культуры. Литература этого периода является закономерным продолжением греческой литературы.
Иероглифика Иероглифическое письмо состоит из небольших рисунков предметов. Египтяне называли иероглифы «словами бога» и использовали их для высоких целей, например, чтобы общаться через погребальные тексты с богами и духами загробной жизни. Плитовая стела (ок. 2590- 2565 BC) египетской принцессы Неферетиябет из её гроба в Гизе с иероглифами, высеченными и нарисованными на известняке.
Иератика является упрощённой, скорописной формой египетских иероглифов. Как и иероглифы, иератика использовалась в священных и религиозных текстах.
Демотика Демоти ческое письмо (устар. энхориальное письмо) - одна из форм египетского письма, применявшихся для записи текстов на поздних стадиях египетского языка.
Литературные жанры и темы Единственным жанром литературы, прямо упомянутым древними египтянами был жанр поучения или «себайт» . Остальная жанровая классификация была сделана современными египтологами. Большинство текстов писалось в стихах, но некоторые повествовательные рассказы писались в прозе. Большинство древнеегипетских стихов были в форме двустиший, но иногда использовались и трёхстишия, и четверостишия. Слово себайт (sebayt) на языке египтян означает «учение» .
Поучительная литература Жанр имеет дидактический характер и, как полагают, входил в Среднем Царстве в программу образования писца. Тем не менее, поучения часто включают в себя повествовательные элементы развлекательного характера. Ключевыми словами в преподавании в текстах являются «знать» (rh) и «обучить» (sba. yt). «Верноподданное поучение»
Повествовательная литература Сюда относятся сказки и рассказы. Сказки и рассказы являются, вероятно, наименее представленным жанром из сохранившейся литературы Среднего царства и среднеегипетского языка. «Сказка о дворе царя Хеопса»
Литература В одном из папирусов эпохи Нового царства содержится в высшей степени замечательное место, где восхваляются авторы древних поучений: Они не строили себе пирамид из меди И надгробий из бронзы. Не оставили после себя наследников, Детей, сохранивших их имена. Но они оставили свое наследство в писаниях, В поучениях, сделанных ими. Построены были двери и дома, но они разрушились, Жрецы заупокойных служб исчезли, Их памятники покрылись грязью, Гробницы их забыты. Но имена их произносят, читая эти книги, Написанные, пока они жили, И память о том, кто написал их, Вечна. Перевод А. Ахматовой
Поэзия СИЛА ЛЮБВИ Любовь к тебе вошла мне в плоть и в кровь И с ними, как вино с водой, смешалась, Как с пряною приправой - померанец Иль с молоком - душистый мед. О, поспеши к сестре своей, Как на ристалище - летящий конь, Как бык, стремглав бегущий к яслям. Твоя любовь - небесный дар, Огонь, воспламеняющий солому, Добычу бьющий с лету ловчий сокол. Небольшой отрывок стихотворения в переводе Анны Ахматовой и Веры Потаповой.
Поэзия У РЕКИ Сестра - на другом берегу. Преграждая дорогу любви, Протекает река между нами. На припеке лежит крокодил. Вброд я иду по волнам, пересекая теченье. Храбрости сердце полно. Тверди подобна река. Небольшой отрывок стихотворения в переводе Анны Ахматовой и Веры Потаповой.
Поэзия Воистину, кто перейдет в загробное царство – Будет живым божеством, Творящим возмездье за зло. Воистину, кто перейдет в загробное царство – Будет в ладье солнечной плыть, Изливая оттуда благодать, угодную храму. Воистину, кто перейдет в загробное царство Будет в числе мудрецов, без помехи Говорящих с божественным Ра.
Функции литературы На протяжении древнеегипетской истории, чтение и письмо являлись основными требованиями для службы в государственных учреждениях. Писцы были ответственны за сохранение, передачу и канонизацию литературной классики, а также за написание новых сочинений. Существовала практика устного чтения текстов. Созданием литературы занимались преимущественно мужские писцы. Также служила в религиозных целях.
Вывод Таким образом, мы можем сказать, что древние Египетские тексты, дошедшие до нас - это молитвы богам и хозяйственные записи. Художественная литература была представлена различными жанрами такие как: поучения царей и мудрецов своим сыновьям, множество сказок о чудесах и чародеях, повести, жизнеописания сановников, песни, заклинания. Египетская художественная литература оставила нам множество сказок различного содержания и происхождения. Широкое распространение получил жанр поучений.
Египетская литература, возникшая как часть египетской культуры и вместе с нею исчезнувшая, прожила более долгую жизнь, чем прожило независимое египетское государство; начиная с 332 г. до п. э. государство это становится частью политического мира эллинизма. Однако же самобытная египетская культура продолжает жить и развиваться и в новых политических условиях даже и в первые века господства римлян. Спасибо!
М. А. Коростовцев
ЛИТЕРАТУРА ДРЕВНЕГО ЕГИПТА
(История всемирной литературы. - Т. 1. - М., 1983. - С. 54-82)
Первым, кто привлек внимание русской общественности к литературе Древнего Египта, был В. В. Стасов. В октябрьской книжке журнала «Вестник Европы» за 1868 г. он напечатал статью, посвященную знаменитой египетской «Сказке о двух братьях», в которой подверг острой критике еще недавно широко распространенные в ученом мире представления о том, что в Древнем Египте «не было никогда ни литературы, ни поэзии». «Множество писателей, людей самых компетентных и сведущих, - писал В. В. Стасов, - решили в своей голове, что нам неизвестно никаких остатков египетской литературы», и, «значит, ее не было, и такой приговор был пущен на весь мир» и подхвачен «историческими учебниками». Самому Стасову, по его признанию, подобные утверждения всегда казались заведомо ошибочными, однако и от причин, их породивших, невозможно было отмахнуться. «Но что же было делать с Египтом, когда храмов, статуй и картин его было перед глазами у каждого так много, а литературных произведений - ни одного?» - спрашивал русский критик и сам отвечал на вопрос: ждать открытия памятников египетской литературы. Ждать оставалось недолго.
В 1852 г. англичанка леди д’Орбиней приобрела в Италии египетский папирус (ныне носящий ее имя и хранящийся в Британском музее) и тогда же показала его в Париже известному французскому египтологу Эммануэлю де Руже. Тот прочел и, исследовав текст, опубликовал его частичный перевод. Перевод произвел сенсацию: впервые стало известным произведение древнеегипетской художественной литературы. Со временем за ним утвердилось название «Сказки о двух братьях» , и именно о ней поведал русскому читателю В. В. Стасов. Он же впервые перевел ее с европейских переводов на русский язык, сопроводив пояснениями и комментариями.
Время шло, открытия следовали за открытиями, и перед изумленными взорами ученых и всего культурного мира с годами предстала богатая коллекция разнообразных произведений египетской литературы, наряду с шумерской древнейшей в мире.
При знакомстве с нею, как, пожалуй, и с любой древней литературой, неизбежно возникает вопрос: какие из ее памятников являются художественными? Ведь наряду с собственно литературными произведениями мы располагаем огромной массой иного рода текстов, например исторических, порой весьма интересных и красочных. Как должно относиться к ним? Можно ли считать их частью древнеегипетского литературного наследия в точном значении этого понятия? Несомненно, что формальный подход к разрешению поставленных вопросов неправомерен. Понятием «египетская литература» объединяется совокупность не только собственно литературных произведений, но и всех текстов или их фрагментов, которые независимо от их назначения обладают эстетическими достоинствами и которым свойствен интерес к человеческой личности. Таковы, скажем, некоторые автобиографические надписи египетских вельмож (например, надписи Уни, Хархуфа и других сановников), некоторые царские надписи исторического характера (например, фараонов Меренптаха и Пианхи), отдельные места из «Текстов пирамид», гимны богам Амону и Атону и т. д.
Египетская литература на протяжении всей своей многовековой истории представляет собой языковое единство при разнообразии форм письма. На египетском языке писали на протяжении огромного периода, охватывающего не менее трех с половиной тысячелетий, и вполне естественно, что язык этот видоизменялся. Памятники письменности свидетельствуют, что за тридцать пять веков жизни он прошел в своем развитии несколько стадий, тесно связанных с восходящей еще к античной традиции и установившейся в науке периодизацией истории самой страны. Стадии эти таковы:
I. Староегипетский язык эпохи Древнего царства (XXX - XXII вв. до н. э.);
II. Среднеегипетский, или классический, язык эпохи Среднего царства (XXII - XVI вв. до н. э.);
III. Новоегипетский язык эпохи Нового царства (XVI - VIII вв. до н. э.);
IV. Демотический язык (VIII в. до н. э. - III в. н. э.);
V. Коптский язык (с III в. н. э.).
Согласно установившейся в науке традиции мы называем эти стадии, или этапы, развития египетского языка отдельными языками, поскольку они значительно отличаются друг от друга. Однако это все же этапы развития одного языка. Лишь коптский, представляющий собой последнюю стадию эволюции египетского языка, при этом настолько отличается от него, что считается в языкознании самостоятельным.
Мы имеем, таким образом, все основания утверждать, что египетская литература написана на одном языке - на египетском. Это тем более важно, что сами египтяне живо ощущали непрерывность своей литературной традиции. Литературные памятники, например, Среднего царства, написанные на классическом (среднеегипетском) языке, изучались в эпоху Нового царства и переводились на новоегипетский язык. На классическом языке нередко писали и в поздние времена. Древние литературные сюжеты и мотивы жили веками и тысячелетиями, и единство языка создавало для этого необходимые предпосылки.
Египетская письменность одна из древнейших в мире. На протяжении всей своей истории египтяне писали иероглифами и иератикой, иначе говоря, они пользовались двумя системами письма - иероглифической и иератической. В VIII в. до н. э. появилось еще одно - сложное и трудное демотическое письмо, которое, несмотря на свою специфику, является дальнейшим этапом в развитии иератического письма. В свою очередь, иератика и демотика - курсивы иероглифики. По меткому сравнению выдающегося русского египтолога Б. А. Тураева, соотношение между иероглифическим, иератическим и демотическим письмом приблизительно такое же, как между нашими печатными, рукописными и стенографическими знаками. неделя моды в Нью-Йорке 2009
Египетская литература, являющаяся частью египетской культуры и вместе с ней исчезнувшая, прожила более долгую жизнь, чем независимое Египетское государство. Египет в 332 г. до н. э. был покорен Александром Македонским, а в 30 г. до н. э. вошел в качестве провинции в состав Римской империи. Самобытная же египетская культура продолжала жить и развиваться и в новых политических условиях. Однако, несмотря на это и на тот факт, что изучение египетской литературы давно уже стало самостоятельной областью египтологии, специалисты при периодизации ее истории предпочитают основываться на внешних признаках и, исходя из уже знакомой нам периодизации истории языка и истории страны, различают литературы Древнего царства, Среднего царства, Нового царства и литературу демотическую. Принятая периодизация египетской литературы является вынужденной, поскольку она обусловлена в основном состоянием источников и невозможностью проследить шаг за шагом развитие самого литературного процесса.
Литература Древнего Египта, как и любая другая литература, неразрывно связана с жизнью общества и его идеологией. А так как в Древнем Египте религия была господствующей формой идеологии, не удивительно, что египетская литература испытывала на себе ее существенное влияние, и религиозным мироощущением в различных его проявлениях пропитаны многие произведения этой литературы. Однако отсюда вовсе не следует, что египетская литература представлена лишь религиозными или мифологическими текстами. Напротив, она отличается богатым жанровым разнообразием. Наряду с переработанными народными сказками (сказки папируса Весткар, о двух братьях, об обреченном царевиче и др.) в ней есть и произведения, описывающие реальные события (рассказы Синухе и Ун-Амона), надписи царей и вельмож исторического характера, религиозные (гимны богам) и философские сочинения («Песнь арфиста», «Беседа разочарованного со своей душой»); мифологические повествования («Борьба Хора с Сетхом»), басни, любовная лирика. Египтянам были известны и театральные представления, причем не только в форме мистерии, но в какой-то мере и в форме светской драмы. Существовала, наконец, обширная дидактическая литература в виде так называемых «поучений», содержавших моральные предписания и правила поведения в обществе.
Словом, как об этом с очевидностью свидетельствует египетская литература, египетское общество в древние времена жило напряженной, богатой и многосторонней духовной жизнью. Памятники письменности, что дошли до нас от тех древних времен и хранятся в музеях и собраниях всего мира, представляют собой лишь ничтожные остатки огромной литературы, навсегда, к несчастью, для нас погибшей. Но и они создают необычайно яркую, разнообразную и интересную картину.
Говоря о литературе, невозможно обойти молчанием ее создателей. Все дошедшие до нас египетские тексты были когда-то и кем-то составлены, иначе говоря, имели своих авторов. Конечно, в Египте, как и в других странах, был широко распространен фольклор, но дошедшие до нас произведения, несомненно, не продукты народного творчества в строгом смысле этого слова, даже если они и представляют собою письменную фиксацию устных преданий. Тем не менее в большинстве этих текстов нет ни малейшего указания или даже намека на автора.
Естественно, возникают вопросы, кто были авторы этих произведений, в чем заключалось их авторство и почему в египетских текстах отсутствуют их имена? Вопросы эти, несомненно, связаны с другим, более общим вопросом: было ли известно древним египтянам понятие авторства? Принятый отрицательный ответ на этот вопрос не вполне соответствует действительности. Понятие авторства существовало, но почти исключительно в сфере дидактической литературы. Как и в других странах Древности, а отчасти и Средневековья, это понятие в Древнем Египте не стало прочным достоянием общественной мысли. Оно лишь начало осознаваться и укрепилось именно в дидактическом жанре, который сами египтяне, по-видимому, считали наиболее важным и существенным: в большинстве так называемых «поучений» имя автора, как правило, стоит уже в самом начале текста.
Но возникает новый вопрос: лица, упомянутые в начале поучений, подлинные их творцы или же эти поучения только приписываются им? Дать однозначный ответ невозможно, каждый случай требует специального исследования. Предварительно все же отметим, что, когда поучение приписывается известному историческому лицу, стоявшему на вершине иерархической лестницы и прославившемуся своей деятельностью, мы вправе усомниться в его авторстве и предположить, что его имя вставлено в текст только для того, чтобы придать поучению авторитет и вес. Если же автором поучения назван неведомый египетский чиновник, только этим своим поучением и известный, то в его авторстве вряд ли можно сомневаться: не он украшал поучение своим именем, наоборот, поучение давало ему известность. Так, подлинными авторами поучений можно считать, например, Ани и Аменемопе, о сочинениях которых пойдет речь ниже.
В отличие от поучений в произведениях неназидательного характера имена авторов встречаются крайне редко, но все же встречаются. Вряд ли, например, можно сомневаться, что автобиографические надписи вельмож составлены ими самими (это не значит, конечно, что они сами начертали их в своих гробницах). В свою очередь, к этим надписям восходят такие выдающиеся литературные произведения, как «Рассказ Синухе» и отчет о своем путешествии Ун-Амона. И хотя нам ничего не известно о людях, создавших эти произведения, нет никаких оснований думать, что не они были их авторами. Мы не только знаем по имени и автора знаменитых анналов фараона Тутмоса III, войскового писца Чанини, но и найдена его гробница. Наконец, папирус Райландс IX, содержавший историю нескольких поколений жрецов, носивших одно и то же имя Петеисе, рассказывает, что последним из них и была записана эта семейная хроника.
Большинство же произведений художественной литературы - повестей, сказок, басен и т. д., - как мы уже говорили, хранит полное молчание о своих авторах. В лучшем случае мы знаем только имена писцов, переписавших дошедшие до нас копии. И с такими писцами так или иначе связана вся египетская литература. недорого осуществить заказ школьного автобуса на любой срок, Вы сможете в нашей компании.
Писцы самых разных положений и рангов занимали в египетском обществе весьма привилегированное положение и руководили всей административно-хозяйственной жизнью страны. Даже высокопоставленные вельможи, перечисляя свои титулы, любили щегольнуть своим положением и умением «писца, искусного пальцами своими». Сам фараон, считавшийся «благим богом» на троне и возглавлявший всю огромную бюрократическую систему, не гнушался звания писца. И из этой-то среды «бюрократической интеллигенции» и выходили те любознательные, умные, одаренные, а иногда и незаурядные люди, интересы которых не ограничивались карьерой и службой. Это они составляли поучения, религиозные, медицинские, математические и астрономические трактаты, сочиняли, записывали сказки, переписывали современные или древние тексты.
Нельзя не сказать и о самом характере творческой деятельности в Египте. Было бы серьезной ошибкой ставить знак равенства между автором древнеегипетским и автором современным. Прежде всего необходимо отметить, что в древние времена понятие плагиата не было известно, и подражание играло огромную роль в литературе. Поэтому, говоря о египетском авторе, мы должны помнить, что понятие «авторство» далеко не всегда умещается в границах понятия «индивидуальное творчество» и очень часто роль автора сводилась к подражанию или более или менее удачной компиляции из известных ему текстов, причем автор нередко заимствовал из этих текстов не только отдельные выражения, но и целые отрывки. Несомненно, однако, и то, что каждый автор вкладывал даже в компиляцию нечто свое. И этот вклад был тем больше и тем значительнее, чем оригинальнее и самобытнее был сам автор.
Египтяне высоко ценили творцов своей литературы. Папирус Британского музея Честер-Битти IV содержит замечательное поучение, автор которого, неизвестный писец, убеждает своего ученика в том, что достойные, значительные произведения лучше любого надгробного памятника увековечивают имена их авторов:
Но имена их произносят, читая эти книги,
Написанные, пока они жили,
И память о том, кто написал их,
Книга лучше расписного надгробья
И прочной стены.
Написанное в книге возводит дома и пирамиды в сердцах тех,
Кто повторяет имена писцов,
Чтобы на устах была истина.
Человек угасает, тело его становится прахом.
Все близкие его исчезают с земли,
Но писания заставляют вспоминать его
Устами тех, кто передает это в уста других.
(Перевод А. Ахматовой)
Иначе говоря, мы слышим здесь мотив «нерукотворного памятника», прозвучавший на берегах Нила еще в конце II тыс. до н. э.
ЛИТЕРАТУРА ДРЕВНЕГО ЦАРСТВА
(III ТЫСЯЧЕЛЕТИЕ ДО Н. Э.)
Сто лет тому назад неподалеку от Каира выдающийся французский египтолог Г. Масперо открыл надписи, начертанные на стенах внутренних помещений в пирамидах пяти фараонов V и VI династий и относящиеся, таким образом, примерно к концу XXV - середине XXIII в. до н. э. В науке за ними утвердилось название «Текстов пирамид».
Изучение многих сотен строк едва ли не древнейшего в мировой литературе собрания религиозно-магических текстов потребовало труда - отнюдь не завершенного - поколений египтологов и позволило найти «первое звено той непрерывной цепи заупокойных магических памятников, которая тянется на всем протяжении египетской языческой (отчасти и христианской) цивилизации...» (Б. А. Тураев).
Хорошо известно, что традиция снабжать умершего пищей, питьем, вообще всем необходимым для жизни в потустороннем мире была широко распространена у многих народов мира, но только у древних египтян, как отметил еще немецкий египтолог К. Зете, встречается прочно укоренившийся обычай хоронить вместе с умершим произведения заупокойной литературы, первым из которых и стали «Тексты пирамид».
Представления египтян о природе человека, их воззрения на смерть и загробную жизнь сложились в глубочайшей древности, задолго до образования единого Египетского государства на рубеже IV - III тыс. до н. э. К сожалению, наши познания в этих вопросах далеко не достаточны. То, что известно, можно сформулировать примерно так: человеческое существо состоит не только из видимого, физически ощутимого тела, но и из нескольких невидимых в земной жизни, индивидуальных субстанций. Смерть, поражающая тело, нарушает необходимое для продолжения жизни органическое единство человеческого существа, т. е. единство тела и упомянутых субстанций. Для вечной жизни в потустороннем мире необходимо восстановить его.
Наука не может еще определенно ответить, сколько было этих субстанций и как они мыслились древними египтянами. Остановимся на одной из них - КА, для понимания «Текстов пирамид» особенно существенной.
Судя по текстам, у самих египтян сложились достаточно противоречивые представления о КА. Неудивительно, что и предлагаемые египтологами определения КА весьма многозначны. Так, согласно Г. Масперо, КА было невидимым двойником человека, его точнейшим подобием, которое рождалось и росло вместе с телом. Напротив, немецкий ученый А. Эрман видел в КА некую жизненную силу, таинственную сущность людей. Бесспорно лишь то, что после смерти тела эту тождественную человеку внешне и по существу субстанцию ожидает вечная жизнь в потустороннем мире. Условием вечного существования КА была забота о нем оставшихся в живых.
Родственники покойного пеклись прежде всего о сохранении мертвого тела: самое существование КА зависело от сохранности тела человека, двойником которого КА является. «Твои кости не разрушаются, твоя плоть не болит, твои члены не отделятся от тебя»; «Оберегай голову [умершего царя], чтобы она не распалась, собери кости [умершего царя], чтобы они не отделились», - читаем мы в «Текстах пирамид». Именно эта идея привела к возникновению искусства мумификации и строительству гробниц.
КА имели не только люди, но и боги; у богов их было несколько. Несколько КА имел и фараон - «живой бог», «благой бог» на троне страны. Понятно, что со смертью фараона умирало и предавалось погребению только его человеческое естество. В эпоху Древнего царства для умершего фараона воздвигалась усыпальница, своей формой и размерами резко отличавшаяся от гробниц, предназначенных другим, - пирамида. В ней мумифицированное тело умершего повелителя считалось надежно защищенным от всяких опасных случайностей.
Посмертная участь царя в «Текстах пирамид» обрисовывается неоднозначно: либо он приближен к богам, либо сам становится «великим богом», иногда отождествляемым с богами Ра или Осирисом, повелителем умерших. Например, в обращении к умершему царю утверждается: «Ты должен сесть на трон Ра, чтобы давать богам приказы, так как ты - Ра». Однако близость покойного царя к богам вовсе не уменьшала тревоги живых за него, ибо странствования в потустороннем мире, населенном не только богами, но и бесчисленными злобными существами, самыми страшными из которых, кажется, были змеи, могли оказаться опасными для царственного покойника. К тому же приобщению покойного к миру богов способствовало создание у них впечатления о необычайной мощи и авторитете почившего фараона, что гарантировало ему надлежащее положение среди обитателей потустороннего мира.
И вот живущие на земле окружают мумифицированного, погребенного в пирамиду владыку дальнейшими посмертными заботами. Они строят при пирамидах заупокойные храмы, в которых специально предназначенные для этой цели жрецы приносят КА фараона жертвы, - разумеется, не только хлеб да пиво, но и бесконечное количество других припасов и снадобий, необходимых для поддержания жизни КА повелителя страны, - и служат заупокойные службы. Эти последние заключались в чтении магических текстов, долженствующих гарантировать умершему владыке Египта вечную сытость и вечную жизнь. Магия «Текстов пирамид», относящихся, по мысли Б. А. Тураева, к области ритуальной поэзии и рассчитанных на ритуальное чтение жрецами, призвана была облегчить достижение этих целей.
Сказанного о египетской религии и «Текстах пирамид» достаточно для того, чтобы сделать вывод: самое главное в них - отражение стремления смертного стать бессмертным, наивная вера человека тех времен в возможность преодолеть смерть и уподобиться бессмертным богам. В магически-религиозном и ритуальном содержании «Текстов пирамид» мы обнаруживаем сугубо человеческие мотивы, попытку человека тех отдаленных времен поставить себе на службу все доступные ему средства религии и магии для превращения своей временной, земной жизни в вечную жизнь за гробом.
Для усиления магического эффекта египтяне прибегали к характерным для ритуальной поэзии литературным приемам - аллитерациям, параллелизмам, игре слов. Многие отрывки из «Текстов пирамид» отличает художественная экспрессия, сила и вещественная наглядность образов. В гимне богине неба Нут так, например, воспевается сама богиня:
О Великая, ставшая небом...
Наполняешь ты всякое место своею красотою.
Земля вся лежит пред тобою - ты охватила ее,
Окружила ты и землю, и все вещи своими руками.
(Перевод М. Э. Матье)
«Тексты пирамид», как мы уже знаем, должны были гарантировать покойному царю вечную жизнь в обществе богов. Зададимся естественным вопросом: а как мыслилась в эту пору загробная жизнь тех, кого мы назвали бы простыми смертными, - приближенных фараона?
Дошедшие до нас памятники, и письменные в том числе, позволяют дать достаточно полный ответ на поставленный вопрос. Конечно, египтяне так любили жизнь, что, подобно своему владыке, живя на земле, готовились к тому, чтобы, по выражению Б. А. Тураева, «не умереть, несмотря на смерть». Во времена Древнего царства сами фараоны жаловали иным из своих наиболее достойных и верных слуг гробницу. Те же из них, которые не удостаивались этой высочайшей награды и чести, строили ее себе на собственные средства. Окружая своего господина при жизни, знатные люди чаще всего стремились быть рядом с ним и после смерти и сооружали свои усыпальницы вблизи пирамиды повелителя. Так складывались громадные некрополи - кладбища сановников и вельмож.
«Но загробная участь их, конечно, не могла быть пока тождественной с царской - они не боги. Самое большее, на что они могли рассчитывать, это - продолжение по ту сторону тех же условий, в которых они находились здесь», - отмечает Б. А. Тураев. Их гробницы имели разную величину, которая зависела от социального положения покойного и отношения к нему и его близким царя. Примером настоящей «загробной резиденции» может служить «вечный дом» Мерерука - везира фараона VI династии Тети. В нем 31 помещение, их стены расписаны превосходными изображениями эпизодов земной жизни умершего вельможи. Вот Мерерук, которого сопровождает жена, в небольшом челноке во время рыбной ловли; Мерерук с женой на охоте в пустыне; животные пустыни; собака, кусающая антилопу; лев, пожирающий быка... На других фресках Мерерук, опять-таки сопровождаемый женою, наблюдает за работами, выполняемыми его людьми. Тот же Мерерук присутствует при палочной расправе над провинившимися старостами поселков. В этой же серии - сцена поднесения заупокойных даров уже умершему Мереруку.
Подобные фрески или барельефы покрывают стены помещений многих и многих вельможеских гробниц, представляя собой в совокупности необычайно богатую, талантливо выполненную энциклопедию жизни фараоновской знати.
Но с какой целью, для кого создавались эти «картинные галереи»? Ведь они обречены были пребывать в вечном мраке после того, как мумию покойного помещали в усыпальницу, а вход в нее наглухо замуровывали. Оказывается, все эти шедевры египетского искусства предназначались для самого умершего, единственного обитателя «вечного дома». Но для него они были вовсе не произведениями искусства - магия и заупокойные молитвы должны были оживить росписи и барельефы, превратить их в подлинную реальность, в которой предстояло вечно существовать КА покойного. Это была потрясающая удивительной целеустремленностью и наивностью попытка преодолеть смерть, попытка приобщиться к вечной жизни с помощью магии.
Путь простого смертного - даже знатнейшего из вельмож - к обретению бессмертия был, разумеется, не менее тернист, чем путь фараона. И если «Тексты пирамид» пестрят заклинаниями о нерушимости царского имени, то и к заупокойным заботам обыкновенных людей и их близких - наряду с уже знакомыми нам сооружением гробницы и погребением в ней мумифицированных останков умершего, с принесением жертвенных даров и заупокойной службой - прибавляется забота об увековечении имени покойного.
Имя воспринималось египтянами как органически присущая его носителю субстанция, сокровенная часть его существа, рождаемая матерью вместе с ребенком. По меткому выражению чешского египтолога Фр. Лексы, египтяне не думали подобно нам: «Всякая существующая вещь имеет свое название»; напротив, они утверждали: «Вещь, не имеющая названия, не существует». Естественно поэтому, что увековечение имени на надгробном памятнике увековечивало жизнь, и наоборот, уничтожение имени было равносильно уничтожению его носителя. Со временем вместе с именем покойного на памятниках появляются его титулы и должности, а также списки жертвенных даров, которые ему предназначались. К этой чисто ритуальной части текста мало-помалу для прославления умершего стали прибавлять описания наиболее примечательных эпизодов его жизни, свидетельствующих о его заслугах перед фараоном, о благосклонности последнего к умершему - словом, все то, что могло его возвысить и возвеличить. Так возникли многочисленные надписи вельмож, ставшие важнейшим историческим источником эпохи Древнего царства.
Описанный вкратце процесс превращения ритуальной надгробной надписи в развернутую биографию, процесс, отлично прослеживаемый по памятникам, свидетельствовал о художественной одаренности тех, кто составлял надписи, и открывал широкий простор для творчества. «Человеческий» компонент начинает в надписях явно превалировать над ритуальным: появляются интересные, лишенные всяких фантастических или религиозных элементов рассказы от первого лица о жизни и деятельности важных сановников Древнего царства.
Так, в плохо сохранившейся надписи Уашптаха, везира и главного строителя фараона V династии Неферкара, содержится драматический рассказ о внезапной смерти этого вельможи. Царь в сопровождении своих детей и свиты осматривал строительные работы, которые возглавлял Уашптах. Он выразил удовлетворение их ходом и вдруг заметил, что везир ему не отвечает. Оказалось, что тот в обмороке. Фараон распорядился перенести его во дворец и немедленно вызвать придворных лекарей. Они явились со своими папирусами-справочниками, но все их искусство оказалось бесполезным: верный слуга царя скоропостижно скончался. До нас дошла не только фрагментарная запись этой истории, сохранился и замечательный барельеф, запечатлевший ее кульминацию - смерть сановника.
Древнеегипетский язык – один из древнейших в мире.
Древнеегипетский язык составляет одну из ветвей афро-азиатской языковой группы и прошел в своей эволюции несколько этапов, совпадающих с делениями истории страны на царства: староегипетский, классический, новоегипетский, демотический и с 3 в. н.э. – коптский, на котором и по сей день частично совершается коптская церковная служба.
Потомки древних египтян современные копты говорят по-арабски.
Древнеегипетский зык был достаточно богат, сегодня мы знаем около 20000 слов. Некоторые до сих пор живут в современных языках: "папирус", "оазис", "базальт", "натр". Но! За редкими исключениями, произношение древнеегипетских слов неизвестно. Произношение, в частности, на русском языке носит чисто условный характер и не имеет фонетической точности. Принятое правило ударения на предпоследнем слоге также носит чисто условный характер и нарушается.
Расшифровка иероглифов.
Попытки разобраться в египетской иероглифике предпринимались еще с античных времен.
Первым, кто вышел на «правильный» путь, был англичанин Уильям Урорбертон. В 1738 году он предположил, что иероглифы – это знаки со звуковыми соответствиями.
Жан-Франсуа Шампольон (1790-1832) с 1808 года, когда он познакомился с копией текста Розеттского камня (илл. 26-а), занялся дешифровкой. Ориентирами служили личные и престольные имена царей и цариц эллинистического периода, заключенные в овальные рамки – картуши, и географические названия. Шампольон доказал, что наряду с символическими знаками уже в глубокой древности египтяне употребляли алфавитные иероглифические знаки, и впервые без греческого подстрочника прочитал два древнеегипетских имени фараонов. Заслуга Шампольона – в открытии системы египетского языка и раскрытии его закономерностей, составлении его словаря и грамматики, установлении соотношения между иероглифическим и иератическим письмом и их обоих с демотическим.
Сущность иероглифики.
Все знаки иероглифического письма делятся на три группы: идеограммы, фонограммы и очень важный элемент - детерминативы.
Идеограммы – это знаки, изображающие какой-либо предмет или обозначающие его. Например, знак o изображает солнце и означает солнце. С другой стороны, имя, скажем, бога Амона в одном и том же тексте могло быть представлено как в виде сидящей фигуры бога с короне шути, так и виде группы фонетических знаков.
Фонограммами называют иероглифы, основной функцией которых является обозначение звуков – сочетание двух или трех согласных фонем (например, htp, nfr, mn, dw), и знаки, обозначающие отдельные гласные фонемы (f, n, h).
Детерминативами называются знаки, которые фонетически никак не читаются; они ставятся всегда в самом конце написания слов и указывают смысловую категорию, к которой относится данное слово. Например, детерминатив, изображающий две ноги, ставился после самых разнообразных глаголов движения.
Были иероглифы, которые косвенно намекали на содержание слова: изображалась палица – подразумевалась страна Ливия.
Для обозначения абстрактных понятий использовались разнообразные пиктограммы: так, «дыхание» или «ветер» выписывались с помощью знака надутого паруса, «старость» - в виде фигуры опирающегося на палку сгорбленного человека.
Рисунок выражал один или более согласных. Как, правило, египтяне пользовались смешанной словесно-звуковой системой: к знаку-рисунку приписывали знаки-«буквы», которые содержались в стоящем впереди слове. В конце слова ставили знак, который не читался, а пояснял его смысл. Например, глагол открывать передавали рисунком зайца (вн), знаком воды (н) и изображением двери. Как определитель абстрактных понятий использовали рисунок свитка папируса.
Первостепенное значение при расположении иероглифических текстов имела пропорциональность величины знаков, определенные правила сочетания длинных вертикальных и горизонтальных знаков с короткими и их симметрия. Строка текста разделялась, по современной научной терминологии, на так называемые «квадраты», то есть на части, каждая из которых плотно заполнялась знаками, более или менее связанными смыслом. Иероглифический текст не имел пробелов.
Иероглифы обычно обозначали только согласные звуки, но могли и некоторые полугласные («й»).
Направление письма и расположение текстов.
Исходя из анализа сохранившихся статуй писцов, ученые утверждают, что чаще всего египтяне, держа свиток в левой руке, писали справа налево, строки иероглифического письма могли также располагаться горизонтально или вертикально. Определить направление письма можно по обращению голов нарисованных фигурок людей и животных: обращены направо – текст читается справа налево и наоборот. Полагают, направление строк зависело от стремления писцов или художников расположить текст на поверхности стены, колонны, обелиска или статуи симметрично – вокруг изображений или архитектурных деталей, как того требовали правила.
Расположение текстов на стенах погребальных покоев было глубоко символичным. Так, например, расположение текстов в пирамиде Сети I (Древнее царство) соответствует порядку, по которому поднявшийся из саркофага усопший фараон будет читать их, двигаясь из погребальной камеры в вестибюль и дальше по коридору.
Литература.
«Пока не известны литературные произведения, которые по древности, разнообразию форм, художественному совершенству могли бы сравниться с литературными памятниками Древнего Египта». В понятие «египетская литература» объединяют все тексты или фрагменты, которые обладают эстетическими достоинствами, рассчитанные на художественное, эмоциональное или нравственное воздействие, независимо от назначения текстов. Более того, авторы прибегали к специальным литературным стилистическим приемам: повторам, сложным сравнениям, игре слов, метафорам, метрическому построению предложений. Строй «Текстов пирамид» не был метрически стихотворным в современном смысле слова, но был рассчитан на понижение и повышение голоса.
Большинство найденных на сегодняшний день египетских текстов имеются либо в одном списке, или только в частях, переписанных когда-то будущими писцами на остраконах, с остатками красных чернил, которыми учитель исправлял ошибки.
В египетских подлинниках заголовки обычно отсутствуют. Названия произведений утвердились после их переводов в 19-20 вв.
Отнести тот или иной египетский текст к строго определенному жанру можно лишь приблизительно. Налицо сочетание в одном произведении разных жанров. Тем не менее, считают, что в Древнем Египте появились сказки, повести, песни, любовная лирика. До нас дошли надписи исторического характера, религиозные гимны, мифологические повествования («Борьба Хора с Сетом»), официальные летописи, посмертные биографии, Есть свидетельства о существовании басен.
Свитки папируса, найденные в гробницах, в большинстве своем содержат заупокойные тексты. Найденные так называемые «библиотеки» содержат гимны, магические и медицинские тексты, поучения, сказки. Тексты сказаний, басен записывались только с эллинистического периода.
Хотя писец ставил свое имя в конце свитка с переписанным текстом, авторство произведения не играло в Египте особенно большой роли. Вся литература Древнего Египта практически анонимна. Только в поучениях стояли имена (и неизвестно, подлинные они или мнимые). Для придания поучениям большего авторитета их приписывали выдающимся мудрецам древности (Имхотепу) или вложены в уста фараона. Сохранились имена писцов, делавших копии с текстов, имя Джануни – придворного летописца, сопровождавшего в военных походах Тутмоса III.
Тексты Древнего царства – это в основном частные письма, списки продуктов, деловые документы и надписи биографического характера на стелах. Самый ранний письменный документ - так называемая "табличка Нармера", передающая сведения о военном походе фараона.
Египетская традиция называла древнейшим произведением «Доктрину жизни» советника фараона Джосера и архитектора - Имхотепа.
Собственно литературные произведения появляются только в эпоху Среднего царства. Многие ранее неизвестные жанры литературы появляются к концу Нового царства. Многочисленные свитки времен Нового царства содержат изложение мифов в поэтической и прозаической форме и жизнеописания фараонов. При дворах правителей составляются летописи царств, создаются, с целью показать преемственность власти, списки фараонов разных династий и эпох.
Начало драматического искусства.
Наличие драматических/театральных представлений в Древнем Египте у ученых сомнения не вызывает.
Несмотря на крайнюю скудость сведений, известно, что представления, действующими лицами которых были боги, а их роли исполняли жрецы, имели место уже в эпоху Древнего царства. Представления в честь богов, богочеловеков и героев называют мистериями. Содержанием мистерий служили эпизоды из мифологизированных и легендарных биографий.
Наиболее известны театрализованные представления, изображавшие в виде драмы эпизоды из жизни Осириса, Исиды и их сына Гора. Представления могли быть в форме и общенародных торжеств, и собственно мистерий, сопровождавших погребальный обряд. На празднествах в честь Исиды жрецы и участники процессий надевали маски животных, изображая египетских божеств. На рубеже последнего месяца зимы – первого весны жрицы в образах Исиды и Нефтиды изображали поиски, оплакивание и погребение Осириса, затем Гор «сражался» и Сетом, в финале водружали столб джэд, символизировавший возрождение Осириса.
Театрализованные мистерии разыгрывались в самом храме, в ограде храма, перед колоннадами, на священном водоеме.
«Идеальный египтянин».
Суммируя письменные источники, можно сделать вывод, каким в целом видел или хотел видеть себя человек Древнего Египта: доживший до старости, здоровый, исполненный благополучия и достатка, трудолюбивый, отважный и доблестный в военных походах, скромный, кроткий, сдержанный, смиренный, не болтливый, многодетный отец, бескорыстный и сострадательный к нуждающимся, терпеливый, послушный, но не абсолютно…
Вступительная статья и составление М. Коростовцева
Приблизительно пять тысяч лет тому назад на территории современного Египта сложилось одно из древнейших государств на нашей планете. Этому историческому факту предшествовала многовековая и почти нам неизвестная история борьбы за гегемонию в стране мелких самостоятельных политических образований (по современной научной терминологии, «номы»). Эта борьба завершилась приблизительно на рубеже IV и III тыс. до н. э. объединением всех номов, которых было около сорока, в два более крупные государственные объединения: царство Верхнего Египта и царство Нижнего Египта. В конце концов первое из них силой оружия подчинило второе, и весь Египет объединился под властью одного фараона. История объединенного Египта охватывает огромный период времени - приблизительно в три тысячелетия - н по установившейся в науке традиции делится на большие периоды: Древнее царство, Первый переходный период, Среднее царство, Второй переходный период, Новое царство, Позднее время. В 332 г. до н. э. Египет был покорен Александром Македонским, а в 30 г. до н. э. вошел в качестве провинции в Римскую империю. Перечисленные периоды разделяются, в свою очередь, на династии, и, таким образом, династийный признак лежит в основании периодизации не только истории Египта, но и истории его культуры.
Египетская литература, возникшая как часть египетской культуры и вместе с нею исчезнувшая, прожила более долгую жизнь, чем прожило независимое египетское государство; начиная с 332 г. до п. э. государство это становится частью политического мира эллинизма. Однако же самобытная египетская культура продолжает жить и развиваться и в новых политических условиях даже и в первые века господства римлян.
«Династийная» хронологизация египетской литературы является вынужденной, поскольку она обусловлена в основном состоянием источником и невозможностью проследить шаг за шагом развитие самого литературной) процесса. Практически принята следующая периодизация египетской литературы:
I. Литература Древнего царства, III тыс до н. а.
II. Литература Среднего царства, XXI-XVII вв. до н. 9.
III. Литература Нового царства, XVI-IX вв. до н. э.
IV. Литература демотическая, VIII в. до н. э.- III в. н. э.
Эта периодизация в основном соответствует большим этапам развития языка; Древнее царство - староегипетский язык: Среднее царство - среднеегипетский, так называемый {(классический» язык; Новое царство - новоегипетский язык и, наконец, литература на демотическом языке (записывается так называемым демотическим письмом).(В Египте на всем протяжении его древнейшей истории было два вида письма: иероглифическое и иератическое. Последнее - скоропись; оно относится к иероглифам приблизительно так же, как наши написанные от руки тексты к печатным текстам. В VIII в. до н. о. появилось сложное и трудное демотическое письмо, которое, несмотря на свою специфику, является дальнейшим развитием иератического письма. Все эти виды египетского письма возникли и развились в Египте самостоятельно. )
От эпоки Древнего царства сохранились так называемые «Тексты пирамид», начертанные на стенах внутренних коридоров и камер в пирамидах некоторых фараонов V и VI династий (ок. 2700-2400 гг. до н. э.). «Тексты пирамид» - едва ли не древнейшая в мировой истории коллекция религиозных текстов. В птом огромном собрании магических формул и изречений с большой силой запечатлено стремление смертного обрести бессмертие богов. В текстах используются такие приемы красноречия, как аллитерация, параллелизм, повтор (см. в нашем томе переведенный Анной Ахматовой фрагмент [«К богине»!).
В эпоху Древнего царства «Тексты пирамид» были уже архаизмом (при фараонах V и VI династии они были лишь записаны). О литературе эпохи Древнею царства мы располагаем весьма отрывочными данными. Однако не приходится сомневаться, что тогда существовала богатая и разнообразная литература, в основном полностью для нас погибшая. Нам известны тексты совершенно иного типа, чем «Тексты пирамид», хотя они тоже относятся к религиозному ритуалу. Это автобиографические надписи вельмож: на надгробной плите необходимо было увековечить имя умершего. Упоминание имени сопровождалось перечисленном титулов и должностей покойного, а также списком жертвенных даров, которые ему предназначались. К этой чисто ритуальной части текста мало-помалу для прославления умершего стали прибавлять описания различных эпизодов из его жизни, свидетельствующих о его заслугах перед фараоном, благосклонности последнего к умершему и т. д., словом, все, что могло возвеличить и приукрасить его личность. Ритуальная надгробная надпись развертывалась в автобиографию. Историческая и художественная ценность произведений этого жанра не подлежит сомнению.
Так, в плохо сохранившейся надписи Уашпты, вазира я главного строителя одного из фараонов V династии, содержится драматический рассказ о том, как царь в сопровождении своих детей и свиты осматривал строительные работы, которые возглавлял Уашпта. Царь выразил удовлетворение и вдруг заметил, что Уашпта ему не отвечает. Оказалось, что вазир в обмороке. Царь распорядился перенести его во дворец и немедленно вызвать придворных лекарей. Последние явились со своими папирусами-изречениями, но все их искусство оказалось напрасным; верный слуга царя скончался.
Весьма примечательна надпись жреца Шеши. Мы читаем: «Я творил истину ради ее владыки, я удовлетворял его тем, что он желает: я говорил истину, я поступал правильно, я говорил хорошее и повторял хорошее. Я рассужал сестру и двух братьев, дабы примирить их. Я спасал несчастного от более сильного... Я давал хлеб голодному, одеяние нагому. Я перевозил на своей лодке не имеющего ее. Я хоронил не имеющего сына своего... Я сделал лодку не имеющему своей лодки. Я уважал отца моего, я был нежен к матери. Я воспитал детей их». Подобные высказывания не так уж редки в текстах той отдаленной эпохи. Еще чаще они встречаются в последующие времена. Это свидетельствует о наличии сильной гуманистической струи, пронизывающей всю египетскую литературу в целом и, в частности, общественную мысль времен Древнего царства.
Развита была и дидактическая литература. В знаменитом [«Поучении Птахотепа»], дошедшем до нас в редакции Среднего царства, но составленного еще в эпоху Древнего царства, Птахотен говорит сыну: «Если ты начальник, отдающий распоряжение многим людям, стремись ко всякому добру, чтобы в распоряжениях твоих не было зла. Велика справедливость, устойчиво все отличное». Опытный старый вазир этими словами предостерегает своего сына от жестокости и нарушения законов...
Уже в эпоху Древнего царства египтяне ценили красноречие, ораторское искусство. Тот же Птахотеп поучает: «Если ты приближенный царя, заседающий в совете господина владыки своего, будь осмотрительным и молчи - это полезнее чем... [?]. Говори [лишь] после того, как ты осознал, [что] ты понимаешь [суть дела]. Это умелец - говорящий в совете. Труднее [умная] речь, чем любая работа...»
От времен Древнего царства не сохранилось произведений повествовательных жанров, если не считать упомянутые надписи вельмож времен Древнего царства. Однако знаменитые сказки папируса Весткар, повествующие о фараонах Древнего царства (правда, дошедшие до нас в поздней редакции времени Второго переходного периода), с несомненностью свидетельствуют, что уже во времена Древнего царства такая литература существовала: вместе с тем надо учитывать, что древнее ядро этих сказок могло и, вероятно, подверглось значительной переработке в более поздние времена.
От Первого переходного периода, то есть от времени между концом Древнего царства и началом Среднего царства, то есть от конца III тыс. до н. э.. сохранилось замечательное дидактическое произведение, известное в науке как «Поучение» фараона, имя которого нам неизвестно, своему наследнику - Мерикара. Там мы читаем, например: «Подражай отцам своим и предкам своим... вот речи их закреплены в писаниях. Разверни их, читай их, подражай им в знаниях. Становится умельцем [лишь] обученный. Не будь злым, прекрасно самообладание, установи [себе] памятник свой расположением к себе [других]». Далее следуют замечательные слова: «Будь умельцем в речи, дабы ты был силен... сильнее речь, чем любое оружие». Поучение, адресованное Мерикара, еще одно свидетельство того, что к исходу Древнего царства в Египте была создана большая литература, навеки для нас утерянная.
Время Среднего царства не без основания считается в науке временем расцвета литературного творчества, некоторые памятники которого дошли до нас. Таковы, например, [«Рассказ Синухе»], [«Сказка потерпевшего кораблекрушение»], искусные, тонкие обработки фольклора - сказки упомянутого папируса Весткар, поучение основателя XII династии (ок. 2000-1800 гг. до н. э.) фараона Аменемхета I, [«Поучение Неферти»] или, точнее, [«Пророчество Неферти»].
Из гимнов эпохи Среднего царства, обращенных к божествам, наибольшими литературными достоинствами отличается гимн Хапи, богу Нила.
Несколько версий гимна, дошедших до нас, относятся к эпохе Нового царства, но несомненно, что они лишь поздние записи, свидетельствующие о популярности произведения. Интерес, представляемый гимном, двоякий; во-первых, в нем красочно отражается отношение египтян к могучей реке, не только создавшей их страну, но и в течение тысячелетий кормящей ее население (иначе говоря, в гимне выражено отношение человека к обожествляемой им природе); во-вторых, эти чувства выражены в нем в яркой художественной форме. Гимн - не молитва, не собрание просьб, а именно выражение восхищения и благодарности великой природе, давшей жизнь стране и ее людям.
В гимне богу Осирису, начертанном па надгробной штате времени Среднего царства (хранится в Парижской Национальной библиотеке), воспевается божество, культ которого широко распространился в эпоху Среднего царства: Осирис стал в египетском обществе чем-то вроде «властителя дум». С именем его связывалось представление о доступном и желанном для каждого смертного бессмертии за гробом, и культ Осириса демократизовал и упростил заупокойный ритуал. Достаточно было самое скромной надгробие в виде плиты с начертанными на ней священными формулами и упоминанием Осириса, чтобы обеспечить вечную жизнь в потустороннем мире.
В качестве антитезы общераспространенной догмы о бессмертии, теспейшим образом связанной с культом Осириса, в эпоху Среднего царства появилась так называемая («Песнь арфиста») - совокупность приблизительно пятнадцати текстов, дошедших частично от периода Среднего, а частично от начала Нового царства (последние, однако, являются копиями или версиями более древних среднеегипетских оригиналов). Эти тексты связаны между собой общим направлением мысли, одним мироощущением и мироотношением; все на земле бренно, решительно все обречено на исчезновение; испокон веков поколения людей одно за другим нисходят в могилы, заупокойные памятники разрушаются и исчезают, и от этих людей не остается даже воспоминания. (См. в нашем томе переведенную Анной Ахматовой [«Песнь из дома усопшего царя Антефа...»].) Потому надо использовать все блага жизни, веселиться и наслаждаться, ибо ничто не отвратит неизбежную смерть. Таким образом, [«Песнь...»] высоко ценит земную жизнь и в то же время полна неприкрытого скептицизма по отношению к загробным верованиям. [«Песнь арфиста»], бесспорно, обнаруживает наличие в Египте эпохи Среднего царства разных течений религиозно-общественной мысли, иногда прямо противостоящих друг другу.
Очень интересным и, может быть, не до конца еще понятным произведением древнеегипетской литературы является широко известный «Спор разочарованного со своей душой», содержащийся в одном из берлинских папирусов.
Совершенно ясно, что «разочарованный» имеет в виду какие-то новые общественные порядки и нравы, которые диаметрально противоположны тем, которые ему дороги и близки («никто не помнит прошлого»). Словом, он чувствует себя одиноким в окружающем его обществе, в котором ему все чуждо и враждебно.
Социальные потрясения в Египте конца III тыс. до н. э., отразившиеся на содержании «Спора разочарованного со своей душой», наложили отпечаток и на другие произведения египетской литературы эпохи Среднего царства - произведения, так сказать, публицистического плана. Более того, целая группа произведений того времени была инспирирована дворцом с целью укрепить и пропагандировать авторитет фараонов XII династии, положившей конец предшествующей вековой политической неурядице. Сюда относится и [«Рассказ Синухе»] и [«Пророчество Неферти»].
Литература времени Нового царства в основном является развитием тех литературных традиций и жанров, которые сложились уже в эпоху Среднего царства. Главное, хотя в основном лишь внешнее, отличие литературы Нового царства от литературы Среднего царства заключается в языке,- литература Среднего царства написана на среднеегипетском, так называемом классическом языке, литература Нового царства - на новоегипетском языке.
Литература Нового царства представлена множеством сказок,- таковы, например, [«Два брата»], [«Правда и Кривда»], [«Обреченный царевич»],- а также множеством дидактических произведений - «поучений». Особо следует назвать рассказ о путешествии некоего Уи-Амуна в Библ. Это произведение не содержит никаких сказочных моментов и, подобно среднеегипетскому [«Рассказу Синухе»], может быть отнесено к произведениям, правдиво отражающим историческое время событий, в нем описанных.
Ко времени Нового царства относится и ряд произведений, воспевающих воинскую доблесть фараонов, а также высокопоэтические гимны разным божествам, например, гимн богу Атону. Особыми поэтическими достоинствами отличается тонкая любовная лирика этих времен.
Переходя к произведениям демотической литературы, также следует сказать, что она развивалась, продолжая установившиеся литературные традиции. Здесь и фантастические сказки (например, сказки цикла о жреце Хасмуасе), сказания эпического характера о фараоне Петубасте, поучения,- например, [«Поучение Анхшешонка»], басни - новый, ранее не встречавшийся жанр, в котором действующими лицами являются только животные.
Особо надо упомянуть содержание папируса Таиланд IX, в котором рассказывается история одной жреческой семьи на протяжении трех поколенпй. Это произведение насыщено достоверными бытовыми и историческими реалиями и никаких фантастических деталей не содержит. Это едва ли не самое древнее в мировой литературе произведение, действующими лицами которого являются три поколения (деды, отцы, внуки) одной семьи.
Известный бельгийский египтолог Ж. Капар, взяв за основу сюжет папируса Райланд IX, написал увлекательный роман из жизни древнего Египта.
Египетское общество в древние времена жило напряженной, богатой и многосторонней духовной жизнью. Египетская культура в целом является одним из истоков культуры всемирной. Египетская литература, представляющая собой одно из самых ярких и художественно ценных проявлений этой культуры, самобытна и глубоко человечна. Она неразрывно связана с жизнью общества и его идеологией. А так как в эпоху ее развития в идеологии преобладающую роль играла религия, не удивительно, что египетская литература испытала на себе существенное влияние религии, и нередко в ее произведениях мы обнаруживаем религиозное мироощущение в различных его проявлениях. Однако отсюда вовсе не следует, что египетская литература в основном литература религиозная пли богословская. Наоборот, она представлена самыми разнообразными жанрами. Наряду с переработанным и записанным в виде сказок фольклором - сказки папируса Весткар, [«Два брата»], [«Обреченныйцаревич»] - есть повести о реальных событиях: [«Рассказ (лшухе»] и [«Рассказ Ун-Амуна»], надписи царей и вельмож исторического содержания; наряду с религиозными текстам11 (гимны Амону, Атону, Хапи и др.) - произведения скептического содержания, например, «Спор разочарованного со своей душой»; наряду с мифологическими сказками (сказка о Хоре и Сете) - басни и любовная лирика. (Известны ли были египтянам стихотворения в нашем понимании этого термина - ничего определенного скапать нельзя, так как огласовка египетских текстов вплоть до наших дней является проблематичной.) Египтянам не чужды были и театральные представления, причем не только мистерии, но и в какой-то мере светская драма.
Выше уже говорилось, что ряд произведений египетской литературы создавался под импульсом современных им политических веяний и, например, некоторые сочинения эпохи XII династии были инспирированы фараоном и его ближайшим окружением. На это впервые обратил внимание и убедительно доказал один из самых авторитетных египтологов нашего времени французский профессор Г. Познер.
Вряд ли есть основание сомневаться в том, что этот факт вовсе не исключение в истории египетской литературы, что фараоны последующих времен не упускали возможности воспользоваться литературой для усиления своего авторитета и популяризации самих себя. При великом фараоне-завоевателе Тутмосе III постоянно находился писец Ченен, который описывал ярко и образно походы фараона, блестящие победы египетских войск и роль самого царя. Несомненно, что Ченен описывал все так, как это было желательно царю. При другом знаменитом фараоне, Рамсесе II, был другой такой же писец, имени которого мы не знаем, по произведение которого скопировал писец Пентаур. В этом, хорошо известном нам произведении описывается знаменитая Кадешская битва между египтянами н хеттами, подробно ц в явно преувеличенном виде описываются воинские доблести Рамсеса П. Тексты, повествующие о Кадетской битве и подвигах Рамсеса II, сопровождаемые соответствующими изображениями, находятся в разных храмах. Тексты и изображения были выполнены высококвалифицированными писцами и художниками, но сам Рамсес II влиял на содержание и направленно их работы.
Когда говорят о литературе, невозможно не говорить о ее создателях, об авторах. Здесь, однако, мы встречаемся с очень серьезными трудностями, которые относятся, конечно, и к ряду других литератур древности. Все дошедшие до нас египетские тексты, конечно, были когда-то и кем-то составлены, написаны, даже и тогда, когда они представляли собой письменную фиксацию устных преданий. Том не менее в большинстве этих текстов нет ни малейшего намека на автора. Кто же были они, эти авторы, и почему их имена отсутствуют в текстах? На этот очень важный вопрос ответить однозначно и вполне определенно очень трудно. Несомненно, что этот вопрос связан с другим, более общим вопросом: известно или неизвестно было древним египтянам понятие авторства? Отрицательный ответ на этот вопрос (а такой отрицательный ответ широко распространен в научной литературе) не соответствует действительности. Понятие авторства существовало, но почти исключительно в сфере дидактической литературы.
Как и в других странах древности, понятие авторства в древнем Египте не было еще прочным достоянием общественной мысли. Оно лишь стало стабилизироваться и осознаваться и укрепилось именно в дидактической литературе. По-видимому, сами египтяне считали этот жанр наиболее важным и существенным. В одном из папирусов эпохи Нового царства содержится в высшей степени замечательное место, где восхваляются авторы древних поучений:
Они не строили себе пирамид из меди
И надгробий из бронзы.
Не оставили после себя наследников,
Детей, сохранивших их имена.
Но они оставили свое наследство в писаниях,
В поучениях, сделанных ими.
Построены были двери и дома, но они разрушились,
Жрецы заупокойных служб исчезли,
Их памятники покрылись грязью,
Гробницы их забыты.
Но имена их произносят, читая эти книги,
Написанные, пока они жили,
И память о том, кто написал их,
Вечна.
Книга лучше расписного надгробь
И прочной стены.
Написанное в книгах возводит дома и пирамиды в сердцах тех,
Кто повторяет имена писцов,
Чтобы на устах была истина.
(Перевод А. Ахматовой)
Перед нами мотив «нерукотворного памятника», прозвучавший на берегах Нила еще в конце II тыс. до н. э. Строки эти служат ярким свидетельством почета, уважения и благодарности к авторам - мудрецам, обогатившим египетскую культуру своими произведениями.
Такие мысли могли родиться только там, где любили и ценили литературу, где творческий труд заслуженно считался высшим достижением человека. Ограничимся указанием на то, что слово «писец» в египетском языке означало не толькоЪрофессионального писаря или переписчика, но и вообще имело значение «грамотный» или «образованный» человек. Данные памятников свидетельствуют о том, что писцы (нечто вроде древнейшей «интеллигенции») вербовались изо всех классов населения (преимущественно из правящих слоев) и занимали самые разнообразные ступени в общественной иерархии, от лиц, очень близких к трону, вплоть до самых скромных чиновников и писарей. Писцы в целом представляли собой огромный бюрократический аппарат, весьма привилегированный, а в основном занимавшийся административно-хозяйственной деятельностью. II в этой многочисленной чиновной массе всегда были люди одаренные и любознательные, которых не могла удовлетворить серая рутина чиновничьих обязанностей, которые стремились к знанию и творческой работе. Вот они-то и становились писателями п учеными, непосредственными создателями египетской культуры и литературы.
Гуманистическая идея, выражавшая интерес общества к человеку, п неразрывно связанное с этим интересом человеколюбивое отношение к нему пронизывают литературу древнего Египта. Отдельные ученые рассматривают Египет как единственную родину многих жанров и литературных сюжетов, проникших впоследствии в другие древние литературы. Это - преувеличение, но никак нельзя отвергать серьезное влияние египетской литературы на другие литературы древности. Отметим прежде всего, что египетская литература оказала влияние на Библию. Хотя определение объема этого влияния вызывает противоречивые мнения, однако факты такого воздействия несомненны. Рассказ Библии об исходе евреев из Египта содержит следующий эпизод: Моисей «разделил» воды Красного моря, и по суше, то есть дну моря, провел весь еврейский народ с одного берега на другой. В папирусе Весткар египетский жрец также «разделяет» воды пруда. Библейская книга «Притчи Соломоновы» по своей структуре и стилю напоминает египетские поучения. В [«Поучении Аменемопе»] мы читаем: «Дай уши твои, внимай [словам], сказанным мной, обрати сердце свое к пониманию их». В «Притчах Соломоновых»: «Приклони ухо свое, внимай словам моим и обрати сердце свое к пониманию их». Такое совпадение, конечно, не случайность, египетский текст является в данном случае первоисточником. Бросается в глаза близость библейских псалмов 104, 110 и некоторых других к египетским текстам, и т. д. Исследование ряда библейских сюжетов, например, [«Пребывание Иосифа в Египте»] («Книга Бытия») и др. показывало, что они навеяны египетским бытом и литературой. Египетские мотивы через Библию, а затем и через коптскую литературу проникли в Европу. Восхваление римского полководца Стилихона латинским поэтом IV в. н.э. Клавдпаном содержит совершенно явные следы религиозных и мифологических представлений древних египтян. Надо отметить и выявленную исследователями связь между египетской и античной любовной лирикой. Так называемый параклауситрон, то есть любовная песнь у закрытых дверей любимой (Плавт, Катулл, Пропорций), традиционно рассматривался как исконно античный жанр. Оказалось, однако, что задолго до античных авторов египтяне знали этот литературный прием. Приведенные факты достаточно убедительны, хотя далеко не представляют собой систематического или исчерпывающего обзора литературных связей между Египтом и античным миром.
В целом древнеегипетская литература была в большей мере дающей, а не берущей, влияющей, а не подвергающейся влиянию. Конечно, исключать всякое влияние на египетскую литературу было бы неверно. В демотической лигературе существует цикл сказании о фараоне Петубасте. В этих сказаниях имеются неегипетскис литературные моменты, и можно допустить здесь влияние «Илиады» Тот факт, что знакомство с «Илиадой» наложило какой-то отпечаток на цикл о Петубасте, свидетеньствует вместе с тем, что впечатление от Илиады» было воспринято по египетски, как всегда бывает при взаимовлиянии двух больших литератур Египетская культура и литература, воспринимавшие иноземные элеменгы, адаптировали и к себе, но теряя при этом своею самобытного облика.
М. Коростовцев
